ПЛАКАТ НОВОГОДНИЙ

Странная штука память. Году в 1993-ем пришлось 31 января посетить отделение милиции (попал в мелкое ДТП), а там на обшарпанной, зеленой стеночке висел праздничный плакат в блёстках. Вот его текст вдруг и вспомнил:

Не садись за руль бухой -
Будешь вскорости плохой.
Кто с любою дамой спит -
Заработает на СПИД.
И не бойся уркагана
Жми на спуск - и нет буяна.
Все мы родине нужны -
Бори Ельцина сыны.

 Вспомнил, и подумал - очень даже полезные советы под Новый Год. Ну. Ельцина можно исключить, но родину - оставить.

НАШЕЛ В ЧЕЛОВЕКЕ ХОРОШЕЕ - ГЛУБЖЕ НЕ КОПАЙ...

Мы  в  суете  спешим  куда-то, но всё  же  хочется  чудес !!! ...

Желаю всем дожить  до  даты, где  ВОЗРАСТ обогнал  бы ВЕС!!!

 

Секрет покоя заключался

в простейшей из идей —

«Не принимайте близко к сердцу

больных на голову людей!"

 

Жизнь - это шахматная партия, по окончанию которой и короли и пешки ложатся в одну коробку...

 

Нaшёл в чeловeкe xорошee – глубжe нe копaй...!!!

 

 

Дeти – нaшa рaдость. Мужчины – нaшa слaбость. Вот тaк один рaз рaсслaбишься и всю жизнь рaдуeшься...

 

Вино в бокале нужно пить,

Пока оно играет.

Пока живётся  - надо жить,

Двух жизней не бывает !

 

Я зaмeтилa, что eсли нe кушaть xлeб, сaxaр, жирноe мясо, нe пить пиво с рыбкой – мордa стaновится мeньшe, но грустнee.   (Фaинa Рaнeвскaя).

 

 

"Не примеряй чужой судьбы,

Она тебе - не по размеру...

От Бога каждому даны -

СВОЙ ПУТЬ, ЗДОРОВЬЕ, даже - ВЕРА..."

 

Нe жaлeйтe о том, что  стaрeeтe  – многим в этом было откaзaно. Жизнь дaётся всeм, a стaрость избрaнным... (Oльгa Aросeвa)

 

 

Слова золотой свекрови: Если мой сын будет горой стоять за свою жену - я буду очень гордиться им!!! Значит, я вырастила настоящего мужчину! А какого я вырастила сына - покажет моя  старость...

 

Кaким ты дом построишь,

Taким eму и быть.

Кaк СAМ сeбя нaстроишь,

Taк сaм и будeшь жить.

 

Когда друзья рассказывают вам свои проблемы,они не жалуются,они доверяют!!!

 

Нет настроения - съешь шоколадку ! Не помогает - запей коньяком!

 

В случае сомнений поступай так, как делает подсолнечник. Ищи источник света и поворачивайся в его сторону.

 

Уже поздно возвращаться назад, чтобы все правильно начать, но еще не поздно устремиться вперед, чтобы все правильно закончить.

 

 

Счaстьe нe в количeствe подaрeнныx роз, счaстьe в чeловeкe, который иx дaрит...

 

Всё eщё ждётe счастья?   А рaзвe проснуться, улыбнуться и ЖИTЬ...это нe оно?

 

Когда ты поднимаешься, друзья узнают, кто ты. Когда ты падаешь, ты узнаешь, кто друзья. 

ВЕЛИКИЙ МАСТЕР- ГАЙТО ГАЗДАНОВ

 Владимир Фромер

                                                      ГАЙТО  ГАЗДАНОВ        

  Я приехал в Иерусалим прямо из кибуца  Ган-Шмуэль,  где полгода  учил иврит, сочетая занятия в ульпане с подсобными работами. Шел 1966 год. Об  исходе евреев из СССР тогда было смешно даже мечтать.  Железный занавес, хоть уже начал ржаветь, но  еще не утратил своей  монолитности.  В Иерусалиме я никого не знал,  и одиночество настолько угнетало меня, что я  разлучился улыбаться.  Фатальное отсутствие денег заставляло браться за любую работу.  Я был грузчиком,  строительным рабочим, землекопом. В маленькую съемную комнатку в Катамонах  обычно  возвращался уже под вечер совершенно опустошенный. А потом начались занятия в университете, и у меня осталась лишь одна возможность заработка: – стать  ночным сторожем. Разумеется, я уставал и не высыпался, но потом  привык  к такому ритму жизни.

   Моя семья репатриировалась в Израиль через Польшу после двух лет пребывания в Варшаве. Так что я  хорошо знал польский язык. В иерусалимском университете было тогда немало польских евреев. Увы, большинство из них не прижились здесь и отправились искать счастья в другие страны.

     С Яном я познакомился в университетской кафетерии. Он сидел за столиком один,  пил кофе, непрерывно курил и читал книгу. С удивлением я увидел, что это польский перевод  «Илиады».   Я заговорил с ним  на польском языке, что его почему-то  не удивило,  и    попросил разрешение подсесть к его столику.

