Статья эта написана лет 13 назад, но и сегодня готов подписаться под ее текстом.
Почта в нашем районе Холона сквернейшая: максимум три вялые дамы по ту сторону окошка
и, как результат, длинные очереди. И это при странном разделении труда. Деньги
принимают все дамы, но торгуют конвертами, марками, бланками не все.
Скандалы на нашей почте – дело обычное. Вот и
сегодня одна из работниц отказалась продать молодому человеку конверты, послала
его в другую очередь, но клиент оказался тертый. Он сразу стал кричать, что это
безобразие. Почему его заставляют бегать, крадут его время? Дама молча
выслушала его крик и отправилась пешим ходом за конвертами, а настырный юноша
сразу успокоился.
В который раз подумал, почему крик, напор –
помогает в борьбе с мелким чиновным людом в Израиле, а в России точно такое же
поведение могло лишь ухудшить положение просителя.
Вот на этой почте и появилась у меня догадка,
может быть и достоверная: молодой человек криком показал даме, что он такой же
еврей, как и она, то есть дама – вовсе не охотник, назначенный свыше убивать время
клиента, калечить его нервы и так далее, а такая же жертва, как он сам.
Служащая живо усвоила урок и повела себя так, как положено.
В России практически каждый бюрократ -
охотник. Он охотится за вашими деньгами, вашим здоровьем, вашим временем. Он поставлен
властью, чтобы «отстреливать» просителей, а не выполнять их просьбы. Кричать на
охотника бесполезно. Он только быстрее «нажмет на курок».
Вспомнил я об этой свежей истории вовсе не
затем, что соорудить очередной, бытовой очерк с целью исправлять положение в
сфере обслуживания граждан и так далее. Нет, иная, более серьезная проблема,
стоит за этим привычным и обычным скандалом на почте. Но начну снова издалека.
Наша псина, нежнейшее и добрейшее
создание, ведет себя, порой, самым возмутительным образом: бросается на кошек,
пугает воробьев и голубей, разную, водоплавающую птицу в соседнем парке
решительно и грубо гонит с берега в воду. Дома наша собака готова охотиться за
тенями и солнечными зайчиками. Достался бедному созданию от дальнего предка почти в полном объеме – ген охотника. Почти,
потому что бросаться-то на дичь наша псина бросается, только не с целью
получить жирный, кровавый кусок, а так, чтобы потешить, ублажить свой инстинкт
игрой в охоту.
Псу соседа, собаке той же породы, ген охотничий
не достался. Плевать ей на кошек и голубей, а о солнечных зайчиках и говорить
нечего. Охотником, выходит, нужно родится.
Еврей и араб – люди тоже одной «породы».
Только еврей взвалил на себя тяжкую ношу «народа Божьего» и тысячелетиями
вытравливал из своего генного кода охотничий инстинкт, страсть к мучительству,
а вместе с ним и ген агрессии. Арабы, как были охотниками, так ими и остались.
Да и не одни арабы.
Как ту
не вспомнить культовый, русский фильм «Брат». Главный герой этого фильма
признается, что «евреев он не очень» жалует, а
к немцам относится нормально. Евреи, выходит, буки–бяки, а недавние
палачи славянства, отправившие на тот свет десятки миллионов русских людей, не
вызывают у героя чувств отрицательных.
И вот
фильм, сделанный природным антисемитом, приобретает
феноменально-разоблачительный характер. Положительный, таким он задуман
авторами, герой становится обычным, серийным убийцей, то - бишь –
профессиональным охотником на людей.
Мало того, режиссер с видимым удовольствием
снимает предсмертные судороги подстреленных жертв, прославляя, тем самым,
мучительство, как таковое.
Слышу, как
израильское радио призывает граждан бороться с антисемитизмом, и думаю,
в очередной раз, что борьба эта обречена на поражение и вовсе не потому, что,
руководствуясь здравым смыслом, невозможно доказать неким безумцам, что евреи
не пьют кровь христианских младенцев и вообще ее не пьют, а потому, что
вытравить из охотника агрессивный инстинкт – задача нечеловеческой силы.
