ФИЛЬМ ПО МОЕМУ СЦЕНАРИЮ

Новогодний киномарафон

Фильм "ТЕНЬ", режиссер Дмитрий Светозаров

 Сценарий Аркадия Красильщикова

История преуспевающего бизнесмена Бориса Гордина, у которого, казалось бы, жизнь удалась. Он молод, красив и имеет все, о чем многие лишь мечтают: успех, семью, большой дом… Но ничто не наполняет его жизнь смыслом, не вызывает подлинный интерес, пока однажды Гордин не находит фотографию звезды немого кино. Его настолько завораживает красота актрисы, что он решает найти современную девушку, похожую на нее. Вероника, которая, как две капли воды, похожа на актрису немого кино Веру Листовскую, живет в старой казарме в маленьком провинциальном городке, работает на лесопилке. За ней ухаживает начинающий писатель, а фактически — бывший зэк Изюмов, которого девушка приютила после освобождения. Ей кажется, что в жизни все всегда будет неизменно серо, пока судьба не стучится в ее дверь со странным и неожиданным предложением…

Смотреть здесь 👉https://itunes.apple.com/ru/movie/тень/id1261640752

ПРИЯТНОГО ПРОСМОТРА!

https://kinogo.by/6238-watch-online-movie-ten__2016.html

ВЕЛИКАЯ И УЖАСНАЯ

Великая и ужасная Византийская империя: чем мы ей обязаны, и почему ее следы остались в каждом из нас

Удивительно, но так сложилось, что история одной из самых великих империй для многих остается практически неизвестной, а слава ее - забытой. Во многих европейских странах о Византии сложился негативный миф, в котором она ассоциируется с деспотизмом, роскошью, пышными церемониями, нравственным разложением. Но это далеко не так. Попробуем же поближе познакомиться с историей этой великой империи. Рождение империи Последним императором, управлявшим единой Римской империей, был Феодосий I. В 395 году, незадолго до смерти, он разделил территорию империи между двумя своими сыновьями – одному досталась западная ее часть, а другому – восточная.  Император Феодосий I Великий Но не прошло и 80 лет, как Западная Римская империя, не выдержав набегов варваров, прекратила свое существование. Восточной же части, которую сейчас называют Византией, повезло больше - она не только выстояла, но и просуществовала более десяти столетий, вплоть до 1453 года.  А поскольку Рим пал, новой столицей империи на многие века стал Константинополь – город, построенный на берегу Босфора еще в IV веке по указу императора тогда еще единой Римской империи Константина Великого. Император Константин Великий В этот город на более спокойной восточной территории Константин в дальнейшем предполагал перенести столицу. Своими размерами и великолепием он превзошел многие древнегреческие и римские города, а назвали его в честь императора – Константинополем. Константинополь На самом деле империи под названием Византия никогда не существовало. Так Восточную империю стали называть историки уже после ее краха – чтобы не путать с Римской империей. За основу они взяли название древнегреческого города Византий, на месте которого был построен Константинополь. Жители Византии (в основном это были греки) продолжали считать себя римлянами, по-гречески - «ромеями». Естественно, они даже не подозревали о том, что теперь, оказывается, стали византийцами.  Хотя сама Византия практически не вела захватнических войн, ей постоянно приходилось отбиваться от нападавших на нее варваров, стремящихся отхватить от нее лакомые кусочки. На протяжении длительного периода существования границы империи постоянно менялись. Византия на карте в период расцвета 1025 год Византия на карте в период упадка 1453 год Золотая эпоха Юстиниана I(527-565 гг.) Император Юстиниан I Император Юстиниан считал главным делом своей жизни вернуть империи былое величие, и во многом ему это удалось. Многие утраченные земли западных провинций вновь вошли в состав империи, ставшей самой могущественной среди стран Средиземноморья, а ее столица Константинополь – стал сказочно богатым.  Константинополь Константинополь Золотые ворота Константинополя Во многом всего этого удалось достичь благодаря неординарной личности самого императора, отличавшегося умом, честолюбием и необыкновенной работоспособностью. Недаром его в народе прозвали «императором, который никогда не спит». А помогала Юлиану в его трудах и во всем поддерживала жена Феодора.  