   - Сегодня редко читают эту книгу,- сказал я. Ян пожал плечами:

   - Ну и что? Ее величие от этого не становится меньше. «Илиада» - это величественный храм,  недосягаемый для критиков, равнодушный и к хуле,  и к похвале.  Разве не удивительно, с каким добродушным юмором описывает Гомер богов и людей?  Он снисходительно взирает на них свысока, как на малых детей.  А с каким изумительным искусством у него выписана каждая сцена. С такой тщательностью  в старину расписывали античные вазы.

    - Интересно,- сказал я,-  что читатель обычно симпатизирует троянцам. Греки же, за исключением Одиссея, - изображены Гомером как напыщенные хвастуны.

      С тех пор мы с Яном подружились.  Высокий. Лицо худое. Глаза  голубые. Волосы светлые. Лишь крючковатый нос выдавал в нем потомка Авраама. Он был умен, начитан,   импульсивен. Ссорился бурно, но так же бурно мирился.  Наше общение продолжалось полтора года. Потом Ян неожиданно исчез. Много лет спустя я узнал, что он умер во Франции.

   Россию Ян не любил, а какой поляк ее любит? Русских писателей не жаловал. Однажды он пришел ко мне и сказал:

   - Я был в Тель-Авиве в польском букинистическом магазине. Купил сборник эссе Чеслава  Милоша, который давно искал.  И вдруг увидел на полке сиротливую кириллицу. Какой-то Газданов. «Ночные дороги». Издательство Чехова 1952 год. Это имя тебе что-то говорит?

   - Ровным счетом ничего.

   - Ну,  я  все равно купил ее для тебя.

  «Ночные дороги» я прочел залпом  в тот же день и был потрясен.  Прежде всего,  языком. Фразы текли с непринужденной естественностью,  прозрачные как горный ручей, расцвеченные самоцветами  точных метафор.  Поразил меня и литературный прием, характерный для почти   всех произведений Газданова: перенос центра тяжести с события на его восприятие. И, конечно же,  удивительный сюжет, открывающий  перед автором почти неограниченные возможности.  

   Герой «Ночных дорог»  работает в Париже  ночным таксистом. В романе нет фабульного единства.  Внешняя канва  этой удивительной книги представляет  собой калейдоскоп   случайных встреч, наблюдений и размышлений.     Глубинный же ее уровень   изображает  метафизический ночной Париж и путешествие  героя по темным маршрутам собственного подсознания.

    Прочитав « Ночные дороги»,  я уже знал, что Газданов писатель высочайшего уровня. Могучий дуб, резко выделяющийся на фоне   литературного мелколесья.  С той поры он вошел в мою жизнь и уже не покидал ее.  

  Великий исход российской интеллигенции на Запад после  «окаянных дней»  1917 года пестрит блестящими именами деятелей культуры, философии и науки. Если говорить только о литературе,  то  как не вспомнить  Бунина, Шмелева, Зайцева, Куприна, Мережковского, Гиппиус,  Ходасевича,  Алексея Толстого и многих других. Все они сложились как творческие личности ещё  до революции и были привержены  литературной традиционности. Почти никому из них не дано было прочувствовать и творчески осмыслить  трепетный ритм военных и послевоенных лет.  Но эмиграция оправдала себя уже  тем, что из ее недр  вышли два великих мастера:  Газданов и Набоков.

    К Набокову у меня  отношение сложное. Его творения       превосходно имитируют жизнь.  Это как искусственные цветы, - выглядят превосходно, но не пахнут. Зато он изумительный стилист. Язык его прозы  доведен до  абсолютного совершенства. Читаешь «Весну в Фиальте», - и  опускаются руки. Но Набоков,  ставший со временем классиком англоязычной литературы, был не участником жизни, а ее соглядатаем,  с чисто британской надменностью сохранявшим  дистанцию между собой и читателем.

  Проза Набокова  -  великое искусство. Проза Газданова -  великая магия.

    Газданов изображает человеческую жизнь в виде развернутой метафоры -  как путешествия и остановки. Сюжет  играет второстепенную роль. Главное – внутреннее развитие чувств, последовательность психических состояний, через которые автор ведет читателя. Благодаря четко выстроенным повествовательным структурам, читатель впадает в состояние близкое к упоению, грезам или сну. Он становится частью ландшафта внутренних состояний. Газдановская проза  фиксирует  сочные куски жизни, где слово играет роль мистерии. Мистерия по-гречески – таинство. За разглашение тайн греческих мистерий, виновного ждала смерть.

  Гайто Газданов написал восемь великолепных романов и более сорока рассказов. Критики эмиграции называли его «русским Прустом».   Как и у Пруста,  у Газданова место действия -  не улица и не город, а душа, пытающаяся найти в прошлом ключи  к пониманию настоящего.

