четверг, 6 октября 2016 г.

Израиль в канун Рош ха Шана.


                  Израиль в канун Рош ха Шана.
   Гай Бехор,
   востоковед, арабист, д-р исторических наук

    Последние 100 лет арабский мир жил в виртуальной действительности, которая работала на его усиление, а нас, евреев – ослабляла. И всё это -  из-за создания Израиля. В этом видели причину всех бед стран и народов Ближнего Востока не только арабы.
     Но в последние 6 лет вдруг всем стало ясно, что та – «виртуальная», действительность – была фантазией, а реальная, царящая на Ближнем Востоке, совсем иная. И ней ослабляется арабский мир и усиливается  – Израиль.
     Всем вдруг стало видно, что Израиль тут не причём, а всё, что происходит – продолжение тысячелетней истории кровавых этнических, религиозных и племенных раздоров, конфликтов и войн внутри самих мусульманских общин. И что мы – евреи и Израиль – никак с этим не связаны.
     Несчастные «историки и исследователи», посвятившие тысячи своих «научных» работ арабо-еврейскому (израильскому) конфликту, стали сами свидетелями того, что они вдруг разом обесценились. Потому что «вдруг» выяснилось, что «конфликт» этот был выдуманным и надуманным, дабы скрыть истинные беды и проблемы населения Ближнего Востока. И разом все эти выдуманные причины - растаяли.
     Кого сейчас интересует вопрос возвращения Израилем Сирии Голанских высот, когда свирепая и кровопролитнейшая гражданская война, уже развалила эту страну? – Или надежды на готовность выдуманного «палестинского народа» на новую «интифаду» (вооруженное восстание). Как и надежды на то, что Израиль «надоест» миру своим поведением. - На самом деле  реальность такова, что Израиль не «надоел» миру, потому что миру – не до Израиля. Ибо у каждого свои насущные проблемы, помимо арабо-израильского конфликта на Ближнем Востоке.
      Кстати, а кто же этот «мир»? - Оказывается всё та же Западная Европа, которая всё ещё продолжает пребывать в этой виртуальной действительности, игнорируя реальное положение дел на Ближнем Востоке. Воюющим между собой с таким ожесточением мусульманам за «истинную» трактовку Ислама - давно уже не до Израиля и не до израильско-палестинского конфликта.
     А теперь взглянем на Сирию – ту самую Сирию, которой по мнению многих Израиль должен был вернуть Голанские высоты. Эта страна сейчас смертельно истекает кровью, брошенная Западом и союзниками. Её разрывают на куски этнические, религиозные и племенные конфликты. А американцы, как всегда, бессильно разводят руками.
     Для нас, для Израиля – это поучительный урок: так будет с любым на Ближнем Востоке, кто окажется слабым. И никому не будет дела до нас, как сейчас - до Сирии. А посему вывод прост – НИКОГДА не доверять соглашениям и продавцам иллюзий, подобных тем, которые предлагали вернуть Голанские высоты  преступному синдикату семьи Асад, в обмен на мир. Достаточно только взглянуть, что сейчас происходит в аэропортах Сирии. Только этого нам не хватает с нашим единственным международным аэропортом.
     И ещё – взгляните на то, как ныне ведёт себя сейчас официальный Вашингтон, как он предаёт своих союзников – Саудовскую Аравию, как ёрзает по отношению к Турции, Японии, Украине, Ирану и обеим Кореям. Он всегда предаёт своих союзников.
     Посему в этом жестоком мире мы можем полагаться ТОЛЬКО на свою силу. Милосердие на Ближнем Востоке никогда ничего не определяло. Сейчас это начнёт понимать и Европа, распахнувшая свои двери перед беженцами и ещё не понимающая, что её ждёт дальше. Не была бы столь милосердной, если бы знала боевой клич всех воющих сторон в Сирии: «Без пощады, ибо и тебя не пощадят». Что и происходит сейчас там, где воюют до последнего ребёнка.
     Тот же, кто хочет быть милосердным – пусть начинает с себя.

5 видов борьбы с Израилем испробовали арабы:
1.   Классическую войну между вооружёнными силами Израиля и арабских государств. В результате нам пришлось создать мощнейшую армию, которая не только громила арабские вооружённые силы, но и когда весь Ближний Восток начал рушиться, оказалась единственной, готовой к опасностям происходящего.

2.   Дипломатическую войну на международной арене, где за ними всюду преимущество арифметического большинства. Но и оно им не помогло.


3.   Экономическую войну. С первого дня своего существования Израиль подвергался тотальному экономическому бойкоту самих арабских стран, многих исламских и немалого числа и других, в том числе и частично - западных. Но именно этот бойкот и помог Израилю превратиться в мощнейшую экономическую державу. Ныне этот бойкот исчез. В том числе и со стороны многих арабских государств.

4.   Война с помощью террора – и извне, и внутри самого государства. И здесь – победа за нами.


5.   И последнее – война с использованием демографии. И тут мы победили: ныне численность еврейского населения в Израиле приближается к 7 миллионам. Парадокс, но и здесь время работает на нас.

И вновь – об опасностях… На Ближнем Востоке это –аксиома: кто слабеет – вызывает на себя нападение. А тот, кто силён – отдаляет войну. Устрашение предотвращает войну. Слабость – вызывает войну. Поэтому нам надо быть сильными, но так, чтобы наша сила была видна и издалека.

С темной стороны  расположились всевозможные щедро финансируемые "правозащитные" НКО, распространители советов Ахитофеля и приверженцы злополучных попыток обратить активные террористические структуры в партнеров для достижения мира, адепты "мира сейчас" не менее опасного, чем "война немедленно". Все они нанесли нам огромный вред и по-прежнему продолжают свое дело. Этих толкачей дурных советов, так и не сумевших извлечь ни одного урока из своих прошлых ошибок, мы ежедневно наблюдаем в официальных "СМИ". Они ничуть не изменились.
Как жаль, что из-за политического сопротивления развитие месторождения "Левиафан" задерживалось до сегодняшнего дня на протяжении шести лет. Иначе мы уже сейчас видели бы миллиарды, текущие в национальную казну. И если бы "глава антимонопольного управления" не вмешался, препятствуя подписанию соглашения о продаже газа в Иорданию в прошлом году, оно было бы подписано на 15 миллиардов, а не на 10, как теперь… Из-за падения цен на энергоносители за этот период при стремлении консорциума заключить наконец свою первую сделку мы потеряли 5 миллиардов.
Но потенциал, заключенный в возможных будущих сделках через Грецию и Кипр, через Турцию и через Египет колоссален. Где все эти "прорицатели", вещавшие о том, что наш энергетический горизонт закрыт? Где они, боровшиеся с нашим богатством и нашим счастьем?
     Экономические достижения. Сегодня Израиль – богатое государство с ВВП в год на душу населения в 40000 доларов. Экономический рост государства во втором квартале нынешнего года достигает 4% в год. Каждые 6 лет население Израиля прирастает в 1 миллион человек. И уже не за горами численность населения Израиля достигнет 10 миллионов.
     Это такие реалии, о которых никто не смел бы мечтать 100 лет назад.

