Майкл Уайн — один из ведущих британских экспертов по антисемитизму. Он руководит подразделением Community Security Trust (CST) — общественной организации, специализирующейся на обеспечении безопасности еврейских общин Великобритании. Также Уайн является членом консультационного совета при правительстве страны по борьбе с преступлениями на почве национальной ненависти и представляет Соединенное Королевство в Европейской комиссии по противодействию расизму и нетерпимости. Корреспондент Jewish.ru в Лондоне поговорил с Майклом Уайном о январских терактах в Париже, всплеске антисемитских настроений в Англии и о том, чего следует ожидать британским евреям.
— Одна из самых обсуждаемых тем последних месяцев — резкий рост антисемитизма в Европе. Великобритания в этом смысле не исключение. Даже министр внутренних дел страны Тереза Мэй не так давно сказала: «Я никогда не думала, что доживу до того дня, когда члены еврейской общины нашей страны скажут, что не чувствуют себя здесь в безопасности». Действительно ли все так тревожно?
— Сейчас все крайне обеспокоены недавними терактами в Париже, поэтому есть тенденция смотреть на происходящее сквозь призму французских событий. Нет сомнения в том, что антисемитизм в Западной Европе сегодня на подъеме и становится все более агрессивным. Но Британия — это не Франция и не Бельгия (речь идет о захвате заложников в парижском кошерном супермаркете в начале этого года и теракте около Еврейского музея в Брюсселе в мае 2014 года — Прим. ред.), и было бы неправильно экстраполировать случившееся в этих странах на Англию. Вместе с тем на днях CST опубликовала отчет об антисемитских инцидентах за 2015 год, и цифры говорят сами за себя: наметился беспрецедентный рост антисемитизма. Согласно статистике, начиная с 2000 года прослеживается абсолютно четкая тенденция: напряженность на Ближнем Востоке моментально вызывает у определенного круга людей желание нарисовать свастику на стене синагоги или напасть на еврея. Достаточно распространены случаи оскорблений ортодоксальных евреев, соответствующим образом одетых, немало случаев нанесения свастики или оскорбительных надписей на стены синагог и еврейских школ. И тем не менее это не тот уровень насилия, который характерен для Франции или Бельгии. Инциденты, сопровождаемые настоящим физическим насилием, в Великобритании происходят крайне редко.
— Но если нет насилия и нет пострадавших, почему вдруг британские евреи заговорили о том, что им, возможно, придется менять страну проживания?
— Евреи Британии очень обеспокоены произошедшим в Париже. Зная еврейскую историю, можно понять, почему евреи гиперчувствительны к подобным вещам. Спектр реакций местной общины варьируется от обеспокоенности до настоящей истерии. Сложно обвинять этих людей, но я бы все же не советовал видеть все в негативном свете. Правительство Британии намного более активно и более восприимчиво к вопросам защиты евреев, чем власти других стран. В июле прошлого года у нас прошла встреча с руководством полиции. Полицейское начальство взяло инициативу на себя, увеличив количество патрулей в еврейских районах, постоянно поддерживает с нами рабочие контакты. Они понимают страхи и опасения, которые охватили еврейскую общину.
— Может быть, британские евреи так напуганы именно потому, что случившееся в Париже может повториться в Лондоне?
— Нельзя отрицать, что существует вполне реальная угроза терактов. За последние несколько лет спецслужбам удалось раскрыть несколько заговоров, когда евреи были одной из целей нападения. Британские спецслужбы и полиция оказались более эффективными в предотвращении этих нападений, чем, скажем, их французские коллеги. Известно, что немало граждан Великобритании отправились воевать за «Исламское государство» или «Аль-Каиду». Но наши спецслужбы, как правило, эту ситуацию отслеживают. Люди в еврейской общине постепенно привыкли к угрозе терактов, привыкли к охранникам возле синагог и еврейских школ. Кстати говоря, именно правительство Британии субсидирует охрану еврейских школ. Что касается нашей организации, то мы потратили миллионы на создание системы безопасности еврейских организаций, запустили специальный проект по обеспечению зданий синагог взрывоустойчивыми стеклами. А ведь есть европейские страны, где власти фактически отстранились от участия в обеспечении безопасности еврейских общин.
