ВЕЛЛЕР. ОСОБОЕ МНЕНИЕ 27 АПРЕЛЯ

27 АПРЕЛЯ 2017

ZОСОБОЕ МНЕНИЕВсе выпуски

---

5 627 6 134217

Время выхода в эфир: 27 АПРЕЛЯ 2017, 17:08

---

В ГОСТЯХ:Михаил Веллерписатель

ВЕДУЩИЙ:Ольга Бычкова

О. Бычкова― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». С особым мнением писатель Михаил Веллер. Михаил Иосифович, добрый вечер.

М. Веллер― Мое почтение всем.

О. Бычкова― И начнем мы, конечно, с истории про пятиэтажки. Есть ли такое впечатление, что как-то постепенно сливают весь этот проект. Потому что уже говорят в каком-то из московских районов, что сто процентов жителей только должны проголосовать, никак не меньше. И уже три московских префектуры не попадают в эту историю. И президент Путин вчера сказал, что ни-ни нарушать права граждан. Отъезжают назад?

МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ

БЛОГИ

+Михаил Веллер — Ольге Бычковой: Вы ведущая или вы затыкающая?Писатель Михаил Веллер устроил скандал в прямом эфире «Особого мнения» (видео)...

5 1240 6 353412 727.04

М. Веллер― Поскольку мы все равно сегодня будем говорить о Франции, о выборах президента, о Марин Ле Пен, то первая ассоциация – представьте себе, что объявляют людям, живущим в 16-м аррондисмане Парижа, имеющим квартиры, допустим, на авеню Фош, что их перевезут в Сен-Дени. Они получат равнозначные квартиры той самой площади. А вот что касается окружения, зелени, инфраструктуры – ничего подобного. В суд обращаться нельзя. Вас перевезут. Вот тут Пятая республика превратилась бы в шестую, потому что парижане еще не настолько одрябли, чтобы не вывалить на улицу всем. Когда сейчас пишут, что для российского гражданина квартира это сакральная собственность, подите вы все с вашими сакральными словами.

М.Веллер: Подите вы все с вашими сакральными словами. Это называется разорить родной очагQТвитнуть

Это называется разорить родной очаг. Это называется – семейный очаг загасить, всех вышвырнуть вон. Это тот очаг, который защищали солдаты во всех войнах. Потому что, прежде всего, любой солдат дерется за свой очаг, свою семью, свой дом. Сейчас сообщают – ни хрена нет у вас никакого очага, никакого дома. Какая собственность, подотритесь вашими бумажками. Мы не можем ждать так долго, нужно переселять быстрее. Что случилось? Все разговоры о том, что это для вашей же пользы, как сказал когда-то один мой друг алкашам под окнами: спустил бы я вам сейчас гранату, ребята, для вашей же пользы. Совершенно понятно, что это колоссальная финансовая афера. Что речь идет о нескольких сотнях миллиардов долларов, это безумные абсолютно деньги. Что главные компании на рынке это, как это современным языком: компании, аффилированные с Путиным, так или иначе. Можно подумать, что Ротенберги это самостоятельные фигуры. Всем понятно, что Ротенберг это один из путинских кошельков, потому что иначе с чего бы он, кончив заочный институт физкультуры, вдруг к 30 годам стал вдруг заделываться таким бизнесменом. Что страшное совершенно дело. Но когда вдруг запахло керосином, нет-нет, как в том анекдоте: уже никто никуда не идет. Заявление президента Путина о том, что нужно соблюдать интересы граждан, это старинная русская забава. Добрый царь – плохие бояре. Нужно быть полным идиотом, чтобы вестись на этот кусок пластмассового сала, но идиотов много, кто-то, безусловно, и поведется.

О. Бычкова― Так это кусок пластмассового сала?

М. Веллер― Пластмассового сала.

О. Бычкова― А почему?

М. Веллер― Потому что, что произошло, Оля. Произошло следующее. У нас количество миллиардеров раз в несколько лет удваивается. Бюрократическо-административные структуры растут. И всем надо воровать. Воровать. За то, что им разрешено обирать граждан, они должны обеспечивать лояльность президенту. Это то, о чем Мовчан недавно прекрасно совершенно писал. И поскольку они, рот растет, а пирог уменьшается. Поэтому нужно жрать то, что еще осталось, а квартиры, понимаете это кварталы сносят, такой лакомый кусок. Делать это в выборный и предвыборный год, но поскольку понимаете, жрет-то один рот, а вот там думает о выборах другая голова, так что сейчас как бы это совместить. Потому что ни один нормальный человек не отдаст ни одного голоса ни «Единой России», ни президенту Путину на выборах вот после этих вещей. А голоса-то надо же получить. Поэтому надо ситуацию заморозить до выборов. Мы сначала выберем «Единую Россию», потом выберем президента, а уж потом-то вам отольются, мышки, кошкины слезки. Вот примерно и вся история о выборах. А вы говорите во Франции.

О. Бычкова― Это вы говорите во Франции.

М. Веллер― Какой Олланд. То есть если бы Олланд отдал это распоряжение, если бы Олланд встретился с мэром Парижа и они бы обсудили подобный проект реновации, квартальная сноска. После этого он сделал бы  в жизни один звонок на свободе – это звонок своему адвокату. Всё. Свои дни он бы окончил в казенном доме. А у нас вот Россия, здесь у нас свой особенный понимаете путь. Вот как-то примерно все.

О. Бычкова― Но с другой стороны все-таки подняли крики люди, которых это касается и даже те, которых не касается. Подняли вопли. И стало понятно, что да, они не проголосуют и нельзя с ними так обращаться.

М. Веллер― Я был одним из первых…

О. Бычкова― Это конечно не Франция, но тем не менее.

М. Веллер― …кто поднял эти вопли. Потому что до народа, народ большой доходило довольно медленно и до начальства довольно медленно. Что это значит. До людей вообще очень медленно доходит, что чего значит, потому что у нас сегодня, если не ошибаюсь, 27-е апреля. У нас осталось 10 дней, у нас — я подчеркиваю, до выборов во Франции. Когда говорят, что какое нам дело, у нас здесь свои дела, это говорят глупости. Потому что я говорил, если спросить, вот ваш любимый литературный герой. Они будут долго думать насчет Наташи Ростовой. Насчет «Трех мушкетеров» с Д’Артаньяном они скажут сразу.

