Россия стала мировым лидером по падению продолжительности жизни из-за "ковида", Израиль – в хвосте рейтинга
6 НОЯБРЯ 2021
19:15
Россия заняла первое место по сокращению продолжительности жизни из-за пандемии. Об этом говорится в исследовании, опубликованном в "Британском медицинском журнале" (British Medical Journal, BMJ).
Международная группа ученых сравнила данные о смерти от всех причин за 2020 год с ожидаемой продолжительностью жизни (основанной на статистике предыдущих пяти лет) в 37 странах с уровнем доходов выше среднего или высоким. В 31 стране средний возраст смерти жителей снизился.
Больше всех стран в этом отношении пострадала Россия. У мужчин продолжительность жизни упала на 2,33 года, а у женщин – на 2,14 года. На втором месте США: показатель упал на 2,27 года у мужчин и на 1,61 у женщин. На третьем месте Болгария: на 1,96 года сократилась жизнь у мужчин и на 1,37 у женщин.
Также в лидерах по снижению ожидаемой продолжительности жизни авторы работы называют Литву (1,83 года и 1,59 года), Чили (1,64 года и 0,88 года) и Испанию (1,35 года и 1,13 года).В Израиле общие потери по этому показателю составили менее полугода.
Избежать сокращения продолжительности жизни смогли в Южной Корее, Норвегии, Дании и Исландии. В Новой Зеландии и на Тайване это показатель вырос.
В целом, как подсчитали ученые, пандемия коронавируса за 2020 год отобрала у 31 страны на 28 миллионов лет жизни больше, чем ожидалось.
Три мушкетера: главные министры Израиля рассказали, что будет дальше
6 НОЯБРЯ 2021
21:28
Премьер-министр, министр финансов и министр иностранных дел дали совместную пресс-конференцию, посвященную утверждению бюджета. В условиях "лоскутной коалиции" его утверждение было неочевидно, и правительство оказалось недалеко от развала (56 голосов против 59, то есть у коалиции не набралось собственно коалиционного большинства).
"В добрый час. Бюджет на двадцать первый и двадцать второй годы утвержден. Таким образом мы завершили вывод Израиля из более чем трехлетней нестабильности. Мы сформировали правительство пять месяцев назад, внедрили политику борьбы с эпидемией без локдаунов. Благодаря упорству и выдержке мы переломили волну "дельты". Мы первыми начали колоть дополнительную дозу вакцины, и достаточно посмотреть на рост заболеваемости в Европе, чтобы понять, где мы и где они", — сказал премьер-министр Нафтали Беннет.
Говоря про израильскую экономику, Беннет объявил: "Мы перешли от безработицы к трудовой занятости, от отрицательного роста после "ковидной" эпидемии и простоев к завидному росту в семь процентов. Сейчас мы провели бюджет, который обещает экономическую и политическую стабильность. Спокойно, последовательно, совместно работая, мы привели корабль в тихую гавань".
Беннет поблагодарил "друга и компаньона Яира и министра финансов Либермана, который проделал отличную работу". "Правительство устойчиво, оно продержится весь срок, и теперь нам всем следует присмотреться к череде задач, стоящих перед каждым из нас в своей сфере, и приступить к работе", — объяснил политик.
Авигдор Либерман, выступавший вторым, сообщил, что работал во многих правительствах, но ни разу не видел, чтобы министры столь тесно сотрудничали друг с другом. "Да, бывают трения и споры, один предъявляет, другой отвечает, но это неважно. При утверждении бюджета мы видели такую кооперацию между министрами и главами партий, какой я не видел ни разу в жизни", — сказал министр финансов.
Он в очередной раз напомнил, что это "самый социально-ориентированный бюджет в истории Израиля".
"Мы инвестируем более одиннадцати миллиардов шекелей в укрепление национальной и социальной стойкости – речь идет о решении проблем инвалидов, в том числе инвалидов армии, о борьбе с домашним насилием, увеличении пособия для переживших Катастрофу – этот список можно продолжить, - сказал министр. - Я смотрю на проект метро – крупнейшую инфраструктурную инвестицию в истории Израиля. Речь идет о ста станциях, которые соединят двадцать четыре города и поселка от Кфар-Сабы до Реховота. Одни вложения в технологии, основанные на использовании искусственного интеллекта, достигают почти шестисот миллионов шекелей, а еще солнечная электростанция в Димоне, большие проекты в области дренажа, и, конечно же, инфраструктура путей сообщения".
Речь министра иностранных дел Яира Лапида, как обычно, изобиловала абстракциями и пафосом. "Ключевое слово текущего момента — это ответственность. Мы берем на себя ответственность. Мы добились этого благодаря способности преодолевать разногласия, наводить мосты, добиваться цели невзирая ни на что. Мы взяли на себя ответственность. Мы выполнили обязательства. Мы вернули вменяемость стране", — сказал Лапид.
Журналисты спросили министра иностранных дел, почему он поддержал практику распределения "коалиционных денег", против которых резко выступал, находясь в оппозиции. Лапид ответил, что если бы это зависело от него, "коалиционных денег" бы не было, но раз уж они есть, он предпочел, чтобы они шли на благие дела и распределялись гласно.
Цель пресс-конференции неясна, так как ничего конкретного и неизвестного публике министры не сообщили. Судя по всему, политики просто решили поделиться с публикой впечатлениями от утверждения бюджета.
В прошлый четверг наш президент посетил Конгресс и обратился к законодателям со своей программой «BuildBackBetter» (“Отстроим заново и лучше”) — планом бюджетных расходов в размере 1,75 трлн долларов на инфраструктуру, защиту климата и социальные программы.
С присущей 79-летнему Байдену скромностью он назвал свой план историческим и предупредил, что, не одобрив его в Конгрессе, страна рискуют потерять свое преимущество, так как «мы перестали инвестировать в себя и в наших людей» и «не сможем быть конкурентоспособными в глобальной экономике XXI века, если продолжим действовать так же». В тот же день, а точнее, вечер, Байден с первой леди Джилл, многочисленной свитой и бронированным лимузином Cadillac по прозвищу «Зверь», улетел на пять дней в Европу — сначала в Рим на встречу с Папой Римским и членами «Большой Двадцатки», а затем в Глазго на 26-ю ооновскую «Конференцию сторон» (Conference of the Parties) по проблемам климата.
Первой была встреча 79-летнего Байдена с 84-летним Франциском, а в миру аргентинцем Хорхе Марио Бергольо, которая называлась аудиенцией, состоялась в личной библиотеке Папы в Ватикане, проходила при закрытых дверях и продолжалась 75 минут, после чего продолжилась в расширенном составе с обеих сторон. Из сообщений Ватикана и Белого дома следует, что президент США и глава католической церкви говорили об изменении климата, пандемии и беженцах, а также о борьбе с бедностью и голодом. Острую для обоих католиков тему абортов они не обсуждали, поскольку Байден выступает за свободу решения женщин, а понтифик в сентябре назвал прерывание беременности убийством. Как обычно, наш президент блеснул остроумием и заметил Папе, что тот ««наверное, впервые видит ирландца, который вообще не пьет», на что Его Святейшество тактично ответил, что ирландцы, насколько ему известно, очень любят виски. В подарок на память и в назидание Байден вручил Папе Римскому большую золотую монету с гербом США на одной стороне и гербом 261 бригады связистов армии США на другой.
