Что значит «защищенные евреи»?
Что такое «защищенные» еврейские общины? Само слово «защищенный» перегружено современными ассоциациями. Что же это может означать для еврейских общин и каковы последствия незащищенности?
Эти вопросы приходят на ум в свете недавно обнаруженных материалов, показанных на выставке «Шева Кехилот»: Семь еврейских общин под властью князей Эстерхази (1612–1848)» во дворце Эстерхази в Айзенштадте, в Австрии. Об этом пишет журналистка The Jerusalem Post Хедди Брейер-Абрамовиц.
Выставка посвящена жизни еврейской общины под патронажем княжеского рода Эстерхази. Она включает как малоизвестные, так и исследованные аспекты еврейской истории. Также представлены редкие исторические документы и публикации, планы, карты и объекты.
Экспозиция дает возможность заглянуть в повседневную жизнь евреев в общинах, которые стали известны как Бургенланд: это те места в Австро-Венгерской империи, где разрешено было жить евреям. Ныне расположенный на юго-востоке Австрии и граничащий с западной Венгрией, Бургенланд изначально находился в составе Венгрии. Семь здешних общин были известны своими выдающимися ешивами и блистательными раввинами.
Выставка «Шева Кехилот» открылась в июне 2022 года и была представлена как ежегодная. Однако она вызвала столь значительный интерес, что Фонд Эстерхази решил сделать ее постоянной.
Выставка создана на основе хорошо организованной канцелярии имений в Айзенштадте и документов центрального управления имениями в Вене. Отобрано было множество предметов, которые отвечают «разнообразным бюрократическим требованиям <…> включая официальные протоколы, земельные книги и отчеты княжеских аудиторских контор».
Также включены описания из призывных списков, контракты между поместьем и общинами или отдельными лицами, затрагивающие особенности жизни, такие как планы строительства, просьбы об увеличении кладбищ, заявления о разрешении на вступление в брак и другие аспекты повседневной жизни, которые дают «яркую картину еврейских общин на территории современного Бургенланда».
Каталог выставки показывает истоки княжеского патроната над общинами Западной Венгрии в первой половине 1600-х годов. Тогда будущий граф Николаус признал хорошие отношения с еврейскими общинами имеющими «важное значение для экономической жизни его имений» (в частности впервые это отмечено в 1618 году, в связи с его владениями в Ландзее-Лакенбахе). В 1627 году граф Николаус официально оформил статус покровителя Айзенштадта и Маттерсдорфа (известного после 1924 года как Маттерсбург) в Schutzbrief (охранном письме).
С приобретением князем Паулем I Эстерахази небольшой общины Коберсдорф в 1704 году он стал защитником восьми еврейских общин. На фоне свирепствовавшей в 1739 году чумы протекторат Нойфельд был распущен, а его члены распределены между оставшимися семью охраняемыми еврейскими общинами, известными по-немецки как Зибен-Гемейнден.
Это начало взаимовыгодных отношений защиты и регулирования еврейской общинной жизни претерпело впоследствии многочисленные изменения в княжеской преемственности. Евреи – плательщики налогов – были объектом капризов и неудобств, как крупных, так и мелких, со стороны всемогущих членов княжеской семьи.
Каталог выставки разделен на девять частей и отображает карту региона Бургенланд того периода, включая семь общин, 10 биографий выдающихся деятелей, а также временную шкалу, которая начинается с упоминания еврейского присутствия в городе Айзенштадт в 1373 году.
Археологические доказательства еврейского присутствия в Австрии еще в 3 веке н. э. были обнаружены в виде амулета с молитвой «Шма», найденного в 2013 году.
Временная шкала заканчивается в 1848 году: с окончанием феодального периода и наступлением эпохи Просвещения государство взяло на себя некоторые меры защиты – такие, например, как провозглашение свободы религии.
