12 ВЕСЁЛЫХ ИСТОРИЙ

12 историй, которые могли случиться в каждой семье, где ценят хороший юмор

Со всеми случаются курьезы на работе или в путешествиях, но настоящий кладезь юмора, подколов и шуток — это дом.

Редакция AdMe.ru «подслушала» несколько забавных историй, которые могли произойти только в семьях, где чувство юмора передается по наследству.

• Поссорилась с мужем, дико просто меня разозлил. Ушла в душ, стою под потоками воды, злюсь. Вытираюсь полотенцем — тоже злюсь. И тут с ужасом понимаю, что забыла напрочь, за что. Пришлось идти к мужу и уточнять.
• Мне было 10 лет, и мой папа учил меня плавать ровно 15 секунд. Это время он потратил на то, чтобы сбросить меня с пирса. Как побочный эффект — я еще и материться тогда научилась...
• Я студент, денег совсем нет. Так получилось, что надо было ехать в соседний город на поезде. Ну я набрал себе водички из-под крана в бутылку и купил дешевую булочку на рынке. Ехать недолго — 7 часов. Вот лежу я на верхней полке, жрать невыносимо хочется, а в животе поют киты. Чувствую, что сдохну сейчас от голода, а булку я уже съел. Со мной ехала какая-то семейка, вот они решили пожрать: достали курицу, напитки. Обжираются, а у меня текут слюни. Тут глава семейства обращается ко мне: «Ты, студент, есть, наверное, хочешь? Садись, ешь!» Я, не веря своему счастью, слезаю с верхней полки, сажусь за стол, как вдруг он говорит мне: «Только подожди чуток, мы сейчас все свое соберем, и можешь есть».

© imgur  

• Младший брат сегодня спросил:
  — А правда, что у тебя в университете все вопросы или билеты выдают перед экзаменом?
  Я:
  — Да.
  Брат:
  — Так их же можно все выучить!
• Сидели с мужем и его новыми знакомыми ужинали. Тут раздается истошный крик. Мы выбегаем на улицу, а там два мужика пьяных. У одного 4 пальца отрублено, а у другого топор в руках.
  Я среагировала быстро. Вырубила того, что с топором. Вызвала скорую. Пальцы положила в морозильник. Руку перевязала, чтобы кровопотери не было. В общем, все как надо. А наши новые знакомые сбежали с криками, что мы ненормальная семейка, раз беременная баба (я на 8-м месяце) такая отмороженная. А я просто врач-травматолог с 8 годами стажа.
• Сеструха отожгла. Пришла с дня рождения и на вопрос матери: «Пила?» — ответила: «Шампан стаканского».

© imgur  

• Муж как-то мылся в ванной на втором этаже (частный дом). Закрылся на замок, а тот заклинило. Открыть не смогли ни я снаружи, ни он изнутри. Пришлось ему в окно вылезать (там несложно, на крышу веранды). Тем же вечером мужу заговорщическим тоном сосед сообщил, что видел, как из нашего окна любовник в одних трусах сбегал. Муж не растерялся, ответил: «Да, знаю, это мой».
• Я сообщила мужу о беременности так. Сделала аиста из бумаги (оригами), тест вложила в клюв и приклеила на дверь туалета внутри. Муж спросил, что это за журавль и почему он курит?
• Сижу дома, протираю электрогитару водкой. Ну она и кожный жир с грязью хорошо оттирает, и лак не портит. Попутно жру конфеты, которые стащил с кухни. Протер гитару, поставил на стойку. Только разворачиваюсь к компу, заходит мама. Пятисекундная немая сцена. Сижу за столом я, на столе бутылка водки, конфетка. Фраза мамы: «Грустишь, сынок?»

© imgur  

• При поступлении в 1-й класс нужно было сдать своего рода экзамен. Среди заданий было спеть песенку. Так вот я им спел: «Ай-я-я-яй! Убили негра. Ни за что ни про что, суки, замочили!» Когда, спустя 11 лет, туда же поступала моя сестра, она спела: «Тонкий шрам на любимой попе — рваная рана в моей душе!» Думаю, нашу семейку они надолго запомнят.
• Гуляем с мужем и младшим сыном по набережной. На детской площадке носится пара десятков ребятишек и время от времени слышны возгласы: «Мелисса! Артур! Оливия! Мирабелла! Ян!» И тут откуда-то сбоку громогласный рявк:
  — Вовка!
  Прямо бальзам на душу.
• Помню, была я маленькая. Осенью пришла пора выкапывать картошку. Родители приехали на поле — а картошки нет! Всю выкопал... кто-то. Орали, матерились, кричали. Папа больше всех. А мама не понимала, кому понадобилось выкапывать огромное поле чужой картошки. А потом выяснилось, что папа с братом ее даже не сажали, а просто ездили бухать, когда говорили, что сажают картошку.