                                                                                   Вольный перевод М. Абира

ТРАМП О ПУТИНЕ

Трамп: мнение о Путине будет складываться на основе совместных действий

Кандидат в президенты США от Республиканцев Дональд Трамп прояснил своё отношение к Владимиру Путину. Миллиардер сказал, что его мнение о президенте России будет складываться на основе совместных действий, которые США и Россия должны предпринять для уничтожения террористической угрозы. Кандидат от республиканцев в очередной раз заявил о необходимости совместной работы с Москвой.
"Говорят, что Дональд Трамп любит Путина. Я не люблю и не ненавижу Путина. Давайте посмотрим, как это будет работать. Может быть у нас сложатся хорошие отношения, может быть — ужасные, либо мы останемся где-нибудь посередине. Я могу сказать одно: и думаю, что все согласятся, если мы поладим с Россией, и Россия пойдет и вместе с нами вышибет дух из ИГИЛ, я считаю, что это будет хорошо".

ПЛУТОНИЙ РАЗДОРА

Плутоний раздора

Похоже, за закрытыми дверями сильных мира сего России уже уготована судьба СССР. Однако, объявив о «заморозке» соглашения, Путин напоминает: он — не Горбачев.


© Фото ИА «Росбалт»
Сообщение Кремля о том, что Россия приостанавливает в одностороннем порядке соглашение между правительством Российской Федерации и правительством Соединенных Штатов Америки об утилизации плутония, заявленного как плутоний, не являющийся более необходимым для целей обороны, обращению с ним и сотрудничеству в этой области, стала главной мировой информационной бомбой последних суток. Документ был подписан  Россией 29 августа 2000-го, США — 1 сентября  того же года. Как признаются некоторые журналисты, все об этом говорят, но мало кто понимает, о чем идет речь.
Так называемый  «избыточный» плутоний, который неожиданно стал разменной картой в геополитической борьбе, появился не на голом месте, а  в результате двустороннего сокращения стратегических наступательных ядерных вооружений, начало которому было положено вступлением в силу в 1994 году российско-американского договора СНВ-1. Тогда и возникла проблема утилизации большого количество  опасных для человека  высокообогащенного урана (ВОУ) и плутония,  извлекаемых из демонтируемых ядерных боезарядов.  
К слову сказать, проблема эта назрела уже давно: за почти полувековую «холодную войну»  США, судя по открытым источникам, наработали около 110 тонн оружейного плутония, СССР, по разным оценкам специалистов,  от 125 до  130 тонн.
В «плутониевом» соглашении, взорвавшем информационный мир, прямо указано на  необратимость перевода избыточного изотопа в формы, непригодные для изготовления ядерного оружия. То есть, документ акцентирует на том, что извлеченный оружейный плутоний не может быть использован для производства другого ядерного оружия. Это — самое сердце соглашения. Если оно «останавливается», то договор «умирает».
Согласно документу  обе стороны должны  утилизировать избыточный плутоний в форме топлива для легководных энергетических реакторов (не менее 34 тонн каждый из партнеров). Соглашение предусматривает также возможность утилизации и большего количества плутония в будущем, если это потребуется.
Ну и святое  для подобных договоров — это  прозрачность при выполнении обязательств по нему, которая, как водится, возможна только при  взаимном мониторинге и инспекциях — как именно утилизируется плутоний, отработавшее топливо, на каких установках. Обычно разоруженческие договора мониторятся также и МАГАТЭ. Такая возможность для этой международной организации тоже  предусматривается в соглашении, хотя пока до этого не дошло. (И, похоже, уже не дойдет.)
Один из важных  пунктов документа — это гарантии России в предоставлении ей непрерывного технического и финансового содействия на всех этапах реализации российской программы утилизации плутония. Иными словами, по соглашению  оплачивать «банкет» предписывалось США и Западу. Стоимость утилизации российского плутония  была оценена отечественными специалистами  в сумму не менее $4 млрд (По другим оценкам — $3,5 млрд) Однако эта цифра оказалась лишь на бумаге. Суммарный задекларированный донорский взнос составил всего около $850 млн. Из них —  $400 млн пришлось на долю США и около $450 млн  —других стран  «восьмерки» (тогда была еще G8).  
При этом США согласились с предложением Москвы использовать в России для утилизации избыточного плутония реактор на быстрых нейтронах БН-800 (в то время он уже строился) взамен легководных реакторов ВВЭР-1000 и реактора БН-600 (находился в эксплуатации с 1980 года) с «гибридной» активной зоной. (Речь идет о так называемом МОХ-топливе.) Сами американцы тоже собирались развернуть  программу по производству МОХ-топлива для «выжигания» оружейного плутония. Для этого они должны были построить специальные сооружения.
Однако в  2007 году России было объявлено, что больше денег от «споносоров»  не будет. То есть, в утилизацию   отечественного оружейного плутония она должна вкладывать свои миллиарды.
В  2010 году  стороны разработали и подписали протокол к соглашению от 2000 года — в связи с изменившимися обстоятельствами. В нем указывалось, что они  запустят свои программы утилизации избыточного оружейного плутония не позднее 2018 года. Также были изменены параметры  мониторинга и инспекций. Важно, что в протоколе содержались положения, дающие право российской стороне приостановить, изменить или прекратить деятельность в рамках Соглашения, если правительство США примет решение не начинать или прекратить оказание технического содействия. Этот обновленный документ вступил в силу  13 июля 2011 года.