Феодора Несмотря на сомнительное прошлое (в юности она была танцовщицей и развлекала публику не только танцами), став императором, Юстиниан провозгласил Феодору императрицей. Юстиниан и Феодора Юстиниан прославился не только хорошими делами, но и своим коварством и жестокостью. Строительный бум в Константинополе и бесконечные войны, которые вел Юстиниан для возврата западных территорий, требовали немалых финансовых затрат. Покрывать их приходилось за счет постоянного увеличения налогов. В конце концов в обществе вспыхнуло восстание, которое Юстиниан подавил путем кровавой расправы над своим народом, проявив при этом неслыханную жестокость. Он предложил людям собраться на Ипподроме для переговоров, он отдал приказ запереть ворота, после чего всех собравшихся перебили. Однако после смерти Юстиниана территория империи опять начала стремительно сокращаться. Конец империи На протяжении XIV-XV веков постоянные набеги на Византию совершали османы, отбиравшие одну провинцию за другой. А в 1453 году султан Мехмед II предпринял нападение на Константинополь, используя всю мощь имевшихся в его распоряжении пушек, которых у византийцев не было.  Осада Константнополя И городские стены, спасавшие город от захватчиков на протяжении десяти веков, не выдержали. Но, тем не менее, защитники города не сдались и продолжали сражаться до последнего. 30 мая турки заняли Константинополь, который после этого стал называться Стамбулом.  С падением Константинополя исчезла и Византия, самое могущественное государство Средневековья, исчезла навсегда. Вступление турок в Константинополь Наследие, оставленное великой империей Византийские императоры и мастера в некоторых вещах превзошли даже древних римлян: - была построена система водоснабжения с самым длинным водопроводом и огромными подземными водохранилищами для подачи питьевой воды в Константинополь, намного грандиознее той, которая имелась в Древнем Риме - построена в невообразимо короткий срок мощнейшая тройная линия укреплений, потребовавшая огромного инженерного мастерства (после того, как в результате землетрясения были разрушены городские стены, а на Константинополь надвигались наводящие ужас гунны во главе со своим предводителем Атиллой) Городские стены Константинополя - возведен в Константинополе величественный Софийский собор, увенчанный громадным куполом.  Собор Св.Софии Долгое время он был самым большим христианским храмом, но после захвата Константинополя турками был превращен в мечеть Айя-София.  Мечеть Айя-София Византия - хранительница античного культурного наследия После падения Константинополя многие византийцы бежали в Европу. Греческие ученые привозили с собой бесценные труды античных философов в виде рукописей, которые в Византии бережно сохранили. Так в Европу проникла византийская культура, которая в немалой степени способствовала зарождению Ренессанса. Многое досталось в наследство от Византии и Древней Руси: - Христианская религия(православие): Крещение Руси в 988 году Крещение Руси 988 год - Иконопочитание: в середине IX века после периода иконоборчества греки реабилитировали иконы.  Иконоборцы Иоанн Грамматик и еп. Антоний Силейский замазывают известью икону Иисуса Христа Древнерусские иконы практически неотличимы от византийских: Икона Богоматери Кардиотисса (XV век) Богоматерь с Младенцем. XIII век. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины Ангел. Фрагмент иконы «Великомученик Георгий, со сценами жития. Великомученицы Марина и Ирина (?)». Двусторонняя икона. XIII век. Дерево, резьба, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины Оно и неудивительно, ведь немало византийских иконописцев творили на Руси, взять хотя бы знаменитого Феофана Грека. - Купольная архитектура: многие соборы построены по подобию собора святой Софии - Грамота: Кирилл и Мефодий - выходцы из греческого города Салоники Кирилл и Мефодий - Имена: Александр, Алексей, Андрей, Кирилл, Никита, Николай, Федор… Анастасия, Варвара, Галина, Евгения, Екатерина, Елена, Татьяна, Софья… и многие другие – все оттуда, из Византии - Название РОСИЯ (Ρωσία греч.): До этого страну называли Русь или по княжествам. - Герб: София Палеолог из последней византийской династии, согласившаяся выйти замуж за московского великого князя Ивана III, привезла с собой в качестве приданого эмблему Палеологов с двуглавым орлом. И вскоре этот орел красовался уже на российском гербе. Византийский и российский двуглавые орлы Источник

