Самолеты в аэропорту им. Бен-Гуриона меняют направления взлета и посадки

 18.10.2018, 19:55 ВСЕ НОВОСТИ,  ИЗРАИЛЬ,  ТОП НОВОСТЬ0 COMMENTS

Аэропорт им. Бен-Гуриона

Фото: Yossi Zeliger/flash90

На фоне эскалации напряженности на Юге страны Управление гражданских аэропортов решило 18 октября изменить правила посадки и взлета самолетов в аэропорту им. Бен-Гуриона.

Посадка и взлет самолетов будет производится на влетно-посадочных полосах 21 и 26 в направлении с севера на восток. При этом отмечается, что это изменение не повлияет на расписание прилета и отлета авиалайнеров.

Ранее израильские и палестинские источники сообщали о усиленном дижении военной техники в направлении к границе с сектором Газа. Говорится о десятках единиц тяжелой военной техники: танках, бронетранспортеров, артиллерийских орудий.

ЦАХАЛ ожидает 19 октября, что, так называемые, «марши возвращения» могут быть самыми массовыми за последнеие полгода.

Министр жилищного строительства Йоав Галант на конференции строительных подрядчиков заявил, несмотря на запрет главой правительства совему кабинету министров делать публичные заявления о ситуации на границе с сектором Газа, что он «не амерен говорить о тех решениях, которые были приняты на заседании правительства. Но я могу заявить с полной ответственностью, что мы больше не позволим проведение террористических акций, ни обстрелов, ни провокаций на границе».

СМИ о новом раунде антироссийских санкций: будет гореть земля

 18.10.2018, 20:20 9TV,  Б.СССР,  ВСЕ НОВОСТИ,  РОССИЯ,  США,  ТОП НОВОСТЬ,  ЭКОНОМИКА0 COMMENTS

Конгресс США

Фото: Pixabay.com

Соответствующие ограничения могут создать огромные трудности главным бюджетообразующим отраслям РФ.

Конгресс Соединенных Штатов Америки рассматривает возможность расширения санкций против Российской Федерации, в том числе и ограничений для крупных государственных банков РФ, что может стать потрясением для глобальных энергетических поставок.

Соответствующую информацию публикует авторитетное финансовое издание Bloomberg.

«Это будет сильный удар по глобальной энергетической торговой системе, похожий на случай с «Русалом», но в разы хуже», — заявил президент Американской торговой палаты в России Алексис Родзянко, комментируя возможное введение ограничительных мер одновременно против всех российских государственных кредиторов.

Нанести удар по банкам, доминирующим в финансовом секторе РФ и тесно сотрудничающих с энергоэкспортерами, равноценно тактике «выжженной земли» для дипломатии. Конгресс может принять соответствующий законопроект уже в ближайшие недели. До выборов в США, которые назначены на 6 ноября, этого ждать не стоит, однако желание надавить на Москву испытывают обе партии.

Законопроект, рассматриваемый конгрессменами, предусматривает широкие ограничения транзакций части или абсолютно всех госбанков РФ включительно со «Сбербанком» и «ВТБ».

«Если это произойдет, ни одна финансовая организация за пределами России не будет вести дела с таким банком», — пояснил партнер юридической фирмы Debevoise & Plimpton Алан Карташкин.

В свою очередь Родзянко уверен, что вряд ли новый удар Вашингтона охватит сразу все госбанки.

«Это может быть менее значительный банк, который выберут, чтобы он послужил примером», — допустил эксперт.

Законопроект рассматривает Газпромбанк, Россельхозбанк, Внешкомбанк и Промсвязьбанк в качестве возможных целей. США в свое время поняли, что слишком сильно ударили по «Русалу». Поэтому была предложена отсрочка, чтобы компания и ее клиенты смогли адаптироваться. Российские госбанки контролируют 60% финансового сектора страны, обслуживают большинство сделок, связанных с экспортом российской нефти и газа. Эта тенденция лишь усилилась после введения ограничительных мер против «Роснефти» и «Газпрома» в 2014 году.

Экспортеры попытаются перевести бизнес на услуги других банков, не попавших под санкции, или обратятся за помощью к иностранным финансовым учреждениям.

«Но это создаст огромные трудности. Это будет крупное обязательство», — считает аналитик Fitch Александр Данилов.

Издание также напоминает, что в придачу Сенат предлагает еще и запретить инвесторам покупать ценные бумаги российского правительства, что может ударить по Кремлю еще сильнее.

«Преследование российского суверенного долга из той категории шагов, которые достаточно жесткие, чтобы причинить боль, но не настолько, чтобы ударить прямо в лицо», — резюмировал экс-чиновник Госдепартамента по вопросам санкций Дэн Фрид.

За какие смертные грехи?

За какие смертные грехи? Анатолий Гержгорин, Нью-Йорк

Входящие

x

За какие смертные грехи?

Анатолий Гержгорин, Нью-Йорк

Человек отличается от животного только тем, что сумел создать институт государства. Не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад. Потому что даже человек, считающий себя самым порядочным, способен вынести все. Если его вовремя не остановить. Да и государство может быть по своей природе чисто разбойным. Это небеса не нуждаются в пастбищах. Они дают, а не берут. А если и обстреливают нашу грешную землю огненными стрелами, то вовсе не потому, что гневаются. Сто молний, которые каждую секунду вонзаются в рыхлое тело планеты, безвозмездно дарят нам до 15 миллионов тонн азотных удобрений. А что, кроме ненависти, дарим планете мы?

Часовщики истории

Историю пишут люди. Они же ее и переписывают. У часов истории свои часовщики. Новейшая еврейская история чем-то напоминает троянского коня. Беременного врагами. Как внутренними, так и внешними. На днях министерство иностранных дел Израиля решило, наконец, повернуться лицом к проблеме еврейских беженцев, ограбленных и изгнанных из арабских стран шестьдесят лет назад. Эта тема не просто выстрадана. Она, как нарыв, который вот-вот лопнет. Первым о ней открыто заговорил Меир Кахане, которого тут же обозвали провокатором, обвинив в подстрекательстве и стремлении раздуть межнациональный пожар. Те, кто громче всех тогда кричал, и сегодня в правительстве и Кнессете. Их легионы в годы оны брать не умели бастионы. Не умеют и сейчас. До сих пор живые манекены с депутатскими значками на лацканах пиджаков и с академическими мантиями на плечах множат мифы о том, что мусульмане вполне терпимо относились к инородцам и иноверцам. Как будто не существовало статуса зимми, установленного династией аббасидов в середине VIII века. Формально этот статус был отменен в 1840 году турецким султаном Абд ал-Маджидом I. Но, к примеру, в Марокко евреи оставались в качестве крепостных до 1913 года, а в Йемене статус зимми просуществовал до 1948 года. Более того, именно здесь был возрожден в 1922 году древний варварский закон о насильственном обращении в ислам еврейских сирот в возрасте до 12 лет.

О пламенной арабской любви лучше всего говорят факты. В 1934 году в алжирском городе Константине прошел погром, в ходе которого погибло 25 евреев. Два года спустя погромы, продолжавшиеся два месяца, прокатились по Багдаду и Басре. Они стали генеральной репетицией перед июньской "хрустальной ночью" 1941 года, сопровождавшейся массовыми убийствами, изнасилованиями и грабежами. "Фархуд", о котором и по сей день в Ираке вспоминают с гордостью, унес 180 еврейских жизней. Ливийцы действовали "гуманней". В 1942 году они вывезли 2 тысячи евреев Бенгази в пустыню, оствив их там умирать от голода и жажды. Разгром фашистской Германии в Триполи отметили погромом, уничтожив вместе с сотней евреев пять синагог. Каирский погром 45-го года привел к гибели 10 человек. Евреи отделались сравнительно легко, если не считать 350 раненных и сожженной больницы с синагогой. Три года спустя еврейские кварталы сравняли с землей. Но всех переплюнула Сирия. Алеппский погром 1947 года, в результате которого были уничтожены все предприятия и синагоги, заставил евреев стремглав бежать из страны. Число его жертв неизвестно и поныне.

С появлением Израиля на политической карте мира ситуация вообще стала невыносимой. Евреи, поселившиеся на этой земле задолго до прихода арабов, понимали, что будущего у них нет. Обобранных до нитки йеменских евреев не удерживали, и вскоре пятьдесят тысяч йеменитов оказались в Израиле. Ирак вначале запретил выезд из страны. Но в 1950 году открыл иммиграционное окно. Евреи могли уехать, но при условии отказа от гражданства, имущества и права на возвращение назад. Взрослым разрешалось взять с собой 16 долларов, молодежи до двадцати лет - 12 долларов и детям до двенадцати лет - 6 долларов. В течение трёх лет Израиль принял 123 тысячи иракских беженцев. Преследования и погромы вынудили искать безопасного убежища и египетских евреев. Сначало уехало 25 тысяч человек. Но после Суэцкого кризиса 1956 года, когда начались массовые аресты и конфискация собственности, число беженцев резко возросло. К 1967 году в стране оставалось около трех тысяч евреев. Сейчас их не больше нескольких десятков. Как и в Алжире, где верховный суд вообще поставил евреев вне закона. Их предприятия были конфискованы, кладбища разрушены, а синагоги превращены в мечети.

