КРИТИКАМ ИЗРАИЛЯ
Израиль критикуют все. Сотни политиков, тысячи журналистов, десятки тысяч студентов и их преподавателей и сотни тысяч так называемых «простых людей». Простых я взял в кавычки, потому что среди этих простых многие имеют научные звания – до самых высоких. Нас критикуют настоящие антисемиты – вещь вполне естественная, но также, и особенно в последнее время, нас критикует множества людей, которые не считают себя антисемитами – они критикуют государство Израиль, считая вполне справедливо (и с моей точки зрения тоже), что любой человек вправе критиковать любое государство. Я живу в Израиле уже восемнадцать лет и восемнадцать лет слышу критику в наш адрес. На девяносто девять процентов я с этой критикой не согласен и, наконец, решил разобраться в её существе и написать о ней. Если временно отбросить эмоции, нам предъявляются две основные претензии: оккупация арабских земель и дискриминация арабского населения. Сначала парой строк об оккупации. У Израиля есть всего одна оккупированная территория - это когда-то бывшие сирийскими Голанские высоты, занятые Израилем в процессе войны, начатой против него Сирией. Все остальные территории, которые с подачи лживой (а её лживости позавидовал бы и Геббельс) арабской пропаганды считаются оккупированными, оккупированными с точки зрения Международного права не являются, так как до занятия их израильскими войсками не являлись территориями, принадлежащими какой-либо стране. Точно так же «границы 67-го года» не являются границами, а только и только линией прекращения огня, а это два совершенно разных понятия. Грамотные люди, а несмотря на увеличение населения Земли, их, как кажется, становится всё меньше, знают, что десятки государств современного мира стоят на оккупированных территориях, что современные границы государств зачастую являются достаточно условными: границы Ближнего Востока были нарезаны не местным населением, а правительствами Англии и Франции, так же не местным население были проведены (нет, всё-таки лучше «нарезанными», ибо часто нарезались по живому) границы на Кавказе и в Средней Азии, а об Африке вообще не приходится говорить. И попытка изменения этих границ (даже, казалось бы, в справедливую сторону) чревата всемирным хаосом с огромным, в десятки миллионов (не преувеличивая) человеческих жертв. Так что противники оккупации чужих земель могут найти себе сотни подобных случаев, но почему-то сосредоточились на одном: Израиль. Ах, уж этот ненавистный Израиль! Мне бы хотелось задать вопрос, разумеется, не таким зоологическим антисемитам и неумным людям, как Проханов и Шевченко, ибо спорить с зоологическими (а это здесь главное слово) антисемитами, значит впустую сотрясать воздух. Мне бы хотелось спросить людей, не утративших возможность мыслить: почему у Израиля есть большая и серьёзная проблема с арабами, живущими на занятой им территории, а у России, большой поборницы обиженных и угнетённых, нет решительно никаких проблем ни с немецким населением Восточной Пруссии (ныне Калининградской области), ни с финским население захваченного в результате советской агрессии Карельского перешейка. В отличие от «исконно русского» Крыма, об исконности которого можно говорить долго, Карельский перешеек с городами Териоки (теперь Зеленогорск), посёлком Куоккала (теперь Репино) и другими местечками вроде посёлка Каннельярви, вряд ли может считаться исконно русским, но попробуйте-ка его от России оторвать. (А сегодня за один этот вопрос можно и под статью попасть). А пока мой воображаемый думающий читатель думает, я сам отвечу на поставленный вопрос. Наши проблемы с арабами в огромной степени обусловлены тем, что, завоевав эти земли, мы не подвергли арабов сколько-нибудь серьёзной дискриминации, тогда как финское население Карельского перешейка и немецкое Восточной Пруссии было частично вырезано советскими войсками, а частично бежало соответственно в Финляндию и в Германию. Строкой выше я употребил слово «дискриминация». На самом деле оно не совсем верно. Дискриминация – это лишение какой-то части населения определённых прав в силу того, что эту часть правящее большинство считает людьми второго сорта, по своей природе интеллектуально или ментально уступающими большинству. Так как на самом деле, причём, только в некоторых случаях, имеет место не дискриминация, а неравенство – согласитесь, что это не одно и то же. Со многими видами неравенства мы спокойно миримся молча, скажем, несмотря на всю феминистскую риторику, с рынка более тяжёлую сумку несёт муж, а менее тяжёлую жена. Действительно, у нас, в Израиле есть случаи неравенства: я читал об автобусах из поселений, куда стараются не пускать арабов. Для непредубеждённого читателя это неравенство нормально: слишком много случаев было, когда едущие вместе с евреями арабы доставали ножи и убивали или, по крайней мере, ранили евреев. Противоположных случаев не было. Соединённые Штаты до сих пор не вводят с Израилем безвизовый режим по той причине, что прибывающих в Израиль на американских самолётах американцы арабского происхождения подвергаются более строгому досмотру, чем американцы европейского происхождения.. Однако, я готов поставить все свои натуральные и вставные зубы за то, что американские пограничные власти делают то же самое. Только молча.
