ИЛЬЯ РИПС И КОДЫ ТОРЫ

 Возможно, подлинные коды Торы следуют за ее текстом, за многоточием паузы, отпущенной на работу мысли. Собственно, это то, что сделал Талмуд. Вся культура современной цивилизации зашифрована в страницах Танаха. Вот, например, сколько шедевров литературы возникло после того, как руку Авраама остановил Ангел Божий и отец не смог убить сына. И вот они спускаются с горы Мория и Ицхак спрашивает Авраама.

 - Ты бы зарезал меня отец, как барана?

 - Да, зарезал, – помедлив, отвечает Авраам.

 - Зачем тогда? Зачем был жертвенник из хвороста и дров, зачем нож в твоей руке? – спрашивает Ицхак.

 Молчит Авраам.

 Талмуд, казалось, ставит точку: «Ребенок выше Бога». Хотя бы потому выше, что кому-то из детей наших предопределено спасти мир, стать машиахом – Мессией. И все-таки и эту точку нетрудно превратить в многоточие..

Я, гуманитарий, пробую таким образом искать коды Торы. Выдающийся математик Илья Рипс сделал подобное совершенно иначе. Лет 12 назад состоялась моя встреча с ним, и был напечатан этот материал.

 Передо мной одна из таблиц Ильи Рипса. На ней текст из Библии, рассказывающий о Каине и Авеле. В центре текста по вертикали ясно читается слово ГУЛАГ. Горизонтальный прямой на пересечении тоже читается без труда:" И он поселился в стране скитаний: Всякий встречный может меня убить".

Концентрационный лагерь – это место скитаний, где человек беззащитен перед произволом власти.

Слушал Илью Рипса, читал его таблицы, вглядывался в экран компьютера, и думал, что мы все уже прожили жизнь, в которой живем сейчас. Но возможно все движется по какому-то давно известному, грандиозному плану, и план этот закодирован в Библии.

А теперь задача человека раскрыть план этот, чтобы сделать попытку выправить, исправить, поправить судьбу человечества.

У компьютера Рипса я подумал, что свобода воли дана человеку, чтобы смог он уйти от фатальности, предопределенности мира нашего. Здесь и необходимо глубокое знание Танаха. Может быть, и по этой причине тысячелетия корпят над ней мудрецы, стараясь разгадать тайный смысл великого текста.

В тот день я, возможно, приблизился к разгадке еврейской судьбы. Понял, чем оправдывается присутствие на земле детей Иакова. Евреи получили Тору, а теперь обязаны разгадать до конца то, что попало в их руки. До тех пор, пока не будет решена сверхзадача, и придется жестоковыйному народу терпеть все, что выпадало и выпадает на его долю.

Слушал Илью Рипса, сознавая всю бездну своего невежества. И все же слова этого выдающегося ученого – математика и знатока Торы не смяли меня, не лишили надежды понять что-то в этом мире, потому что за каждым его словом была удивительная скромность и мысль о бесконечности познания нашего.

Много лет назад Илья Рипс – еврей из Риги – облил себя в порту бензином и поджег. Он твердо решил тогда, что больше не нужен этому миру, в котором нет справедливости, нет высшей цели, а есть одно торжествующее зло и культ силы.

Рипса спасли чудом. Моряки просто сбросили пылающий "факел" а залив. Но в том огне сгорел человек галута  со всеми его травмами и комплексами. Илья Рипс стал Элиягу Рипсом. Он нашел спасение в репатриации и Торе.

Рипс нашел коды Книги Книг. Впрочем, он ни разу не сказал этих слов: " Я нашел". Он вообще не говорил о себе и о своем открытии. Оно говорил о кодах так, будто знания эти существовали изначально, всегда, а ему, Рипсу, лишь повезло явить людям то, что лежало на поверхности.

Он говорил косноязычно, иной раз, теряя нить разговора, забегая вперед. Он говорил на русском языке о древних тайнах иврита. Он говорил с человеком, только ступившим робко на путь познания, но говорил Рипс охотно, потому что ни о чем другом в этой жизни давно уже, судя по всему, не хотел говорить

В глазах Рипса светилось безумие таланта. И безумие это создавало вокруг этого человека магнетическое поле, из которого невозможно вырваться.

Бывает так: человек старается быть значимым. Он знает секреты как им казаться, но обмануть природу таланта невозможно. При всем красноречии и стати, при всех энциклопедических знаниях в своем деле человек этот не способен создать вокруг себя ауру пророчества, проникновения в глубины явления, а без этого качества и невозможен гений человека.

Элиягу Рипс не старался быть значимым. Он им был.

Начал наш разговор почтительно и робко: "Прошу извинить меня. Я не очень силен в точных науках, а спрашивать вас буду о законах математики высшей. Прошу вас сделать скидку на мое невежество.

- Хорошо, - кивнул Рипс. – Я хочу остановиться на самой простой, самой понятной стороне дела. Мы берем слово   т ш у в а . И понимаем, что встретить это короткое слово с равными шагами мы можем в любом тексте. Смотрите, как это выглядит на компьютере. Мы набираем слово  т ш у в а - раскаяние.  Компьютер ищет это слово с равными шагами в тексте. Что такое шаг? Это 52 буквы в каждой строке Книги Дварим, в Пятикнижии. С помощью этого ключа мы и ищем в тексте наше слово. Вот оно по вертикали. И что же мы видим в этом месте нормально читаемого текста? "И ты вернешься к Господу Богу твоему, и будешь слушать его".  

Слово тшува – раскаяние с минимальным шагом попало в такой отрывок текста Библии, который говорит на ту же тему. Это происходит не всегда, но достаточно часто. Я взял этот пример, чтобы сформулировать то, что мы наблюдаем и пытаемся вычитать из общего текста. Мы берем слово, понятие, выражение и находим его с разными шагами и выясняем, что самое интересное явление мы наблюдаем при самом маленьком шаге, а при его увеличении интерес наш убывает.

Обалдев совершенно от "простоты" объяснений математика, я робко задал еще один вопрос: "Значит, Библия была написана не только справа налево, но и сверху вниз?

-         Это слишком уж упрощает дело, - нахмурился Рипс. – Попробуем вернуться к таблицам в наших альбомах. Вот вопросы, заданные в связи с комментариями к Торе. Каждый день творения завершается некоей стандартной формулировкой: " И был вечер, и было утро: день один". Великий комментатор Раши спрашивает, почему написано "день один"? Ведь дальше следует правильное: "день второй". Почему в первом случае количественное числительное, а во втором – порядковое? Должно быть "день первый". Очень логичный и понятный вопрос, но ответ Раши не так понятен. Он пишет: "Этот день был единственным в мире, потому что ангелы были сотворены только на второй день". Получается день одного Бога, единственного. Но мы смотрим текст второго дня творения, и в нем ничего не говорится о сотворении ангелов. Откуда Раши взял своих ангелов?

Тут я решаюсь продемонстрировать свою эрудицию: "Но ангелы в еврейской традиции всего лишь рука Божья. Само творение и подразумевает участие в нем ангелов".

Рипс неопределенно покачивает седой бородой:

-         Постойте, с разгадкой все гораздо проще. Мы берем на иврите слово  а н г е л ы – м а л ъ а х и м. И проводим ту же процедуру. Смотрим, где это слово встречается с обычными шагами. И что же мы видим: появление этого слова с самым малым шагом падает в точности на текст второго дня творения. В явном виде в нем ничего не говорится о сотворении ангелов. В скрытом – вот оно! Читайте в таблице – ангелы возникли, как будто из ничего.

" Значит, Раши знал систему кодов и без компьютера?" – оторопев, спрашиваю я.

-         Он знал не только это. Смотрите, вот текст четвертого дня творения. В нем говорится о небесах: "Да будут светила в пространстве неба". И здесь мы вновь встречаем ангелов. Вот это слово по вертикали, оно прочитывается четко и ясно.

Рипс вдруг замолкает, будто забывает о том, что я рядом с ним.