М.Веллер: Рот растет, а пирог уменьшается. Поэтому нужно жрать то, что еще осталось, а квартиры — такой лакомый кусокQТвитнуть

О. Бычкова― Потому что Боярский.

М. Веллер― Немножко не только. Уж немножко не только. Уже до Боярского, и без Боярского было тоже решительно все в порядке. Боярского забудут, а «Трех мушкетеров» будут экранизировать еще многие десятки раз. Так вот что касается французского языка, из которого возникла современная русская грамматика и стилистика. Французской литературы, из которой возникла русская классическая литература. И так далее. Речь идет о том, что, разумеется, Кремлю выгодно, чтобы победила Ле Пен. И тогда Франция выйдет из ЕС, и тогда она снимет санкции с России и тогда Франция признает Крым и условно говоря, дипломатическая политическая блокада, полублокада будет прорвана. И это очень выгодно.

Но я думаю, что Кремль сам разберется со своими делами и менее всего нуждается в моей помощи, либо в моей защите. Это полностью все соответствует интересам не только народов Франции, но народов Европы и народов РФ тоже. Потому что если вы себе представите, что все нынешние процессы в Европе продолжаются еще 25 лет, то Европа стала мусульманской и нет у вас никакой единой кровеносной системы. То, что богатым будет некуда ездить, да и хрен с ними. Они свои проблемы решат. То, что нарушится вся культурная атмосфера в мире. Вот тогда вы понимаете, вопросы гомосексуалистов, вопросы сексизма, вопросы ксенофобии — они будут рассматриваться совсем иначе. Как мы знаем, шариат не одобряет склонности сексуальных меньшинств, что недавно мы имели несчастье видеть с примером Чечни. А что Чечня — это нормальный мусульманский подход. Если многоконфессиональная страна и столкновение законов шариата, которые даны Аллахом и законы РФ, которые пишутся людьми, любой мусульманин скажет, что законы Аллаха выше. Так вот то же самое относится к Франции, потому что я не понимаю, как можно было впарить народу такую пустую, несуществующую фигуру как тефлоновый Макрон. Понимаете. Это нечто редкостное, это чистый продукт политтехнологий. Путин по сравнению с Макроном это помесь Моцарта и железного Бисмарка в политике. Потому что тот — улыбка Чеширского Кота.

О. Бычкова― На слове «Макрон» и на слове «Путин» мы остановимся. Сделаем перерыв на несколько минут.

РЕКЛАМА

О. Бычкова― Мы продолжаем программу «Особое мнение». Ну аррондисман, так аррондисман, тем более что до выборов остается всего полторы недели. То есть до президентских выборов во Франции. И вот Федор, например, как-то так плещет керосинчику немножко. В тему. Он спрашивает: с какой радости приход к власти нацистки Ле Пен на бюджете Путина спасет Францию?

М. Веллер― Объясняю. Когда-то Владимир Ильич Ленин был светоч всего прогрессивного человечества. А потом стал лысый, картавый кровавый убийца. Когда-то Никита Сергеевич был верный ленинец, а потом стал лысый дурак. Который все кукурузой и засеял. Когда-то коммунизм был лучшим строем, а сейчас вот понимаете, было, что все работало, все по плану и так далее. Когда-то Сахаров Андрей Дмитриевич был молодым светилой совейской ядерной физики, засекреченным. Героем самым молодым соцтруда и академиком. А потом он подпал под вредоносное буржуазное сионистское влияние Елены Боннэр, которая его сбила с толку. Он был сослан. Он несчастный, он такие взгляды дикие проповедовал. А потом Горбачев его вернул и оказалось, что он во всем прав. А потом его освистали на съезде. А потом стали ставить памятники. Значитца так, ежели ты не читал программы ее партии, ежели ты не читал программу Макрона, ежели ты не знаком с происходящими процессами, то ты дубина и мякинная голова. И в эту мякинную голову пропагандисты вложили готовые мысли.

О. Бычкова― А, может, Федор читал.

М. Веллер― Будьте любезны меня не перебивать. Это меня сбивает, раздражает и мешает. Оля, вы ведущая или вы спотыкающая, мешающая и затыкающая. Вы мешаете работать, вы не помогаете.

О. Бычкова― Нет. Мы ведем диалог. Я слушаю дальше.

М. Веллер― Это не диалог, это затыкание. Я не нуждался ни в каких репликах и не задавал никаких вопросов.

О. Бычкова― Но мы не знаем, читал Федор программы…

М. Веллер― Оля, будете любезны, не изводите меня.

О. Бычкова― Продолжайте, пожалуйста.

М.Веллер: Путин по сравнению с Макроном — помесь Моцарта и железного Бисмарка в политике. Тот — улыбка Чеширского КотаQТвитнуть

М. Веллер― Потому что лучшее, что вы можете сделать – это меня не перебивать. Я не нуждаюсь в вашей помощи, но прошу не мешать мне. Так вот я повторяю…

О. Бычкова― Я буду задавать вопросы время от времени, извините. Ой.

М. Веллер― Скотина тупая, я тебя больше не знаю.

О. Бычкова― Хорошо. Михаил Веллер вырвал микрофон, швырнул чашку. Видимо, нам придется продолжать передачу каким-то другим образом. Ну что мы будем делать дальше. Наверное, мне нужно попросить, ой, у меня забрызгались очки, извините, пожалуйста. Наверное, мне нужно попросить кого-нибудь из моих коллег вернуться в эту студию, чтобы продолжить программу «Особое мнение». Потому что все равно от нас продолжают этого ждать. Извините, пожалуйста, мне очень стыдно за Михаила Веллера. Это немножко не самое правильное поведение. Я думаю, что он немножко погорячился. Тем не менее, Федор задавал вопросы про Францию, Михаил Веллер хотел разговаривать про Францию. Тут нам пишут, предлагают коллеги из Питера рассказать про Исаакий. Мы спросим. Звукорежиссер Наталья Селиванова молодец, спасибо, дорогая. Пришла поднимать брошенный стул. А микрофон ты можешь поставить обратно.

Н. Селиванова― Можем принимать звонки.