Нынешнее приостановление соглашения  — это уже не первое предупреждение Штатам. В апреле 2016 года Москва заявила, что Путин не поедет на международный ядерный саммит  именно по той причине, что Вашингтон не выполняет соглашение по утилизации оружейного плутония. Как отмечал тогда российский президент, согласно договоренностям плутоний из боеголовок предполагалось уничтожать промышленным способом. И для этого США обязались  построить специальные предприятия. Россия, сказал Путин,  свои обязательства выполнила, а американские партнеры — нет. Вместо  прописанных обязательств США, как писала об этом и американская печать,  намерены смешивать оружейный плутоний с другими, нерадиоактивными, материалами и отправлять  его в хранилище. А это уже другая «песня»  — при таком хранении, как считают эксперты,  остается возможность  изъять эту смесь и выделить из нее плутоний для создания нескольких тысяч ядерных боеголовок. Тогда представитель Белого дома выразил сожаление, что президент России не будет участвовать в ядерном саммите государств. И отринул все обвинения Москвы в нарушении соглашения.
И вот спустя полгода, 3 октября 2016-го,  Владимир Путин  подписал Указ о приостановлении действия соглашения с США об утилизации избыточного оружейного плутония. Главная причина  такого шага, указывает Москва,  связана с  «возникновением угрозы стратегической стабильности в результате недружественных действий США в отношении РФ», а также неспособностью США обеспечить выполнение принятых обязательств по утилизации избыточного оружейного плутония. 
При этом Владимир Путин дал шанс «хромой утке» Бараку Обаме вернуть Москву к возобновлению работы соглашения, огласив весь список условий, которые США должны для этого выполнить. В законопроекте, внесенном срочно в Госдуму,  указывается, что США должны сократить военную инфраструктуру и численность своего контингента на территории стран-членов НАТО, вступивших в альянс после 1 сентября 2000 года; отменить «закон Магнитского» и все санкции, введенные в отношении отдельных субъектов России, физических и юридических лиц; компенсировать ущерб, понесенный РФ в результате этих ограничений и введения против Вашингтона ответных мер; предоставить четкий план по необратимой утилизации избыточного плутония. (Замечу, что в этой «битве престолов» пункт о необратимой утилизации избыточного плутония указан на задворках, так сказать,  требований Москвы.)
Конечно,  у простого обывателя (и не только)  эти требования (можно сказать, ультиматумы) от государства, объем экономики которого соразмерим с экономикой штата Техас, ничего кроме скептической улыбки не вызывают.  Ведь еще совсем недавно многие из власть предержащих так гордились и тешились, даже благодарили Запад и США за санкции, мол,  это так хорошо, даст толчок развитию экономики России, и вот — на тебе — оказывается, лукавили. И это вовсе не хорошо, а как раз и привело к «расшатыванию экономики РФ и нарушению прав российских граждан». (Правозащитники в Кремле сидят, однако.)
Ясно, что эти «капризы»  в США никто выполнять не будет. История  вызывает параллели со сказкой Александра Пушкина, в которой раздухарившаяся старуха, имеющая  всего-то избу-развалюху с дырявым корытом,  потребовала от золотой рыбки стать  «владычицей морскою».
Это то, что лежит на поверхности. Однако сложно представить, что, выдвигая  масштабные требования и увязывая утилизацию плутония, например,  с санкциями США и российскими антисанкциями,  Кремль не понимает,  что это выглядит, мягко говоря, неадекватно. Разрыв с  США   вот уже 16 лет плохо работающего (десять из них  вообще не работающего) соглашения как-то не соответствует тому массиву всеобъемлющих желаний, в том числе и денежных компенсаций  даже за введенные Россией ответные санкции. (Суммы должны посчитать, видимо, вновь пришедшие депутаты, принимая такой закон.)
Видимо, во всем этом действе есть  другая причина. А плутоний — всего лишь удачно подвернувшийся повод. (Хотя, несомненно, соглашение  США должны выполнять.)  И заключается она в том, что в последнее время, судя по всему, что-то сдвинулось в коллективном сознании Запада по отношению к России, а скорее всего — лично Путину. Я с изумлением слушала выступления в режиме онлайн участников срочного заседания Совбеза ООН 25 сентября сего года, созванного по требованию министров иностранных дел США и ЕС в связи с событиями в Сирии.
Подобных формулировок и высказываний в адрес России  на таком высоком уровне не было никогда ранее. Да не только в адрес России — даже во времена СССР никто бы не осмелился в стенах ООН поносить Москву такими словами. Возникало чувство, что страну просто размазывают.  Вызывали шок не только слова, но и сами интонации, особенно — у представителя США Саманты Пауэр, которая с особым смаком объявила действия Москвы «не борьбой с терроризмом, а варварством, которое надо остановить»,  «абсолютным террором». Ей  почти в такой же тональности вторили представители Великобритании и Франции — «военные преступления», «Россия приобретает статус страны-изгоя». Иностранные публицисты называют это заседание «историческим приговором Запада Путину».  Российский представитель Чуркин, обычно уверенный в себе,  при этом выглядел растерянно, как герои  картины «Не ждали». А обычно толерантная New York Times после этого заседания разразилась жесточайшей редакционной статьей с заголовком «Государство Владимира Путина — вне закона». Не авторским, замечу мнением какого-нибудь политолога, , а именно редакционной статьей.
Похоже, за закрытыми дверями сильных мира сего России  уже уготована судьба СССР — вот и цены на нефть, прогнозируют некоторые западные СМИ, в следующем году опустятся до уровня $25 за баррель. А это — главное оружие оппонентов Москвы. Только, сдается мне, что  Запад и США плохо понимают, что если Россия это и есть модифицированный СССР, то Путин — отнюдь не Горбачев. Он без боя не станет сдаваться. Так что и избыточный оружейный плутоний тоже в нем может пригодиться.
Алла Ярошинская

