Гонимый
Начало истории вас не удивит — таланты героя проявились в детстве. Это универсальный штамп, а вот описать особенности талантов, уникальность подхода и видения — не хватит множества статей. Вы же знаете, чем человек ярче, тем более он уникален. В особенности это касается мудрецов Торы, ведь блуждают они, как пел Высоцкий, «на хрупких переправах и мостах, на узких перекрёстках мирозданья».
Рав Меир-Лейбиш бен Ихел-Михл с родовой фамилией Вейзер, известный как Мальбим (по инициалам имени) родился в 1809 году в местечке Волочиск на Волыни. Когда ему исполнилось 6 лет, он потерял отца. Через некоторое время мать вышла замуж за раввина Волочиска Арье-Лейба, в доме которого Меир-Лейбиш воспитывался. О нём пошла слава как о «илуе (вундеркинде) с Волыни».
Всю жизнь с самого детства Мальбим стремился объединить народ — вероятно, именно поэтому ему так доставалось «на орехи». Это был удивительно здравый и эмоционально устойчивый человек, не обращавший внимания «партийную принадлежность» — ему было достаточно истины как таковой. Но большинство жило иначе, в «танец чёрта споров среди нас», в привычный механизм «кто не с нами — тот против нас» он не вписывался. 13-летним сирота отправился в Варшаву, где обучался сразу всему и одновременно. По обычаям семьи и воспитанию Мальбим принадлежал к традиционному «литовскому» еврейству, напряжение в отношениях хасидов с «митнагим» было изрядным,- но юноша учился, среди других наставников, у выдающегося каббалиста рабби Цви-Гирша из Жидачева (1763-1831), основателя династии Жидачевских ребе.
Хороший вопрос, как он стал тонким грамматиком иврита, знатоком многих наук, в частности медицины, истории и астрономии, и при этом — глубочайше и всесторонне образованным мудрецом Торы? Из его ранней биографии сохранилось немногое. Вероятно, он поступал по строке из псалма: «ото всех, учивших меня, умудрялся я».
На знания Мальбим был всеяден и ненасытен. Каждый, кто читал его комментарии к Танаху, замешанные на малозаметных нюансах языка, здравом смысле и свободном оперировании самыми разнообразными и разнородными фактами, в этом убедился. А чуть присмотревшись, читающий сможет различить масштаб и глубину его познаний в сокрытой части Торы.
Мальбим «свой» как в необъятной Традиции, так и в современной ему науке. Адепты обнаружат «несовместимые противоречия», нестыковку концепций и цифр — а для чуткой его души всё это были части единого целого, просто различные языки и методики. Когда человек живёт с Б-гом — театры людских ролей меньше втискивают его в свои пьесы. Другое лекало.
Силу разума, способность прозрения, великолепную память и ясный взгляд на мир он получил в подарок с небес. А вот жизненный комфорт… Шестилетний мальчик теряет отца. Когда ему было 14, он, по обычаю места и времени, женился. Но — молодая жена вскоре умирает. По окончанию траура — мне не удалось найти точной даты — юный вдовец женится вторично. Второй брак оказался благословением на всю жизнь, кроме тёплого дома он подарил Мальбиму материальную обеспеченность: родители жены были богаты и высоко ценили его дарования. Отец супруги, знаток Торы рав Хаим Ойербах сочетал раввинскую деятельность с занятием бизнесом — молодая семья обрела духовную материальную поддержку. На несколько лет Мальбим смог отрешиться от материальных забот и полностью посвятить себя учёбе.
Ещё в 18 он задумал грандиозный труд, который так и не сумел довести до завершения: собрать все важные новинки в алахе, накопившиеся после публикации основного нашего законодательного кодекса «Шульхан аруха». То есть за почти три столетия развития Закона! Название книги — «Арцот ахаим» (Страны жизни) намекает на разнообразие интерпретаций законодательства в странах нашего обитания и в разные эпохи. Мальбим видит, что всё это — «страны жизни». 25-летний раввин отправляется в Пресбург, Бреслау и Амстердам, обращается за оценкой и рекомендацией ко многим известным раввинам — отзывы самые положительные.
Опубликована только часть задуманного труда — до 31 главы раздела «Шульхан аруха» «Орех хаим» (Путь жизни), посвящённого законам повседневной жизни. Великий Хафец Хаим (1838-1933) в своём труде «Мишна брура» — самом, пожалуй, авторитетном законодательном кодексе последних столетий — часто ссылается на эту книгу Мальбима и обычно устанавливает закон в соответствии с его интерпретацией.
В 1837 году Мальбим занимает пост городского раввина в небольшом городе Врешен (сейчас Врешня) в центральной Польше и остаётся на нём до 1845 года. Затем он переезжает в Германию, в город Кемпен в Северной Рейн-Вестфалии, в 30 километрах от Дюссельдорфа. Здесь он возглавляет городскую общину до 1858 или 1860 года (данные расходятся). Его имя уже широко известно в еврейском мире и его приглашают стать главным раввином Бухареста. На этом более-менее спокойная жизнь заканчивается.