— Каким образом безоружный охранник может остановить вооруженного террориста? Такого, например, как Мохаммед Мера, который устроил стрельбу во дворе еврейской школы в Тулузе, убив четырех человек.
— Во-первых, в Тулузе около школы не было обученных охранников. Но такого в Британии просто не могло произойти: здесь террорист не сможет проникнуть во двор школы или синагоги, так как двери будут автоматически заблокированы. Практически все еврейские объекты в Великобритании оборудованы системами контроля и управления доступом (СКУД), и это тоже благодаря правительственному финансированию. К сожалению, таких систем не было ни в еврейской школе в Тулузе, ни в Еврейском музее в Брюсселе.
— Влияет ли, на ваш взгляд, антиизраильская пропаганда на уровень антисемитизма?
— Разумеется, да. Конечно, можно критиковать Израиль, совершенно не будучи антисемитом, но зачастую антисемиты используют личину миротворцев для нападок непосредственно на евреев. К тому же большинство критиков Израиля, выходящих на антиизраильские демонстрации, как бы помягче выразиться… не особые друзья евреев.
— Вы общаетесь со многими общественными деятелями и членами правительства. Как они оценивают ситуацию вокруг еврейской общины?
— Они в шоке! Если сравнивать нынешний антисемитизм с антисемитизмом времен Второй мировой войны, то тогда его источником было правительство, а сегодня подобные настроения поднимаются «снизу» и транслируются посредством социальных сетей. На сегодняшний день в Европе нет ни одного правительства, которое не относилось бы благосклонно к своей еврейской общине. Те, с кем мне довелось общаться, весьма позитивно настроены и в отношении Израиля. Сегодняшние власти намного более восприимчивы к нашим нуждам и опасениям, я чувствую эмпатию с их стороны. Все это находит выражение в конкретных шагах и долгосрочных правительственных программах. Вот вам пример: у каждого полицейского в Британии есть специально разработанная инструкция, четко прописывающая, что является антисемитизмом. Все это произошло лишь в последнее десятилетие. И в этом смысле Британия опережает остальные страны Европы.
— Вы говорите о специальных инструкциях для полиции. Но ведь совсем недавно произошел возмутительный случай в еврейском районе Голдерс-Грин, когда вошедший в автобус мужчина стал кричать «Смерть евреям!» Находившаяся в том автобусе репортер газеты Jewish Chronicle обратилась к водителю, позвонила в полицию, однако никаких мер принято не было.
— Это не так. В конечном итоге этот человек был привлечен к суду и осужден, а водитель автобуса уволен. Кстати, по нашим данным, этот водитель оказался членом неонацистской группировки. Это чистое совпадение! Так что виновные не остались безнаказанными. Да, периодически нам приходится подталкивать полицию к действию, это ведь продолжительный процесс. Полиция четко знает, что она обязана делать, но иногда у них есть свои приоритеты, и простому полицейскому по самым разным причинам проще проигнорировать детальное исполнение инструкций. Задача моя и моих коллег состоит в том, чтобы контролировать исполнение полицейскими их обязанностей. Иногда это занимает немало времени и усилий, но мы, как правило, добиваемся нужного результата.
— Каким образом осуществляется сбор информации об антисемитских инцидентах?
— Мы всячески поощряем людей сообщать о любых проявлениях антисемитизма. Они могут это сделать по телефону, через веб-сайт или по электронной почте. Есть даже специальное приложение для мобильных телефонов. Можно обратиться и непосредственно в полицию. Мы постоянно коррелируем нашу базу данных с полицейской.
— Британская еврейская община сильно отличается от французской. Если 80% французских евреев — это второе и третье поколения иммигрантов из стран Магриба, то в Англии евреи идеологически, пожалуй, еще большие британцы, чем многие англичане. И тем не менее многие из них задумались о том, какое будущее ждет их в этой стране и не пора ли им отсюда уезжать. Речь идет о каких-то серьезных намерениях и планах или это пока лишь разговоры?