Общее количество еврейских беженцев из арабских стран составляет примерно 800-900 тысяч человек, а захваченное у них имущество оценивается в 200-300 миллиардов долларов. Президент World Organization of Jews from Arab Countries (WOJAC) Хаскель Хаддад утверждает, что только площадь земли, которой владели евреи Египта, Ирака и Марокко, превышает сто тысяч квадратных километров, то есть в три с половиной раза больше, чем вся территория Израиля, включая Голанские высоты, Газу и Иудею с Самарией.

Пока права еврейских беженцев признают только Соединенные Штаты, где 1 апреля 2008 года Палата представителей приняла соответствующую резолюцию. Но готов ли Вашнигтон поддержать требования о денежной компенсации, пока неясно. Израиль считает, что ответчиком должна выступать Лига арабских государств. Только есть ли у нее на это полномочия? Она даже с зарвавшимся Асадом ничего сделать не может. Поэтому вопрос разумней перевести в другую плоскость. На первом этапе Израиль и арабские страны создают совместную комиссию, которая оценивает имущество арабских и еврейских беженцев. Поскольку стоимость еврейского имущества на порядок выше, то из нее вычитается арабская составляющая. Полученный остаток и будет представлять собой арабский долг. Для его погашения должен быть создан специальный фонд. Желательно под международным управлением. Естественно, выплачивать еврейские долги арабы не пожелают. Тогда в качестве компромисса пусть выплатят их... палестинским беженцам. Но при условии, что все они переселятся в арабские страны, полностью очистив Газу, Иудею и Самарию.

Коллективный враг

Любая страна - это, прежде всего, ее люди. Она отражает их менталитет, привычки, традиции и предрассудки. Они неизменны, как отпечатки пальцев. Поэтому Маргарет Тэтчер никогда бы не стала президентом Франции, а Николя Саркози - канцлером Германии. Как и Ангела Меркель - премьер-министром Великобритании. Что же тогда связывает такие непохожие друг на друга страны и народы? Взаимный интерес? Возможно. Хотя они, скорее, соперники, чем соратники. Ведь если, скажем, у одних Восток вызывает восторг, то другим Запад кажется западней. Значит, общие ценности и цели? Не исключено. Правда, пути их достижения могут быть разными. Так что же тогда еще? Совместно пролитая кровь. Своя. А еще лучше - чужая.

Когда Махмуд Аббас заявил, что после провозглашения независимой Палестины в Иудее и Самарии не будет ни одного еврея, никто не возмутился. А теперь представьте, какая поднялась бы буря, если бы Биньямин Нетаниягу сказал, что после провозглашения независимой Палестины в Израиле не будет ни одного араба. Но арабы будут. А бури не будет. Потому что все знают, что Нетаниягу никогда так не скажет. Между тем, к середине 1970-х годов евреев в арабских странах практически не осталось. Их выжили оттуда. Как выживают сейчас христиан. И выживут. Точно так же, как была очищена от евреев Медина в VII веке. Всех мужчин уничтожили, а женщин и детей продали в рабство. С тех пор на Аравийском полуострове евреев нет. Им запрещено не только проживать, но и даже появляться там. И этот запрет строго выполняется до сих пор.

Отступник не тот, кто горит на костре, а тот, кто этот костер поджигает. Израиль нынче обвиняют во всех смертных грехах. Но стоит ли обижаться на столь несправедливое отношение к себе? В глазах так называемого прогрессивного человечества он был и останется коллективным евреем. И, стало быть, коллективным врагом. Не потому что хуже или лучше других. А потому что все намертво повязаны кровью. Еврейской. И эта кровавая зависимость заставляет держаться вместе. Как в банде, где арест одного, угрожает всем остальным. Ведь если вдуматься, Холокост спровоцировали не немцы. Холокост спровоцировало международное сообщество. Еще в 1940 году Гитлер предложил Сталину переселить немецких и австрийских евреев в Биробиджан. Советский Союз ответил отказом. Хотя после вторжения Германии в Польшу евреям на первых порах не мешали переходить границу. В Белоруссии официально зарегистрировалось около 70 тысяч "перебежчиков". На самом деле общее количество беженцев достигало от трёхсот до пятисот тысяч человек. Часть из них была репрессирована и отправлена в Сибирь. Около девяти тысяч сослали на лесозаготовки в автономную республику Коми. А большинство сгорело в огне Холокоста.

Какую же цель ставил Гитлер, начав беспрецедентное преследование евреев сразу после прихода к власти? Чтобы поднять оказавшуюся в жестоких тисках кризиса Германию, нужны были деньги. Очень большие деньги. Сталину они тоже нужны были на индустриализацию. И он их нашел, ограбив и разорив крестьянство. Больше добыть средства было просто неоткуда. Он, может быть, сам бы с удовольствием ощипал собственных евреев, но у них нечего было взять. Первая мировая, а затем Гражданская война сделали их нищими. У Гитлера не было крестьян. И если кого он и мог раздеть догола, то только евреев. Их вытеснение сопровождалось тотальным ограблением. К 1938 году у немецких евреев было конфисковано почти 90% собственности и имущества. При полном молчаливом согласии "братской семьи" народов мира.

Когда молчание стало до безобразия неприличным, Франклин Рузвельт предложил провести международную конференцию. Она проходила с 5 по 16 июля 1938 года в курортном французском городке Эвиан-ле-Бен, расположенном на живописном берегу Женевского озера. Свои делегации прислали 32 страны. Но ни одна организация, занимавшаяся реальной помощью беженцам, представлена не была. На конференцию не допустили ни еврейские организации, ни представителей самих беженцев. Потому что она с первого же дня работы превратилась в фарс. Соединенные Штаты заявили, что не могут менять квоты в угоду каких бы то ни было беженцев. Это была, конечно, самая что ни на есть циничная ложь. За 10 лет, с 1933-го по 1943 годы, общее число неиспользованных квот составило почти миллион двести сорок пять тысяч. Этого было бы вполне достаточно, чтобы спасти хотя бы детей. Великобритания тоже категорически отказалась от приёма беженцев как на территории страны, так и в Палестине. Готовность протянуть руку помощи гонимым изъявила только Доминиканская республика. «Мир разделился на два лагеря: на страны, не желающие иметь у себя евреев, и страны, не желающие впускать их в свою страну», - с горечью констатировал будущий первый президент Израиля Хаим Вейцман.

Единственным итогом Эвианской конференции стало создание Межправительственного комитета по делам беженцев, срок полномочий которого истекал в апреле 1943 года. По его инициативе было заключено международное соглашение о транзитном пересечении границы без паспортов. Что, естественно, не могло решить коренных проблем. Таким образом, участь евреев Германии, Австрии и Чехословакии была предрешена. Следующей была Польша. Затем Франция, Бельгия, Голландия... Гитлер понял, что евреи никому не нужны. И от них можно избавляться любыми доступными и недоступными способами. Мертвые будут молчать. И награбленное вернуть не потребуют. Если после пожара хоть что-то остается, то после поголовного истребления - ничего. Евреи широкой рекой потекли в лагеря смерти и расстрельные рвы, а их деньги - на укрепление германской мощи. Достаточно сказать, что общая стоимость собственности, реквизированной нацистами только у евреев Богемии и Моравии, составила около 12 миллиардов чехословацких крон (считай евро, в современном пересчете).

К вопросу о беженцах вернулись на Бермудской конференции, проходившей с 19 по 30 апреля 1943 года. И Рузвельт, и Черчилль уже чуть ли не в мельчайших деталях знали, как решается "еврейский вопрос". Их больше всего интересовала арабская нефть и меньше всего - судьба евреев. Да и сама конференция в узком американо-британском составе состоялась только под жестким давлением лучших представителей мировой общественности, не растерявшей остатки совести. Ничего существенного для облегчения участи преданных всеми евреев она не внесла. Все положения расистской "Белой книги" образца 1939 года, возвещавшей, что «еврейское население не должно превышать треть населения Палестины», остались в силе. Как и основной принцип, гласивший, что «целью правительства Его Величества является создание в течение десяти лет независимого палестинского государства». В качестве жеста доброй воли лишь продлили работу Межправительственного комитета по делам беженцев, полномочия которого сводились, по сути, к нулю. Так политический бермудский треугольник похоронил последние надежды тех, кто еще на что-то надеялся.