" Если можно, еще один пример?" – напоминаю  о себе.

-         Хорошо, - кивает Рипс. – Ищем, когда родился Ной – Ноах? Это будет пятая глава, двадцать девятый стих. До этого перечисляются 10 поколений: от первого человека до Ноя. Причем о большинстве предков говорится кратко: родился, родил такого-то, умер. Но ритм этот вдруг нарушается. Например, об Аврааме мы узнаем многое, об Ицхаке и Яакове тоже, но вот водходим к Ною. Что о нем сказано? "Он нас утешит от тягот наших рук". От дел наших. О чем идет речь? О земле, проклятой Господом.

Раши обьясняет, что со времен Адама земля рождала, во множестве, сорные растения и мучительно было без конца заниматься прополкой. До Ноя не было у людей плуга. Ноах изобрел его.

Тут я вновь решил блеснуть эрудицией: "Пишут, что целые цивилизации погибли, потому что были основаны на подсечном земледелии. Например, цивилизация Майя? Выходит, Всевышний спас Ноя не за святость, а за выдающееся изобретение?

-         Не знаю, - хмурится Рипс. – Все это литература, а я –математик. Я знаю, что со времен Ноя стали люди пахать землю, избавляясь от сорных трав. Руки людей перестали трудиться в мучениях, и это привело к возможности отдохновения. Человек смог поднять глаза к небу от земли и начать мыслить. Так и получилось, что имя Ноах связано со словом  о т д о х н о в е н и е. Это обьяснение Раши, но вновь в обычном, горизонтальном тексте Библии мы не находим прямого подтверождения его комментариям. Мало того, в таком случае и Ноах должен носит имя Менахем – утешитель. Здесь что-то не так.

Но возьмем словот п л у г – м а х р е ш а,   и что же!? Мы находим его по системе кодов с минимальными шагами прямо на том месте, где впервые встречаем имя Ноах.

В первом примере связь была непосредственнй. Все было видно невоооруженным глазом. Здесь же связь прошла через комментарий. Она основана на Мидраше, на традициях устной Торы.

Пиьменная традиция, как и устная, идет от Синая, где Моше – Моисей получил Скрижали Завета. Устная как бы разворачивает и показывает нам значение письменной Торы.

" Но все-таки, откуда обо всем этом знал Раши?" – упрямлюсь я.

-         Из Мидраша, - вхздохнув, отвечает Рипс. – Мидраш – этол прямой преемник утной традиции. Некогда и он был изустным, но на каком-то этапе было решено его записать. Вот почему появились Мишна, Талмуд, Мидрашим. Перед Раши была вся эта литература. Откуда он и выбрал самое существенное. Наш метод кодов подтверждает глубокую и подлинную связь устной и письменной традиции Торы.

" Кого вы можете назвать в этой связим, кроме Раши?" – спросил я.

-         Вот удивительный пример из Рамбама: сон Якова, - ответил Рипс. – Помните, как он видит лестницу в небо, по которой поднмаются и олпускаются ангелы. Рамбам говорит, что здесь идет речь о четырех царствах. О подъемах мировых империй и их падениях. Четыре царства на иврите -  д а л е т  м а л х и е т. Ищем эти два слова. И вот они – в тексте о сне Яакова. Таких примеров множество.

" Может ли помочь Ваш метод в этическом анализе текста Книги?"

- Конечно! – обрадовался хорошему вопросу Рипс. – Вот знаменитое: "Око за око, зуб за зуб". Всегда   понималось это буквально. И совершенно зря. Вот таблица этого отрывка в Библии. И что же мы видим с помощью кодов? Там где написано "рука за руку" проходит явное: "дмей яд" – стоимость руки, цена руки. Следовательно, за членовредительство полагалась денежная компенсация. Принцип "глаз за глаз, рука за руку" –  не осуществим земным судом. В Торе записано, каким Закон должен быть в идеале, но жизнь все упрощает, уводит от дикости мщения. Земной суд способен назначить только денежную компенсацию. Он всегда и руководствовался этм правилом, хотя злые языки  приписывали нашим предкам варварскую жестокость.

" Создание человека, как оно выглядит в системе кодов?"

-         Адам и Хава, - улыбается Рипс. – Подождите… Вот этот текст в одной из наших таблиц. Иногда перводят так, будто создал Всевышний женщину из ребра мужчины. Перевод этот крайне неточен. Мы видим слово – ц э л а – это сторона. Человек был сотворен из двух половинок. Одна против другой. Одна – мужская, другая – женская. Спина к спине. Всевышний просто разделил их.

"Но в тексте Торы сначала был сотворен Адам?"

-         Но из того же текста на иврите ясно, что сотворено было и мужское и женское начало в один день, - спокойно растолковывает мне Рипс. – К сожалению многие знаю Библию по одним лишь рисункам Жана Эйфеля. Кстати, и яблоко с древа познания добра и зла - тоже досужий вымысел.

Тут я совсем теряюсь: " А что же было вместо яблока?"

-         Это очень сложная и интересная история, но я, к великому сожалению, не могу сегодня говорить об этом. Не готов. Поговорим о более простой вещи: вот текст Сотворения в системе кодов, как раз на месте появления Хавы – Евы. Читатйте, текст этот точно говорит о рассечении одной плоти.

"Вижу, красиво, но после изгнания из Рая Адам Ива был вновь приговорены стать единой плотью?"

-         Это другая история. Я ей пока что не занимался. На этом этапе мы с вами выяснили всего лишь характер "операции" по сотворению первой женщины.

"Мне бы хотелость поговорить о более современном, что ли, значении вашего открытия. Что говорят ваши коды, например, о Холокосте?"

Рипс молча принялся отыскивать нужные таблицы.

- Вот, - сказал  он. – Однажды я спросил себя, где помещаетсмя слово Аушвиц в Торе, и я обнаружил этот текст в Книге Шмот: "Где взыскиваются грехи отцов с детей". Вот нормальный, горизонтальный текст, поясняющий вертикальное слово Аушвиц и здесь же Библия добавляет важнейший молмент: "В том случае, если дети продолжают идти по тому же пути зла, как и отцы. 

       Мудрый и святой человек – Виленский Гаон писал во второй половине восемнадцатого века: « Вот несомненная истина: все, что было, есть и будет до конца времен, содержится в Торе между первым ее словом и последним словом. И не только о главном, но и в подробностях всех родов и каждого человека в отдельности, и подробности подробностей всего, что случилось с ним со дня его рождения и до кончины».

 Хаим Гури, близкий друг Ицхака Рабина,  первого сентября 1994 года, получил письмо от американского журналиста Майкла Дрознина. Дрознин, в своей книге «Библейский код» приводит послание Рабину целиком:  « Один израильский математик обнаружил в Библии тайный код, по всей видимости, предсказывающий события, которые должны произойти через тысячи лет после написания Библии. От этого открытия невозможно отмахнуться. В Библии закодированы сообщения об убийстве таких людей, как Анвар Садат, Джон и Роберт Кеннеди, причем в случае Садата приводится полное имя его убийцы, дата, место и способ убийства. Я думаю, что Вам грозит реальная опасность, но ее можно предотвратить».

 Гури передал письмо Рабину, но тот отнесся к нему, как к забавному курьезу. После убийства Рабина Майкл Дрознин обнаружил рядом с его именем в тексте Торы и имя самого убийцы.

  «Один израильский математик» знал, вопреки всем прогнозам, что Биби Нетаниягу станет премьер- министром. От него досадливо отмахнулись. «Просвещенность», «цивилизованность» – не позволяли верить в подобную мистику.

И, теме не менее, убежден - у каждого человека свой код. В каждом свой код. Чаще всего код этот легко поддаются расшифровке. Мы, люди, живем в линейном времени. Наши точки отсчета очевидны. Но само время относительно, как и все во Вселенной. Существует иной мир, в котором  секунд, минут, часов в нашем понимании, и нет вовсе. Мы только подступаем к ним, к этим тайнам времени, на уровне догадок, чаще всего фантастических. Мы только готовимся «распечатать» Книгу Времен.