Обретение защиты и жизнь в ее рамках
Раздел выставки под названием «Плата за защиту» описывает процесс подачи заявки на вступление в защищенную общину группой евреев. Представители заявителей и поместья Эстерхази должны встретиться. В случае принятия выдается охранное письмо с перечислением согласованных пунктов, особенно в отношении сборов и платежей.
Например, в 1690 году группа из 20 еврейских семей из моравского города Никольсбурга подала заявление на проживание в Айзенштадте; каждая семья должна была заплатить шесть гульденов в качестве платы за защиту. По стоимости одного гульдена в то время на него можно было купить 17 килограммов хлеба. Это была значительная сумма для семей, пытавшихся заработать на жизнь в то время, когда евреи были очень ограничены в выборе профессии.
В разделе, посвященном экономике, каталог описывает спектр ограничений. Со времен средневековья евреям запрещалось заниматься различными промыслами: они не могли ни вступать в ремесленные цеха, ни обрабатывать землю. Евреи могли зарабатывать себе на жизнь только профессиями, которые считались необходимыми для общества: портные, сапожники, пекари, мясники, стекольщики, пивовары или винокуры, – или выступать в качестве ростовщиков. В охраняемых общинах ситуация различалась немногим, за некоторыми индивидуальными исключениями.
Преимущества для еврейских защищенных городов включали возможность жить в соответствии со своими убеждениями. Вся инфраструктура, необходимая для поддержания религиозной жизни, находилась в ведении еврейской общины. В каждом городе были синагога, миква, школы (богатые евреи нанимали наставников), а также кладбища.
В крупных общинах были шпиталеры – дома престарелых и ухода за больными – и приюты для бедных. Княжеские поместья утверждали решения о стройках для нужд общины, участие в определении земельных наделов и надзоре за тем, кому выданы разрешения.
Разрешение на строительство веревочного ограждения для шабата в целом давалось, хотя для возведения уже требовался специальный сбор. В 17 веке во Фрауэнкирхене в таком разрешении было отказано, чтобы избежать неудобств христианским паломникам со знаменами, которые пришлось бы опустить, чтобы пройти под ограждением. Кошерные мясники обеспечивали нужды еврейской общины, распространено было сотрудничество с мясниками-неевреями, которые использовали те части животного, которые не подлежали кашерованию и в противном случае отправились бы в отходы.
С 1739 года в каждой из семи общин – Китзее, Фрауэнкирхене, Айзенштадте, Маттерсдорфе, Коберсдорфе, Лакенбахе и Дойчкройце – существовала своя ешива. Еврейская община обязана была обеспечивать иногородних студентов жильем и питанием. Известные раввины привлекли множество студентов, которых таким образом поддержали сородичи.
Отмечалась напряженность между евреями и христианами в торговле вином и кожей, в практике содержания пунктов взимания платы за проезд, в сфере аренды жилья, а также при введении ограничений на еврейские браки.
Многолетний обычай Семи общин дарить подарки княжеской семье и другим высшим чиновникам на Новый год, Пасху и Дни Святого Мартина отмечен правителем (князем Николаусом I Эстерхази в 1777 году), который отказался от даров и не повышал налоги во все время своего правления.
Это было ответом на прошение еврейской общины, которой нужно было собрать 425 гульденов на покрытие этих даров в 1776 году – буквально «много хлеба».
Еврейская жизнь в Семи общинах, похоже, представляла собой деликатную прогулку по канату. Заключенная сделка означала, что евреи могли придерживаться своих религиозных ограничений и сохранять свои убеждения, в то время как были вынуждены зарабатывать на жизнь для самообеспечения и достаточного количества средств для дополнительных сборов. Кроме того, евреям приходилось проявлять осторожность, чтобы не вызвать гнев соседей, которые могли бы спровоцировать нежелательные судебные разбирательства.
