ФРАНЦ КАФКА И КИНО

Странным делом я занялся несколько лет назад: решил написать учебник по сценарному мастерству. Что-то изобразил, но вовремя понял, что "поезд ушел" и давно, и такой кинематограф никому не нужен.

 «Большая сумрачная комната. Войдя со свету, сразу ничего нельзя было увидеть. К. наткнулся на корыто, женская рука отвела его. В одном углу громко кричали дети. Из другого валил густой пар, от  которого полутьма сгущалась в полную темноту. К. стоял, словно окутанный облаками. «Да он пьян», - сказал кто-то…» "Замок"

 Читая Кафку, всегда вспоминаю не экранизации его прозы, а лучшие фильмы Алексея Юрьевича Германа. Вот и этот отрывок, словно из его неснятого фильма. Только этот режиссер каким-то удивительным образом умел совмещать в одно целое странность среды обитания, цвета и звуки. Текст из «Замка» Кафки доказывает, что и сценарии можно писать таким образом, но здесь главная сложность – единство режиссерской воли и замысла сценариста. Шедевр Андрея Тарковского "Сталкер" состоялся, когда воля и талант режиссера смогли подчинить себе высокое мастерство авторов. И здесь гений Кафки бродит призраком за каждым кадром этого фильма.

 «Потом впереди в тумане возникает темное пятно, и они вступают по колено в бегучую воду под гулкие своды нового тоннеля. Туман здесь гораздо реже, в сероватом свете поблескивают бетонные стены, по которым струится влага. Они бредут по воде, и несколько оправившийся писатель бормочет: «Ничего себе – сухой тоннель, Сталкер отвечает ему: «Это шутка. Обычно здесь по пояс, даже выше».

 У Кафки главные герои безымянны, так и в «Сталкере»: Писатель, Профессор, сам Сталкер. И еще - нет финалов в романах Кафки и в лучших сценариях, и фильмах так часто отсутствует сладкая, до приторности, закругленность истории. Не следует к ней стремится, пусть финал будет скрытый победительный в своей невозможности, как невозможен, будем надеяться, финал самой жизни. Нет финала и в горькой истории Сталкера. Есть исчерпанность притчи. И этим знаменит Кафка.

 Вот еще отрывок из ЛИТЕРАТУРНОГО сценария Стругацких, теперь уже для Александра Сокурова: «За окном уже надвигался вечер. Люди появились на улице. У подъезда на скамеечке сидели неподвижные черные старухи. Жара спадала. Медно-красное солнце тяжело висело над голыми скалами – сопками, окружившими город». В этой сценарной прозе кинематографа в тысячи раз больше, чем в «голом», производственном сценарии, придуманном на конвейере Голливуда.

ИЗ ПЕРЕПИСКИ С ЧИТАТЕЛЕМ

                    Что-то не замнчаю я в себе кровь немецкую.

Аркадий! Вы придаёте одну из первейших ролей нашей национальности. Но можем ли мы наверняка знать, что мы - евреи, а не, скажем, потомки какой-то общины, принявшей идуаизм? Вот я, например: моя фамилия Габай, очень распространённая среди караимов Крыма (и я сам, кстати, из тех мест). Читал много исследований о караимах, и есть разные точки зрения об их национальной принадлежности, в частности, некоторые исследователи считают, что это была в Крыму какая-то община, пришедшая  то ли из Персии, то ли ещё откуда,и принявшая иудаизм. И так они и стали считаться евреями.  Так кто же я по нации (в паспорте записано, что еврей)? И Вы сами не можете знать наверняка, что Ваши предки были евреи, а не принявшие иудаизм, скажем, немцы. Да и в процессе рассеяния сколько евреек рожали от господ, у которых служили. Да и с точки зрения генетических кодов, выяснилось, что у евреев разнах колен меньше сходства генетического, чем у евреев с европейцами.Я это всё к чему: прости меня Господи, но я не чувствую себя  евреем, а счастлив тем, что преисполнен русской и мировой культурой. И Вас я люблю именно за принадлежность к русской и мировой культуре. Можно я так буду и дальше чувствовать? Или я живу неправильно? С непониманием, Семён Габай

 