О. Бычкова― Нет, я думаю, мы продолжим программу «Особое мнение». И попросим кого-то из коллег. Только нужно тут ненароком вылитую воду. Хорошо, что он в меня еще не швырнул этой чашкой. По крайней мере. Ну так вот, хорошо, не надо мне писать только, что я недалекий человек. Ну я вас умоляю. Я не швыряюсь чашками и не швыряюсь микрофонами.

А.К. Из множества посланий к передаче Бычкова выбрала самое глупое и гнусное, провоцирующее Веллера. Он не раз просил Венедиктова не сажать его с этой дамой за один стол. Он трижды попросил Бычкову не мешать ему работать. Но у нее была иная задача: мешать, сбивать, путать. Старик не выдержал. Веник добился своей цели. Он вымел из редакции  талантливого врага своей, и своей компании, либеральной, партийной доктрины. И так хочется, чтобы Веллер очнулся, перестал изображать из себя Дон Кихота и поберег силы для настоящего творчества, а не сражений с мелкими дамами на зарплате.

НЕВЕРОЯТНЫЙ ИОН ДЕГЕН

Ион Деген: «Г‑сподь даровал мне три невероятных подарка»

Маргарита Шварц 28 апреля 2017

Известный российский режиссер Михаил Дегтярь назвал Иона Дегена «самым великим из ныне живущих евреев» (см.: Ион Деген. Хасид // Лехаим. 2013. № 12). Командир танкового взвода, командир танковой роты (T‑34‑85), гвардии лейтенант. Один из самых известных советских танковых асов. Его экипаж уничтожил 12 немецких танков, 4 самоходных орудия, много пулеметов, минометов и живой силы противника. В общей сложности Деген получил четыре ранения. Дважды был представлен к званию Героя Советского Союза. После войны работал ортопедом‑травматологом. В 1973 году защитил первую в мире докторскую диссертацию по магнитотерапии. Автор 90 (!) научных статей. В 1977 году репатриировался в Израиль. Его произведения издавались в Израиле, России, Украине, Австралии, США. Но подлинную любовь он снискал, написав коротенькое стихотворение, долгое время считавшееся народным, в котором, как в шкатулке, уместилась самая страшная правда о последней большой войне: «Мой товарищ, в смертельной агонии / Не зови понапрасну друзей. / Дай‑ка лучше согрею ладони я / Над дымящейся кровью твоей. / Ты не плачь, не стони, ты не маленький, / Ты не ранен, ты просто убит. / Дай на память сниму с тебя валенки. / Нам еще наступать предстоит». Тем не менее в мировоззрении легендарного Иона Дегена осталось место и чудесам. И, конечно, осмыслению собственного еврейства.

Ион Деген дает интервью во время премьеры фильма «Деген» режиссеров Михаила Дегтяря и Юлии Меламед 9 сентября 2014

Маргарита Шварц В страшных боях Великой Отечественной, в которых вы участвовали, кем вы себя больше видели: советским солдатом или евреем на фронте?

Ион Деген О своем еврействе я тогда думал: нужно сражаться так, чтобы не показалось, что вот, мол, еврей трусит. Во всем остальном — каким же я был евреем? Истории еврейского народа не знал, о религии не имел ни малейшего представления, стихи писал и даже думал по‑русски, несмотря на то, что окончил украинскую школу. Я был полностью советским человеком.

МШ Как произошло перерождение?

ИД Я с молодости был «ортодоксальным коммунистом», все ждал, когда исполнится 18, чтобы вступить в партию… Прозрение наступило позже. Но не тогда, когда началось «дело врачей», тогда я уже сам был врачом, понимал, что это липа. Списывал все на ошибки отдельных людей. И не тогда, когда была борьба с космополитами. А когда ко мне пришел мой 15‑летний сын и спросил: «Папуля, ты читал эту статью?» И показывает «Партийную организацию и партийную литературу» Ленина. Я ответил, что конечно читал. А он: «Так ведь Муссолини, поклонник Ленина, отсюда, из этой статьи, и взял всю свою идеологию!» Перечитал другими глазами… И иллюзий больше не осталось.

МШ А как вы пришли к осмыслению своего еврейства?

ИД Когда начал читать Библию. Я тогда работал в детской костной больнице. Как‑то утром оперировал, операция была тяжелая — резекция коленного сустава. Б‑же мой, каким дерьмом я оперировал, вы бы знали… Но прооперировал. Это потом стали говорить, что я виртуоз, — я этого не знал. Быть виртуозом в хирургии невероятно трудно. А ко всему прочему у меня после ранения не работает большой палец правой руки, рабочей, и вот с такой рукой, да еще с такими инструментами, я должен был быть виртуозом. Я компенсировал левой рукой, но в левой руке у меня тоже четыре пули… И вот после операции зашел к главврачу, говорю: «Варвара Васильевна, до каких пор я буду этим дерьмом оперировать?» Отвечает: «Нет денег». Говорю: «А если бы я вашего сына вместо Алеши сегодня оперировал этими инструментами, как бы вы отнеслись?» И тут она взрывается: «Сил у меня нет от этих евреев, там бедные египтяне на Синае от них страдают, а здесь я должна от них страдать?» Какие египтяне, думаю, при чем тут Синай и почему она должна страдать от меня как еврея, если она должна страдать от меня как от подчиненного врача?..

Ну я ей кое‑что сказал, я не очень воспитанный человек… Вышел из больницы. Увидел нашего дворника Андрея, вспомнил, что про него говорили, что он баптист. Говорю: «Андрей, у меня к вам просьба. Дайте мне Библию почитать — у меня нет». Отказывается. Говорю: «Андрей, я знаю историю Древней Греции и Древнего Рима, Древнего Китая, Древнего Египта, Древней Центральной Америки. Но я не имею представления об истории своего народа! Дайте мне почитать!» — «У меня нет!» — уперся. Не дал. И вот как‑то поздно вечером я на дежурстве, ливень. Заходит Андрей в телогрейке, бледный, мокрый: «Ион Лазаревич, не сделайте моих детей сиротами!» — и вынимает из‑за пазухи Библию и дает мне…

МШ И какое впечатление произвела на вас Библия?