Возьмем, к примеру, любопытный случай расследования 1819 года и конфискации шести ванн для миквы. После того, как были сделаны заключения о том, что ванны предназначались для ритуального, а не коммерческого использования, они были установлены на место. Интересно, однако, как это повлияло на семейную жизнь в семи общинах…
Выставка заставляет задуматься, в чем заключались преимущества защищенного статуса. На факсимиле литографии 1848 года под названием «Ужасное жестокое обращение и преследование евреев в Прессбурге 24 апреля 1848 года» изображены мужчины и мальчики, избивающие бородатых евреев, а также женщина в головном уборе, защищающая лежащего на улице ребенка. Литография выполнена художником Б. Бохманном-Гоманом и предоставлена во временное пользование венским музеем.
На гравюре изображено насилие, произошедшее на следующий день после пасхального воскресенья 1848 года. Для христиан Пасха ассоциируется с изображением Страстей Иисуса. Это нередко вызывало антисемитские настроения и выступления против евреев, которых считали «христоубийцами». Связь между Пасхой и возможностью насилия в отношении евреев известна еще и в 20 веке: евреям всегда напоминали о необходимости проявлять особую осторожность в это время.
Женщины и защищенные сообщества
В одном из немногих упоминаний еврейских женщин на выставке речь идет о несчастном случае на кухне из-за горячего жира, пролитого Барбарой Риш в 1830 году. Это вызвало крупный пожар. Наказанием за «преступные действия и халатность» стало изгнание ее самой и семьи ее мужа из охраняемой общины Китзее.
Из 10 избранных личностей, представленных на выставке, следует выделить баронессу Фанни фон Арнштейн: представительница богатой еврейской берлинской семьи, она поселилась в Вене в 1777 году после замужества, вместе со своим мужем-финансистом. В духе Просвещения она была первой еврейкой, открывшей литературный салон, в котором интересовались политикой, социальными вопросами и культурой, особенно музыкой. В духе времени и своего круга общения она не носила головного убора.
Арнштейн была обеспокоена перенаселенностью Семи общин в результате политики, которую пытался вести князь Николаус II Эстерхази, стремившийся отделить еврейских жителей от христианских соседей. Она пыталась заступиться за своих соплеменников, особенно в деле Маттерсдорфа: в экспозиции представлено ее трехстраничное письмо от 1815 года с просьбой к князю снять запрет на проживание евреев в христианских домах.
Ей удалось получить разрешение на строительство 12 новых зданий на сегодняшней Ангергассе, тем самым несколько облегчив тесноту жилого пространства в Маттерсдорфе. Впрочем, она умерла, не успев увидеть реализацию проекта.
Богатая еврейка, активная в высших венских социальных кругах – в то время, когда многие евреи предпочитали преуменьшать свое наследие, а обращение в христианство воспринимали как шаг к более высокому социальному положению, – она всегда заступалась за своих собратьев-евреев, и это очень ее выделяло.
Каталог, хотя и посвящен еврейской жизни за столетие до прихода Гитлера и злодеяний нацизма, затрагивает более позднюю суровую реальность. Арнштейн умерла в 1818 году и была похоронена на еврейском кладбище в Веринге, в Вене.
Семьи Арнштейн и Эскелес (сестры ее мужа) подверглись преследованиям даже после смерти, когда их могилы оказались осквернены во время Второй мировой войны. Их кости были извлечены и переданы в Музей естественной истории в Вене для «научных целей», говорится в каталоге.
Лишь в 1947 году музейные скелеты вернули еврейской общине для перезахоронения на семейных участках. К тому времени уже невозможно было идентифицировать их для индивидуального перезахоронения.
Основная часть представленных предметов принадлежит Фонду Эстерхази. На выставке также присутствуют изображения и артефакты, предоставленные Еврейским объединенным колледжем Цинциннати, Историческим музеем города Вены, Венским музеем, Австрийской национальной библиотекой, коллекцией гравюр Тоблера, частной коллекцией Эстерхази дворца Айзенштадт и замком Форхтенштейн. Некоторые из выставленных экспонатов являются факсимиле.