Бухарест второй половины 19 века именовали «Маленьким» или «Восточным Парижем», а его проспект Победы — «Елисейскими полями». В 1858 году здесь проведён конгресс, посвящённый организации придунайских княжеств, а с 1859 года, после провозглашённого объединения Валахии и Молдовы, город становится столицей Румынии. Дух «а-ля-парижского свободомыслия» в его провинциальных формах распространился здесь. Среди евреев Бухареста влияние получили «просветители», то есть ассимиляторы. И реформизм забрался сюда, продолжая движение по Европе и заманивая «выходом из гетто в широкий международный мир», где от еврейской самоидентификации оставалось нечто скорее эстетическое, нежели жизнь по законам Всевышнего. Бухарест сделался одной из столиц «прогрессивной еврейской Европы».
Нужно прибавить, что антисемитизм в Румынии, особенно ярко пылавший с конца 18 века, носил вполне пещерный характер. Дошло до того, что в 1804 году последовало обращение валахского господаря Ипсиланти к митрополиту с просьбой издать энциклику, осуждающую все возводимые на евреев ритуальные обвинения. Эффекта сие не имело, ибо местное духовенство было как раз тем шулером, который разыгрывал краплёную «еврейскую карту» под на невысокий уровень культуры основного населения страны — крестьян. Самые разные политические партии, порой противостоящие друг другу с оружием в руках, тоже разыгрывали этот преферанс — евреи сразу стали и «бунтовщиками», и «ретроградами». После румынской революции 1848 года (части европейского парада революций) допотопный антисемитизм ослабевает, но вскоре заменяется антисемитизмом на меркантильной почве. Румынский состоятельный класс начинает теснить «иноземцев», каковыми именовались евреи, сколько бы веков они здесь ни жили,- ставших вдруг «жадными хищниками» и «скупщиками румынских земель». Попытка предоставить евреям гражданские права, сделанная в 1858 году, привела к политической буре и погромам. Интеллигенция в целом была настолько заражена антисемитизмом, что в течение пары столетий любое расследование антисемитских выступлений приводило к зачинщикам — профессорам, адвокатам, редакторам… На требования великих держав румынские дипломаты ответствовали, что «предоставление евреям равноправия противоречит местным нравам и вызовет погромы», забывая уточнить: с нашей подачи.
Понятно, отчего «просветители» опасались, что их «примут за евреев» — а тут приезжает выдающийся раввин, образованный и культурный, да к тому же принципиальный в вопросах Закона и не согласный ни на какие, модно веющие из Германии «полуеврейства». Одолеть такого в открытом диспуте граждане не могли — и прибегнули к технологии доносов и закулисных интриг.
Румынские власти рады были любой антиеврейской клевете, в особенности исходящей от самих евреев. К тому же некоторые из приближенных к власти ещё помнили отголоски либеральных идей и «прогрессисты» были им ближе «средневекового ретрограда». Мальбима заковали в кандалы и поместили в каземат, где он ожидал суда и возможной смертной казни по обвинению в «государственной измене». Глава хасидов Буковины рабби Авраам-Яков из Сагадуры связался с великим еврейским филантропом сэром Мозесом Монтефиори, бывшим тогда шерифом Лондона — и сэр Мозес примчался в Бухарест, чтобы от имени английского правительства потребовать освобождения Мальбима. Сговорились на том, что раввин немедленно покинет пределы Румынии.
Когда конвоиры перед Шаббатом посадили рава на телегу, чтобы ехать к границе, появились два «просветителя» из организаторов травли и преподнесли раввину поднос с зажаренным поросёнком. «Я никогда не проклинал ни одного человека, особенно еврея — услышали они,- но сейчас вы не только обидели меня — вы лишили меня возможности спокойно работать над сочинением, предназначенным для всего народа Израиля. Поэтому я обещаю вам, что из этой истории вы не выйдете невредимыми и возмездие состоится ещё при моей жизни». Через несколько дней, во время пикника по поводу «победы», выскочивший дикий кабан убил сына одного из «просветителей»; увидев, что проклятье сбывается, тот решил бежать — но в пути кони сбили ограду моста, телега упала в реку и вся семья погибла. Услышав о трагедии, второй «просветитель» надумал бежать из страны, но пока он собирал вещи, старший его сын упал в яму и разбился насмерть. Отец в исступлении схватил охотничье ружьё и пустил себе пулю в лоб. Вскоре одного из его двух оставшихся сыновей разбил паралич, а второй сошёл с ума и до конца жизни содержался в лечебнице…
Жалоба турецким властям в Константинополе эффекта не возымела — Румыния на бумаге всё ещё находилась под властью Османской империи, но реального влияния турки давно лишились, въезд главному раввину в Румынию заказан. После полугода в Париже Мальбим приглашён в небольшой польский город Лунчиц (Ленчице) — в 1866 там умирает тесть, рав Хаим Ойербах, раввин города. Затем в течение года он — главный рав интернационального Херсона. В это время Мальбим получает значительное наследство и с радостью решает отойти от общественной деятельности и углубиться в книги. Он едет обратно в тихий Лунчиц и пишет. В первую очередь мудрец работал на комментарием к Танаху (Тора, Пророки, Писания) — по общему мнению, одному из лучших за всю нашу историю. Но — местный коммерсант, в предприятие которого рав вложил свои деньги, присваивает их себе. Перед чтением в синагоге Торы Мальбим поднялся к биме и громко объявил мошеннику: «Ты присвоил все мои деньги и из-за тебя я вынужден снова стать раввином, прервав работу над книгой. Я не прощаю тебя и твоё падение обеспечено». Через несколько дней жулик сходит с ума, вскоре его находят за городом мёртвым с признаками самоубийства.
