74-летний еврей-социалист из бруклинской эмигрантской семьи – кажется, что Берни Сандерс не отвечает ни одному из возможных представлений о президенте США. При этом чуть не опередил в Айове Хиллари Клинтон, бесспорного фаворита от демократов. И в том, что именно у такого человека с проблемной биографией появляется шанс стать первым евреем-президентом США, есть какая-то добрая американская ирония.
Первые внутрипартийные голосования по кандидатам на президентские выборы, проведенные республиканцами и демократами в штате Айова, принесли очень примечательные результаты. У республиканцев Дональд Трамп, воспринимаемый многими как кошмар предстоящих президентских выборов, уступил свое лидерство более системному консерватору Теду Крузу. У демократов же случилась неожиданность другого рода – Хиллари Клинтон, считающаяся вроде бы бесспорным фаворитом партийной гонки, выиграла, но лишь благодаря удаче: исход голосования на многих выборных участках решали с помощью монетки. Главным соперником Хиллари выступил Берни Сандерс – кандидат, на первый взгляд, не отвечающий ни одному из возможных представлений о президенте Соединенных Штатов. И хотя голосование в Айове лишь один из первых этапов на пути к окончательному выдвижению партийных кандидатов, феномен Берни Сандерса уже дает повод говорить о важных сдвигах в работе американской политической машины.
В нескольких словах можно описать Сандерса как еврея-социалиста из бруклинской эмигрантской семьи. Он настолько активно борется за общественную справедливость, что хочется назвать его бунтарем-хиппи времен Вьетнамской войны. Но он при этом – член Сената Соединенных Штатов, который просто никогда не скрывал своих социалистических симпатий. И тем не менее он – человек другой эпохи, хотя бы на основании простой биографической статистики. В этом году Берни исполнится 75 лет, тогда как, стоит напомнить, Рональду Рейгану – самому пожилому президенту в истории США – на момент избрания исполнилось только 70.
Сандерс родился в 1941 году в Бруклине в еврейской семье эмигрантского происхождения. Его отец Эли Сандерс (Зандерс) родился в маленьком городке Слопнице в предгорьях Татр недалеко от нынешней польско-словацкой границы и эмигрировал из Польши в 1921 году в возрасте 17 лет. Мать Берни Дороти Сандерс (урожденная Глассберг) родилась уже в Нью-Йорке, но также происходила из семьи польских евреев-эмигрантов. Берни появился на свет, когда Вторая мировая война шла уже несколько лет. В детстве же он и узнал, что почти все его родственники, оставшиеся в Польше, эту войну не пережили.
После начала своей президентской избирательной кампании Сандерс сказал, что именно еврейское детство в военные и послевоенные годы заставило его задуматься о важности политики. «Парень по имени Адольф Гитлер выиграл выборы в 1932 году... и 50 миллионов человек погибло в результате этих выборов и Второй мировой войны. В том числе шесть миллионов евреев. Так что я еще маленьким ребенком понял, что политика – это действительно очень важно». (Пожалуй, можно простить пожилому вермонтскому сенатору некоторое незнание деталей прихода Гитлера к власти – в конце концов, его представления из детства уже определили его жизнь. – Прим. ред.) Берни был вторым ребенком в семье. И его жизнь – как и его старшего брата Ларри – в целом мало отличалась от жизни обычного мальчика из средней бруклинской семьи. Он, как и положено, посещал занятия в еврейской религиозной школе, впрочем, не то чтобы это был его свободный выбор.
