вторник, 27 августа 2019 г.
"СМОТРЯЩИЙ ВСЕЯ РУСИ"
"Смотрящий всея Руси"
3 часа(-ов) назад
Смотреть комментарии
Живущий в изгнании в Финляндии бывший журналист петербургского телевидения Дмитрий Запольский написал книгу "Путинбург", которую выпускает британское издательство PVL Consulting Ltd. Рассказывая о событиях своей жизни, связанных со множеством известных петербургских персонажей 1990-х и нулевых годов, автор пытается доказать, что именно в Петербурге создавалась та система управления, которая существует сейчас в России, а те, кто создавал эту систему, сейчас и управляют страной во главе с Владимиром Путиным. Далеко не все, конечно. Кто-то был застрелен или отравлен, кто-то угодил в тюрьму, кто-то просто остался не у дел или сознательно отошел в тень.
Книга изобилует массой деталей – от того, по каким схемам, по данным автора, разворовывались деньги в Балтийском морском пароходстве, до состава начинки пельменей, производившихся в Петербурге в 1990-х. Там фигурируют как ныне здравствующие, так и ушедшие уже в мир иной (умершие своей смертью или, чаще, убитые). Президент России Владимир Путин, председатель правительства Дмитрий Медведев, вице-премьер Виталий Мутко, лидеры ЛДПР, КПРФ и "Справедливой России" Владимир Жириновский, Геннадий Зюганов и Сергей Миронов, губернаторы Петербурга Анатолий Собчак и Владимир Яковлев, спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, директор Росгвардии Виктор Золотов, председатель Счетной палаты Алексей Степашин, глава "Роснефти" Игорь Сечин и глава "Газпрома" Алексей Миллер, председатель Госдумы Геннадий Селезнев, председатель правления "Роснано" Анатолий Чубайс, депутат Думы Виталий Милонов, входившие в состав питерского ЗАКСа Юрий Шутов и Виктор Новоселов, глава ОПГ Владимир Кумарин, руководитель охранного предприятия Роман Цепов, создатель "ЧВК Вагнера" и "фабрики троллей" Евгений Пригожин, киллер Костя Могила. И многие, многие другие.
Дмитрий Запольский подчеркивает, что все описанное в книге "Путинбург" – его собственный, личный опыт. Книга написана как "сценарий", говорится в предисловии.
Гангстерская модель Made in "Petersburg"
– Я не могу проверить многие факты из вашей книги, которые вы приводите. Хотя никаких нет сомнений в том, что вы, будучи известным петербургским журналистом и общественным деятелем, очень много видели и знаете о закулисной жизни в Петербурге в 90-х и нулевых годах. Давайте начнем с обсуждения главного посыла книги "Путинбург". Вы считаете, что именно Петербург должен был породить и породил такого главу государства, как Владимир Путин, и тот способ управления, который сейчас существует в России. Почему?
– Давайте назовем сначала этот способ. Я называю его "гангстерское государство". И эта книга именно о том, как формировалось это гангстерское государство. Мне очень не нравится словосочетание "мафиозное государство", потому что это не мафия, это именно гангстеры. И именно Петербург был родиной гангстеров в новой России. Нигде не было подобных групп. То есть гангстерские группы были, конечно, и в Подмосковье еще при перестройке. Мы помним "люберецких", "солнцевских". Конечно, они были в Казани, они были в Свердловске. Но эти группы не были ориентированы на спецслужбы. А в Петербурге они были созданы спецслужбами, и созданы именно как противовес классическому воровскому порядку.
Надо понимать, что существовало два типа криминала. Советский Союз – это история воровского закона, это история криминала, который в своих руках формировал реальные денежные потоки, мобильные потоки. Не те, которые нужно было пропускать через Госплан, через какие-то системы сдержек и противовесов, которые были при коммунистах в Советском Союзе. Это были наличные деньги. И именно в Петербурге (в Ленинграде) эти наличные деньги были пущены прежде всего на приватизацию в конце 1980-х и в начале 1990-х. В конце 1980-х – на "ползучую" приватизацию, на кооперативную приватизацию. Потому что кооперативы – это тоже была система приватизации, когда какие-то деньги, которые были у госпредприятий, какие-то ресурсы, товарные запасы можно было через кооперативы с участием директоров, естественно, "красных" (а они все были "красные", потому что они были номенклатурой партии), пустить в какое-то быстрое дело, быстро обернуть и получить доход, который можно было использовать уже в политических целях.
В Петербурге возникло именно гангстерское движение в самом начале 1990-х. И огромные ресурсы оказались у гангстеров. Которые сначала были агентами каких-то спецслужб, естественно, в основном КГБ. Но можно говорить сегодня и о том, что Главное разведуправление тоже "шалило" в этом направлении и тоже имело агентуру, хотя не имело права вести розыскную и оперативную деятельность внутри страны. Тем не менее, эти ресурсы очень быстро поглотили своих создателей, то есть эти самые спецслужбы. И произошло сращивание. Вот это сращивание, которое оказалось гораздо более мобильным, гораздо более разумным, гораздо более материальным, чем вся остальная страна, оно позволило построить систему власти, при которой можно было управлять городом, всеми его слоями, от студентов до депутатов, от рядовых чиновников до банкиров, промышленников, предпринимателей и бюджетников. И в конце концов, создать такую систему, которая потом оказалась удивительно удобной моделью и уже экспортировалась из Петербурга по остальным провинциям России. Поэтому я утверждаю, что петербургская модель – именно этому и посвящена моя книга – оказалась моделью, которая сложилась, и которая была просто применена к тому, что сейчас называется в России регионами.
Гангстерская система управления, сложившаяся в Петербурге в 1990-х, потом была перенесена на всю страну
– Но почему все-таки она появилась именно в Петербурге? Что сыграло в этом смысле решающую роль? Я обратил внимание, что довольно значительная часть в начале вашей книги посвящена истории с Балтийским морским пароходством, с приватизацией, с тем, как там разворовывались деньги…
– Ну, Балтийское морское пароходство было, скажем так, воротами европейской части России во всю Европу. Я пишу о Балтийском морском пароходстве, я пишу о Ломоносовском морском порте, я пишу о том, как открылась российско-финская граница, как был взят гангстерами Выборг. И я утверждаю в своей книге, что очень высока вероятность того, что Путин оказался во власти в Петербурге именно потому, что он был очень удобен для группы трейдеров, для гангстеров, которым нужно было иметь "своего" человека в руководстве городом. Тогда никто не помышлял, конечно, о том, что руководство городом будет перенесено на всю остальную страну.
