Стрелок в Орландо оставил в клубе два десятка убитых. Его личность установлена | ||||||||||
Журналистка из Орландо Анджела Тэйлор в своем Twitter сообщила, что личность стрелка установлена - это 29-летний Омар Матин (Omar Mir Seddique Mateen) из города Порт-Сент-Луси (Флорида), гражданин США. Его родители - выходцы из Афганистана. Журналист CBSNews Дэвид Берно утверждает, что у Матина не было приводов в полицию города, где он жил. Сообщения о стрельбе стали поступать примерно с 10 утра по московскому времени. На странице клуба в Facebook появилось предупреждение: "Все выбирайтесь и бегите прочь". Детали поступали неофициально, большинство - от выбравшихся из клуба очевидцев бойни. Большинство худших предположений подтвердилось. Стрелок открыл стрельбу по посетителям около 2 часов ночи по местному времени. Затем захватил десятки заложников. Полиция проводила минимум один контролируемый подрыв некоего устройства рядом с клубом. Шеф полиции Орландо Джон Мина сообщил на брифинге, что около 42 человек пострадали и были госпитализированы. Число погибших уточняется, "много жизней потеряно", передает Reuters слова полицейского. Позже были обнародованы данные о 20 жертвах стрельбы. Стрелка в клубе убили после перестрелки с полицейскими после нескольких часов противостояния. В перестрелке участвовали девять стражей порядка, один был ранен. По словам Мины, решение о штурме помогло спасти жизни около 30 человек, оставшихся в клубе наедине со стрелком. Второго убицы, о котором сообщали некоторые очевидцы, в клубе не было, подчеркнули стражи порядка. "Стрелок был хорошо вооружен и подготовлен. Он не местный", - цитирует журналист Стюарт Мур заявление полиции. Шериф сообщил, что бойню в клубе можно рассматривать как "акт внутреннего терроризма" - видимо, это означает, что стрелял гражданин США. Сейчас власти выясняют, был ли нападавший "одиноким волком" либо у него есть сообщники. |
На этой неделе писалось столько о Сталине, который у нас тут вновь стал великим человеком, что я решила вставить свои 5 копеек и хочу сказать, что, понимаете, в истории есть очень много людей, которые являются великими людьми, которые поменяли ход истории, чрезвычайно почитались современниками и потомками.
Вот, например, есть аккадский завоеватель Саргон. Атилла, Гитлер и Чингисхан в одном лице. Человек, который, может быть там, изменил ход истории человечества больше, чем кто-либо другой, боюсь даже, больше, чем Будда или Христос, потому что перед этим человеком Древний Восток, место возникновения современной цивилизации, состоял из самоуправляющихся городов. Ну, иногда этими городами управляли общины, иногда старейшины, иногда совет воинов, иногда диктаторы. А после Саргона Древний Восток стал местом протяженных царств, и датировочный список Саргона выглядит так: год, когда уничтожен Илам, год, когда уничтожен Мари.
Это было такое чудовище, которое завоевывало все, что случится у него на пути, которое стирало, как правило, очень часто эти города с лица земли именно потому, что у них были самоуправляющиеся традиции, а жителей, тех, кто остался в живых, переселяло в другое место, где они фактически становились рабами царя. И, вот, с учетом того, что все последующие завоеватели Междуречья подражали Саргону... То есть медяне подражали Саргону, Кир подражал медянам, Александр подражал Киру, Карл Великий подражал Александру, Наполеон подражал Карлу Великому. Ну, мы живем в эпоху, созданную Саргоном. Ну, великий человек? Великий. Я даже думаю, что столько поклонников, сколько у Саргона, у Сталина не будет.
И вот есть другой великий человек Аттила. Тоже великий человек. До Аттилы гунны не существовали как сила в мировой истории. После Аттилы тоже не существовали как сила в мировой истории. При Аттиле они доканали Рим. Ну, согласитесь: не каждому дано доканать Римскую империю. Действительно, гениальный владыка, который объединил под своей дланью самые разные народы, он превратил их в такую лавину, которая погребла империю. Сразу после его смерти лавина распалась на отдельные составляющие. Но есть такая маленькая проблема: гунны уничтожили много, а создали мало.