По материалам bash

Источник: https://www.adme.ru/svoboda-narodnoe-tvorchestvo/12-istorij-kotorye-mogli-sluchitsya-v-kazhdoj-seme-gde-cenyat-horoshij-yumor-1570065/ © AdMe.ru

Люди и стены. Испания

время публикации: 4 сентября 2017 г., 07:07 | последнее обновление: 4 сентября 2017 г., 07:35  

Фото и текст: Алина Загорская. NEWSru.co.il, facebook.com/alinamash

Эта страна, где магазин сантехники называется "кристалерия и фонтанерия", а улиточная – "каракулерия", совсем без юмора, и любая шутка там оборачивается правдой.

Увидев портрет короля Филиппа II – крошечного, длинноносого, похожего на муравья, который превратил Испанию в процветающую империю – я спросила с характерным акцентом: не был ли он евреем? Оказалось, что таки да – испанца без существенной примеси еврейской крови, похоже, просто не существует. Выкрестами были великий инквизитор Торквемада, а также святая Тереза Авильская, Сервантес, Эль Греко – список можно продолжать долго.

Узнав, что в королевских замках, полных драгоценных картин и гобеленов, нет кухонь, я пошутила, сказав, что короли, видимо, предпочитали кейтеринг. Но шутка не удалась – так оно и было на самом деле. Трактирщики стояли в очереди, чтобы получить право снабжать своей снедью монархов – умиравших от водянки, к которой приводило обжорство.

Испанцы категорически не говорят по-английски – даже на уровне "хау мач", хотя главной статьей их дохода является туризм. А в ответ на вопрос, как пройти, разражаются длинной тирадой, наплевав на ваши крики "ноу спэниш!" И ты смиряешься и начинаешь понимать, что "ректа" означает прямо, "рица" – направо, а "финале" – топай до конца улицы. Но главное слово это "салида" – выход. И надо его запомнить, потому что "экзита" вы не найдете нигде, и не ищите.

Я жила в окрестностях Саламанки – в маленьком городке Бехар, который навещали в своих странствиях Дон-Кихот и Санчо Панса. Моя приятельница Оля, в прошлом московская журналистка, замужем за местным жителем – Мигелем Гарсией. Она удивительный человек – и не потому, что обожает животных, увлекается верховой ездой и не любит города. Хотя для коренной москвички это странно, чтобы не сказать подвиг.

Оля и Мигель – домовладельцы. Они живут в скромной "финке" – ферме гектаров на тридцать, увитой виноградом и фигами, украшенной курами несказанной прелести, а также лошадьми и шиншиллой. Рядом с ними обитает некий маркиз – простой и хороший мужик, обладатель восьми сотен гектаров. Это случается с людьми, даже с простыми и хорошими.

Оля уверяет, что когда человек покупает дом, время его жизни замедляется, становится густым и тягучим, а потом и вовсе останавливается. Именно поэтому собственные дома называют "недвижимость".

Через Бехар протекает река Куэрпо де Омбре – тело мужчины в переводе. Так ее назвали из-за узкого перешейка, напоминающего талию. Над рекой нависает римский мост, с которого очень удобно топиться, и местные жители частенько использовали его с этой целью.

Ровно посредине моста непонятно как выросло фиговое дерево – с ним связана милая легенда. Один разорившийся фермер задумал свести счеты с жизнью, но зацепился кафтаном за ветки и повис над водой. А поскольку делать ему было нечего, он изучил окрестности и обнаружил мешок с деньгами, который припрятал среди ветвей его более удачливый сосед. Суицид таким образом был отложен на неопределенный срок, а несчастный банкрот превратился в зажиточного крестьянина.

И еще… Цунига, как выяснилось – это древний и уважаемый дворянский род, а торреро – не менее почетная и очень прибыльная профессия. И значит фабричная девчонка Кармен, символ безрассудной и неуправляемой страсти, на самом деле целенаправленно окучивала золотую молодежь. Ее любовниками были лейтенант Цунига и тореадор Эскамильо. Но не сложилось как-то…

А коррида – самый философский спорт из всех, какие я видела. Бык, который выбегает на арену – не простая корова. Его отобрали из сотен других за агрессию и ум, растили в злобе, откормили до 800 кг, а потом выпустили против хрупкого матадора, озабоченного, как мне показалось, лишь красотой наряда.

И этот бычара мчится на него – бодрый, полный сил и уверенности в том, что сделает всех одной левой. А ты сидишь в древнем амфитеатре на каменной скамье без спинки и абсолютно точно знаешь, чем дело кончится.

Кстати, бык, вопреки мифам, дальтоник, а все эти красные тряпки, пики и бандерильи нужны лишь для отвлечения. Торреро танцует свой отчаянный танец прямо перед рогами чудовища, а когда бык валит его на землю, поднимается и продолжает танцевать, истекая кровью – такая профессия.