Цукерберг против Скотленд-Ярда

history

Цукерберг против Скотленд-Ярда


11.09.2016

– Я хочу быть киноактрисой, – простодушно призналась девушка, опуская бокал на стол, – я хочу сниматься в фильме про лётчиков, наших новозеландских военных лётчиков, которые воевали с японцами.
Цукерберг взглянул в большие, чуть с поволокой глаза своей очаровательной собеседницы и понял, что решение мучившей его последние дни проблемы найдено.
Эммануэль Цукерберг родился в австро-венгерском Станиславове, известном ныне как Ивано-Франковск, в обеспеченной еврейской семье, владевшей нефтяными скважинами и нефтеперерабатывающим заводом. По его собственным словам, случай, изменивший всю его дальнейшую жизнь, произошёл в 1925 году, когда ему было14 лет. Как-то раз неподалёку от дома приземлился военный биплан (лёгкий самолёт с двумя парами крыльев, расположенными одна над другой) – по тем временам чудо передовой техники. Эммануэль тотчас помчался фотографировать диковину. У лётчиков, как видно, было хорошее настроение, и заметив восторг подростка, они пригласили его сделать с ними круг. С этого момента жизнь Эммануэля Цукерберга навсегда оказалась связанной с небом.
Четыре года спустя, следуя совету прозорливого сионистского лидера Владимира Жаботинского, Цукерберг отправился изучать аэронавтику в Париж. Одновременно он закончил лётные курсы и вскоре стал пилотом в частной французской авиакомпании. Его наставником, а затем и напарником был не кто иной, как автор «Ночного полёта» и «Маленького принца» обаятельный интеллектуал и опытный лётчик Антуан де Сент-Экзюпери. В 1934 году Цукерберг приехал в Палестину, чтобы создавать еврейский воздушный флот. Именно он стал первым профессиональным лётным инструктором еврейских подпольных организаций самообороны. Под его руководством формировались кадры будущих ВВС Израиля.
***
Летом 1948 года провозглашённое лишь месяц назад еврейское государство отчаянно боролось за существование с армиями пяти арабских стран. Единственное, чем в избытке обладало еврейское войско на тот момент, была, пожалуй, бешеная воля к победе, заряженная пьянящим осознанием важности происходящего. Во всём остальном израильтяне безнадёжно уступали своим противникам, что сильнее всего ощущалось в воздухе. Вся военная авиация новорождённой страны насчитывала лишь с дюжину лёгких одномоторных самолётов. И исправить это предстояло агентам еврейского государства в Европе, которые должны были любыми путями обойти объявленное ООН эмбарго на продажу оружия в воюющий регион.Одним из таких агентов на время стал и Эммануэль Цукерберг. В совершенстве владея несколькими европейскими языками, он был обаятелен, обладал изящными манерами и мог легко выдать себя за богатого европейского плейбоя. Главное же, он сам был лётчиком и благодаря прежней работе во Франции имел связи в профессиональной среде. Сменив по традиции того времени немецкую фамилию Цукерберг на ивритскую Цур («кремень» на иврите), Эммануэль отправился в Англию.
Вскоре через криминальные лондонские круги он начал приобретать лёгкие двухмоторные самолёты. В Израиль он их перегонял самостоятельно, пользуясь лишь компасом и картой. Этот трюк ему удалось совершить восемь раз, прежде чем «партнёры» сообщили, что Скотленд-Ярд уже идёт по его следу. И тут Цур услышал об отставном генерале британских королевских ВВС, живущем на юге Англии. Тот, возможно, из сентиментальных соображений купил после войны дюжину бомбардировщиков «Бристоль Бофайтер», списанных армией на лом, а теперь не знал, куда их деть. Тяжёлые, с почти 18-метровым размахом крыльев, оснащённые четырьмя 20-миллиметровыми пушками и способные действовать даже ночью, «Бофайтеры» считались одними из самых продвинутых и вооружённых военных самолётов своего времени. Недаром, испытав на себе их разящую мощь во время Второй мировой войны, японцы прозвали их «полирующей смертью».
Разумеется, прежде чем совершать покупку, Цур был обязан осмотреть машины, удостоверившись, что они ещё способны летать. Вот только появиться в Англии легально он уже не мог. Недолго думая, он снял во Франции маленький самолёт и, зарегистрировав поездку между двумя французскими городами, перелетел в Англию, пройдя на минимальной высоте под радаром. Самолёты, конечно, были в ужасном состоянии, но генерал так обрадовался покупателю, что был готов включить в цену, и без того невысокую, ремонт машин в своих авиаремонтных мастерских. Торг завершился покупкой шести наиболее целых «Бофайтеров», которых генерал обязался привести в пригодное состояние за 2-3 недели. Работа закипела, а Цур вернулся в Париж, ломая голову, как же ему вывезти из Британии большие военные самолёты.
***
В кафе на Елисейских полях Цур встретил молодую девушку из Новой Зеландии, влюблённую в одного из пилотов, с которыми он сотрудничал. Её мечты о карьере киноактрисы и съёмке фильма о новозеландских лётчиках, воевавших с японцами над Тихим океаном как раз на «Бофайтерах», внезапно ему помогли. И работа закипела. Вскоре на свет появилась продюсерская компания Air Pilot Film Company, сообщившая о намерении снять художественный фильм о новозеландских пилотах и их героической борьбе с японцами. Честно сказать, название будущей ленты не отличалось оригинальностью – «Лётчики Новой Зеландии в действии». Зато для съёмок были куплены сотни метров качественной плёнки, наняты лучшие в Лондоне операторы и осветители, набраны четыре десятка статистов. Фактический автор идеи – девушка из Новой Зеландии, воплотила свою мечту, став возлюбленной главного героя – одного из лётчиков, отправляющихся на войну.
Кастинг для пилотов, которым предстояло участвовать в съёмках, вёл сам Цур. Впрочем, отбирал он не столько по артистическим способностям, сколько исходя из соображений того, сумеет ли он убедить лётчика взяться за весьма необычную и совсем нелегальную работу. В мастерских генерала удалось в итоге собрать лишь пять самолётов, поэтому и пилотов было отобрано тоже пятеро. Сценарий был передан властям для получения разрешений на взлёты и посадки бомбардировщиков на аэродроме к югу от Лондона.
В последних числах июля 1948 года съёмки начались. Каждый день из Лондона на аэродром, преображённый в новозеландскую военную базу возле города Темс, выезжали автобусы со съёмочной группой. Операторы включали камеры, осветители заливали светом софитов взлётное поле, режиссёр нервничал и давал указания, статисты, точнее статистки, махали лётчикам белыми платочками, пилоты посылали им воздушные поцелуи и бежали к самолётам, бомбардировщики взмывали вверх и садились.
На третий день произошла трагедия. Один из пилотов не справился с управлением старого самолёта, врезался в гору и погиб. Все были уверены, что съёмки будут прекращены. Но Цур собрал группу и сказал, что героические новозеландские лётчики заслужили быть увековеченными в памяти людей, и потому работа над фильмом будет продолжена. На следующий день были отсняты последние дубли сцены прощания с пилотами, отправляющимися на войну, и теперь уже только четыре бомбардировщика взмыли ввысь. Руководство компании расплатилось со статистами и лондонским составом. По плану дальнейшие съёмки проходили в Шотландии, природа которой, по мнению продюсера, напоминала новозеландские виды. Туда и повели пилоты свои бомбардировщики. Цур немного задержался, упросив диспетчеров сообщить о последнем взлёте с задержкой на три часа. Свою странную просьбу он подкрепил весомым финансовым аргументом.
Четыре часа спустя бомбардировщики сели – правда, совсем не в Шотландии, а на Корсике, в Аяччо. Местные диспетчеры тоже были щедро вознаграждены за то, что рапортовали властям о неожиданном визите лишь тогда, когда самолёты были уже на пути в югославский Подгорец. Через два дня после торжественного вылета из пригородов Лондона четвёрка «Бофайтеров» приземлилась в Израиле, став передовой ударной силой еврейских ВВС. А Эммануэль Цур уже четыре дня спустя вновь полетел в Англию за новыми приобретениями. Он успел переправить в страну ещё шесть самолётов, прежде чем в первых числах сентября пронырливые журналисты сумели распутать оставленные им следы и обрушили на Британию сенсационную новость о том, как под видом съёмок фильма израильтяне в обход эмбарго вывезли из Англии четыре тяжёлых бомбардировщика.
Скотленд-Ярд был взбешён и всерьёз взялся за поиски Цура, которому на этот раз уже не оставалось ничего другого, кроме как свернуть свои операции и вернуться в Израиль, где Бен-Гурион назначил его первым директором израильского международного аэропорта в Лоде. Эммануэль Цур (Цукерберг) скончался на 80-м году жизни в 1991 году в окружении родных и близких. А в Скотленд-Ярде, возможно, до сих пор хранятся сотни метров киноплёнки, отснятой за четыре летних дня в окрестностях Лондона. Впрочем, вряд ли этот фильм интереснее своей реальной истории создания.

