Социальная сеть Facebook объявила о запрете публикаций, которые отрицают или искажают Холокост.
О новой политике 12 октября объявил основатель компании Марк Цукерберг, передает Associated Press.
Facebook будет направлять пользователей, ищущих информацию о геноциде, к авторитетным источникам.
Таким образом Цукерберг ответил на требования переживших Холокост, которые призывали основателя соцсети принять меры по удалению сообщений, групп и страниц с отрицанием геноцида евреев. Они требовали обозначить такие сообщения, как разжигание ненависти.
Соответствующая кампания была организована нью-йоркской Конференцией по еврейским материальным претензиям против Германии (Claims Conference).
Американский еврейский комитет приветствовал решение Facebook запретить указанные публикации.
"Сегодняшнее долгожданное объявление представляет собой значительную победу в борьбе с отрицанием Холокоста, являющимся ничем иным, как неприкрытым антисемитизмом", – сказал исполнительный директор комитета Дэвид Харрис.
Лидер израильской оппозиции Яир Лапид также приветствует этот шаг, подчеркнув, что "отрицание Холокоста является выражением самого низменного уровня антисемитизма, который должен быть искоренен их мира и интернета".
Пожалуй, ничто не символизирует отчаянную тоску израильских левых с такой пронзительной ясностью, как их восторги по поводу усиления в опросах партии «Ямина», возглавляемой Нафтали Беннетом.
Результаты в разных опросах сильно разнятся. Но суть остаётся прежней — самой большой партией неизменно является Ликуд, а следующей за ним — Ямина, обгоняющая как все левые партии, так и недавний фаворит второго места — общий список арабских партий, отрицающих право евреев на собственное государство.
При этом партия «Ямина», в отличие от центристского Ликуда обладает чёткой правой повесткой дня, более того, она не только не заигрывает с антирелигиозными настроениями определённых слоёв общества, но и напротив, имеет последовательную религиозно-сионистскую позицию и более того, возглавлена человеком в кипе.
Правые противники Нетаниягу вынуждены признать — какими бы, по их мнению, недостатками ни обладал Нетаниягу, но именно он сумел переформатировать политический расклад в стране таким образом, что сегодня основная конкуренция происходит уже не между левыми партиями и даже не между левыми и центристским Ликудом, а между Ликудом и откровенно правой Яминой.
Меня лично, человека правых взглядов, это не может не радовать. Ведь конкуренция между центристами и правыми, по сути, ведёт в конечном счёте к усилению правой политики — строительству в Иудее и Самарии, укреплению свободного рынка и даже к шагам по ослаблению диктатуры высокопоставленных чиновников — пресловутого «дипстейта».
Главные же опасения, озвучиваемые правыми противниками Беннета, заключаются в том, не повторит ли он манёвр Либермана, перепрыгнувшего из правого лагеря в одну команду с левыми и отрицателями права евреев на собственное государство.
На мой взгляд, вероятность подобного развития событий не слишком велика. И вот почему.
Важнейшее отличие Беннета от Либермана даже не в том, что он, похоже, не сидит на крючке у чиновников прокуратуры и не отягощён обязательствами перед враждебными Израилю иностранными и иными интересантами, а в электоральной базе его партии.
Сторонники Беннета, составляющие костяк его избирателей, не являются наивным стадом, готовым послушно менять свою повестку дня в соответствии с сиюминутными интересами лидера. Напротив, отход Беннета от базовых позиций правого лагеря, без которого его союз с левыми невозможен, приведёт к немедленной и долговременной потере им основной массы своих избирателей.
Одно дело, перетягивая на себя правый электорат, поддакивать левой повестке, во всём винящей Нетаниягу, другое — пойти с левыми на откровенный союз, оставив традиционного партнёра — партию «Ликуд». Такое возможно для списка, чьи избиратели фанатично преданы вождю, но не для партии, основной электорат которой голосует за позицию и ценностные категории.
Правда, следует понимать, что нынешние опросы не слишком отражают настоящий политический расклад. Как только дело дойдёт до реальной предвыборной борьбы. Возникнет одна, а то и несколько новых умеренно левых партий, претендующих на колеблющиеся голоса избирателей центристов. Под грохот СМИ, клеймящих Беннета «правым фашистом», «сторонником поселенцев и прочих злодеев», «религиозным мракобесом» и т. д., это немедленно приведёт к оттоку умеренно левых, якобы готовых сегодня поддерживать Беннета, в надежде на избавление от ненавистного правого премьера.
Так или иначе, по нынешним опросам правый лагерь (Ликуд и Ямина) вместе с ультра-ортодоксальным блоком (ШАС и «Еврейство Торы») может уверенно сформировать правую коалицию. Появление умеренно-левой партии вроде партии нынешнего мэра Тель-Авива Хульдаи и очередного устремляющегося в политику бывшего начгенштаба Айзенкота, безусловно, приведёт к переходу части центристских голосов в левый лагерь. Однако, мирные соглашения, заключённые Нетаниягу, успехи газовой отрасли и другие кролики, сидящие до поры до времени в рукаве мастера политической игры с улицы Бальфур, вероятно компенсируют часть потерь и всё же обеспечат правым устойчивое правительство.
Всё это означает то, что у сионистски настроенных израильтян и друзей Израиля за рубежом нет причин для пессимизма.
Неприятности, вызванные китайской вирусной диверсией (злонамеренной или случайной) рано или поздно закончатся, а новый политический климат на Ближнем Востоке и перспективы экспорта газа в Европу, превращающие нашу страну в ключевого регионального игрока, останутся.
Разумеется, всеми этими внешнеполитическими инструментами, неторопливо созданными Нетаниягу в последние десять лет, нужно уметь воспользоваться. И пока что, кроме него самого, никто в израильском политическом истеблишменте даже близко не напоминает человека, способного заменить нынешнего премьера.
Тем не менее, можно надеяться на то, что в течение 3-5 лет в израильскую политическую элиту вольются новые лица, способные не только грамотно задействовать сформированную Нетаниягу дипломатическую и экономическую базу, но и обладающие достаточной решимостью и энергией для того, чтобы достойно продолжить запущенные им процессы.
Самый старый мужчина Израиля Шломо Сулейман, умер в возрасте 117 лет.
У него остались шестеро детей, а также десятки внуков, правнуков и праправнуков.
«Сулейман жил сам, и его разум был ясен до самой смерти», рассказал внук Гиль Радия. Также внук считает, что ситуация, связанная с пандемией коронавируса, укоротила деду жизнь.
«До пандемии он ходил в синагогу даже в возрасте 116 лет. Он был очень скромным человеком, поэтому все его любили. Но я полагаю, что домашняя изоляция способствовала ухудшению его здоровья», - сказал Гиль.
Шломо Сулейман родился в 1903 году в Йемене. В 1949 году с женой и четырьмя детьми он совершил алию из Йемена в Израиль. Еще двое детей родились в Израиле.
Сулейман служил армии и работал в сельском хозяйстве.
В Израиле предпринимаются все усилия для скорейшей доставки вакцины от коронавируса COVID-19.
Такое заявление на открытии зимней сессии Кнессета сделал премьер-министр Биньямин Нетаниягу.