                                         ***

   Газдановы, выходцы из Северной Осетии, в начале 20-го века поселились во Владикавказе. Осетин по происхождению, Гайто не знал осетинского языка и помнил Кавказ лишь  по детским впечатлениям. Однако ни характер писателя, ни восприятие им мира, ни образность его прозы непостижимы без понимания его осетинских корней. 

   Отец писателя Иван  Сергеевич  окончил лесной институт в Петербурге.  Мать – Бестужевские курсы.          

  Гайто, - русские друзья называли его Георгием -  учился в кадетском корпусе, а затем в харьковской гимназии.   Весной1919 года, в неполные шестнадцать лет,  он поступил в Добровольческую армию простым солдатом. Ему хотелось узнать что такое война.  Он утверждал, что никаких политических взглядов и симпатий у него тогда не было.  «Я поступил в белую армию, - писал он много лет спустя,- потому что находился на ее территории, потому что так было принято, и если бы в это время Кисловодск был занят красными войсками, я бы поступил, наверно, в красную армию». Газданов ,  по-видимому, немного лукавил. Он добивался  тогда через Горького  разрешения вернуться в Советский Союз. К  счастью для русской литературы  этого  не произошло, потому что Горький умер. Если бы Газданову удалось вернуться в сталинскую Россию, то он наверняка сгинул бы в лагерной клоаке.

   Как бы то ни было,  он   прошел с  Добровольческой армией весь ее крестный путь. Вместе с остатками разбитого войска оказался в Крыму, откуда пароходом  уплыл в Турцию.  Из Стамбула перебрался в Болгарию, где закончил  русскую гимназию.

   Начиная с 1923 года жил в Париже. Чтобы выжить, ему приходилось браться за любую работу. Был он и портовым грузчиком, и  мойщиком паровозов, и слесарем на автозаводе «Ситроен». Когда никакой работы не было, то  жил, как клошар.  Ночевал под сводами мостов или  в подвалах. Лишь к тридцати годам   сумел Газданов  осуществить свою мечту и поступить на историко-филологический университет в Сорбонне. Долгие годы,   будучи уже известным писателем,  зарабатывал  на жизнь работая ночным таксистом.

      В 1929 году к нему нежданно пришла слава.  Его первый роман «Вечер у Клэр»  был повсюду встречен  с  восторгом.  Критики  объявили его  надеждой эмигрантской литературы. Писали, что он единственный, кто может составить конкуренцию  Сирину.  Высоко оценили роман Бунин и  Горький.

   Это была не просто слава, а  знак судьбы. Начинающий автор за три месяца без особых усилий создал дивный завораживающий текст, от которого невозможно оторваться.  «Вечер у Клэр» это рассказ о жизни юноши, который в шестнадцать лет был втянут в вихрь российской смуты., Но центр повествования не в этом, а во внутренней реакции героя на внешние события. Лейтмотивом через весь текст проходит романтическая  любовь  героя  к  француженке Клэр,  живущей в Париже, его прекрасной даме. Люди влюбляются, перестают любить, влюбляются вновь. Но есть люди, которые всю жизнь  живут только одной привязанностью.  Это их живительный источник. Для них он дороже всего на свете.

Такова любовь героя романа. Лишь она  помогла ему выжить. Поражает  мастерство автора. В искусной словесной ткани повествования незаметно ставятся сложнейшие психологические проблемы  взаимосвязи жизни, смерти, и любви.

    Писательская судьба Газданова была сложной. Он очень медленно расставался  с тоской по родине. Покидал ее поэтапно, простившись с матерью в Харькове, с родной землей в Крыму, с первой любовью в «Вечере у Клэр», с воспоминании о Гражданской войне  в «Призраке Александра Вольфа».

   На этом романе следует остановиться особо.  

   Между прошлым и будущим существует щель, куда бессмысленно ускользает вся наша жизнь. Все в человеке протестует против этого неумолимого закона. Каждый человек – исключителен, неповторим, многообразен – целый мир, который вдруг исчезает, проваливается в бессмысленную непостижимую прорву, в вечное ничто. Когда Толстой однажды осознал это -  он стал другим человеком. Исчез великий писатель – появился религиозный мыслитель.

    «Призрак Александра Вольфа  роман о неизбежности смерти и неумолимости судьбы.

    Роман начинается и кончается выстрелом.  Тот же прием – в пушкинском «Выстреле». Но у Пушкина все зависит от свободы человеческой воли, - захочу – убью, захочу – помилую. У Газданова  человеческая судьба изначально детерминирована. Герою суждено убить одного человека.  Но вначале он не убивает этого человека, а заставляет его, сам того не желая, увидеть страшное обличие смерти. Смерть поселяется в нем и постепенно  пожирает его душу. Человек начинает служить демону, превращается в живого мертвеца, и смерть его от руки героя – уже не смерть, а избавление