Но Балтийское морское пароходство – это феномен. Потому что именно после взятия БМП, взятия в дальнейшем Выборга, российско-финской границы открылась возможность вывоза цветных металлов, леса, контрабанды. И эти самые группы обогатились до невероятности за счет того, что они просто получили открытое "окно" в Европу. Петербург с конца 80-х по, наверное, конец 90-х был своеобразной офшорной зоной, "серой" зоной, через которую уходили фактически все ресурсы, которые можно было свободно продать на Западе. С этих ресурсов, естественно, не платились налоги и пошлины, но дело даже не в этом. Дело в том, что доходы от этого шли в карман, в общак людей, которые смогли в дальнейшем за счет этого общака изменить власть по всей стране.
"Смотрящий всея Руси"
– Получается, что Петербург как бы делегировал во всю Россию эту гангстерскую, как вы считаете, систему управления страной, и Путина как символ этой системы.
– Совершенно верно. Но Путин был не столько символом, сколько просто оператором этой системы. Вот едет поезд, у него есть машинист. Машинист ведь не прокладывал рельсы, не строил вагоны, он просто знает, где подъем, где спуск. Он знает правила: надо стоять на красном, ехать на зеленый, "осторожно, двери открываются", "осторожно, двери закрываются". Вот он был просто машинистом этой системы в Петербурге. Он научился этому, его подучили, ну, он и сам неплохо это уже к тому времени умел. В силу своих личных психофизических особенностей личности он очень быстро это освоил. А дальше ему показали, доверили поезд, который идет не между пригородными станциями, а уже через страны и континенты. Он просто научился этому.
А система, да, возникла при нем. Он смог быть её оператором и гарантом, что самое важное, человеком, который соблюдает правила. "Смотрящий всея Руси" – вот его должность. Смотрящий общака, который называется "бюджет Российской Федерации". Вот, собственно, об этом книга – о том, что, да, Путин просто смотрящий этого огромного общака, в который платится доля со всех ресурсов страны. Буквально это называется "налоги", но на самом деле это не налоги, это доля. Потому что налоги берутся с дохода, а не с ярлыка, который хан продает князю некоему. Князь покупает у хана ярлык на княжение, на то, чтобы собирать дань и делиться ею с ханом. Сегодня система России, экономическая и политическая – это новая орда, это орда XXI века. Я не говорю, что в России нет социальных лифтов. Есть. Пожалуйста, ты можешь купить ярлык на что угодно, но ты должен доказать, что у тебя есть команда, что у тебя есть ресурсы, что у тебя есть войско, что у тебя есть дружинники, что у тебя есть свой епископ, что у тебя есть почет и уважение народа. Пожалуйста, покупай ярлык и плати в зависимости от того, что у тебя... У тебя золото есть? Золотом плати. Бриллианты есть? Бриллиантами. Есть какие-то люди, которые разводят овец, ну, шерстью будешь платить. Есть лес? Ну, будешь соболями платить. Это система, которая возникла именно в Ленинграде (в Петербурге), и она распространилась на всю Россию.
Как стать преемником
– Исполнилось уже 20 лет, как Путин находится у власти в России. То, что вы сейчас только что сказали, как это сочетается с существующим представлением о том, что Путина "слепил" Глеб Павловский по поручению ельцинской "Семьи". И что в обществе, как сейчас говорят социологи, 20 лет назад был запрос на молодого, активного лидера?
– Несомненно, этот запрос был. Если вспомнить, рассматривались разные кандидатуры – Немцов, Степашин... Немцов и Степашин, конечно, действовали бы совершенно иначе. Но без криминала бы не обошлось в любом случае. Уже к началу нулевых годов государство было достаточно гангстерское. Соревновались две системы – воровская и гангстерская. И понятно было, что обычным демократическим, европейским путем страна уже не идет. Это было понятно, когда Лужков с Батуриной работали в связке именно с ворами в законе, с "измайловскими", "солнцевскими", когда было понятно, что уже система пошла по ордынской схеме.
Путин оказался, наверное, самым успешным оператором именно дл гангстерского государства
Примаков как кандидат в президенты представлял классическую разведсистему. То есть он был международником, он был разведчиком, он имел свой спецназ, у него были свои гвардейцы. Кстати, это очень интересная тема. У Примакова действительно были свои гвардейцы, специально подготовленные офицеры ГРУ, которые были в его окружении, действовали по его поручениям. И Примаков очень спокойно мог возглавить страну. Он накопал колоссальный компромат на Собчака и Путина. Я рассказываю в своей книге, как это происходило. Операция "Штурм", когда вскрыли только одну компанию, которая была связана напрямую с Путиным, Собчаком, Чубайсом, Черномырдиным, которая была связана практически со всеми гангстерскими кланами в Петербурге и во многом в России. И вскрыло эту систему, проведя блистательную операцию, Главное разведуправление, которое работало под эгидой налоговой полиции. То есть они были командированы в налоговую полицию, якобы это была операция по налогам, на самом деле это была операция политическая. Они сумели получить, конечно, колоссальный мешок компромата, имея который, уже Примаков договаривался с "Семьей" и с Путиным.
Насчет Павловского... Ну, Глеб Олегович неплохой мыслитель, хороший интеллектуал. Он действительно интеллектуал. Он был диссидентом, он прошел через разные слои общества, он понял, как работают спецслужбы, он понял, что КГБ – это система дуболомов на самом деле. И он, конечно, очень грамотно "лепил" задачу... Он сформулировал "техзадание": за кого могут проголосовать избиратели, кто будет устраивать силовиков, кто будет устраивать гангстеров, кто будет устраивать какие-то международные институты, кто будет устраивать внешнеполитические какие-то интересы. Я бы назвал его "кастинг-директором" в этом сериале. Но слепить техзадание, ну, дело-то нехитрое на самом деле для любого политолога, интеллектуала. Потому что нужно было только посмотреть опросы общественного мнения. Не "Левады", а то, что делало тогда ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи и информации). У них очень хорошая была социологическая служба, как и сейчас, кстати, есть. ФАПСИ, ФСО очень тщательно контролируют общественное мнение, проводят фокус-группы очень профессиональные. И они знают, конечно, за кого можно проголосовать.