Второй акт драмы начался уже после войны. Освобожденные из лагерей смерти евреи оказались предоставлены сами себе. У освободителей не было ни инструкций, ни специалистов, ни оборудования, предусмотренных на этот случай. Истощенные люди гибли, как мухи. В Берген-Бельзене, к примеру, уже после освобождения умерло около 13 тысяч заключенных. В Буна-Моновитце, входившем в освенцимский комплекс, из 12 тысяч освобожденных вскоре осталось всего 800 человек. Остальные скончались от болезней, голода и холода. Упивающихся победой союзников меньше всего волновали эти люди. Собравшись за рюмкой чая, они постановили, что любой, желающий возвратиться на родину, но не имеющий такой возможности, должен в «обязательном порядке вернуться на территорию противника». В результате чудом выжившие 100 тысяч евреев вынуждены были оставаться в Германии, ютясь в солдатских казармах либо бывших концлагерях типа Дахау. Оставаясь при этом на положении заключенных. В лохмотьях из арестантской одежды. С тем же комендантским часом и скудным питанием. По злой иронии вместе с ними содержали коллаборационистов и даже недобитых нацистов. Временная психологическая пытка со временем превратилась в постоянную. Последний такой лагерь был закрыт лишь в 1952 году. Так и хочется воскликнуть вслед за поэтом: «Скажите, за какие преступленья? И за какие смертные грехи?!». Несмотря на нечеловеческие тяготы, выпавшие на долю этих горемык, жесткие эмиграционные законы не позволяли им выехать ни в Соединенные Штаты, ни в Канаду, ни в Палестину. Тех же, кто возвращался в страны Восточной и Центральной Европы, встречали погромами, как это было в Кельце. В это же самое время Великобритания держала в Палестине 100 тысяч солдат. И всеми силами препятствовала еврейской иммиграции. В 1946 году, кроме расположенного недалеко от Хайфы лагеря для нелегальных иммигрантов Атлит, англичане оборудовали лагеря на Кипре, где разместили свыше 15 тысяч бывших узников Освенцима, Берген-Бельзена и других лагерей. Картинка не для слабонервных: евреи снова за колючей проволокой и рядом немецкие солдаты из расформированного Африканского корпуса, свободно перемещающиеся по острову. Только в июле 1948 года, когда уже была провозглашена независимость Израиля, 20 тысяч кипрских узников получили разрешение переехать на свою новую родину.

Узаконенный грабеж

Суть любого закона - защита справедливости. Справедливости с большой буквы, без кавычек, иронии или сарказма. А иначе, какой тогда смысл в законе. Но международное право на всё имеет право. В том числе и право на бесправие. Ибо само понятие "справедливость" в нем не фигурирует. Поэтому обокрасть одного - это воровство, а обокрасть целый народ - непредвиденное стечение обстоятельств. Как стихийное бедствие. Или экономический кризис, к которому тщательно готовились, а он все равно нагрянул неожиданно. Вторая мировая война - это, прежде всего, невиданный грабеж евреев. Причем, грабеж узаконенный. На всех уровнях. Сосед поскромнее скромно уносил понравившуюся скромную вещь. Сосед понаглее требовал чего-нибудь более существенного. Самые наглые въезжали в квартиру или дом вместе со всем их содержимым. Но не было страшнее грабителя, чем государство. Оно отбирало всё. До нитки. А предающиеся грабежу сами, как известно, становятся легкой добычей грабителей.

Это был действительно особый случай в истории. Людей не просто грабили. Их при этом еще и уничтожали. Повсеместно. Спеша замести следы страшных преступлений. Еще не осознавая полностью масштабов произошедшей трагедии, председатель Еврейского агентства Хаим Вейцман обратился 20 сентября 1945 года к руководству стран-победительниц с просьбой вернуть конфискованную нацистами еврейскую собственность. Законным хозяевам. Или, если ни их, ни наследников не удастся найти, - на попечительство еврейским организациям, которые могли бы использовать вырученные средства на реабилитацию здоровья жертв Холокоста. Речь, естественно, шла не только о керосиновых лавках, но и о экспроприированных заводах и фабриках, ставших вскоре гордостью германской, французской, голландской, бельгийской, польской, чехословацкой, венгерской и прочей промышленности.

В одной лишь Германии в тридцать восьмом году евреям всё ещё принадлежало свыше 40 тысяч предприятий. И это были всего-навсего какие-то жалкие 10 процентов, оставшиеся от былого величия. Осмыслить их ценность можно на примере семьи Вертхаймов, владевшей крупнейшей сетью магазинов. Кроме того, в ее распоряжении находилось сорок земельных участков, включая так называемый "треугольник Ленне" у Потсдамской площади в Берлине. Сегодня только эти земельные участки оцениваются в полмиллиарда евро.

Наивно веривший в справедливость Хаим Вейцман ответа так и не дождался. Шесть лет спустя уже израильское правительство официально обратилось с требованием возместить хотя бы расходы по приему полумиллиона европейских беженцев. Назвать их узниками лагерей смерти и гетто мужества не хватило. Вырвавшиеся из цепких объятий смерти люди голодали, поднимая страну из небытия да ещё при этом отбиваясь от постоянных арабских вылазок. Просили немного - из скромного расчета по три тысячи долларов на человека. То есть в общей сложности полтора миллиарда долларов. Плюс шесть миллиардов за разграбленную собственность. Великобритания, Соединенные Штаты и Франция на эту просьбу отреагировали весьма своеобразно. Поскольку, дескать, Германия строго придерживается положений Парижского репарационного договора, то от нее нельзя требовать новых репараций. А Москва и вовсе не посчитала необходимым даже как-то отреагировать. Ответ великих держав был поистине достоин их "величия". Как бы то ни было, но Германия все-таки признала вину и частично рассчиталась за свои злодеяния. 10 сентября 1952 года было подписано германо-израильское соглашение, положившее начало выплате компенсаций. За минувшие почти шестьдесят лет общая их сумма составила более 50 миллиардов долларов.

Краков, 1940. На воротах - вывеска на идиш: «Еврейский жилой район»

За счет евреев поживилась не только Германия. Когда дерутся львы, то царствуют шакалы. Если Швеция стала промышленным придатком немецкой экономики, а Швейцария - её кошельком, то Испания и Португалия - поставщиками стратегических ресурсов. За годы войны аграрная Швейцария, не способная прокормить собственное население, превратилась в мировой финансовый центр. Введенная в 1939 году карточная система просуществовала до 1948 года. Причем она касалась не только основных продуктов питания - мяса, муки, круп, сахара, молока, сыра, яиц, овощей и фруктов, но и текстиля, обуви, мыла и моющих средств. Швейцарские банки кредитовали германские закупки... швейцарских вооружений. Бойко шла торговля золотом, которое обменивалось на иностранную валюту. А с золотом у Берлина проблем не было. К конфискованному у "врагов рейха", то бишь евреев, добавились захваченные золотые запасы оккупированных стран. В ноябре 1942 года из Освенцима прибыла первая партия золотых коронок. Их даже не переплавляли, а отмеривали швейцарским банковским "гномам" по весу.

В 1944 году, когда разгром Германии был очевиден даже для папуасов Новой Гвинеи, швейцарские банки ежемесячно обменивали на фунты и доллары порядка пяти тонн "немецкого" золота. Лишь в феврале 1945 года Швейцария официально заморозила немецкие счета и прекратила банковские сделки с Германией. Однако секретные финансовые операции продолжались. Отмытые нацистские деньги переводились в Банк Ватикана, откуда уходили в Аргентину и ряд других латиноамериканских стран. Ещё одним неиссякаемым каналом наживы были взятки. В Нидерландах предприимчивые немецкие чиновники продавали евреям документы, позволявшие покинуть страну. Стоило это "удовольствие" 30 тысяч долларов с человека. Куда шли деньги?

На счета в швейцарских банках, вестимо. В качестве лирического отступления хотелось бы напомнить и о "чудесном" спасении норвежских евреев. Их в одночасье переправили в Швецию. Правда, не бесплатно. Спасители получили чистоганом запрошенные суммы, которые спасённые потом отрабатывали всю свою жизнь.

Разгром фашистской Германии и последовавший за ним Нюрнбергский процесс заставили Швейцарию понервничать и поволноваться. Ведь "добрые услуги", которые Берн оказывал Берлину, по сути, продлили нацистскую агонию. Швейцарии припомнили и льготные кредиты, и долевое участие в немецких компаниях, использовавших даровой труд военнопленных и узников концлагерей, и расистское отношение к беженцам, и транзит немецких и итальянских военных грузов. Тем не менее, швейцарцы вышли сухими из воды. Ведь и у союзников рыльце тоже было в пушку. Если что их и сгубило, то только жадность. Многие богатые евреи держали деньги на швейцарских счетах. Когда их начали разыскивать наследники, банки всячески этому препятствовали, сознательно удерживая и скрывая активы жертв Холокоста. Основа нынешнего швейцарского богатства - не сыр, не часы, не туризм и даже не высокая репутация местных банков. Основа швейцарского богатства - нацистское золото и "спящие" еврейские счета. Эти "бесхозные" средства, инвестированные в экономику, и стали её локомотивом.

Прикрываясь законом о банковской тайне, швейцарцы полвека умело дурачили евреев. Но всякое тайное в конце концов становится явным. Швейцарию уличили и в хранении присвоенного нацистами золота, и в утаивании еврейских средств и ценностей. В конце 1996 года в Соединенных Штатах начались судебные процессы против швейцарских банков, в результате которых "гномы" согласились выплатить компенсации в размере 1,25 миллиарда долларов. С условием отказа от дальнейших претензий как к швейцарскому правительству, так и к банкам. Это был явный промах со стороны еврейских организаций, которые, с одной стороны, находились под мощным прессингом американской правовой системы, а с другой - спешили получить хоть какие-то средства для прозябающих в нищете жертв Холокоста. Второй процесс должен инициировать Израиль. С требованием открыть все "спящие" счета и вернуть украденные художественные и культурные ценности.