В этой бригаде недолго служил старший сын президента Бо Байден, который позже умер от рака мозга в возрасте 46 лет, и отец заслуженно гордится своим старшим сыном, хотя нахваливает и младшего Хантера, в прошлом пьяницу, наркомана и бабника, а теперь талантливого художника. Принимая этот подарок, Папа перекрестился и поблагодарил нашего президента, а кроме медали, получил в подарок казулу — расшитую ризу без рукавов, которую надевают католические священники во время богослужения. Подаренной Папе казуле 90 лет, то есть она всего на 6 лет старше Франциска, и была взята из коллекции Собора Святой Троицы в Вашингтоне, где ее оправили в раму из дерева фундамента Белого дома и белого мрамора первого алтаря собора.
Комментируя очередной саммит «Большой двадцатки» — встречу лидеров стран с наиболее развитой экономикой, Русская служба «Голоса Америки» на своем сайте написала, что «лидеры государств ‘двадцатки’ взяли мало конкретных обязательств по климату», «Генеральный секретарь ООН заявил о несбывшихся» надеждах», а президент США Байден «обратил внимание на проблему сбоев в цепочках поставок и объявил о шагах, направленных на исправление ситуации». Как сообщило агентство Bloomberg, ссылаясь на агентство Associated Press, лидеры «двадцатки» договорились прекратить государственное финансирование угольных электростанций за рубежом, но не поставили целей отказаться от использования угля на своих территориях, что явно является реверансом в сторону Китая и Индии — главных источников углеродных выбросов. Мир облетел итоговый группой снимок участников саммита перед знаменитым римским фонтаном Треви, куда положено бросать монетки, но нашего президента я там не разглядел, возможно, потому, что свою монету он уже подарил Папе Римскому.
Как уже отмечалось, демократ Байден старательно демонстрирует, что после республиканца Трампа Соединенные Штаты Америки возвращаются в европейскую и мировую политику лидером доброй воли и нерушимого союза. Будущее своей страны и мира 46-й президент США видит в победе «зеленой революции», в связи с чем климатическому саммиту COP26 в Глазго он придает больше значения, чем встрече «двадцатки» в Риме. Пред отлетом в Старый Свет он обещал вложить в сокращение выбросов парниковых газов 550 млрд долларов. Как и ожидалось, «на полях» обоих саммитов Байден встретился с президентом Франции Эммануэлем Макроном, уходящим канцлером Германии Ангелой Меркель и премьер-министром Британии Борисом Джонсоном.
В заключение двухдневной встречи «Большой двадцатки» в Риме наш президент согласился на пресс-конференцию, куда опоздал на 20 минут, за что извинился, пояснив, что «мы заигрались с лифтами», в связи с чем корреспондент канала Fox News Джон Браун заметил, что журналистам ждать Байдена приходилось и дольше. В августе, когда мы уходили, а вернее, убегали из Афганистана, президент опоздал на пресс-конференцию на 34 минуты, а с 1 июня по вторую неделю октября опаздывал на встречи с репортерами в среднем на 23 минуты. Прибыв в Глазго, в воскресенье Байден встретился с основными участниками, произнес речь, а затем появился на пресс-конференции, которая была тщательно подготовлена Белым домом заранее, то есть список репортеров и их вопросов был утверждён. «А теперь, — начал Байден, — я рад ответить на несколько вопросов, и мне сказали начать с (корреспондента) Associated Press Зика Миллера», и тогда же сказал: «Я приму ваши вопросы, и, как обычно, друзья, мне дали список, кого выбирать». Но и к этому аккредитованные при Белом доме журналисты привыкли, а неаккредитованные — тем более.
26-я сессия Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата (КС-26 РКИК ООН) начала работу в Конгресс-центре шотландского города в воскресенье и проработает до 12 ноября, чтобы участники успели обсудить неисчислимые и неизмеримые беды, которыми грозит человечеству засорение атмосферы, а также надежды на спасение в виде «зеленой революции». Среди участников конференции наш президент оставил своего представителя Джона Керри, бывшего госсекретаря при президенте Обаме, которого Байден назначил специальным представителем по проблемам климата и ввел в Совет национальной безопасности. Сам Обама тоже появится в Глазго, но с Байденом они там не пересекутся. Эту конференцию профессор факультета бизнеса городского New York University Пол Тайс считает очередной «страшилкой», словно нарочно приуроченной к празднику Хэллоуин. «С 2016 года, когда было заключено Парижское соглашение (о климате), — написал Тайс во вторник в газете The New York Post, — пугание климатом растет и в значительной мере подогревается ООН». Среди наиболее известных и влиятельных участников саммита — наш президент Джо Байден, президент Франции Эммануэль Макрон, президент Турции Реджеп Эрдоган, британский премьер-министр Борис Джонсон и премьер-министр Канады Джастин Трюдо, а также 95-летняя королева Великобритании Елизавета II, поскольку встреча проходит на территории ее страны, и 18-летняя шведская экоактивистка Грета Тумберг, которая стала затычкой каждой бочке борьбы за победу «зелёной революции». Лидеры крупнейших стран-«загрязнителей», председатель КНР Си Цзиньпин и президент России Владимир Путин сообщили, что в Глазго не прилетят.
«Руководители стран мира направляются в Глазго на встречу с еще одним планом обуздать изменения климата, — написал перед началом этой встречи консервативный обозреватель Джонах Голдберг. — Джо Байден надеялся провести законодательные изменения климата, которым можно там похвалиться. Но они задерживаются и грозят провалиться в борьбе за стоимость согласованного варианта билля его программы Build Back Better. Если сенатору-демократу Джо Манчину и республиканцам Сената удастся отмести хотя бы программу ‘Чистой энергетики’ (Clean Energy Performance Program), это, по мнению леваков, ‘уничтожит мир’, ведь недавно Байден в очередной раз назвал изменение климата “угрозой существования человечества’». Подобную риторику Голдберг считает не просто опасной, а, как выражаются образованные люди, контрпродуктивной. Борьба с изменением, читай потеплением, климата будет долгой и дорогой, а за минувшие 30 лет активисты и политики только и делали, что называли немедленное изменение климата нашим «последним шансом». Голдберг называет уже упомянутую Грету Тунберг «Жанной Д’Арк климатического активизма», а ее аргументы против ядерной энергетики наивными, что вполне соответствует возрасту и образованию 18-летней Гретхен, которая в прошлом году решила вернуться в среднюю школу после года перерыва на борьбу за «зеленую революцию».
По юношескому недомыслию Тунберг считает ядерную энергетику «крайне опасной, дорогой и занимающей много времени», и ее можно понять. Тайс в газете The New York Post пишет, что ужасы, которые сулят сейчас пропагандисты и сторонники «зеленой революции», напоминают фильмы ужасов 60- и 70-х годов прошлого века, когда холодная война требовала горячих страстей без боевых действий. Ядерный взрыв был вытеснен нехваткой кислорода, а ураганы и засухи заменили ракетные обстрелы и высадку вражеского десанта.
Он отражает конфликты и трудности, с которыми столкнулись северные шайены во время этого путешествия из засушливой среды Южного Шайенского заповедника, в котором они были размещены, на северную территорию.
