Почему германские политики такие, какими они не должны быть.
Теоретически, политиков избирает народ. В реальности же политик, прежде чем предстать перед народом для избрания, как правило, проходит длительный процесс предварительного отбора. Процесс во многом определяет профессиональные и личностные качества политиков, которые в итоге занимают политические должности. В Германии этот предварительный отбор происходит в партиях.
Кто в итоге возобладает в организации, зависит от ее внутренних требований и структуры. В настоящее время германские партии имеют практически идентичную внутреннюю структуру, отчасти благодаря строгим юридическим требованиям Основного закона и Закона о политических партиях. Поэтому можно ожидать, что из-за почти одинаковых партийных структур персонажи, очень похожие в некоторых отношениях, будут преобладать во всех партиях, в то время как у других персонажей шансов будет мало.
Важнейший вопрос: обладают ли те, кто преуспевает в политических партиях, навыками и чертами характера, необходимыми для ответственного исполнения политических обязанностей? Другими словами, являются ли навыки, знания и черты характера успешного партийного политика теми же, что и у хорошего управленца? Или еще более выразительно: является ли то, что нужно, чтобы стать канцлером (министром/депутатом), тем же самым, что нужно, чтобы канцлером (министром/депутатом) быть? Если ответ на этот вопросы отрицательный, значит, у нас проблема.
Дисфункциональность партий
Многие наблюдатели считают, что качество сегодняшних политических кадров недостаточно для того, чтобы руководить страной. Это означает, что партии не справляются со своей главной задачей – подготовкой и отбором политических кадров. Почему так происходит?
Первый парадокс состоит в том, что требование демократии приводит к феодальным условиям. Основной закон и Закон о политических партиях требуют – с целью гарантирования участия всех членов во внутрипартийном принятии решений – демократической организации партий. Для этого законодатели и правосудие выпустили огромное количество подробных предписаний. Парадоксально, но именно эти формально демократические правила ведут к феодализации, к появлению правящего класса, который изолирует себя и, по сути, решает вопросы борьбы за власть лишь между собой.
Вот лишь выборка правил, которым подчиняются партии: (a) им необходимы партийные органы. Они нуждаются в (b) правилах процедуры. Для их избрания должны быть проведены (c) выборы с соблюдением (d) сроков и (e) формы приглашений. Должно быть обеспечено (f) право на выступление, (g) право на голосование и т. д. Должны быть определены правила признания процедуры голосования допустимой или недопустимой (h). За соблюдением правил следят (i) внутрипартийные арбитражные суды с (j) требованиями к их назначению, (k) правилами процедуры, (l) сроками подачи возражений и протестов и т. д. Всё это закреплено в уставах (m) федеральной, (n) земельных и (o) окружных партийных организаций.
Если вы всерьез решили заниматься политикой, вам нужен ярко выраженный бюрократический менталитет или ярко выраженное чувство власти, которое позволяет игнорировать эти правила. И много времени. Так появляется новый класс внутрипартийных правителей: эксперты не в том, как управлять страной, а в том, как утвердить себя внутри партии. Это преимущественно люди (они должны быть такими, если хотят добиться успеха), у которых в жизни не так много других дел, кроме партийной работы. Вместо ожидаемой демократизации появился новый феодальный класс.
Второй парадокс состоит в том, что требование соблюдения демократии учит недемократическому поведению. Несмотря на то, что благодаря юридическому требованию демократии формальные демократические процедуры постоянно практикуются, внутренние демократические правила игры, как правило, воспитывают тех, кто знает, как утвердить себя в подобных условиях, с точностью до наоборот.
Во-первых, часто в партиях в выигрыше оказываются те, кто использует демократические правила игры недемократическим образом, манипулируя правилами процедуры, заключая закулисные сделки и т. п. Те, кто хочет добиться успеха, быстро усваивают, что честное демократическое поведение не обязательно приносит желаемые плоды.
Во-вторых, требование внутрипартийной демократии ставит руководство партии в двойственное положение. Внутрипартийная демократия означает открытое решение разногласий и споров. Но именно это вредит выборам. Что должно делать партийное руководство? Поощрять демократические разногласия или создавать видимость единства? Ответ очевиден: успешные партии демонстрируют единство и лишь симулируют демократию. Руководство партии должно использовать все возможные методы для создания видимости единства. Инакомыслящих нужно заставить замолчать или политически уничтожить их. Успешные партийные лидеры учатся действовать недемократично. Например, система Коля и Меркель в ХДС в этом плане сталa легендарной.