Вот, в современном английском или русском много заимствовано не из латыни. И до сих пор мы открываем какое-то явление, называем его латинским словом, латинским корнем. А гуннских слов как-то, вот, мало заимствовано. Есть у меня подозрение, что вот это полное исчезновение гуннов из мировой культуры как-то связано со способом величия Аттилы.
Или есть великий завоеватель Чингисхан, которому как и Аттиле удалось обложить степняков, сделать из них таран, который сокрушил все процветающие цивилизации, повстречавшиеся на его пути. Не только историю Чингисхан менял, он менял экологию завоеванных стран, потому что Афганистан... Я много раз приводила этот пример, хочу, чтобы его запомнили мои слушатели. До Чингисхана Афганистан был страной торговых городов и зеленых долин, которую завоевывали все, кому не лень, там, Александр Македонский, эфталиты. При Чингисхане города были уничтожены, сложная система киризов, оросительных подземных колодцев, стекающих с гор и питавших поля, была уничтожена, потому что монголы не понимали, зачем поля, зачем города. Афганистан превратился в страну бесплодных гор и пустынь, и после Чингисхана Афганистан не завоевывал никто.
Вот, монголы изменили судьбу мира. Ну, в частности, безусловно, они изменили судьбу России. Потому что Россия была страной городов, иногда княжеских, иногда самоуправляющихся. Она превратилась в провинцию варварского царства, а русские князья отныне ездили на поклон в Орду и выпрашивали там ярлык на княжение или голову брата. Самыми успешными просителями, как известно, были московские князья. И вот когда монгольское иго было свергнуто, его характер, конечно, во многом сохранился во власти московских князей.
Я не большой любитель выводить историю из того, что случилось 400 или 500 лет назад, потому что, ну, система не совсем помнит свои предыдущие состояния, но причинно-следственные связи тоже, все-таки, имеются. Ну вот нельзя сказать, что монголы много подарили миру. Как нельзя сказать, что мы имеем там много монгольских математиков, философов, что мы называем новые явления с помощью монгольских корней как мы называем их с помощью латинских или греческих. Потому что помнить как-то нечего. А кого? Вот, хронически пьяные деспоты, большая часть которых после Чингисхана к 18 годам была законченными алкоголиками. Или там такое замечательное юридическое открытие как закон о неприкосновенности нойонов? Это закон, согласно которому знатный человек 9 раз имеет право совершить преступление, за которое незнатному отрубят голову. Ну, просто, вот, совершенно как сейчас в России.
В середине XIV века накануне восстания красных войск монгольская династия Юань, которая правила Китаем и которая, знаете, уже так, цивилизовалась... Там, например, еще Хубилай издавал трогательные законы о том, что коннице нельзя просто так разорять поля. Так вот эта династия по случаю экономических сложностей обсуждала план реформ, который звучал так: «Вырезать всех китайцев 5 самых распространенных фамилий».
Вот, Чингисхан как-то был великий, но монголы не внесли заметного вклада в движение человечества к разуму. Есть подозрение, что характер величия Чингисхана имел к этому прямое отношение.
Вот, другой очень такой сложный для меня пример Наполеон Бонапарт, большой поклонницей которого я являлась и являюсь (ничего не могу с собой поделать). Человек, которым Пушкин бредил, вообще которым бредил весь XIX-й век. Ну вот я восхищаться-то восхищаюсь и, конечно, Наполеон не Аттила. Но понимаете, какое дело? До великого Наполеона Франция была первой законодательницей исторических, политических, философских мод в Европе. Элита России и Германии говорила на французском языке. А сейчас элиты во всем мире говорят по-английски, а не по-французски. И вот как-то этот закат Франции начался в том числе после траты невиданной человеческого сырья, которую Наполеон учинил в своих войнах. Французы просто немножко кончились.
