Мирон Я. Амусья,
Я не стану вам вредить; я пришел вас умолять о милости одной... Вы можете составить счастье целой жизни, и оно вам ничего не будет стоить!
М. И. Чайковский «Пиковая дама»
Это было много лет назад. Мы
тогда были новыми иерусалимцами. Нас с женой пригласили в гости, где небольшая
компания отмечала День независимости Израиля. Все, кроме нас, уже имели
значительный стаж проживания в этой стране, призывались на ежегодные сборы –
мелуим, часть детей, тогда ещё новых наших знакомых двинулась по пути
родителей, т.е. служила в армии. Мы только что приехали из США, где нас приятно
удивляла манера американцев вывешивать на своих домах (а все наши тамошние
приятели жили в «одноэтажной Америке», т.е. в своих домах) государственные
флаги в связи с государственными праздниками. Это было своеобразным культом,
который соблюдался добровольно, но неукоснительно.
Не помню, кто – я или жена,
спросили хозяев, почему в столь праздничный день на их доме нет флага Израиля. Мы
поинтересовались также, почему нет израильских флажков на их автомобилях. Ответы
нас не убедили, поскольку в них, хоть и несколько разнящихся по форме, по сути
присутствовала одна и та же идея: в основном критиковался патриотизм показной,
как некая антитеза патриотизму внутридушевному, глубинному, т.е. истинному, а
не показному. Нам, однако, так и осталось непонятным, почему эти патриотизмы,
вовсе не противоречащие друг другу, нельзя просто совместить. Ведь внешние
манеры существенно влияют и на внутренний настрой. Скажем, я всегда ценю
американскую улыбчивость, которая хоть и не отражает непременно внутренней
симпатии к объекту улыбки, но облегчает общение и улучшает настроение. Помню
эти бесконечные «How are you doing today?» в
дополнение к улыбке со стороны абсолютно незнакомого попутчика, скажем, в
лифте. Тем, кто просвещает меня, объясняя искусственность или неискренность
этих слов и улыбок, я неизменно отвечаю: «Предпочитаю деланную вежливость
искреннему хамству».
В тот памятный вечер страсти
– их разъяснение и наше непонимание, накалились до такой степени, что нас,
«безлошадных», никто не захотел подвести домой. Пересилил себя только хозяин, ноблесс
оближ, так сказать. Но всё имело счастливый конец в кратковременной (мы уехали),
да и долговременной перспективе в том смысле, что тогдашние приятели стали
весьма близкими друзьями. Однако проблема осталась, или даже усугубилась. Так,
возвращаясь в этом году в Иерусалим в канун Дня памяти, который, как известно,
прямо переходит в День независимости, по пути из аэропорта, да и в самой
столице, я обратил внимание, что флажки были меньше, чем на 10% встреченных
мною машин. Не перегружены были бело-голубыми флагами и флажками фасады домов.
Куда-то делись мальчики, всего лишь несколько лет назад сновавшие между
замершими перед светофорами толпами машин, и предлагавшими свой бело-синий
товар эдак по пять шекелей за флажок. Ситуация в последующие дни праздника,
притом юбилейного, 70ти летнего, изменилась мало – в субботу около
своего дома насчитал, что флажки были на тех же 10% автомашин, а из квартирных
окон торчало их и того меньше.
Конечно, это мелочь, которая
может ничего и не говорить о настроениях и точках зрения граждан Израиля. Но
большое может начать проявляться в мелочах, и, не желая проспать явление, стоит
обращать внимание даже не на саму его величину, а на скорость её роста или
убывания. Население Израиля за 70 лет выросло почти в 10 раз. Ходом времени вымыло
создателе. Всё большую долю населения теперь составляют рождённые в этой
стране, появившиеся уже в то время, когда она стала процветающей. Основатели и
их наследники совсем нередко имеют разные взгляды, и их подчас тяготит,
например, кажущийся безмерным патриотизм и энтузиазм. Меняется состав и
настроение приезжих. Всё больше среди них тех, для кого страна – не то, кому ты
обязан, а то, что по твоим личным уродливым правилам всё время что-то должно
дать, но недодаёт тебе.
Я иногда читаю, особенно на сайте 9ого канала израильского ТВ, комментарии. Там весьма редко высказываются люди, страну ценящие, ей, давшей столь многим в тяжелейшие для них годы стол и кров, признательные и благодарные. Множество отзывов своим оскорбительным, в адрес страны, настроем вызывают просто глубокое возмущение.