Словом, это полная аналогия реальной жизни, которая что человека, что быка, сначала отвлекает всякими уловками, а потом наваливается и приканчивает.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ФОТОРЕПОРТАЖА

					Опубликовать

ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ О СЕВЕРНОЙ КОРЕЕ

Выставка цветов

ArtDocFest

В моем фильме есть большой эпизод, посвященный выставке цветов: люди туда приходят и фотографируются семьями. Сама выставка имеет символический смысл в типологии северокорейской жизни, потому что это выставка не просто каких-то цветов, а двух конкретных видов — кимирсении и кимченирии. Один воплощает образ старшего Кима, второй — образ среднего Кима. Но об этом люди, интересующиеся Северной Кореей, более-менее слышали.

А вот фотографирование имеет более драматический подтекст. На этой фотографии мы видим парня лет 25, девушку лет 24 и ребенка дошкольного возраста. Что нужно знать? Каждый мужчина в Северной Корее обязан отслужить в армии 10 лет, в том числе в трудовой армии; этот парень как раз находится на такой службе и живет в казарме. Его жена работает на предприятии и живет там же — в бараках; дети дошкольного возраста — вместе с женщинами; когда дети идут в первый класс, они отправляются на проживание в школу. Поход на выставку цветов — один из немногих дней, когда семьи могут воссоединиться. При этом важно, что они идут не куда-то в уединенное место, а на публику, на выставку цветов, где обязательно фотографируются на память.

Культ семьи

ArtDocFest

На наших глазах во время празднования Дня Солнца к монументу вождям пришел практически весь город, но в этом потоке людей была только одна классическая семья — мама, папа, дочь. И это семья героев, которых мы снимали для нашего фильма. Все остальные приходили или коллективами — женские, мужские, школьные, или по отдельности.

Если взять журналы или книги, изданные северокорейской пропагандой, то там можно увидеть картинки, на которых изображены семьи, расставленные как символические композиции. Мне кажется, северокорейцы подсознательно понимают, что у них нет семьи и это ненормально, поэтому они пытаются интегрировать эту сконструированную семью во внешнее сознание западного зрителя. То есть семья у них существует не как ячейка общества, а как «вот посмотрите — семья». И здесь это бросается в глаза: одна семья на фоне холостой массы.

В быту и на улицах Пхеньяна я, кстати, никогда не видел идущих вместе родителей и детей — семья как элемент городского ландшафта у них отсутствует.

Искусственные цветы

ArtDocFest

Все, кто приходит поклониться вождям, приносят с собой цветы, и тут есть несколько любопытных деталей. Главное — все цветы искусственные. Кроме того, эти цветы многофункциональные. В Пхеньяне есть государственные ларьки, где люди покупают цветы за деньги — и возлагают их к монументу; но когда цветов собирается слишком много, приезжают специальные работники, забирают их и отвозят обратно в ларек. Идет такая круговерть цветов в природе, что выглядит в целом довольно кощунственно. Особенно когда ты понимаешь, что это делают не роботы, а живые люди, которые поклоняются вождю, — продавщица, например. Как можно одновременно поклоняться вождю и продавать одни и те же цветы много раз — не очень понятно.

Поклонение вождю в Северной Корее — настоящий фанатизм; сильнее всего того, что мы можем понять и представить с нашим советским и сталинским бэкграундом. Там, например, есть сотрудники специальных служб, которые проверяют цветы и ищут в них металлические предметы или взрывчатые вещества. И это, конечно, абсурд — в них ничего невозможно найти, вождей же обожают.

Цензура

ArtDocFest

Часть съемок «В лучах солнца» мы проводили скрытно и делали все, чтобы отснятый материал не увидели наши сопровождающие, а часть — наоборот, снимали открыто и давали на проверку. Этот кадр цензурой был запрещен — он должен был быть уничтожен, и нам потребовалось несколько суток переговоров, чтобы его сохранить. Что же в этом кадре не соответствует цензурным требованиям северокорейской идеологии?

Тень. Не может падать на вождей тень. Притом что в Северной Корее все мозаичные панно с вождями — поскольку не только тень не может на них падать, еще дождь не может капать и птицы не могут ничего сделать на вождей — закрыты крышей. А соответственно, если есть крыша, то есть и тень от солнца, которая все-таки падает на вождей на протяжении нескольких часов. Но поскольку этого не может быть никогда и ни за что, снимать панно в такие часы нельзя.