А то, что это оказался Путин... Ну, потому что нужно было иметь оператора, который бы точно знал, как не нажать случайно не ту кнопку, как в Чернобыле. Такие операторы готовились, то есть рассматривались. Вот Путин оказался, наверное, самым успешным оператором именно для гангстерского государства. Но при этом надо понимать, что он не ставленник системы, потому что системы нет. Он всего-навсего лишь драйвер операционной среды. В России нет системы. Это операционная среда.
Собчак всем мешал
– Интересный момент в вашей книге – это эпизод, в котором вы, как вы пишете, убеждаетесь, что перед выборами губернатора Петербурга в 1996 году Путин и его соратники не только не хотели избрания Анатолия Собчака, но и старались "утопить" его. И в одной из сносок в книге говорится, что Владимир Яковлев предлагал после своей победы Путину пост вице-губернатора, а не выгонял его из своей приемной с матерными словами, как считается. Что отношения у них складывались вполне нормальные уже и после того, как Путин стал президентом. И теперь получается, что Ельцин, положившись на Путина, якобы "не предавшего проигравшего Собчака", просто заблуждался, и никто ему этого не объяснил?
– Я пишу в своей книге о том, что видел сам. Не о слухах, не о каких-то расхожих представлениях, а только о том, что сам видел. Вот я был через день после выборов, после проигрыша Собчака, у Путина. Я с ним говорил в кабинете, и он мне прямо сказал: "Я уйду". Я говорю: "Володя, куда?". Он говорит: "Никуда. Вот никуда. Я не хочу с ним (Яковлевым. – АШ) работать. Я не могу с ним работать – он противный". Я говорю: "А как?". Он говорит: "Мы с ним говорили полчаса назад до тебя, он говорит: "Оставайся. Будешь как бы на своем месте, будешь первым вице-мэром". Я говорю: "Нет, Владимир Анатольевич, я не могу. Это будет выглядеть очень глупо". Вот, собственно говоря, и все. Потом мне Яковлев говорил: "Да, я ему предлагал, потому что он же чудесный совершенно..." Он не говорил мне слово "оператор", говорил, что тот на своем месте, что он понимает, что и откуда.
Собчак вызывал оторопь у промышленников, он вызывал оторопь у криминала. Потому что с ним было не договориться напрямую
То есть надо понимать, что у Яковлева не было человека в команде, который мог бы заниматься тем, чем занимался Путин. А что это такое, по сути дела? Это служба безопасности городской администрации. То есть Путин был начальником службы безопасности. Вот это все ерунда насчет внешнеэкономических связей. Да, он их курировал именно потому, что это и есть служба безопасности, это его как бы прямая работа. Он курировал самые тонкие моменты: игорный бизнес, внешний экспорт, закупки, лицензии – то, на чем можно наворовать очень много денег. Это именно курировал Владимир Владимирович Путин как, по сути дела, глава службы безопасности, как человек с опытом силовых структур и информационной работы. Вот почему он был нужен. С опытом вербовки, умения налаживать связи с гангстерами, с жуликами, с промышленниками, что зачастую было синонимом. Вот в чем была его суть. И у Яковлева не было человека на эту должность. Он взял какого-то ОБХССника, который потом наломал дров. А потом еще сложно и очень мучительно он искал замену Путину. Поэтому Путин, конечно, был крайне необходим Яковлеву. То, что у них не было никаких разногласий, – это абсолютно однозначно.
Это все игра ума, что Путин предал Собчака... Или не предал Собчака. Собчак мешал всем. То есть Собчак реально был человеком, который был опасен для Ельцина, потому что с ним было не договориться. То есть с ним можно было договориться, а через два дня Нарусова (Людмила Нарусова – вдова Анатолия Собчака, – прим. РС) ему объяснит, что он неправ, и он скажет: "Что, был разговор? Не помню! Да вы что, не было такого разговора! Вы меня неправильно поняли". То есть с ним было не решить вопрос. Он действительно мог пойти на выборы президента в 2000-м, и у него был шанс как минимум выйти во второй тур, а как максимум – выиграть, потому что реально он мог выиграть. Он был опасен, потому что он был абсолютно не встроен в эту систему сдержек и противовесов. Конечно, он не встречался с Кумариным или Мирилашвили ("криминальные авторитеты" Петербурга, – прим. РС), но его супруга была вполне человеком без комплексов, она общалась и с криминалом, она общалась и с людьми, которые очень плотно общались с криминалом, да с тем же Цеповым. То есть проблем-то не было никаких. Не через два рукопожатия, а там через одно рукопожатие все происходило. И поэтому Собчак, конечно, вызывал оторопь у промышленников, он вызывал оторопь у криминала. Потому что с ним было не договориться напрямую. С Яковлевым через его покойную супругу договаривались влегкую... А я могу сказать, что я это опять-таки видел – я видел контакты Кумарина с Ириной Ивановной [Яковлевой], там был некий Челюскин, который был непосредственно другом обоих. Все договаривались. Договаривались с Костей Могилой. Там все было просто. Собчак был совершенно несистемной фигурой, и он был очень опасен. Поэтому все были заинтересованы в том, чтобы отделаться от него как от потенциального... не просто лидера города, а именно лидера какой-то крупной партии или потенциального президента России. Поэтому, конечно, это было общее задание, и все это понимали.
Путин, возглавлявший предвыборный штаб Собчака, – это миф
И надо сказать, что Путин, возглавлявший предвыборный штаб Собчака, – это миф. Он никогда не возглавлял предвыборный штаб Анатолия Собчака. Он был одним из его членов и занимался тоже, в общем, проблемами безопасности, информации, но никогда не руководил им. Он занимался именно тем, о чем я рассказываю в книге, –горящими моментами, тушением каких-то информационных пожаров, предотвращением их и оценкой потенциального риска для системы, а не для Анатолия Александровича, для системы. Заметим, что вся хозяйственная команда Собчака ушла к Яковлеву. Единственный, кто ушел в Москву, – это был Алексей Кудрин, потому что Яковлеву, конечно, был совершенно не нужен такой "чубайсовский" человек в своем окружении. Но человек Чубайса – Миша Маневич (председатель КУГИ Петербурга, убит в 1997 году выстрелом снайпера в центре города, прим. – РС) – оказался у Яковлева вице-губернатором, хотя он был, конечно, человеком Чубайса от и до.