 Убежден, пройдет несколько лет и тот, кто начал эту работу на основе древнейшего документа - Торы, получит Нобелевскую премию, в преамбуле которой будет стоять примерно следующее: « За выдающийся вклад в научное доказательство существования Высшей Силы»,  и будет открыт гигантский Институт Торы в Иерусалиме, где сотни сотрудников начнут искать спасения нашего несчастного мира.

 Горд тем, что знаю человека, который возглавит этот институт. Встречался с ним, разговаривал. Его имя ЭЛИЯГУ РИПС.

 Недавно говорил с ученым из России, московским специалистом по иудаике. Он с восторгом поведал, что иврит ныне перестал быть «отсталым и ветхим» языком. В Торе, говорил он, всего 8 тысяч слов, а ныне в вашем древнем языке их аж 120 тысяч. Пустая и наивная гордость просвещенца.

 Этот ученый господин не смог понять, что в Торе не только слова запечатлены, но, прежде всего, буквы. И в этих буквах содержится, как в атоме, вся история человеческой цивилизации. Все ее прошлое, весь день сегодняшний, все будущее.

 Илиягу Рипс пробовал расшифровать великий роман Льва Толстого по своему, универсальному методу. Это оказалось невозможным. В «Войне и мире» не было ничего, кроме самого текста. Роману не смогли помочь десятки тысяч слов из лексикона писателя. Лев Толстой был всего лишь человеком. Это и открыл Рипс. Впрочем, другого результата и быть не могло.

 Критики «варварских, устаревших» еврейских традиций наверняка считают бессмысленной глупостью  Закон о переписке Торы. Одна, самая маленькая ошибочка, заставляла переписчика уничтожить все, написанное прежде. Исправления строжайше запрещались.

 Теперь, в свете открытия Рипса, все становится ясным. Помните, фантастический рассказ Рея Бредебери о путешествии во времени. Люди ходят в древность просто, как на экскурсию. Но при одном условии. Они движутся строго по указанной тропе и не имеют право вторгаться в мир прошлого. Герой рассказа нарушил запрет. Он случайно раздавил бабочку, современницу динозавров, и это вызвало катастрофические последствия в истории.

 Так и с Библией. Малейшая ошибка в ней, как в математической таблице, может мгновенно сделать бессмысленным весь закодированный текст.  Главный, абсолютно скрытый до недавнего времени, текст  Книги Книг.

 Мне понятно теперь, почему одно из диких аравийских племен вдруг получило сильнейший толчок в развитии своего интеллекта. Понятно, откуда возник уникальный, по тем временам, культ вокруг «обычного» текста.

 Утверждения о мессианской роли еврейского народа приобрели конкретный, ясный смысл. Только народ, склоненный над Торой тысячелетия, сможет расшифровать ее тайные коды. И только расшифровка этих кодов сможет спасти человечество от близкой и всеобщей катастрофы.

 После беседы с Рипсом я понял, кто дал старт безумной гонке технического прогресса. Как могло получиться, что от изобретения колеса до рельсов железной дороги прошло, как минимум, десятки тысяч лет, а от изобретения паровоза до полета на луну меньше двух столетий. Я теперь знаю, кто со всего плеча огрел бичом сонное человечество. Знаю, почему это произошло.

  Мы только догадываемся, что будущий Армагеддон связан с ядерной катастрофой. На самом деле – это всего лишь догадка. Что грозит человечеству на самом деле нам пока что знать не дано. Научно – технический прогресс дал человечеству компьютер, чтобы путем «распечатывания» Библии мы смогли разгадать характер предстоящего «Потопа», предотвратить его чудовищные последствия, спасти мир.

 Исаак Ньютон знал в совершенстве иврит. Пол жизни он потратил на разгадку «Ветхого Завета». Он был убежден, что в Торе спрятан скрытый смысл бытия. Он не нашел его. У Ньютона не было компьютера.

 Сидел рядом с Рипсом. Ученый быстро и ловко «играл» на клавиатуре, высвечивая и организуя буквы иврита. С экрана мощного монитора смотрела на нас сама вечность.

 Вот  еще один «странный» обычай еврейского народа: прикасаться к скромной коробочке на косяке двери. Рипс нашел скрытый текст в обязательном отрывке из Торы в любой мезузе. В этом отрывке закодировано главное: предупреждение о грядущей Катастрофе. Человечество утратить все Книги Книг. Этот, размноженный бессчетно и мудро спрятанный, отрывок сохранится при любых обстоятельствах. Сохранится, как наш единственный шанс на спасение.

 Знаю, будущий Институт кодов Торы сможет неопровержимо доказать  атеистам, почему суббота - обязательный день работы над Торой, почему грех для еврея пожирать свинину, чем объяснить скорбную святость дня Йом-Кипур и многое, многое другое.

 Докажет необходимость незыблемости еврейских традиций  на железном языке математических формул, а следом и появится у человечества шанс исправить зло внутри своих генов, встать на путь совершенства своего Я. И, в результате, спасти нашу цивилизацию от исчезновения в мертвом Космосе.

 Верю, что так и будет. Иначе, зачем понадобилась Всевышнему компьютерная помощь нашему слабому мозгу? Зачем родился на свет гений Илиягу Рипса? Зачем прошли все мы долгий и мученический путь нашей истории?

 Завидую Майклу Дрознину. Я всего лишь один раз говорил с Рипсом. Он общался с этим удивительным человеком на протяжении нескольких лет. Переписывался, звонил из Америки. Вот еще один отрывок из  книги Дрознина: « Рипс протянул мне распечатку. «Хусейн», «скады», «русские ракеты» – все это находилось в тексте Книги Бытия…

СТРАННЫЙ МИР МОСКВЫ

Сегодня  минус 17 градусов, снег белый, хрустящий под ногами, а завтра плюс 3 – и белое и пушистое превращается в черное болото. Над черным болотом низкое, свинцовое небо над головой, словно непробиваемая броня на пути солнечных лучей, но, возможно, за  серой завесой прячется известный крокодил из сказки К. Чуковского, проглотивший это самое солнце.

 Ну, разве не странен мир столицы России, но самая большая странность начинается тогда, когда вы решитесь на путешествие по этому мегаполису. В наземное, даже по старым временам совсем близкое, нужно готовиться обстоятельно: запастись водой, пищей и, главное, фантастическим терпением, так как дорога, занимавшая еще 20 лет назад минуты, сегодня длиться часами.

 Пишут и говорят, что Нью-Йорк, к примеру, тоже душат пробки. Не знаю, не был, но то, что пришлось испытать в Москве, наводит на очень грустные мысли. За всем этим некое подобие известной российской привычки переносить, осиливать то, что нормальный человек сдюжить не в состоянии, но это и война, на полях которой каждый день, в обязательном порядке, гибнут люди и железо автомобилей превращается в хлам. За этим не «пятиминутка», а часы ненависти к властям, беспрепятственно следующим по специальным полосам,  и дорожной полиции, охраняющей сию привилегию. Она же, полиция, подлейшим образом кормится с помощью драконовских штрафов за самое мелкое нарушение правил, а то и придумывает сама эти самые нарушения.

 Щедрость русского характера не знает предела. Во всем мире установлено, что время – это деньги. В Москве пробки перечеркнули эту зависимость. Видимо, приток халявы нефте-газо- долларов так велик, что значение времени сведено до нуля. Для автомобилистов Москвы, а таких  3 миллиона с лишком, рабочий день длиться не меньше 12-13 часов. Все это сказывается на здоровье (экология в пробках адова, бензин дреной), на жизнь семейную, на характер москвичей. В сентябре снимал документальные фильмы в Торжке и Ржеве. До столицы меньше 200 км., а живут в этих городах совсем другие люди. Видимо, бешеная аритмия существования фатальным образом сказывается на человеческих существах, предки которых сотни тысяч лет жили в гармонии и в ритмах живой природы. Пробки становятся ужасом города, предвидением Апокалипсиса местного масштаба. Фантазии Иеронима Босха или Франца Кафки – ничто перед реальностью  стольного града на Москве - реке.