Владимир Перельман: «Рестораны станут уделом элиты» Подробнее на РБК: https://trends.rbc.ru/trends/futurology/60911de69a79476f6f2369ff?from
Не все заведения пережили 2020 год, но у тех, кто дотянул до сегодняшнего дня, дела налаживаются. Ресторатор Владимир Перельман рассказал о трендах индустрии и почему через 10–20 лет рестораны могут вовсе исчезнуть
Фото: Владислав Шатило / РБК
Эксперт Владимир Перельман, основатель холдинга Perelman People. Первый ресторан — семейное кафе I Like Bar на Шаболовке — открыл в 2012 году. За ним последовали винный бар I Like Wine и гастропаб Beer&Brut. С 2018 года занимается популяризацией рыбы и морепродуктов, запустил три ресторана «Рыба моя». В марте 2021-го в одном из них появилось музыкальное бистро Well Well. В общей сложности холдинг Perelman People сегодня включает 13 ресторанных проектов (2 новых находятся на этапе строительства).
Жизнь после пике — Что сейчас происходит в ресторанном бизнесе? Он уже оправился от прошлогодних событий или все по-прежнему плохо?
— Скорее хорошо. Мне казалось, что из-за кризиса у народа закончатся деньги. Но пока все окей: мы видим, что гостей стало больше. Даже в тех московских заведениях, где раньше никого не было, сейчас сидят гости. Сказывается тот факт, что сегодня почти никто никуда не выезжает: Турция и другие популярные страны закрыты.
— То есть вместо отпуска за границей москвичи проведут лето на верандах кафе и ресторанов?
— У меня стойкое ощущение, что это будет очень крутое лето. Если погода будет хорошая (смеется).
— В прошлом году рестораторы жаловались, что им не хватало денег на постройку летних веранд. Сейчас с этим проблем нет?
— В том году мы построили веранды очень быстро, первое время на них не было флористики и все выглядело наспех сколоченным. Но гости уже сидели, и после зимы все работало отлично.
В этом году я поставил задачу построиться к 15 апреля. Почти все наши веранды уже работают: так рано мы еще не открывались.
— А как обстоят дела на рынке в целом? Не ощущается ли на нем упадка после пандемии?
— У нас есть разные проекты — точки в фуд-кортах, большие и маленькие рестораны. То есть мы видим срез по разным сегментам. У всех наших проектов статистика лучше, чем в прошлом году. В августе 2020 года я видел на рынке большое количество площадок в аренду. Теперь их сильно меньше. Мне кажется, осенне-зимнее пике закончилось. Сегодня все активно присматривают новые ресторанные площадки, и я в том числе. Нет ощущения, что на рынке продолжается какое-то падение.
Фото: Владислав Шатило / РБК Коммунизм в отдельно взятом бизнесе — Рестораны еще будут закрываться?
— Мне кажется, они закрываются всегда. К тому же сейчас у многих ресторанных групп, мини-заведений или отдельных проектов осталась долговая нагрузка. Думаю, много у кого есть драматические сложности.
Рестораны, не имеющие запаса прочности, пережили пандемию намного хуже, чем мы. Но нас спасло чудо — я этого не скрываю.
— Под чудом вы имеете в виду появление некоего мецената, вместе с которым организовали питание для врачей? Тогда, как сообщалось, вы разворачивали фабрики-кухни и отгружали по 10 тыс. блюд в день.
— Точно.
Футурология Дайджест футурологии № 8: звук города будущего и рестораны без официантов — А если бы не он, как бы сложилась ситуация с вашими ресторанами?
— Все было бы ужасно. Мы с моим партнером Леонидом (Шамисом. — РБК) пытались прикинуть и посчитать, но так и не поняли, как мог бы выглядеть этот сценарий. Конечно, мы бы выжили, но с более драматическими долгами, с конфликтами и репутационными потерями. Остались бы совсем без денег.
— До того как появился меценат, вы создавали кризисную систему расчетов с персоналом. Как она выглядела и долго ли проработала?
— Система действовала по принципу «сегодня заработал — сегодня получил». Ребята сами себе назначали зарплаты. Причем все назначили себе зарплаты очень низкие. Мы поговорили с персоналом, выяснили, у кого какая ситуация и кто острее всего нуждается в деньгах. Передоговорились на отсрочку оплаты, с кем могли. Кто-то сказал, что вопрос не горит — муж хорошо зарабатывает, у кого-то жена молодец, а кто-то попросил денег.
Конечно, был стресс, но в итоге все проблемы решились. Не было никаких судебных разбирательств, хейта в соцсетях. В итоге все сложилось потрясающе.
Фото: Владислав Шатило / РБК — То есть вам повезло с сотрудниками — с ними можно строить коммунизм?
— Что значит повезло? Везение — это выигрыш в лотерею. Другое дело — когда ты много работал, разделяя успехи с коллегами, раздавая им добро, любовь, премии, относясь к ним, как к равным. Это характеризует нашу компанию: у нас есть ценности, которые наши сотрудники разделяют. И, даже если бы мы остались в пандемию совсем без денег, уверен, сотрудники бы нас не бросили.
У нас каждый день — пятница — Многие рестораны пытались развивать доставку еды на фоне ограничений и сокращения числа посетителей. Как она показала себя в вашем случае?
— В карантин мы не работали с доставкой и запустили ее, только когда открыли рестораны, то есть в середине июня прошлого года. Показала она себя хорошо. В наших заведениях на доставку приходится около 10% от оборота. Кстати, один ресторан много лет зарабатывал плохо, а тут после пандемии даже принес чистую прибыль.
Футурология Наше питание устарело: еда будущего будет из пробирок и биореактора — Какой вывод рестораторы могут извлечь из пандемии?
— Люди очень быстро забывают, что происходило. Так будет и на этот раз.
Говорить о каких-то экономических и бизнесовых выводах бессмысленно. Человек, который подвержен творческому порыву, в этом порыве так и останется. А тот, кто привык вести бизнес математически и раскладывать по полочкам, продолжит это делать.
Самый ценный урок, который бизнесмены могли бы вынести из ситуации, — выигрывает тот, кто хорошо себя ведет и относится к людям по-человечески, кто созидает ценности. Я стараюсь таким быть, и за это мне помогают, за это у меня есть сотрудники, которые остались со мной в одной лодке. Вот и вся история.
— То есть никакой «новой нормальности» в ресторанном бизнесе не будет?
— Мы живем в какой-то параллельной реальности, если сравнивать Россию с остальным миром. Я созваниваюсь с друзьями из Испании, и они не могут доехать из одного города в другой, рестораны не работают. Во всем мире — пандемия, а в Москве — пятница каждый день. Пока я не вижу у нас никакой «новой нормальности».
— Пандемия сильно ударила по доходам гостей. Смогут ли рестораны пойти им навстречу и предложить более демократичные цены?
— Да все же дорожает, причем дорожает космически! Можно, конечно, сэкономить на качестве или количестве. Но просто понизить цены невозможно. Многие заведения и так работают с почти нулевой прибылью. Возможно, есть 100–200 ресторанов в Москве, которые много зарабатывают. У остальных доходы весьма скромные, а цены и так сведены до минимума.
Творческий голод для индустрии питания — Куда вообще сегодня движется ресторанный бизнес? Есть ли какие-то ярко выраженные тренды?