Оператор системы
– Давайте вернемся к личности Путина. Вы его уже не раз назвали "оператором системы", "человеком, тушившим пожары", будь то информационные или какие-то еще, в общем-то, успешно справлявшимся со своей задачей. Который, в конце концов, стал президентом. С другой стороны, в вашей книге он упоминается и как серый, безликий, презираемый коллегами по КГБ, вы сравниваете Владимира Путина с гоголевским Акакием Акакиевичем. Как все это сочетается?
– Легко! А вы часто видели начальников службы безопасности, которые бодрые, большие, знатные, видные? Нет, это нормальный человек вот в этой системе: маленький, серенький, невнятный, блеклый. Вот именно такой человек... Это специальность, профессия – начальник службы безопасности, смотрящий общака. Даже в мире криминальном люди, которые действительно занимают высокое положение, не похожи на то, как их снимают режиссеры "мыльных опер". То есть это, как правило, действительно безликий человек, потому что его задача – не генерировать идеи, не двигать полки на поле боя. Его задача – выстраивать сдержки, противовесы, смотреть, куда ветер дует, слушать советников, разводить, слушать этих, слушать тех, сталкивать их между собой, смотреть... а потом пытаться стать их судьей, получив за это долю. Ну, нормальная работа такого начальника СБ. Вовсе не публичная фигура.
А то, что можно нарисовать на нем что угодно... Это как раз удача тех, кто его приметил и вытащил: на нем рисуется все, что хочешь. А рисуют на нем все, что приходит в голову: полеты со стерхами, полоскание с амфорами, все что угодно можно нарисовать. Поездки на лошадках. Чего хочет избиратель? Он хочет стабильности. Смотрим сначала на шахматное поле под названием "российский народ", "электорат". Находим 64 клетки, по каждой взвешиваем: что лучше, что хуже. Анализируем. И дальше смотрим, какие ходы. Вот здесь конь ходит так, но это опасно, потому что его может взять пешка. Ходит так – хорошо, он делает шах. Ну, сходим так. Это нормальные шахматы политические. То есть он действительно серенький, он действительно блеклый, он действительно такой, какой есть, каким мы его видим. Но он именно оператор. Нам же неважно, кто машинист поезда или пилот самолета, который может из кабины сказать: "Говорит командир экипажа. Высота 11 тысяч 200 метров. За бортом минус 49 градусов. Желаю вам приятного полета!" Вот то, что делает Путин.
Парадокс Дмитрия Медведева
– Мне показалось очень любопытным ваше описание Дмитрия Медведева в команде Владимира Путина. Потому что опять же в соответствии с расхожим представлением Медведев – это абсолютная марионетка Путина, человек, который заслужил в народе массу ироничных прозвищ, над которым откровенно смеются. И в то же время вы упоминаете о том, что Медведев Путина многому научил. Расскажите об этом подробнее.
– Действительно, в моей книге собраны подобные парадоксы. Медведев был у Путина в Комитете внешних связей консультантом. Он не перешел на работу в комитет, потому что он был руководителем юридической службы крупнейшей на то время целлюлозно-бумажной компании, достаточно серьезной олигархической группы. И он не шел работать к Путину, не шел на госкарьеру. Ему эта госкарьера была на фиг не нужна, потому что он прекрасно зарабатывал. Почему Путин его привлек? Потому что Медведев единственный, кто в этом комитете реально понимал внешнюю торговлю. Он понимал, что такое сырье, что такое нефть, что такое лес. Он понимал, что можно продавать, как на этом зарабатывают, как уходят от налогов. Он ему объяснил, как можно продавать газ, как можно продавать нефть. Откуда Путин мог это знать? Этому в Краснознаменном институте не учат, да и в Дрездене за кружкой пива в общении со Штази это тоже не узнаешь. То есть Путин, конечно, этого не знал. А Медведев это знал. Он был профессионалом.
Мне было очень прикольно наблюдать, как Медведев одевается. Я видел, что у него ботинки за тысячу долларов, что у него костюм от Brioni, что он холеный. Действительно, он выглядел на миллион долларов. И рядом с ним – простоватый майор КГБ. Кстати, это миф, что Путин подполковником КГБ был. Когда агент КГБ уходил, увольнялся, ему дарили звание одно. То есть он уходил майором. Когда он уже был помощником Собчака, он был майором. И вот когда уходил на пенсию, ему дали звездочку подполковника. Он получил звезду вместо ордена. Им либо ордена давали, либо звания. Редко и то, и другое.
Мне было очень прикольно наблюдать, как Медведев одевается. Я видел, что у него ботинки за тысячу долларов, что у него костюм от Brioni, что он холеный. Действительно, он выглядел на миллион долларов. И рядом с ним – простоватый майор КГБ. Кстати, это миф, что Путин подполковником КГБ был. Когда агент КГБ уходил, увольнялся, ему дарили звание одно. То есть он уходил майором. Когда он уже был помощником Собчака, он был майором. И вот когда уходил на пенсию, ему дали звездочку подполковника. Он получил звезду вместо ордена. Им либо ордена давали, либо звания. Редко и то, и другое.
Медведев действительно был на голову выше Путина. На голову профессиональнее
Поэтому Медведев действительно был на голову выше Путина. На голову профессиональнее. Действительно, он был человеком, который понимал внешние связи. И он работал на хозяина. То есть он действительно работал не на спецслужбы, не на кого-то еще, он реально работал на своего заказчика. А заказчиком был Путин. Поэтому я думаю, что и сегодня во многом эта же ситуация сохранилась. Действительно, Медведев экономически прекрасно понимает расклады, он стратегически планирует экономику страны. И не так просто все, как это кажется на первый взгляд. То, что Путин в принципе не может делать в силу просто непонимания, отсутствия образования. Вы смотрели сериал "Чернобыль"?
– Да, я посмотрел, конечно.
– Там Борис Щербина спрашивает у профессора Легасова, как работает атомный реактор. Тот объясняет, Щербина говорит: "Все, теперь можешь идти". На самом деле показана эволюция Щербины, который вице-премьер, и Легасов, который просто профессор. В конечном счете, Легасов руководил операцией, а Щербина обеспечивал административное управление. Вот так же, собственно, и здесь. То есть можно сказать, что Медведев – это такой Легасов, а Путин – такой Щербина. На самом деле, в этом альянсе гораздо больше скрытого, чем видного. Мы думаем, что это такой "Медвед", что он как бы жалкий, "айфончик", а на самом деле, я думаю, все стратегические моменты, конечно, планирует Медведев. А Путин просто их продумывает с точки зрения реализации через свои информационные и управленческие возможности. Но теоретиком в экономике – в нефтяной, в сырьевой экономике – конечно, я уверен, является Медведев. Это парадокс, да, я знаю, но книга, собственно, об этих парадоксах и написана.