Газоны

ArtDocFest

Хотя в Пхеньяне много людей живут в бараках, на производствах, какая-то часть населения все-таки обитает в квартирах. Напротив нашей гостиницы, например, был многоквартирный дом, который отапливался дровами и углем. Зимой из труб картинно шел дым. Вдоль улиц с домами засеяны газоны, и за ними следят конкретные жильцы; старики носят ведра и тазики с водой и буквально щипцами выбирают из травы желтые травинки. Иногда они следят, чтобы никто не прошелся по газону и не встал на него ногой. Видимо, каждому жителю отведена своя зона для возделывания газона, и он воспринимает это как большую ответственность.

Война

ArtDocFest

Это церемония приема в пионеры. Вроде бы ничем не примечательная фотография, если бы не контекст. Обычно северокорейских сопровождающих бесполезно о чем-либо спрашивать, они не отвечают на вопросы, но иногда сами что-то рассказывают. Наш сопровождающий вдруг рассказал, что этих детей (стоят по левую руку от сопровождающего) взял на содержание «дорогой лидер», потому что родители этих детей погибли на войне с Америкой. Это съемка 2014 года, а детям тут — 8–9—10 лет. Значит, в 2004 году или чуть позже огромное количество северокорейцев погибло на войне, которой не существует.

После окончания войны 1953 года — между Южной и Северной Кореей — был один инцидент на 38-й параллели, когда советский журналист решил перебежать на южнокорейскую территорию, а за ним ринулся отряд солдат, и там погибли два-три человека. Куда делись родители этих детей — не знаю, можно лишь делать различные предположения.

Отопление

ArtDocFest

Иностранцев в Пхеньяне водят в здания с большими атриумами и широкими пролетами, но все они не отапливаются, причем годами и десятилетиями. Как это ощущается в феврале? Хуже любой пыточной камеры: совершенно пронизывающий холод. В школах, как правило, все классы и помещения закрыты плотными пленками, чтобы сохранить внутри хоть какой-то теплый воздух. То есть классы греются дыханием самих школьников. А когда мы снимали, все пленки в школе убрали — чтобы было красиво. Это была катастрофа, безумно жалко детей, они должны были сидеть без пальто. Я надел на себя всю свою одежду — все брюки, рубахи, шапку, и все равно было невыносимо холодно. Убийственно.

Метро

ArtDocFest

Метро в Пхеньяне очень похоже на московские станции, но в него не пускают иностранцев, только в сопровождении. И иностранец может проехать всего три станции. У нас возникла такая ситуация: мы снимали нашу героиню в вагоне метро, но из-за того, что там старая система освещения, часть материала вышла с браком, — и нам надо было переснимать. Но нам велели выйти из этого вагона, я был настойчив — нет, давайте еще пару станций проедем.

Этот диалог — вместе с переводом — занял минут 30, все это время поезд стоял на станции, никто из вагона не выходил, все движение было остановлено. Дальше нам ехать запретили, но предложили перейти в поезд, идущий в противоположном направлении, и проехать снова две станции. Я сказал, что так не годится, потому что мы начали снимать и у нас есть кадры с нашими девочками в этом конкретном вагоне, с этими конкретными людьми — и если переходить, то ничего не будет монтироваться. Я не ожидал, что мой козырь будет бит. На это наш сопровождающий сказал, что это не проблема, и обратился по-корейски к пассажирам, очень быстро, буквально два слова сказал. Все люди поднялись, перешли в поезд, идущий в обратном направлении, и сели на свои же места в пустом вагоне. Для меня это было шоком, до сих пор кажется, что мне это приснилось. Но это факт.

Велосипеды

ArtDocFest

В Северной Корее отсутствует частная собственность, в том числе это касается и средств передвижения. И если внимательно присмотреться к велосипедам на этой фотографии, то можно увидеть, что к ним прикреплен красный кругляшок. Кругляшки — это регистрационные номера велосипедов, принадлежащих организациям. Велосипед — достаточно привилегированная форма транспорта для успешного северокорейского гражданина, которая выдается по службе. Все остальные либо передвигаются на общественном транспорте, либо ходят группами.

Еда

ArtDocFest

Тут изображено не что иное, как «скромное» утреннее яство обычной пхеньянской семьи, которое на моих глазах привезли в тарелках нашим героям для съемок. Я — как человек внимательный и любопытный — заглядывал в холодильник и шкафы в той квартире, где мы снимали, так вот холодильник был пуст. Что самое интересное: когда еду поставили на стол перед нашей семьей, сопровождающему потребовалось немало усилий, чтобы заставить их это есть. После съемок еда была упакована и увезена. Кроме этих съемок я вообще ни разу не видел, чтобы северокорейцы где-то ели.

Мы обедали в гостинице, и хороший обед — закуска, первое, второе — обходился в районе 8–10 евро. А еще мы ездили в посольство, где расположен магазин продуктов; его постоянно показывают в пропагандистских роликах — в том числе и на Первом канале — как доказательство превосходства социалистического образа жизни над всеми другими формами существования человека. Ни один кореец туда попасть не может.

Вит. МАНСКИЙ