Трудно себе представить, что делала бы Организация Объединённых Наций, если бы не было Израиля. В мире, не прекращаясь ни на минуту, в двадцати – тридцати точках планеты льётся кровь, но из каждых десяти резолюций девять посвящены осуждению Израиля. Количество антиизраильских демонстраций в мире неисчислимо. Так же много разных конгрессов, неизбежно обличающих нашу страну. Один из таких я видел по телевизору. Там обличала Израиль американка, пожилая леди. По тому, как она говорила, она казалась нормальным и порядочным человеком, искренне протестующим против творившихся, по её мнению, несправедливостей в отношении арабских жителей Израиля. Я на этих конгрессах не бываю, не приглашают, чем я вовсе не обижен. Но если бы я присутствовал на этом или на подобном ему, конгрессе и если бы пропалестинское большинство на несколько минут прекратило бы дикий ор и дало бы мне высказаться, то я бы попробовал без пафоса, просто по-житейски, вступить в диалог с этой непримиримой американкой.
Представьте себе, милая леди, - сказал бы я, что у Вас есть приобретённое или полученное в наследство ранчо, скажем, в двести гектар. На этом своём ранчо вы разводите овец и выводите редкие виды цветов. Естественно, что на Вашей ферме работают наёмные рабочие. А неподалёку от Вашего ранчо обосновался на жительство некий, не вполне политкорректно назовём его, табор. Табор, состоящий из пары тысяч людей, отличающихся от Вас ментально и вероисповедально. Люди эти обустроены плохо, они живут в наскоро сколоченных из ящиков и жести времянках, дети их бегают босиком – и вообще видно, что эти люди живут бедно. Бедно, однако спокойно, ибо их образ жизни не меняется в течение веков и видится им вполне нормальным. Но однажды (прогресс всё-таки идёт) один из них (или двое) приобретают телевизор и видят совершенно другие варианты существования жизни в так называемых развитых странах. Ещё через некоторое время в их среде появляются более «продвинутые» люди, которые считают, что существующее положение требует исправления. За исправление этой несправедливости они начинают борьбу, как правило, нелегитимными способами – за неимением развитой политической культуры (да и не только политической). Через какое-то время они попадают в поле внимания газетчиков. И с этого времени Ваша, уважаемая леди, жизнь, коренным образом меняется. Страстно сочувствуя нищим жителям табора, газетчики обращают внимание на то, что рядом с этими обиженными судьбой людьми располагается богатое цветущее ранчо, ибо не заметить это вопиющее неравенство просто не возможно. Сразу же появляются фонды, которые начинают щедро переводить этому табору деньги, на которые заправилы табора строят себе виллы и приобретают мерседесы, но и на Вас начинают со всех сторон давить с тем, чтобы Вы предоставили этим несчастным людям работу, которой до этого они, собственно, и не искали. Поскольку и Вы полны сочувствием к этим несчастным, вы увольняете из своего имения местных людей (они без труда найдут новую работу) и берёте к себе на работу сто, так сказать, таборитов. Все довольны, все счастливы, из поля зрения газет Вы на какое-то время исчезаете. Однако, через месяц управляющий ранчо сообщает Вам, что из стада дорогих овец исчезло десять голов, стёкла в оранжерее, где Вы выращиваете новые сорта цветов, разбиты детьми Ваших новых рабочих, что уже частью раскраден, частью испорчен рабочий инвентарь и ко всему прочему молодые рабочие не дают проходу Вашим внучкам – подросткам, делая им нескромные предложения. Вы, так я думаю, шокированы и принимаете решение, который бы на Вашем месте принял каждый нормальный человек. Всё, - говорите Вы своему управляющему, - завтра же всех увольняем и будем звать на работу тех, кто работал раньше. На завтра все табориты уволены, а вот послезавтра…Послезавтра Вы понимаете, что Ваша спокойная жизнь кончена. Ибо все газеты, теперь уже не только местные, но и европейские, пишут, что Вы расистка и фашистка, что вы из (см. перечисление) соображений обрекли на голод тысячи несчастных бедных и униженных Вами людей (следуют фотографии измождённых младенцев из газетных архивов времён голода в Бангладеш, женщин, собирающих милостыню на улицах Хартума, но это никого не волнует). Известный журналист из левого (такого близкого Вам издания), известный своим острым языком, саркастически спрашивает Вас: «А что, овец крали все сто человек? Все дети табора били стёкла в ваших оранжереях? Все молодые люди приставали к вашим несовершеннолетним внучкам? Как же вы, образованный и толерантный (как я ошибочно считал) человек могли пойти на такую бесчеловечную вещь – коллективное наказание?!» И прочее в таком же роде. Итак, что же Вы – это уже продолжаю я – делаете в этом случае? Думаю, что Вы вызываете Вашего управляющего и, скрепя сердце, приказываете ему снова принять на работу уволенных Вами таборитов. Те возвращаются на работу и снова все счастливы. Однако, через месяц управляющий докладывает Вам, что украдено ещё двадцать овец, милые