"На данный момент, по моим оценкам, в мире существует 3-4 компании, которые находятся в одном шаге от создания вакцины. Мы должны в скором времени получить эту вакцину. А наша вакцина, разрабатываемая в Нес-Ционе, находится на окончательной стадии, начинаются испытания. Поскольку это может занять время, мы хотим доставить вакцину иностранного производства как можно быстрее", – подчеркнул он.
По его словам, Израиль не стоит в начале очереди на получение вакцины из-за размера государства. Нетаниягу вместе с министром здравоохранения Юли Эдельштейном пытаются воспользоваться личными связями, чтобы граждане получили лечение вовремя.
Также глава правительства подчеркнул, что первый карантин в стране был успешным. Но после первого локдауна спортзалы и система образования были открыты слишком рано. Сейчас же государство находится на правильном пути по сдерживанию второй волны.
"Принять решение о закрытии было непросто. Были те, кто считал, что в этом нет необходимости, я же полагал, что, если мы не введем карантин, заболеваемость резко возрастет. Я призываю всех лидеров общественности – мы снизим уровень насилия и вместе снизим уровень заболеваемости и смертности", – подчеркнул он.
Ранее министр обороны Бени Ганц был проинформирован о прогрессе, достигнутом Институтом биологических исследований. Утверждалось, что испытания израильской вакцины на людях можно уже с 21 октября.
ООН: 21 век может оказаться для человечества последним
Нынешнее столетие может оказаться для человечества последним. Об этом завил Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций Антониу Гуттериш.
По его словам, глобальное потепление угрожает самому существованию человеческой цивилизации.
"Если мы не начнем действовать прямо сейчас, нынешнее столетие может оказаться последним веком для человечества", – сказал Гуттериш на форуме, который проходит под эгидой международной климатической инициативы TED Countdown.
Он также напомнил, что, по данным ученых, человечеству необходимо удержать повышение глобальной температуры на уровне полутора градуса по шкале Цельсия. Гуттериш подчеркнул, что, несмотря на рекомендации климатологов, сейчас эта задача не выполняется.
А.К. "Ковид" временно остановил аферу левых. Видимо, пришел приказ к ней вернуться.
Гуттериш также сказал, что это проблема касается абсолютно всех стран мира, и призвал правительства и все международное сообщество начать действовать согласно плану, который базируется на следующих принципах: инвестиции в "зеленые" рабочие места, отказ от поддержки промышленности, которая загрязняет окружающую среду, сотрудничество и помощь государствам, которые оказались в отстающих в борьбе за здоровый климат.
Напомним, ранее Всемирная метеорологическая организация ООН (WMO) заявила, что последние пять лет, с начала 2015 году до конца 2019 года, станут самым горячим периодом за всю историю. Средняя глобальная температура в текущей пятилетке - на 1,1 градуса Цельсия выше, чем в доиндустриальный период (1850-1900 годы), и на 0,2 градуса Цельсия выше, чем в 2011-2015 годах.
Председатель "Ямина" Нафтали Беннетт обвинил премьер-министра Биньямина Нетаниягу во лжи по поводу последствий "герметичного" карантина.
Соответствующее заявление он сделал, выступая на открытии зимней сессии Кнессета 12 октября.
"Господин премьер-министр, вы знаете, почему происходит такая потеря доверия? Потому что вы не говорите правды. Введенный локдаун – это не победа, это – результат неудачи и демонстрация провала", – сказал он.
По словам Беннетта, Нетаниягу и правительство не доверяют гражданам Израиля. А карантин вводится тогда, когда руководство страны не в состоянии обеспечить качественное управление коронавирусом.
"Страны, которые показали хорошие результаты, такие как Кипр, Латвия, Тайвань и Эстония, не вводили тотальный карантин. Изоляция означает, что вы посадили всех граждан в тюрьму, потому что не смогли взять ситуацию под контроль из-за халатности. Локдаун уничтожает поколение предпринимателей и владельцев бизнеса. Ваша программа не должна быть сосредоточена на закрытии и не может полагаться на вакцины. Нам нужна программа, которая победит коронавирус без изоляции", – добавил он.
Отметим, на открытии зимней сессии Кнессета Нетаниягу объявил, что Израиль направляется "по правильному пути" в борьбе с пандемией. Он пообещал, что скоро в стране появится вакцина, а также признал, что выход из первого карантина был слишком быстрым.
Глава Национальной ассоциации владельцев кинотеатров США Джон Фитиан считает, что главным камнем преткновения, мешающим кинотеатрам восстановиться, является решение губернатора Эндрю Куомо закрыть все залы на подконтрольной ему территории на неопределенный срок. Это лишает киностудии одного из крупнейших рынков для показа своих фильмов, что может поставить под угрозу выпуск грядущих блокбастеров, таких как “Чудо-женщина 2: 1984” и “Душа” студии Pixar и других. В интервью изданию Variety главный лоббист театрального бизнеса призвал студии продолжать выпускать фильмы во время пандемии и предупредил, что индустрия столкнется с финансовым крахом без государственной помощи.
– “Не время умирать” отложен до 2021 года. Какое влияние это окажет на индустрию кинопроката?
– Фитиан: Серия фильмов о Бонде очень важна для проката, поэтому мы были разочарованы этим переносом. Нежелание губернатора Куомо разрешить кинотеатрам вновь приступить к работе на территории штата была основной, если не исключительной, причиной очередного переезда Бонда. Если Нью-Йорк останется закрытым для театральных премьер, другие фильмы, запланированные на 2020 год, также не выйдут. И я просто не понимаю этого. Я знаю, что губернатор проделал фантастическую работу по борьбе с вирусом. Я знаю, что в некоторых районах штата у него растет число заболевших. Но рестораны в Нью-Йорке открыты, спортзалы открыты, церкви открыты, есть в помещении разрешается. Наша рекомендация, наша настоятельная просьба заключается в том, чтобы губернатор разрешил кинотеатрам вновь открываться хотя бы в тех районах штата, где нет всплесков заболеваемости. Сейчас есть только два штата, в которых продолжают действовать запреты на посещение кино – Нью-Йорк и Нью-Мексико.
– Почему Нью-Йорк так критичен для проката?
– Фитиан: Нью-Йорк является главным источником кассовых сборов, но он также играет чрезвычайно важную роль в формировании целого пласта кинематографической культуры. Многие ведущие аналитики находятся в Нью-Йорке. Многие известные журналисты находятся в Нью-Йорке. Многие влиятельные кинокритики находятся здесь же. Когда Нью-Йорк закрыт, у этих влиятельных людей нет возможности пойти в кино.
Мы стараемся сделать все возможное, чтобы утвердить наши медицинские протоколы, которые команда губернатора, вроде бы, поддерживала. Мы попросили местных чиновников обсудить ситуацию с Куомо и убедить его открыть залы там, где это безопасно. Мы провели четыре пресс-конференции по всему штату, ему звонили самые разные люди из киноиндустрии, чтобы заявить о поддержке нашего дела. Теперь мы просто ждем решения властей штата. Речь ведь не о местной индустрии. Кинобизнес – это национальная и международная индустрия. Если фильмы не выпускаются, потому что Нью-Йорк не открыт, это влияет на киноиндустрию и ее сотрудников по всему миру.
– Предоставил ли губернатор Куомо какие-либо временные рамки возобновления работы кинотеатров?
– Нет. Вообще никаких. Это уму непостижимо.