Приходится резюмировать: во многих отношениях партии превратились в фиктивные демократии. Всех, кто еще не стал лицемером, там учат быть им. Слова лидера ГДР Вальтера Ульбрихта «Всё должно выглядеть демократично, но всё должно быть в наших руках» во многих случаях являются девизом и нынешних партий.
Борьба за власть выхолащивает политическое содержание
В то время как феодализация позволяет партиям казаться сторонним наблюдателям в определенной степени стабильными, внутри них постоянно происходят схватки. Всё дело в должностях и власти, а также во внимании, тщеславии, социальном рейтинге, незначительных любимых проектах и т. п. Одна женщина-политик недавно призналась, что от 50 до 70% ее времени уходит на внутрипартийную возню и лишь остаток она может посвятить реальной политической работе. По ее словам, так происходит во всех партиях. У тех, кто занят подобным образом, остается мало времени на развитие знаний и навыков, необходимых для управления страной.
Вернемся к исходной точке: каких людей, с какими способностями и чертами характера привлекает существующая партийная система и какие люди являются в ней успешными?
На первый взгляд очевидно, что среди них преобладают эксперты в искусстве внутрипартийной борьбы за власть, а не эксперты в руководстве государством. Очень важно время, потому что только при наличии достаточного eго количества можно присутствовать везде, заводить нужные связи и выяснять внутренние настроения. Неудивительно, что следи депутатов Бундестага так много тех, кто не окончил учебу. Неудивительно также, что многие депутаты Бундестага начинают свою карьеру в качестве помощников депутатов Бундестага: именно так они могут познакомиться с тонкостями механизмов влияния. Готовность использовать грязные методы способствует карьере, в то время как личная убежденность, приобретенная за долгие годы практической и интеллектуальной работы, как правило, мешает краткосрочной адаптации к настроениям и изменениям в расстановке сил.
В своей книге «Wunschdenken» Тило Саррацин утверждает: «Те, кто вкладывает деньги в свою видимость и говорит то, что от него хотят услышать, часто добиваются большего, чем трудолюбивый эксперт по конкретным вопросам… Скорее всего, наибольшего продвижения добьются идеалисты, задаваки и компанейские балбесы – все три типа не обязательно квалифицированы для важных государственных должностей… К сожалению, в последние десятилетия доля политиков с формальной подготовкой, широким образованием и профессиональным опытом продолжает сокращаться в пользу всё большего числа эмоционально настроенных дилетантов и безликих оппортунистов… Этот недостаток часто был весьма желанным для тех, кого это касалось, потому что это облегчало им следование своим оппортунистическим импульсам… Люди с особыми способностями и высоким уровнем интеллекта… слишком часто отказываются от политической карьеры, потому что хотят использовать свою ограниченную продуктивную жизнь по-другому».
Новые партии как выход?
Существующие партии производят политиков, которые лишь отчасти подходят для руководства государством. Феодализация препятствует обновлению кадров, даже если непригодность некоторых из них становится очевидной. Могут ли новые партий предложить выход с другими кадрами и новыми программами?
Помимо огромного объема работы по созданию юридически безупречной партийной бюрократии, у новых партий есть еще одна проблема: прием и интеграция новых членов. Во-первых, новые члены должны представлять политическую линию основателей партии, а во-вторых, они должны быть готовы помочь в создании партийной организации. Добиться этого непросто.
Создание новой партии привлекает большое количество неподходящих людей. К ним относятся: доброжелатели, которые только через некоторое время понимают, что их идеи имеют мало общего с идеями основателей; люди с общим, диффузным недовольством, которые не подходят для дисциплинированной политической работы; кверулянты, которые ищут форум для своих совершенно нереальных идей; приверженцы единственной узкой темы, которые отчаянно хотят, чтобы именно она рассматривалась в политическом плане; «ездоки на трамвайной подножке», которые желают использовать новую партийную платформу для продвижения собственного политического содержания, и другие подобные люди.
Если партия оказывается успешной, в нее вступают «солдаты удачи», карьеристы и оппортунисты. Они намерены использовать новую партию для получения должностей и доходов; политическое содержание им в основном безразлично. Поскольку они готовы предать первоначальные идеи партии, если это выгодно им лично, они являются опасным дестабилизирующим фактором.