детишки вытоптали в оранжереях всю уникальную рассаду, а молодые люди, восхищённые Вашими внучками, перешли от словесных ухаживаний к физическим, отчего Ваши внучки уже боятся выйти из дома. А теперь, мадам, Ваши действия. Думаю, что первым делом Вы окружаете своё ранчо забором, за что сразу получаете свою и немалую порцию брани от разных правозащитников, которым ясно, что, окружив свои (подчёркиваю, СВОИ) владения забором, Вы покусились на одно из основных прав человека – право перемещаться туда, куда он хочет. Таким образом, общество порядочных людей окончательно убедилось в том, что вы расистка и фашистка, вследствие чего вам объявляют бойкот. Знакомые перестают с Вами здороваться. Не один местный житель к вам на работу не наймётся ни за какие коврижки, продукцию вашего ранчо хорошо, если купят где-нибудь в Гватемале и прочее в том же духе. Всё это очень для Вас плохо, но жизнь и здоровье Ваших внучек дороже, и в воротах своего забора вы ставите полицейский пост, который проверяет ваших верных (они опять на вашей службе) таборитов на предмет внесения на Вашу территорию ножей, взрывчатки и прочего, на что у Ваших работников всегда находятся деньги. Проверка ста человек тремя полицейскими занимает много времени, у ворот каждое утро собирается длинная очередь, что расценивается всеми окружающими как ещё одна возможность унизить и без того униженных (Вами! Вами!) людей. Ситуация, должен Вам, милая леди, сказать, абсолютно такая же, как почти повсеместно у нас в Израиле. Наконец, мой последний к Вам вопрос: что делать? Должен признаться, что на этот вопрос и у меня самого ответа нет. Ситуация, конечно, не хорошая, но как с ней справиться, я не знаю. Нет, кривлю душой: знаю. Делать надо вот что: полиция государства должна относиться к «бедным и несчастным» преступникам, как к преступникам, а не делать им снисхождение на их бедность (кстати, кто в ней виноват?). Организации, дающие им огромные деньги, должны прослеживать, как эти деньги тратятся, так, глядишь, стало бы меньше вилл и мерседесов у верхушки табора и больше хлеба у рядовых таборитов. Оно завело бы для них школы, где преподавались бы обычные для всех школ предметы, а не учили бы маршировке и стрельбе из АКМ. И вот так, конечно, не сразу, а лет этак через двадцать – тридцать (увы, мадам, мы с Вами этого не увидим) ситуация изменилась бы кардинально – и в положительную сторону.
Ложь об Израиле давно гнетёт моё сердце, но на эту статью меня натолкнул текст одного американского профессора, когда-то моего приятеля уже далёких ленинградских времён. То, что этот текст имел явно антиизраильскую направленность, меня не удивило: таков сегодня леволиберальный мэйнстрим. Не удивило и то, что этот текст написан евреем: кроме того, что среди нашего народа есть и праведники и подонки, антиизраильской пропагандой сегодня со страстью занимается немалое количество евреев. Среди них есть те, кого называют «самоненавистниками», то есть людьми, которые бегут от своего еврейства, так и те, кто просто не видит и не слышит ничего, кроме антиизраильской пропаганды. Я сталкивался с такими «специалистами» по Израилю, которые знают о моей стране ровно столько, сколько я о китайском языке, а именно то, что он есть. Я думаю, что мой бывший приятель относится именно ко второй категории, поэтому не называю его имя. Нельзя не видеть, что против государства Израиль ведётся какая-то всеобщая война: клеветой на наше государство полны почти все, за редким исключением, европейские и американские газеты, об исламских странах говорить не приходится. Ирландский журналист, посетивший нашу страну, был поражён, насколько она не похожа на ту, которую рисуют СМИ Ирландии. Группа христианских священников и мирян Норвегии принесли свои извинения и покаяние за то, что поддерживали клевету норвежских СМИ на Израиль. Во многих статьях израильской прессы (я сам написал пару на эту тему) авторы сетовали на то, что Израиль постоянно проигрывает информационную войну с антиизраильской пропагандой. Неужели, - думал я, - израильские журналисты не в состоянии объяснить своим западным коллегам, что арабская пропаганда лжива? Сколько раненных арабских детей оказывались разукрашены кетчупом, я сам видел с десяток трупов – жертв кровожадной израильской военщины, которые падали с похоронных носилок, а дальше бежали уже на своих ногах. Пока не поговорил с одним известным журналистом. Нашей вины тут нет, - сказал он, - антипалестинские материалы западные агентства просто не принимают. Например, фильм о пресловутом судне Мармара, где израильских пограничников турки встретили с ножами и железными палками, показали по турецкому телевидению, где в руках у «беззащитных» турок были видны ножи. Когда этот самый фильм показала Би-Би-Си, материал был сформован так, что ни один нож не попал в кадр. Не говоря уже о том, что многие материалы, озаглавленные «от корреспондентов «Франс пресс» или «Би-Би-Си» пишутся палестинскими арабами, корреспондентами этих самых ПРЕСС и БИ-БИ-СЕЙ.