ДВА ГЕНИЯ

                                       Иегуди МЕНУХИН

 https://www.youtube.com/watch?v=XRaSdfFBqvg

Лучшего исполнения этого концерта не знает история исполнительского мастерства.

Иегуди Менухин и Феликс Мендельсон. Кстати, много писалось об антисемитизме Чайковского. Сам написал рассказ на эту тему, но Петр Ильич боготворил Мендельсона и терпеть не мог музыку его врага и юдофоба - Вагнера. Вот что он писал: «Не стыдно ли было высокодаровитому еврею с таким коварным ехидством услаждать человечество своими инструментальными сочинениями вместо того, чтобы с немецкой честностью усыплять его подобно Вагнеру в длинных, трудных, шумных и подчас невыносимо скучных операх!"
 Как же все не просто с этим вечным "еврейским вопросом". 

КТО ЖЕ ТАКИЕ ХАЗАРЫ?

Кто же такие хазары?

02.02.2017

История Хазарского каганата, крупнейшего и сильнейшего государства Восточной Европы в VIII-IX веках до сих пор вызывает много вопросов. Каганат был поликонфессиональным государством, в котором на равных существовали иудаистские, мусульманские, языческие и христианские общины. Возможно, это было связано и с полиэтническом составом Хазарии, чьё население представляло собой пёструю смесь различных этносов. Угры, тюрки, ираноязычные аланы — они были и завоевателями этих территорий, и побеждёнными. На эти и другие вопросы отвечает книга востоковеда Новосельцева «Хазарский каганат».
В издательстве «Ломоносовъ» вышла книга известного востоковеда Анатолия Новосельцева «Хазарский каганат». Новосельцев (1933-1995) известен как крупнейший отечественный востоковед, в том числе — один из лучших исследователей хазар.
В книге «Хазарский каганат» он рассматривает версии происхождения этого этноса, устройство их государства и как оно повлияло на историю Восточной Европы.
Новосельцев, в частности, приводит мнения зарубежных и отечественных историков и археологов. Например, историк Грушевский отмечал роль Хазарии(до Х века) как заслона Европы от новых кочевых азиатских орд, справедливо считая Хазарскую державу в VIII-IX веках сильнейшим государством Восточной Европы. А американский историк Данлоп считал, что Хазарское государство существовало вплоть до XIII века (хотя его разгром русами в конце Х века сильно ослабил и фрагментировал каганат).
Интересна идея венгерского историка Барта о том, что Хазария была торговым государством (а не кочевым или полукочевым). Примечательно его наблюдение, что практически все поселения каганата были расположены в бассейнах рек. Это, кстати, общая характерная черта для Восточной Европы той поры, в том числе и для Руси.

Один из разделов книги Новосельцева касается вопроса этнического происхождения хазар. Как известно, каганат был поликонфессиональным государством, в котором на равных существовали иудаистские, мусульманские, языческие и христианские общины. Возможно, это было связано и с полиэтническом составом Хазарии, чьё население представляло собой пёструю смесь различных этносов. С разрешения издательства «Ломоносовъ» мы публикуем отрывок из книги Анатолия Новосельцева, в котором рассказывается об этническом составе Хазарии.
«С IV века вместе с племенами Гуннского союза в Восточную Европу хлынул из Сибири и более отдалённых районов (Алтая, Монголии) поток финно-угорских и прототюркских племен. Они застали в степных районах Восточной Европы преимущественно иранское (сарматское)население, с которым и вступили в этнические контакты. На всём протяжении IV-IX веков в этой части Европы шло смешение, взаимовлияние трех этносов: иранского, угорского и тюркского. В конечном счете возобладал последний, но это случилось довольно поздно.
Кочевники гуннского объединения в первую очередь занимали земли, удобные для скотоводства. Однако своих предшественников — алан, роксолан и т.д. — они не могли, да и не хотели полностью согнать с этих земель и какое-то время кочевали вместе с ними или рядом. В Восточном Предкавказье были как раз такие земли, удобные для скотоводства, и сюда кочевники гуннского объединения устремились сразу после разгрома своих главных врагов — алан. Аланы понесли в этой борьбе большой урон, но сохранились на Северном Кавказе, правда в основном в его центральной части, а их ближайшие родственники массагеты-маскуты — в приморской полосе современного Дагестана и соседних районах нынешнего Азербайджана. Именно здесь, очевидно, происходил интенсивный синтез местных иранцев (а возможно, и кавказцев)с пришельцами, которые в этом районе довольно долго именовались гуннами, возможно, и потому, что среди них гуннский элемент был очень влиятелен.
Однако не гунны сыграли главную роль в этногенезе хазар, а прежде всего племя савиров — тех самых савиров (сабиров), чьим именем, по свидетельству ал-Мас’уди, тюрки называли хазар.

Впервые сабиры-савиры появляются в источниках для Восточной Европы в связи с событиями 516/517 года, когда, пройдя Каспийские ворота, они вторглись в Армению и далее в Малую Азию. Современные исследователи единодушно считают их выходцами из Западной Сибири.
Можно с большим основанием считать, что савирами назывались финно-угорские племена юга Сибири, и, возможно, само название Сибирь восходит именно к ним. Создается впечатление, что это было значительное племенное объединение юга Западной Сибири. Однако продвижение с востока тюркских орд теснило савиров и заставляло их группами покидать исконную территорию. Так савиры вместе с гуннами или позже, под нажимом каких-то врагов, перешли в Восточную Европу и, оказавшись на Северном Кавказе, вступили в контакты с разноэтническим местным населением. Они входили в различные племенные объединения и порой их возглавляли.
В период приблизительно со второго десятилетия до 70-х годов VI века о савирах в этом районе особенно часто упоминают византийские авторы, прежде всего Прокопий Кесарийский, а также Агафий. Как правило, савиры находились в союзе с Византией и воевали против Ирана, а это свидетельство того, что обитали они вблизи знаменитых укреплений Чоклы-Чоры (Дербента), которые как раз в первой половине VI века были заново укреплены и приняли форму, сохранившуюся до наших дней.
А затем савиры как-то сразу исчезают почти из всех источников о Северном Кавказе, хотя память о них сохранилась в хазарских преданиях, изложенных царем Иосифом. В то же время в «Армянской географии» савиры присутствуют среди племён Азиатской Сарматии к востоку от хонов (гуннов), чунгаров и менд (?) до реки Талд, которая отделяет азиатских сармат от страны апахтарков. Известие это содержится в разделе «Ашхарацуйца», который производит впечатление сложной комбинации разновременных источников. Здесь много неясного, в том числе этнонимы «чунгары» и «менд»; непросто идентифицировать и реку Талд (возможно, это Тобол).Но слово «апахтарк» объяснимо из среднеперсидского языка как «северные», а потому возможно предположить, что эта часть текста восходит к несохранившимся вариантам сасанидских географий, которыми автор «Ашхарацуйца», несомненно, пользовался. И тогда это известие относимо к VI веку. Правда, продолжение этого текста опять выглядит странным, ибо там сказано, что эти апахтарк (мн. число) — туркестанцы,у них царь («таговар») хакан, а хатун — жена хакана. Эта часть явно искусственно «пристёгнута» к предыдущей и появиться могла в связи с Тюркским каганатом, обитатели которого были «северными» жителями по отношению к Ирану.

