Виктор Драгунский, автор бессмертных «Денискиных рассказов», вел свой род от людей непростых. Его дед Фалк добился роста продаж стареньких лапсердаков, зашивая под подкладку резаные газеты, похожие на пачки купюр. А отец Юзеф грабил кассы, жил в Америке и от ревности постреливал в свою красавицу-жену.
В 1950 году у Виктора Драгунского родился сын Денис, в 1965-м – дочь Ксения. Между этими событиями, где-то в конце 50-х годов, он заперся на даче и написал несколько первых «Денискиных рассказов». В их числе были «Он живой и светится», «Что я люблю...», «Мотогонки по отвесной стене» – последний опубликован едва ли не раньше всех. Количество переизданий историй о Дениске Кораблёве сегодня не поддаётся исчислению, с начала нулевых «Денискины рассказы» во всевозможных вариациях выходят несколько раз в год. Они стали темой для 11 экранизаций, в 2012 году вошли в российский список ста книг для школьников. По героям Драгунского пишут доклады российские школьники, готовят презентации по биографии автора. К столетию со дня рождения отца Денис Драгунский выпустил книгу «Денискины рассказы: О том, как всё было на самом деле», и поклонники получили ещё шесть с лишним десятков отличных текстов, теперь уже от настоящего Дениски. В них и приключения, и комментарии к ним, и воспоминания на тему.
С матерью и отчимом Виктор Драгунский переехал в Москву в 1925 году, семья поселилась на Покровке, 27, тогда улице Чернышевского. В 1930-м он закончил 43-ю московскую школу, ближе к её окончанию выучился токарному делу на заводе, а после школы пошёл учеником шорника на фабрику. Параллельно посещал «Литературно-театральные мастерские» Алексея Дикого – была такая школа-студия, где учились читать, писать и декламировать. Из неё Виктор Драгунский вышел к эстрадным подмосткам с фельетонами, миниатюрами и короткими пьесками. Писал и попробовал себя на сцене. Сотрудничал с Мосэстрадой, несколько песен, написанных с его участием, стали шлягерами. В конце войны он выступал с номерами Рыжего клоуна.
До начала карьеры детского писателя Виктор Драгунский успешно развивался как шоумен и продюсер. Но так можно было бы написать сейчас, о советском человеке говорили: «занимался драматургией». После войны он организовал ансамбль театральной пародии, который гастролировал с конца 40-х на протяжении десяти лет. Назывался ансамбль неброско – «Синяя птичка». Здесь играли Борис Тенин, Всеволод Санаев, Лидия Сухаревская, Борис Сичкин, Сергей Мартинсон, Евгений Весник, Зиновий Гердт, Михаил Глузский, Мария Виноградова, Лидия Королёва, Евгений Моргунов, Ролан Быков и Юрий Яковлев. Виктор Драгунский писал фельетоны, юморески, интермедии, сценки, монологи и даже номера для клоунов. Ну, и руководил всем этим. Рассказывают, публика бывала тогда совсем не весёлая, артистам приходилось творить чудеса. И удавалось – скоро они стали частыми гостями выступлений в Доме актёра (тогда Всероссийское Театральное Общество (ВТО). –
Прим. ред.) в Москве, катались по институтским клубам и домам культуры.
В войну Драгунский добровольцем пошёл в Московское ополчение. «Рыл окопы под Можайском», – говорит Денис Драгунский. Штаб их бригады немцы разбомбили меньше чем через полгода, погибло две трети людей: «Уцелевшие вышли сами к Москве, и он был среди них. Вышел живой и потом описал эту историю в своей книжке “Он упал на траву”». Под Можайском служили, по выражению Виктора Драгунского, «грыжевик» да «изжога»: астматики, язвенники, хромые, увечные, непригодные к военно-строевой службе.