Левые симпатии и даже определенное увлечение социализмом также было вполне характерно для многих бруклинских сверстников Сандерса и вообще для среды этого еврейского района. После того удара, который нанесли события недавней войны по их родственникам из Восточной Европы, задумываться о правильной и справедливой организации общества было естественным. Не говоря о том, что часть бруклинской молодежи могла «унаследовать» взгляды своих родителей-эмигрантов, которые, как правило, еще в своей «доамериканской» жизни симпатизировали левым партиям, борющимся с угнетением и дискриминацией. После окончания школы Берни поучился какое-то время в Бруклинском колледже, однако позже перевелся в Чикагский университет. Именно в этом университете, расположенном среди «черных» районов города, Берни активно включился в кампанию по борьбе с расовой дискриминацией. Он участвовал в различных университетских акциях, которые в итоге привели к уничтожению сегрегации в университетских общежитиях. Для 1960-х, на которые пришлись университетские годы Берни, это, в общем, тоже было обычной линией поведения прогрессивного студента. Более неожиданным шагом, говорящим о самостоятельном выборе, стала поездка в Израиль после окончания университета в 1964 году. Тогда, по словам Берни Сандерса, он решил несколько месяцев пожить в киббуце. В середине 1960-х, то есть до Шестидневной войны, отношение к Израилю в американском обществе было не вполне однозначным. Америка не делала решительной политической ставки на страну и смотрела на нее скорее как лишь на один элемент в бурлящей реальности Ближнего Востока. Поездка в Израиль могла быть выбором или убежденного сиониста, или глубоко религиозного иудея. Берни не попадал под эти определения. Его привлекал лишь опыт социалистического общежития.
Позже попробовать себя в киббуцной жизни в Израиле решил и его брат Ларри. По его словам, на эту поездку их уговорила их двоюродная сестра, жившая в Израиле и горячо защищавшая эту молодую страну. Впрочем, как объясняет Ларри Сандерс, несмотря на то, что братья не считали себя сионистами, для них «было совершенно естественным» отправиться в Израиль. В конце концов, сама страна тогда могла восприниматься как большой социальный и культурный эксперимент.
Впрочем, о киббуцном периоде жизни Берни Сандерса в Израиле мы знаем лишь с его личных слов. Если приезд его брата в Израиль был задокументирован, то никакой конкретной информации о том, в каком киббуце жил и работал Берни, не существует, а сам он по необъяснимой причине отказывается давать любые комментарии по этому вопросу.
Израильские и американские журналисты предпринимали не одну попытку выяснить, где все-таки жил Берни Сандерс в 1964 году, однако все поиски и опросы старожилов в самых разных киббуцах пока не дали внятного результата. Что за тайна стоит за израильским периодом жизни Сандерса, можно только догадываться.
После возвращения из Израиля Сандерс решил перебраться в Вермонт – как говорят, его всегда привлекала жизнь среди природы, и в это удачно вписывался небольшой штат, находящийся на границе с Канадой. Здесь он продолжал активно участвовать в общественной борьбе. Разумеется, протестовал против войны во Вьетнаме – одно время он даже пытался получить статус отказывающегося от военной службы по убеждению (правда, тогда же выяснил, что он вышел из призывного возраста и забирать его в армию никто не собирался). Позже, когда 60-е сменили 70-е, Берни пробовал себя во множестве разных профессий: занимался в Вермонте плотницким делом, публиковался в левых изданиях, снимал документальные фильмы. Он также состоял в одном крохотном левом политическом объединении Вермонта, регулярно выдвигал свою кандидатуру на губернаторских выборах и избирательных кампаниях в Конгресс и также регулярно проигрывал, получая мизерные проценты голосов.
Все говорило о том, что его биография будет развиваться по предсказуемой траектории чудака-активиста, не расставшегося с идеалами своей бруклинской и чикагской молодости, проживающего в Вермонте – штате, который многие в США тоже считают чудаковатым из-за явных либеральных симпатий большинства его жителей. Однако 1980 год внес в жизнь Сандерса резкие перемены. Он получил шанс участвовать в выборах мэра вермонтского города Берлингтон. В отличие от предыдущих кампаний за пост губернатора Вермонта, в которых участие Сандерса было скорее комическим эпизодом, в этом случае шансы оказались реальными. Республиканская партия не стала выставлять кандидата на выборах в Берлингтоне, посчитав, что шансов против выдвигающегося уже на шестой срок подряд мэра-демократа у них нет. Сандерс был единственным альтернативным кандидатом и провел свою кампанию всерьез. Он ходил от двери к двери, убеждал избирателей в реальности своей программы общественных переустройств, заручался поддержкой профсоюзов и левых университетских профессоров. В общем, сделал все, чтобы жители Берлингтона посчитали, что, возможно, шестой срок подряд для их мэра – это много и можно попробовать что-то новое.