Выходит, потомки Иакова, добровольно
согласились на роль жертвы. Евреи - дети Ицхака, жертвы, спасенной Создателем.
Но представить себе Ицхака с ножом, занесенным над своим сыном – невозможно.
Евреи и были последние две тысячи лет жертвой,
сохраняя свой род чем угодно: деньгами, знанием, хитростью, мастерством,
талантом, врожденной способностью к компромиссу.
В
прошлом веке выяснилось, что такой защиты недостаточно, и тогда появился
сионизм, Еврейское государство и Армия Обороны Израиля. Казалось, что новый
стиль защиты спасет еврейские жизни. Мало того, охотник перестанет считать
евреев жертвой, примет в свои ряды охотников и перестанет ненавидеть, как ровню.
- Создатель! – сказали евреи. – Ты ошибся. Мы
не жертвы, мы – народ пророков, героев и царей. Мы не хотим больше терять своих
детей в огне чужой ненависти. Мы обязаны защитить их.
Но не все так просто: почти каждое государство
– это собрание охотников за чужими землями, чужими душами, чужой
собственностью. Кто знает, может быть, и Земли обетованной лишил Всевышний евреев только затем, чтобы
подавить в «избранном народе» охотничий инстинкт.
Израиль старался. Он одерживал победы в
многочисленных войнах, он скрипел танковыми гусеницами и шумел моторами
самолетов. Он брал солдат неприятеля в плен тысячами, он уничтожал непримиримых
врагов, но другим народом так и не смог стать. Еврей, как и был жертвой, так ей
и остался. Потомки Иакова научились огрызать, то так и не смогли осилить науку
смертельной охоты.
Побежденные арабы не без оснований решили, что
потомки Иакова лишь притворяются охотниками, а на самом деле они только и
думают, как затаится в своей теплой норе, и добывать хлеб насущный, чем угодно,
только не с помощью агрессии.
Когда-то, давним - давно, великая, мудрая,
нечеловеческая Сила разобралась в том, что такое человек и в том, что
представляет для этого вида живого смертельную опасность. Сила эта поняла, что
инстинкт охотника, ген агрессии, рано или поздно примется за уничтожение самого
человека, и остановить этот чудовищный процесс сможет лишь попытка вывести
«особую» людскую породу: по сути дела, жертву, а не охотника.
Сила эта не могла объясниться с человечеством
на своем, тайном, космическом и непонятном языке. В результате, ей пришлось
дать людям, в образной, художественной форме, ряд приказов, советов и рецептов,
способных спасти «двуного без перьев» от себя самого.
Мудрейший, один из самых талантливых
натуралистов, лауреат Нобелевской премии – Конрад Лоренц один из многих, кто
занимался расшифровкой «кодов» Торы. « В
символе Древа познания», - писал он в своем классическом труде «Агрессия, -
«заключена глубокая истина. Знание, выросшие из абстрактного мышления, изгнало
человека из рая, в котором он, бездумно следуя своим инстинктам, мог делать
все, чего ему хотелось. Происходящее из этого мышления вопрошающее
экспериментирование с окружающим миром подарило человеку его первые орудия:
огонь и камень, зажатый в руке. И он сразу же употребил их для того, чтобы
убивать и жарить своих собратьев».
Проще говоря, одно дело охотник с дубиной в
руке, а другое – с ядерным оружием. Упомянутая Сила, мы зовем ее Богом,
Всевышним, Творцом, Создателем, знала, что рано или поздно человек-охотник
добьется своего и, успешно истребив мир животных, примется за себя самого.
Маниакальная страсть к суициду в генах наблюдаемого объекта также была отмечена этой силой.
Австриец Лоренц служил врачом в гитлеровской
армии, в 1944 году он сдался в плен и
просидел в лагере под Москвой четыре года. Войну он пережил зрелым мужем и
выводы, сделанные в ходе наблюдений над человеком, подкрепил многолетними
исследованиями живой природы.