— Мне кажется, что в нашей стране это пока на уровне разговоров за ужином или бесед в синагогах. История британского еврейства насчитывает сотни лет. Во Францию же евреи попали вместе с мусульманскими эмигрантами из Северной Африки, и все или, по крайней мере, большинство из них сосредоточились в одних и тех же районах. Ситуация во Франции — с высоким уровнем безработицы (25% среди молодежи), с полнейшим отторжением молодого поколения мусульман от французского общества — несравнима с британской. Да, и у нас есть молодые люди, оторванные от общества, но их гораздо меньше, чем во Франции. Кроме того, большинство мусульманской общины Британии составляют потомки выходцев из Бангладеш, Индии, Пакистана, Африки, и лишь немногие из них прибыли из стран Ближнего Востока или Магриба. К тому же те социальные барьеры, которые стояли перед евреями во времена моего детства, давно уже рухнули. Привычный антисемитизм лондонского бизнес-центра Сити тоже остался в прошлом. Конечно, и сегодня периодически можно наткнуться на антисемита, но в любом случае масштабы уже не те, что были раньше. В целом евреи, за исключением ультрарелигиозной общины, полностью интегрированы в британское общество.
Есть еще один важный фактор. Конечно, большинство британских евреев сконцентрировано в Лондоне и Манчестере, но, по сути, они живут по всей Англии. Во Франции же евреи проживают в пяти-шести крупных городах, тогда как в других районах страны найдутся те, кто никогда в жизни не встречал еврея.
— Я недавно читал, что после теракта в Париже многие европейские евреи боятся ходить в кошерные магазины…
— В нашей стране таких нет. Во всех районах, где сосредоточены еврейские магазины, работает хорошо отлаженная система безопасности. Вы можете этого и не заметить, но эти улицы находятся под контролем.
— А как вы относитесь к предложению одного из европейских раввинов разрешить евреям носить оружие для самообороны?
— Ну, в Британии это точно не сработает: у нас никто не носит оружие, даже полицейские. Есть другие формы самозащиты. К примеру, наши добровольцы проходят курс рукопашного боя. Но допускаются к ним только после того, как предоставят справку об отсутствии криминального прошлого и справку о состоянии психического здоровья. Нам нужны не возомнившие себя Джеймсом Бондом, а люди спокойные, уравновешенные. Так что каждый из наших добровольцев проходит многоступенчатый отбор.
— Одно из основных направлений деятельности британской еврейской общины — развитие межконфессионального диалога. Можно ли таким образом противодействовать антисемитизму?
— Уверен, что да. Мы занимаемся этим довольно давно и интенсивнее, чем другие страны. Мы поддерживаем очень плодотворный диалог с христианской, индуистской и сикхской общинами. С мусульманской общиной, самой важной в этом контексте, тоже ведется работа. Организованные группы британских мусульман каждый год посещают Израиль. Ни во Франции, ни в Бельгии нет ничего подобного. Уже лет пятнадцать-двадцать существуют совместные рабочие группы евреев и мусульман на местах: в Лондоне, Манчестере, Эссексе. Такие группы периодически собираются в синагогах и мечетях, иногда также ездят в Израиль.
Скажу больше, к нам обратились руководители нескольких лондонских мечетей, которые опасаются за безопасность своих прихожан. И мы с удовольствием помогли им обеспечить меры безопасности.
— Что вы можете посоветовать британским евреям? Как им себя вести в сложившейся ситуации? «Сохранять спокойствие и продолжать в том же духе», как учил известный агитационный плакат времен начала Второй мировой?
— Быть начеку и сообщать обо всех происшествиях антисемитского характера. Они должны знать, что антисемитизм на подъеме, но при этом помнить, что мы не Франция! Нет никакой причины поддаваться панике. Это очень банальное предупреждение, но оно же и самое эффективное.
Беседовал Семен Довжик