Сандерс победил. Первое время все воспринимали итоги выборов как небольшой эксцесс и полагали, что мэр-социалист станет уроком избирателям, как не нужно голосовать за «темных лошадок». Но Сандерс доказал, что умеет не только выступать на протестных акциях. Он серьезно подошел к вопросам городского управления, стал развивать программы доступного жилья, увеличивал расходы на общественные нужды – словом, сделал свой «социализм» не просто лозунгом на фанерном транспаранте. Он трижды переизбирался на пост главы города и признавался одним из лучших мэров США в 1987 году по версии журнала US News and Worls Report.
Левые убеждения Сандерса проявлялись во всем: он развивал сотрудничество с городами Никарагуа и Кубы, установил отношения с Вифлеемом на Западном берегу реки Иордан. В 1988 году побратимом Берлингтона стал город Ярославль – для оформления этих отношений Сандерс совершил поездку в Советский Союз. По странному стечению обстоятельств поездка в Ярославль состоялась на следующий день после свадьбы Берни со своей второй женой Джейн O'Мера – так что в свадебное путешествие социалист Сандерс отправился на родину социализма. В 1990 году Сандерс с успехом избрался в Палату представителей Конгресса США. Он выступал в качестве независимого кандидата и по-прежнему называл себя социалистом. Конгрессменов-социалистов в США до Сандерса не было с 20-х годов. Он многократно переизбирался в Палату представителей, пока наконец в 2006 году не стал сенатором от штата Вермонт.
В Конгрессе Сандерс регулярно выступал против участия США в вооруженных конфликтах (прежде всего, в Ираке и Афганистане), боролся с усилением полномочий спецслужб, пытался добиться повышения минимальной заработной платы. В общем, он действовал в соответствии со своими убеждениями – явление, не столь частое для политиков. Когда в 2015 году он объявил о намерении выдвинуть свою кандидатуру от Демократической партии, впервые оформив партийные отношения с демократами, все опять восприняли это как странный эксцесс. Но выяснилось, что Америке был нужен 74-летний вермонтский социалист – хотя бы как яркая альтернатива.
Берни Сандерс, не имеющий серьезных связей в партийном руководстве демократов и вряд ли способный привлечь деньги богатых спонсоров, стал голосом молодых активистов. Можно даже сказать, что ему удалось вернуть молодежь в политику. Он сумел опереться на тех, кто устал от старых лиц и старых правил и хочет, чтобы в политику вернулась настоящая борьба за ценности. Возможно, это покажется наивным. Но значит, у многих американцев появился запрос на эту старомодную наивность.
Те, кто может это оценить, замечают, что Сандерс говорит с заметным бруклинским акцентом. Более того, он настолько ярок, что может быть элементом искусства. В частности, в 1999 году Сандерс исполнил роль раввина в малобюджетной комедии «Свадьба бывшей подружки» (My ex-girlfriend wedding reception). Эпизодический персонаж получился именно таким, каким положено быть комедийным нью-йоркским раввинам. И все же при всей своей характерной внешности и акценте сейчас Сандерс играет роль главной альтернативной силы в Демократической партии – того, за кого готова голосовать уставшая от партийного истеблишмента молодежь.
В каком-то смысле это тоже исполнение мечты мальчика из Бруклина, мечтавшего о том, чтобы сделать мир справедливым. Если не считать роли раввина в комедийном фильме, Берни Сандерс не связан с иудаизмом. В отношениях с современным Израилем у Берни все не так просто – впрочем, как почти у любого левого политика. Его точно нельзя назвать безусловным сторонником нынешнего политического курса еврейского государства. При этом в неизбежных для любого левого активиста высказываниях в поддержку Палестины он никогда не переходил грань, превращающую его в слепого приверженца любых антиизраильских действий. И тем не менее в том, что именно у такого человека с крайне неровной биографией появляется шанс стать первым евреем-президентом США, есть какая-то добрая американская ирония.
Станислав Кувалдин
http://www.jewish.ru/theme/world/2016/02/news994332548.php