Вновь цитирую Лоренца: «Человек не погиб в
результате своих собственных открытий – по крайней мере, до сих пор – только
потому, что способен поставить перед собой вопрос о последствиях своих
поступков – и ответить на него».
Эту способность и дала человеку Книга Книг. В
каждой ее строке и вопрос и ответ. Все, чтобы остановить человека в его
апоплексическом безумии. Закон: «Не убивай намеренно», табу крови – все это
прямой ответ на вопрос: «Может ли человек оставаться охотником, то есть
агрессором?»
Инстинкт, некогда обеспечивший существование
человеческого рода, инстинкт, закрепленный в его генах, стал смертельной
опасностью в результате феноменальной способности детей Адама к познанию.
Догнать, убить, сожрать – благодаря этой
способности род людской существовал сотни тысяч лет, и вдруг в «лаборатории
Рая», исследуя некие человеческие существа, Высшая Сила пришла к убеждению, что
так продолжаться не может и необходимы срочные меры спасения рода людского, а
вместе с ним и редчайшей экологической системы под именем Земля.
Почему выбор Творца пал на одно из диких,
пустынных, семитских племен – определить ныне невозможно. Не думаю, что виной
тому были какие-либо особые достоинства этого племени. Скорее всего – здесь
дело случая или специального выбора самого, казалось, «жестоковыйного»
материала. Создатель, и, если угодно, Исследователь и Учитель, подумал, если я
справлюсь с этим народцем, то появится возможность исправить род людской в
целом.
Так началась полная мук, страданий, высоких
достижений, мудрых пророчеств и
прочего, прочего многотрудная,
трагическая, а вместе с тем полная удивительных и радостных открытий, история
«избранного народа».
Экспериментальный материал и не мог надеяться
на другую жизнь. Евреи – белые мыши в лаборатории Создателя, препарированные
клетки под микроскопом Творца.
Жертва, которую заставляют быть охотником, –
вот подлинная, трагическая проблема еврейского бытия. Мир агрессии принуждает
потомков Иакова спорить с самим Богом, сражаться с ним в первую очередь, а не с
очередным врагом в лице арабов территорий.
Наивно надеяться, что, получив свое
государство, природные охотники утратят инстинкт агрессии, перестанут
испытывать «оргазм души», убивая и причиняя муки своим жертвам. Они не способны
перестать быть охотниками, как евреи не в силах уйти от предначертанной роли
жертвы.
Охотник не виноват в том, что он родился
охотником. Трудно персонифицировать зло и вынести ему приговор, как трудно
обвинить комара в том, что он питается кровью. Комара можно только прихлопнуть
или намазать себя особой мазью. Вот и весь выбор защит от кровососущих
насекомых.
Мне кажется, что и попытки найти причины
агрессии в религиозных догмах и традициях - не продуктивны.
Иосиф Бродский писал в своем эссе «Путешествие
в Стамбул»: «О, все эти чалмы и бороды – эта униформа головы, одержимой только
одной мыслью: рэзать – и потому – и не только из-за запрета накладываемого
Исламом на изображение чего бы то ни было живого, - совершенно неотличимые друг
от друга! Потому, возможно, и «рэзать», что все так друг на друга похожи и нет
ощущения потери. Потому и «рэзать», что никто не бреется. « «Рэжу»,
следовательно, существую».
Бродский выкрестом не был и не мог им быть по
самой природе своего характера и высокого таланта, но как мог он забыть о
запрете на изображения живого в иудаизме и о своих предках, не знающих бритвы?
Предков, на протяжении тысячелетий испытывающих отвращение ко всякому пролитию
крови. Нет, причины агрессии рода людского гораздо глубже и фатальнее.
За этими заметками явственно проглядывает
исторический пессимизм, но это все же не совсем так. Я свято верю, что рука
Божья в последний момент всегда будет останавливать нож, занесенный над
безропотной жертвой. Я верю в бессмертие своего народа. Может быть, и
избранного для этого самого бессмертия.