Теперь я, конечно, скажу, что Сталин – нет, это не Аттила и не Чингисхан, это, действительно, великий человек, который переменил не ход истории страны, ход мировой истории. Вообще в истории человечества я бы с ним рядом поставила такого человека как основатель первой династии, объединившей Китай, императора Цинь Шихуанди. То есть если бы я писала сравнительное жизнеописание как Плутарх, одного персонажа брала бы из древней истории, а другого из новой, то я бы, вот, поставила рядом Сталина и Цинь Шихуанди как-то.
Сходство это я вижу в том, что все прочие великие завоеватели, которых я упоминала, ну, кроме Саргона (о нем довольно сложно судить), они не переменяли характер народа, чтобы превратить его в войско, они пользовались уже имеющимся народом для завоевания. А, вот, Цинь Шихуанди – это не просто человек, который объединил Китай. Это человек, который задавал себе вопрос «А как должно быть устроено государство, чтобы иметь возможность содержать многочисленное войско?» И ответ был такой, что войско, если оно должно быть многочисленным, должны быть многочисленны земледельцы, которые кормят войско, а всяких там торговцев, философов, уличных музыкантов, прочих разновидностей преступников, их не должно быть. Цинь Шихуанди так построил государство, и этим способом объединил Поднебесную.
То есть он строил, не опираясь на талантливых полководцев, даже не опираясь на храброе войско. Он создавал войско, способное одерживать победы при любом полководце.
Империя была довольно жестка, Цинь слишком скоро рассыпалась. Но, конечно, очень многие принципы вошли как системообразующие в китайскую культуру. И даже сложно объяснить, вообразить, какой была бы судьба мира, если бы Китай не стал единой империей, а как в Европе там бы остался целый набор обществ и государств, которые конкурируют между собой в рамках более-менее единой культуры.
И вот Сталин, на мой взгляд, это такой Цинь Шихуанди XX века. Это человек, который хотел завоевать весь мир, официально это называлось «бороться против капиталистических агрессоров до тех пор, пока последняя Парагвайская социалистическая республика не войдет в братскую семью народов СССР». И для этого он строил общество, которое позволило бы ему завоевать весь мир. Он строил заводы, на которых делали танки, заводы, на которых делалась сталь для танков, заводы, на которых делали электричество для того, чтобы делать сталь, чтобы делать танки. Обратил крестьян в рабов, чтобы можно было безвозмездно изымать у них продукт, на который строили заводы, и чтобы массовую армию рабов можно было бросить на разминирование, скажем, минных полей телами этих рабов.
Своей внешней политикой он создавал повод для войны, он превратил Гитлера, ну, мелкого тирана, который кончил бы как Милошевич, в ледокол мировой революции по замечательному выражению Суворова. Он вышел из устроенной им войны победителем, и руководители тех самых стран, против которых он помогал воевать Гитлеру, провозгласили его освободителем и своим благодетелем и союзником. Он захватил пол-Европы, остальной половине он навязал через пятую колонну Коминтерна и через полезных идиотов нужные ему максимы о том, что фашизм – это высшая стадия проклятого капитализма, что единственными настоящими борцами с фашизмом являются коммунисты. То есть многие из тех вещей, которые сломал Сталин в истории Европы и современного мира, сломаны до сих пор. Есть, чем гордиться.
Но вопрос только в том, что Сталин принял страну, которая была второй Америкой. Россия в начале XX века была второй Америкой – она так же быстро развивалась. Она была, может быть, окраиной Европы, но это была окраина с фантастическим научным потенциалом, с фантастическими учеными – Бронштейн, Капица, Ландау. С фантастическими особенно после 20-х годов... Революция, с одной стороны, унесла высшее образованное сословие России, но, с другой стороны, пробудило к жизни необычайное количество новых сил. Какие-то российские лингвистические эксперименты, эксперименты в области зоопсихологии, не говоря уже о российской физике и математике, которые на тот момент просто были не просто мирового уровня, а частью мирового научного интернационала при том, что эти ученые были глубоко патриотичные и, скажем, Капицу можно было заманить обратно в Россию, не выпустить.