Александр Непомнящий

АЛЕКСАНДР МИНДАДЗЕ В ИЗРАИЛЕ


 Александр Миндадзе - сын отличного сценариста Анатолия Гребнева (Айзенберга). Чнловек в таланте своём состоявшийся и потому, что большую часть своих фильмов сделал в содружестве с одним режиссером - Вадимом Абдрашитовым, но и потому, что сам стал режиссером и режиссером выдающимся. Может быть, одними из последних, достойных упоминания, режиссеров русского кино.
                                                                        Арк. Красильщиков

Волна истории сквозь увеличительное стекло Александра Миндадазе

«Милый Ханс, дорогой Петр» – фильм Александра Миндадазе о предчувствии войны. Особые показы и встречи с режиссером в Израиле с 15 по 17 ноября

Проект «Линия Жизни. Израиль» представляет в ноябре 2016 года ряд встреч со сценаристом и режиссером Александром Миндадзе на показах его последнего фильма «Милый Ханс, дорогой Петр» в Иерусалиме, Тель-Авиве и Хайфе.

«Милый Ханс, дорогой Петр» - одна из лучших российских лент авторского кино этого сезона. Фильм о войне, о предчувствии трагедии, о пересмотре Истории и об отдельных историях отдельных людей, личностей из прошлого, судьба которых все еще влияет на настоящее... «Милый Ханс, дорогой Петр» - уже третий фильм, где Александр Миндадазе - один из известнейших российских сценаристов и драматургов - выступает и как режиссер, как постановщик, сводящий воедино драматургию, операторское искусство, монтаж, композицию.

Миндадзе, рассказывая о том, что случилось в преддверии войны, стирает границы между прошлым и настоящим, переходя в реальной истории к условности и символизму. Многие годы его совместной работы с Вадимом Абдрашитовым сказались на том, как Миндадзе передает реальность в кино – сквозь дымку, сквозь ветер мировой истории, неторопливо и в то же время яростно и эмоционально, так, что чувствуются краски, запахи, звуки, слезы. В этом фильме Миндадзе удалось передать чудовищное напряжение времени, предчувствие катастрофы, хотя в этом фильме нет скрупулезности в воссоздании деталей эпохи, это не костюмная экранизация мемуаров или дневников, а есть множество вопросов, истерика эпохи, любовь и чувства. Выдуманная мелодрама? Нет – фильм из другого пространства – пространства любви, страха, предательства, обреченности, грядущего апокалипсиса, кошмара политики, разлома между культурами и отчаянной несвободы. Фильм сложный и прозрачный - литературный кинематограф, визуальная проза.  Расспросы, требующие понимания. Ответы, требующие мужества. История  обладает в фильме эффектом присутствия – не только как прошлое, но и как совершающееся сейчас.

Синопсис фильма таков: весна 1941 года. Германия еще не вступила в войну с СССР, а потому немецкие рабочие вполне официально работают на территории России. На заводе по производству оптических линз группа инженеров из Германии пытается достичь чистоты стекла самого высокого уровня, но эксперименты заканчиваются неудачами. Когда вышедший из себя инженер Ханс однажды превышает допустимые ограничения и устраивает на заводе взрыв, единственным свидетелем его нарушения становится рабочий Петр. На фоне аварии растет напряжение, но еще больше растет напряжение на границе двух стран... Напряжение времени над пропастью войны. Бесстрастный взгляд, четкий ритм и метафора увеличительного стекла – на практике специальной линзы, впоследствии получившей название «линза Отто».


Уже на уровне сценария проект этого практически абстрактного фильма-метафоры подвергся идеологической критике, однако был реализован практически в первозданном виде благодаря поддержке Миндадзе коллегами из Германии и Великбритании. Линзы, о производстве которых идет речь, стали увеличительными стеклами, сквозь которые можно разглядеть как под лупой предвоенную эпоху. Фильм Миндадзе стал одной из сенсаций Московского кинофестиваля 2015 года - сыграло роль и то, что фильм раскритиковал министр культуры Владимир Мединский, сослужив тем самым ему прекрасную рекомендацию. В 2013 году Минкульт РФ отказался финансировать проект из-за «несоответствия исторической достоверности», но позже картину финансово поддержал Фонд кино.

Миндадзе напоминает о том, что в пакт Молотова-Риббентропа входил пункты и о научно-производственном сотрудничестве. Факт этот не любят вспоминать, но в конце 1930-х - начале 1940-х годов в СССР работало много немецких специалистов. Среди них и главные герои этого фильма - немецкие инженеры, пытающиеся улучшить качество линз,
создать чистое оптическое стекло на режимном советском заводе весной 1941-го, в канун Великой Отечественной войны. Все историческое в этом фильме довольно условно. Нет никаких абстрактных «плохих» - есть четверо немецких инженеров. Ведь пока нет войны - они люди. Нацизм начинается с психологии: как эти люди стали зверьми? Миндадзе показывает момент, предшествующий расчеловечиванию. Им еще кого-то жалко; они еще способны просить прощения; они еще сомневаются. Они еще люди. Но уже ясно, что катится волна, которая уничтожит всех, что личности пожрет чудовищный механизм истории.

Этот фильм получил десятки наград, был представлен уже на многих фестивалях. В этом   году «Милый Ханс, дорогой Петр» получил премию «Золотой орел»  за лучший фильм и лучшую режиссуру; национальную премия кинокритиков и кинопрессы «Белый слон»  за лучший фильм и лучший сценарий;  кинопремию «Ника»  за лучший фильм. В прошлом – 2015-м году на международном кинофестивале в Чикаго  фильм был удостоен Приза   Антониони за лучший игровой фильм,  Приза лучшему оператору (Олег Муту) и Приза за лучшую мужскую роль (Якоб Диль).


«Милый Ханс, дорогой Петр»
Автор сценария и режиссер-постановщик: Александр Миндадзе. Оператор: Олег Муту. Композитор: Валерий Сивер. В фильме звучит инструментальная музыка Арнольда Шенберга.  Актеры: Якоб Диль, Биргит Минихмайер, Марк Вашке, Марк Хоземан, Евсгений Сармонт (Германия), Роза Хайрулина, Андрюс Даряла, Анна Скиданова, Ангелина Римашевская (Россия), Светлана Косолапова (Украина)


Иерусалим, 15 ноября, вторник, 19:30, кинотеатр «Лев Смадар».        

Хайфа, 16 ноября, среда, 19:00, «Синематека»  
Тель-Авив, 17 ноября, четверг, 19:30, Дизенгоф-Центр, кинотеатр «Лев», зал 1 (3-й этаж)  После  каждого показа – беседа с Александром Миндадзе.     


Заказ билетов  - http://bestbravo.co.il/announce/53621

КУЗЬМА ПРУТКОВ И ОБАМА


ТЕЛЬ-АВИВ, 6 октября. /ТАСС/. Власти Израиля категорически отвергли обвинения Госдепа США, ранее осудившего решения израильского правительства ускорить реализацию планов по постройке новых поселений на Западном берегу Иордана. Об этом сообщила электронная версия газеты The Times of Israel со ссылкой на заявление МИД Израиля.

