Лето 1966 года было счастливым, матросским летом. В жуткую
качку я лежал на крышке трюма рефрижератора «Пак», мачта метроном чертила небо,
а я был счастлив. Меня не тошнило, а приятеля выворачивало за борт каждую
минуту. Тогда я был здоров, крепок и самоуверен. Еще бы - боцман ставил меня у штурвала на вахту в рубке. В то, последнее лето в моей жизни, я не думал о смерти. Я был бессмертен
в то лето на судне «Пак», приписанном к порту города Херсон...Тогда, в свои 20
лет, я все еще был ребенком.
По настоящему счастливы бывают только дети. Они убеждены,
что бессмертны. Им достаточно мира природы, чтобы жить в радости. Вот как у
Рильке: «Дом бедного – как детская ладонь. Вбирая все, что взрослому не надо,
она жуку диковинному рада, сыта песком, горошинками града, речной ракушки
звоном и прохладой – и, как весы, становится крылатой от каждой лепты, с каждою
утратой, и вся дрожит, едва ее затронь. Дом бедного – как детская
ладонь….» (Из сборника «Часослов»,
перевод А. Гелескула).
Вместе с сознанием неизбежности конца приходят суррогаты
счастья от мира вещей. Человек теряет способность испытывать радость от самого
факта рождения. Радость, в основе которой лежит великое чувство благодарности.
Он начинает оплачивать свое существование на земле. Деньги становятся его
фетишем, богом, кумиром. Он вьет гнездо из пустых, суетных, пошлых предметов.
Помещается в нем с кажущимся комфортом, в полном убеждении, что бриллианты
представляют большую ценность, чем «горошины града». Вот в этом обмане мы и
живем большую часть жизни, страдая, мучаясь, ревнуя, завидуя. Живем ненавистью
к беспощадному времени и местью ему же,
не понимая, не желая смериться с тем, что вернуть подлинные мгновения счастья
невозможно. Впрочем, не всегда – высокое творчество способно омолодить
человека, вернуть его в сказочный мир детства, в святой обман бессмертия.
Пушкин и Шопен, Толстой и Бетховен, Феллини и Брейгель – все они ушли из жизни
детьми, сумевшими победить время.