Вполне возможно, что именно Тюркский каганат стал виновником гибели Савирского союза. Вероятно, с этим событием связано переселение части савир в Закавказье, о котором говорит византийский историк VI века Менандр Протектор. Это, очевидно, те самые «сабартойаспалой», об уходе которых в Персию пишет Константин Багрянородный, хотя он ошибочно связывает их переселение с событиями IX века (войной«турок» и печенегов).
То, что Константин Багрянородный ошибается, доказать несложно. Писавший в начале Х века Ибн ал-Факих упоминает савир как ас-савардийа. Ал-Мас’уди по реке Куре ниже Тифлиса помещает сийавурдийа, указывая, что они — ветвь армян. Армянский историк первой половины Х века Иованнес Драсханакертци помещает севордик (мн. число, ед. число — севорди) недалеко от города Гянджа. Если севардийцы в первой половине Х века были арменизированы, как полагает В.Ф.Минорский, то это не могло произойти при жизни двух-трёх поколений, так что переселение их в Закавказье имело место задолго до IX века, скорее всего в VI-VII веках.
Крушение Савирского союза было, по-видимому, заметным событием в истории Восточной Европы той поры, и лишь ограниченность наших источников не позволяет определить его масштабы. После этого савиры, помимо Закавказья, появляются под названием савар в Среднем Поволжье, где возникла Волжская Булгария.
Но какая-то часть савиров осталась в Восточном Предкавказье, когда сюда хлынул поток тюркских племен. Среди них могло быть и тюркское племя коса, известное из китайских источников. Исследователи с ним связывают этноним «хазары», хотя можно предположить и другие варианты. Возможно, именно это тюркское племя затем, в течение второй половины VI века и позже, ассимилировало остатки савир в Предкавказье, а также некоторые другие местные племена, в результате чего и сложился хазарский этнос.
Среди этих ассимилированных племён была, несомненно, и часть (северная) маскутов, а также некоторые другие племена, в частности басилы (барсилии), баланджар и др. Баланджар упоминаются в Приморском Дагестане в арабских источниках, а для начала Х века — и в Среднем Поволжье(в форме баранджар). С этим этнонимом связан город Баланджар, который, очевидно, идентичен Варачану. Что касается басилов, то на них стоит остановиться особо, хотя не исключено, что басилы и баланджар — одно и то же.

(Хазарская монета)

Басилы несколько раз упоминаются Мовсесом Хоренаци в разделах его истории, связанных с полулегендарным изложением деятельности древнеармянских царей (Валаршака,Хосрова и Трдата III), причём один раз они выступают вместес хазарами, что для II-III веков, конечно, нереально. Эти сведения не поддаются точному комментированию, они разве только свидетельствуют о том, что в Армении V-VI веков знали племя басилов. В «Ашхарацуйце» сильный народ басилов («амранайбаслацазгн») помещён на реке Атиль, очевидно, в её низовьях.
Но вспомним, что Михаил Сириец называет Барсилию страной алан. Из этого можно предположить, что первоначально барсилии (басилы) — аланское (иранское)племя, которое затем было тюркизировано и в Восточном Предкавказье слилось с хазарами, а в Западном — с булгарами. Последнее подтверждается сведениями Ибн Русте и Гардизи о булгарском племени (в тексте Ибн Русте «синф» — «вид, разряд», у Гардизи «горух» — «группа») барсула (у Гардизи —дарсула). Всего у этих авторов три группы (вида) булгар: барсула, эсгал (аскал) и блкар, то есть собственно булгары. Если сопоставить это с делением волжских булгар у Ибн Фадлана, то обнаружим любопытную вещь. Ибн Фадлан, кроме собственно булгар, называет племя аскал, но не упоминает барсилиев. Зато у него есть род ал-баранджар, и это, возможно, подтверждает идентичность тюркизированных басилов (барсилов) и баланджар.
Источники дают довольно противоречивые сведения об этнической принадлежности хазар. Часто их причисляют к тюркам, однако само применение этнонима «тюрки» было вплоть до XI века не всегда определённым. Разумеется, в Средней Азии, да и в халифате IX-Х веков хорошо знали тюрок, из которых формировалась гвардия халифов. Но одно дело знать«своих» тюрок, а другое — разобраться в пестроте этносов, гулявших в буквальном смысле этого слова по обширным степным пространствам Евразии. Среди этих орд тюрки в IX-Х веках безусловно преобладали, поглощая не только остатки иранцев, но и угров. Последние частью входили в политические объединения, в которых главную роль играли тюрки, и когда те же угры от них откалывались, название тюрок могло какое-то время за ними оставаться, как было с венграми в первой половине Х века.
В целом же писатели того времени ясно видели текучесть степного населения и его преемственность. Например, Менандр Протектор писал, что турки прежде назывались саками. В этом его утверждении, как и в упорном наименовании армянскими источниками северокавказских кочевников гуннами или арабскими источниками хазар в VIII веке тюрками, надо видеть не только дань исторической традиции, но и осознание того факта, что жившие прежде на Северном Кавказе гунны или тюрки не исчезли, а слились с теми же хазарами и потому могли с ними отождествляться. В период, когда тюрки стали господствующим этническим элементом в степях от Алтая до Дона (IX-Х века), мусульманские авторы часто включали в их число и финно-угров, и даже иногда славян.