ИД К первой книге, Берешит, я сначала отнесся как к сказке, вымыслу. Только потом понял, почему огромный пласт мировой культуры построен именно на ней… Но вторая книга, Левит, меня поразила. Я спрашивал себя: как, откуда в ту пору могло появиться такое произведение? Ведь ни у одного другого древнего народа не было ничего подобного, такого гигиенического, юридического кодекса…

И начал думать. А когда человек начинает думать, он додумывается… Мы тогда встречали Новый год с друзьями. (Ох, здорово же мы тогда пили…) Я сказал: будет исход евреев из Советского Союза. Отмахнулись — у тебя, мол, осколок в мозгу.

МШ Какой год это был?

ИД 1956‑й.

МШ Пророчество… Ученому, врачу, много раз видевшему смерть фронтовику легко ли было поверить в то, что было написано в Библии?

ИД Легко поверить как раз потому, что ученый. Допустим, у меня есть точки в эксперименте, по которым я могу построить кривую. И даже если точек, исходных данных, у меня больше нет, я все равно могу продолжить ее строить на основе ранее полученных данных. Мы смотрим, как сбывается написанное в Библии — одно, второе, третье. А в конце третьей книги — Левит, Ваикра, — написано: после всех несчастий, после того как Земля Израиля превратится в пустыню, после того как матери будут поедать плоть своих детей, после всех бед скажет Г‑сподь: «И вспомню Я союз Мой с Яаковом, и также союз Мой с Ицхаком, и также союз Мой с Авраамом вспомню, и Страну вспомню». Раз сбывалось то, что было написано раньше, то и это сбудется. Это экстраполяция.

МШ То есть существование окруженного врагами Израиля — не чудо, а экстраполяция?

ИД Именно. Это было бы чудом, если бы речь шла о любом другом государстве. Но ведь в Библии же написано, что так должно быть, в ней изложен план строения мира. Израиль — один из элементов этого строения. Беда наша в том, что не все в Израиле это понимают.

МШ Вы про левых или правых?

ИД У меня нет деления на правых и левых, у меня деление на правых и неправых.

МШ А вообще вы верите в чудеса?

ИД Конечно. Г‑сподь даровал мне три невероятных подарка. Первый — он меня оставил в живых на войне, что было совершенно невозможно, это я вам говорю не только как воин, но и как врач. В моей истории болезни рукой главного хирурга Красной Армии Бурденко написано: «Травма несовместима с жизнью». Я даже не знаю, где и когда он осматривал меня… Когда в 1965‑м я защищал кандидатскую диссертацию, ко мне подошел невысокий человек в сером костюме, Василий Дмитриевич Чаклин: «Ну спасибо, молодой человек… Да нет, не за диссертацию, подумаешь, одной больше, одной меньше. Спасибо, что учителей умеете благодарить». — «И вам спасибо, Василий Дмитрич». — «А мне за что?» — «За то, что вы мне жизнь спасли». — «А что, мы с вами знакомы?» (У меня после ранения внешности как таковой не было, так что он не мог меня помнить.) Я рассказал, как он лечил меня, и он вспомнил: «Это ты! Не может быть!.. Выжил?!»

Вот вам первое чудо.

Ион Деген с женой Люсей в музее бронетанковой техники «Яд ле‑Ширьон». Латрун, Израиль. 9 сентября 2014

Второе чудо — Люся.

Посмотрели бы вы, какие у нее были женихи! А она выбрала меня! Вот уже 61 год вместе.

Третье чудо — то, что я в Израиле, что у меня тут есть продолжение — мои внучки, внук.

МШ С каким чувством вы покидали Советский Союз?

ИД Я знал, что про меня спрашивали: «До каких пор он будет на свободе?!» Притом что я был действительно лояльным советским гражданином. Работы мои цитировались во всем мире, меня приглашали в Египет, в Японию, но не выпустили даже в социалистическую Польшу, читать по приглашению курс лекций. В 1976 году только по одному пункту метод, предложенный мной, дал 4 млн рублей экономии… А меня все давили. Я был единственным в СССР доктором медицинских наук, работающим в рядовой больнице рядовым врачом, но выше меня как еврея просто не пускали. Среди моих подопечных было 2 доктора наук и 8 кандидатов, и это только официально. Меня пригласили доцентом. Подал документы — и провалили меня. Еще раз подал — еще раз провалили. И просто перестал подавать, опустились руки. Когда меня пригласили заведовать кафедрой в томском институте, я сказал: все, поздно, надоело, уезжаю в Израиль.

МШ Как вас встретил Израиль?

ИД Чего я сто́ю со своими подбитыми 16 танками и одним захваченным против лейтенанта Цви Грингольда, который уничтожил во время Войны Судного дня 60 танков? Хотя воевал он на английском «центурионе» — дерьмо, а не танк, против замечательных советских танков Т‑55 и Т‑62. И вот я приезжаю сюда, а меня принимают как израильского героя! Это уму непостижимо!

МШ Как вы считаете, должен ли еврей воевать за страну, в которой он живет, или если уж проливать кровь, то только за Израиль?

ИД Два гражданства — это то же, что и две жены, а это мусульманский принцип, не еврейский. Жена может быть только одна, и она для еврея здесь. Меня попросили бы, например, поехать в Африку врачом — поехал бы без всяких разговоров. Я лечил арабов. Я был гражданином Советского Союза и был готов отдать за него жизнь. Сейчас я израильтянин, и я только за Израиль. Это разные вещи, понимаете. Совершенно разные. И все же… Гражданин одной страны — муж одной жены.

Ион Деген в госпитале после ранения. 1946

МШ Как вы относитесь к идее строительства в Израиле Музея еврейского воина второй мировой войны?

ИД Это изумительно. Огромная экспозиция будет посвящена именно Советскому Союзу, хотя в американской армии евреев было больше, чем в советской. Но на самом деле судить об этом наверняка трудно. Считалось, что евреев — героев Советского Союза — 157, по нашим спискам их 167. И это еще неполные сведения. Вот недавно мы получили из Сочи удивительное письмо, пишет женщина, что ее отец, Герой Советского Союза, перед смертью потребовал, чтобы семья сообщила в Израиль: он — еврей, записанный русским. Или вот парикмахер, к которому я ходил стричься. Однажды достает фотографию летчика, со звездой Героя Советского Союза: «Мой сын». Говорю: «Но у нас нет с такой фамилией в списках!» Объясняет: «Записали русским в свое время…» Музей должен сделать то, чего раньше не было: собрать по таким вот кусочкам историю евреев в войне. Цвика (Цви Кан‑Тор, бригадный генерал ЦАХАЛ, директор музея. — М. Ш.) тащит музей на себе уже 10 лет, и мне очень больно, что никто толком не помогает ему достроить музей. Это позор! Музей надо достроить! Если евреи не вступятся за себя, кто это сделает за них?