От Москвы до Линца

В апреле 2009 года британский аукционный дом "Маллокс" объявил о намерении продать 13 акварелей Адольфа Гитлера. Непризнанного художника признали таки художником. В прошлом году одна из его работ ушла в Вене за 10200 евро. А пейзаж "Ночное море" продан недавно в Словакии за 32 тысячи евро. Ставки растут. Гитлер, считавший себя профессионалом в изобразительном искусстве, поставил амбициозную цель - создать музей музеев, собрав в нем художественные сокровища всей Европы. И превратить раскинувшийся на берегу Дуная тихий провинциальный городок Линц, где прошло его детство, в культурную столицу мира. Проект, получивший название "Музей фюрера" или "Секретная миссия Линц", он возглавил сам. Гитлер не был всеядным. Его интересовали лишь картины "истинно арийских" художников. Курировал проект Мартин Борман, занимавшийся как организационными, так и финансовыми вопросами. Искусство изымать искусство было доведено до совершенства. Сразу после оккупации той или иной страны все художественные ценности "врагов Германии" объявлялись "фондом фюрера". После отбора лучшее уходило в Линц. Если кто-то из родственников или друзей хотел выкупить еврея, расчет производился "нужной" для народа картиной. Неевреям делали предложение, от которого невозможно было отказаться. Австрийский граф Цернин, которого вынудили уступить знаменитого "Художника в мастерской" Яна Вермеера за ничего не стоящие 1,75 миллиона рейхсмарок, ругал себя последними словами за то, что отказал американскому коллекционеру Эндрю Мелону, предлагавшему ему 6 миллионов долларов. Таким же образом была "приобретена" коллекция голландского банкира Франца Кегнигса, попавшая после войны в Москву. Но самым легким и доходным делом было просто изымать коллекции у богатых евреев. "Астронома" кисти того же Вермеера, которого Гитлер очень ценил, конфисковали у парижских Ротшильдов, а "Сенокос" Питера Брейгеля вывезли из Чехословакии.

Работы представителей "дегенеративного искусства", которые не вписывались в нацистскую идеологию, уходили в Швейцарию, где либо обменивались на картины старых мастеров, либо продавались за валюту. Швейцарские банки и галлереи были буквально набиты шедеврами импрессионистов и абстракционистов. В итоге наживались все. Некий швейцарский дилер Ганс Вендланд, получив от агента Геринга Вальтера Хофера 28 конфискованных картин, среди которых были произведения Ван Гога, Ренуара, Коро и других признанных мастеров, обменял их на один из портретов Рембрандта и два гобелена XVI века. За короткое время для музея в Линце было отобрано свыше 30 тысяч шедевров мировой живописи. Сколько осело в швейцарских сейфах, музейных запасниках, частных коллекциях, чемоданах беглых нацистов и пронырливых знатоков искусства союзных армий, остается только гадать.

О масштабах грабежа можно судить хотя бы по разграбленной коллекции потомственного голландского антиквара Жака Гудстиккера, которая состояла из 1400 произведений искусства. Славящиеся педантизмом немцы ничего не делали на "авось". Чтобы перелопатить многовековой культурный пласт, требовалась масса специалистов и пособников. Поэтому было организовано специальное подразделение особого назначения ERR (Einsatzstab Reichsleiter Rosenberg), которое аккумулировало сотни тысяч предметов искусства и миллионы книг и рукописей. Всё это делалось под флагом изучения еврейской культуры и традиций, чтобы... научиться им противостоять. В марте 1940 года один из главных идеологов нацистской партии Альфред Розенберг открыл во Франкфурте институт по изучению еврейского наследия. Свою работу он начал с разгрома и разграбления еврейских книжных магазинов, библиотек и архивов Франции и Бельгии. Спасая от евреев предметы мирового искусства, первым делом конфисковали более 200 принадлежавших им частных коллекций. Часть их была продана известным галереям, коллекционерам и дилерам. 875 ценнейших экспонатов прибрал к рукам Геринг. А 20 тысяч предметов искусства отправили в Австрию и Баварию. Вместе с картотеками, списками, описями и даже фотографиями. Кое-что сохранилось до наших дней - в архивах Германии, Соединенных Штатов и Франции. Что и позволило создать хоть какую-то базу данных похищенных ценностей.

Однако это не значит, что украденное автоматически вернется законным владельцам. Никто ничего добровольно не отдаст. Даже схваченные за руку с поличным до хрипоты утверждают, что приобрели произведения искусства вполне легально и понятия не имели, что они краденные. Изъятые у евреев шедевры мировой культуры распылены по всему миру. Иногда они всплывают на аукционах. Как это было с "Портретом Анхеля Фернандеса де Сото" Пабло Пикассо, который был продан аукционным домом "Christie’s" за 46 миллионов долларов. Или разными путями попадают в музеи. Как картины Густава Климта, принадлежавшие фабриканту Блох-Бауэру. Несколько лет назад после судебных разбирательств их вынужден был вернуть частный венский Музей Леопольда. В том числе и знаменитый "Портрет Адели Блох-Бауэр" ("Золотая Адель"), который позже приобрел миллиардер Рональд Лаудер за 135 миллионов долларов. Но чаще они скрыты от глаз в частых коллекциях. Как "Одалиска" Анри Матисса из собрания парижского антиквара Пауля Розенберга. Сменив нескольких владельцев, она оказалась в конце концов в Сиэтле у коллекционера Претиса Броделя, который подарил ее городскому музею. Либо, ожидая своего часа, тайно хранятся в семьях мародеров в погонах. Вернуть удается считанные единицы. Произведения изобразительного искусства - весьма выгодный бизнес. Поэтому взывать к совести грабителей и их покровителей бессмысленно. Где деньги, там всегда и кровь.

Удивительно, как все же похожи друг на друга людоеды. Гитлер мечтал о музее, равных которому не было бы в мире. Имени себя, естественно. Сталин тоже мечтал о таком же музее. В середине февраля 1945 года тысячи искусствоведов получили приказ срочно выехать на фронт для выполнения "специального задания". Так началась охота за произведениями искусства. Освобождая народы от нацизма, заодно освобождали их и от культурных ценностей. Для нового московского музея, в котором предполагалось собрать наиболее полную коллекцию мировых художественных шедевров. Результаты этой охоты превзошли все ожидания. В Москву и Ленинград были отправлены в общей сложности 15 эшелонов и 3 транспортных самолета с картинами, скульптурами и рисунками выдающихся мастеров. Отдельные мелкие партии, стекавшиеся, как ручейки, учету не подлежали. "Трофейные" ценности, включающие золото Трои, огромную коллекцию фарфора и 300 тысяч листов графики, было предложено разместить в строящемся на развалинах храма Спасителя дворце советов. Рядом со "стройкой века" располагался Пушкинский музей. Его экспозицию планировалось объединить с шедеврами Дрезденской галереи, а также музейными ценностями, вывезенными из Лейпцига и Готы. Это позволило бы московскому Музею изобразительных искусств встать вровень с Лувром.

Но этим планам не суждено было сбыться. Открывать музей трофейного искусства в то время, как американцы и их союзники приступили к возврату захваченных нацистами ценностей, в том числе и немецким музеям, было явно не с руки. Пришлось учитывать политический аспект. К тому же, 14 мая 1954 года была принята Гаагская конвенция, запрещающая использовать предметы искусства, в первую очередь, из музейных собраний, в качестве компенсации нанесенного войной ущерба. Берлин тоже ждал подарка от "старшего брата". И в 1955 году, накануне подписания Варшавского договора Москва торжественно объявила о возврате Дрезденской галереи. Вслед за ней в восточную Германию вернулись и тысячи других произведений искусства. После чего было официально заявлено, что художественных трофейных ценностей на территории Советского Союза больше не осталось. На самом деле в запасниках российских музеев и библиотек или просто в заросших плесенью подвалах всё еще пылятся, приходя в негодность, сотни тысяч уникальных экспонатов. Без учета. Без искусствоведческой экспертизы. Без охраны. В жутких условиях хранения. Лучше сгноить, чем вернуть.

Сколько среди них экспонатов из частных еврейских коллекций, не знает никто. Свет в какой-то степени пролила так называемая балдинская коллекция. Собрание, состоящее из 2 картин и 362 рисунков, включая работы Рембрандта, Дюрера, Рубенса, Мане, Дега и Ван Гога, вывез в 1945 году из музея Кунстхалле в Бремене капитан Виктор Балдин. Почти полвека это богатство хранилось в Музее архитектуры, где он работал. Совестливый отставной капитан настаивал на возвращении похищенных призведений искусства. Но к его одинокому голосу никто не прислушивался. И тогда в 1991 году он анонимно передал 101 рисунок в германское посольство в Москве. Разразился скандал. Дело приняло политический оборот. Казалось, коллекцию вот-вот передадут Германии. Но тут встала на дыбы Дума. А дальше и вовсе выяснились весьма пикантные подробности.