. Газданов  был очень скрытым человеком. О себе говорить не любил. Поэтому нам крайне мало известно о его личной жизни. Современники описывают его по-разному. Он часто бывал бескомпромиссен и прямолинеен, чем нажил  немало врагов. Писатель В. Яновский,  желчный и недоброжелательный мизантроп, в своих мемуарах «Елисейские поля» изобразил    эмигрантских писателей, своих современников,  так, словно это ему в глаз попал осколок зеркала троллей. Газданова он невзлюбил  после того, как не сумел получить для своего издательства «Парабола»  рукопись его первого романа. Вот он и отомстил ему, описав писателя  со злым сарказмом: «Газданов, маленького роста, со следами азиатской оспы на  уродливом  большом лице, широкоплечий, с короткой шеей, похожий на безрогого буйвола, все же пользовался успехом у дам. В литературе основным его оружием, кроме внешнего блеска, была какая-то назойливая, перманентная ирония, опустошенный и опустошающий скептицизм». Интересно, что незаурядность Газданова  чувствуется даже в этом враждебно- карикатурном изображении.

   Друзья описывали  Газданова  совершенно иначе. Вот как запечатлел    для нас его духовный облик собрат Газданова по масонской ложе «Северная звезда» Александр Осипович Маршак: « Газданов был человеком  благороднейшим и корректным, настоящий аристократ.    Он был прекрасным рассказчиком и обладал поразительной памятью. Казалось, что он знал наизусть не только своего любимого Пушкина, но и все стихотворения своих любимых поэтов. Поэзия, - говорил он, - есть высочайшая форма писательства. Он всегда был в прекрасном  расположении духа, никогда не раздражался; он не был подавлен даже в течение двух последних недель своей болезни, и никогда не жаловался на боль».

   В годы войны Газданов и его жена – гречанка оставались в оккупированном немцами Париже. В своей квартире  супруги  Газдановы укрывали евреев и переправляли их в безопасное место. С 1942 года писатель принимал активное участие в движении Сопротивления, вступил в партизанскую бригаду, созданную советскими военнопленными. Редактировал подпольный журнал, издавал информационные бюллетени.

  С 1953 года и до конца жизни Газданов возглавлял отдел новостей на радиостанции «Свобода».

    Все, кто знали Газданова лично, отмечали его тягу к здоровому образу жизни. Он был абсолютным  трезвенником, активно занимался спортом. Но при этом выкуривал по две пачки сигарет в день.  Он,  как и Иосиф Бродский, даже не пытался  отказаться от вредной привычки. Как и он утверждал, что без сигарет не может писать.

   В 1970 году  у Газданова  обнаружили  неоперабельный рак легких. Он стойко переносил смертельную болезнь. Одна только жена знала, как тяжело ему было.   Гайто Газданов скончался накануне своего 68-летия, 5 декабря 1971 года в Мюнхене. Похоронен в любимом им Париже,  на кладбище Сент-Женьевев де Буа.

  Книги писателя стали издаваться на родине в самом начале перестройки. Российский читатель встретил их с восторгом. В Москве   в 1998 году было создано «Общество друзей  Гайто Газданова», которое занимается изучением творчества писателя и популяризацией его произведений в России и за рубежом. Роман «Вечер у Клэр»  включен в школьные программы.   

ЛУЧШИЙ В МИРЕ АЭРОПОРТ

Миллионы людей каждый день перемещаются по планете с помощью самолётов. Минимум для половины, перелёт это большой стресс и нервотрёпка. И часто аэропорт — не самое приятное место для ожидания.

Аэропорт Чанги построен по совсем другому принципу. Не напрягаться, отдыхать и получать удовольствие. Плавать в бассейне заниматься шопингом. А самолёт…какой самолёт? :)

Посмотрим, почему этот аэропорт уже несколько лет официально признают лучшим в мире?

1 Снаружи и не скажешь, что здесь что-то особенное. Внешне терминалы Чанги выглядят обыденно, и даже скучно.


2 Зона регистрации тоже не примечательна: да, качественные материалы, неплохой дизайн. Но я не понимал, что же тут особенного, пока не прошёл паспортный контроль. Но об этом чуть позже.


3 Только странная штука, в аэропорту было много людей без багажа. Не похоже, что они куда-то улетают или приехали встречать.


4 Жители близлежащих районов приезжают в Чанги, как в обычный торговый центр: купить одежду, поесть, посмотреть кино или даже купить продуктов.


5 Пассажиров и зевак развлекают театральными шоу.


6 Аэропорт Чанги официально признан лучшим в мире аэропортом в 2015 году. И в прошлом тоже.


7 Здесь невероятно много зелени и растений. Важный момент — все они настоящие и растут прямо в аэропорту.


8 Нас приветствует Синга, вежливый лев! Мы уже видели его на улицах города, в последней сохранившейся сингапурской деревне.


9 Синга (и его друзья) были большой пиар-кампанией лет 30 назад, когда правительство прививало вежливость гражданам: не хамить, не сорить, не плевать на улицах. Помогло, как видите!


10 Отличное развлечение в ожидании рейса. Не хотите ждать? Спуститесь по трубе!