И, вот, Сталин принял Россию второй Америкой, оставил он ее второй Нигерией, страной, боровшейся с лженаукой кибернетикой, страной, которая потеряла гигантскую часть населения, страной городов, которые до сих пор по архитектуре напоминают концлагеря, страной ненужных заводов, потому что продукция этих заводов мир не завоевала, а больше она ни на что не годна. То есть нынешняя демографическая, научная, экономическая катастрофа, постигшая Россию, - это прямое следствие величия Сталина.
И, конечно, в России есть очень много поклонников величия Сталина. Я не сомневаюсь, что через 60 лет после кончины Аттилы среди гуннов было очень много поклонников величия Аттилы. И Сталин, и Аттила были великие – в этом нет никаких сомнений. Вопрос для меня только в том, останется ли через 200 лет субъект, почитающий вот это сталинское величие? Останется ли Россия, которая была в начале XX века одним из самых многообещающих регионов мира, или вот будут жить на ее территории китайские и мусульманские историки, и писать монографии о том, что было вот тут такой местный Сталин, великий человек.
Вот, например, есть аккадский завоеватель Саргон. Атилла, Гитлер и Чингисхан в одном лице. Человек, который, может быть там, изменил ход истории человечества больше, чем кто-либо другой, боюсь даже, больше, чем Будда или Христос, потому что перед этим человеком Древний Восток, место возникновения современной цивилизации, состоял из самоуправляющихся городов. Ну, иногда этими городами управляли общины, иногда старейшины, иногда совет воинов, иногда диктаторы. А после Саргона Древний Восток стал местом протяженных царств, и датировочный список Саргона выглядит так: год, когда уничтожен Илам, год, когда уничтожен Мари.
Это было такое чудовище, которое завоевывало все, что случится у него на пути, которое стирало, как правило, очень часто эти города с лица земли именно потому, что у них были самоуправляющиеся традиции, а жителей, тех, кто остался в живых, переселяло в другое место, где они фактически становились рабами царя. И, вот, с учетом того, что все последующие завоеватели Междуречья подражали Саргону... То есть медяне подражали Саргону, Кир подражал медянам, Александр подражал Киру, Карл Великий подражал Александру, Наполеон подражал Карлу Великому. Ну, мы живем в эпоху, созданную Саргоном. Ну, великий человек? Великий. Я даже думаю, что столько поклонников, сколько у Саргона, у Сталина не будет.
И вот есть другой великий человек Аттила. Тоже великий человек. До Аттилы гунны не существовали как сила в мировой истории. После Аттилы тоже не существовали как сила в мировой истории. При Аттиле они доканали Рим. Ну, согласитесь: не каждому дано доканать Римскую империю. Действительно, гениальный владыка, который объединил под своей дланью самые разные народы, он превратил их в такую лавину, которая погребла империю. Сразу после его смерти лавина распалась на отдельные составляющие. Но есть такая маленькая проблема: гунны уничтожили много, а создали мало.
Вот, в современном английском или русском много заимствовано не из латыни. И до сих пор мы открываем какое-то явление, называем его латинским словом, латинским корнем. А гуннских слов как-то, вот, мало заимствовано. Есть у меня подозрение, что вот это полное исчезновение гуннов из мировой культуры как-то связано со способом величия Аттилы.
Или есть великий завоеватель Чингисхан, которому как и Аттиле удалось обложить степняков, сделать из них таран, который сокрушил все процветающие цивилизации, повстречавшиеся на его пути. Не только историю Чингисхан менял, он менял экологию завоеванных стран, потому что Афганистан... Я много раз приводила этот пример, хочу, чтобы его запомнили мои слушатели. До Чингисхана Афганистан был страной торговых городов и зеленых долин, которую завоевывали все, кому не лень, там, Александр Македонский, эфталиты. При Чингисхане города были уничтожены, сложная система киризов, оросительных подземных колодцев, стекающих с гор и питавших поля, была уничтожена, потому что монголы не понимали, зачем поля, зачем города. Афганистан превратился в страну бесплодных гор и пустынь, и после Чингисхана Афганистан не завоевывал никто.