 А.К. Мало кому на Западе нравится нынешний Кремль. Это понятно: политика захвата, агрессивного психоза и поиска врагов - ничем хорошим для России  и сопредельных стран не кончалась прежде, не кончится и сегодня, но иногда я начинаю понимать Москву с ее категорическим отрицанием однополярного мира.  И в самом деле: кто дал право Обаме и комп. распоряжаться строительством домов за тысячи километров от Вашингтона?  Не станем в очередной раз повторять, почему Израиль должен и вынужден строить поселения в Иудее и Самарии. Тех, кто живет либеральными догмами не заставишь жить, согласно здравому смыслу. Вспомним классиков: "Нельзя объять необъятное" - утверждал некогда Кузьма Прутков. Видимо, его создатели были все-таки умнее нынешней администрации Белого дома.

ИЗ ОСВЕНЦИМА В ГУЛАГ

history

jewish.ru

Из Освенцима в ГУЛАГ


05.10.2016

Генри Велч – успешный бизнесмен, живущий в Риме, – поведал Jewish.ruудивительную историю своей семьи из Польши. Осенью 1939 года дороги трех сестер Гжесь разошлись: младшая осталась в Польше и попала в Освенцим, старшие – бежали в СССР и тут же были сосланы НКВД на Крайний Север. Ценой страшных испытаний сестры пережили Холокост, сохранив жизнь и самому Генри.

Это история трех сестер, которые родились и выросли в районе Балуты города Лодзь. Во время нацистской оккупации этот район станет Лодзинским гетто – вторым по величине в Польше. Сестры Гжесь – Геня, Рузя и Салли – переживут Холокост, но пройдут через страшные испытания. Салли, младшая, подвергнется медицинским опытам доктора Менгеле в Освенциме. Геня и Рузя вместе с десятками тысяч еврейских беженцев будут депортированы НКВД с оккупированных Красной Армией восточных территорий Польши и направлены на принудительные работы на Крайний Север.
История сестер Гжесь – это не только эпос о страдании еврейского народа во время Катастрофы, но и рассказ о трагедии польских евреев, которые лишились Родины. В годы скитаний и ада сестры мечтали, что война закончится и они вернутся в родную Лодзь к своим близким. Но там их ждала лишь выжженная земля и плохо скрываемая ненависть. «Мы как кошки, у которых много жизней, – напишет Роуз (Рузя) много лет спустя. – Нам столько раз давали пинка, кидали, осуждали на смерть, пихали, толкали, бросали из стороны в сторону, что я уже сбилась со счету. Но к счастью, неведомым образом мы снова смогли приземлиться на свои лапы, отделавшись – но лишь внешне – парой царапин». Когда в 1993 году Роуз умрет в Монреале в возрасте 80 лет, оставив двух детей и шестерых внуков, ее сын Мейер найдет в ящике комода исписанные плотным почерком на идиш тетрадки.
В своих записных книжках Роуз поведала о том, что пережила во время войны вместе с сестрой Геней и племенником Цви. Она предпочитала умалчивать об этом периоде своей жизни, пока в 1984 году, уже будучи пожилой женщиной, не приехала в Рим в гости к Цви. Там, во время Песаха, в окружении семьи тетя и племянник начали вспоминать, что с ними случилось в прошлой жизни. Эти воспоминания, а также тетрадки Роуз, переведенные и прокомментированные Цви, легли в основу книги «Песах в Риме» (A Passover in Rome, 2004). После войны Цви – он же Генри Велч – получил блестящее образование и стал успешным предпринимателем в сфере медицины в Италии. Ныне он живет в Риме, и с его разрешения автор рассказывает здесь историю трех сестер из Лодзи.
***

В июне 1939 года Рузя, вторая из трех дочерей пекаря из Лодзи Мейера и его жены Фрадель, вышла замуж за Симху Крайгера. А 1 сентября нацистская Германия напала на Польшу, и началась Вторая Мировая война. Сэма, как мы будем называть дальше Симху, призвали на фронт в польскую армию. Немцы были в Лодзи уже 3 сентября; они приступили к созданию Лодзинского гетто именно в том районе, где находилась булочная и дом сестер Гжесь. Вскоре муку начали выдавать по карточкам, перед булочной выстраивалась очередь еще с ночи. В доме у Гжесей собирались многочисленные родственники, которым они безотказно помогали. Начались казни, на рыночной площади стояла виселица с телами трех повешенных евреев для всеобщего устрашения.
Когда Рузя пришивала к своей одежде и платью родных звезды Давида, она решила, что не вынесет больше ни дня в Лодзи. После капитуляции Польши Сэм смог бежать в Белосток, находившийся на востоке страны. Восточные территории Польши были оккупированы СССР в результате сговора с гитлеровской Германией. Рузя решила попытаться прорваться к мужу на подконтрольную Советам территорию. Было решено, что сопровождать туда ее будет старшая сестра Геня с шестилетним сыном Цви. Муж Гени уехал до войны в Бразилию, чтобы подготовить почву и перевезти туда всю семью. Но после германской агрессии все планы рухнули. Пожилые родители ни за что не хотели покидать дом, и с ними осталась незамужняя сестра Салли.
Холодным ноябрьским вечером сестры и Цви сели на поезд до Варшавы, двигаясь на восток. На границе Рузя и Геня чуть не попались на удочку польского крестьянина, который за щедрую плату обещал провести их на советскую территорию, а, на самом деле, собирался сдать сестер немецким патрульным. Когда они добрались до «буферной зоны» между немецкой и советской частями Польши, то обнаружили там десятки тысяч таких же еврейских беженцев, удерживаемых красноармейцами в течение нескольких недель. Приказ из Москвы открыть границу пока не поступал.

Рузя и Геня встретили в толпе двоюродных братьев – Хаима и Леона. Ребята подхватили маленького Цви и подошли с ним вплотную к пограничной линии, чтобы показать мальчику «настоящего русского солдата». А сами вдруг перемахнули через границу с ребенком на руках и бросились бежать, несмотря на крики военных, стрелявших в воздух. Рузе и Гене не оставалась ничего другого, как прихватить рюкзаки и ринуться им вслед. Так сестры попали на советскую территорию. Через пару дней границу открыли для остальных беженцев из Западной Польши.
На вокзале Белостока женщин поджидал Сэм. Рузя расплакалась и упала в объятия вновь обретенного мужа. Город заполонили беженцы, но нашим героям удалось устроиться в еврейский пансион, где они познакомились с советским офицером доктором Кауфманом. Тот проникся к семье сочувствием и предложил им отправиться с ним в Пинск, где советская армия конфисковала дома у польских «кулаков». Там доктор обещал помочь сестрам с устройством. Рузя и Геня еще не знали, что они оказались между молотом и наковальней. С одной стороны была машина уничтожения Гитлера, с другой – репрессивный аппарат Сталина.
В 1940-1941 годах советские власти провели масштабные репрессии на захваченных территориях, депортировав в глубь СССР, по данным «Мемориала», до 320 тыс. польских граждан. Всего было несколько групп, подлежащих депортации. В июне 1940 года настал черед беженцев, которые намеревались вернуться в зоны, занятые гитлеровцами. НКВД решило использовать беженцев-«предателей» для принудительного труда в спецпоселках на Севере. Из архивных документов следует, что таким образом было депортировано более 75 тыс. человек, 82-84 % из них составляли евреи.