11 Трубы находятся в третьем терминале, в зоне вылета, и работают в дневные часы. Воспользоваться скоростным спуском могут как дети, так и взрослые.


12 Разумеется, аэропорт напичкан питьевыми фонтанчиками, розетками и компьютерами с бесплатным интернетом. 


13 Какая-то фишка с туалетами. Ходил в разные, и каждый оформлен индивидуально.


14 Сады, парки и скверы — прямо в терминале. Вот временная экспозиция, посвящённая Узбекистану как направлению для путешествия. 


15 Возле каждой экспозиции, в каждом туалете, у каждой стойки есть такие экраны с возможность оценить, нравится ли вам это. Чанги постоянно следит за мнением пассажиров, и если люди чем-то сильно недовольны, это меняют.


16 Одна из экспозиций посвящена Сингапурским авиалиниям. Лучшая авиакомпания мира базируется в лучшем аэропорту, красиво. Вы же помните, как я влюбился в стюардессу?


17 Между терминалами (сейчас их три) ходят поезда Skytrain. Как водится, без машиниста. Мне очень нравится подобное дружелюбное оформление, чемодан с глазами, напоминающий, чтобы хозяева не забыли свой багаж. 


18 Первый терминал аэропорта, самый старый, открылся сорок лет назад. По нему не видно, вот что значит вовремя делать ремонт. Сейчас поблизости строят ещё два терминала аэропорта. Через 2-5 лет они начнут принимать пассажиров, и Чанги станет самым крупным хабом в восточной Азии, хотя уже сейчас и так почти.


19 Постоянно что-то перестраивается, обновляется, не стоит на месте.


20 Юный ниндзя изучает, что нельзя проносить на борт. Наглядно.


21 Главное чудо первого терминала, кинетический дождь. Ради него сюда приходят пассажиры, вылетающие из двух других. Кстати, пройти паспортный контроль можно в любом терминале, где удобнее. Лишь бы был посадочный талон да сдан багаж.


22 Далеко не в каждом аэропорте есть собственный спа-салон. Но это же Азия, как тут без массажа? С одной стороны, это обычный бизнес-зал, и туда даже свободно пускают по карточке Priority Pass, которая досталась мне вместе с банковской картой от ЮниКредита. Кроме привычных мягких кресел, закусок и розеток, здесь можно покормить рыбок кожей с ваших ног. Или, уже за отдельные деньги, отдаться на часик массажистке.

Смотреть далее:

http://macos.livejournal.com/1109134.html

ОТЕЦ ВАЛЕРИИ НОВОДВОРСКОЙ

 К отцу бы Новодворской, в США, жила бы себе и жила, писала замечательные книги, а не мучилась с построением светлого будущего в чужой стране.

Заманчивое предложение

В начале апреля нынешнего, 2015 года мне позвонила знакомая - нью-йоркская поэтесса Ирина Акс:

-  Рахель! Ты знаешь, что родной отец Валерии Новодворской живёт в Америке? Он никогда и никому не давал интервью о дочери. После её смерти замкнулся в себе… Очень интересный человек, ветеран Великой отечественной войны,  активный участник наших поэтических вечеров. И он готов с тобой встретиться, хочет поговорить о Валерии Ильиничне.

Отказаться от такого неожиданного, но заманчивого предложения было сложно. Благо, друзья по клубу авторской песни "Синий троллейбус" любезно взялись подвезти меня в гости к Илье Борисовичу Бурштыну и его супруге Лидии Николаевне, живущим в соседнем штате Нью - Джерси. Бурштын  - это  настоящая фамилия отца Валерии Ильиничны Новодворской. 

Встретил он меня приветливо, показал книги, подаренные дочерью, провёл в  уютную светлую кухню-столовую. И проговорили мы с ним очень душевно часа два, которые благодаря интересному собеседнику пролетели для меня совсем незаметно.

… Ждали сына, а родилась дочь

- Илья Борисович, как вы познакомились с мамой Валерии?

- Отец Нины Фёдоровны  - потомственный дворянин, очень симпатичный человек Фёдор Новодворский - жил в Москве. Нина приехала к нему из Белоруссии, где жила с матерью, и поступила в Первый Медицинский институт, в котором учился мой друг. Я после демобилизации в 1947 году поступил на радиофизический факультет Московского Энергетического института. Так мы познакомились с Ниной Фёдоровной и поженились в Москве. А рожать Нина поехала к матери в Барановичи, на сносях - её чуть с поезда не сняли, но доехала домой и через несколько часов родила дочку.

Было это 17 мая 1950 года. Мы  с супругой ждали сына, но родилась девочка - ладная, здоровенькая - и то хорошо. Вскоре я сдал летние экзамены и тоже приехал в Белоруссию к семье, впервые взял дочь на руки. В конце августа мы с супругой оставили Леру бабушке и уехали в Москву.  Я продолжал учиться, а Нина вышла на работу. Она была врачом-педиатром, впоследствии работала в Московском управлении здравоохранения.