 Конечно же, мир столицы России всегда был странен. Помню, как часами колесил по Москве в поисках килограмма мяса, но колесил свободно, без пробок. Нынче продуктами завалены магазины, но необходимо соразмерное усилие, чтобы к ним добраться.

 Есть выход – кротовьи норы метро, но и они в час пик становятся настоящей пыткой. Здесь, как я убедился, нужна привычка, знание правил поведения, - иначе сомнут и растопчут.

 Кого-то обижу. Скажут: «Что же ты, сукин сын, ничего, кроме пробок, в Москве не смог увидеть. А культурная жизнь, между прочим, которая бьет ключом!» Верно, бьет. Когда-то мог бы пешком дойти до любого свежего источника этой самой культуры. Нынче силы не те. Хватило только на дела, которые срочно нужно было завершить. Завершил, слава Богу, но травма, нанесенная московскими пробками, оказалась, увы, самым сильным и тяжким впечатлением от города героя. Впечатлением пугающим, просто по той причине, что никакая привычка не может объяснить рабскую покорность граждан в этих пробках и равнодушие властей к автомобильному благополучию этих самых граждан.

 Особое впечатление произвел на меня глухой затор в туннеле на третьем кольце. Почти час, в чудовищной, смрадной духоте, когда спасти не могут самые лучшие кондиционеры, мы преодолевали несколько километров пути. Хотелось выскочить из машины и двинуться пешком, куда глаза глядят, только бы не дергаться, как в параличе и инсульте в этом тихом и равнодушном потоке автомобилей. Утешал себя тем, что все это временно – и скоро мне предстоят воздушные пути без заторов и быстрая дорога к дому. Терпел, вглядываясь в «мертвые», бледные лица соседей по этому несчастью и старался разгадать тайну их терпения. Какие такие преференции получат они за перенесенный стресс в этом мрачном туннеле? Что заставляет их не бежать из этого ада куда угодно, только бы дышать свежим воздухом и видеть открытый горизонт.

 И не проклял ли Сатана Россию вечной очередью. Той, извечной за хлебом или к тюремному окошку передач 1937-го года, за бутылкой вина или куском колбасы в эру  М. Горбачева, а вот теперь чудовищной очередью к цели.

 Блез Паскаль писал: «Человечество – это один человек, живущий вечно». Я увидел в пробках Москвы этого, одного, одинокого человека, чья вечная жизнь  загнана в тупик отчаяния и смерти.

 Некогда Сергей Эйзенштейн нашел в червивом мясе толчок к восстанию на «Броненосце Потемкин». Этих бы матросиков в московские пробки. Нет, так издеваться над собой могут позволить только люди, пережившие татаро-монгольское иго, крепостное право, ГУЛАГ и нашествие Гитлера. Было, мол, и хуже. И все-таки не верю, что без срочного вмешательства власти в ситуацию с наземным транспортом в Москве, власть эта долго усидит на троне.

  Сатана, словно без устали, искушает Россию.  Москва полна протестных настроений, но, на мой взгляд, все стоны насчет прав человека, фальшивых выборов, мизерных пенсий и прочего меркнут рядом с тем постоянным унижением, гнетом, издевательством, которое терпят в пробках гости и жители Москвы. Говорят, и родной мой Питер не в лучшем положении.

Видимо, там научились относиться к пробкам, как к тому самому серому небу над головой и черной грязи под ногами. Стихия? Рок? Мы живем в этом –  иного не будет, как не будет другой погоды и другой власти. Я далеко от Москвы, но сердце болит, словно и сейчас я буду вынужден выйти в мир без солнца. Открываю прогноз погоды: - 5, -8. Пасмурно, дымка, пасмурно, дымка, пасмурно, пасмурно, пасмурно…

P.S. Меня поправили: «Ты описал особый день - перед Новым годом. Шел большой развоз подарков». Может быть, но как тут не вспомнить знаменитый стон А.Н. Некрасова: «Вот парадный подъезд. По торжественным дням,/Одержимый холопским недугом,/Целый город с каким-то испугом /Подъезжает к заветным дверям…»

ОТАР ИОСЕЛИАНИ - МЕЧТА О САДЕ

   В годы журналистской работы с жадностью относился к любой возможности писать о кино и мастерах кинематографа. Вот и эта давняя рецензия - следствие голода автора по любой работе, связанной с экранном.

 Больше всего ненавижу в Израиле привычку местного люда входить в лифт, не замечая тех, кто собирается его покинуть и совковую моду сопровождать хорошие мероприятия долгими речами и даже разборками чиновников, которым, по идее, мы, смертные, должны быть обязаны радостью на этом мероприятии присутствовать.

 Увы, и очередной, прекрасно организованный фестиваль российских фильмов, начался  долгой и утомительной «разминкой» перед «игрой»…. Но к делу.

 В Москве фильм Отара Иоселиани «Сады осенью» шел на фестивале грузинского кино. В Израиле этой картиной открылся фестиваль лент российских. Сняты «Сады осенью» на французском языке, в Париже, актеры, кроме самого Отара, все французы. Выходит, сама по себе эта работа мастера – феномен открытого общества, следствие культурной глобализации. Возможно. И все-таки сила этого замечательного  фильма Иоселиани в народном, грузинском духе, которым пронизан каждый кадр картины.

 Да и сама сила грузинского кино и заключалась в этом, особенном национальном неореализме. Грузины-режиссеры, от Данелия до Абуладзе, никогда не стремились стать гражданами мира и, в итоге, мир этот своим творчеством завоевали.

 Вот и последний фильм Иоселиани - совершенно грузинское кино, далекое от пафоса и дидактики, злости и раздражения, полное преклонением перед обычной жизнью, с ее нехитрыми радостями и мудрым искусством терпеть и надеяться.

 Венсан – главный герой картины родился талантливым ученым, садовником, забулдыгой и бабником. Жизнь превратила его в тусклое и унылое чучело министра сельского хозяйства. Счастливый случай выпустил героя фильма из чиновного капкана. Венсану за шестьдесят, но он  легко, как-то играючи, возвращается к самому себе, в обычную жизнь, в свой «сад осенью».

 Нет, конечно же, это сказка, притча. Министры остаются министрами и после отставки. Иоселиани нужен гротеск, гипербола, высокий пост, чтобы развернуть своего героя на 180%. Он анархист, Иоселиани, он мизантроп, он не верит в инстинкт толпы. Он совершенно свободный человек и умеет говорить от своего лица без пассов в сторону властей, моды, продюсеров и будущей критики его работы. Он, похоже, счастливый художник – Отар Иоселиани.

 Есть, правда, одна понятная особенность, отличающая 72-летнего мастера от создателя фильма «Жил певчий дрозд». Режиссерская карьера мастера началась в славные времена, когда жили великие мастера экрана, а потому нельзя было относиться к своему делу без должной меры серьезности. Сегодня одиночество и усталость от скорбного одиночества таких мастеров, как Иоселиани, очевидны. Да и сам кинематограф постарел, утратил феномен чуда, опошлен телевидением и поп-артом.

 Иоселиани ныне играет в кино. Мастер он первоклассный, его игра поражает яркостью красок, юмором, блеском актерской игры и монтажа. Но это всего лишь игра доброго, мудрого, очень талантливого человека, убежденного, что мир этот и понять, и исправить невозможно.

 Есть правда в фильме один момент, когда поэтика игры уступает горькой реальности. Чернокожие беженцы занимают квартиру бывшего министра. Он пробует отстоять свои права. Дородная матрона не только упрекает Венсана в том, что он расист, но и отправляет его в нокдаун ударом по макушке.

 Бистро, принадлежащее другу отставного министра, покупают те же африканские беженцы. Стены заведения украшены чудной графикой: творчеством еще одного героя фильма, которого играет сам режиссер.