(Реконструкция столицы Хазарии — города Итиль)

Но некоторые арабские писатели IX-Х веков всё же отделяли хазар от тюрок. Хазарский язык, как доказано лингвистами, тюркский, но он вместе с булгарским относился к обособленной группе, довольно сильно отличаясь от других тюркских языков, наиболее распространенных в IX-Х веках(огузского, кимакского, кыпчакского и др.), хорошо известных в мусульманском мире. Этим, очевидно, и объясняется тот на первый взгляд странный факт, что мусульманские авторы дают противоречивые данные о языке хазар. В XI веке, когда Махмуд Кашгарский составлял свой знаменитый «Словарь тюркского языка», хазарский язык уже исчезал, и его лексику учёный не фиксировал. Но язык булгар Махмуд в своём лексиконе использует, а это твёрдое доказательство принадлежности к тюркской семье и хазарского языка, ближайшего родственника языка булгар. Отличия между ними, конечно, существовали, но при нынешнем нашем уровне знания они неуловимы.

ИЗ ПОЧТЫ

БУРАТИНО: СКАЗКА О СОВЕТСКОМ ЧЕЛОВЕКЕ

Буратино: сказка о советском человеке

25.06.2016

Папа Карло – это Карл Маркс, Буратино – пролетариат, Мальвина – РСДРП(б), Пьеро – мягкотелый интеллигент. И предназначение всех этих кукл/роботов – бесконечно бегать по кругу, так как История для них закольцована. Такой в 1991 году увидел сказу А.Толстого литератор Олег Давыдов.
«Расшифровку» книги Алексея Толстого Олег Давыдов выпустил в книге (сборнике эссе) «Демон сочинительства» (вышла в 2005 году), глава про Буратино была написана в январе 1991 года.
«Существует две версии «Золотого ключика», написанные Алексеем Толстым: сказка и пьеса (в 1923-35 и 1936 году соотв.). В пьесе появление полена, из которого вырежут Буратино, происходит одновременно с потерей директором старого кукольного театра, К. Барабасом, ключика от царства светлого будущего. Внезапно налетает вихрь, сопровождаемый громом и молнией. Ключ исчезает, но зато под ноги столяру Джузеппе падает полено. Чудеса! Джузеппе пытается сделать из него ножку стола, но полено пищит, разговаривает, и испуганный столяр старается побыстрее избавиться от него, передает шарманщику Карло, который вырезает из чудесного полена куклу Буратино.
В этом зачине настораживает то, что как бы незначащие имена героев Толстого отличаются от имен героев итальянской сказки, являющейся прообразом «Золотого ключика». В сказке Коллоди полено находит не Джузеппе, а некий Антонио. Куклу делает вовсе не Карло, а Джузеппе. Почему это так? Столяр Джузеппе – это Иосиф-плотник, номинальный отец Исуса Христа. Но вот папа Карло-то кто? И почему это он получает полено? Кроме Карла Маркса, вождя и учителя мирового пролетариата, папа Карло и быть может. А передача полена от Иосифа к Карлу означает смену вероучения, осуществившуюся в голове «красного графа» не позднее 1924 года. Ибо именно в этом году вышла в Берлине первая, пока ещё робкая, переработка Толстым сказки Коллоди о деревянном мальчике. Уже в этой ранней переработке Карл Маркс изготавливает марионетку-пролетариат.

Пролетариат и раньше существовал, но в виде бесформенного полена. И только Карл Маркс своими писаниями оформляет его, наделяет сознанием и, главное, самосознанием. Создает из смутной идеи теоретическое понятие и практический инструмент действия одновременно.
Пролетариат оказался ядовитым. Ещё будучи поленом, он уже начинает безобразничать. «Послушай… – говорит папа Карло, – Я тебя ещё не кончил мастерить, а ты уже начинаешь баловаться. Что же дальше-то будет?» Деревянного мальчика дальнейшее покуда не интересует, но мы прекрасно знаем, что Буратино потребует есть: «Не успел родиться – и уже голодаю. Какое свинство!» И основоположник отвечает: «Ты прав, малыш».
Папа Карло сначала предлагает своему пролетариату медленный путь социал-демократии. «Окончишь ты школу, Буратино, и будешь ты, например, сельским учителем». И тогда нарисованный очаг с нарисованной похлёбкой – картина, висящая в мастерской нашего алхимика, – станет реальным очагом с кипящей на нем настоящей бараньей похлебкой.
К сожалению, этот путь не устраивает неразумную куклу. Пока папа Карло ходил за кусочком хлеба и азбукой, пролетариат инстинктивно и, главное, самостоятельно нащупал выход из состояния бедности. За нарисованным на холсте очагом с бараньей похлёбкой он нашел потайную железную дверцу, ведущую в царство светлого будущего путём революционной борьбы.