К дочке мы наведывались два раза в год. Бабушка Леры очень её любила и много сил отдала её воспитанию. Звали её Марья Владимировна, была она строга, но ко мне расположена,  доверяла  гулять с Лерой, катать дочку зимой на санках. После нашего с Ниной Фёдоровной развода в 1967 году, Марья Владимировна переехала в Москву и жила с дочерью и внучкой.  Я бывал у них в гостях, мы подолгу беседовали. Она прожила долгую достойную жизнь и  умерла, когда я уже жил в Америке.

-  Почему Валерия Ильинична носила фамилию матери?

- Время такое… Непопулярны были еврейские фамилии. Уже набирало обороты Дело врачей-отравителей, которое в материалах следствия носило  откровенное название: "Дело о сионистском заговоре в МГБ". Раскручивался маховик "Дела Еврейского антифашистского комитета", особенно  после убийства Михоэлса по приказу Сталина в 1948-м году. Отношения СССР с недавно образованным государством Израиль были весьма прохладными - слишком восторженной была реакция советских евреев на визит Голды Меер в Москву. Сталин строил свои каверзные планы переселения всех евреев СССР на Дальний Восток.

 - Разве Бурштын  - это еврейская фамилия? Скорее, польская…

- Всё верно. Родители мои  - Соня и Борух  -  были родом из Польши, они приехали в Москву из Варшавы в 1918 году. Потом хотели вернуться, но поляки организовали собственное независимое государство  и родители остались в Советской России.  Мои старшие сестра и брат родились в Варшаве, и этот "анкетный" факт очень мешал им впоследствии, хотя на момент их рождения Польша была частью Российской империи. Своих дедушку и бабушку я не знал - они погибли в Варшавском гетто. Помню лишь, как ходил перед войной с отцом на почту, отправлял им посылки - уже в гетто…  

Я своего еврейства не скрывал никогда. В документах всегда было указано: Илья Борисович Бурштын. И в военном билете то же.  Что означает моя фамилия, я в детстве не знал. Уже работая, приехал в командировку в Вильнюс (там тогда было много поляков) и услышал удивившую меня фразу:

- Почём этот ваш бурштын?

 

Оказалось, что в переводе с польского "бурштын" означает "янтарь".

 - "Дар солнца"? 

 

- Мне ближе название  "слёзы моря"…

Война

- Илья Борисович, как вы попали на фронт?

- В июле 1941-го ушёл в армию добровольцем. Был связистом, потому и уцелел. Сейчас читаю про злоключения пехоты во время той войны, и мне даже как-то стыдно выпячивать свои военные заслуги. Пехотинцам, конечно, было во сто крат тяжелее.

- Где вы закончили войну?

- Воевал на Третьем Белорусском Фронте, закончил войну в Кёнинсберге (об участии в штурме города и награждении боевым орденом Илья Борисович скромно умалчивает). 

 

- Были ранены?

- Нет. Ранений не было, в плен не попадал. Господь меня хранил. Не знаю - еврейский или русский, но Он меня хранил. 

 

- Илья Борисович, Бог у всех нас один, у него национальности нет  - улыбаюсь я.

- Вы правда так думаете, Рахель? - удивляется мой собеседник 

 

- Конечно, Илья Борисович.  Я понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете, но пока вернёмся к военной теме. После войны вы сразу демобилизовались?

- Если бы… Почти два года после окончания боевых действий служил во Ржеве. Был рядовым связистом, но уже в штабе дивизии, демобилизовался осенью 1947. Образование позволяло поступить мне в только что организованный  институт международных отношений. Я увидел обьявление о наборе в МГИМО и пошёл к начальнику штаба с просьбой направить меня на учёбу. Он ответил резко: "Вы зачислению в этот институт не подлежите".  О национальных квотах для поступающих в институты я тогда наслышан не был, и не понял - почему, в чём дело?  Сообразил позднее - обрабатывая приказы  в штабе, наткнулся на "аккуратную" фразу:  "направлять в подразделения особого назначения только лиц, национальность которых соответствует республикам СССР". Увы,  Биробиджан был лишь столицей еврейской автономной области. Поэтому после демобилизации я сразу поступил в МЭИ - туда евреев принимали. После окончания института работал инженером.

(Примечание автора. Тут Илья Борисович опять из скромности поддерживает официальную версию, изложенную в Википедии. На самом деле он возглавлял отдел электроники в крупном Московском научно-исследовательском институте, работавшем на оборонную промышленность -  участвовал в разработке российских систем противо-воздушной обороны.   И на мою просьбу сфотографироваться в пиджаке с орденскими планками Илья Борисович лишь поморщился: - "Зачем? Лишь бы покрасоваться? Велика ли теперь цена советских орденов и медалей? Тем более, что Государственная Дума России планирует лишить права на заслуженную в боях с нацистской Германией ветеранскую пенсию тех участников Великой отечественной войны, которые эммигриривали из России. Не знаю, правда ли это или досужие домыслы…)

Отрочество  Валерии. Романтическая бунтовщица.