В повести «Он упал на траву», опубликованной в 1961 году, есть сцена, описывающая призывной пункт на школьном дворе в Москве: «Народу здесь было видимо-невидимо, и особенно бросалось в глаза, что это в большинстве своем пожилой народ. Молодых было мало, очень мало, а вот морщинистых, толстых, седых было вполне достаточно. Все эти пожилые, толстые и седые люди были окружены женами и детьми. Во дворе стояла та особенная тишина, которая часто бывает в приемных больниц, когда человек знает, что ложиться на операцию нужно, это неизбежно, тут ничего не поделаешь, и все это на пользу, во имя здоровья и, может быть, самой жизни. А все-таки внутри у тебя сиротливо, и боязно тебе, и торжественно». К концу переклички призывников провожающих на площади не осталось. После нападения немцев на войска под Можайском Драгунский вернулся в Москву и хотел идти в партизаны, но в апреле 1942 года советская армия начала оттеснять немцев на юг, и ей требовались полноценные бойцы.
Писатели у Драгунских начинаются с Виктора, продолжаются его детьми – писателем Денисом Драгунским и драматургом Ксенией Драгунской. В интервью часто видно, как они устали от разговоров на эту тему. Сын от первого брака Виктора Драгунского с Еленой Корниловой – известный в своё время журналист Леонид Корнилов, который сотрудничал с «Известиями», был их собкором в Чехословакии и Польше. Виктор Драгунский стал причиной писательства и своей второй жены – Аллы Васильевны Драгунской. После его смерти она написала книгу воспоминаний о нём. Внучка Драгунского, дочь Дениса Викторовича Ирина Драгунская, тоже в литературе – она художник-иллюстратор. Однако интересные люди в этом роду начинаются гораздо раньше.
Дедом у Виктора Драгунского по отцовской линии был человек по имени Фалк Перцовский. Денис Драгунский говорит, что он был мелким торговцем в Гомеле, человеком простым. Торговал ношеной одеждой – ездил по местечкам. Дела шли то так себе, то не очень. Фалк, пытаясь привлечь побольше внимания к товару, иногда зашивал за подкладку старенького лапсердака пачку резаных газетных листов размером с купюру, перетянутых бечевкой. Ощупывая в лавке товар, покупатель обнаруживал что-то похожее на деньги и был готов заплатить за вещь гораздо больше, чем она стоила. Фалк в наценке не жадничал, но знал, что клиент, как девица, любит громкие обещания. Тем и пользовался в трудные времена. Сын Фалка Юзеф тоже слыл человеком с выдумкой. Когда отец отлучался из города по делам фирмы, он брал наган и шёл грабить кассу. За чужую перед соседями было неудобно, потому Юзеф грабил свою. Заходил в отцовскую лавчонку, демонстрировал сестрице пистолет и громко говорил: «Хозяйка! Открывай кассу!» Та после отчитывалась отцу: «Опять приходил Юзик и забрал 35 рублей».
Беспутный Юзик женился на красавице Рите Лейбовне Драгунской – дочери Лейбы Драгунского, организатора гомельской самообороны во время погромов 1905-1907 годов. Примерно в 1913 году они уехали в Америку. «По молодёжной дури», – выразился Денис Драгунский. И Лейба поехал с ними. Внук говорит, что у Лейбы причины были: ехал в Америку как политический эмигрант, во всяком случае, сам так считал. Дела в Нью-Йорке у Риты и Юзика не задались. Родился сын Виктор, но работы не было и денег тоже. Накануне начала Первой мировой молодые засобирались обратно в Россию, а Лейба остался в Америке. И умер вскоре от заражения крови после неудачного удаления зуба. Рита и Юзик пересекали Европу накануне начала Первой мировой.
Рита была женщиной роковой, прямо хрестоматийной: красивой и желанной до крайности. И Юзик её отчаянно ревновал. Однажды в каком-то скандале он даже выстрелил в неё. Стрелял не просто так – за ней стал ухаживать главный революционный комиссар Гомеля, и горячность Юзика оказалась кстати. По семейному преданию, после того выстрела Юзик был арестован и расстрелян, а комиссар женился на Рите. Но вскоре и его убили. Возможно, даже друзья Юзика. А за Ритой ещё через несколько лет стал ухаживать театральный артист Менахем Рубин. И в 1925 году они вместе с сыном и Рубиным перебрались в Москву. Старушкой Рита показывала шрам на ноге внуку Денису: хотел в землю выстрелить Юзик, рассказывала она, но попал в ногу.
Алена Городецкая