"Тайну" приоткрыл Иосиф Кобзон, возглавлявший в то время думский комитет по культуре. «Это очень деликатный вопрос, - заявил он. - Потому что эта коллекция была собрана нацистами и ликвидирована (тут он явно оговорился, подразумевая, видимо, реквизирована - авт.) в основном у евреев. Даже нашли амбарную книгу, где написано, у кого за 25 или 30 марок взято полотно Рубенса или Дитриха. Но если сейчас заниматься правовой частью, то возникает вопрос: кому принадлежит эта коллекция? На нее может претендовать Всемирный еврейский конгресс. Если мы проявим добрую волю и отдадим спасенную капитаном Балдиным коллекцию, она может не дойти до музея, потому что свои права на нее могут предъявить и Израиль, и Всемирный еврейский конгресс, и родственники уничтоженных во время войны евреев. Поэтому мы считаем, что коллекция должна оставаться у нас». Россия по-прежнему придерживается старых имперских позиций: брать и ничего не отдавать. Москва предлагает отложить на неопределенный срок вопрос о собственности культурных ценностей. Сначала, дескать, надо создать международный фонд, в котором собрать все трофейные ценности из запасников Германии, России и других стран. Этот фонд будет проводить выставки, собирая средства на реставрацию ценностей и поддержание музеев, где они хранятся. А там, глядишь, законодатели найдут приемлемое для всех решение. В общем, либо хозяин Б-гу душу отдаст, либо ценности в труху превратятся.

После того, как федеральный суд Вашингтона постановил вернуть любавичским хасидам "коллекцию Шнеерсона", российский МИД выступил с заявлением: «Библиотека Шнеерсона никогда американской организации "Хабад" не принадлежала. Она вообще ни разу не покидала территорию России и была национализирована, поскольку в семье Шнеерсонов не осталось законных наследников. Следовательно, ни о каком возврате в США этих книг речь идти в принципе не может». Эту библиотеку собирали семь поколений любавичских раввинов. Часть библиотеки национализировали в 1918 году большевики. Другую часть, включая около 25 тысяч страниц рукописей, перевёз в Ригу, а оттуда в польский город Отвоцк Йосеф Ицхак Шнеерсон. Нацисты вывезли ее в Германию. Советские освободители вернули в Москву и "освободили" от нее весь еврейский мир, надежно упрятав в Российский государственный военный архив.

Клин вышибают клином

Прежде чем что-то удвоить, надо решить, у кого ополовинить. Вопрос о возвращении украденного или незаконно присвоенного не столько финансовый, сколько политический. В июне 2010 года премьер-министр Чехии Ян Фишер принял в Праге советника госдепартамента США по утраченному в годы Второй мировой войны еврейскому имуществу Стюарта Айзенстата. В ходе встречи были выработаны правила по реституции похищенной во время Холокоста собственности. Они стали дополнением к прнятой годом ранее Терезинской декларации. Следовать этим правилам согласились уже 43 страны, хотя и без юридических обязательств к немедленному их исполнению. Среди тех, кто отклонил предложенные рекомендации - Белоруссия, Мальта, Россия и Сербия. Украина пока не определилась.

Принять решение действительно непросто. В Белоруссии и на Украине, особенно в западных их областях, реституции подлежат тысячи зданий. Не говоря уже о земельных участках, находившихся в общинной и частной собственности. В городах и местечках западной Белоруссии и Украины евреи составляли значительную часть населения, если не абсолютное большинство. В Ровно их численность достигала 70% от всего населения города, во Львове - 35%, в Бресте - 44%, в Гродно -более 40%, в Черновицах - 29%. Еврейскими городами были Барановичи, Виноградов, Мукачево, Пинск, Слоним, Ужгород. А если копнуть глубже, то в той же Белоруссии евреи доминировали практически во всех крупнейших населенных пунктах. В конце XIX века доля еврейского населения составляла в Минске - 52%, Гомеле - 54,8%, Витебске - 52,4%, Могилеве - 50%, а в Бобруйске - и вовсе свыше 60%. И собственностью они владели несоизмеримо большей, чем все остальные вместе взятые.

Вернуть большую часть этой собственности, скорее всего, не удастся. Грабитель не отдаёт награбленное добровольно. В силу вступает не закон, а круговая порука. Те, кто спаян общей кровью, готовы только к коллективной ответственности, где виновных не найти, зато стрелки можно переводить сколько угодно и на кого угодно. Тем не менее, с подарком в виде амнистии преступлений за давностью их срока спешить не стоит. Более того, эту патовую ситуацию лучше всего использовать в качестве мощного политического рычага. Особенно теперь, когда Израиль безжалостно клюют со всех сторон. Причем те, кому бы лучше помолчать. История безжалостна к евреям. Поэтому и евреи имеют полное право быть безжалостными к своим гонителям. Прежде всего к европейским и мусульманским, среди которых вынуждены жить в течение последних двух тысяч лет. Клин вышибается клином.

О мусульманском "гостеприимстве" мы уже говорили. Теперь поговорим о христианском. Начнем с кровавого навета. Его родина - британский Норвич. А произошло это знаменательное событие в 1144 году. Еврейские погромы при коронации королей - тоже чисто британская традиция, быстро усвоенная соседями. Когда на престол взошел Ричард Львиное Сердце, радость англичан была настолько неописуемой, что привела к еврейским погромам, которые шли сплошной чередой с сентября 1189-го по март 1190 года. Восемьсотлетие этой памятной даты, насколько помню, в Великобритании не отмечалось. Внутренние распри тоже обычно заканчивались погромами. Как во времена Баронской войны (1263-1267г.г.). Гражданская война, переросшая вскоре в антиеврейскую, закончилась полным изгнанием всех евреев. Случилось это по высочайшему указу короля Эдуарда I в июле 1290 года. Освободившаяся от евреев страна загнивала без малого четыреста лет, пока в 1652 году Оливер Кромвель милостиво не разрешил им вернуться.

Слащавая французская история, знакомая нам по учебникам и фильмам, никакого отношения к настоящей не имеет. Поскольку вся французская история - история борьбы за власть, деньги, рабов и чистоту расы. Евреи появились на земле галлов, когда там хозяйничало германское племя франков. Встреча с варварами не сулила ничего хорошего, но дружелюбные и покладистые пришельцы из совершенно другой цивилизации произвели настоящую революцию, привив привычку умываться и стричь ногти. Идиллия продолжалась до начала XI века, пока освоившие азы гигиены аборигены не почувствовали вкус к деньгам. Как только они кончались, евреев изгоняли, лишая имущества, а порой и жизни. Потом приглашали обратно, чтобы снова ограбить и изгнать. Так было в 1182 году при короле Филиппе II Августе. И в 1306 году при короле Филиппе Красивом. Еврейское счастье, как известно, переменчиво. И историческими сроками не ограничено. В 1394 году король Карл VI снова обобрал и выгнал своих "еврейскоподданных", на триста лет очистив страну от их присутствия. Гитлеру было у кого поучиться. Пять веков, до XIV включительно, не случайно называются "мученическими". За это время в Германии поголовно было уничтожено триста еврейских общин. То есть почти не было такого города, где бы рекой не лилась еврейская кровь. Эта жестокость ужаснула даже видавшего виды римского папу Иннокентия IV, издавшего в 1247 году специальную буллу, в которой говорилось, что «участь евреев под властью князей и правителей гораздо ужасней, чем участь их предков в Египте под властью фараонов». И в "гуманной" Швейцарии, постоянно осуждающей "израильскую оккупацию" и "блокаду Газы", еврейские погромы начались почти сразу после появления там евреев. 10 января 1347 года еврейскую общину Базеля обвинили в распространении эпидемии чумы. Шестьсот человек сожгли заживо. На следующий год то же самое повторилось в Шийоне. После чего уцелевших от погромов и казней евреев выслали из страны, а детей до двенадцати лет отправили в монастыри.

Эту грустную статистику можно продолжать до бесконечности. Кто взыщет за кровь мучеников? Всевышний? Потомки, которые, невзирая на адские муки, дожили до сегодняшних дней? Или государство Израиль, созданное для того, чтобы защищать не только живых, но и мертвых? Убийца, пересевший с лошади в машину, всё равно остаётся убийцей. Кто предъявит счет до пьяна напившейся еврейской крови Европе? Израильское правительство, боящееся собственной тени? Общественные организации, которые озабочены лишь денежным вопросом? Независимые юристы, давно потерявшие независимость? Абрамы не помнящие родства? Если израильский МИД и в самом деле намерен серьезно заняться проблемой еврейских беженцев, то обязан подойти к ней всесторонне. Народы мира должны ответить за все Холокосты - большие и малые, недавние и многовековой давности. И раскаянием, и деньгами. Б-гу - Б-гово, а людям - людское.

Но для того, чтобы взять на себя роль судьи, надо, прежде всего, отказаться от лжи. Потому что политика не может строиться на вранье. Даже во имя высших интересов государства. Вот почему нельзя умалчивать о геноциде армян и курдов. Даже если это приведет в бешенство турок. Вот почему надо говорить о кровавом испанском терроре в Латинской Америке. Даже если это очень не понравится испанцам. Вот почему надо как можно чаще напоминать о преступлениях бельгийских, британских, французских и прочих колонизаторов, превративших Африку в континент рабов. Даже если это вызовет их гнев. Вот почему мы не имеем права делать вид, что россияне занимаются на Кавказе исключительно гуманитарной миссией. И их безумно любят там, где люто ненавидят. Даже если это вызовет безудержное негодование Москвы.