Зюгановский взгляд на сталинские чистки
– В какой-то момент в "Путинбурге" вы переходите к рассказу и о федеральных политиках. В частности, описываются непристойное поведение Жириновского и, что мне показалось гораздо важнее, слова Зюганова в частном, подчеркнем это, разговоре о том, что сталинские "чистки" были по сути этническими. Мол, он избавлялся от засилья евреев в советском руководстве. Почему вы решили поговорить и об этом?
– Я помню этот разговор. Я могу задать вам вопрос: а почему Коммунистическая партия не обсуждает сталинские "чистки"? Там же есть теоретики, неглупые, которые имеют какую-то свою точку зрения. Они же ведь не говорят: "Да, надо было еще 10 миллионов расстрелять". Нет, они обходят эту тему. А как они ее обходят? Они же между собой как-то это обсуждают, у них же есть какое-то свое отношение к Сталину. Я просто открыл завесу над тем, какое на самом деле у российских ортодоксальных коммунистов отношение к этому. Я просто рассказал о том, как это на самом деле выглядит.
И действительно, объяснение внутреннее для них... Как у Оруэлла: есть партия и внутренняя партия. Так вот, среди российского "движа" коммунистического, глазьевского, антидемократического, почвеннического, того, что они называют "патриотическим", действительно, есть абсолютно четкое понимание, что главной задачей является "десионизация". Что виноваты были во всем евреи, что Сталин велик тем, что он вместе с Гитлером уничтожил засилье евреев. Это то, что ходит в их кругах, но для внутреннего пользования. Я просто рассказал, как это выглядит из уст Зюганова. Да, это действительно шокирует. Но то, что антисемитизм в российском поле сегодня присутствует не в виде лозунгов или поджогов синагоги, а именно в оправдании Иосифа Сталина, – это действительно так. И это страшно. Правда, мне Зюганов тогда сказал: "Никогда не подтвержу то, что сейчас говорю". Никогда, но мой долг сказать прямо, как это было.
И действительно, объяснение внутреннее для них... Как у Оруэлла: есть партия и внутренняя партия. Так вот, среди российского "движа" коммунистического, глазьевского, антидемократического, почвеннического, того, что они называют "патриотическим", действительно, есть абсолютно четкое понимание, что главной задачей является "десионизация". Что виноваты были во всем евреи, что Сталин велик тем, что он вместе с Гитлером уничтожил засилье евреев. Это то, что ходит в их кругах, но для внутреннего пользования. Я просто рассказал, как это выглядит из уст Зюганова. Да, это действительно шокирует. Но то, что антисемитизм в российском поле сегодня присутствует не в виде лозунгов или поджогов синагоги, а именно в оправдании Иосифа Сталина, – это действительно так. И это страшно. Правда, мне Зюганов тогда сказал: "Никогда не подтвержу то, что сейчас говорю". Никогда, но мой долг сказать прямо, как это было.
"Я с этого трамвая слез"
– В той петербургской жизни вы были известным журналистом, общественным деятелем. Вы напрямую были связаны, даже дружили с теми, кто совершал преступления, воровал из бюджета, отнимал колоссальные деньги, убивал, был у власти, потом иногда ее терял, разорялся или погибал. И вы лично знаете тех, кто сейчас сидит в Кремле, и, судя по всему, с первым лицом вы были на "ты". Но сейчас вы живете в изгнании, насколько я понимаю, вас достали даже в Таиланде, где у вас был вполне успешный бизнес. Как вы сами пишете, его фактически отобрали, яхту, в которую вы вложили миллион долларов, пришлось продать за бесценок. Поэтому я задам вам вопрос, который наверняка вам задали бы ваши недоброжелатели. Не написали ли вы эту книгу, со многими подробностями, которые ее персонажи наверняка хотели бы скрыть, из мести? От обиды, что когда-то, может быть, поставили не на того и остались не у дел? Что бы вы на это ответили?
– Я готов к этому вопросу. Одна из абсолютно типичных ремарок: "Автор сам не лучше своих героев". Собственно говоря, да, я не лучше своих героев. Все мы на Страшном суде, наверное, будем отвечать. Но у меня есть одно преимущество: я с этого "трамвая" слез. Меня никто не выкидывал, никто не запрещал мне пойти на сделку. И мне эти сделки предлагались. Я никогда не был обделен вниманием власти. Но в какой-то момент я просто понял, что дальше участвовать в этом нельзя. Это был 2011 год, когда возникало общественное телевидение, когда начинали разговаривать о том, что в России нужна все-таки какая-то альтернатива, что-то такое, что могло бы быть каким-то противовесом тому, что происходит. Что это важно не только для простых людей, но это важно и для элит, это необходимо.
Жить в изгнании, но говорить и писать то, что думаешь, лучше, чем работать где-нибудь на Первом канале
И действительно, работая очень успешно и очень удачно, на очень неплохих контрактах, я был инициатором группы создания общественного телевидения. И, имея прямой выход на Медведева, я предложил ему свое видение этого. И это видение было Медведевым одобрено. Как мне передали, это его заинтересовало. Но когда это обсуждалось с Путиным, он сказал, что это недопустимо, что это полное расшатывание всего, что на этом система рухнет. И то, что предлагает Запольский... Ну, не только я, там было пять человек, одного из них уже нет, а других я просто не хочу называть, чтобы не подставлять. Но, когда Путин это увидел, когда он понял, что это действительно может быть воплощено в жизнь, что это достаточно недорого и очень эффективно, он сказал тогда человеку, который был на совещании (мне это передавали): "Ребята, из этой компании этот парень действительно опасный. Он талантливый парень, но он опасный. Он действительно это может сделать". Он еще добавил, что "он немножко сумасшедший", не очень цензурно, но это для меня как бы самый главный козырь.