29 октября был дан старт российско‑израильскому сотрудничеству, направленному на увековечивание памяти о второй мировой войне, а также вклада в нее воинов‑евреев. Это предусмотрено договорами, подписанными между израильскими музеями (строящимся Музеем еврейского воина второй мировой войны и Музеем бронетанковой техники «Яд ле‑Ширьон») и российскими (Центральным музеем Великой отечественной войны и Центральным музеем Вооруженных сил). Российская и израильская стороны выразили надежду, что к моменту проведения Бала победителей, который в этом году состоится в декабре и в котором впервые примет участие делегация ветеранов Великой отечественной войны из Израиля, удастся разработать детальную программу совместного празднования 70‑летия Великой Победы. К этой работе будут привлечены ведущие научные сотрудники музеев, историки второй мировой войны, руководители еврейских и мемориальных организаций, а также военные и государственные деятели.

(Опубликовано в №272, декабрь 2014)

О РАЗРУШЕНИИ СМЫСЛОВ

http://cameralabs.org/10347-simulyakry-i-simulyatsiya-zhan-bodrijyar-o-razrushenii-smysla-v-sovremennom-potoke-informatsii

ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ - СТРАННОЕ МЕСТО

«Дом престарелых – странное место»

28.04.2017

Художник Саша Галицкий однажды бросил престижную работу арт-директора и стал вести в домах престарелых кружки резьбы по дереву. В интервью Jewish.ru он рассказал, чего боятся старики, о чем они шепчутся по углам и как с ними общаться, чтобы не сойти с ума.

Саша, почему вы выбрали такое странное занятие – учить резьбе по дереву жителей домов престарелых?– Я очень люблю независимость, хотя, наверное, это иллюзия, от чего-то ты всегда зависим… Приехав в Израиль, я много лет работал арт-директором в большой фирме в Рамат Авиве, в Центре учебных технологий. И мне тогда казалось, что я управляю миром. Фирма занималась учебными программами для школ. И вдруг в какой-то момент я понял, что на самом деле не ты правишь миром, а правят тобой. И с этого момента я решил сменить работу, мы с моей бывшей женой открыли детскую студию. Потом появились дома престарелых для состоятельных людей (это был конец прошлого века), и меня долго уговаривали пойти туда работать, вести занятия арт-терапии. Уговаривали, потому что мне было сложно представить, как можно зайти в помещение с 10-12 стариками и держать в руках очень острые инструменты, которыми можно зарезать свинью. Но я попробовал и остался в живых. И мне понравилась эта иллюзия автономности и независимости, и все пошло…

Вы воспринимаете эту работу как проект? Ведь вы делаете выставки, пишете книги. Или как некую миссию?– Считать, что ты делаешь проект – в общем, да, приятно. Ты – крутой, все бросил и пошел делать проект. На самом деле, конечно, у меня есть некая предрасположенность к этой работе арт-терапевта – что-то было заложено в детстве. Моя мама была врачом, она ходила пешком на вызовы по Малаховке, а я ждал дома. Все закладывается в детстве. Может быть, это и помогает мне чувствовать этих ребят.

У вас сразу возник с ними контакт?– Нет, у меня, конечно, сначала были с ними терки, пока я не понял, что это бесполезно. Я с ними спорил, доказывал свою правоту. Когда ты приходишь, представляя себе, что ты – начальник, учитель, клерк, – это не работает. Я быстро обломал зубы. Я не учитель, не начальник, как это было в офисе. Они ведь здесь живут. Я не могу прийти к ним домой и начать командовать. «Да пошел ты со своими командами», – скажут они.

А ради чего они приходят к вам на кружок?– Ради атмосферы. Им комфортно. Есть некая атрибутика дерева, инструментов, непростой работы, есть магия запаха дерева, стука. Ты побеждаешь какой-то тяжелый материал. Вот эту атмосферу я создаю. Если им не будет приятно – они уйдут. Я делаю дерево приятным, инструменты – легкими, работу – успешной. И еще они со мной разговаривают.

Рассказывают о своей жизни?
– Нет, они стесняются друг друга и о прошлом не говорят, просто идет такой повседневный треп. То, что я пишу о них – вытащено между строк, из шептаний по углам. Они редко говорят про то, что прошли. Дом престарелых – странное место. Здесь большая часть населения живет, ходит в тапочках, а меньшая – работает. Я ассоциирую себя с теми, кто живет. Я прихожу дружить с ними.

И все же, наверное, есть среди них «любимчики»?– Ну, например, моя любимая женщина – Мириам, или Муся Ципин из Польши. Она прожила 100 лет. Я влюбился в нее давно. Я ей говорил: «Я тебя люблю», а она отвечала: «А я тебя уважаю…» Я научился у нее свободе, отсутствию рамок, границ. Однажды увидел у нее футболку, на которой гуашью были нарисованы огромные цветы. Говорю: «Ты же ее постираешь и что?» «Ну, я еще нарисую…» Ей было 97 лет, когда я для нее принес огромный сук дерева, такой, как шпала, и она мне сказала: «Ты сошел с ума?» Неделю думала, а потом в течение года мы вырубали скульптуру. Муся родилась в декабре 1912-го, а умерла в январе 2013-го. Мы успели отпраздновать 100-летие. Дочка потом сказала: «Жалко, что она попала в больницу в четверг, потому что в пятницу еще могла бы прийти к тебе на урок». Это остается драгоценностью в душе.

Потом был такой Иегуда Шапиро из Раананы. Он недавно умер. Староста моей группы. Он рыжий, хотя я рыжим его уже не застал. Родители его оправили в Палестину в середине 30-х, а вся семья потом погибла в Польше. В Израиле он вступил в отряды «нотрим» – это еврейская полиция, которая охраняла поселения. У меня есть его фотография – 17-летний парень на лошади. Мы очень дружили. Пока жена болела, он был при деле, а после похорон жены начал угасать. Историй много.