Возможно, это только отдалит возвращение неоплаченных долгов. Зато у евреев будет моральное право сказать, что их совесть чиста. Но одних заявлений, пусть самых искренних и идущих из глубины сердца, мало. Нужно нечто такое, что перевернуло бы душу. И тут необходимо веское слово мастеров искусства. Не дешевая попса, которая, как отрава, льется с экранов, а шершавый язык плаката, как роммовский "Обыкновенный фашизм". Не слащавые ленты о "великих королях" и "народных героях", а та горькая проза жизни, которую скрывают тщательней, чем украденные живописные полотна. Правда страшнее пули. И эту правду не расскажут ни испанцы, ни немцы, ни французы, ни прибалты с украинцами. Не нужна она и Голливуду. Почему до сих пор нет правдивого фильма о "сладкой парочке" Фердинанде II Арагонском и Изабелле I Каталической, изгнавшей евреев из Испании? (Кстати, не пора ли предъявить иск и Мадриду за преступные дела давно минувших дней?). Почему до сих пор не рассказана подлинная история о "житие и подвигах" украинского Адольфа по имени Хмельницкий, чей памятник красуется в центре Киева и чьим именем названы населенные пункты, школы, заводы, пароходы и конкурсы моды? Где фильмы о зверствах римлян, средневековой инквизиции, массовой продаже евреев в рабство, черносотенских, петлюровских и большевитских погромах, лагерях смерти? Кстати, нелишними были бы и киноленты о злодеяних европейских колонизаторов на черном континенте. Здесь можно было бы вступить в кооперацию с африканскими странами, что только бы добавило Израилю политического веса.

Трудно поверить, что нет сценаристов, готовых взяться за это поистине эпохальное дело. Трудно поверить и в то, что нет денег. Вместо того, чтобы дарить их Газе, не лучше ли отдать кинематографистам? А Газу пусть обеспечивает всем необходимым пекущееся о ней международное сообщество. Нефть поставят Саудовская Аравия или Россия, лес и стройматериалы - скандинавские страны, медицинское оборудование - Англия с Германией, продовольствие - Америка с Францией, а трусы с носками - Турция. Газа - живой прообраз так называемого палестинского государства. Паразитического, агрессивного, неблагодарного, не признающего никаких законов и принципов. Эхуд, который Барак, подарил ей газовое месторождение стоимостью в четыре миллиарда долларов. А Биньямин, который Нетаниягу, гонит туда цистерны с бензином. И некому спросить: где газ, Эхуд? И где твои газовики, Газа?

Эта грустная история, которой не видно конца, была бы неполной без еще одного штриха. 29 декабря 1901 г. на пятом Сионистском конгрессе в Базеле было принято решение о создании Еврейского национального фонда, который среди прочего скупал землю в Палестине. Причем, как оговорено в уставе, эта, приобретенная за кровные, земля принадлежит всему еврейскому народу. Сегодня во владении фонда около 13 % от общей площади всего Израиля. А это свыше трех тысяч квадратных километров. Факт, в общем-то, всем известный. Менее известен другой факт. В 1890-х годах барон Эдмон Ротшильд прикупил "участочек" площадью свыше восьми тысяч квадратных километров. Территория, находившаяся в то время во владении Османской империи, теперь зовется сирийской. И включает в себя не только Голаны, но и обшрный район Хорана. Купчии вместе с правами на наследование он передал Еврейскому национальному фонду. Они в полном порядке.

Легче всего собрать стадо из баранов. А попробуйте соберите его из кошек. Даже умевший заглянуть далеко вперед барон и предположить не мог, что через семь лет после его смерти 27 сентября 1941 года Франция волевым решением предоставит Сирии независимость. А новоиспеченное сирийское правительство первым делом незаконно конфискует эту землю. С подачи французской военной администрации, без резолюции которой не принималось ни одно решение. В связи с этим возникают вопросы. Во-первых, какое еще государство выкупало собственные земли? И во-вторых, кто должен вернуть или оплатить стоимость незаконно конфискованной земли? Поскольку денег у Сирии нет и никогда не будет, то ответ напрашивается сам собой. Какой? Догадайтесь сами.

РЕКОРД РАБИНОВИЧА

Как русские евреи получили фамилии

Редакция

Как русские евреи получили фамилии   

     

11 октября 1821 года императорский Комитет по делам царства Польского адресовал всем входившим в него департаментам предписания о присвоении евреям наследственных фамилий. Этот процесс, начавшийся в России еще в 1804 году с императорского указа, обязавшего всех евреев принять наследственную фамилию, растянулся почти на пятьдесят лет.

Указ 1821 года был очередным витком эпопеи с еврейскими фамилиями, и содержал дополнения и уточнения к предыдущим указам: например, из-за чрезмерной распространенности не приветствовались фамилии, образованные от имени главы семьи, а фамилии, похожие на польские христианские, носить было запрещено.

С чего начиналось присвоение фамилий евреям Российской империи? До конца XVIII века еврейское население России практически отсутствовало; официальная политика императоров запрещала евреям проживать в России или даже посещать ее – исключением были только выкресты. Однако в конце XVIII века, после раздела Речи Посполитой, в состав России вошли новые земли, а с ними – новые подданные, более полумиллиона евреев.

Важно отметить, что польские, литовские, латвийские, украинские и белорусские евреи, ставшие российскими подданными, происходили из разных регионов, в том числе из Австрии и Германии, где массовое присвоение евреям фамилий практиковалось довольно давно. Однако евреи активно сопротивлялись этому процессу, а присвоенная и единожды записанная фамилии впоследствии могла нигде не упоминаться.

Полноценные наследственные фамилии сохраняли только потомки известных родов (например, Марголин или Гальперин) и потомки первосвященников (Коэн, Леви и все производные). Подавляющее большинство евреев добавляло к своему имени имя отца – например, Хаимке сын Арона или Рохл дочь Ицко. Кроме того, чтобы избежать путаницы в случае большого количества проживающих в одном городе или местечке носителей одного имени, человеку часто давали прозвище, связанное с его родом деятельности или местом происхождения (если он был неместный). Так мог появиться, к примеру, Мойше Ойстрах («австриец») сын Якова или Хацкель Гольцикер («лесоруб») сын Шмуэля.

Планировалось, что первый указ 1804 года будет исполнен в течение двух лет, и поможет грамотнее провести перепись еврейского населения для управления еврейскими общинами и налогообложения. Сопротивление евреев указу было связано как с консервативными взглядами еврейских общин, не желавших принимать что-либо извне, так и с опасениями, что после полноценной переписи еврейского населения власти смогут облагать общины непосильными налогами и рекрутировать мальчиков на военную службу. Кроме того, евреи, оказавшиеся в составе Российской империи из-за раздела Речи Посполитой, испытывали тяжелейший шок – внезапно они оказались под властью враждебно настроенного к ним государства, в то время как многие их родственники остались подданными иных государств, и семьи были разделены.

Еврейские фамилии, чаще всего, были патронимами (Тевелев, Айзиков, Абрамов, Хацкелев), матронимами (Миркин, Шейдин, Райцин, Брандин, Малкин), отражением рода деятельности (Резник, Столяр, Портной, Кантор) либо места исхода (Гельчинский, Бузов, Столов, Житомирский, Ильинский, Жаботинский).  Потомки коэнов и левитов сохраняли эти фамилии в несколько видоизмененном для русского слуха виде – Каган, Каганович, Левин, Левиев.

Чаще всего написание фамилии зависело от места, где жили евреи: выходцы из Польши и Украины часто получали окончание «ич» (Рабинович, Абрамович), выходцы из Литвы и Латвии – окончание «ис» или «ес» (Райцис, Марголис, Урес). Когда евреям предоставлялось право самостоятельно выбрать фамилию, они выбирали ее в соответствие с грамматикой идиша и немецкого языка (Альтман – «старый человек», Зальцман – «торговец солью», Мюллер – «мельник), реже иврита (Цадик – «праведник»).

Существовала также небольшая группа фамилий- аббревиатур, как правило, потомков известных родов – например, Кац (Коэн цедек – праведный священник»), Сегаль (Сган Леви – человек из колена Леви), Маршак (Морейну а-рав раби Шмуэль Койдановер – наш учитель раввин Шмуэль Койдановер).

Евреи, чьи предки родом из Австрии и Германии купили себе фамилии, имеющие благозвучное значение на немецком языке, сохраняли их. К таким фамилиям относятся, например, Розенберг («гора роз»), Ройзенгафт («подобный цветку розы»), Эрлих («честный»). В Австрии получение благозвучной фамилии стоило недешево, позволить уу себе могли только состоятельные люди, и, получив такую фамилию, они хранили ее и передавали из поколения в поколение.

Однако многие евреи не использовали полученные фамилии, меняли их, не передавали по наследству. При императоре Николае I, разрешившем похищать малолетних еврейских детей и отдавать в кантонисты для пополнения российской армии, многие евреи начали давать сыновьям фамилии для создания впечатления, что в семье только один сын – единственных сыновей, как правило, не рекрутировали. В связи с этим новые указы о еврейских фамилиях появились в 1821 году (в царстве Польском) и в 1835 году (во всей Российской империи). Они требовали от евреев иметь фамилию, именоваться ею во всех ревизских сказках (переписи населения в Российской империи) и передавать эту фамилию по наследству.