 Новый хозяин требует у маляра: «Положи три слоя краски, чтобы ничего не было видно». Здесь не до игры и не улыбок.

"Главному герою удается найти свой, новый путь, — это то, чего не было в моих предыдущих фильмах, - говорит Иоселиани. - Хотя, конечно, сложно представить, чтобы французский министр превратился в счастливого садовника... А жаль, — ведь это было бы чудесно".

 Ну и Бог с ними, с этими министрами. Ясно одно, что фильм «Сады осенью» сделан счастливым, удачливым, честным и талантливым человеком и это, само по себе, наводит на мысль, что и наша с вами игра в жизнь может закончится удачей.

                                                              2007 г.

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО РУССКОМУ НАРОДУ

Открытое письмо великому русскому народу

Захар Либерберг

Господа!

Если ан­гли­ча­ни­ну за­явить в ли­цо, что его на­ция — не са­мая ве­ли­кая в ми­ре, то ма­кси­мум, что он сде­ла­ет в от­вет, это по­жмет пле­ча­ми. Я знаю, я про­бо­вал. Ан­гли­ча­не твер­до уве­ре­ны, что са­мая ве­ли­кая на­ция в ми­ре — это они, и им глу­бо­ко без­раз­лич­но, зна­ют ли это дру­гие.

По­доб­но ан­гли­ча­нам, фран­цу­зы глу­бо­ко убеж­де­ны в том, что са­мая ве­ли­кая на­ция в ми­ре — это они. В от­ли­чие от ан­гли­чан, их бес­по­ко­ит, что пред­ста­ви­те­ли дру­гих на­ро­дов мо­гут это­го не знать. Ес­ли ска­зать фран­цу­зу, что его на­ция — не са­мая ве­ли­кая в ми­ре, он бу­дет дол­го, об­сто­я­тель­но, с гал­льской стра­стью объ­яс­нять, по­че­му имен­но фран­цу­зы яв­ля­ют­ся ве­ли­чай­шей в ми­ре на­ци­ей, а не кто-ни­будь дру­гой, осо­бен­но не ан­гли­ча­не и, тем бо­лее, не аме­ри­кан­цы. Как пра­ви­ло, фран­цу­зам не ве­рят: осо­бен­но­сти их язы­ка та­ко­вы, что тем, кто им не вла­де­ет, труд­но по­ве­рить, что на нем мож­но что-либо ска­зать серь­ез­но.

Та­кая же язы­ко­вая про­бле­ма, но в го­раз­до бо­лее ост­рой фор­ме, ме­ша­ет и укра­ин­цам за­нять по­до­ба­ю­щее им ме­сто в семье на­ро­дов. История с нетерпением ждет но­во­го Бог­да­на Хмель­ниц­ко­го, ко­то­рый вос­со­еди­нил бы Укра­и­ну, толь­ко на сей раз не с Рос­сией, а с Фран­цией. У этих двух на­ро­дов, по­ми­мо смеш­ных язы­ков, не­ма­ло и дру­гих об­щих ин­те­ре­сов — на­при­мер, страст­ный ан­ти­се­ми­тизм. К со­жа­ле­нию, фран­цу­зы и укра­ин­цы вы­ра­жа­ют свои стра­сти су­ще­ствен­но раз­ны­ми спо­со­ба­ми, бла­го­да­ря че­му и ста­ли все­мир­но из­вест­ны та­кие яв­ле­ния как, с од­ной сто­ро­ны, фран­цуз­ская лю­бовь, а, с дру­гой, укра­ин­ская лю­бовь к са­лу. Толь­ко бла­го­да­ря та­ким до­сад­ным ме­ло­чам Фран­ция до сих пор не до­стиг­ла са­мо­стий­но­сти в со­ю­зе с Укра­и­ной.

Но я от­влек­ся от мо­ей ос­нов­ной те­мы — пред­став­ле­ния раз­ных на­ро­дов о соб­ствен­ном ве­ли­чии.

Как по­ка­зы­ва­ет опыт, рус­ский на­род в от­вет на да­же весь­ма осто­рож­но вы­ска­зан­ные со­мне­ния в его оше­лом­ля­ю­щем ве­ли­чии раз­ра­жа­ет­ся гнус­ной бранью. По­че­му? Воз­мож­но, по­то­му, что стра­не, ютив­шей­ся в ба­ра­ках и ком­му­нал­ках, ожи­дав­шей аре­стов по но­чам, про­во­див­шей дни в бес­ко­неч­ных оче­ре­дях за ту­а­лет­ной бу­ма­гой и кар­тош­кой, ез­див­шей из де­ре­вень в го­ро­да по­ку­пать хлеб, бо­яв­шей­ся от­крыть рот, не огля­дев­шись по сто­ро­нам, — этой стра­не в те­че­ние мно­гих по­ко­ле­ний вдалб­ли­ва­ли в мо­з­ги: не­смо­т­ря на кое-где от­дель­ные все еще не­до­стат­ки, вы — са­мые ве­ли­кие. До­го­ним от тай­ги и пе­ре­го­ним до бри­тан­ских мо­рей. Так со­зда­вал­ся на­род-ши­зо­фре­ник.

Вре­ме­на из­ме­ни­лись. Пра­ви­тель­ство по­ум­не­ло и раз­ре­ша­ет бол­тать то, о чем рань­ше не поз­во­ля­лось да­же ду­мать. В га­зе­тах от­кры­тым текс­том пи­шут: ли­ди­ру­ем по убий­ствам и са­мо­убий­ствам. Лю­ди ме­ся­ца­ми, а то и го­да­ми не по­лу­ча­ют зар­пла­ту. Док­то­ра на­ук ра­бо­та­ют ноч­ны­ми сто­ро­жа­ми. Арм­ия, пе­ред ко­торой еще не­дав­но тре­пе­тал мир (по-ви­ди­мо­му, в ЦРУ ца­рит чи­сто со­вет­ская хал­ту­ра), бес­смы­с­лен­но и бес­силь­но топ­чет­ся во­круг шай­ки бан­ди­тов, не успе­вая хо­ро­нить сво­их. Все это зна­ют. Го­во­рить об этом мож­но. Го­во­рить мож­но во­об­ще, о чем угод­но — все рав­но ни­кто не слу­ша­ет. Един­ствен­ное, че­го все еще нель­зя, это со­мне­вать­ся в на­шем не­пре­взой­ден­ном ве­ли­чии. Ведь нас же учи­ли, что са­мые-пре­са­мые — это мы... Ату его!

Это ис­хо­дит не из Кре­мля и не с Лу­бян­ки. Это — глас на­ро­да, у ко­то­ро­го дав­ным-дав­но от­ня­ли сво­бо­ду, на де­сят­ки лет изо­ли­ро­ва­ли от все­го ми­ра, унич­то­жи­ли до седь­мо­го ко­ле­на всех, кто мог да­же по­мыс­лить о со­про­тив­ле­нии ре­жи­му, в ко­то­ром с ми­чу­рин­ской кро­пот­ли­во­стью по­ко­ле­ни­я­ми куль­ти­ви­ро­ва­ли под­лых ха­мов.

По­же­лав­ший остать­ся без­ымян­ным рос­сий­ский чи­та­тель мо­их под­рыв­ных опу­сов от­крыл мне гла­за на та­я­щу­ю­ся в них опас­ность для мо­ло­дых душ: ка­кой-ни­будь не­ис­ку­шен­ный, впе­чат­ли­тель­ный юно­ша мо­жет не­на­ро­ком про­честь мою пи­са­ни­ну и, одур­ма­нен­ный бес­пре­це­дент­ной кра­со­той слога и не­нор­маль­но ма­лым ко­ли­чест­вом ор­фо­гра­фи­че­ских оши­бок в мо­их те­кстах, за­дать се­бе во­прос: ?А вдруг Ли­бер­берг прав и в Рос­сии — что-то не так?? Я не на­шел­ся, что воз­ра­зить. В лю­бой стра­не что-то не так. В лю­бой жи­вой стра­не есть про­бле­мы, и лю­ди их не пря­чут, по­то­му что, спря­тав про­бле­му, ее уже не ре­шишь. Без­ымян­но­му чи­та­те­лю из Рос­сии хо­чет­ся, что­бы рус­ские де­ти счи­та­ли, что все идет нор­маль­но, что про­блем нет, что убо­же­ство се­го­дня­шней рос­сий­ской жиз­ни — это и есть са­мое луч­шее, на что они мо­гут на­де­ять­ся. За что ж вы их так, без­ымян­ный чи­та­тель? Ведь ва­ши же дети-то...