— Глобальных трендов два. С одной стороны, идет упрощение концепций и уменьшение объема инвестиций. То есть открываются более дешевые проекты с менее помпезными интерьерами. С другой стороны, есть противоположная тенденция — открывать роскошные рестораны.
В то же время нет новых ярких, интересных концепций. Пока все пытаются делать то, в чем они уверены. Это тоже своего рода тренд, и он мне не нравится, я вижу здесь творческий голод.
Футурология Еда из насекомых: главный тренд мирового FoodTech-рынка — Недавно в Москве открыли авторский ресторан, где в роли бренд-шефа выступил искусственный интеллект. В некоторых странах есть проекты, где официантами работают роботы. Это просто хайп или за такими решениями будущее?
— Думаю, пока это маркетинговый ход. Хотя рано или поздно такие проекты станут успешными. Уже сейчас появляется много решений для автоматизации процессов в ресторанном бизнесе. И чем дальше, тем больше.
Но в то же время человеческую любовь можно передать гостям только через руки. Повара с крутым настроением готовят настоящую еду, вкусную и наполненную. Еда — сакральное явление, поэтому здесь только на роботах не уедешь.
Фото: Владислав Шатило / РБК — Как будет выглядеть ресторанный бизнес через 10–20 лет?
— Скорее всего, он будет бездушным. Это все ужасно бесит и расстраивает. Мы все глубже погружаемся в виртуальную реальность, где человек не чувствует вкусов и запахов, а видит только быстро меняющиеся картинки в телефоне.
Хотя я очень дозированно использую смартфон, все равно часто ем, не замечая вкуса еды или того, какой текстуры она была. Это все из-за информационного потока. Думаю, нас этим потоком просто смоет.
Еда перестанет иметь всяческий смысл и существовать в том виде, в котором мы привыкли к ней. Никакого пюре с котлетами уже не будет: все сведется к условной одной таблетке в день. А рестораны станут уделом элиты.
Экономика инноваций Жидкая еда Soylent: сможет ли «пища будущего» прижиться в России — Но до тех пор мы еще увидим новые заведения и концепции?
— Конечно. Совсем скоро мы откроем потрясающий ресторан в Москве на Тверской-Ямской с Дмитрием Блиновым (ресторатор из Санкт-Петербурга — проекты Harvest, DUO Gastrobar, Tartarbar, Duoband. — РБК). Там за каждый элемент отвечает очень серьезный профессионал. Будет крутой обжарщик кофе, главный бариста, бармены, пекарь, суперкондитер и, конечно, супершеф. К новому проекту я шел через много-много ресторанов. Это будет квинтэссенция всего, что я делал.
Сейчас в нашей команде появляются новые люди. Мы планируем ребрендинги, новый маркетинг. Нам еще многое предстоит.
— То есть еще лет на 10–15 вас хватит?
— Обязательно!
Обновлено 04.05.2021 Автор Юлия Макарова
Подробнее на РБК: https://trends.rbc.ru/trends/futurology/60911de69a79476f6f2369ff?from=mainpage
Как много картины могут рассказать нам! За многочисленными полотнами порой скрываются уникальные символы, неподдельные жизненные истории и глубокие философские смыслы, мастерски воплощенные в цвете и форме. Давайте приоткроем завесу и узнаем несколько тайн, скрывающихся за простыми сюжетами известных и не очень полотен.
Диего Веласкес
Время приказывает старости уничтожить красоту
В Национальной галерее в Лондоне висит одна картина, мимо которой невозможно пройти мимо.
Это полотно итальянского художника XVIII века Помпео Батони "Время приказывает старости уничтожить красоту".
Помпео Батони "Время приказывает старости уничтожить красоту"
Сюжет картины полностью раскрывает её название - "Время приказывает старости уничтожить красоту". На картине изображены три фигуры - Время, Старость, Красота.
Седовласый старик с белыми крыльями за спиной - это Время. В руке у него песочные часы, как символ быстротечности того, что он олицетворяет. Песчинки неумолимо перетекают из одной части в другую. Ничто их не может остановить. Как ничто не может остановить и быстротечность времени.
На картине Красоту символизирует молодая девушка. Она еще прекрасна. Но перст жестокого Времени уже направлен на неё. А рядом Старость в образе безобразной старухи. И руки Старости уже тянутся к молодому и цветущему лицу Красоты. И сколько бы Красота не отворачивалась, сколько бы не оттягивала момент соприкосновения со Старостью, он неизбежен. Ибо так велит Время.
Конечно, случится это не сразу. Дерево, расположенное за юной девой, еще зелено, еще сильно. Но со временем и от него останется только сухой сук, место которому на гробу, который уже виднеется за спиной старухи.
Потрясающая по силе и глубине заложенного в ней смысла картина. Разве может кого-нибудь она оставить равнодушным? Ведь она про каждого из нас. И нам решать, что делать в ситуации, когда старость по указке времени будет уничтожать нашу красоту.
В тихой обители
Павел Яковлев. В тихой обители. 1896 г
Несмотря на столь мирное название, картина изображает совершенно дикий, вопиющий случай и отличается отменной экспрессией.
Художник Павел Филиппович Яковлев, будучи глубоко верующим человеком, выступает в качестве дотошного рассказчика, наглядно показывая зрителям скандал, разразившийся в стенах монастыря.
Итак, на картине мы видим двух женщин, схлестнувшихся в жестокой драке. Одна из женщин - монахиня, вторая - светская дама, а, скорее всего, дама полусвета, то есть, проститутка. Не секрет, что в те годы жители монастырей нередко прибегали к услугам женщин с низкой социальной ответственностью. Судя по всему, монахиня приревновала женщину к священнику.
Монахиня повалила светскую даму на пол и лупит ее зонтиком - очевидно, отобранным у соперницы. Светская дама не сдается и тянется к глазам монахини острыми ухоженными ногтями.
Неподалеку валяется упавшая с головы дамы шляпа с перьями. Лицо монахини пышет искренней яростью, мало совместимой с христианским смирением.
За дракой с явным интересом наблюдают шесть человек. Это настоятель монастыря, сидящий за столом в своем кабинете, монах, два священника и два мальчика-послушника. Никто и не думает разнимать дерущихся женщин - очевидно, что подобное зрелище внесло некоторое разнообразие в скучное существование монастырских жителей.
Один из священников - толстопузый представительного вида мужчина с окладистой рыжей бородой и в светлом одеянии, очевидно, и является причиной драки. На его лице застыла самодовольная улыбка, как бы говорящая: "Смотрите, какой я удалец, из-за меня бабы бьются".
Мальчики-послушники смеются, толстопузый пожилой священник что-то говорит дерущимся, очевидно, увещевает их.
За большим окном, расположенным справа, видна церковь. В окно бьют лучи солнца, и падают они как раз на дерущихся женщин.
Потолок над головами персонажей картины символично покрыт трещинами - художник таким образом подчеркивает, насколько расшатаны моральные устои духовенства.
Покинутые
Гуго Мерле «Покинутые», 1872 год
Картина французского художника Мерле называется «Покинутые», из чего следует, что мать с ребёнком брошены на произвол судьбы. Скорее всего, женщина стала жертвой соблазнения, после чего забеременела, однако отец малыша на захотел брать её в жёны.