Указ о еврейских фамилиях 1821 года отменил данное ранее разрешение выбирать фамилии-патронимы и фамилии, происходящие от названия местечка. Связано это было с путаницей из-за огромного количества идентичных фамилий; все жители местечка Ильино могли стать Ильинскими; все, чьих отцов звали Ицко – Ицковичами. Запрещено было употреблять фамилии, используемые поляками-христианами – при использовании фамилии, похожей на польскую, евреев обязывали добавлять к ней некое специфическое окончания для отличия. Разрешались фамилии, образованные от названий предметов, растений, мест, если это было не название нынешнего места проживания. Грамоту о присвоении фамилии получал только отец семейства, а его жене, детям и всем домочадцам также присваивалась его фамилия.

Последний закон о еврейских фамилиях, принятый в 1850 году, запретил евреям менять фамилию даже при смене вероисповедования. Выкресты получали христианское имя, как правило, созвучное с бывшим еврейским именем, или имя крестного родителя, но фамилия оставалась прежней. Единственной категорией, члены которой иногда меняли фамилии, были еврейские рекруты. Чаще это были кантонисты, которых забрали в армию детьми, и они не помнили своей настоящей фамилии.

Процесс присвоения фамилий евреям Российской империи, завершенный к середине XIX века, позволяет сегодня с достаточно высокой долей вероятности проследить историю своей еврейской фамилии до самого момента ее получения – по метрическим книгам синагог и ревизским сказкам. А еврейских фамилий, порой самых причудливых либо вообще не похожих на еврейские, огромное множество.

Как писал Чехов, нет такого предмета, который не подошел бы еврею для фамилии.

Лея Костинская, «Детали».
Фото: Pixabay.

«Связей с разведкой не выявлено»

Дмитрий Шостакович глазами агентов ФБР и советских «музыковедов в штатском»

17.10.2016

Во время юбилейных торжеств, посвященных 110-летию Дмитрия Шостаковича, "Огонек" ознакомился с фрагментами неопубликованных "партитур" — досье ФБР на композитора и отчетами о его поведении за границей, написанными отечественными "музыковедами в штатском"

Леонид Максименков

Дмитрий Шостакович ездил в США три раза. Его визиты в Америку пришлись на три разные эпохи. Первый — на апогей зрелого послевоенного сталинизма. Второй — на разгар хрущевской оттепели. Третий состоялся в момент триумфа разрядки международной напряженности, "программы мира" Брежнева. Но все три раза каждый его шаг отслеживало Федеральное бюро расследований (ФБР). Американские агенты искали ответ на главный вопрос: не шпион ли Шостакович? Аналогичный вопрос, впрочем, беспокоил и наших "музыковедов в штатском", сопровождавших советские делегации в США.

Поводы для поездок были разными. В 1949-м Шостакович поехал на так называемый Всеамериканский конгресс деятелей науки и культуры в защиту мира. Через 10 лет, в 1959-м, за океан полетела делегация советских музыкантов. В 1973-м композитор побывал с почти частным визитом — он получал степень почетного доктора Университета Нортвестерн в городе Эванстон (штат Иллинойс).

Известно, как проходила подготовка к таким ответственным поездкам. Выездные комиссии ЦК, проверки в КГБ, согласования и решения отделов ЦК, секретариата и Политбюро. Наконец, личная подпись командируемого под документом, суть которого оставалась неизменной с 37-го года вплоть до ГКЧП:

"12. Гостиницы должны являться только для сна и отдыха. Не устраивать у себя в номере выпивок, не принимать женщин, ибо об этом немедленно доносится в разведки, которые принимают меры к шантажу и вербовке такого гражданина СССР. <...> 20. Обязуюсь ни под каким видом не покупать и не читать контрреволюционных, белогвардейских, троцкистских газет и антисоветских изданий. 21. Не брать для ознакомления с городом и его достопримечательностями проводников-гидов, являющихся по существу агентами-вербовщиками контрразведок".

И итоговое: "Я, гражданин Советского Союза, ознакомился, усвоил и обязуюсь точно и неуклонно выполнять".

Загадкой все эти годы оставалось политическое заокеанское закулисье поездок Шостаковича в США. Как смотрели официальные власти и прежде всего компетентные органы США на великого композитора? Что хранили в его личном деле спецслужбы главного вероятного противника? И что отслеживали свои?

Лишь сегодня впервые появилась возможность заглянуть в заветные американские папки. Архив Федерального бюро расследований (ФБР) Министерства юстиции США по просьбе автора на основании американского закона о свободе информации предоставил подчищенные цензорскими ножницами выдержки из своего досье на Шостаковича. Стоит отметить: быстро (гриф секретности истек) и абсолютно безвозмездно. Последнее обстоятельство немаловажно: ведь на родине от любителей отечественной истории требуют предоплаты до 300 рублей за одну архивную страницу...

И сопровождающие его лица

Шостаковича принимали в США по-разному. Первый раз, например, его вместе со всей делегацией во главе с генсеком Союза писателей СССР Александром Фадеевым просто... депортировали.

Это, впрочем, был финал поездки, а чтобы понять всю ее "прелесть" для самого Шостаковича, нужно вернуться на старт. Турне состоялось в 1949 году, а в 1948-м в адрес Шостаковича были выдвинуты обвинения в "формализме", "буржуазном декадентстве", "пресмыкательстве перед Западом". Потом он был изгнан из Московской консерватории... Но вот началась подготовка советской делегации к ответственному мероприятию — Всеамериканскому конгрессу в защиту мира, и выяснилось, что без Шостаковича, имя которого в мире гремело, а рейтинг почитания таланта был запредельным, не обойтись.

В ЦК ВКП(б) сомнений не было: музыкальные силы страны в поездке в США должен представлять Шостакович, но заставить его участвовать в этой поездке после беспримерной травли оказалось задачей невыполнимой: это не удалось ни Комитету по делам искусств (Минкульту), ни даже министру иностранных дел Молотову. В итоге, правда, Шостакович дал согласие поехать, после того как в его квартире раздался телефонный звонок: композитору звонил Сталин...

Дмитрий Дмитриевич вошел в делегацию вместе с писателями Александром Фадеевым и Петром Павленко, режиссерами Сергеем Герасимовым и Михаилом Чиаурели, академиком Александром Опариным (известный биохимик) и неким И.Д. Ружанским — "секретарем делегации", а де-факто работником Комитета информации (советской внешней разведки). Популярность Шостаковича в мире после войны была такой, что в американской прессе нашу делегацию называли "Дмитрий Шостакович и сопровождающие его лица", а выступление композитора на конгрессе ожидали как событие первой величины.

Дальше случился первый в ходе пребывания в США скандал: Шостакович с трибуны конгресса произнес несколько слов о значении музыки, а переводчик от его имени зачитал пространный текст о другом — холодной войне, прогрессивной роли СССР и о благодарности к партии. Потом, уже в другой аудитории, Шостаковичу задали вопрос: "Как вы относитесь к тому, что советская пресса пишет о современных композиторах Стравинском, Шенберге и Хиндемите? Согласны ли с этой критикой?" У композитора выбора не было — "сопровождающие лица" сидели рядом, и Шостакович сказал, что он согласен. Это был удар по репутации на Западе, но дома — он знал — не прощают ничего. Хотя точнее будет сказать иначе: ни здесь, ни там не прощалось ничего.

Концовка известна: советская делегация с конгресса была американскими властями депортирована (за вмешательство во внутренние дела США). А вопрос о высылке был позже поднят министром иностранных дел СССР Андреем Вышинским на Генассамблее ООН — история стала одной из хрестоматийных иллюстраций взаимной нетерпимости двух сверхдержав в эпоху холодной войны.

Из досье ФБР на Шостаковича. Документ сообщает, что он привезет с собой "двух агентов тайной полиции красных"

Фото: © U.S.Department of Justice, Federal Bureau of Investigation

Под колпаком своих и чужих

Второй раз Шостакович приехал в США в 1959 году. На этот раз — с делегацией советских музыкантов. Дмитрия Дмитриевича тогда окружили подчеркнутым вниманием — скандал 10-летней давности был формально забыт.

Удивительно, но вторая поездка в США для композитора тоже была косвенно связана с разгромным постановлением 1948 года: накануне визита его как раз отменили. Но это не избавляло Шостаковича ни от слежки наших агентов, ни от внимания агентов ФБР, ни от курьезов, которые все это сопровождали. В досье ФБР, например, Шостакович нередко проходит как Дмитрий ДмитриЕвич — американские рыцари плаща и кинжала ставили ударение на "е" и принимали отчество за фамилию.

Особое внимание ФБР к приезду композитора было обеспечено публикацией 27 августа 1959-го небольшой заметки в пуэрто-риканском (!) издании San Juan Diary. Там был такой пассаж: "Когда русский композитор Дмитрий Шостакович приедет в США в следующем месяце, он привезет с собой двух неизвестных музыкантов, которые в действительности являются агентами тайной полиции красных". ФБР немедленно начало проверку. Сначала агенты бюро в Пуэрто-Рико пристрастно побеседовали с автором заметки в San Juan Diary. Автор (имя засекречено) сообщил дознавателям, что информацию получил от лица, якобы связанного с нью-йоркской газетой New York Daily News. Тут же подключили представительство ФБР в Нью-Йорке...