И каждая история заканчивается тем, что человек уходит. Это ведь тяжело – общаться с человеком и каждый раз провожать его потом? Как вы справляетесь?– Знаете, каждое утро в этих домах работники обзванивают всех обитателей и говорят «доброе утро». Проверяют – на этом ты свете или на том. У меня есть один проект – «Неуспевающие». Когда кто-то умирает, я беру недоделанную им дощечку и рисую на ней. Отношусь к ней, как к холсту. Я рисую на них что-то свое – зверей, например. Это помогает мне поставить какую-то точку. Была даже выставка этих дощечек в Иерусалиме в прошлом году, очень оптимистичная, кстати. И еще я фотографирую своих ребят, стараюсь потом отдать эти фотографии родным.

А особенности еврейского или израильского характера вы отмечаете в этих людях?– Интересно вот что. Израиль ведь обустраивался молодыми, европейские евреи старше 40–50, в основном, сгорели. Так что приезжали молодые. И получается, что я работаю практически с первым поколением стариков, которые приехали в Израиль совсем юными.

Я знаю, что выживших после лагерей в Израиле встречали поначалу плохо.– Да, до 60-х годов, до процесса Эйхмана. И они долго молчали. У меня был один человек, Цви его звали, он прошел лагерь. Я его очень любил. Он свидетельствовал на двух процессах в Германии. Потом он уехал, не выдержал толерантности к бывшему эсесовцу. Тот не был обвинен, и они встречались в общих очередях в столовой. И он уехал в Израиль. Когда ты крутишься с такими людьми, постепенно начинаешь понимать, что они перенесли. Сейчас уходит это поколение ребят с номерами на руках. Я работаю уже 15 лет, и мне удалось их застать. А тем, кто еще жив, во время войны было 12-13 лет.

У вас есть, наверное, свои секреты общения… Можно узнать хоть один?– Надо их слышать. Даже в мерзком деде или склочной тетке есть что-то, что мы просто не понимаем. А когда понимаешь, откуда эта склочность и противность, – становится легче. Понимаете, беда в том, что мы часто не чувствуем их, нет связи. Если просто попытаться поставить себя на место этого человека, попытаться представить, что это у тебя не ходят ноги, или ты плохо понимаешь, что происходит, потому что принимаешь кучу таблеток, или тебе тяжело дышать, – становится понятнее. Они ведь чувствуют нарушения каких-то систем в организме гораздо раньше, чем это видят окружающие… Как машина, которая совсем недавно работала, и вот уже не очень. Окружающим еще непонятно, что ты там за волну гонишь, а ты-то изнутри чувствуешь. Один человек на моем уроке чуть не заплакал – у него не получалась лошадка. Я не мог понять – успешный человек, приехавший без ничего, но создавший сеть хозяйственных магазинов в центре страны. Неужели он плачет из-за деревянной лошадки? А потом до меня, идиота, дошло, что плачет он не из-за лошадки, а потому что он силы теряет. Когда с любыми деньгами, с любым уровнем успешности человек, например, не может утром в туалет сходить – у него, конечно, будет плохое настроение. Только он знает причину. И вот я прихожу в этот момент и пытаюсь их понять. Я смотрю на них не как сын, или внук, или руководитель кружка, а как товарищ.

Наверное, в таких домах очень много одиноких?– Человек проходит разные этапы в своей жизни. И последний этап – это полное одиночество. И это не зависит от твоего успеха в жизни. Да, там бывают романы. Можно подружиться с мальчиком 90 лет и дочке рассказать. Они все становятся немножко детьми. Ходят друг к другу в гости. У меня была одна пара. Мужчина 96-летний рассказывал мне, что у него умерла жена, он год мучился, потом встретил женщину 75 лет, и у них возник роман. Потом, когда он умер, у нее другой роман завязался.

Какая цель стояла перед вами, когда вы начали собирать книжку «Мама, не горюй»? На кого она рассчитана? На детей, которые не понимают своих родителей?

– Я не могу тут не упомянуть замечательного Владимира Яковлева, основателя «Коммерсанта», автора проектов «Возраст счастья», «Сноб» и других. Он очень умный, а я – не очень, я живу сердцем, звуком, запахом, ощущением. И вот Володя предложил мне написать книжку. Мне было трудно писать, нужно было этот мой терапевтический опыт вытащить и выдать какие-то выжимки. Это сложно. Мы делали книжку для людей, которые боятся старости, которые не знают, как общаться со своими старыми родителями, не знают, как себя вести. В интернете я увидел бесконечные жалобы женщин 40–50 лет (мужчины реже об этом думают) на старых родителей. Одни и те же проблемы и жалобы, а выхода нет. Им плохо со старыми мамой, папой, а что делать? Такой плач. И вот я помогаю понять стариков, научиться как-то правильно вести себя с ними.

Я все время думаю об этом и сейчас понял, что сегодня мы имеем дело с поколением войны. Это целый пласт людей, переживших ужасы военного времени детьми. Вообще – это мировая проблема. Они видели голод, страшную жестокость, смерть. Дети ведь впитывают все это. Я знаю одну бывшую девочку, которая помнит запах блинов на соседней кухне – недоступных ей блинов. И это остается на всю жизнь. И в результате – жесткость во взаимоотношениях с собственными детьми и внуками. Когда ко мне приходит старушка и говорит, что она не любит людей, боится черных пальто и кожаных сапог – я сразу понимаю, что она пережила. Эта беда переходит из поколения впоколение. Мне и самому всегда хотелось замкнуть эту цепь на себе, перестать передавать эту жесткость. Мы ведь всегда дети. Даже в старости.

Алла Борисова

МОЙ ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В ИЗРАИЛЕ

27 лет прошло - целая вечность. Март 1990 г. Мой первый день в Израиле после тяжелой дороги: самолет до Кипра, потом ночь на пароме - и Хайфа. Мой добрый, старый друг Раиса Ильинична Изаксон читает список людей, которые просят прислать им вызов. Помню точно - там было 42 фамилии. Где они, люди из этого списка?