В XIX веке быть матерью-одиночкой считалось большим позором. Если молодой незамужней женщине вдруг случалось забеременеть, то её с позором выгоняли из дома, вынуждая перебираться в те места, где её никто не знал. Изгнанные вынуждены были скитаться по углам и каморкам, жить впроголодь, страдать от холода и болезней.
Фактически молодые одинокие матери были обречены на медленную, мучительную и позорную смерть. Именно такая судьба и ожидает героиню картины Гуго Мерле «Покинутые».
Чтобы усилить трагизм сюжета, художник изобразил на заднем плане свадьбу. Вероятно, женихом является именно отец ребёнка нашей героини. Он нашёл себе более выгодную партию, совершенно не задумываясь о том, что ждёт соблазнённую им когда-то женщину и их общего малыша
Теперь молодой матери придётся как-то выживать на улицах города. Она будет вынуждена либо попрошайничать, либо сдать ребёнка в приют, чтобы самой устроиться на работу. Шансов на счастливую и спокойную жизнь у этой женщины практически нет.
Картина написано очень реалистично. Художнику удалось не только тщательно изобразить все детали, но и наполнить полотно эмоциональной чувственностью. Чего только стоит хрустальная слеза на щеке несчастной и её растрёпанные волосы.
Особое внимание художник уделил ребёнку, который похож на маленького ангелочка. Пока он беззаботно и уютно спит на руках своей мамы, не осознавая масштаба будущих страданий.
Его светлая голова и пухлые розовые щёки говорят о том, что пока малыш здоров и сыт, героине удаётся хорошо заботится о нём даже в тяжёлых условиях. В общем образе этой женщины есть некие отсылки к образу мадонны с младенцем. Да и в целом картина не создаёт удручающего впечатления.
Шелковое платье
Томас Фаед «Шёлковое платье», 1862 год
На этой картине мы видим двух женщин — молодую и пожилую. Молодая сидим с задумчивым видом, а старушка что-то шепчет на ухо, указывая рукой на жёлтое шёлковое платье, лежащее на столе. На сердце юной красавицы явно лежит какая-то печаль, с которой она не в силах справиться. Давайте попробуем разобраться, что же тут происходит.
Как мы может заметить, семья живёт совсем небогато. Возможно, они зарабатывают на жизнь производством пряжи, что можно понять по стоящей в углу прялке. Однако этих денег едва хватает на самое необходимое, поэтому помощь богатого поклонника может значительно улучшить их семейное положение.
Художник решил усилить сюжет сидящим возле стола ребёнком. Это может говорить о том, что молодая женщина рано осталась вдовой или родила вне брака. Именно поэтому ей особенно необходим покровитель, который сможет не только покрыть необходимые на семью расходы, но и защитит от нападок сурового викторианского общества.
На картине хорошо видны душевные метания девушки. С одной стороны ей хочется быть с любимым, а с другой — нужно обеспечить нормальную жизнь семье. Масла в огонь добавляет мать, которая призывает оставить мечты о бедняке и посвятить себя богатому покровителю. Какой выбор сделает эта женщина, мы не знаем. Художник позволил зрителю самому додумать концовку истории.
Автор полотна — художник Томас Фаед, который очень любил писать свои работы на основе художественных произведений (вспомним его «Старого Робина Грея»). Не стала исключением и картина «Шёлковое платье», написанная по мотивам баллады английской поэтессы 18 века Сюзанны Бламир.
Баллада называется «И ты будешь ходить в шёлковой одежде». Её сюжет рассказывает о молодой девушке, за которой ухаживал богатый господин. Он дарил ей дорогие платья и обещал роскошную жизнь, однако юная красавица любила совсем другого человека. В балладе некто уговаривает её принять ухаживания старика, но ей трудно определиться с решением.
Именно этот сюжет мы и видим на картине Томаса Фаеда. Вероятно, пожилая женщина — это мать юной героини, и именно она уговаривает свою дочь принять платье и выбрать пожилого богача.
Менины
«Мени́ны» (исп. Las Meninas — «фрейлины»), или «Семья Филиппа IV» — картина Диего Веласкеса, написанная в 1656 году. Одна из самых знаменитых картин в мире, ныне хранящаяся в музее Прадо.
Полотно изображает сцену написания Веласкесом совместного портрета испанского короля Филиппа IV с его супругой и племянницей Марианной Австрийской в присутствии их дочери инфанты Маргариты Терезы со свитой. Сложная и загадочная композиция картины поднимает вопросы об иллюзии и реальности, а также о неопределённости связи между зрителем и персонажами.
«Менины»— это фрейлины, слуги королей, другими словами. Кажется, что все смотрят на нас. Но на самом деле все смотрят на короля с королевой, чей портрет пишет художник, — их лица мы видим в отражении в зеркале на стене. Инфанта Маргарита и ее фрейлины забежали в комнату, где Филипп IV с женой Марианной позируют для портрета. Мы, зрители, видим детей, а также карликов и других слуг с позиции монархов. А за мольбертом — сам Веласкес. Он выступает здесь как слуга короля, но в то же время мы интуитивно понимаем, что он режиссер этой сцены, ее организующая сила. Однако в последующие годы Карл II — последняя надежда Филиппа IV — родился инвалидом. Он стал последним из Габсбургов на испанском престоле. После его смерти разразилась война за испанское наследство, приведшая к власти Бурбонов в стране.
«Менины» общепризнанно считаются одной из самых важных и наиболее тщательно изученных картин в истории западного искусства. По словам итальянского мастера барокко Луки Джордано она представляет собой «теологию живописи», а президент Королевской академии художеств сэр Томас Лоуренс назвал её «подлинной философией искусства». По одной из современных оценок, это «высшее достижение Веласкеса — самоосознанная и тщательно выверенная демонстрация пределов живописи; возможно, самое глубокое высказывание о её возможностях из когда-либо сделанных»
Он бежал из Освенцима, был пойман, приговорен к смерти, но выжил и снова бежал. А потом летал во главе эскадрильи израильских ВВС, воевал в Сирии и Египте, занимался подрывной деятельностью в Йемене и угонял советские военные самолеты, разработал план, обеспечивший Израилю молниеносную победу в Шестидневной войне, а затем возглавил резидентуру «Моссада» в Европе. История полковника Лирона – человека-легенды. Генерал сирийской армии любил св
Беннет: наша любимая страна сошла с рельс, но теперь все в порядке
Глава правительства Нафтали Беннет подвел итоги борьбе за принятие бюджета в триумфальном посту в фейсбук.
Беннет сообщил гражданам Израиля: “Сегодня утром мы проснулись в стране с бюджетом. Это - конец эпохи. На протяжении трех лет Израиль был затянут в политический водоворот, одна предвыборная компания следовала за другой, господствовала атмосфера неуверенности конфликта, и не функционирующее правительство не могло делать самых основных вещей - и служить народу. Наша любимая страна на несколько лет сошла с рельс, но теперь она снова на правильном пути. Принятие бюджета гарантирует две вещи - во-первых, политическую стабильность. Нет выборов на горизонте. Это снимает напряжение. Во-вторых - работа! У каждого министерства теперь есть бюджет, есть цели, есть приоритеты, и каждый знает, что ему нужно делать”.
Ковчег Завета — величайшая святыня еврейского народа
Этот предмет входит в число важнейших святынь еврейского народа.