Я понимаю, что один бездельник или неудачник, а также и нанятый боец, на интернете может выглядеть как целая армия. Однако это факт - поношения и абсолютно несправедливая критика, иждивенческие требования «обязаны мне дать», «обязаны мне увеличить» от тех, кому в сущности никто ничего и ничем не обязан, заполняют строки отзывов.
Я уверен, что людей – патриотов Израиля несопоставимо больше, чем внутренних ненавистников, но их голос слышен пока слабовато. А ведь написать комментарий, противопоставляющий лжи неудачника и клеветника правду о том, как живут люди в стране, людям в разумной мере состоявшимся вовсе не трудно. Это не только улучшит настроение написавшего позитивный отклик (поскольку он не промолчал!), но и поможет трезво оценить свои достижения, убедиться, что ты вовсе не одинок в своей положительной оценке того большинства событий, мелких, средних да и крупных, что происходят в Израиле. А так сколь часто, читая комментарии, приходится вспоминать бессмертные строки
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..
Часто, читая призывы «огосударствления»
русского языка, принятия некоторых советских праздников в качестве
государственных в Израиле, вспоминаю именно эти слова – «Земли чужой язык и нравы». Ведь точнее Лермонтова
не скажешь.
Часто бывая в
домах американцев, в основном университетской профессуры, мы с женой обратили
внимание на примечательную особенность: критиковать любого президента, республиканца
или демократа, можно было сколько угодно, не встречая никаких принципиальных
возражений со стороны аборигенов. Однако любая попытка критически отозваться о
США как о стране, имеющей какие-то общие недостатки, встречалась ими в штыки.
Они нередко прямо говорили, что критикующий – либо полный дурак, либо
верхогляд. Тогда ещё мы не встречали предположений, что это засланец, цель
которого – навредить США и его гражданам, а потому им должна заниматься полиция
с прокуратурой.
В те далёкие времена иными
были приезжие, в первую очередь из СССР. Вновь обретённый патриотизм они
выражали открыто. Не раз мы были свидетелями того, как, подняв тост за
процветание США, они в знак признательности за тёплый приём и предоставленные этой
страной возможности, становились на колени и буквально целовали землю. Судя по
сообщениям печати, следующие волны эмигрантов, уже из бывшего СССР, существенно
отличаются от предыдущих волн эмигрантов. «Пуповина», связывающая их с
предыдущим местом жительства, много толще, критический настрой по отношению к
США гораздо сильнее. Некие их организованные действия заставляют подумать, что
среди них гораздо больше «добровольных бойцов невидимого фронта», чем их было
ранее. Я в этом предложении делаю упор на слове «добровольный», понимая под
этим отсутствие оплаты через нелегальные источники, связанные со страной
прошлого проживания. Словом, американский патриотизм эмигрантов определённо
уменьшился.
А жаль. Кто-то из знаменитых
писателей или философов пустил в ход хлёсткую формулу: «Патриотизм есть последнее
прибежище негодяев». Однако, при всей своей хлёсткости – она ложная. Верно,
что многие негодяи прикрывают своё негодяйство, называя его патриотизмом.
Обратное утверждение, однако, в корне не верно. Патриотизм – важнейшее,
заслуживающее общественного поощрения, чувство. Без него такому государству,
как Израиль, просто бы не возникнуть, а, тем более, не выжить. Патриотизм вещь
слишком важная, чтобы его отдавать на откуп «гастролёрам» и негодяям. Это слово
и соответствующее ему понятие – одно из важнейших, которое надо спасать от пренебрежения
и недооценки.
Мне могут сказать – флажок
на машине, минуты молчания, сирены – всё это внешнее, культурному и
образованному человеку чуждое. Он всё держит при себе и внутри себя, а когда
понадобится, вот тогда
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
Думаю, что так и будет. Но подготовка к такому
моменту в относительно спокойное время (а совсем спокойного здесь не было, нет,
и, скорее всего, ещё долго не будет) абсолютно необходима. В такой
патриотической подготовке большую роль играют мелочи, которые могут стать
реальностью по воле каждого. Обилие флажков, например, подчёркивает общность
праздника. Могут возразить, что празднику уже 70, не грешно и успокоиться. Но
ведь Пейсаху гораздо больше 70, да и в американцы свои праздники отмечают куда
дольше 70 лет.