ЯН КУМ. УМЕТЬ ДЕРЖАТЬ УДАР

Уметь держать удар

25.04.2017 Бизнес и финансы

Перебираясь из бывшего Советского Союза в Соединенные Штаты, многие из нас мечтали о лучшей жизни для себя и своих детей. Конечно, надеялся на это и паренёк Ян из небольшого украинского городка Фастов. Но вряд ли он мог себе представить, что пройдет двадцать лет и он станет не просто богатым, а супербогатым, достигнув, по версии Forbes – $7,7 млрд.

Ян Кум

Ян родился 24 февраля 1976 года в Киеве (Украина), а его детские годы прошли в Фастове, неподалеку от Киева. Отец был строителем, начальником Передвижной механизированной колонны, а мать занималась домашним хозяйством. Он был единственным ребёнком в еврейской семье.

В доме не было элементарных бытовых удобств – горячей воды и электричества.

Не лучше дела обстояли и в местной школе. «В нашей школе не было туалета, – вспоминает Ян. – Представьте себе украинскую зиму, минус двадцать по Цельсию, а дети должны бегать через весь школьный двор, чтобы попасть в туалет!».

А ещё, с тех детских лет, у него сохранились воспоминания, как отправили в ссылку академика Сахарова и как глушили радио «Голос Америки».

И всё-таки, хоть жили они не богато, зато дружно. С тех пор у него и осталось правило, что деньги – это не все.

Как все мальчишки, Ян мог часами играть с друзьями в футбол, а зимой – в хоккей, но вскоре любимым его занятием стал бокс. Наверное, не случайно подростком был выбран именно этот вид спорта, ведь он прост и понятен, подчиняется строгим правилам и требует полной самоотдачи. К тому же, перед глазами был живой пример – их земляк Виталий Николаевич Качановский – чемпион Европы по боксу.

Часто во время тренировок, тренер повторял парню фразу, которую он запомнил на всю жизнь: «Умей держать удар!»

В 1992 году, в возрасте 16 лет, Ян с мамой и бабушкой иммигрировали в США. Отцу выехать не удалось, после тяжелой болезни он умер в Украине в 1997 году. Подготовка к переезду потребовала около двух лет, в течение которых мальчик штудировал английский язык, в том числе, занимаясь с репетитором.

Любопытно, что самым ценным, из того, что его мать привезла с собой в Америку, был чемодан, набитый тетрадями, карандашами и ручками, чтобы, как она полагала, не тратить деньги на канцтовары.

После приезда в США семья с трудом сводила концы с концами. Поселились они в Калифорнии, в городке Маунтин-Вью. По программе социальной поддержки, Ян с матерью получали талоны на питание, а также им выделили небольшую, с двумя спальнями, квартиру. Мать Яна, как многие эмигранты, работала няней, а он – учился в школе и подрабатывал уборкой в магазине. Вскоре у матери Яна нашли раковую опухоль, так что они вынуждены были жить на её пособие по инвалидности. В 2000 году матери не стало.

Маунтин-Вью был тогда тихим местечком с недорогой недвижимостью. Однако через несколько лет именно этот городок превратился в то, что сейчас всем известно как «Кремниевая долина» – место, где сосредоточены компании, связанные с разработкой и производством компьютеров и их составляющих. В том числе, тут располагается штаб-квартира корпорации Google.

В американской школе Ян, хотя свободно говорил по-английски, никак не мог свыкнуться с поверхностным стилем общения местных ребят, и постоянно вспоминал своих украинских друзей, когда каждый знал о товарище практически всё. В результате, юноша мало общался со сверстниками, зато серьезно увлекся программированием, и стал досконально изучать соответствующие книги, которые покупал в букинистических магазинах. В 19 лет он уже стал самостоятельно писать программные коды. Тогда же у него появился свой первый компьютер.

Окончив школу, Ян поступил в университет Сан-Хосе в Калифорнии, и, одновременно, чтобы оплачивать учебу, стал работать в компании Ernst & Young тестировщиком безопасности программного оборудования. Спустя полгода, молодой программист удачно прошел собеседование в одной из крупнейших интернет-компаний – Yahoo, получив должность сетевого инженера.

Через несколько недель после того, как Ян поступил на новую работу, в компании вышли из строя серверы. На тот момент у Yahoo был весьма скромный штат инженеров, поэтому каждый работник был на счету, и руководитель компании срочно вызвал его прямо с занятий. Именно в тот момент Ян понял, что оказался перед выбором: работа или учеба. Победила работа, о чем он позже никогда не сожалел.

В 1997 году произошло знакомство Яна с менеджером Yahoo – Брайаном Эктоном. Впоследствии Брайан вспоминал, что Ян сразу произвел на него впечатление очень серьезного человека, который не стал разводить по жиже, а сразу предложил перейти к делу. Вскоре молодые люди сблизились, в итоге став друзьями. Причем особо остро Ян ощутил поддержку друга, когда потерял маму, которую очень любил, и эту утрату с трудом переживал.

Ян Кум и Брайан Эктон

Брайан Эктон (Brian Acton)

Брайан родился в 1972 году в штате Мичиган. Позднее семья переехала во Флориду, где его мать работала в судоходной компании, занимавшейся грузовыми перевозками. Именно она научила сына различным способам и приемам ведения бизнеса, которые Брайану особенно пригодились, когда он основал свою компанию.

После окончания Lake Howell школы, Брайан поступил сначала в университет в Центральной Флориде, потом учился в Пенсильванском университете, а в 1994 году окончил Стэндфордский университет, получив степень по компьютерным наукам.

В 1992 году, ещё до окончания учебы, Брайан начал работать в компании Rockwell International. После окончания университета, несколько лет работал в корпорациях Apple и Adobe Systems, а в 1996 году перешел работать в Yahoo инженером программного обеспечения. В 2006 году Брайан сыграл ключевую роль в разработке масштабной рекламной платформы Project Panama, которая стала, на тот период, одной из главных разработок компании.

И всё же, проработав в Yahoo почти девять лет, друзья пришли к выводу, что они, молодые и амбициозные ребята, не получают никакого удовольствия от рутинной работы, и в октябре 2007 года уволились.

Уйдя из компании, приятели стали искать новое место работы. Они рассылали резюме в различные компании, включая Facebook, но отовсюду получали отказ. Говорят, основатель Facebook Марк Цукерберг впоследствии своим кадровикам устроил за это форменный разнос.