С дру­гой сто­ро­ны — ведь де­ти-то ва­ши; по мне так хоть со­всем гра­мо­те их не учи­те, чтоб не­на­ро­ком кра­мо­лы не на­чи­та­лись.

И все же ни в чем под­лин­ное ве­ли­чие рус­ско­го на­ро­да не про­яв­ля­ет­ся так яр­ко, как в его от­но­ше­нии к ев­ре­ям.

Это прав­да, что Ма­рия Але­ксан­дров­на Улья­но­ва в де­ви­чест­ве зва­лась Бланк, а Троц­кий — Брон­штейн, что Дзер­жин­ский был на­по­ло­ви­ну евре­ем, а Сверд­лов — на все сто, что тер­мин ?кон­цен­тра­ци­он­ный ла­герь? был при­ду­ман не нем­ца­ми, а за­дол­го до них со­вет­ским че­ло­ве­ком по фа­ми­лии Бер­ман, ко­то­рый и ор­га­ни­зо­вал пер­вый в исто­рии ла­герь но­во­го ти­па, что од­ной из са­мых кро­ва­вых фи­гур в кро­ва­вой ис­то­рии Со­вет­ской Рос­сии был ев­рей Яго­да. Этот спи­сок мож­но про­дол­жить, ни разу не со­врав, — по­жа­луй­ста, про­дол­жай­те, не сте­сняй­тесь. Под­на­пря­ги­тесь и до­ка­жи­те все­му про­грес­сив­но­му че­ло­ве­че­ст­ву, что это ев­реи ви­но­ва­ты во всех бе­дах ва­шей мно­го­стра­даль­ной стра­ны.

Но как же им это уда­лось? Их во всем ми­ре — чуть боль­ше, чем моск­ви­чей, а в Рос­сии их оста­лось мень­ше пол­про­цен­та на­се­ле­ния. Вас же — сот­ни мил­ли­о­нов, к том­у же вы, в от­ли­чие от ев­ре­ев, — ве­ли­кий на­род. Что ж вы им так без­ро­пот­но под­став­ля­е­тесь? Что же вы ве­ка­ми сто­и­те пе­ред жал­кой куч­кой пре­зрен­ных кро­во­пийц — сто­и­те со спу­щен­ны­ми шта­на­ми, на­гнув­шись, и гля­ди­те вверх но­га­ми меж­ду соб­ствен­ных дро­жа­щих ко­лен, как сза­ди к вам при­бли­жа­ет­ся меж­пла­нет­ный си­о­низм с пло­то­яд­ной ухмыл­кой на сы­том, глум­ли­вом ли­це и тол­стым об­ре­зом на­из­го­тов­ку. Ой, што щас бу­дет... Вра­ху­у­уу не зда­ёо­о­оц­ца наш хо­о­ор­дый ?Ва­ря­а­а­ах?, по­ща­а­а­а­ды ни­кто­о­оо не жа­ла­а­аа... Ой! Ой! Ааааа...

Где ты, удаль мо­ло­дец­кая? Там, где де­ви­чья кра­са...

Да, это вам не ячей­ки Aль-Кае­ды в Шта­тах раз­ыс­ки­вать. Те за­ма­ски­ро­ва­ны под мир­ных ара­бов. Ва­ших же вра­гов мо­жет опо­знать лю­бой пен­си­о­нер, де­жу­ря­щий у подъ­ез­да: по но­су, по фа­ми­лии, по вгож­ден­ной не­спо­соб­но­сти пга­виль­но пго­из­не­сти ?ку­ку­гу­за?. Да что там ку­ку­гу­за, ког­да у них в каж­дом до­ку­мен­те чер­ным по бе­ло­му: ев­рей, ев­рей, ев­рей!.. Хи­тер ваш враг, ни­че­го не ска­жешь. Уме­ло ма­ски­ру­ет­ся. Без пол­лит­ра не раз­бе­решь­ся.

Ко­гда в США аре­сто­вы­ва­ют ка­кую-ни­будь мест­ную ячей­ку Аль-Ка­е­ды — пять-шесть че­ло­век, ма­ло­гра­мот­ных, злоб­ных, ту­пых, при­няв­ших ис­лам в тюрь­ме, не­спо­соб­ных и да­же не пы­та­ю­щих­ся най­ти ра­бо­ту, ФБР ра­дост­но и гор­до воз­ве­ща­ет об оче­ред­ной по­бе­де, и вся стра­на чув­ству­ет, что жизнь ста­ла еще чуть-чуть без­опас­нее. Из ва­шей же стра­ны уеха­ли — до­бро­воль­но, пре­одо­ле­вая не­объ­яс­ни­мое со­про­тив­ле­ние вла­стей — мно­гие сот­ни ты­сяч ев­ре­ев. Это, естест­вен­но, не мог­ло не осла­бить пре­крас­но за­кон­спи­ри­ро­ван­ное си­о­нист­ское под­полье, тай­но ве­ду­щее под­рыв­ную де­я­тель­ность в Рос­сии еще с XV ве­ка до — как это у вас называется? — Рож­дест­ва Хри­сто­ва. Сле­до­ва­тель­но, ва­ша жизнь, на­чи­ная с кон­ца 60-х го­дов ми­нув­шего сто­ле­тия, дол­жна бы­ла ста­но­вить­ся все луч­ше и луч­ше. По­че­му же это­го не про­и­зо­шло?

Ну, как по­че­му? Ев­реи ви­но­ва­ты.

Я тут вы­звал все­об­щее не­го­до­ва­ние, со­об­щив, что я, ока­зы­ва­ет­ся, не люб­лю Рос­сию. Нет, не люб­лю. Бо­лее то­го, не счи­таю, что обя­зан. Бо­лее то­го, я во­об­ще не счи­таю, что кто-то ко­го-то обя­зан лю­бить. Я имею пра­во не лю­бить Рос­сию, вы име­ете пра­во не лю­бить Ки­тай, каж­дый гой име­ет пра­во не лю­бить ев­ре­ев. Име­ет, име­ет. Ни­че­го пло­хо­го в этом нет. Как я уже го­во­рил в дру­гом ме­сте, я свою же­ну лю­блю, а дру­гих жен — не очень. Од­на­ко я не счи­таю, что дру­гие же­ны — гряз­ные тва­ри, ко­то­рых не­пре­мен­но на­до ли­бо по­ве­сить, ли­бо хо­тя бы по­са­дить. Не­смо­тря на пол­ное от­сут­ствие во мне люб­ви к ним, я при­знаю, что боль­шин­ство из них впол­не до­стой­ны люб­ви и ува­же­ния дру­гих лю­дей и не тре­бую, что­бы все на све­те лю­би­ли мою же­ну, ни ис­клю­чи­тель­но, ни да­же по со­вме­сти­тель­ству.

Ка­ков лейт­мо­тив со­вре­мен­ной ду­хов­ной жиз­ни Рос­сии? Ва­ша не­на­висть к Аме­ри­ке и к ев­ре­ям. Я вам всем ре­ко­мен­дую вот что: пе­ре­ве­ди­те дух и спро­си­те, ко­му вы этой не­на­ви­стью де­ла­е­те пло­хо?

Аме­ри­ке? Аме­ри­кан­цы о ва­шей пыл­кой стра­сти да­же не по­до­зре­ва­ют, а ес­ли им рас­ска­зать, то они тут же о ней за­бу­дут: у них есть за­бо­ты по­важ­ней рус­ских эмо­ций.