– Чисто теоретически, существует ли возможность выпуска уже отложенных фильмов в 2020 году, если в Нью-Йорке откроются кинотеатры?
– Фитиан: Несколько студий рассматривали возможность переноса фильмов обратно в 2020 год, если бы были соблюдены некоторые условия, но номер один в этом списке – Нью-Йорк, возвращающийся к работе.
– Кинотеатры в большинстве штатов США вернулись к работе с конца августа. Были ли случаи заболевания COVID-19, связанные с кинотеатром?
– Фитиан: Ни одного. Кинотеатры открыты не только в США, они открыты по всему миру и уже делают неплохой бизнес в течение нескольких месяцев. Мы попросили наших эпидемиологов изучить всю мировую медицинскую статистику о том, где произошли вспышки коронавируса. Оказывается, ни одна из зарегистрированных вспышек вируса не была связана с кинотеатрами.
Microsoft позволила некоторым своим сотрудникам навсегда перейти на полную удалёнку, пишет The Verge со ссылкой на внутреннее руководство Microsoft.
Компания разработала «гибкое» руководство по работе: сотрудники смогут работать из дома менее 50% от рабочей недели или с разрешения менеджера перейти на полную удалённую работу, если это возможно для конкретной должности.
Есть сотрудники, для которых переход на удалёнку сложен или невозможен, добавляет Microsoft. Это, например, специалисты, работающие в лабораториях или центрах обработки данных.
Сотрудники, работающие из дома, смогут переехать в другие штаты или страны, однако компенсация и бонусы за это будут зависеть от конкретного места переезда. Microsoft будет покрывать расходы на «домашний офис» для постоянных удалённых работников, но расходы на переезд берет на себя сотрудник.
В июле Microsoft заявила, что ее офисы в США откроются не раньше января 2021 года. Компания разработала шесть уровней выхода из карантинного режима работы — от полностью закрытого офиса до полностью открытого. Сейчас она находится на втором уровне — «обязательная работа из дома».
В мае Facebook перевела «десятки тысяч» сотрудников на удалённую работу, а генеральный директор Марк Цукерберг сообщил, что около половины сотрудников компании смогут работать удаленно в течение пяти-десяти лет.
Почти у трех миллионов финнов есть избыточный вес — и они в этом не виноваты, говорит финский врач, специализирующийся на вопросах ожирения. Он уверен, что в предложение продуктов, ведущих к ожирению, необходимо вмешаться государству. Факты и цифры, которые приводит врач, убеждают в его правоте.
Воспоминания из детства: магазинчик в финском Тампере продавал сушеную морковь как сладкое. В конце 1940-х годов сахар буквально выдавали по карточкам, так что в качестве сладостей годились и сушеные корнеплоды.
В 1950-е кризис отступил, но сладости все равно считались редкостью. Мать семерых детей пекла раз в неделю, тогда и можно было поесть булочки. Особенно запомнились те дни, когда мама давала пять марок, на которые можно было купить леденец на палочке в магазине на первом этаже жилого дома по дороге из школы.
«В детстве я не привык к сладостям. Вряд ли у кого-то были на это деньги», — вспоминает 77-летний профессор, врач-терапевт Пертти Мустайоки (Pertti Mustajoki).
«В тех условиях было очень сложно получить лишние калории».
Разница с нашими днями — колоссальная. 2020-е годы отличаются изобилием. Полки магазинов ломятся от разных сладких, соленых и жирных продуктов — часто и в больших упаковках.
Один только отдел со сладостями в магазинчике на окраине столичного района Рускеасуо, на взгляд Мустайоки, в пять раз больше всего магазина в Тампере, куда мама отправляла его в детстве за молоком и другими продуктами.
Если раньше было тяжело набрать дополнительные калории, то в современной Финляндии сложнее их НЕ набрать. Последствия налицо.
Трое мужчин из четырех и две женщины из трех в 30-летнем возрасте имеют лишний вес. Люди с нормальным весом оказались в Финляндии в меньшинстве.
Полнота стала важной проблемой нашего общества. В Финляндии ее пока еще толком не осознали, говорит Пертти Мустайоки, специалист по лечению ожирения.
К полным людям относятся хуже
Полноту в Финляндии в первую очередь считают личной проблемой, хотя в последнее время к ней начали относиться лояльнее, говорит Мустайоки.
«Полнота — это клеймо. Если ты толстый, то ты немного хуже других, тебя можно обзывать и критиковать».
Такой подход Пертти Мустайоки считает неправильным. Он только приводит к притеснению полных людей и не помогает им справиться с проблемой. Контроль над весом нельзя сваливать на самих людей. Ожирение — это более масштабная проблема, требующая вмешательства общества.
Избыточный вес — большая проблема для здоровья нации. Мустайоки подсчитал, что полнота увеличивает склонность более чем к 30 заболеваниям. Многие из них — например, диабет второго типа, повышенное давление, коронарная недостаточность и астма — очень распространены в Финляндии.
Один только диабет второго типа есть у 500 тысяч финнов, и практически у всех он связан с появлением лишних жировых тканей, говорит Мустайоки.
Ожирение может привести к бесплодию и часто связано с депрессией. Человек в депрессии может искать утешение в сладком и поправляться, а набор веса, в свою очередь, только усиливает депрессивное состояние.
«Полнота вызывает очень многие наши национальные заболевания».
Кроме этого, ожирение — серьезная проблема для экономики государства. Из-за нее возрастают затраты сектора здравоохранения, снижается ожидаемая продолжительность жизни, производительность и ВВП, сообщается в докладе ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития, OECD) о финансовой стороне проблем, связанных с ожирением.
Затраты на решение вопросов, связанных с лишним весом, в Финляндии особо не отслеживаются. Однако на лечение финнов со вторым типом диабета уходят, по словам Мустайоки, миллиарды евро.
Сформировать общее представление можно по подсчетам ОЭСР. При нынешнем развитии ситуации лишний вес и связанные с ним расходы могут уменьшить ВВП стран-членов организации (в числе которых есть и Финляндия) на 3,3%.
«Возможно, это станет мотивацией для наших руководителей. Затраты на здравоохранение выходят из-под контроля. В Финляндии этой темой еще не занялись, чего не скажешь о многих других странах. Думаю, скоро и у нас о ней заговорят», — рассуждает Пертти Мустайоки.
Для того, чтобы привлечь внимание к проблеме лишнего веса, Мустайоки и другие финские врачи, специализирующиеся на ожирении, создали в начале 2020 года объединение «Здоровый вес» (Terve paino). Организация будет сообщать финским депутатам и другим влиятельным политикам информацию о распространенности в Финляндии ожирения, о затратах, вызываемых этой проблемой, и о способах борьбы с «эпидемией ожирения». Создатели организации надеются и на активность обычных граждан.
«В Финляндии насчитывается около трех миллионов человек с лишним весом, более чем у миллиона финнов избыточных килограммов очень много. Это настоящее горе для полных людей, нашей страны и экономики. Цифру надо снижать».
Во многих странах действует налог на сладкое
Что же тогда следует делать государству? Принимать законы и постановления, которые приучат граждан питаться более здоровой пищей, считает Мустайоки.