И мне абсолютно не обидно, мне абсолютно не жалко. Я бы мог этого не делать. То, что я в изгнании... Ну, да лучше быть в изгнании, чем быть Соловьевым или даже Венедиктовым. Лучше иметь возможность говорить то, что ты думаешь... А мое счастье, что я могу говорить то, что я думаю, что это вызывает интерес, что достаточно серьезное издательство, кстати, британское интересовалось моей книгой, что у меня эту книгу издали и напечатали, – это действительно гораздо интереснее, чем кусать локти, что ты сидишь на каком-нибудь, извините, Первом канале и вынужден какую-то хрень нести в эфире по поводу радиоактивного пепла, при этом живя в Италии. То есть это ужасно.
И то, что происходит в России с прессой, – это ужасно. А я не умею делать ничего другого. Я умею думать и говорить то, что я думаю, писать умею. У нас достаточно интересные проекты сейчас идут и на YouTube, и на Facebook моем. Мне не стыдно за то, что я делал тогда, потому что я не участвовал в преступлениях, я не участвовал в насилии, в разборках, я не участвовал в отъемах бизнеса. Я просто видел это и писал об этом, запоминал это. Но то, что я не лучше своих героев, – это правда, конечно. Но только герой Данте тоже ходил в ад. И что? Мы же не говорим, что Данте ничуть не лучше, чем черти.
И то, что происходит в России с прессой, – это ужасно. А я не умею делать ничего другого. Я умею думать и говорить то, что я думаю, писать умею. У нас достаточно интересные проекты сейчас идут и на YouTube, и на Facebook моем. Мне не стыдно за то, что я делал тогда, потому что я не участвовал в преступлениях, я не участвовал в насилии, в разборках, я не участвовал в отъемах бизнеса. Я просто видел это и писал об этом, запоминал это. Но то, что я не лучше своих героев, – это правда, конечно. Но только герой Данте тоже ходил в ад. И что? Мы же не говорим, что Данте ничуть не лучше, чем черти.
У России нет сюжета
– В книге больше 450 страниц. Ритм повествования постоянно меняется: то это экскурсия по значимым местам Петербурга 1990-х, то психологические (или даже документальные, я бы сказал) портреты, то ностальгические воспоминания, то... назовем это злыми, мстительными памфлетами в адрес кого-то, то слова любви к женщине, которая вас воспитывала, то обида на бывшую жену и даже фактическое признание частичной вины за безвременную смерть солиста группы Boney M Бобби Фаррелла. (Он неожиданно умер в возрасте 61 года сразу после выступления на новогоднем корпоративе в Петербурге в 2010 году). Я, кстати, советую тем, кто возьмет "Путинбург" в руки, дочитать до этого места. В предисловии сказано, что вы писали эту книгу как сценарий. Что вы имели в виду?
– Как-то очень стыдно говорить о себе: "Я хорошо пишу". Я считаю себя неплохим текстовиком. И конечно, то, что я пишу, в основном это все можно представить себе, это написано как действительно сценарий видео. Вот это просто мой стиль. И я писал именно гонзо (направление в журналистике, где репортёр является непосредственным участником событий – РС). Я представил себе, что я иду с камерой и снимаю, потом просматриваю в монтажной, аппаратной или на экране, дисплее своего ноутбука – просматриваю то, что я снял. При этом как оператор, как человек с камерой я снимаю то, что меня в тот момент заинтересовало. И я это не монтирую в какой-то динамический ритм, в какой-то фильм, а я просто показываю гонзо. Это такое home video. То есть мы путешествовали на Кипр, и посмотрите: это наш отель, это наш бассейн, мы были на сафари, это львы, а это антилопы. А вот, посмотрите, это 1990-е, это нулевые, это люди, которые заслуживают ровно столько внимания на этой пленке, сколько о них было снято. Что-то было непонятно, и я это снял дольше, я не стал резать. Эта книга без режиссуры. Это сценарий, а не режиссерская работа. Вот почему я написал, что это видеосценарий, что это можно, просто читая, увидеть перед своими глазами. Можно пройти в этот мир не посредством того, что я хотел сказать, а вот именно через то, что я видел. Я это видел. И я это написал. Вот в чем, конечно, кайф. Вот почему этот текст рваный, почему в нем намешаны разные эпизоды с разными людьми, почему в нем как бы нет сквозного действия. Там есть герои. Это и автор этой книги. Это моя жизнь. Здесь не нужен сюжет. У России нет сюжета.
Андрей Шароградский
Международный обозреватель Радио Свобода. Автор и ведущий информационно-аналитического журнала «Время Свободы» и подкаста «Время Свободы. Контекст»
Реквием несостоявшейся любви. Видео
ВЕРТИНСКИЙ И ВЕРА ХОЛОДНАЯ
Реквием несостоявшейся любви. Видео | ||
 Он посвящал свои песни той, в которую был безнадёжно влюблён.
Он, спевший о русском декадансе – ей, этот декаданс сыгравшей.
Он – Пьеро.
Она – загадка, грёза, муза.
Он – Александр Вертинский.
Она – Вера Холодная, одна из самых прекрасных и самых загадочных русских актрис.
Она словно воплощала собой рифмы поэзии русского «серебряного века», её неземной образ напоминал Прекрасных Незнакомок, Таинственные Полумаски, Коломбин Блока, Северянина, Гумилёва.
Она была символом того странного времени, когда царская армия терпела поражения в мировой войне, когда гимназистки переписывали стихи о куртизанках, об ананасах в шампанском и пили уксус для худобы и бледности.
Когда экзальтированные барышни капали в глаза атропин для расширения зрачков, кутались в пестрые шали и принимали гостей, полулежа на кушетках, с папиросой в длинном мундштуке.
Это называлось «стиль Сафо», когда на фоне патриотических вакханалий империя билась в предсмертных судорогах, а молодежь нюхала кокаин, который носила в пудреницах и портсигарах, и погружалась в иллюзорный мир, где нет жандармов, виселиц и неотвратимой революции...
 И пусть говорят, что фильмы Веры Холодной однотипны, но сама она, женщина с прекрасными колдовскими очами и лицом, какие встречаются лишь на старинных фресках, вкладывала в них всю себя, зачаровывая зрителей – и заставляя их выносить двери кинотеатров.
Ради того, чтобы посмотреть на нее, люди выстраивались в колоссальные очереди. Подобного молодое кино в России еще не знало. В Харькове, например, во время столпотворения в кинотеатре "Ампир" были разбиты все окна, двери сорваны с петель, а для того, чтобы утихомирить толпу, штурмовавшую зал, был вызван отряд конных драгун.
