Из жизни каннибалов
"Мы знаем две истории из саратовских зон, из ужасных совершенно зон, там одна есть очень специальная. Оттуда взяли маньяка, у которого, так сказать, в портфолио каннибализм. Он тоже поехал на войну", – так описывает вербовку пригожинских бойцов оппозиционная журналистка и глава фонда "Русь сидящая" Ольга Романова.
Конечно, история про каннибала, отправленного воевать в Украину, выглядит шокирующе. Но при желании российские пропагандисты могли бы легко реабилитировать мобилизованного людоеда в глазах соотечественников.
Скабеевой и Соловьеву было бы достаточно поведать своей аудитории, что следы каннибализма обнаружены в Испании – на древнейшей европейской стоянке Атапуэрка. И в Италии – на черепе неандертальца, найденном в Саккопасторе, на юго-восточной окраине Рима. И в Германии – в захоронениях близ деревни Херцхайм, чей возраст составляет около 7000 лет.
Стало быть, каннибализм повсеместно распространен на Западе, и современным россиянам не стоит его стыдиться.
При всей гротескности этот гипотетический пример отлично вписывается в кремлевские пропагандистские шаблоны.
Россия XXI века пытается обелить собственное настоящее, копаясь в чужом прошлом.
"Путин напомнил США об аннексии мексиканских территорий", "Путин вспомнил о Хиросиме и Нагасаки", "Путин напомнил об имперских амбициях Британии в войне из-за Фолклендских островов", "Путин вспомнил о старой идее Польши поглотить Украину": примерно так выглядит типичная подборка новостей из РФ.
Пожалуй, нет такой современной российской гнусности, которую в Москве не попытались бы оправдать, сославшись на западный опыт 40-летней, 100-летней или 170-летней давности.
"Мы не хуже других" – вот месседж, который кремлевская пропаганда усердно продвигает в массы. Это отличает нынешнюю Россию от покойного Советского Союза, эксплуатировавшего принципиально иной пропагандистский мотив: "Мы лучше всех".
Комментариев нет:
Отправить комментарий