Фото: im.kommersant.ru
Я не склонен придавать особое значение совпадениям. Мы с Вилли Токаревыми прилетели в Нью-Йорк из Рима 11 сентября. Big deal.
Вот еще одно совпадение, которое выглядит зловеще, но, надеюсь, ничего фатального не значит: СМИ объявили Джо Байдена победителем 7 ноября. С чем трампофобов и поздравляю. С той оговоркой, что юридического значения вердикт прессы не имеет, и в момент написания этих строк у Дональда Трампа еще есть шанс остаться в Белом доме. Но такой микроскопический, что я исхожу из смены режима, которая произойдет 20 января 2021 года.
До этого Трамп помилует, кого захочет, и примет любезные моему сердцу указы, которые Байден отменит в ночь с 20 на 21 января вместе со старыми трамповскими эдиктами, список которых демократы давно подготовили.
В октябре, например, Трамп запретил принудительную пропаганду в госучреждениях расистской «критической расовой теории», которая объявляет всех Белых расистами и заставляет белолицых госслужащих прилюдно каяться, как будто мы в Китае времен культурной революции.
Я ожидаю, что Байден воскресит эту расистскую обязаловку, равно как и другие интересные нововведения обамовской эпохи, например, подселение бедноты в зажиточные предместья, особенно усердно практиковавшееся в Вестчестере к северу от Нью-Йрока, пока в июле республиканцы не положили этому конец.
Вестчестер, я подозреваю, все равно отдал свои голоса Байдену. Жителям либерального Верхнего Вест-Сайда в этом году подселили сотни бомжей, в том числе педофилов; сейчас они бьют от радости в сковородки и ходят с разрисованными лицами, хотя бомжей подселили к ним единомышленники человека, победу которого они сейчас празднуют. Пойди пойми.
Понять, на самом деле, просто. Эти люди голосовали не за Байдена, а против Трампа, и проголосовали бы против него хоть за черта лысого. Поэтому мало кто из них связно отвечал на вопрос, что его привлекает в Байдене. Уже скоро пресса сделает из него гения всех времен и народов и окрестит вакцину против коронавируса «вакциной Байдена», а неизбежное выздоровление экономики — «подъемом Байдена». Ему также запишут в актив мирные договоры Израиля с арабскими государствами. Но пока старик, который путает своих близких родственников и иногда не помнит, где он находится, выглядит убого.
В этом году Байден проиграл три голосования подряд, получив на кокусах в Айове четвертое место, на праймериз в Нью-Гемпшире — пятое и в Неваде — второе. К концу февраля он набрал жалкие 14 делегатов против 45 — у Берни Сандерса и 26 — у Питта Буттеджаджа.
«Все вы провозгласили меня мертвым, — пожаловался Байден в январе на встрече с редколлегией «Нью-Йорк таймс». — Я не мертвый! Я не собираюсь умирать!».
«Все умирают», — философски заметила одна редакторша.
«Я не умру политически!» — парировал маразматик. И как в живую воду глядел. Байден был на последнем издыхании, когда его окропил ею Черный конгрессмен Джеймс Клайберн, заверивший своих в Южной Каролине, что Байдену можно доверять. И тамошние Черные бросили старику спасательный круг.
Как пишет хулиганистая консерваторша Энн Колтер, у Байдена, на первый взляд, не было ничего: ни группы поддержки, ни финасовых спонсоров, — лишь полувековая политическая карьера. Кто станет плакать, если он проиграет? Плачущие будут, но из-за победы Трампа.
В юности я увлекался Бакуниным и помню его фразу о том, что «панславизм есть немцененависть». Байденизма нет и в помине. Его заменяла трампоненависть.
«Почему Байден сделался избранником партии? — спрашивает Колтер. — Потому что он был кандидатом, наиболее премлемым для черных (которых она упорно пишет с маленькой буквы, хотя нам велели писать с большой — В.К.). Почему? Потому что он был вице-президентом при Обаме».
Который долго отказывался поддержать Байдена, поскольку, очевидно, ставил его крайне низко, и начал выступать вместе с ним лишь на финишной прямой.
«Соедините это пустое место из Делавэра с Камалой Харрис, которая набирала у демократов 2% голосов перед тем как она сошла с дистанции, — продолжает хулиганка. — Харрис не добавила к их тандему абсолютно ничего, не считая выполнения добровольно данного Байденом и до смешного ограничившего его выбор обещания, что его вице-президентом будет цветная».
Иными словами, демократы выставили на выборы свое вторсырье, которое, видимо, смогло свалить ненавистного Трампа при массированной огневой поддержке СМИ, соцсетей, профессуры, Голливуда, ежевечерних телекомиков, коронавируса и пригородных домохозяек, забывших, что Байден их уплотнит.
Колтер утверждает, что в 2016 году она предсказала Камале большое будущее, заявив, что в 2020 году демократы выдвинут ту своим кандидатом в президенты. Когда Камала вылетела в начале года из гонки, публицистка стыдилась своего давнего прогноза. Несколько месяцев спустя Камала таки готовится войти в Белый дом, хотя пока лишь на вторых ролях. Лиха беда начало.
Трудно представить себе, чтобы Байден, маразмеющий на глазах, протянул даже до конца своего первого срока. Я лично желаю ему здоровья, потому что Камала меня пугает, как все злые и неумные люди.
Как пишет та же Колтер, если бы кто-то заставил избирателей сосредоточиться на Камале, то Трамп победил бы с разгромным счетом. Но никто не заставил, и выборы были референдумом по поводу Трампа. При таком раскладе было все равно, кто ему противостоит. Если бы удалось вырыть Гитлера и выставить его против Трампа, то, может, избиратели озаботились бы и другими вещами, например, перспективой подселения голытьбы к вам в поселок. Да и то не обязательно.
Так мы получаем 46-го президента, которого за глаза звали «ископаемым», а его избирательную кампанию — «зомбической». Чья любимая фраза «сome on, mаn» означает по-русски «ты чё, в натуре, пацан», хотя Байден — не блатной, а играющий в приблатненность, дабы казаться ближе к народу.
Байден страдал всю жизнь дефектом речи в форме заикания, как мой сосед по парте Коля Бурляев, сыгравший впоследствии главную роль в «Ивановом детстве», а еще позже, говорят, погрузившийся в русопятство. Сейчас я не слышу в речи Байдена заикания, хотя иногда она делается несколько бессвязной.
Раз уж я впервые вспомнил Бурляева, продолжу эту постороннюю тему, а под конец притяну к ней за уши Байдена. Коля был старше нас, потому что попал к нам в класс, оставшись на второй год. Он напросился ко мне за парту, потому что моя мама преподавала у нас литературу и русский, и Коля, очевидно, полагал, что, сидя вместе со мной, будет у мамы на лучшем счету, чем сидя с кем-то другим.
Будущий славянофил развлекался тем, что рисовал на уроках картины из американской жизни, в частности, ковбоев. Он сочинил стих, который я помню до сих пор:
Вскочила шишка геморроя
На жопе славного ковбоя.
Когда Байден баллотировался в президенты в первый раз, он попался на том, что воровал куски из речей лидера британских лейбористов Нила Киннока, и вынужден был с позором сойти с лыжни. Если бы я был, как он, я выдал бы чудесные Колины вирши за свои. Но я не как Байден.