Один из способов — введение налога на продукты с большим количеством сахара. Акциз на сладкое и мороженое уже вводился в Финляндии некоторое время назад. В начале 2017 года налог был снят, потому что Финский продовольственный союз сообщил об этом ЕС, и комиссия посчитала, что акциз нарушает законы о конкуренции. К примеру, налогом облагался шоколад, но не печенье с шоколадом. По мнению комиссии, в налоговой системе были разные лазейки.
«Никаких юридических преград по факту не было», — говорит Мустайоки и отмечает, что позже налог на сладкое без проблем вводился в других странах ЕС.
В Финляндии эти разногласия связаны со стремлением пищевой промышленности действовать в своих интересах и с тем, что политики не знают о серьезности ситуации.
Налог на сладкое не снизил употребление сладостей и мороженого финнами. Пертти Мустайоки объясняет это незначительным повышением цены. Потребительская стоимость сладкого поднялась в среднем на 10%.
«Исследователи говорят, что цену на сладкое нужно увеличить минимум на 20%, чтобы был результат. Можно поднять и выше — конфеты и чипсы сейчас стоят ужасно дешево».
В мире действительно есть доказательства тому, что налог на сладкое влияет на уровень его потребления.
В прошлом десятилетии Венгрия начала вводить налог на продукты с вредным для здоровья количеством сахара, соли и других веществ, и спрос на них упал. Как сообщалось в отчете ВОЗ, спустя четыре года после введения налога цены возросли на 29%, а потребление сократилось на 27%.
Такие же результаты были достигнуты в американской Филадельфии, где в 2017 году подняли цены на сладкие напитки.
Некоторые начали покупать вредные напитки вне городской налоговой зоны. Когда был учтен и этот нюанс, употребление прохладительных напитков снизилось на 38%, сообщалось в исследовании Пенсильванского университета, опубликованном в 2010 году в научном издании Jama.
Предостережения снижают желание покупать
В снижении употребления прохладительных напитков преуспели и в Чили. Секретом успеха были не налоги, а предостережения на упаковках вредных продуктов и четко обозначенные ограничения на продажу. Страна ввела их в 2016 году.
За два года потребление прохладительных напитков сократилось почти на четверть, сообщили исследователи из Америки и Чили в начале 2020 года в научном издании Plos Medicine.
В Чили используется предостерегающий черно-белый знак, который помещается на сладких напитках и нездоровых продуктах на самое видное место.
Предостережения оказались эффективнее цветовой маркировки продуктов по принципу светофора, сообщили в 2018 году исследователи бразильского Университета Сан Паулу и Оклендского университета в научном издании Obesity. Предупреждения снижали интерес к продукту.
Недавнее американское исследование, основанное на анализе предыдущих работ, сообщает, что предупреждения на напитках с повышенным содержанием сахара тоже способны оказывать влияние на выбор потребителей.
Дома Пертти Мустайоки провел эксперимент и наклеил на привлекательную розовую упаковку с цветами вишневого дерева черный предупреждающий знак. Вид упаковки очень сильно изменился.
«Думаю, даже половина людей не знает, сколько калорий в таких продуктах. Предупреждения — очень удобный способ. Никто ничего не запрещает, человек сам делает выбор, но при этом знает, что он ест».
Запреты тоже необходимы, считает Мустайоки. По его мнению, необходимо запретить продажу и рекламу нездоровой детской пищи.
В Чили действует запрет на рекламу и продажу вредных продуктов для детей. Также в школах нельзя предлагать еду и напитки с превышенным уровнем сахара, соли и жиров.
В Финляндии ограничений на продажу вредных продуктов нет. Пертти Мустайоки говорит, что детям рекламируют в первую очередь нездоровые продукты.
«Дети не понимают, что реклама всего лишь должна повысить уровень продаж, и воспринимают утверждения в рекламе всерьез. Разные рекламные персонажи часто делают продукт еще привлекательнее».
Также можно было бы запретить размещать сладости у касс. Люди, стоящие в очереди, часто соблазняются купить что-нибудь еще. Стоит ограничить и скидочные предложения. В таком случае, к примеру, нельзя будет продавать две бутылки газировки или два шоколадных батончика по цене одного.
При помощи богатого предложения продовольственная промышленность призывает людей есть больше, чем им нужно, считает Мустайоки. Упор на продажу и прибыль — вполне нормальные и понятные действия в бизнесе, но «когда уровень потребления нездоровой пищи становится слишком высоким, обществу следует его ограничить, чтобы не было ущерба».
Любовь к сладкому сидит у нас в генах
Пертти Мустайоки изучает проблемы ожирения и его причины уже почти 40 лет, начиная с 1980-х годов. Тогда в промышленных странах количество людей с лишним весом резко возросло, в том числе и в Финляндии.
«Появление лишнего веса у людей можно в целом объяснить радикальными переменами в предлагаемых продуктах. Открылись супермаркеты, реклама стала эффективнее, привлекательных вредных продуктов стало больше. Также сказалось увеличение порций и размера упаковок».
«Любовь к сладкому сидит у нас в генах. Человек по своей природе заинтересован в пище, богатой энергией, потому что это было важно для выживания в процессе эволюции. Сладкое означает калории, так что наши предки любили сладкое. Также было вполне разумно съедать много за один раз, ведь уверенности в том, когда поешь в следующий раз, не было».
«Гены каменного века определяют наш аппетит и предпочтения до сих пор. За несколько тысяч лет гены никуда не делись. Когда мы ходим по магазину, наши гены по-прежнему считают, что мы ходим по саванне, и мы к ним прислушиваемся», — говорит Пертти Мустайоки.
«Изменение продуктового выбора и гены каменного века — сочетание, которое легко приводит к набору лишних калорий».
Однако предпочтения, сохранившиеся с каменного века, не у всех проявляются одинаково сильно, отмечает врач, специализирующийся на ожирении. Некоторые не способны сопротивляться современной среде с избыточными калориями. Они едят больше калорийных продуктов, чем другие люди, и эти различия заметны уже в детстве.
В многочисленных исследованиях с использованием томографии головного мозга отмечалось, что у людей с нормальным весом и у людей с лишним весом в зонах мозга, отвечающих за желания, происходила разная реакция на еду.
При виде калорийных сладостей мозг людей с нормальным весом получал более слабые сигналы, чем мозг людей с избыточным весом.
Также отмечалось, что полные люди наслаждались вкусом сладких продуктов сильнее, чем люди с нормальным весом или небольшим количеством лишнего веса.
И все же многие считают, что избыточный вес — это в первую очередь вопрос мотивации, и толстякам нужно просто взять себя в руки и закрыть рот. Это ошибочное представление, говорит Мустайоки.
«Речь вовсе не о лени или безразличии. За проблемой могут стоять врожденные биологические различия в силе желаний».
Когда изучают здоровых людей, живущих в похожих условиях, отмечается, что у 40-70% людей вес связан с наследственными факторами. Грубо говоря, ожирение можно наполовину объяснить наследственными факторами и наполовину — условиями окружающей среды.
«Конечно, за набор веса отвечают не только гены. Для этого всегда нужны лишние калории», — поясняет Пертти Мустайоки.
Связанных с полнотой генов насчитывается больше 250. Многие оказывают сильное влияние именно на аппетит — то есть на то, как сильно человеку хочется попробовать еду, богатую энергией.
Сейчас Мустайоки размышляет о том, что отказ от лишних калорий надо рассматривать не в рамках вопросов питания, а в рамках бихевиоризма.