Простите, что не ответил в комментарии, я слаб в этих делах, и отправить Вам ответ там же почему-то у меня не  получилось/

Дорогой, Семен! Вы не согласны принадлежать народу Торы. Пусть так. Одним евреем больше, одним меньше. Ну, не нравится вам евреем быть. Вы не одиноки. Только ваш упрек в расизме несправедлив. От разноплеменной толпы рабов,вышедшей из Египта, евреем волен быть всякий, кто изберет этот жребий, независимо от крови. Евреи - люди веры, люди Закона Божьего, а не расы. Отсюда и конфликт наш с проповедниками расовой или классовой веры. Кто-то, вот уже 40 веков, принимает это, кто-то - нет. Я чувствую себя евреем, просто потому, что мне  нравится евреем быть. Нравится история, культурное и религиозное наследие моего народа. Я вижу в нем особенную, близкую мне, красоту и глубину. Это вовсе не значит, что культура остального мира мне безразлична. Я всегда жил лучшими образцами этой культуры. Уверен, что, в итоге, стал не беднее, а богаче. Кому я принадлежу? Я принадлежу, прежде всего, себе, потом своим детям и внучкам. Думаю, и в этом я - еврей. Тем и счастлив.

 Ваш А. Красильщиков

БЕЙЛИС ЖИВ

Характерно. В то время, как почти все народы Европы, включая русский, активно "пили" кровь еврейских младенцев, мир по-прежнему озабочен мифом очередного "кровавого навета".

http://www.russia-talk.org/cd-history/Dal/pred.htm

ИЗ ДНЕВНИКА 13 июля

Я пишу на русском языке. Тем не менее, это еврейский текст и по духу и по букве.    Ничего не поделаешь: родину и родителей не выбирают. Язык детства навсегда, за редким исключением, остается языком твоих снов и фантазий. Единственным твоим языком, каким бы ты не был полиглотом.

Проще говоря, тексты эти написаны слугой двух господ: русской культуры, в которой автор вырос, и подданным народа¸ которому автор обязан своим рождением.

Рафаил Нудельман писал об этом так: «Мы евреи, мы выросли в России, мы странный гибрид – русские евреи…. О нас говорят: евреи по национальности, русские по культуре. Разве культура и национальность – это костюм на манекене…? Когда чудовищный пресс вгоняет один металл в другой, их потом нельзя разделить, даже разрезав».

Все немного сложнее – путь ассимиляции неразрывно связан с мировой культурой. Здесь сплав не двух металлов, а множества, потому и результат не кажется мне столь трагическим. Многое в мировой культуре идет от иудаизма, от Библии, а потому и возвращение к себе самому процесс не такой уж мучительный и невозможный, каким он хочет казаться Нудельману. Да и русская культура неотрывна от иудаизма, как Алеф – Бет - Гимель от А - Б…- Г.  Проблемы, сложности – все это остается, но тем увлекательней сам процесс возврата. Язык – проблема первейшая.

Верю, что буквы на иврите – строительные камни мира нашего, а в текстах Торы закодировано прошлое, настоящее и будущее человеческой цивилизации. Здесь я мистик. И все же знаю книги, написанные на иврите так, будто их содержание продиктовал доктор Геббельс. Иные главы на кириллице, оставленные русскими авторами, могут показаться откровениями из Торы. Есть высшая математика языка, но есть и  арифметика, которой мы все, грешные, и пользуемся. Не следует преувеличивать значение письменной и устной речи. «Мысль изреченная есть ложь» на любом языке.

Семена, конечно же, основа всего, но важна и почва, в которой зерна оживают от спячки. Мало того, семена без доброй почвы и влаги с небес и вовсе рискуют остаться одними лишь семенами. Та же взаимосвязь между генами, полученными от предков, и средой, дарованной случаем, под красивым названием СУДЬБА.

Александром Флемингом написано : «Возможно, мы обыкновенные пешки, которые передвигают по шахматной доске жизни, в то время как мы наивно воображаем, будто сами решаем свою судьбу. Оглянувшись, я вижу эту властную руку: иной раз разгневанную, но чаще – благожелательную, а потому, думая о Боге, я могу осмелиться только на одно чувство – благодарность».