Когда весной 1940 года наши герои, как и другие польские беженцы, должны были встать на учет, они отказались от советского гражданства, надеясь дождаться в Пинске конца войны и вернуться в Лодзь. НКВД пришло за сестрами ночью в начале лета. Им дали несколько минут на сборы, а затем посадили в военный грузовик и повезли на станцию. Там уже скопились тысячи людей, которые ждали своей судьбы в пронзительной тишине. Всех их погрузили в товарный состав, и поезд тронулся в неизвестном направлении. В тот момент сестры очень пожалели, что не приняли советское гражданство. Но они еще не знали того, что все оставшиеся в СССР евреи будут истреблены во время немецкого наступления примерно через год.
В товарном вагоне их было человек сорок. Беременная Рузя сидела, прижавшись к небольшой щели, еле живая от духоты. Через месяц поезд прибыл в Котлас Архангельской области. Дальше по Северной Двине их везли пароходом до Красноборска. Оттуда вели этапом несколько дней. Вокруг была величественная северная природа. Лишь изредка попадались поселки, где местные жители, бывшие ссыльные, кормили поляков вареной картошкой и горестно вздыхая, приговаривали: «Не видать вам Варшавы, как своих ушей».
***

Спецпоселок «Нерчуга» стоял на берегу небольшого притока Северной Двины. Кругом был дикий лес и никакой цивилизации на много километров вокруг. Жили в деревянных бараках и работали на лесозаготовках. В день полагалось по 300 грамм хлеба на человека. 500 грамм «стахановцам», таким, как Геня и Сэм. В столовой давали уху и кашу, но только за деньги. Труд поселенцев оплачивался очень плохо, поэтому все они хронически недоедали. Начальник посёлка за что-то невзлюбил Геню и заставлял ее выполнять мужскую работу – таскать бревна из леса при помощи лошади. Но Геня справлялась. Она вообще была не из робкого десятка, что впоследствии продемонстрировала еще не раз.
В сентябре у Рузи начались схватки. Один местный житель взялся довезти ее на лодке до ближайшей больницы. С сестрой поехала и Геня, не послушав начальника, который не отпускал ее. Больница представляла собой грязную избу, где по прошитым мхом стенам ползали тараканы. Роды принимали акушерка и медбрат. Родилась здоровая девочка, но у роженицы не отходил послед. Геня подняла на ноги всех чиновников в деревне, и те послали за доктором. Он примчался на лошади, проскакав всю ночь. Больная находилась при смерти. Врач надавил ей на живот коленом, и послед вышел. Каким-то чудом инфекция еще не началась, и Рузя была спасена.
Родившуюся девочку назвали Гителе на идиш и Галина на русском. Маленький Цви души не чаял в малышке, с которой он часами беседовал, рассказывая ей о Лодзи и о бабушке с дедушкой. В этом мире взрослых мальчик впервые нашел живое существо, с которым мог делиться своими детскими переживаниями. Гителе была невероятно красивым ребенком, но она прожила совсем недолго. Молока в поселке не было, и малышка таяла с каждым днем. Гителе не было и трех месяцев, когда она умерла на руках у Сэма. Ее похоронили в лесу под большой березой, на которой вырезали имя девочки.
Рузя впала в сильную депрессию после смерти дочери. Она лежала в постели и не ходила на работу, несмотря на ежедневные угрозы начальника. «Кто не работает, тот не кушает, Рая Мейеровна», – приговаривал он, наведываясь с садисткой регулярностью в барак. Рузю лишили пайка, и ее кормили близкие. После того раза, когда Геня самовольно отлучилась из поселка, ей урезали зарплату в два раза. Но она всегда находила способы заработать. Так однажды летом она выручила неплохие деньги, продав малину, которую насобирала вместе с Цви в глухом лесу. Геня каждый день давала сыну в школу, где его учили русскому, деньги, чтобы он смог поесть в столовой. Мальчик приходил к тете Рузе и делился едой, а она разучивала с ним «Пана Тадеуша» Мицкевича.
В августе 1941 года начальство собрало всех обитателей спецпоселка, и представители НКВД объявили им, что с настоящего момента они свободны. Дело в том, что, когда началась Великая Отечественная война, советское правительство было вынуждено заключить договор с правительством Польши, находившимся в изгнании в Великобритании. По этому договору 12 августа был издан указ об амнистии польских граждан, находящихся на территории СССР. Всем желающим выдали пропуск для выезда из лагеря, где было необходимо указать конечный пункт пути. Наши герои наобум назвали Бухару – единственное место в теплых краях, которое им было известно. Перед отъездом Рузя пошла попрощаться со своей Гителе на ее лесную могилку. Она навсегда оставляла в этих бескрайних северных просторах часть себя.

До Бухары ехали восемь недель. Оказалось, город заполнен беженцами. И наши герои вынуждены были продолжать скитаться по Средней Азии в поисках пристанища. В поезде Геня познакомилась с Игнатом, который полюбил ее и Цви и стал о них заботиться. Наконец, сестры приехали в Туркестан, город в южном Казахстане, где им предложили работу в колхозе.
Это было гиблое место среди казахских степей. Надвигалась зима, в глиняной хижине ветер задувал во все щели. Рузя продавала последние хорошие вещи местным жителям в обмен на еду. Скоро в колхоз «Жыд Кен Чек» пришла эпидемия тифа. Игнат, перед тем как отправиться в больницу, положил под подушку Цви все ценное, что у него было: часы, кольцо и немного денег. Когда мужчина умер, сестры похоронили его в отдельной могиле – всех остальных зарывали в неглубокую общую яму. Геня обменяла одежду своего друга на два мешка муки. Все они – Рузя, Геня, Сэм и Цви переболели тифом, лежа в жару и бреду на грязной соломе. Из 128 человек, прибывших в колхоз в декабре 41-го, – в основном это были молодые крепкие еврейские мужчины – лишь 25 дожили до весны, среди них были и наши герои. Геня, как только встала на ноги, достала где-то 20 кг муки и отправилась вместе с Рузей в Туркестан, чтобы обменять ее на махорку, которую потом можно было бы выгодно перепродать. Они пронесли по 10 кг каждая в рюкзаке за спиной все 30 км до ближайшей станции.
После многочисленных перипетий Рузя, Геня, Сэм и Цви оказались в Ленинабаде, нынешнем Худжанде, в Таджикистане. Там жизнь наконец-то стала налаживаться. Сэм и Геня работали на консервной фабрике, снабжающей Красную Армию. Геня занялась подпольной торговлей, продавая все, что удавалось принести домой с фабрики, богатым евреям. Цви в свободное от школы время был у нее чем-то вроде курьера. Рузя вновь забеременела. Когда она была на седьмом месяце, по радио объявили о ликвидации Лодзинского гетто и депортации тысяч людей в концентрационные лагеря. У Рузи все потемнело в глазах, от переживаний у нее начались преждевременные схватки. Родилась девочка, которую назвали Марилкой.

