27 сентября 2021
Зачем нужны толстые книги? Кто их читает? Доктора и кандидаты читают больше для того, чтобы потом сделать больше сносок. Куда ж без них. Автор сам грешен тем, что любит ими пользоваться. Он ими прикрывается, хочет показать свой уставший ум.
Мысли стали дешеветь. Давит чувство, что «я уже где-то это читал». Новые идеи попадаются редко. Все больше натыкаешься на неомодернизацию , постмодернизацию и пр.
Оригинальность мышления лучше всего поддерживает мысль биотехнологическая. Хотя б потому, что благодаря ее заморочкам ожидается сотворение искусственного человека. (Ну как ни уподобить себя Богу. А если Бог вдруг возьмет и не допустит такого хулиганства.) Но пришел ковид и все эти биотехнологические выдумки куда-то запропастились.
Идеи конечно появляются, пусть они не столь широки и глубоки, зато просты и понятны. Стало удобно, модно думать сценарно Это эффектнее и безответственнее. Всегда, если сядешь в лужу, можно заметить потом, я-де это предрекал в одном из сценариев.
А тут еще скопусы всякие. В интернете предлагают опубликовать в «правильном» скопусном журнале любую написанную тобой ерунду, сделать правильные сноски, отредактировать, а то просто за тебя любимого написать – только плати. Цены разные. Опубликовать в журнале ВАК РФ стоит 48 500 руб., написать статью – 21 тыс., доработать оную – 7 тыс. Это еще дешево. На scopus Q1, Q2 или Web of Science публикация в течение 12 месяцев обойдется в 140 тыс., а доработка — в 104 тыс. В scopus Q3 за публикацию в срок от 3 до 6 меcяцев удовольствие стоит 100600 руб., написание – 49 тыс. Цены называются в рублях, есть уточнения в долларах, хотя можно в тенге и других ино и постсоветских валютах. Возможно, я допустил погрешности в отдельных цифрах, но главное не в этом: важно заплати – станешь хоть кандидатом, хоть доктором, хоть кем угодно.
Ученым можешь ты не быть но «скопусником» быть обязан. Иначе, прощай даже среднее академическое жалование. (Проще заниматься скопусной проституцией – хоть ты за кого пишешь, хоть за тебя кто.)
Общественные науки обесцениваются. Особенно с учетом «исторической правды», за которую, как было сообщено по какому-то федеральному каналу борются уже 12-летние дети.
Анализировать что-либо лень. К чему? Для кого?
Писать лучше коротко, не развертывать мысли, но делать из них наброски. Тогда потенциальный читатель по крайней мере заинтересуется, где по его мнению, ты написал ерунду, и ему, читателю станет приятно почувствовать, что он умнее тебя.
Страшен переизбыток информации. Невозможно следить за всеми сайтами, блогами, телеграмканалами, где каждый пишет, что он слышит». Информационная революция великое дело, но в излишних количествах она вредна, как обжорство для желудка. Безграничие информации сродни вранью – отличить что-то правдоподобное от лжи все труднее. Веришь не новостям, а людям, которым ты доверяешь, хотя и своим доверять становится все сложнее. Проще самому выдумать новости, а потом, если их кто-то протранслирует, можно сослаться на себя любимого.
Обесценивается буква. Раньше ее писали, выписывали, уважали, поскольку тратили на нее кусочек своего дорогого интеллекта. Сейчас ты ее выщелкиваешь.
Тускнеет настуканное на компьютерной клавиатуре слово. Оно не столько выстрадано, когда мы его вырисовывали. Да и вообще книг написанных, а с недавних времен настуканных слишком избыточно. «Самое удобное и правильное, — написал как-то Осип Мандельштам, — рассматривать слово как образ, то есть, словесное представление» . Поэт даже сравнивал его с Психеей. Что с поэта возьмешь.
Обесценивается и слово, вслух произнесенное. Слов народилось больше, чем нужно. Их все чаще произносят, когда лучше промолчать. Человечество всегда страдало болтливостью, а с появлением телевидения и блогов вербальное недержание возросло до катастрофических масштабов. Поговорка «молчание золото» актуальна как никогда. Чем больше слов, тем они не нужнее. Особенно характерно это для политиков. Ценнейшее искусство читать между строк неинтересно.
Раньше, прежде, чем что-то написать надо было хотя три раза подумать, потому как переписывать было лень. Теперь стукнул по черной клавише, и отрекся от того, что только что надумал. Хочешь, — убей целую страницу. Прежде писатели не понравившиеся рукописи рвали, теперь их отщелкивают клавишей, которая обычно расположена по правую руку. Интеллигентную букву, заменила наглая цифра цифровизации, мы стали приставкой к экранам, фоткой из интернета.
Что бы и как бы работали в таком хламе греческие философы, Вольтер, Дидро, Толстой, Бунин или Чехов.
Вот Ленин бы к компьютеру приспособился во мгновение ока. Настучал – застучал. И тогда на полках покоилось уже сто томов ленинских текстов.
Отношение к письму стало меняться давно, когда на смену перьевой ручки пришла ручка автоматическая. Мы сразу стали относиться к писанине небрежнее. Будете ухмыляться, но это был шажок в сторону от Пушкина.
Падает цена «великости» государств. Политики как обычно рассуждают о славном прошлом подведомственных им стран, о том, какие войны они выигрывали, какие глобальные полюса собой представляли. Великая Америка, великая Индия, великий Китай, великая России (перечислено в алфавитном порядке), кстати, есть еще и Великобритания… .
Девальвируются политические модели. Скрепят демократии, тухнет авторитаризм. Исчерпывая себя, они вынужденно эволюционируются, самосовершенствуются. Что у них в итоге получится, сказать не берусь.
Но людям политика надоедает, она их раздражает, точно также, как ее «творцы», которым верят все меньше. Наши предки, когда выбирали вождя племени, выглядели достойнее. Да и голосовали они не за пенсионеров, а за молодых мужиков — старейшинам и вождям было между 25 и 35.
С мировых торгов ушел коммунизм. Его еще пытается по ценам ленинской НЭП выставить на продажу КПРФ, вывешивает рекламу с портретом Сталина, но от безколбасного коммунизма с его очередями за мукой и «жигулями» люди немедленно шарахнутся.
Давно занесена в «зеленую книгу» Корейская Народная Демократическая Республика. Ее жители напоминают чудом уцелевших, бесконечно голодных биологических особей, жизнь которых пример того, как не надо жить. Когда КНДР сгинет, то вместо ее можно создать «театр ужасов», на сцене которого могут играть, изображая северокорейских граждан, актеры из телесериалов.
Подорожает ли политика? Рано или поздно должна подорожать. Может, сумеют вырастить какую-нибудь гибридную модель, движение к каковой, похоже, наметилось.