Вот, монголы изменили судьбу мира. Ну, в частности, безусловно, они изменили судьбу России. Потому что Россия была страной городов, иногда княжеских, иногда самоуправляющихся. Она превратилась в провинцию варварского царства, а русские князья отныне ездили на поклон в Орду и выпрашивали там ярлык на княжение или голову брата. Самыми успешными просителями, как известно, были московские князья. И вот когда монгольское иго было свергнуто, его характер, конечно, во многом сохранился во власти московских князей.
Я не большой любитель выводить историю из того, что случилось 400 или 500 лет назад, потому что, ну, система не совсем помнит свои предыдущие состояния, но причинно-следственные связи тоже, все-таки, имеются. Ну вот нельзя сказать, что монголы много подарили миру. Как нельзя сказать, что мы имеем там много монгольских математиков, философов, что мы называем новые явления с помощью монгольских корней как мы называем их с помощью латинских или греческих. Потому что помнить как-то нечего. А кого? Вот, хронически пьяные деспоты, большая часть которых после Чингисхана к 18 годам была законченными алкоголиками. Или там такое замечательное юридическое открытие как закон о неприкосновенности нойонов? Это закон, согласно которому знатный человек 9 раз имеет право совершить преступление, за которое незнатному отрубят голову. Ну, просто, вот, совершенно как сейчас в России.
В середине XIV века накануне восстания красных войск монгольская династия Юань, которая правила Китаем и которая, знаете, уже так, цивилизовалась... Там, например, еще Хубилай издавал трогательные законы о том, что коннице нельзя просто так разорять поля. Так вот эта династия по случаю экономических сложностей обсуждала план реформ, который звучал так: «Вырезать всех китайцев 5 самых распространенных фамилий».
Вот, Чингисхан как-то был великий, но монголы не внесли заметного вклада в движение человечества к разуму. Есть подозрение, что характер величия Чингисхана имел к этому прямое отношение.
Вот, другой очень такой сложный для меня пример Наполеон Бонапарт, большой поклонницей которого я являлась и являюсь (ничего не могу с собой поделать). Человек, которым Пушкин бредил, вообще которым бредил весь XIX-й век. Ну вот я восхищаться-то восхищаюсь и, конечно, Наполеон не Аттила. Но понимаете, какое дело? До великого Наполеона Франция была первой законодательницей исторических, политических, философских мод в Европе. Элита России и Германии говорила на французском языке. А сейчас элиты во всем мире говорят по-английски, а не по-французски. И вот как-то этот закат Франции начался в том числе после траты невиданной человеческого сырья, которую Наполеон учинил в своих войнах. Французы просто немножко кончились.
Теперь я, конечно, скажу, что Сталин – нет, это не Аттила и не Чингисхан, это, действительно, великий человек, который переменил не ход истории страны, ход мировой истории. Вообще в истории человечества я бы с ним рядом поставила такого человека как основатель первой династии, объединившей Китай, императора Цинь Шихуанди. То есть если бы я писала сравнительное жизнеописание как Плутарх, одного персонажа брала бы из древней истории, а другого из новой, то я бы, вот, поставила рядом Сталина и Цинь Шихуанди как-то.
Сходство это я вижу в том, что все прочие великие завоеватели, которых я упоминала, ну, кроме Саргона (о нем довольно сложно судить), они не переменяли характер народа, чтобы превратить его в войско, они пользовались уже имеющимся народом для завоевания. А, вот, Цинь Шихуанди – это не просто человек, который объединил Китай. Это человек, который задавал себе вопрос «А как должно быть устроено государство, чтобы иметь возможность содержать многочисленное войско?» И ответ был такой, что войско, если оно должно быть многочисленным, должны быть многочисленны земледельцы, которые кормят войско, а всяких там торговцев, философов, уличных музыкантов, прочих разновидностей преступников, их не должно быть. Цинь Шихуанди так построил государство, и этим способом объединил Поднебесную.