Журналисты, надо сказать, были не далеки от истины. Очевидно, что внимание привлек Борис Ярустовский, который числился в делегации советских композиторов в качестве профессора Московской государственной консерватории, доктора искусствоведения и видного советского музыковеда. Все это было абсолютной правдой: и профессор, и доктор, и так далее. Но главная его должность была — заведующий сектором музыки Отдела культуры ЦК КПСС, то есть фактически царь музыкального мира СССР с 1946 по 1958 год. А до этого майор Ярустовский работал в Главном политуправлении Советской армии. Так что без преувеличения можно сказать, что он был классическим "музыковедом в штатском". Ну и, конечно, он присматривал за Шостаковичем (см. его отчет о поездке в рубрике "Досье"). Композитор в поездке выдержал испытание — на "провокационные" вопросы про "Леди Макбет" (напомним, постановление 1948 года только что отменили!) отвечал идеологически верно. Нюансы поведения фиксировались беспристрастно и там, и тут. И никаких сантиментов — ни у добровольных надсмотрщиков, ни у секретных агентов — не возникало в отношении "объекта", которого они "пасут".

Из досье ФБР. Меморандум Госдепа от 11 июня 1973 года: Шостакович с женой будут находиться в США по межправительственному соглашению

Фото: © U.S.Department of Justice, Federal Bureau of Investigation

По особой категории

Третий визит за океан состоялся в июне 1973 года. На этот раз Шостакович приплыл в Штаты вместе со своей третьей по счету супругой, без свиты советских коллег и политкомиссаров. Но без политики и особого надзора и в этой поездке не обошлось.

Официальным поводом для поездки стало присуждение композитору ученой степени почетного доктора. 8 февраля 1973 года ректор Университета Нортвестерн запросил согласие композитора принять почетное звание. Шостакович ответил 17 марта: "Если мое здоровье позволит, то прибуду 16 июня".

Почему именно 16 июня?

Дело в том, что к середине марта Кремль и Белый дом определились с ответным официальным визитом в США Леонида Брежнева — 17 июня генеральный секретарь ЦК КПСС пройдет по лужайке перед Белым домом, 18-го будет дан государственный прием. Шостакович, предполагалось, "прибудет" 16-го — как сказали бы нынче, к Христову дню...

С достопамятных времен политбюро при подготовке саммитов планировало списки пропагандистских мероприятий. На этот раз одним из них был запуск советского трансатлантического круизного парохода "Лермонтов" из Лондона в Нью-Йорк. На этом лайнере почетным гостем и должен был поплыть Дмитрий Шостакович — после мирового признания утвержденный и нашей партийной инстанцией символом советской культуры. Выглядело все логичным: в дни апофеоза разрядки международной напряженности композитор с мировой известностью для получения ученой степени плывет за океан на флагмане советского турфлота. Выполняет, так сказать, почетный долг художника-гражданина.

Американские спецслужбы смотрели на это более прозаично. Пароход — это хорошо. Человек на нем — тоже неплохо. Но главным был старый вопрос: не связан ли композитор Шостакович и его жена Ирина Антоновна с советской разведкой? Документы ФБР постоянно повторяют этот и только этот вопрос — и в 49-м, и в 59-м, и в 73-м. И только с третьего "захода" выносят, наконец, вердикт: "В архивах Бюро не содержится информации, указывающей на то, что субъект и его жена связаны с советской разведкой".

Визу Шостаковичам выдавали в американском посольстве в Копенгагене (композитор заехал в Данию получить премию, которую по согласованию с ЦК КПСС передаст Советскому комитету защиты мира). Штамп проставили автоматически — Дмитрий Дмитриевич и его супруга путешествовали по дипломатическим паспортам. Это, впрочем, удивления не вызывает: композитор был депутатом Верховного совета СССР (а до этого РСФСР) 2-9-го созывов, а диппаспорт к депутатскому статусу "прилагался". Удивительно другое: американская служба иммиграции и натурализации не зафиксировала ни въезда, ни выезда Шостаковичей из США.

В чем причина? На вопрос отвечают рассекреченные страницы из досье ФБР. В меморандуме Госдепартамента от 11 июня 1973 года говорится, что гости будут находиться в Штатах по межправительственному соглашению СССР и США об обменах. Рекомендация Госдепа для ФБР: "Вы должны присвоить господину и госпоже Шостакович категорию "официальных гостей" США на весь срок их визита". Главная директива: "Мы пришли к выводу о том, что вред, который может быть нанесен лично господину или госпоже Шостакович, а также их имуществу, может нанести ущерб и внешнеполитическим отношениям Соединенных Штатов".

Во время первого визита в США Шостаковича вместе со всей делегацией просто депортировали

Похоже, что особую категорию для Шостаковича спустили в Госдепартамент, ФБР, ЦРУ и, вероятно, в другие правительственные учреждения по линии политического руководства страны. Мотив понятен: композитор будет находиться в США во время официального визита Брежнева, получается, что он фактически является неофициальным членом советской делегации на саммите.

За ним и присматривали соответствующим образом. В итоговом меморандуме ФБР о поездке Шостаковича отмечено: 5 июля 1973 года источник (его фамилия также засекречена) сообщил о том, "он провел время с ШОСТАКОВИЧЕМ во время его трехдневного пребывания в Университета Нортвестерн и был осведомлен о его деятельности в районе Эванстоуна. Этот источник сообщил об отсутствии необычной деятельности со стороны ШОСТАКОВИЧА, а также любых действий гостей или индивидуумов, которые могли подвергнуть опасности Шостаковича или его супругу во время их визита в университет".

Оттуда высокий гость направился в Вашингтон. Chicago Tribune подчеркивала: "во время пребывания там Брежнева". Но Дмитрий Дмитриевич ехал не на саммит — в американской столице Шостакович проследовал в больницу. По воспоминаниям Ирины Антоновны, американские врачи поставили ему неутешительный диагноз именно там. Так что на президентском приеме в Белом доме 18 июня композитора не было.

Эту часть поездки американское досье и советские отчеты не фиксируют: смертельно больной Шостакович уже не внушал опасения — ни агентам ФБР, ни отечественным сексотам. Он знал нужные ответы на любые провокационные вопросы — и на родине, и на чужбине. И его не интересовало по большому счету ничего, кроме музыки. В ней — его исповедь, протест, горькая ирония, вся его жизнь.

До музыки, впрочем, не было дела тем, кто пишет донесения для разведки — хоть нашей, хоть чужой. Эти бумаги несколько десятилетий под грифом "секретно" пролежали в архивном небытии, пока не появился шанс на них взглянуть. Увы, собранные в пухлые досье "данные" о великом человеке сегодня ничего, кроме брезгливости в отношении "собирателей", не вызывают...

документ

Фото: Лесс Александр / ТАСС

«Отвечал лаконично и верно»

Из отчета Бориса Ярустовского Екатерине Фурцевой о поездке советских композиторов в США (30 ноября 1959 года)

"Секретарю ЦК КПСС товарищу Фурцевой Е.А.

Докладываю о некоторых результатах поездки группы советских композиторов в США.

Поездка продолжалась 1 месяц, группа побывала в Нью-Йорке, Вашингтоне, Балтиморе, Сан-Франциско, Лос-Анджелесе, Луисвилле, Филадельфии и Бостоне. <...>

С самого начала внимание прессы было сосредоточено на Кабалевском и в особенности на Шостаковиче, которые в первых же информационных статьях были названы "жертвами политического климата", "раздолбанными в 1948 году" и т.д. <...> "Сочувствием" были проникнуты к ним вопросы журналистов на пресс-конференциях, в рецензиях почти все внимание сосредоточивалось именно на этих фигурах, концерты сопровождались речами, в которых также все внимание было отдано Шостаковичу. <...> Более того, когда, например, в Бостоне большой успех имела симфония Хренникова, в прессе было тенденциозно указано, что якобы это произведение автор посвятил Шостаковичу, что не имеет ничего общего с действительностью. При организации передачи по телевидению "на всю Америку" руководители компании категорически настаивали на участии в передаче только двух членов делегации — Шостаковича и Кабалевского. Ввиду возражений руководителя делегации Хренникова, а отчасти и самих приглашаемых, эта передача не состоялась.

Особенно обнажалась эта тенденция на пресс-конференциях, где порой создавалось впечатление стремления столкнуть лбами Шостаковича и Хренникова. Следует сказать, что Шостакович, ясно чувствуя эту тенденцию, резко пресекал ее. <...>

Как уже указывалось, явно тенденциозные вопросы были адресованы Хренникову и Шостаковичу, например Хренникову: "Нам известны Ваши выступления против присутствующего здесь Шостаковича в 1948 году. Переменили ли Вы Ваши воззрения теперь?". Шостаковичу: "Чувствуете ли Вы давление партийного диктата?" "Когда разрешат к постановке Вашу оперу "Леди Макбет"?" Шостакович отвечал лаконично и верно: "Я считаю, что каждый художник должен отражать передовые идеалы своего времени. В наше время и в нашей стране я считаю руководство коммунистической партии для композитора значительным и обязательным". Назойливость одних и тех же вопросов приводила Шостаковича в раздражение и он иногда отказывался отвечать. <...>

Наша делегация в общем представляла единый коллектив, который не поддался попыткам расколоть его, хотя все же нельзя отрицать того факта, что Шостакович и Кабалевский держались несколько особняком. <...>"