Как момент появления, так и момент его исчезновения окутаны легендами. Даже тот факт, что он просуществовал весьма значительное время, не позволяет сейчас выяснить ни его настоящие размеры, ни то, как он выглядел, ни даже, был ли это один предмет, а не несколько.
Речь идет о Ковчеге Завета.
Впрочем, изучая библейские источники, некоторые подробности об этом раритете можно восстановить даже сейчас.
Компания Aston Martin готова к поставкам гиперкара за $3 млн
Премьера гиперкара Valkyrie от Aston Martin Lagonda Global Holdings Plc, который будет стоить $3 млн, должна стать очередным шагом на пути к обновлению легендарного британского бренда.
Производитель суперкаров, спасенный в прошлом году канадским миллиардером Лоуренсом Строллом, готов поставить десятки Valkyrie в текущем квартале, заявил гендиректор Тобиас Моерс в четверг. Покупатели уже оформили все предзаказы на гиперкар. Ранее внедорожник DBX от Aston за $180 тыс. также пользовался хорошим спросом и помог компании выйти на операционную прибыль в текущем квартале. «Производить Valkyrie – это как собирать болид „Формулы-1” на конвейере. Это самый сложный автомобиль, который я видел в своей жизни», – сказал Моерс в интервью.
Пережив Холокост, будучи ребенком, которого спрятали от нацистов, а затем усыновленный после войны семьей польских евреев, он не помнил своих родителей или свою фамилию. 4 ноября с помощью анализа ДНК, Яд Вашем и многолетних исследований его дочери Лизы Барон Крутц, которому сейчас около 81 года, встретился со своей двоюродной сестрой, 72-летней Эсти Кисселофф, родившейся в Израиле и проживающей в Тель-Авиве.
«Это удивительно», — заявил Крутц с легкой улыбкой. «Я всегда кого-то искал». Двоюродные брат и сестра сидели бок о бок на диванчике, Эсти крепко держала Крутца за руку, в гостиной съемного дома его дочери в Модиине, где она и ее семья проводят год вдали от своей жизни в Нью-Джерси «Он 50 лет искал семью, — заявила Кисселофф. «Я не занималась этим, потому что не знала, что он жив». Теперь, говорит Киселофф, «я просто хочу обнять его, обнять и поцеловать. Я нашла совершенно новый мир». Они сидели на диванчике и говорили на английском, их единственном общем языке. Крутц говорит по-польски, но не говорит на идише или иврите, которые являются родными языками его кузины. Присутствовал также председатель Яд Вашем Дани Даян, который продемонстрировал документы, официально связывающие Крутца с Кисселофф.
В 1956 году в Яд Вашем были получены свидетельские показания матери Кисселофф, в которых говорилось, что отец Бернарда был убит в Варшавском гетто и что его сын Бернард, известный в то время как Болек, также был убит. «Комбинация ДНК и этого свидетельства позволила им воссоединиться», — заявил Даян. «Такие вещи случаются редко, но чудеса случаются». «Мать Кисселофф думала, что дает свидетельские показания для будущих поколений, потому что считала его мертвым», — добавил Даян. «Она сделала это ради своей семьи». Крутц, его жена Соня и их дочь Лиза Барон зашли в тупик в поисках дополнительной информации о семье Крутца. После того как поездка в Польшу не дала никаких новых подробностей, Барон опубликовала свою историю в фейсбук-группе, посвященной еврейской генеалогии.
Поскольку ей неоднократно предлагали провести анализ ДНК, она купила ДНК-тест и убедила своего отца пройти его. Они обнаружили, что фамилия Крутц было дана в Польше Болеку Щицкому семьей, которая его спрятала. Все встало на свои места, заявила Барон, когда они выяснили имя. Она связалась с Яд Вашем, который затем искал имя Болека Щицкого и, обнаружил, что оно связано с матерью Эсти Кисселофф, и дал им номер телефона Эсти. Кисселофф сделала ДНК-тест в июле, и результаты показали, что она и Крутц были двоюродными братом и сестрой.
«Я чувствую себя новорожденной», — заявила Кисселофф. Единственной неудачей в этом обнаружении новых родственников были попытки Барон привезти ее родителей в Израиль для встречи с Кисселофф, поскольку Израиль допускал только родственников первой степени родства. Потребовалось три недели переговоров и работы с организацией «Яд л’Олим» бывшего депутата Дова Липмана, прежде чем Крутцы смогли приехать в Израиль в порядке исключения. Пока что Барон чувствует себя столь же ошеломленной этой неожиданной находкой родственников. «Я никогда не мечтала, чтобы мы нашли кого-то, кто был бы таким близким для него», — заявила она. Отметив, что она знала некоторые аспекты истории своего отца с детства, включая вопиющее отсутствие основных фактов о его ранних годах. После войны Крутца забрали в еврейский сиротский приют, и в конце концов он прошел три разных детских дома. «Других детей продолжали находить их семьи, родители, тетя, двоюродный брат, но никто не пришел за мной», — заметил он. Когда его наконец усыновили, примерно в возрасте девяти лет, его усыновила еврейская супружеская пара, которая была коммунистами и проживала в Варшаве. Они также удочерили маленькую девочку, хотя Крутц много лет не знал, что его младшая сестра тоже была удочерена. «Мы не говорили ни о чем подобном», — рассказал он. Он помнил детей, с которыми он играл, скрываясь, детские дома, в которых он жил после войны, друзей, которых он нашел в детских домах, но ничего о своих родителях.
При поддержке своей жены Сони он попробовал психотерапию и искал факты о своей семье, но ничего не нашел. В первые часы их эмоционального воссоединения Крутц и Кисселофф продолжали пытаться соединить несколько деталей, которые каждый из них знал, и этот процесс явно будет продолжаться в течение некоторого времени. В то время как у Кисселофф есть семья по отцовской линии, по материнской линии никто не выжил, за исключением одной старшей двоюродной сестры Иты, которая также жила в Израиле и недавно умерла. По словам Киселофф, Ите было 10 лет, когда она сбежала из Варшавского гетто. По ее словам, она знала больше семейных историй. Два новообретенных кузена размышляли, было ли имя Болек тем именем, которым он пользовался в детском саду, и платили ли его родители семье, которая его прятала, что было обычным явлением в те отчаянные годы Холокоста. «Я не хотела ничего знать о Холокосте, я родилась здесь, я была саброй», — заявила Кисселофф. «Если бы я могла вернуть своих родителей хотя бы на одну неделю и наладить все связи, я бы это сделала. То, что у меня есть, не так уж и много». Однако теперь у нее есть Бернард, а у Бернарда есть Эсти. Они держались за руки, рассказывая свои истории. «Невероятно думать, что теперь у нас есть вся эта семья», — заметила Барон. «Все эти кузены».
The National Ballet Theatre of Ukraine’s CINDERELLA
Music by Sergei Prokofiev Choreography by Vladimir Vasiliev
The National Ballet Theatre of Ukraine returns to the Genesee to present their captivating two-act performance of Cinderella, one of the most beloved stories of all time. The cast of 55 of Ukraine’s finest performers have dazzled the audience around the world. Set to the music of Sergei Prokofiev with choreography by Vladimir Vasiliev, this full-scale production follows the story of the beautiful maiden as she seeks her handsome Prince Charming. With the help of a little magic, she discovers that dreams really can come true.