Мустайоки цитирует голландского почетного профессора, известного исследованиями холестерина и транс-жиров, Мартейна Катана (Martijn Katan). Он отметил, что ожирение вызывают не жиры, протеины или углеводы. Ожирение вызывают вкусные притягательные продукты — дешевые, легкие в приготовлении и доступные 24/7.
«То, что их едят часто и в больших количествах, оказывает гораздо более значимый эффект, чем сочетание разных веществ», — говорит Мустайоки.
С точки зрения веса не так важно, старается ли человек употреблять меньше жира или углеводов в своей пище. Лишние калории — это лишние калории, и неважно, откуда человек их получает — из жиров, углеводов или протеинов.
Любитель шоколада не покупает шоколад домой
В связи со своей специальностью Пертти Мустайоки знаком с тысячами людей с сильным ожирением. В 1980-е годы он собрал в больнице первые группы по контролю веса. Уже тогда он отчетливо понял, как тяжело постоянно вести борьбу с лишними килограммами.
Поэтому Мустайоки считает единственно верным способом борьбы с лишним весом профилактику. Поскольку просвещение и рекомендации оказывают лишь незначительный эффект, и население продолжает поправляться, в этот вопрос надо вмешаться законами и нормами.
Он надеется, что вредные продукты и напитки постигнет та же участь, что и сигареты. Сигареты, по мнению Пертти Мустайоки, были в свободной продаже на удивление долгое время, прежде чем в ситуацию вмешалось государство и потребление сократилось.
«Сейчас люди удивляются, как раньше было разрешено курить в ресторанах или на работе. Обществу надо таким же способом оберегать людей от лишних калорий. Конечно, полный запрет не нужен, достаточно того, чтобы потребление нездоровой еды и напитков уменьшилось».
Осенью 2019 года Мустайоки получил премию за вклад в вопросы контроля лишнего веса. Новые данные о причинах ожирения вдохновляют врача, и он делится свежей информацией в своем блоге.
Самого себя Пертти Мустайоки в вопросах здорового веса считает счастливчиком. Серьезных проблем у него нет. Когда в 1990-е у врача появилась пара лишних килограммов, любитель шоколада осознал, что легко мог съесть 200-граммовую плитку за вечер.
Тогда Мустайоки решил, что больше никогда не будет покупать шоколад домой. И придерживался своего правила долго. Только в прошлом году он немного сдал — позволил себе 40-граммовый батончик.
К вопросу присуждения Нобелевской премии по литературе
Неоспоримая объективность спортивных наград подкрепляется очками, голами, секундами и прижатыми к ковру лопатками. Справедливость научных регалий менее очевидна, но тоже более-менее связана с чем-то ощутимым: с масштабными теориями и открытиями, с новыми методами, лекарствами и материалами.
В отличие от них, литературные премии абсолютно волюнтарны, то есть критически зависят от уровня лоббирования, политического климата, мелкого интриганства, личных пристрастий и взяток на уровне “ты мне – я тебе”. В отсутствие голов, очков и открытий, обоснованность литературной премии оценивается даже не по принципу “кому дали”, а “кому НЕ дали”.
Нобелевская премия по литературе – яркий тому пример.
Я ничего не имею против Гао Синцзяня (француза, а не то что вы подумали) и Видиадхара Найпола (британца, а вовсе не…).
Готов также понять, что жизненно важно продемонстрировать интернациональность награды путем вручения ее Орхану Памуку, Мо Яню и Тумасу Транстрёмеру, имена которых я услышал впервые вместе с новостями о присуждении и тут же забыл раз и навсегда.
Допускаю, что попросту не смог вникнуть в замысловатое обоснование награды, выданной “за создание бесчисленного количества обличий удивительных ситуаций с участием посторонних” (Джон Кутзее, ЮАР) или “за музыкальные переливы голосов и отголосков в романах и пьесах, которые с экстраординарным лингвистическим усердием раскрывают абсурдность социальных клише и их порабощающей силы” (Эльфрида Елинек, Австрия).
Соглашусь даже, что далеко не всегда популярность является синонимом качества (Боб Дилан), и потому отчего бы не исправить ошибку четырехлетней давности, наградив поэтессу, чье имя известно лишь сотне-другой читателей поэтических альманахов (нынешняя лауреатка Луиза Глюк).
Все так, все так. Одно вызывает недоумение. Каким образом (учитывая вышеприведенный весьма неполный список недоразумений и ноунеймов) вне Нобелевской премии остались такие люди как Оскар Уайлд, Ромен Гари, Соммерсет Моэм, Стефан Цвейг, Курт Воннегут, Трумен Капоте, Кобо Абэ, Том Вулф, Умберто Эко, Харуки Мураками – и еще десятка два-три очень звонких имен, которыми вы, без сомнения, можете дополнить этот навскидку составленный перечень. Как? Почему? Боб Дилан – да, а Жорж Сименон, Стивен Кинг и Джеймс Паттерсон – нет? И если уж дают певцам, то почему именно Дилану, а не куда более значительному поющему поэту Леонарду Коэну?
Короче говоря, получается, как в детской песенке: В потолке открылся люк – не пугайтесь, это Глюк”. Не удивлюсь, если автору этого стишка тоже вручат Нобелевку – если не “За безошибочный поэтический голос, который своей строгой красотой делает индивидуальное существование универсальным” (Луиза Глюк, 2020), то уж точно “За влиятельную работу, которая с помощью языковой изобретательности исследовала периферию и специфику человеческого опыта” (Петер Хандке, 2019).
Наши праздники всегда привлекали любителей «окончательного решения» еврейского вопроса.
16 лет назад, на исходе праздника Симхат Тора, мне «организовали» милуим – палестинские шахиды взорвали гостиницу Хилтон-Таба в Синае на границе с Израилем, и уже ночью я со своей спасательной частью разбирал завалы, пытаясь найти уцелевших. По счастью, шахидам «удалось» взорвать только одну секцию египетской гостиницы, и погибло «только» 34 человека – из них 12 израильтян. А могло быть гораздо больше.
Наши праздники вообще всегда привлекали любителей «окончательного решения» еврейского вопроса. И Симхат Тора не исключение. В этот праздник в 1394 г. Его Величество Шарль VI окончательно изгнал евреев из Франции. За почти 100 лет до изгнания из Испании. Окончательно – потому что из Франции евреев изгоняли регулярно с 1182 г., когда Филипп II положил начало этой славной христианской традиции. Евреев грабили, потом выгоняли. Когда награбленные деньги заканчивались, их приглашали вернуться – и дальше снова по той же схеме.
Кстати, возвращаясь к Египту – концепция «окончательного решения» была впервые презентована именно там. Египетскому фараону Мернептаху (13 в. до н.э., 19 династия) принадлежит первое упоминание Израиля в истории – которое говорит, что нас окончательно уничтожили… На «Стелле Мернептаха», описывающей его военные победы в войнах в Ханаане (Эрец-Исраэль), есть надпись: «Израиль повержен, не осталось семени его». Тенденция преувеличивать свои победы на Ближнем Востоке явно имеет далеко идущие корни…
Мернептах все же оставил свой след в нашей стране – в его честь был построен город Мей Нефтоах на границе колен Йегуды и Биньямина – на месте которого потом была арабская деревня Лифта, в пригороде Иерусалима. Которая была одной из их баз нападений на еврейские районы Западного Иерусалима, и на колонны снабжения, поднимавшиеся в город до 1948 г…
Арабы-«палестинцы» отличились в Симхат Тора не только в Хилтон-Таба. В 1985 г. в этот праздник 4 террориста группировки Абу-Аббаса захватили итальянский лайнер «Акиле Лауро», и застрелили и выбросили за борт американского еврея Леона Клингхофера. Старика на инвалидном кресле. Он был еще жив, когда его сбросили в море.