Сразу после рождения дочки дела семьи опять пошли под откос. С наступлением Красной Армии фабрику перенесли поближе к фронту, и Сэм потерял работу. Рузя заболела неведомой азиатской болезнью, и пока она лежала в больнице, Геня заботилась о малышке. Она наняла для племянницы няню, а днем с Марилкой сидел Цви, который теперь жил в приюте. У Гени совсем не оставалось времени на сына. В 1944 году она занялась успешным бизнесом, открыв несколько киосков со сладкой водой в Ленинабаде. У нее появился новый муж, Оскар, которого Цви на дух не переносил. После выздоровления Рузя поселилась в деревне золотодобытчиков недалеко от Ленинабада. Там Сэм работал на приисках и подрабатывал сапожником. Семья очень бедствовала, но гордая Рузя не принимала помощи от Гени, которая стала летом 45-го очень богатой женщиной, расширив свой бизнес и на деревню золотодобытчиков.
Война закончилась, и стало известно о существовании лагерей смерти и массовом уничтожении евреев в Европе. Однако сестры еще не представляли себе всего масштаба трагедии. Рузя писала письма домой, но ответа не приходило. В августе в Польскую миссию в Ленинабаде пришло наконец письмо для сестер. Геня немедленно отправилась туда и вернулась с распухшими от слез глазами. Это было письмо сестры Салли, которая сообщала, что она пережила Освенцим и что их родители скончались в Лодзинском гетто в своей постели. Все остальные пожилые родственники сгинули в газовых камерах. Уже позднее, когда Рузя воссоединится с Салли в Германии, та расскажет сестре свою трагическую историю.
****

Вот как это было. Вскоре после отъезда Рузи и Гени из Лодзи в ноябре 1939-го у семьи Гжесь отобрали булочную и переселили их на тесный чердак. К тому времени Салли уже вышла замуж за Эйба. Мейер, отец сестер, оптимистичный по характеру, впал в депрессию. Теперь он работал по найму. Однажды во время работы ему под ноготь попала заноза. У Мейера началось заражение крови, и через несколько дней он умер. Вскоре у Салли и Эйба родилась дочка Мариан. Внучка была единственной радостью для Фрадель после смерти мужа. Увы, ребенок умер в годик, от недоедания и антисанитарии. Может быть, это было и к лучшему, потому что скоро из гетто стали депортировать детей прямо в газовые камеры. После смерти внучки Фрадель стала медленно таять. Она умерла во время Хануки 1942 года.
Салли и Эйб продолжали работать на металлическом производстве. Они боялись выходить на улицу – всех, кого задерживали, депортировали в лагеря смерти. Так забрали брата Сэма, Бенциона, а позже и его сына. К моменту, когда в гетто уже практически никого не осталось, Эйб и Салли, которая была на восьмом месяце беременности, прятались среди развалин. Салли боялась оставаться одна в таком положении, и в конце концов они с мужем сели в поезд, который увез последних обитателей гетто в Освенцим. В этом же поезде ехало и еврейское руководство, которое сотрудничало с немцами, надеясь таким образом спастись.
Во время селекции Салли отправили в колонну молодых женщин, пригодных к работе. Видя ее огромный живот, другие женщины стали ее прогонять: все знали, что беременных посылали на смерть, и никто не хотел стоять с ними рядом. Вдруг к Салли подошла женщина в белом халате. Она спросила по-польски: «Ты хочешь жить? Тогда они заберут у тебя это», – и ткнула в живот. Что могла решить Салли в подобной ситуации? Она попала в руки доктора Менгеле, который проводил на ней эксперименты, вызвав у роженицы ускоренные схватки. Салли преждевременно родила мальчика. Ребенка забрали, и обезумевшая от горя мать никогда уже его больше не видела.
Польская доктор, как и обещала, спасла жизнь Салли. На третий день после родов врач перевела младшую из сестер Гжесь в обычный барак и тем уберегла ее от газовой камеры. Потом Салли работала в лагере в нечеловеческих условиях, пережила «марш смерти» и была освобождена советскими солдатами. Вернувшись в Лодзь, она встретила там Эйба, который тоже выжил в Освенциме. Они поспешили покинуть Польшу, и скоро обосновались в американском секторе Германии, в баварском городке Вайден.
***

Сразу после того, как пришло письмо от Салли, Геня, подкупив чиновников в Ленинабаде, достала себе, Оскару и Цви разрешение на выезд. Рузя и Сэм с маленькой дочерью Марилкой дождались официального пропуска, который советские власти дали только в декабре 1945-го.
На границе Польши Рузя услышала, как польский полицейский говорил железнодорожному работнику: «Мы посылаем в Россию уголь, а они нам – жидов. Почему они не оставят жидов у себя? Нам здесь они не нужны». Шесть с половиной лет спустя Рузя вернулась в Лодзь. На месте родительской булочной она нашла лишь груду развалин. Дом, где она жила с Сэмом, уцелел, и там жила теперь польская семья. Рузя попросила лишь заглянуть внутрь. Там были все те же вещи, которые она, счастливая невеста, покупала в новый дом. Сэм силой вывел жену, впавшую в транс, из их бывшего любовного гнездышка. В еврейской бакалейной лавке теперь хозяйничал бывший нищий польский сторож. «А, вы тоже выжили», – сказал он с усмешкой, завидев Рузю и Сэма.
«Все эти шесть лет войны я надеялась и мечтала вернуться домой и обнять своих близких, – напишет потом Рузя. – Но дома и близких больше не было. Остались лишь пустые мечты о жизни, которую разрушили. В мире больше не было места, которое я могла бы назвать домом». Последней каплей стал знаменитый погром в Кельце, где было убито более сорока евреев, многие из которых пережили концлагеря. Через несколько дней Рузя и Сэм навсегда уехали их Польши, «где земля была пропитана еврейской кровью».

***
После войны три сестры из Лодзи обосновались в Германии. У Салли и Гени родилось по дочке, обеих девочек назвали Фрадель, в честь бабушки. У Рузи родился сын, которого назвали Мейер, в честь деда. Геня открыла швейную фабрику, дела пошли хорошо, и она быстро разбогатела. Как только было основано Государство Израиль, Рузя и Сэм с детьми перебрались туда, а вслед за ними переехала и Геня. Цви, ставший к тому времени убежденным сионистом, жил в кибуце. Жизнь в Израиле в первые годы была очень тяжелой. И в начале 50-х Геня уехала с семьей в Монреаль и перевезла туда Рузю. Позднее Геня переехала в Чикаго, где к тому времени поселилась Салли с Эйбом. Геня открыла очень прибыльный бизнес по продаже деликатесов и работала не покладая рук вплоть до самой смерти. Умерла она от рака в 56 лет. Салли, прожив долгую и обеспеченную жизнь, умерла в 1993 году, в один год с Рузей, в окружении детей и четырех внуков.



Анна Лесневская
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..