- В Москве мы жили в районе ВДНХ, - продолжает свой увлекательный рассказ Илья Борисович. - Семья у нас была интеллигентная, но в школу Лера пошла обычную, пролетарскую. Мне это было не по душе, несколько раз предлагал супруге перевести Леру в хорошую школу в центре Москвы, но Нина Фёдоровна была против элитарного воспитания. Недавно я прочёл воспоминания дочери Вертинского о том, как её с сестрой родители отправили на лето в пионерский лагерь. Занятная штука: вернулись благовоспитанные девицы домой завшивевшими, научились нецензурно выражаться" - беззлобно посмеивается мой умудрённый житейским опытом собеседник.

Лера была отличницей. Не единственной в классе: надо отдать должное, среди пролетариев отличники тоже были. Дочь росла независимой и самостоятельной, взрослой не по годам. У нас с ней сложились хорошие отношения, дружеские и доверительные. Конечно, она не могла не замечать критических замечаний в адрес власти и партийной системы, которые мы с Ниной Фёдоровной себе позволяли высказывать дома. Дал дочери прочесть повесть Солженицына "Один день Ивана Денисовича". Лере не было ещё и тринадцати, но восприняла, на удивление, всё правильно. Она с детства была романтической натурой, бунтовщицей, даже в школе устраивала какие-то забастовки. Одно время восторгалась Кубой и Вьетнамом. Ходила в райком комсомола, просила отправить её на войну во Вьетнам в качестве бойца. Ей отказали, отправили домой с наказом прийти, когда научиться стрелять. Представляете, она целый год по воскресеньям вставала ни  свет, ни заря и ездила на стрельбища. Так и не научилась, при её-то близорукости…

 Бесстрашна, но не безрассудна.

- Лере было семнадцать лет, когда я сообщил ей о своём решении развестись с Ниной Фёдоровной. Реакция дочери была молниеносной: "Я ухожу с тобой!". Мне пришлось долго уговаривать её остаться с матерью, для которой одновременная  потеря двух близких людей была бы сильным ударом. Я настоял: "Лера, надо оставаться". Дочь меня поняла. Родственники Нины Фёдоровны тоже меня не осуждали, мы продолжали поддерживать с ними уважительные отношения.

- Как молодая девушка из интеллигентной семьи столь  решительно окунулась в борьбу против советской власти? Что это было: безрассудство или отчаянная смелость?

- Конечно, это была отчаянная смелость.  Она не была безрассудна, но и трезвого расчёта у неё не было, она была человеком увлекающимся. Решаясь на свою первую серьёзную акцию, Лера понимала, что рискует очень многим. К тому времени она с серебряной медалью окончила среднюю образовательную школу и поступила на французское отделение престижного института   иностранных языков им. Мориса Тореза".

 (Примечание автора. Илья Мильштейн (известный российский журналист - РЕД.)  очень точно подметил это качество Леры: "Благородство, помноженное на бесстрашие, - вот редкость. Эта физическая невозможность смолчать, которая заставляет 19-летнюю девочку разбрасывать листовки в Кремлевском дворце съездов, ломая себе карьеру и жизнь, обрекая на пыточный режим в психушках. А после освобождения заниматься распространением Самиздата, организовывать подпольную партию, подпольный профсоюз... и выйти наконец с плакатом на демонстрацию, едва повеет перестройкой и гласностью. "Можешь выйти на площадь, смеешь выйти на площадь..." - эти строки Александр Галича украшали членский билет Демократического Союза - небывалой партии, в которой она состояла с первого до последнего дня. В гордом одиночестве").

 - Валерия Ильинична  поделилась с вами своими планами?

- К сожалению, нет. Я бы попытался её остановить. Но к тому времени я уже жил в новой семье, в 1967 году у нас с Лидией Николаевной родился сын и я стал уделять дочери меньше внимания. Единственное, что помню из событий осени 1969-го года: перед тем, как 5 декабря пойти в Кремлевский дворец съездов, она прочла мне своё собственное стихотворение - очень злое, направленное против правительства, с укором  против ввода танков в Чехословакию. 

Спасибо, партия, тебе

За все, что сделала и делаешь,

За нашу нынешнюю ненависть

Спасибо, партия, тебе!

Спасибо, партия, тебе

За все, что предано и продано,

За опозоренную Родину

Спасибо, партия, тебе!

Спасибо, партия, тебе

За рабский полдень двоедушия,

За ложь, измену и удушие

Спасибо, партия, тебе!

Спасибо, партия, тебе

За все доносы и доносчиков,

За факелы на пражской площади

Спасибо, партия, тебе!

За рай заводов и квартир,

На преступлениях построенных,

В застенках старых и сегодняшних

Изломанный и черный мир...

Спасибо, партия, тебе

За ночи, полные отчаянья,

За наше подлое молчание

Спасибо, партия, тебе!

Спасибо, партия, тебе

За наше горькое неверие

В обломки истины потерянной

В грядущей предрассветной мгле...