Ев­ре­ям? Боль­шин­ство ев­ре­ев жи­вет за пре­де­ла­ми ва­шей до­ся­га­е­мо­сти. Те же не­мно­гие, что по­ка еще жи­вут в Рос­сии, все­гда мо­гут ее по­ки­нуть. (Как быв­ший ев­рей Со­вет­ско­го Со­ю­за, мо­гу ав­то­ри­тет­но вас за­ве­рить, что ев­рею, что­бы не за­хо­теть уехать из Рос­сии, нуж­но очень ее лю­бить — го­раз­до боль­ше, чем лю­бят ее квас­ные пат­ри­о­ты, ру­га­ю­щие жи­дов у пив­но­го ларь­ка.)

Един­ствен­ный на­род, ко­то­ро­му не­ку­да деть­ся от соб­ствен­ной не­на­ви­сти к дру­гим — это вы са­ми. Это вы ли­ша­е­те се­бя на­де­жды ре­шить свои про­бле­мы, об­ви­няя в них дру­гих. Это вы ка­ле­чи­те соб­ствен­ные ду­ши, отрав­ляя их не­на­ви­стью. Это вы са­мих се­бя ис­клю­чи­ли из че­ло­ве­че­ства, твер­дя из по­ко­ле­ния в по­ко­ле­ние, что жи­ве­те в окру­же­нии вра­гов.

Срав­ни­те огром­ную Рос­сию с кро­шеч­ным Из­ра­и­лем, дей­стви­тель­но жи­ву­щим в окру­же­нии вра­гов. Спро­си­те се­бя, как из­ра­иль­тя­не умуд­ря­ют­ся жить на­столь­ко луч­ше вас — без еди­но­го мир­но­го дня с 1948 года, без ка­ких бы то ни бы­ло при­род­ных ре­сур­сов. В шко­ле ме­ня учи­ли, что Мо­сква — порт се­ми мо­рей; по­че­му я мо­гу в мест­ном су­пер­мар­ке­те под Нью-Йор­ком ку­пить ры­бу, вы­лов­лен­ную в Ки­не­рет­ском озе­ре, а вы­лов­лен­ную в се­ми мо­сков­ских мо­рях — не мо­гу? Что, всю ва­шу ры­бу жи­ды в Из­ра­иль увез­ли? Или, мо­жет быть, вы са­ми что-то де­ла­е­те не так в те­че­ние всей сво­ей ис­то­рии?

От всей ду­ши же­лаю вам и ва­шей стр­ане все­го на­и­луч­ше­го. Толь­ко, по­жа­луй­ста, на­чни­те вы­но­сить сор из из­бы, а то ведь уже под по­то­лок под­пер­ло.

Ис­крен­не не ваш, 

Захар Либерберг

НА МАЙДАНЕ ОДНИ ЕВРЕИ

 Евреи Киева возмущены! И что же их так возмутило?

"Нас возмутил факт того, что страница "Беркут-Украина" в социальной сети Facebook, информационная поддержка подразделения "Беркут", являет собой концентрацию махрового антисемитизма и экстремизма. Представительство "Беркута" в соцсети facebook.com изобилует материалами о еврейских корнях и связях с евреями лидеров оппозиции Юлии Тимошенко, Виталия Кличко, Арсения Яценюка и Олега Тягнибока.

Евреи – пособники нацистов, евреи на службе вермахта, люфтваффе и кригcмарине, евреи-коллаборационисты, сионисты – пособники Гитлера, нацистско-сионистский герб" и другие заголовки статей наполняют страницу украинского "Беркута", которая изобилует изображениями наложения нацистской свастики на шестиконечную звезду Давида".

 В нынешней украинской распре евреи играют роль козырной карты. Официальный Киев бьёт ей оппозицию, Оппозиция - Януковича с компанией. Евреи Украины, которых и осталось там всего ничего, оказываются всесильны. И весь пожар на Майдане зажгли они. Митингующие "бьют жидов" в то время, как "жиды бьют митингующих". Одно это доказывает всю гнусность и бессмысленность происходящего в Киеве. Этому народу надо хоть немного  подлечиться от юдофобии, искупить смертный грез Бабьего Яра, а уж потом мечтать о Европе или, хотя бы, об успешном, способном на прогресс государстве. Не верю, что нынешняя Украина, с подачками Кремля или Запада, способна выбраться из долговой ямы и стать по-настоящему независимым государством.

ТАЙНЫ НЕГЕВА И АРАВЫ

В Израиле нетронутую природу можно найти только в пустыне. Всего лишь три тысячи квадратных километров пустыни Арава и Негева создают космос, бесконечность Израиля.  А потому пустыня – это не только дьявольское дыхание Хамсина. Пустыня – это загадка, тайна, широчайшее поле для исследований.

И пустыню приходится любить. Иначе она закрыта для тебя и никогда ничего о себе не расскажет.

РАКУШКА.

 Ракушка на моей ладони. Подобрал ее в пустыне Негев. Когда-то и на этом месте был океан, первооснова всякой жизни на земле. Морские чудовища проплывали когда-то мимо этих камней, невиданные растения рождались в волнах, под лучами солнца, будущее безостановочно творилось в реторте океана.

 Что осталось? В сотне километров отсюда, на восток, во впадине, тяжелая вода Мертвого моря, на запад, еще ближе, веселые волны Средиземного моря – колыбели всей современной цивилизации.

 Когда же жил здесь океан. Сотни тысяч лет назад, миллионы. Столько же, сколько этой легкой, совсем невесомой ракушке – форме живого. Я держу на своей ладони само время.

 Живое давно исчезло. Век всего живого недолог. Форма продолжает жить, потеряв за целую вечность только большую часть своего веса.  Человеческий век, до обидного короток, но дома наши живут  долго, а наш общий дом, наша планета, существует в тысячелетиях точно также, как эта ракушка на моей ладони.

 Да что там Земля. Наш дом – вселенная. Я любуюсь прекрасной и совершенной формой ракушки – формой спирали. Но и Вселенная наша – спираль. Весь мир Божий закручен так же, как эта ракушка.

 Тишина и неподвижность пустыни так и не превратила ее невесомость в песок. Пустыня бережно хранит все, что оставляет ей на память время. 

 Тишина, неподвижность и солнце. На наших широтах его называют беспощадным. А ракушку эту, конструкцию нежнейшую, солнце пощадило.

 Мы добирались сюда на трех джипах по бездорожью. Шли друг за другом. Стоило только последней машине исчезнуть из виду, как две передние останавливались, поджидая товарища.

 Одиночество гибельно в пустыне, солнце беспощадно к человеку, как человек беспощаден вот к этим ракушкам, просуществовавшим вечность. Колеса джипа превращали их в ничто. И мы мчались вперед, даже не замечая причиненного ущерба времени и вечности.

 Сэфи, хранитель этих мест, не хотел, чтобы уносили мы из той пустыни кремни, носящие следы деятельности первобытного человека. Мы находили скребки, рубила, топорики. Мы любовались своими находками, и оставляли найденное на месте.

 Но мы прибыли сюда на колесах, мы шли по пустыне, мы поднимались на гору. Мы ступали по ракушкам, по незаметным следам прежней жизни. Достаточно веса человека, чтобы уничтожить то, что природа хранила сотни тысяч лет.

 Беспощаден человек, а не солнце.

 В Торе сказано: « Дух Всесильного парил над водою». Автор нашей Книги знал, что было в начале - начал, еще до сотворения мира. Какие еще доказательства нужны, чтобы поверить в Великую силу, запустившую механизм нашей жизни.

 Он знал, что на том месте пустыни, где я стою сегодня, жил океан, знал и то, что вода отступит, оставив на камнях вот эту ракушку, лежащую на моей ладони. Он знает и то, что будет, когда последний, хрупкий домик улитки в этих местах раздавит колесо джипа или нога человека.