Мессия, который с христианской точки зрения уже пришёл, не выполнил того, что он был обязан выполнить: люди воевать не перестали. В десятках мест земного шара идут войны. Во всех этих войнах гибнут мирные, или называющие себя мирными, жители. Америка бомбит Афганистан там и тогда, когда считает нужным. Турки воюют с курдами, спокойно проливая кровь курдских женщин и детей. Фотографии Грозного после двух чеченских войн напоминал фотографии воюющего Сталинграда. Жертвами этих войн было несколько сотен тысяч погибших, в основном среди мирного населения. И только единственная в мире армия – израильская - идёт на жертвы среди своих солдат, чтобы не пролить кровь «мирных» арабов, которые на деле являются соучастниками арабского террора, предоставляя террористам свои дома или выступая в качестве живого щита.
Поэтому вопрос, почему весь мир ополчился только на Израиль, требует ответа. И этот ответ у меня есть. Он прост, как правда: АНТИСЕМИТИЗМ. Антисемитизм, который в себе ощущает московский или калужский черносотенец и который наличествует, но не ощущается каким-нибудь американским клерком или английским профессором, датским фермером и шведским инженером. Двухтысячелетний антисемитизм, вколачиваемый Христианской Церковью в свою паству, вошёл в неё уже на генном уровне и понадобится несколько веков, чтобы его изжить. Причём, это изживание даже не началось. Нас не любят за то, что мы родили капитализм и социализм. Нас не любят за то, что мы построили Советскую власть и её же развалили. Вспоминая слова «Чай Высоцкого, сахар Бродского и Россия Троцкого», я вижу, что нас не любили и за чай и за сахар и за то, что они исчезли. Нас не любят за то, что из всех Нобелевских лауреатов сорок процентов евреи (это приблизительно при одном проценте населения Земли). Нас не любят за то, что многие известные титаны русской, американской, итальянской, французской, румынской, польской литературы по национальности евреи. Что евреями являются крупнейшие режиссёры и артисты. Эти не любящие нас люди не понимают, ибо не дают себе труда подумать, что такая ситуация сложилась благодаря одному, но очень важному обстоятельству. Обилию евреев - титанов мировой культуры и науки мир обязан тем, что это результат сложения таланта (которым не обделена ни одна нация) с образованностью. А вот в этом мы уникальны: мы единственный народ с поголовной трёхтысячелетней грамотностью, тяга к которой заложена уже в нас тоже, кажется, на генном уровне. Но самое главное, самый главный ответ на вопрос об антисемитизме даже не в этом. Дело в том, что мы исповедуем религию, которую исповедуем во всём мире мы одни, являясь при этом родоначальниками двух крупнейших мировых религий. Вышедший из этой религии Ислам обижен на нас за то, что при всей многочисленности своих адептов, он не может ничего с нами сделать, терпя при каждой попытке войны с нами поражение. А Христианство обижено на нас за то, что несмотря на то, что они угнетали и убивали нас в течение веков, мы живы, тверды и не собираемся исчезать. А ещё больше за то, что, пока мы живы, первородство их религии находится не у них, а у нас. За то, что основу их религии мы знаем лучше, чем их многомиллиардная паства.
Ну и к вопросу об израильско-арабских отношениях. В Израиле существует анекдот: «Есть два варианта примирения арабов и евреев. Вариант реальный: их помирит Господь Бог. Вариант фантастический: они помирятся сами». Похоже, что фантастический – и впрямь фантастичен. Но и Господь Бог что-то не спешит.
31 мая 2014г.
Я решил напечатать эту слишком длинную для ФБ статью в слабой надежде, что найдётся энтузиаст, который переведёт её на английский и отправит в какой-нибудь зарубежный журнал или газету. Разумеется, я далёк от мысли, что моя статья произведёт переворот в сотнях тысяч антисемитских умов (если их соответствующие органы можно назвать умами). Но, если она убедит хотя бы малое количество искренне заблуждающихся людей, я буду считать свою задачу выполненной.