Любители портретной живописи найдут на выставке прекрасные образцы. В экспозицию включены тщательно детализированные иллюстрации, гравюры и литографии.
Поклонники элегантной каллиграфии, например, причудливых изображений карт, которые служили путеводителями для градостроителей, также найдут здесь много интересного. Теперь, когда мы рассматриваем их в том числе с точки зрения проектов, созданных искусственным интеллектом, и компьютеризированной точности, используемой в помощь архитекторам и инженерам, наши глаза могут найти эти карты и документы весьма примечательными и напомнить, откуда мы пришли, исторически и технологически.
Реакция на выставку и ее влияние
Куратор выставки – Феликс Тоблер, который после 30 лет исследований в этой области и множества публикаций стал «идеальным историком для создания контента», как написала о нем сокуратор Маргит Копп. Тоблер написал текст каталога. А дополнил команду сокуратор Флориан Т. Байер. По словам Копп, еврейские общины всего мира проявили большой интерес к этому проекту: «Мы смогли принять здесь гостей из Австрии, Германии, Дании, Израиля, Америки», а также «гостей из разных стран, которые увидели коллекцию во время посещения замка».
Каждый куратор описал реакцию посетителей, которую наблюдал. Тоблер описал воздействие выставки как проявление «интереса и удивления». Сокуратор Копп чувствовала, что зрители «тронуты», а сокуратор Байер сказала, что посетители «задавали вопросы, искали и молчали».
Выставку посетило не так много школьных классов, что объяснимо, если учесть «необходимый длительный этап предварительного планирования» для включения этого проекта в образовательную систему. Как отметила Копп, «выставка работает только два года». Ощущалась и нехватка посетителей из ближайших регионов.
Копп продолжает: «Именно поэтому Частный фонд Эстерхази решил превратить выставку, которая фактически планировалась на четыре месяца в 2022 году, в постоянную экспозицию. Частный фонд также ищет музеи-партнеры за рубежом, например, в США, Израиле и Венгрии, чтобы иметь возможность показать ее широкой публике».
Семь общин и местные связи
Удалось обнаружить связи Семи общин с Иерусалимом. Прадедом родственника Хедди Брейер-Абрамовиц, Давида Цвебнера, был раввин Авраам Шааг-Цвебнер, известный как рабби из Коберсдорфа.
Раввин родился в 1801 году во Фрайштадте, в Венгрии, и был учеником знаменитого Хатама Софера. Опытный раввин, он построил значительную общину в Коберсдорфе, освятил синагогу в 1860 году и выступал за укрепление еврейских общин в Венгрии и Австрии.
«Говорят, что он всю свою жизнь стремился жить в святости Иерусалима, — говорит Давид Цвебнер. – Когда моему прадеду было уже за 70, политическая ситуация изменилась, и это позволило некоторым евреям проникнуть в регион (в Палестину)».
В то время Святая Земля находилась под управлением Османской империи. Из-за изменений, произошедших в результате Крымской войны, окно, через которое евреи могли проникнуть в Землю Израиля, стало очень узким. В то время как раз сюда приехали Шааг, его семья и его ученик раввин Йосеф-Хаим Зонненфельд, также из Коберсдорфа.
В 1873 году они прибыли в Иерусалим и, желая быть как можно ближе к святейшему месту, Храмовой горе, Шааг отправился молиться в синагогу «Хурва» старого ишува в Иерусалиме. В завещании Зонненфельд просил, чтобы его похоронили рядом со своим учтелем.
«Могилы их содержались в хорошем состоянии, когда я впервые увидел их с двоюродным братом после Шестидневной войны 1967 года; в отличие от многих других», — рассказывает Цвебнер.
Шааг жил в мусульманском квартале и пользовался большим уважением среди соседей-мусульман.