Беспорядки, спровоцированные в кукольном театре, ведут Буратино к аресту. Карабас хочет уничтожить бунтаря, ибо из-за него куклы от рук стали отбиваться. «Пробыл в мастерской только одну ночь, и куклы уже начинают дерзко разговаривать, выражать неудовольствие. Изволите видеть, я их плохо кормлю, я их заставляю много работать». Сжечь его в очаге! Но вдруг выясняется, что Буратино знает тайну железной двери, то есть – нужен Карабасу. Злой директор старого мира в известном смысле уже зависим от Буратино. Или, как сказано в «Манифесте Коммунистической партии» – «Буржуазное общество походит на волшебника, который не в состоянии больше справиться с подземными силами, вызванными его заклинаниями». Приходится идти на подкуп – Буратино получает пять золотых монет. Однако это повышение зарплаты не идет пролетариату на пользу. Деньги, посеянные в рост на поле чудес в Стране дураков, пропадают из-за нечестной игры буржуазии – лисы Алисы и кота Базилио.
Уйдя от лисы и кота, Буратино попадает в руки куклы Мальвины: «Теперь я займусь вашим воспитанием – будьте покойны». Кто же она? В сказке Коллоди – прекрасная фея с голубыми волосами, могучая волшебница, живущая на опушке таинственного леса уже более тысячи лет. Она появляется в самые критические моменты приключений деревянного человечка и учит его, как стать человеком настоящим: «Надо только привыкнуть быть хорошим мальчиком».
Очень многое в сказке Коллоди напоминает «Золотого осла» Апулея, что наводит на подозрение: прекрасная фея – это Изида, «мать природы, госпожа всех стихий, изначальное порождение времён, высшая из божеств, единый образ всех богов и богинь». Толстовская Мальвина – тоже Вечная женственность, Душа мира. Но это к тому же – Душа, исполненная очень высокого гражданского и социального пафоса. Эта София-Премудрость кукольного революционного движения – что-то вроде олицетворения коммунистической партии, РСДРП(б). Она влечёт прогрессивное юношество в революцию, Впрочем, если любовное принуждение не действует, будет применено силовое. Боевик Артемон всегда готов к этому: «Не упирайся, а то укушу».

Не должно удивлять, что Мальвина уж слишком строга. Сказка дописывалась в 1935-36-м, а пьеса (с переделками) в окончательном виде и вовсе – в 1938-м году, и, естественно, события этих лет отразились в текстах. Партия-Мальвина страстно любит воспитывать. И уже заранее распаляется, ожидая ошибки ученика. Малейшая клякса приводит к репрессиям: «Вы гадкий шалун, вы должны быть наказаны. Артемон, отведите и заприте его в темный чулан». Что ж, органы должны подчиниться партийной премудрости (дисциплине): «Идем, ничего не поделаешь». Ибо таков режим воспитания нового человека.
Основное отличие Мальвины от её прообраза (феи Изиды) в том, что первая хочет воспитать «нового человека», а вторая – просто человека. У Коллоди излагается история личности, а у Толстого – история партии, ведущей народ к свершениям. Понятно теперь, что социальная алхимия приводит к построению нового общества путем изъятия личности. И не случайно то, что субъекты борьбы – куклы. Куклами они останутся и после победы. Им уготована участь вечного повторения всё одного и того же сценария.
Действительно, в момент обретения нового театра Буратино заявляет: «В этом театре мы поставим комедию – знаете какую? – «Золотой ключик, или Необыкновенные приключения Буратино и его друзей». Но ведь эта буратинья идея предполагает дурную бесконечность идентичных циклов, вставленных один в другой по принципу матрёшек.