В конце концов друзья решили создать собственную компанию.

Создание компании

Момент был выбран достаточно удачный – во всем мире все большую популярность набирал, вышедший несколькими месяцами ранее iPhone, и новые оригинальные приложения к нему пользовались огромным спросом. В этой области и решили приятели себя попробовать.

В их представлении, это должна была быть простая и надежная программа, c помощью которой пользователи смогут пересылать текстовые сообщения, картинки, аудио- и видеофайлы.

Так, 24 февраля 2009 года, в свой день рождения, Ян зарегистрировал компанию, которой придумал название WhatsApp. С английского это выражение переводится, как «В чём дело?» или «Что происходит?». А еще слово «App» на современном сленге означает «приложение».

Под офис ребята арендовали несколько комнат на бывшем складе компании Yahoo в Сан-Хосе. Работали за старенькими столами, а в первую зиму, поскольку отопления не было, чтобы согреться, кутались в теплые одеяла. В то время они не имели никакого дохода, а лишь проедали то, что удалось скопить, но при этом над столом Яна висел, написанный от руки, лозунг: «No ads! No games! No gimmicks!» («Никакой рекламы! Никаких игр! Никаких трюков!»)

Ян сутки напролет занимался написанием кода, чтобы приложение научилось синхронизироваться с любым номером телефона по всему миру. Для этого необходимо было прошерстить тысячи страниц со списками всех международных префиксов. Тянулись месяцы кропотливой, монотонной работы, и как-то, когда стало казаться, что подобной работе не будет конца, Ян сказал Брайану, что затея с приложением не удалась, и нужно устраиваться на работу. Однако друг, который был и старше, и опытнее, и первым оценил, какая перед ними открылась безграничная интернет-вселенная, резонно ответил, что надо быть полным идиотом, чтобы бросить дело, и посоветовал подождать еще два месяца.

Летом 2009 года Приложение увидело свет, но, к разочарованию друзей, его скачала только сотня знакомых. И вновь был момент, когда хотелось всё бросить и уйти.

Помогла случайность. В смартфонах, выпущенных компанией Apple, появилась новая функция push-уведомлений. Ян сразу же воспользовался идеей и добавил такую же в свою программу. Теперь пользователи могли делиться с друзьями своими статусами. Это означало, что удалось то, к чему друзья так настойчиво стремились – создано полноценное мобильное приложение, которое в одно мгновение сообщало о новом статусе пользователя всему списку его контактов, автоматически распознавало абонентов любых телефонных систем, а, кроме того, оказалось очень удобным для текстовых сообщений. Именно возможность быстрой рассылки сообщений и сделало новую программу настолько популярной, что за короткое время её скачало около полумиллиона пользователей.

С этого времени их программа начала распространяться в ускоренных темпах, и к началу 2011 года компания WhatsApp поднялась на верхние строчки самых популярных приложений в заокеанском App Store.

Чем больше появлялось пользователей, тем больше необходимо было делать вложений, в том числе, платить операторам мобильной связи. Решено было сделать Приложение платным, хотя цену установили, практически символическую – $1 в год с абонента, при том, что в первый год можно было пользоваться бесплатно.

В феврале 2013 года, когда число активных пользователей достигло 200 млн., а штат компании вырос до 50 человек, Ян и Брайан, которые всячески избегали инвестиций, называя их «кредитным ярмом», решили себя подстраховать. Так появился финансовый брокер Джим Гетц из фонда Sequoia Capital, который вложил в Приложение $50 млн., оценив в целом проект в $1,5 млрд.

Через некоторое время пришло сообщение от основателя Facebook – Марка Цукерберга, который приглашал владельцев WhatsApp на ланч. В уютной немецкой кондитерской Esther’s, выбранной собеседниками за возможность уединения на внутренней террасе, Цукерберг признался, что восхищается созданным ими продуктом, и высказал предложение о слиянии компаний.

Личные отношения вскоре переросли в дружбу, а затем, 19 февраля 2014 года, накануне дня рождения Яна, Facebook купил компанию WhatsApp за рекордные $19 млрд. При этом, что было весьма символично, окончательные подписи под договором были поставлены у дверей бывшего офиса дирекции социальной поддержки, куда после приезда в Америку Ян приходил за получением пособия.

Цукерберг пообещал не досаждать основателям WhatsApp никакой рекламой и заверил: они могут продолжать делать то, чем занимались раньше, но теперь с полной поддержкой юридической, финансовой и инженерной мощи Facebook. «Больше всего я хочу, – сказал основатель Facebook, – чтобы сервисом в перспективе пяти лет воспользовались четыре или пять миллиардов человек».

На сегодняшний день, Ян Кум и Брайан Эктоном продолжают управлять компанией, количество пользователей которой перевалило за 1 миллиард и прошло порядка 50 миллиардов сообщений.

Брайан, у которого примерно $3,4 млрд, занимается налогами, финансами и отчетностью, или, как он сам, со свойственной ему скромностью, говорит, следит за тем, чтобы «дела были сделаны».

Ян – СЕО, то есть – главный исполнительный директор компании и входит в Совет директоров Facebook, а его состояние оценивается в $ 7,7 миллиарда.

При этом, как и прежде, он все рабочие дни недели, а нередко и в выходные – в работе. Его близкие друзья знают, что в это время связаться с ним, если это не что-то срочное, невозможно.

Ян не вмешивается в политику, поскольку для него это не интересно. Зато счастлив, что его компания находится в стране, где существует свобода слова. Кроме того, он не любит, когда его называют предпринимателем, поскольку таковым себя не считает, и утверждает, что создавал компанию вовсе не с целью заработать побольше денег, а для удобства людей, и миллиарды пользователей для него куда важнее, чем миллиарды долларов, которыми он теперь владеет. В подтверждение своих слов, Ян пожертвовал различным организациям $556 миллионов!

Как и прежде, он ненавидит рекламу, и в офисе компании, как в былые времена, висит плакат: «Никакой рекламы! Никаких игр! Никаких хитроумных приспособлений!» И так же, как в детстве, на тренировках по боксу, Ян, что бы ни случилось, старается держать удар.

Влад Каганов