То есть он строил, не опираясь на талантливых полководцев, даже не опираясь на храброе войско. Он создавал войско, способное одерживать победы при любом полководце.
Империя была довольно жестка, Цинь слишком скоро рассыпалась. Но, конечно, очень многие принципы вошли как системообразующие в китайскую культуру. И даже сложно объяснить, вообразить, какой была бы судьба мира, если бы Китай не стал единой империей, а как в Европе там бы остался целый набор обществ и государств, которые конкурируют между собой в рамках более-менее единой культуры.
И вот Сталин, на мой взгляд, это такой Цинь Шихуанди XX века. Это человек, который хотел завоевать весь мир, официально это называлось «бороться против капиталистических агрессоров до тех пор, пока последняя Парагвайская социалистическая республика не войдет в братскую семью народов СССР». И для этого он строил общество, которое позволило бы ему завоевать весь мир. Он строил заводы, на которых делали танки, заводы, на которых делалась сталь для танков, заводы, на которых делали электричество для того, чтобы делать сталь, чтобы делать танки. Обратил крестьян в рабов, чтобы можно было безвозмездно изымать у них продукт, на который строили заводы, и чтобы массовую армию рабов можно было бросить на разминирование, скажем, минных полей телами этих рабов.
Своей внешней политикой он создавал повод для войны, он превратил Гитлера, ну, мелкого тирана, который кончил бы как Милошевич, в ледокол мировой революции по замечательному выражению Суворова. Он вышел из устроенной им войны победителем, и руководители тех самых стран, против которых он помогал воевать Гитлеру, провозгласили его освободителем и своим благодетелем и союзником. Он захватил пол-Европы, остальной половине он навязал через пятую колонну Коминтерна и через полезных идиотов нужные ему максимы о том, что фашизм – это высшая стадия проклятого капитализма, что единственными настоящими борцами с фашизмом являются коммунисты. То есть многие из тех вещей, которые сломал Сталин в истории Европы и современного мира, сломаны до сих пор. Есть, чем гордиться.
Но вопрос только в том, что Сталин принял страну, которая была второй Америкой. Россия в начале XX века была второй Америкой – она так же быстро развивалась. Она была, может быть, окраиной Европы, но это была окраина с фантастическим научным потенциалом, с фантастическими учеными – Бронштейн, Капица, Ландау. С фантастическими особенно после 20-х годов... Революция, с одной стороны, унесла высшее образованное сословие России, но, с другой стороны, пробудило к жизни необычайное количество новых сил. Какие-то российские лингвистические эксперименты, эксперименты в области зоопсихологии, не говоря уже о российской физике и математике, которые на тот момент просто были не просто мирового уровня, а частью мирового научного интернационала при том, что эти ученые были глубоко патриотичные и, скажем, Капицу можно было заманить обратно в Россию, не выпустить.
И, вот, Сталин принял Россию второй Америкой, оставил он ее второй Нигерией, страной, боровшейся с лженаукой кибернетикой, страной, которая потеряла гигантскую часть населения, страной городов, которые до сих пор по архитектуре напоминают концлагеря, страной ненужных заводов, потому что продукция этих заводов мир не завоевала, а больше она ни на что не годна. То есть нынешняя демографическая, научная, экономическая катастрофа, постигшая Россию, - это прямое следствие величия Сталина.
И, конечно, в России есть очень много поклонников величия Сталина. Я не сомневаюсь, что через 60 лет после кончины Аттилы среди гуннов было очень много поклонников величия Аттилы. И Сталин, и Аттила были великие – в этом нет никаких сомнений. Вопрос для меня только в том, останется ли через 200 лет субъект, почитающий вот это сталинское величие? Останется ли Россия, которая была в начале XX века одним из самых многообещающих регионов мира, или вот будут жить на ее территории китайские и мусульманские историки, и писать монографии о том, что было вот тут такой местный Сталин, великий человек.
http://echo.msk.ru/programs/code/1027236-echo/#element-text