В 1870 году рав прибыл в белорусский Могилёв, город наполовину еврейский, наполовину антисемитский и немало «прославленный» погромами. Евреи владели здесь имуществом и бизнесами, но отношение властей часто оставалось недружественным и община было очень разношёрстной, не только в смысле отношений хасидов (в большинстве своём хабадников) и «литовцев». Мальбиму удалось выстроить в городе образцовую систему благотворительности — он стремился обеспечить каждую бедную семью стабильным источником пропитания. Вот пример, какими «трюками» рав пользовался, чтобы не обижать получателей помощи.
Вдова пришла к раввину: семья обнищала после смерти кормильца. «Знаешь ли ты какое-нибудь ремесло? — Да, я прекрасно пеку пирожки. — Отлично! Давай откроем дело: я дам тебе денег на муку и прочее необходимое, а ты печёшь и продаёшь пирожки. Выручка пополам.» И вручил ей 100 рублей, огромные тогда деньги. Зная, что раввин в бизнесе и всё несомненно кошерно и качественно, жители пирожки расхватывали. Через полгода вдова приносит половину выручки — проверив отчётные книги, Мальбим заключает: «Всё верно. Но глупо поступает тот акционер, кто после первых же успехов извлекает капитал. Возьми эти деньги на расширение НАШЕГО производства и в дальнейшем ты не обязана мне докладывать». Уезжая из города, раввин, конечно, «забыл» забрать свою долю.
Естественно, местные «просветители» не дремали — снова идут доносы, раввин становится «политическим преступником». Мальбим вынужден оставить город, он отправляется в немецкий Майнц. Затем переезжает в Кенигсберг, крупнейший город Восточной Пруссии. Везде идут конфликты с реформистами и просветителями,- видимо, в их среде сложилось убеждение, что от этого «ортодокса» надо избавляться любыми средствами и безнадёжное дело — пытаться уговорить его принять их отступничество и уступить контроль над общиной. Война идёт тотальная, подковёрная и подлая.
Мальбим отправляется обратно в Российскую империю, его избирают на открывшуюся вакансию раввина Вильны (Вильнюса) — но российский губернатор города не утверждает назначение. Чаще всего такое «подмахивалось» автоматически — к чему лезть во внутренние еврейские дела? Но, вероятно, местные «просветители» напомнили властям, к которым они были много ближе, об «уголовном» послужном списке «политического преступника».
К раву приходит предложение стать раввином города Кременчуг на Днепре — евреев здесь жило больше, чем украинцев или русских и «просвещение» не успело ещё подорвать основы общинной жизни. Но Мальбиму не суждено добраться до Полтавщины — он умирает по дороге в 1879-м, в Киеве, в первый день Рош-Ашана — Нового еврейского года. В День Суда. Говорят мидраши, что в этот день небеса выносят окончательный приговор только полным праведникам или неисправимым грешникам.
Когда работники похоронного братства вошли в комнату усопшего и сняли простыню — комната наполнилась светом. Долго стояли они, не решаясь начать омовение…
Перу Мальбима принадлежит блестящий комментарий к Танаху, построенный во многом по образцу комментариев дона Ицхака Абарбанеля (1437-1508), всесторонне образованного главы мудрецов Испании времён изгнания из неё евреев. Сперва формулируются возникающие вопросы, приводятся мидраши по теме — и лишь затем он начинает собственный ответ. По стилю это напоминает лекцию или беседу с читателем — живое общение. Одна из целей такого построения — выбить оружие из рук реформистов, пытавшихся «присвоить право» на современный язык и наукообразие. Мальбим не постулирует, он анализирует, устраняет возможные противоречия между Писанием и научными данными, вводит мудрость предшественников в сегодняшний контекст. Посмертно опубликованы его аналитические заметки к Талмуду «Йесод хохмат аигайон» (Основы науки мышления). Его работа по грамматике «Яир ор» (Воссияет свет) на большом материале демонстрирует, в частности, то, что в святом языке вообще нет синонимов, каждое слово несёт свою неповторимую нагрузку. Очень практичен развёрнутый комментарий Мальбима на 4 главу «Сильной руки» Рамбама, посвящённую вопросам медицины и гигиены. Всего не перечислить.
Упомяну одну «ошибку» Мальбима: в комментарии к Книге Даниеля он на основе сложных каббалистических расчётов показывает, что Освобождение должно прийти в самом конце 7-го столетия 6 тысячелетия. 5700 год наступил 25 августа 1939 года, 1 сентября Германия напала на Польшу, начался Холокост. Не воплотившийся свет обратился дьявольской тьмой.