И возможно совсем не случайно первая боевая организация Ишува, созданная для охраны посленцев и фермеров Первой Алии, была основана в Симхат Тора в 1907 г. Исраэлем Шохатом и группой русскоязычных евреев-сионистов. Это была организация «Бар-Гиора», названная в честь командующего Великим восстанием против римлян, и последним защитником Иерусалимского Храма перед его разрушением. Схваченным легионерами Тита, и казненным в Риме перед восторженной толпой.
Девизом «Бар-Гиоры» было «В КРОВИ И ОГНЕ ИУДЕЯ ПАЛА, В КРОВИ И ОГНЕ ИУДЕЯ ВОЗРОДИТСЯ». Из «Бар-Гиоры» затем возник «Хашомер», который, в свою очередь, стал катализатором возникновения Хаганы, ровно 100 лет назад. Из которой потом – вместе с ЭЦЕЛЬ и ЛЕХИ – возник ЦАХАЛ, девятая по мощности армия мира. И ключевая причина нашего успешного существования как независимого еврейского государства.
Потому что очень много глаз следят за нами, и ждут удобного момента окончательно покончить с нами. Они даже открыто говорят об этом – но мы предпочитаем не слушать и не обращать внимания. И упоенно воюем друг с другом. Как сейчас – размахивая черными тряпками и помогая разносить китайскую заразу. Хотя лучше было бы не спускать глаз с настоящих опасностей.
Я готов пойти в следующий милуим, но лучше – только на учения. А не из-за нашей недальновидности или преступной глупости.
Скульптор Григорий Потоцкий и его образ Сергея Есенина “Ангела со сломанными крыльями”
В этом выпуске: Разговор с московским скульптором Григорием Потоцким, чей памятник Сергею Есенину вызвал шквал негодования и напомнил о вечном вопросе художник и общество. О других работах скульптора, которые также привлекли к себе широкое общественное внимание.
Так называется замечательный очерк историка, беллетриста и химика Марка Алданова. В 30-е годы Алданову попались на глаза письма из семейного архива французской семьи, относящиеся к периоду большого террора, обустроенного сентиментальными друзьями угнетенного народа Робеспьером, Сен-Жюстом и прочими достойными и вполне интеллигентными господами. Семья, о которой идет речь, не была ни правой, ни левой. Отец "в прежние времена" был архитектором на королевской службе, и судя по письмам в семье был достаток, без роскоши, но все же достаток. "Большая часть писем написана гувернанткой: отец был в отсутствии, гувернантка, видимо, по общему поручению сообщает ему, как они все живут и как себя ведет ее воспитанница, младшая дочь, 14-летняя Эмили, по домашней кличке Зигетт". Дело происходит в 1793-1794 годах. Террор в разгаре и гильотина не простаивает. За день казнят пятьдесят-семьдесят (!) человек. Не заметить происходящего невозможно. Казалось бы, жизнь рядового парижанина наполнена ужасом и ожиданием внезапного ареста, скорого и неправедного суда и почти неминуемой казни. И вот перед нами проходит день вполне заурядной семьи: "вставали парижане рано, часов в семь. Как только Зигетт просыпалась, в доме начиналась суматоха, хохот, крики, пение. Утренний завтрак был скромный. Позавтракав, Зигетт неслась в спальную матери, которая вставала гораздо позже и пила кофе в постели. В спальной декламировались заученные наизусть ранее стихи… Когда материнские восторги прекращались, Зигетт убегала в школу. Она посещала курсы по разным предметам знания, порою курсы довольно неожиданные, например, по ассириоведению. Но регулярные занятия по утрам происходили в школе живописи; живопись была главным талантом и главной страстью Зигетт… В четвертом часу девочка возвращалась домой .. . Обед был вполне основательным - не стану утомлять читателей перечнем блюд. Затем мать, дочь и гувернантка отправлялись делать покупки. Были они люди небогатые и покупали вещи недорогие, однако туалетами и модой интересовались чрезвычайно. Какое-то платье купленное за 22 франка на рю дю Бак, занимает, в переписке немало места. Под вечер приходили друзья. Зигетт показывала свои музыкальные дарования. Клавесин уже выходил из моды … Лет за двенадцать до того Эрар выпустил первые рояли. Надо ли говорить, что для Зигетт нашлись сто пятьдесят франков, рояль для нее был приобретен… Часто отправлялись в театр, в оперу или в драму. Повествующий об этой идиллии Алданов в ужасе: вся эта очаровательная интеллигентская пастораль происходит менее чем в километре (двадцать минут прогулочного хода) от места публичных казней, где ежедневно отрубают голову полусотне таких же веселых парижан, как отец или мать Зигетт. До рояля ли, до походов ли в драму, до платьев ли в 22 франка при такой жизни? ЧК расстреливала заключенных в подвалах Лубянки, мороча голову сроками "без права переписки". Конвент не опускался до таких уловок. Кровь лилась совершенно открыто. Еще больший ужас охватывает Алданова, когда тот понимает, что письма адресованы отцу, скрывающемуся от безумной власти, справедливо рассудившему, что ему, как бывшему королевскому чиновнику, лучше бы отсидеться в провинции. Между тем, благодушно-ровный ход жизни семейства всеми этими неприятными обстоятельствами возмущен не слишком.
***
Алданов не жил в Москве тридцатых-сороковых годов. И мы не жили, но знаем, что в городе шла вполне насыщенная культурная жизнь, люди тонкого вкуса смаковали классическую музыку в недурном исполнении Гиллельса и Оборина, литературные страсти пылали не на шутку, публику попроще развлекал входящий в моду футбол. По всем признакам в столице шла упорядоченная размеренная жизнь. Московской Зигетт вряд ли приобрели бы рояль, но в целом ее воспоминания об эпохе большого террора не слишком бы отличались от аналогичных дневников ее французской подруги. Размах народовольческого и позднее эсеровского террора был куда как скромен, тут уж Сталин задал едва ли преодолимую планку. Однако и он унес десятки жизней совершенно неповинных людей: городовых, дворников и просто прохожих. И тоже несильно сказался на жизни простого россиянина. Мне довелось побывать в Москве в период расстрела Белого Дома. В ста метрах от палящих танков я наблюдал привычную московскую колготню: необычайное оживление вызвали какие-то особенные обои, интересовавшие прохожих значительнее острее судьбы защитников Белого Дома. В общем, воспоминания Зигетт скорее типичны нежели удивительны.
***
Эльза. Меня не станет в воскресенье, а до самого вторника город погрузится в траур. Целых три дня никто не будет есть мяса. К чаю будут подаваться особые булочки под названием "бедная девушка" - в память обо мне. Ланцелот. Это все?