Удержать мешок с блохами
Как только вас приняли в члены партии, вы имеете полное право на участие в ее работе. «Трудные» новые члены – даже если их не так много – могут задерживать партийные собрания своими предложениями и поведением при голосовании, тем самым демотивируя благонамеренных и квалифицированных однопартийцев. Они могут вызывать всевозможные споры и держать в напряжении арбитражные суды партии. Исключить их из партии практически невозможно с юридической точки зрения. В подобных ситуациях партийная работа перестает быть содержательной, превращаясь в попытку удержать закрытым мешок c блохами. Бывший председатель недавно созданной партии рассказал мне об этом лично: 80% его времени занимала работа с внутрипартийными смутьянами, а не политически содержательные вопросы или продвижение идей его партии.
Со временем усиливается влияние идеологов и радикалов. Они обычно обладают большей психологической энергией и безжалостностью, чем умеренные члены. Они часто доминируют на собраниях, нередко им удается проталкивать свои идеи против молчаливого большинства. И тогда умеренные предпочитают покинуть партию, отчасти потому, что больше не могут представлять свои интересы, но также и потому, что человеческое общение с радикалами становится невыносимым: «Плохие вытесняют хороших». Именно так AfD постепенно превратилась из рыночно-либеральной, консервативной «профессорской» партии в националистическую, оказавшуюся под наблюдением Ведомства по защите конституции; первоначальные лидеры были изгнаны и в конечном итоге лишены плодов своего труда.
Если бы основатели партии могли вручную отбирать своих однопартийцев, а затем закрывать партию для новичков, эта проблема, возможно, была бы решена. Но этому противоречит ст. 10 Закона о политических партиях, которая возбраняет общий запрет на прием и требует, чтобы партия была готова принимать новых членов в любое время. Даже если партия и может отклонять заявления о приеме в индивидуальном порядке, каждая проверка связана с затратой больших усилий, к тому же на практике практически невозможно в ходе приема новичков отличить подходящих новых членов от неподходящих, что почти неизбежно приводит к описанным выше проблемам.
Не случайно многие новые партии потерпели неудачу. Центробежные силы, вызванные неоднородным составом, оказались слишком велики. В будущем мы также наверняка сможем наблюдать провал новых попыток.
Формальное требование демократии вредит ей
Когда речь идет о создании новых партий, мы также сталкиваемся с «парадоксом демократии», а именно: более строгие демократичные законодательные требования означают в результате меньшую демократию. Высокие требования препятствуют созданию новых партий. Однако меньшее количество новых партий означает меньшую демократическую конкуренцию: повышенный демократический формализм приводит к меньшей демократии.
Если мы хотим сохранить реальное участие партий в политическом процессе (а не все этого хотят), партии должны быть реформированы. Необходимым условием для этого является внесение поправок в Закон о политических партиях. Его жесткие требования должны быть смягчены, чтобы у партий было широкое пространство для маневра. Какое влияние это может оказать?
Во-первых, возникнет конкуренция между различными формами партийной организации. Если бы партии с альтернативными организационными формами были разрешены, то конкуренция между партиями одновременно стала бы конкуренцией за лучшую внутреннюю организационную форму партии и за то, какая из них производит наиболее способных будущих должностных лиц. Эмпирическим путем было бы установлено, какая партийная структура производит наиболее подходящих кандидатов для занятия политических должностей.
Во-вторых, создание новых партий может оживить демократическую конкуренцию: облегчение его порядка усилило бы демократическую конкуренцию и позволило бы избавиться от нынешней закостенелости.
В-третьих, я бы пошел еще дальше и разрешил различные партии с ограниченным числом членов – по аналогии с Нидерландами, где имеется даже «партия одного человека».
Необходимо улучшить предварительный отбор кандидатов на политическиe должности. Недостаточно жаловаться на низкое качество политического класса или призывать отдельных политиков уйти в отставку. Существующий правящий политический класс – это не досадная ошибка, а системный результат современных механизмов социального отбора. Отставка одного политика приводит к власти другого такого же. В политических дебатах необходимо срочно сосредоточиться на этих механизмах отбора, проанализировать их и усовершенствовать.
Вольфганг ШЛАГЕ, «Еврейская панорама»