Featuring graceful dancers, enchanting music and beautiful costumes, this classic fairy tale is a breathtaking treat the whole family will enjoy!
This unforgettable ballet promises to bring enjoyment to the whole family!
Ticket Information
Tickets range from $29.50 to $52.50 plus applicable service charges. Tickets are available by visiting the Genesee Theatre Box Office, all Ticketmaster outlets, Ticketmaster.com & Ticketmaster charge by phone at 800-982-2787.
Страницы позора – фактически, национального траура…
Организация «Ад Кан» представила подробные данные своего расследования перекачки денег в Газу Хамасу через НГО Исламского Движения, («крыша» партии РААМ Мансура Аббаса). НГО, открыто поддерживающие шахидов и их борьбу с сионистским врагом.
Представила на пресс-конференции в Кнессете – там, где сейчас обсуждается «бюджет», включающий закачку 30 миллиардов шекелей в «арабский сектор», по коалиционному соглашению с этой самой РААМ. Для этого «соглашения» возили целый автобус чиновников Минфина в офис амуты «Помощь-48» в Кфар-Касем. За инструкциями, надо полагать.
Кстати, это не только Хамас. Структуры членов РААМа прокрутили за последние годы около четверти миллиарда шекелей (!), часть из которых ушла в Турцию и на север Сирии. В т.ч. организациям, отрицающим право Израиля на существование.
Деньги уходят не только в Газу. Глава филиала амуты «ПОМОЩЬ-48» (основного «шекелепровода» РААМа) в Туль-Кареме – Азахара Шахрур, сестра Фатхи Шахрура. Не знаете кто это? Организатор бойни в гостинице «Парк» в Нетании в пасхальный седер 2002 г., 30 убитых и 160 раненых израильтян. Его сестра превратила его прославление в личный проект.
Большая часть из этих 30 миллиардов уйдет бесконтрольно на всякие «проекты в образовании, медицине» и прочую «социалку» – классические статьи распила. Сколько наших денег – из наших налогов – уйдет террористам – убийцам наших детей – из Газы и других рассадников смерти, мы не узнаем.
Зато наш доблестный минобороны, известный лишь бегством из Ливана, и тем, что оставил умирать Мадхата Юсефа в Шхеме, внес свою лепту в справедливую борьбу «фаластынского» «народа» с сионистами. Ганц запретил евреям (!) покупать земли в Иудее и Самарии. Если бы земли запретили евреям покупать, скажем, в Ирландии – все бы уже дружно кричали об антисемитизме. Лапид бы даже написал бы гневный твит под флагом Индии – он же почти как ирландский, иди разбери…
Если бы Ганц знал нашу историю, он бы не стал делать свое омерзительное заявление в конце октября – ровно 90 лет спустя публикации 2-ой Белой Книги англичан. Запретившей евреям покупать земли в Эрец-Исраэль, ограничившей еврейскую же репатриацию в нашу страну, и впервые выдвинувшую преступную идею «раздела Палестины». В нарушение Декларации Бальфура, и Мандата Великобритании на Палестину – Эрец-Исраэль, полученному от Лиги Наций.
Но Ганц и ему подобные не знают нашей истории, не знают прошлого нашей страны и не понимают смысл нашего существования. Как и не понимают того, что каждый, кто поднимает руку на связь Народа Израиля со Страной Израиля, кончает свой путь на «мусорной свалке истории».
Куда мы уже просто обязаны отправить эту совокупность проходимцев, называемую «правительством».
Они ставят под угрозу сам факт нашего существования, нашей безопасности, национальной гордости, будущего наших детей.
Немногим больше полугода назад произошел у меня небольшой спор с известным (или даже лучшим) московским кинокритиком – и не просто критиком, а главредом журнала «Искусство кино». Началось с интервью, которое уважаемый Антон Долин взял у К. Хабенского по поводу «Собибора», а затем незнамо как соскользнуло на тему зависимости/независимости кинокритика (в широком смысле – наемного интеллектуала вообще) от киноиндустрии (в широком смысле – от тех, кто этому интеллектуалу платит).
Алекс Тарн
Поскольку у ФБ «все ходы записаны», позволю себе процитировать основные моменты той короткой, но исполненной обиды и возмущения дискуссии. Мой вопрос звучал так: «Антон, разве вы не часть киноиндустрии, которая это [фильм «Собибор»] изготовила? Разве интервью не преследует коммерческой цели (то есть заботится об успехе всего предприятия)? Так, невозможно было служить кинокритиком в начале 50-х и не хвалить «Кубанские казаки» – и даже не из-за страха, а просто потому, что ты часть всего этого и должен сохранять определенную профессиональную лояльность. Нет?»
«Естественно, нет, – отвечал Антон. – Кинокритик – не часть индустрии, он не участвует в коммерческих процессах (точнее, их корректирует, по возможности мешая собрать кассу плохим фильмам и помогая хорошим). В СССР критик не мог не работать в государственных СМИ и [обязан был] поддерживать линию государства. Сегодня в России практически нет никаких государственных СМИ, вы сейчас разговариваете с независимым критиком. И нет – коммерческая цель интервью – привлечь читателей к изданию, а не зрителей к фильму».
Тут следует отметить, что последняя фраза ответа противоречит первой, но дело даже не в этом. Я затруднился поверить в нарисованную Антоном благостную картину: «То есть, нет корпоративного интереса, нет приятельских тусовок, нет “ты мне, я тебе”, нет лояльности профессиональному сообществу, нет желания “чтобы люди смотрели”?»
«У кого-то есть, – стоял на своем Долин, – но у себя и примерно 60 постоянных авторов «Искусства кино» такого не замечал».
Дальше, в продолжение разговора, я неосмотрительно употребил неприятное слово «сервильность», и в ответах Антона стали преобладать раздражение и обида. Хотя, видит, Бог, я вовсе не намеревался на него нападать или вообще упрекать в чем-либо серьезном. На этой неуместной (относительно моих намерений) ноте мы и закончили.
Я вспомнил об этом именно сейчас, когда поутру прочитал в «Новой Газете», что журнал Антона Долина лишился финансирования от государственного Фонда кино. Как сказано в заметке, на эти деньги «Долин выплачивал зарплаты и гонорары сотрудникам журнала, а также оплачивал аренду» – то есть, проще говоря, существовал. Иными словами, утверждение моего уважаемого оппонента, что «сегодня в России практически нет никаких государственных СМИ, вы сейчас разговариваете с независимым критиком», было, к сожалению, неточным.
Повторю: журнал «Искусство кино» существовал на государственные деньги, то есть содержался властью, а потому его главред и 60 сотрудников никак не могли считаться независимыми. Кто платит музыкантам, тот заказывает музыку – так было, есть и будет всегда и везде. Человек, который получает деньги за высказывание (неважно, какое – философское, литературное, эстетическое, кинематографическое), независим лишь в выборе барина, который согласен взять его в свой крепостной театрик. Хорошо, если высказывания совпадают или близки к мнению хозяина – в ином случае рано или поздно финансирование отменяют, не успеешь оглянуться и – «Амуры и Зефиры все распроданы поодиночке».