Е. Шварц "Дракон"
Эмигрируя, начинаешь жить сначала. Это верно в отношении любой эмиграции, но от эмиграции в Израиль ждешь чего-то совершенного особенного. И поначалу Израиль эти мои ожидания оправдывал. В Израиле много чудесного, но более всего я был изумлен отношением к неизбежным людским потерям, сопровождающим страну в ходе пятидесятипятилетней войны за независимость. Мне, недавнему гражданину империи, привычно заваливавшей противника своими и неприятельскими трупами, израильский подход к военному делу был внове. Цифры потерь, приводившие в содрогание ираильское общество, казались просто смешными. Потом пришло самодовольное осознание: ну, как же, народ, поведавший миру о том, что спасший одну человеческую душу - спас целый мир, именно так и должен относиться к павшим за Отечество. Число не имеет никакого значения, любая людская потеря невосполнима. Кое-что должно было насторожить и ранее, и это кое-что - бойня на дорогах. Автокатастрофы уносят в Израиле ежегодно чудовищное, несообразное ни со здравым смыслом, ни с еврейским вероучением количество жизней. И общество как-то смирилось, свыклось с этим жертвоприношением дорожному Молоху. Можно было сообразить, что процесс нормализации еврейского народа пошел, и человек-то, конечно, как и прежде представляет собою целый мир, но ежели этот мир не заключен в лакированный гроб на колесах, то цена - ему пятак. Процесс действительно пошел: три года интифады довели израильского обывателя до состояния, при котором дневники горничной Зигетт уже не поражают, и Москва 1937 года может показаться вполне приемлемым местом для жизни. Причем изменения в эмоциональном тонусе масс происходили на глазах, со скоростью изумительной. Мне памятны похороны рава Херлинга в самом начале интифады. Тогда палестинские бандиты обстреляли прогулочный автобус, вывезший на экскурсию семьи поселенцев. Пикник с завтраком на природе превратился в бойню, длившуюся долгие часы. Израильская армия, вызволяшая попавших под обстрел экскурсантов, приучена действовать гуманно, и ей приходилось думать не столько об эфективном освобождении израильтян, сколько о том, чтобы не нанести урон арабскому населению. Погибшего тогда рава Херлинга хоронили тысячи людей (если не десятки тысяч), я затруднюсь привести точную цифру. Шок был велик. На похоронах все задавали один и тот же вопрос: что же еще должно было произойти, чтобы стало ясно, с кем мы имеем дело? С того времени похоронили уже восемьсот жертв террора, и никакого шока очередные похороны уже не вызывают. Немало крови утекло с того времени, включая кровь солдата-друза, погибшего при защите гробницы Йосефа, оттого что военное руководство никак не могло решить, кому же именно надлежить его спасать. Забыты уже и линч в Рамалле, и Дельфинарий, и взрыв в гостинице Парк в вечер Песах. Симптоматично поведение средств массовой информации: в начале интифады в день терракта израильский радиослушатель был избавлен от идиотически-оптимистической рекламы и схожей по качеству музыки - траур все-таки. Сегодня никаких изменений в программе передач нет. Никогда еще радио и телевидение не передавали такого количества футбольных и баскетбольных трансляций и рок-музыки. Веселится и ликует весь народ. Ну чем Вам не Париж-1792, или Москва-1937? Смели с мостовой осколки, затерли пятна и business as usual. Сионизм восторжествовал, нормализация избранного народа состоялась.
***
Но что это я принялся рассуждать в терминах массового сознания: народ привык, народ "нормализовался". У философа нет иного рабочего инструмента, чем его собственное сознание, играть приходится на самом себе. Как писал Монтень: "только вам одному известно, подлы Вы и жестокосердны или честны и благочестивы". Но дело в том, что я и сам привык к зрелищу пейсатых добровольцев из "Зака", собирающих то, что осталось от тех, кто еще пять минут назад дремал в автобусе или перебрасывал со стороны на сторону листы газеты. Я сел писать эту статью после того как понял, что и для меня интифада уже привычное дело, и сплетни в преподавательской меня интересуют больше последней сводки новостей. То есть я сам уже морально готов к тому, чтобы меня взорвали в автобусе. Признаюсь, лет до тридцати пяти у меня не было ровно никакой сионистской озабоченности. Я знаю людей, ставших сионистами после "дела врачей". Дело врачей ничего нового не поведало о большевистском режиме, но была на мгновение содрана тончайшая пленка цивилизованности, обволакивавшая обывателя, принявшегося делить то, что останется после того как жидов выселят (или перебьют). Дружные соседи по коммуналке немедля приняли распределять вовсе не лишние им квадратные метры, которым надлежало опростаться по логическому завершению еврейского дела. У меня такого "дела врачей" не было. Даже после того как моя семья начала соблюдать Закон, мы менее всего помышляли о переезде в Израиль. Но мне попался на глаза Воронелевский "Трепет Забот Иудейских", где меня сразило следующее рассуждение, никто не знает, где его настигнет смерть (помните визиря, сбежавшего от смерти в Дамаск, у ворот которого его и встретила радостно костлявая). Между тем, всякий невыродившийся мужчина предпочтет встретить смерть с автоматом в руках бок о бок с такими же как он сам, нежели подпирая дверь буфетом, спасаясь от погромщиков. Ну что ж подумал я, тут возразить нечего. Террор отнимает у меня и эту привилегию. Перед ним все равны. Но тут я кажется поторопился: есть все-таки и тут те, кто равнее, есть такая внутренняя партия. Уникальность нынешнего террора в том, что верхушку израильского общества он вообще не задевает: богатые не ездят на автобусах, не посещают рынки, не раскатывают по опасным самарийским дорогам. Сталинский, эсеровский и робеспьеровский террор выкашивал начальство, ну если цепляли там вместе с Дантонами и Бухариными каких-то лавочников или крестьян, так это не по злобе, все больше по ошибке. Здесь не то: если и прихватят сановную персону, так скорее по обидному недоразумению. Знающие грамоте муллы, разменивающие шахидскую душу на райские кущи, отлично усвоили за три года интифады, что пока израильская верхушка не чувствует кожей угрозы, и им ничего не грозит. Помните как зашевелилась израильская аристократия после убийства Ганди?