Современный человек атакуем
потоком новостей, в основном негативных и далеко не всегда правдивых. Есть от
чего расстроиться и впасть в депрессию, отнеся все неурядицы на счёт своей
страны и её правительства. Я недавно писал о своём враче, сделавшем
для меня очень много хорошего. Он был блестящим диагностом и психотерапевтом.
Именно он показал мне, какой огромной силой обладает внушение и самовнушение.
Его совет, который он не уставал повторять: «Если настроение плохое, пойте
песенку. Чет хуже настроение, тем громче пойте. И вам наверняка станет лучше».
Замечу, я пользовался, да и пользуюсь сейчас, этим советом довольно часто,
несмотря на косые взгляды сослуживцев, которым не понять, с чего это трезвый
человек в коридоре учреждения довольно громко поёт популярные песни. Кстати,
это помогает преодолеть негатив из СМИ.
Мой восьмидесятилетний
давнишний знакомый, живя в Москве и находясь в разладе с тем, что делает
тамошняя власть, полностью прекратив слушать новостные, а, тем более,
«аналитические», передачи по радио и ТВ, сосредоточился на том, что играет на
баяне популярные, приятные для него, вещи.
Маленький флажок на окне своей
квартиры, равно как и свечи в дни Хануки, позволить себе может практически
каждый. Мне и то, и другое помогает почувствовать себя частью того целого, что
входит в понятие «моя страна». Это своего рода громкая песенка – упомянутое
выше лекарство от депрессий.
Замечу, что для человека
важнейшим фактором является оценка его жизни, его достижений (или провалов),
притом не только другими, но, пожалуй, в первую очередь, им самим. Врезалось в
память характеристика одного из героев книги Д. Хеллера «Уловка 22»: «Тщеславие полковника
Кэткарта проистекало от сознания, что в свои тридцать шесть лет он уже
полковник и строевой командир, а в подавленном состоянии он находился оттого,
что, хотя ему уже и тридцать шесть, он всего лишь полковник».
Как видно, для полного
счастья Кэткарту, как и множеству нормальных людей, достаточно всего лишь
объективно, а это, если без излишней зависти, то, как правило, положительно,
оценивать свою жизнь, свои достижения и успехи в ней. Это также просто, и не
менее важно, чем вывесить флажок с Маген Давидом или зажечь ханукальную свечу.
Нередко, когда слушаю радио,
вспоминаю шекспировскую трагедию, где короля отравили, вливая яд ему в ухо. Некритичный
слушатель часто выступает в роли подобной жертвы. Простейшая контрмера – не слушать
«новости», действуя в духе совета булгаковского профессора, который
рекомендовал газет не читать. Разумеется, в значительной мере – это шутка, но
слушателю полезно помнить древнюю формулу еврейского народа – «Будет хорошо!»,
и воспринимать действительность, даже в её сложные моменты, всё время пользуясь
этой формулировкой.
Хорошее настроение,
способность видеть приятное в жизни своей и окружающих, оправданный оптимизм в
оценке перспектив на будущее очень важны и в мирное, и в военное время. Я
хорошо помню период ВОВ, который провёл частью в блокированном немецкой армией
Ленинграде, а с апреля 1942 в эвакуации, в основном в Казахстане. Сейчас меня
удивляет, что никогда в сложнейшие периоды войны я не слышал разговоров
(которые были бы, с учётом тогдашней ситуации на фронте, вполне естественны
среди близких людей) о возможности поражения в войне. Этот настрой на победу
был важным психологическим фактором. Читая много позднее статьи Эренбурга,
разглядывая карикатуры того времени, я вижу, сколь много они работали над
формированием и поддержанием этого победного духа. И победный этот дух на
уровне населения складывался из многих мелочей отнюдь не только из работ
великих писателей, актёров, режиссёров, художников, но и из настроений обычных
людей.
Читал у Л. Толстого: Долголетним
военным опытом Кутузов знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями
тысяч людей, борющихся со смертью, нельзя одному человеку, и знал, что участь
сражения решают не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят
войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая
духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею....
Но вся эта сила, и в мирное время, и в
период войны, в очень большой мере - в руках обычных людей. И определяется их небольшими,
не слишком обременительными, но столь важными по результату действиями.
Иерусалим