Область независимого выбора американского журналиста лежит между условной «Нью-Йорк Таймс» и условной «Нью-Йорк Пост». Но, раз выбрав, он вынужден подчиняться редакционной политике, проходя при этом тройную цензуру – сначала, собственного, затем редакторского и, наконец, читательского контроля. Можно ли назвать такого Амура/Зефира «независимым журналистом»? Конечно, нет.
Сказанное выше представляет собой общее место, общеизвестную банальность, утверждающую зависимость человека от среды, в коей он живет и работает, – только и всего. Что же тогда оскорбило (так ведь и написал: «ваши выводы оскорбительны») уважаемого и, безусловно, симпатичного мне Антона Долина? Почему, даже получая деньги от барина (кем бы тот ни был – обезличенной Вл. Вл. Властью или конкретным Константином Эрнстом, от которого, по-видимому, зависят решения российского Фонда кино), главред «Искусства кино» так настаивал на своей мнимой «независимости»? Почему не мог просто ответить, что от осторожности в выборе слов, то есть от самоцензуры в его статьях и интервью зависит пропитание не только его самого, но и десятков сотрудников журнала? Кто из нас не понял и не принял бы столь очевидной человеческой логики? А вот поди ж ты.
Это и предлагается к обсуждению: почему? Почему российский интеллигент «творческих профессий», даже пребывая в роли крепостного Зефира, смертельно обижается, когда ему – не в упрек, Боже упаси – а вскользь, как само собой разумеющееся, напоминают о его принадлежности к барскому театру? Почему, слегка перефразируя ивритскую поговорку, ему непременно, кровь из носу, надо «расхаживать с-, но чувствовать без-», то есть состоять на содержании, но с пеной у рта, почти не кривя душой, утверждать свою «независимость»?
На мой взгляд, это сложилось исторически. Советского интеллигента запугали так основательно и безнадежно, что он подвергал себя самоцензуре, даже когда «писал в стол». Помню, как меня поразили такие мотивы, когда я переводил роман Цви Прейгерзона, написанный в тридцатых-сороковых годах на иврите, тайком даже от собственных детей, без надежды и желания когда-либо опубликовать в СССР. Писатель знал, что текст адресован израильскому, а не российскому читателю, и никогда не попадет в Главлит. Знал, что, если органы узнают, то посадят автора уже за язык написания, безотносительно к содержанию. Знал, и тем не менее, цензурировал, избегал острых тем и высказываний.
Что уж говорить о пост-сталинской «фронде». «Шестидесятники» жили в неприятном когнитивном диссонансе. Тут и там отваживаясь на скудные проявления свободы, они платили за это густопсово-советскими «ленинианами», «БАМами» и «Братскими ГЭС». Брежневская «творческая интеллигенция», держа фигу в кармане, тем не менее вступала в партию, писала и ставила отвратные пьески, снимала отвратные киноагитки, подписывала коллективные письма – и все ради того, чтобы кое-где, кое-как, пролепетать заплетающимся эзоповым языком некую малую дерзость, о которой потом годами взахлеб вспоминалось на московских и питерских кухнях.
Конечно, в таких условиях тогдашний условный Антон Долин даже не заикнулся бы о «независимости». В советской реальности вопрос: «С кем вы, мастера культуры?» по сути превращался в гамлетовское «быть или не быть?» Быть или не быть крепостным писателем, режиссером, художником, критиком? Те, кто выбрали – «быть» – известны нам потому, что вследствие этого выбора оказались в свете софитов, на страницах журналов, на киноэкранах. Но мы и понятия не имеем, сколько было других, выбравших «не быть». Можно предположить, что многие сотни, а возможно, и тысячи не реализовавшихся талантов заведомо отказались от позорного «быть».
Помните строки успешного поначалу советского литератора Александра Галича, решившегося в итоге «не быть»:
Я спросил тебя: «А может, всё не зря?»
Ты ответила старинным: «Быть нельзя!»
В этом все дело: быть нельзя. Нельзя продавать совесть. Нельзя врать в книгах, статьях, на сцене и на экране. Нельзя кривляться крепостным петрушкой в барском театре. И если вопрос поставлен ребром: «быть или не быть», то быть нельзя. Нельзя!
Московская революция 90-х годов в корне изменила привычную картину. К тому времени я уже был в другой – своей – стране, но из того, что можно было прочитать в газетах и увидеть в телевизоре, создавалось впечатление коренного перелома. Впервые в российской истории (исключая кратковременный период между февралем и октябрем 1917-го) творческая интеллигенция обрела реальную независимость. Люди реально получили возможность писать и говорить все, что приходит на ум и ложится на язык. Помню, я, как и многие, замер в ожидании: казалось, что из-под распавшихся скреп тоталитарного гнета вот-вот вырвется нечто невиданно прекрасное – откровение, открытие, новизна.
Увы, под спудом не оказалось ничего стоящего. Извлеченные из потайных ящиков и с дачных чердаков рукописи словно несли на себе печать «внутреннего Главлита». Значительных новых имен тоже не появилось: как выяснилось, цветы не растут на пустыре – для них нужен десятилетиями пестуемый сад. Заветная свобода обнажила гулкую пустоту содержания. И неудивительно: когда людям десятилетиями затыкают рот, их помыслы сосредоточены не на словах, которые хотелось бы произнести, а лишь на желании вытолкнуть кляп. Возможно, если бы им подарили еще десятилетие-другое, мир увидел бы и желанные плоды, но этого, к сожалению, не случилось: крепостная Россия заново наползла на разгулявшуюся Москву и подмяла ее своим медвежьим задом.
Вернемся, однако, к «независимому» критику Антону Долину и его отчаянному нежеланию признавать свое ново-старое качество Амура/Зефира барского театра. Этого талантливого московского интеллигента можно понять: прежний вопрос «быть или не быть» петрушкой барина снова стоит под столичными окнами – пусть и не в том устало-тоталитарном виде, как при Брежневе. Сегодня пока еще не сажают – по крайней мере, за кинорецензии – но атмосфера финансового удушения и фактического запрета на профессии уже в действии. Границы при этом открыты; парадоксальным образом это угнетает, ибо нельзя, как раньше, отговориться невозможностью уехать. А значит, и решение «быть» дается намного труднее, чем раньше; к тому же, еще свежи воспоминания о пьянящем периоде реальной независимости.
В этом мне видится объяснение того странного спора с Антоном Долиным. Я смотрел на происходящее со стороны, то есть отстраненно, – ему виделось в моем взгляде обидное высокомерие. Мне казалось, что связь между зарплатой музыкантов и заказом исполняемой музыки очевидна, – он упорно отказывался признавать эту очевидность. Для меня этот вопрос представляет академический интерес – для Антона и сотен таких же интеллигентов, он был и остается экзистенциальным. Два года назад ложное, как выяснилось, чувство «независимости» побудило критика обмолвиться между делом о роли в блокбастере, придуманной специально для жены барина. И барин, обидевшись, показал, кто в усадьбе хозяин.
Отказывайся – не отказывайся, отрицай – не отрицай, рано или поздно приходит время решать – быть или не быть петрушкой. На одной чаше весов – свинцовая гиря галичевского «Быть нельзя!» На другой – любимое дело, карьера, заработок, налаженная жизнь – ну как же тут не «быть»? Трудный выбор, не позавидуешь – а тут еще чужие лезут со своими наивными вопросиками. Поневоле возмутишься и обидишься.
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..