У Коллоди деревянный мальчик всё-таки превращается в человека. И на этом процесс завершается. А у Толстого мальчик должен будет снова вступить в союз с мягкотелым интеллигентом Пьеро, а также с армией в лице пуделя Артемона и снова бороться с тёмными силами самодержавного директора Карабаса Барабаса. И, достигнув успеха, снова всё начинать сначала. Такова его злая карма.
В 1993 году Олег Давыдов, в духе того времени уже более зло дописал свою главу про Буратино:
«Удивительная всё же сказка. И актуальнейшая, ибо в ней отчетливо виден весь смысл того, что сегодня у нас стало называться «совком». Значение термина этого ещё до конца не отстоялось, но всё-таки ясно, что смысловое поле его — вот эти вот хождения по кругам, порожденные призрачной целью, эти постоянные кампании борьбы за что-то, в которых цель уже не важна, а важна суета.
Надо ясно видеть разницу между совком и человеком. Типичный, просто образцовый совок – это, конечно, Буратино. Как раз именно то, что он кукла, и есть главный признак совка. Тут особенно существенны две вещи. Во-первых, Цель, выхолащивающая жизнь из настоящего, затребовала для своего достигания людей, лишенных (добровольно или насильственно) всего человеческого, в идеале – механизмов, роботов, кукол. А во-вторых, по мере сил и возможности Цель для себя создала таких кукол. Вот о них-то и говорят: «совки». И это звучит как ругательство – мол, зомби какие-то. Глупости. Душу человека не так-то легко разрушить.
ТОЛКОВАТЕЛЬ
Единственное, что действительно удалось сделать, так это внедрить в душу человека некое механического характера устройство – в этом смысле куклу, – которое, в нужные моменты включаясь, отрабатывает совковую программу. Вот это социально-психологической природы устройство и надо называть совком. И не оскорблять никого, ибо все мы совки, в каждом из нас, выросших в глубоко укоренившихся традициях советского стиля жизни, сидит Буратино и время от времени высовывает свой нос в ответ на какой-то раздражитель: я умненький, благоразумненький. Итак, совок – не человек, а состояние души».

ЧУДОВИЩЕ В ЗОЛОТОЙ КЛЕТКЕ

ЧУДОВИЩЕ В ЗОЛОТОЙ КЛЕТКЕ

Али-Баба из сказки - добрый, бедный человек, которому улыбнулось счастье в виде бандитского схрона, набитого драгоценностями. Повел он себя, став богачом, разумно, мужественно и достойно, но это в сказке, в утешение, так сказать, досужей публике. В жизни все, как правило, не так. Обыкновенный человек от внезапного богатства сходит с ума. Едет у него крыша, и начинает он думать, что держит за бороду самого Бога. Ему кажется, что отныне он может купить всё, кроме луны и звезд. Деньги, сами по себе, принимаются за лепку образа своей жертвы, но жертве кажется, что это не так, что он не раб, а хозяин несметной халявы. И начинает бедняга "творить" свой мир внутри крепости, построенной из лжи и страха. Трагедия? Бесспорно. Одиночество? Лютое. Кругом одни враги. Золотая клетка. Не человек, а генератор зависти и ненависти. Власть тоже лепит человека - еще более безжалостно, чем деньги, а когда бабло безмерное приходит вместе с абсолютной властью - перед нами не человек, а чудовище, способное на всё. Я не о Трампе. Он свои деньги заработал честно... Какая тема для хорошего романа, но где их взять хороших писателей - все давно умерли.
 А.Красильщиков

КОРОЛЬ ВСЕХ НИЩИХ

culture

Король всех нищих

Он провел жизнь в страшной нищете – все потому, что лишился наследства, женившись на служанке, и рисовал свои картины так, что их никто не понимал и не покупал. Ему всего-то следовало отказаться от любви и вернуться к канонам академической живописи. Но он пошел до конца – сегодня Камиль Писсарро считается отцом импрессионизма, породившим и Гогена, и Ван Гога.

Он был сыном успешного торговца Абрама Писсарро, французского еврея из Бордо, обосновавшегося на острове Сен-Томас в Карибском бассейне. Мать Рахиль принадлежала к роду португальских евреев, живших на острове уже много десятилетий. Бизнес отца, торговавшего скобяными изделиями, процветал – Абрам ждал скорейшего взросления родившегося в 1830 году сына, который смог бы продолжать его дело. Когда Камилю было 11 лет, его отправили учиться во Францию. В колледже в Пасси он провел шесть лет, вернувшись к родителям в 1847 году. Одним из предметов, преподаваемых в колледже, был и рисунок, который выявил художественные таланты Писсарро. Но возможность дальнейшего профильного обучения живописи Камиль даже не рассматривал, ведь дома его ждал отец. Вернувшись, он присоединился к бизнесу отца, но наравне с книгами учета товара на его рабочем столе всегда находился набор для рисования. И Писсарро не упускал ни малейшей возможности запечатлеть то, что видел вокруг: торговцы, матросы, корабли, океан и горизонт. О том, что за этим горизонтом намного больше объектов для творчества, поведал юнцу случайно увидевший его за работой молодой датский художник Фриц Мельби. Мельби оценил талант Камиля, предложил бросить рутинную работу и уехать вместе с ним в Венесуэлу. На следующее утро, впервые за шесть лет совместной работы, отец не обнаружил сына в рабочем кабинете, а в комнате их с матерью ждало прощальное письмо, поведавшее о страсти сына к живописи, его ближайших планах и с просьбой простить за неоправданные надежды.

Много позже, бедствуя, Писсарро вспоминал этот момент, связавший его с искусством навсегда: «В 1852 году я был хорошо оплачиваемым клерком в Сент Тома, но я не смог там выдержать. Не раздумывая долго, я все бросил и удрал в Каракас, чтобы сразу порвать связь с буржуазной жизнью. То, что я претерпел тогда, невообразимо. То, что мне приходится терпеть сейчас, – ужасно, и переносить это труднее, чем когда я был молод, полон сил и энтузиазма, возможно, что у меня нет будущего. Однако, если можно было бы начать сначала, я думаю, я не стал бы колебаться и пошел бы по тому же пути».