 Ничто не исчезает бесследно, даже океан. Мираж в пустыне – это душа воды, душа океана. Пробовал оставить мираж на пленке. Ничего из этого не вышло. Объектив беспомощен. Только живой глаз человека способен увидеть душу живого.

 Там, у горизонта,  явственно увидел озеро, струи воды – душу давно ушедшего океана. Раньше я думал, что только изнемогающий от жажды способен увидеть такое. Ерунда! Мне совсем не хотелось пить, в руках была бутыль, полная воды, но я видел мираж, и все те, кто был со мной рядом, видели.

 Знаю, знаю, ученые люди сразу все объяснят передвижением струй нагретого воздуха. Наша страсть находить всему простое объяснение необорима. Скучно все это. А то, что скучно, не нужно человеку. Убежден в этом.

 И не надо мне объяснять, почему я оказался в тот день и в тот час посреди пустыни Негев, увидел душу океана, его призрак, потом нагнулся, подобрал ракушку, дом улитки, погибшей миллионы лет назад, унес его с собой, а теперь держу на ладони, любуясь совершенной красотой ее формы. Ну, какие здесь могут быть объяснения.

МЕЛАХИМ

  

 Пустыня фантастически скупа. Каждый миллиграмм воды она пробует спасти, сохранить. Редкие дожди зимой приносят в эти места небесную влагу, и сразу же начинается невиданная работа по воссозданию живого.

 Сразу после хорошего ливня несутся по пустыне ручьи и реки, сохраняя и углубляя прежние русла. Водные потоки существуют совсем недолго. Как правило, часы и даже минуты, но этого времени хватает, что укрыть воду от солнца в природных резервуарах. Там, где каменистое дно, не дает влаге уйти вглубь пустыни.

 Так оживают вади. Так появляется на свет зелень в пустыне. Живое, необходимое для жизни варана, насекомых, птиц, верблюдов и…. человека.

 Можно открывать для себя материки и океаны, страны и народы, новые учения и звезды в Космосе. А можно, оказывается, открыть, что листья совсем неприметного куста в мертвой пустыне вкусны необыкновенно.

 Наш поводырь, знаток Негева, долго объяснял, почему так происходит. Он даже привел химический состав этих листьев: всех солей и протеина. Он разрешил нам рвать листья и жевать их сколько угодно.

 Я жевал с удовольствием, и все жевали, понимая, что дармовой корм этот, в отличие от кремневых скребков, скоро исчезнет, погибнет в горниле нашего лета.

 Так ли это? Но в таком случае, откуда зимой появляются у пустыни силы, чтобы вновь и вновь возрождаться, рожать живое, вот эти вкуснейшие листочки на незаметном кусте?

 Все просто, снова скажет ученый человек, семена этих кустарников остаются, да и сами кусты всего лишь «засыпают» на лето, уходят в летаргический сон, чтобы при первой возможности, при первой капле влаги, ожить.

 Необорима жажда жизни. Все верно. Только в тот день, в пустыне, вдруг подумал о ее милости, о милости природы. О том, что на протяжении тысячелетий, подходил к подобному кусту человек, рвал листья, набирал впрок, жевал их и двигался дальше, восстановив свои силы.

 Куда двигался, зачем? Ну, конечно, к горе, усыпанной великолепным кремнем, чтобы соорудить инструмент для жизни. На горе он, благодарный, молился своим богам…. У него были силы для молитвы. И эти силы дал человеку незаметный куст, росший в сухом русле исчезнувшей реки.

 Природа дает нам силы для любви, труда и молитвы. Вот ее главное предназначение. Все остальное – тлен.

 БУЛЬБАСЫ

 Марина Воробьева, мой добрый друг во всех замечательных путешествиях, гордо сидит на этом камне, как на троне. Никто не догадается, почему она так горда.

 Камень это идеально овален, будто выточен в какой-то фантастической мастерской. Таких камней в этом месте, неподалеку от киббуца Яхель, множество. Больше их нет нигде. Только здесь, по пространству в несколько квадратных километров, разбросано это чудо природы.

 Какой подземный или небесный мастер трудился над этими камнями? Почему надоело Ему творить хаос и потянулась душа к совершенству формы?

 И чудо! Камни эти, точно также, как и домик улитки, сложены по спирали. Чей они дом? Может быть, и в самом деле, какие-то неведомые существа прятались в их глубинах…. Нет, конечно, камни, как камни. Такой материал. Видно древний океан обкатывал их, как гальку шлифует нынешний прибой наших морей. Сколько я находил этих камешков, идеальных по форме.

 Природа любит играть и не в такие затейливые игры. Все верно, но вновь скучно.

 Я знаю, откуда здесь эти удивительные камни. Когда-то был на этом самом месте стадион, на котором резвились гиганты. Вот этими бейсбольными мячами они и забавлялись в часы досуга, и готовили мячи сами, без особого труда обрабатывая эти бульбасы.

 Вот это похоже на правду. И мне веселей при мысли, что посетил в пустыне Арава стадион, где сотни тысяч лет назад резвились огромные чудища, которые точно также как мы ненавидели скуку.

 ТАПИЛЬ

 

 Хитра, находчива, изобретательна любая жизнь в пустыне. Поневоле будешь хитрым, когда каждый грамм влаги на вес золота. И раньше замечал на редких деревьях странные образования, будто колтун завелся в шевелюре несчастного дерева. Сам колтун буен, густ, но ветви  рядом с ним будто высыхают.

 Спасибо грамотным людям. Объяснили, что к чему. Водятся в пустыне растения без корней. Ну, совсем без корней, способных цепляться за почву и добывать влагу. Тапиль – поразит. Он влагу добывает из тех, кто уже поработал над этим.

 Прицепиться такое перекати-поле, хилый расточек, к  дереву, и начинает тянуть из него живительные соки. Вот какой хитрец этот тапиль.

 Паразитами принято возмущаться. И действительно, любое дерево в пустыне выживает с огромным трудом. Это настоящий подвиг пробиться корнями вглубь земли, к влаге, а тут какой-то легкомысленный негодяй устраивается на готовеньком и пирует, убивая своего кормильца.

 Но не будем торопиться. Тапилю нужны живые деревья. Уничтожай он их своим паразитизмом, ни одно из них не радовало бы наш взгляд в этих безводных краях.

 В природе все уравновешено, мудро. Причем, часто с большим юмором уравновешено.

 От паразита дерево избавляется просто. Убедившись, что никак иначе от Тапиля не избавиться, притворяется мертвым, перестает гнать к ветвям свои соки, будто умирает.

 Верит этому тапиль или не верит – науке  неизвестно. В любом случае, деваться ему некуда. Отцепившись от «мертвого» дерева, летит этот паразит дальше, в поисках новой жертвы.

 А дерево, избавившись от незваной обузы, оживает, снова цветет и украшает себя листьями.

 Природа пустыни бережет себя сама. Она циклически замкнута, как спираль ракушки, как камни-овалы у киббуца Яхель.

 Природа пустыни мудра и умеет хранить каждую живую клетку. Наши предки учились у пустыни тайнам выживания. Урок, судя по всему, не прошел зря. И не торопитесь с глупыми, человечьими мерками осуждать тунеядцев – паразитов и прославлять трудяг.

 И в нашей, еврейской, природе все уравновешено. Кто- то мужественно добывает влагу из глубин земли, кто-то пользуется этим трудом, с какой-то своей, тайной и великой целью.

 Не следует нам, ученикам пустыни, судить безоглядно другу друга, казнить и миловать по своему разумению. Под нашим солнцем не годятся наработанные прежде каноны. Наша вода прячется в глубине  точно также как и смысл нашего существования.

 Ученые – ботаники все нам растолкуют подробней, с деталями, научно обосновав сей странный симбиоз и уникальный случай паразитизма. Они, как всегда, будут правы – эти ученые люди. И все же…

 Живое дерево дает жизнь тарпилю, и не умирает само, спасаясь комедией за маской смерти. Значит, и ему просто скучно жить в пустыне без борьбы и развлечений. Вот и вся мораль.