***
"Живая собака лучше мертвого льва, ибо знают живые, что умрут, мертвые же ничего не знают". Коэлет 9.4-9.5
Итак, на работе, дома или в автобусе до меня доносится очередное сообщение о теракте. Я мысленно начинаю просчитывать, кто из моих близких, друзей, знакомых мог оказаться поблизости и немедленно начинаю жать на кнопки мобильного телефона, чтобы выяснить его судьбу. То ли по прихоти Шабака, то ли из-за ограниченной пропускной способности телефонных сетей (вся страна ожесточенно давит на кнопки) связь обрушивается и начинается томительное ожидание. Сердце опускается куда-то в район желудка, руки и ноги набиваются ватой. Но вот связь восстановлена, и я выясняю, что все в порядке, среди разорванных в клочья людей моих близких нет. У-ффф, слава Б-гу, слава Б-гу, твержу я полумашинально. Между тем, имя Б-жие в данной ситуации я упоминаю всуе. Мишна говорит: "Шел человек по дороге, возвращаясь домой, и услышал пронзительные крики из города. Если сказал: "он да будет воля твоя Б-же, чтобы это не были мои домочадцы", - молитва эта напрасна" (Мишна, Брахот, 9, 3). Знакомому с еврейским вероучением эта мишна может показаться более чем странной. Иудаизм обязывает человека в первую очередь по отношению к своим близким. Приоритет близких перед всеми остальными носит подчеркнутый, нажимный характер. Вполне естественно обратиться к Вс-вышнему с просьбою о спасении домочадцев, и тем не менее мишна постановляет именно так а не иначе. Комментаторы пишут, что подобная молитва напрасна, ибо несчастье уже произошло, и изменить ничего нельзя. Иудаизм с подозрением относится к естественным движениям души, слишком часто они оказываются нехороши. Нехороши, но неотменимы. На нашей естественной способности забывать несчастья держится мир. Если бы не дар забвения, нам едва ли удавалось бы плеститсь по жизни. Одну из самых странных заповедей Торы - заповедь о рыжей корове, тосафист рав Иосеф Бхор Шор объясняет так: очищение пеплом рыжей коровы помогает человеку забыть умерших близких, смягчить боль утраты. Но все тот же дар забвения позволяет террору верховодить на наших улицах и дорогах. С каждым следующим месяцем интифады я все менее энергично давлю на кнопки, справляясь о судьбе близких, оказавшихся вблизи очередного растерзанного автобуса. Сознание услужливо подсказвает мне, что умереть в автокатастрофе или от рака более вероятно, чем от руки шахида, и не стоит уж слишком суетиться. Я привык, нормализовался, привычное дело. Развращающее действие террора бесподобно. Рвануло где-нибудь в Хайфе, ну, это вообще от моего Ариэля далеко, убили в Хевроне - а чего он там поселился посреди арабов? (У нас, как известно, зря не убивают). Вот на прошлой неделе взлетел на воздух очередной автобус - 17 погибших. Радиовещание и вовсе перестало замечать происшедшее. Да и я, прослушав сообщение, попил чайку, и подумал себе, что может так-то оно и лучше помереть, чем сгнивая заживо от рака, опутанный трубками и капельницами, ходя под себя и угнетая родных и близких. Вечером, прийдя в синагогу, я с удивлением обнаружил, что нормальный ход б-гослужения нарушен. Раввин (и мы за ним, нечего делать) читает надрывные покаянные молитвы (хотя никто из близких прихожан не пострадал), взывая ко Вс-вышнему и прося его о милости, раскалывая синагогальную тишину звуком шофара. У меня отлегло от сердца - все-таки есть еще нормальные люди. Быть может не все потеряно. Есть люди, не интересующиеся в такой день платьем за двадцать два франка. Несложная мысль о том, что живая собака лучше мертвого льва прививается легко. А вот продолжение стиха забывается: живой знает, что умрет, и именно это знание отличает его от мертвого. Закрываясь от ужаса террора суетой, мы умираем еще при жизни. Шахид в таком случае, дергая за веревочку пояса со взрывчаткой, фиксирует уже случившееся.
***
К сожалению в терминах индивидуального сознания нам не объяснить загадочной терпимости израильского общества к террору. Придется потолковать о сознании общественном. Оно и вообще загадочно - сознание общественное. Весьма далекий от забот иудейских европеец в конце прошлого века был лично, персонально озабочен судьбой невинного еврея Альфреда Дрейфуса. Тот же европеец с совсем небольшой расстановкой во времени благословил мировую войну, закончившуюся в сорок пятом тем, что Европа заметно обезлюдела, а европейское еврейство потеряло шесть миллионов человек. Вчера израильтяне совершенно искренне горевали по каждому убитому, а сегодня полусмирились с восемьюстами жертвами террора и готовы хоронить тех, кто на очереди. Юрий Левада, обсуждая социологические последствия разгрома российской империи, сказал недавно следующее: глядя на Россию, кажется, что с людьми можно сделать все что угодно. Это неверно. С ними можно сделать лишь то на, что они внутренне согласились. У меня нет ни грана снобистского презрения к обывателю, уставшему от воя сирен полицейских машин и амбулансов. От ужаса жизни можно зашититься чем угодно, в том числе и платьем. В конце концов, это он, обыватель, а не аристократы рождения и духа, исхлопотал цивилизованному человечеству достойную жизнь. Но сегодняшняя израильская реальность становится понятна, если мы осознаем главный ее фактор: израильтяне готовы терпеть все, лишь бы не пострадал европейский уровень жизни, достигнутый в стране. Вот ежели произойдет резкое, обвальное снижение жизненного стандарта, тогда будет сметено любое правительство. Это прекрасно понимают и политики. Сложился общественный договор: до тех пор пока Зигетт в Рамат Гане и Герцлии живет так, как будто интифады нет, правительству можно не суетиться. Вероятность разбиться на машине в конце концов не больше вероятности разлететься на клочья в терракте, но мы же не продаем наши автомобили, не так ли? Я думаю, палестинцы были поражены готовностью израильского общества к введению налога на жизнь при неизменности налога на доход. Приятно было бы назвать эту готвность стойкостью народного духа, но вернее отнести на счет душевного отупения. Довольно скоро выяснилось, что страдает и доход. Начала рушиться экономика, пришлось принимать меры - менять Арафата на Абу Мазена. Казнь Дантона и Кутона, замена Ягоды Ежовым, Ежова Берией, всегда радуют обывателя: вот теперь дела пойдут совсем по-другому, появился повод для сдержанного оптимизма. Настали времена самые сладостные: предвкушение рая - слаще самого рая. К сожалению, за большим террором всегда следует большая бойня, Робеспьеру наследовал Наполеон, революционному террору конца Х1Х начала ХХ века - мировая война. Историки бодро объявляли каждую такую бойню последней, по поводу Первой Мировой, продолжая недоумевать по сей день: да как же она началась? Неужто в самом деле из-за семи пулек в Сараеве? Как-то позабылось, что до сараевского убийства были убиты два русских царя, президент Франции Карно, жена императора Франца-Иосифа, тьма министров и попавшихся под горячую руку прохожих. Всякий раз террор находил какое-то извращенное но непременное оправдание в глазах интеллигенции. По отношению к Французской Революции в цивилизованной Европе по сей день отношение неоднозначное, с одной стороны террор, конечно, не вполне политически корректен, но с другой стороны - Декларация Прав Человека. Об отношении к большевикам я и не говорю, чего ж тут удивляться европейскому сочувствию шахидам? Террор, не решая никаких проблем, обесценивает человеческую жизнь. Никакой Абу Мазен не сможет превратить арабское общество в индустриальное, а тем более постиндустриальное. Это смогут сделать цивилизованные страны, восстановив колониальную систему. И чем скорее тем лучше. Можно было заметить, что к США в Иракской войне присоединилась странная кампания - Англия и Испания - обе, славны своим колониальным прошлым. Будем надеяться, что и будущим. Но оставим империям их имперские дела, евреям необходимо выйти из охватившего их душевного ступора. Израиль - демократическая страна: правительство, примирившееся с террором, не имеет права на существование. "Защитная стена" показала, что с террором можно эффективно бороться, если только наплевать на километры пленки, изведенные на очередной "Дженин-Дженин". Эта борьба может занять десятки лет и сопровождаться падением уровня жизни. Будут и жертвы. Но эта та цена, которую я готов заплатить. А вот запивать чайком булочки "бедная девушка" я не готов
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..
12.10 20:35 MIGnews.com