Это сегодня его картины оцениваются в десятки миллионов долларов, а к моменту написания этих строк Писсарро был художником с 30-летним стажем, картины которого никто не покупал. В том путешествии после бегства из дома он пробыл три года, вернувшись в Сент Том в 1855 году. За эти три года сложился характер его живописи – точный и реалистичный рисунок фигур, продуманное композиционное построение. Не гоняясь за экзотикой пейзажей, он оттачивал свое мастерство, рисуя окружавшие его обычные объекты – хижины, матросов, погонщиков, животных. В общем, все то, на что маститые художники и не обращали внимания.

По возвращении Камиля отец уже не настаивал на занятии коммерцией, а, напротив, оказал помощь в продолжении обучения в Париже в Академии Сюиса. Там он познакомился с Моне, оказавшим сильное влияние на этот этап творчества Писсарро. Помимо Моне на его творчество повлияют еще много художников – Камиль Коро, Гюстав Курбе, Шарль-Франсуа Добиньи. Но каждый раз это влияние будет преодолеваться – Писсарро вбирал их опыт, но развивал свой собственный неповторимый стиль.

В ту пору в Париже художник встретил свою любовь – Жюли Вэллей, бывшую прислугу матери. Отец молодого художника отказался признать их брак и лишил сына ежемесячного пенсиона. В 1863 году у Писсарро родился сын, и семейство перебралось жить в окрестности Парижа, не в состоянии позволить себе жизнь в дорогой столице. Зато Писсарро внезапно окружили пейзажи, буквально наполненные поэзией. И он, конечно же, не преминул их запечатлеть. Несколько раз его работы были приняты в Салон, но чаще всего все они отвергались как не соответствующие академическим канонам.

Писсарро был бескомпромиссным приверженцем реалистической школы живописи, а основное внимание старался уделять изображению освещенных предметов в воздушной среде. Свет и воздух – это ведущая тема в творчестве Писсарро. Чтобы досконально соответствовать реальности, он стремился писать и заканчивать свои пейзажи не в мастерской, а прямо на пленэре. Считается, что именно Камиль Писсарро самостоятельно выработал основные принципы, повлиявшие на формирование импрессионизма, и оказал влияние на многих художников-новаторов: Поля Гогена, Эдгара Дега, Поля Сезанна, раннего Винсента Ван Гога.

Франко-прусская война заставила его уехать с семьей в Лондон, где он продолжил увлеченно писать уже городские пейзажи, передающие очарование Туманного Альбиона. В это время его дом в предместьях Парижа был захвачен и разграблен прусскими солдатами, а большинство хранившихся там картин уничтожено. Солдаты просто использовали их в качестве настила, бросая на землю в саду, чтобы не испачкать ноги. В Лондоне состоялось знакомство художника с молодым торговцем картинами Полем Дюран-Рюэлем, оказавшим впоследствии огромную поддержку всем импрессионистам. Тем временем импрессионистов не жаловали – первая их выставка состоялась в 1874 году и вызвала ужасающий скандал. Но Писсарро все равно продолжал писать в выбранной им манере, которая была тогда никому не интересна. Нищета его семьи достигла таких масштабов, что вместе с младшими детьми жена художника изготавливала незатейливые поделки и продавала их. Причем раскупались они куда быстрее, чем творения великого Писсарро.

Триумф пришел в 1892 году. Тогда в Париже состоялась большая выставка его картин. После нее материальное положение семьи начало улучшаться. Казалось, испытания, выпавшие на их долю, наконец-то закончены, но именно в этот момент признания художника настигла беда – тяжёлая болезнь глаз, не позволявшая ему работать под открытым небом, а уж тем более в холодное время года. А ведь природа, открытый воздух, солнечный свет были для него всем.

Но даже оказавшись пленником в собственной комнате, он не сдался. Он начал писать городские пейзажи, сидя у окна. Он выбирал гостиничные номера на верхних этажах отелей с широким углом обзора. Именно сидя у окна, он написал свои знаменитые парижские пейзажи, которые настолько глубоко вошли в историю искусства, что ныне традиционный образ Парижа воспринимается не иначе как глазами Писсарро. Конечно, его творческий путь временами выходил за рамки импрессионизма. В нем были и кратковременные эксперименты с неоэкспрессионизмом и пуантилизмом, и занятия гравюрой, офортом и литографией.

Всего же Писсарро оставил после себя порядка тысячи картин помимо уничтоженных во время франко-прусской войны (а там было почти 20 лет его работы). Это был не только великий художник, но и человек необычайной моральной силы, противостоявший ударам судьбы и нищете в течение большей части своей жизни, спокойно их переносивший и продолжавший работать. «Работая, я забываю все горести и печали. Я даже просто их не знаю. Страдание подчиняет себе только бездельников».

Алексей Викторов