И подобный ажиотаж творился по всей стране. Благодаря Вере Холодной люди неожиданно распробовали странный наркотик под названием "кино". За умеренную плату эта актриса уводила за собой в мир грез, и люди жаждали повторения "аттракциона" снова и снова. Её красота с первого взгляда поражала всех – и мужчин, и женщин.
Она была не просто красива, в ней было огромное обаяние, которое кинокамера только усиливала. Она была потрясающе киногенична, а на фотографиях получалась ещё лучше. Особенно привлекали внимание ее огромные, с поволокой, серые глаза. Эти глаза буквально завораживали зрителей…
Для того, чтобы выглядеть роскошно, недостаточно было только денег — нужен был вкус. И на этом фоне скромная жена московского юриста становится законодательницей мод. Оказалось, Вера Холодная обладает утонченным и оригинальным вкусом. Она сама придумывает себе модели платьев, подбирает ткани и отделку, сама украшает шляпки.
Открытки с ее изображениями в различных нарядах выпускаются огромными тиражами, служа женщинам по всей стране своеобразным заменителем модных журналов. Её фантазия проявлялась даже в выборе духов: она прямо на коже смешивала два аромата «Роз Ханмино» и «Кеши» Аткинсона – и получался только ей присущий нежный горьковато-сладкий запах.
Холодная снималась всего три года. Из ее более чем пятидесяти фильмов сохранились только пять. Она снимается с Мозжухиным и Макси¬мовым, Полонским и Руничем, Худолеевым и Чардыниным — самыми известны¬ми, самыми талантливыми актерами того времени. Ее помнят до сих пор, потому что больше таких не было. Не было – чтобы и умна, и красива, и чиста, и талантлива, и счастлива, и всеми любима... Если такие рождаются, о них помнят долго. Как о ней. О Вере Холодной. Вертинский впервые появился в доме Холодных осенью 1915 года.
Шла Первая Мировая война. Муж Холодной находился на линии фронта. И вот как-то раз в дверь ее московской квартиры постучали. На пороге стоял длинный, худой, нескладный незнакомец — шея длинная, тонкая, ноги в обмотках, гимнастерка в пятнах.
Он вернулся с войны, где служил братом милосердия в передвижном госпитале, и привез Вере письмо с фронта, от мужа. Солдата звали Александр Вертинский. Он отдал ей долгожданное письмо и ушел. До следующего дня. А назавтра снова возник на пороге. И стал приходить в гости каждый день. Он проходил в дом, садился и молчал. И так сидеть он мог часами, созерцая то несбывшееся, что «могло бы», да так и не стало….
Позже уже, когда известность Вертинского стала набирать обороты, они часто выступали вдвоем. И не случайно самым знаменитым совместным номером в исполнении Холодной и Вертинского было… танго. Танго, бьющее по нервам своей невысказанностью, чарующее легким флером невозможности, приправленное горечью «никогда».
Этот танец многие называли «тоской по несбывшемуся». Но взаимная нежность нашла своё отражение и в тех номерах, которые они исполняли совместно, и в романсах, посвящённых Вертинским актрисе… А это: «Маленький креольчик», «Лиловый негр», «Ваши пальцы пахнут ладаном…», «В этом городе шумном…» "За кулисами", "Попугай Флобер"
Они так никогда и не смогли быть вместе. С Вертинским, как и со всеми ее поклонниками, Веру Холодную связывал не роман, а гораздо больше ее волнующая возможность романа и любви... У Вертинского появляется костюм печального Пьеро. От страха перед публикой, боясь своего лица, Вертинский делает условный грим: свинцовые белила, тушь, ярко-красный рот, и в таинственном «лунном» полумраке жеманно исполняет песенки, посвященные Вере Холодной:  «Где Вы теперь? Кто Вам целует пальцы? Куда ушел Ваш китайчонок Ли?.. Вы, кажется, потом любили португальца, А может быть, с малайцем Вы ушли. В последний раз я видел Вас так близко. В пролеты улиц Вас умчал авто. Мне снилось, что теперь в притонах Сан-Франциско Лиловый негр Вам подает манто. Одним жестом, скупым и выразительным, артист передавал драматизм своего положения и иронию к самому себе: Ах, где же Вы, мой маленький креольчик, Мой смуглый принц с Антильских островов, Мой маленький китайский колокольчик, Капризный, как дитя, как песенка без слов? Такой беспомощный, как дикий одуванчик, Такой изысканный, изящный и простой, Как пуст без Вас мой старый балаганчик, Как бледен Ваш Пьеро, как плачет он порой! Куда же Вы ушли, мой маленький креольчик, Мой смуглый принц с Антильских островов, Мой маленький китайский колокольчик, Капризный, как дитя, как песенка без слов?.. А вот ещё: Ваши пальцы пахнут ладаном И в ресницах спит печаль. Ничего теперь не надо Вам, Ничего теперь не жаль... Эти строки Александр Вертинский посвятил тоже Вере Холодной, женщине, в которую он был безнадежно влюблен.
Они оказались пророческими. Многие считают, что это посвящение было посмертным.
Но вот что писал сам Александр Вертинский: "Я многие свои новые песни посвящал ей. Как-то, помню, принес ей показать свою последнюю вещь, называлась она "Ваши пальцы пахнут ладаном".
Я уже отдавал ее издателю в печать и, как всегда, посвятил Холодной.
Когда я прочел ей текст песни, она замахала на меня руками:
- Что вы сделали! Не надо! Не надо! Не хочу! Чтобы я лежала в гробу! Ни за что! Она страшно разволновалась: - Это смерть! Снимите сейчас же посвящение! Помню, я немножко даже обиделся. Вещь была довольно удачная, на мой взгляд, и меня удивило ее предубеждение и оскорбило до какой-то степени. Я снял посвящение. Потом, через несколько лет, когда я пел в Ростове-на-Дону, как-то в номер гостиницы, где я остановился, подали телеграмму из Одессы: "Умерла Вера Холодная"... Рукописи моих романсов лежали передо мной на столе.
Издатель сидел напротив меня, я вынул "Ваши пальцы пахнут ладаном" из этой пачки, перечел текст и надписал: "Королеве экрана - Вере Холодной".
Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль. Ничего теперь не надо нам, Никого теперь не жаль. И когда Весенней Вестницей Вы пойдете в синий край, Сам Господь по белой лестнице Поведет Вас в светлый рай. Тихо шепчет дьякон седенький, За поклоном бьет поклон И метет бородкой реденькой Вековую пыль с икон. Ваши пальцы пахнут ладаном, А в ресницах спит печаль. Ничего теперь не надо нам, Никого теперь не жаль. Это был реквием их несостоявшейся любви, который Вертинский исполнял всю жизнь. Его услышали на трех континентах, им восхищались Шаляпин и Качалов, великие князья и принц Уэльский. Он пел о героине из сказки — Вере Холодной - «изысканной, изящной и простой». И незабвенной.
"АЛЕКСАНДР ВЕРТИНСКИЙ " Документальный фильм.
|
КАК ПОБЕДИТЬ ТЕРРОР
Как победить террор
Ракеты из Газы воспринимаются в Израиле, и даже в Сдероте, как погодные явления - хамсин или сильный град, а не то, что действительно может быть устранено.
И в этом настоящая победа левых. Когда нет собственного мировоззрения, невозможно создать альтернативу левому пути - даже когда этот путь ведет всех нас к ракетам и взрывам.
Левые находятся в оппозиции, но их разрушительные идеи побеждают. Посмотрите, куда мы докатились - стало обычным явлением изгнание евреев из их законного дома (Гуш-Катиф, Амона А, Амона Б, Девять домов в Офре, Натив-Авот, Тапуах и многое другое), но зато арабский Хан-аль-Ахмар правительство не смело трогать.
Во время изгнания Гуш-Катифа, когда мы сказали, что ракеты будут падать на Ашкелон, нам сказали, что мы сумасшедшие. "Галлюцинации правых", - говорили они. И мы действительно ошиблись: ракеты из Газы уже не только в Ашкелоне - они достигли Тель-Авива!
ХАМАС уже научился преодолевать "Железный купол", а нашим солдатам велят не высовываться из-за бетонных ограждений.
С точки зрения левых - мы поставили бетонные ограждения и таким образом решили проблему безопасности, залили цемент в подземный туннель - и враг уничтожен.
После террористической атаки все «правые» политики объединяются и заявляют: "мы доберемся до террористов". Конечно, чаще всего террористов ловят. Но мы похожи на человека, который чтобы потушить пожар, льет воду на летящие искры, вместо источника огня.
Мы не чувствуем себя здесь хозяевами. Наша подход к безопасности напоминает страуса - держать голову глубоко в... убежище.
Что мы сделаем с убийцами Рины, если поймаем? Они будут жить в тюрьме как короли. Их семья будет получать в 3-4 раза больше средней зарплаты. Их поимка не решит проблему. Мы выставляем себя на смех. Даже если БАГАЦ снизойдет и разрешит демонтировать какую-то комнату в доме террористов, ну и что?
Мы уже забыли, как сказать правду: это наша страна! Это наша страна!
Существует глубокая и подлинная связь между народом Израиля и Землей Израиля. Существует тесная связь между возможность еврейской девочки спокойно гулять на природе и угрозой Тель-Авиву со стороны ХАМАСа, "Хизбаллы" и иранцев, и даже с теми фактами, что бедуины контролируют Негев, а арабы "треугольника" и Галилеи подчинили себе более 60% территории государства в пределах "зеленой черты" (не официально, а практически).
Ситуация с безопасностью не будет решена, если мы не выявим корень проблемы. Нас ограничивают не наши возможности, ведь мы самые сильные в регионе. И не технологический потенциал, потому что мы страна старт-апов и экспортеры новейших военных технологий. Просто мы потеряли чувство собственной правоты и справедливости наших действий.
Партия "Зеут" восстановит справедливость, которую мы потеряли, а вместе с ней и безопасность.
Вот раздел "Безопасность" в программе партии "Зеут":
"Партия "Зеут" бросает вызов "концепции Осло" как таковой и предлагает альтернативный политический план, называемый "Одно государство для одного народа". Программа основана на лояльности еврейскому характеру государства и признании правомерности его существования. Именно этот процесс является залогом наступления мира в Израиле.
Основные тезисы программы:
Земля Израиля принадлежит только народу Израиля (что записано в нашей книге Торы, которую признает большинство человечества как часть и Библии и Корана).
Международное право признает, что территория Иудеи и Самарии предназначена для еврейского государства, что подтвердил отчёт комиссии Леви.
Демографическая тенденция работает в пользу евреев. В 2035 году ожидается 80% еврейского населения "от Иордана до моря".
Большинство арабских жителей Иудеи и Самарии хотят эмигрировать, и многие из них уже это делают.
Этапы программы:
Первый этап: ликвидация соглашений Осло, восстановление предшествовавшей им правовой ситуации.
Второй этап: террористам будет предложен вариант мирного отступления, аналогичный выводу ООП из Ливана в 1982 году.
Третий этап: Израильская армия восстановит контроль над освобожденными территориями, как это произошло в процессе операции «Защитная Стена» и государство Израиль установит полный суверенитет во всех частях страны. Никто, за исключением армии, полиции Израиля и уполномоченных гражданских лиц (см. выше — «Ношение оружия”) не будет иметь права на ношение оружия между морем и рекой Иордан.
Четвертый этап: нееврейским жителям Иудеи и Самарии будут предложены на выбор три варианта:
Помощь в иммиграции: государство позволит заинтересованным жителям продать свою собственность и иммигрировать.
Статус постоянного жителя: тем, кто пожелает остаться и продемонстрирует свою лояльность, будет предоставлен статус постоянных жителей еврейского государства. Все их личные и имущественные права сохранятся, по примеру ряда западных стран (как это делают США с жителями Самоа, Виргинских островов и Пуэрто-Рико, и Британия с оставленными в оккупации киприотами).
Гражданство: желающие стать полноценными гражданами страны, смогут получить гражданство только после тщательной проверки, доказав свою преданность стране, как-то служба в армии, помощь силам безопасности и т.д.
Когда народ Израиля завершит внутреннюю борьбу за самоопределение и перестанет считать себя оккупантом в своей собственной стране, то как следствие завершится и конфликт с мировой общественностью, которая примет наш законный суверенитет. Полное осуществление нашего плана позволит открыть центр страны для урегулирования, строительства и развития. Будущее поколение не унаследует проблему спарных территорий и терроризма, но получит суверенное, безопасное и процветающее государство".
Источник: Facebook
Активист сионистского движения, лидер движения "Зеут"
Подписаться на:
Сообщения (Atom)