Каждый год в Тиша бе-Ав (день поста в память о разрушении храмов и других катастрофах) Цвебнер берет своих внуков, чтобы посетить могилы этих двоих, которые похоронены бок о бок на горе Сион. Цвебнер говорит: «Они были соседями несколько поколений назад, а теперь и навечно».
Отмечая свадьбу своего сына в Праге в 2003 году, Цвебнер и его жена Ронит посетили и город своих предков. Несколько телефонных звонков в Айзенштадте привели их к хранителю ключей здания синагоги Коберсдорфа.
Коберсдорфская синагога — одна из двух и единственная отдельно стоящая в Бургенланде, сохранившаяся после аншлюса 1938 года (насильственного присоединения Австрии к Германии). Интерьер ее был разрушен, как это произошло и во многих других синагогах в Германии и Австрии во время «Хрустальной ночи» в ноябре 1938 года.
Во время своего визита Цвебнеры узнали, что синагогу купила нееврейская организация под названием «Ассоциация по сохранению и культурному использованию синагоги в Коберсдорфе», которая намеревалась ее восстановить.
Поскольку годы войны вовсе уничтожили еврейскую общину, то, хотя синагога была восстановлена и обновлена, сейчас она используется для проведения культурных мероприятий, а не для богослужений. Несмотря на то, что в деталях Ковчега Торы можно увидеть остатки его первоначальной славы, в нем нет оригинальной коллекции из 13 свитков Торы, которыми пользовалась некогда энергичная община.
Ценной семейной реликвией Цвебнера является шкатулка для этрога его прадеда, она передавалась в семье из поколения в поколение. Каждый год шкатулка занимает почетное место в его сукке.
Поддержка Цвебнером синагогальной жизни в Австрии сопровождается его интересом к синагогам в Бейт-Шемеше и Ашкелоне, где у него также есть дом. Он углубился в историю своей общины и недавно написал книгу «Основание современного Ашкелона южноафриканскими евреями».
Маттерсдорф переехал в Иерусалим через Нью-Йорк
Многие выходцы из семи общин Бургенланда возобновили свою жизнь в Израиле. Среди самых известных анклавов членов этих общин — ультраортодоксальный район Маттерсдорф в Иерусалиме.
Кирьят Маттерсдорф расположен на северной окраине иерусалимских холмов. Он назван в честь Маттерсбурга/Маттерсдорфа – австрийского города с еврейской историей, уходящей корнями в 11 век.
Он был основан в 1958 году раввином Маттерсдорфером – Шмуэлем Эренфельдом, чьи предки служили раввинами австрийского города Надьмартон (позже Маттерсдорф, ныне Маттерсбург) на протяжении веков, начиная с его прапрадеда, упомянутого выше Хатама Софера.
После аншлюса 1938 года община была выселена. По словам Ицхока Коэна из его статьи в журнале HaModia за 2009 год, 12 марта 1938 года немецкие солдаты ворвались в синагогу Маттерсдорфа во время богослужения и сорвали с верующих талиты. Немецкий командующий предупредил Эренфельда, что, если 4000 евреев района немедленно не покинут его, все будут убиты.
После переселения членов общины в безопасное место сам Эренфельд уехал с семьей в США. Туда они прибыли 13 сентября 1938 года.
Раввин Маттерсдорфер восстановил ешиву в Нью-Йорке – сначала в Нижнем Ист-Сайде, а затем в Боро-парке в Бруклине.
В 1958 году в сопровождении раввина Аврума Майера-Исраэля он купил землю в Иерусалиме и основал район в память о Семи общинах Бургенланда, в том числе в память о Маттерсдорфе, который был разрушен нацистами. Это случилось в 10-ю годовщину создания Израиля.
Кирьят Маттерсдорф был первым районом, построенным в северном Иерусалиме, на северной границе города, который располагался напротив иорданских опорных пунктов в современном Рамоте. Первые квартиры были готовы к заселению в мае 1965 года.