Спасибо, партия, тебе

За тяжесть обретенной истины

И за боев грядущих выстрелы

Спасибо, партия, тебе!

Стихотворение мне понравилось, я его похвалил. Но действительно не знал, не мог даже предположить, что язвительно названное Лерой обращение "Спасибо, партия, тебе!" станет текстом листовки, многочисленные экземпляры которой моя дочь и несколько её друзей дерзко сбросят на головы посетителей помещения, в котором проводились самые важные общественно-политические мероприятия государства.

Первый арест

- Леру и её друзей  мгновенно арестовали в зале  Кремлёвского дворца съездов, и обвинили в антисоветской агитации и пропаганде (статья 70 УК РСФСР), - голос 92-х летнего Ильи Николаевича горестно, но точно чеканит название и номер статьи уголовного кодекса.  - Дочь поместили в одиночную камеру следственного изолятора в Лефортово, - продолжает он. - Туда к ней стал часто приходить Даниил Романович Лунц -  полковник КГБ, возглавлявший во Всесоюзном НИИ общей и судебной психиатрии имени В. П. Сербского диагностическое отделение, занимавшееся обследованием советских диссидентов. Даниил Лунц совместно с директором института Георгием Васильевичем Морозовым были наиболее известными представителями преступной  практики использования психиатрии в политических целях в СССР, последователями отвергнутой мировым психиатрическим сообществом  концепции "вялотекущей (безсимптомной) шизофрении".

Автором этой концепции был сопредседатель стационарной судебно-психиатрической экспертизы А.В. Снежневский. Лунц откровенно и беспощадно  провоцировал Леру и она совершенно заслуженно назвала его  "инквизитором, садистом и коллаборационистом, сотрудничающим с ГЕСТАПО". Он обследовал не только мою дочь - в числе его "пациентов" побывали известные диссиденты Петр Григоренко, Синявский, Есенин-Вольпин,. Файнберг, Яхимович,  Буковский, Шиханович. И конечно, Наталья Горбаневская, с которой Лера подружилась и вместе, в одной палате находилась на принудительном лечении в специальной психиатрической больнице в Казани.  Так называемое "лечение" в Казани было жестоким и бесчеловечным, и конечно, серьёзно подорвало здоровье моей дочери.

 - Илья Борисович, вы лично навещали дочь в Казани? Если да, то что вы там видели?

- На "свидания" мы с Ниной Фёдоровной ездили в Казань поочередно. Леру всё время упрекали в дружбе с более опытными диссидентами. В частности - в дружбе с Горбаневской; я часто видел Наталью, когда приезжал в эту "спецлечебницу". Свидания проходили в большой комнате, с широким и длинным столом, по обе стороны которого сидели осужденные напротив визитёров-родственников. Одновременно в комнату заводили около 20 осуждённых. Возле стола стоял надзиратель - раз в месяц разрешали продуктовые передачи. Ни передать записку, ни за руку взять было нельзя, хотя стеклянной перегородки, как в тюремном изоляторе, там не было.

Лера была очень сильным, выносливым человеком, она редко позволяла себе жаловаться даже самым близким людям. Но в Казани к ней применялись настолько жестокие методы "лечения", что я не мог не пойти к главврачу  - фамилию этого офицера медицинской службы я уже не помню, много лет прошло. Просил прекратить применять к дочери электрошок и изуверские уколы - ведь Лера здорова, просто не угодна властям. Совсем молодая девушка… И если очень постараться, в любом из нас можно найти зацепку для психиатрического диагноза. 

Он прямо заявил мне: "Да, вы правы - в каждом человеке, если присмотреться, можно найти какие-либо психиатрические отклонения. Только надо, чтобы не присматривались."

 - ...мораль его высказывания проста: нельзя выделяться из толпы. Такова была цель карательной психиатрии. Недавно я беседовала с известным поэтом, диссидентом и потомственным психиатром Борисом Херсонским. Он рассказал мне о трагической судьбе украинской диссидентки Ганны Михайленко, авторе книги "Диагноз КГБ - шизофрения". И подтвердил, что  вымышленный Снежневским диагноз отныне не входит в официальные классификации душевных болезней (DSM-5). МКБ - 10.    

- Полностью согласен с этой точкой зрения. О том же писала и Наталья Горбаневская в своей статье "Позорное наследие" - это её рецензия на привлёкшую серьёзное внимание книгу Виктора Некипелова "Институт Дураков":  

"Если говорить о "системе" и о сегодняшнем дне, то нельзя не отметить: хотя в начале 90-х на волне дошедших наконец до советской и российской печати разоблачений карательной психиатрии положение во многом изменилось к лучшему, однако институт Сербского, в прошлом оплот этой системы психиатрических преследований, вновь решительно повернул к прошлому… и далее: отказ посмотреть в глаза прошлому, рассчитаться с ним - опасная вещь. И для душевного здоровья отдельного человека - как пациента или потенциального пациента, и для самого психиатра, и для душевного здоровья общества"  

(Источник: Альманах "Неволя". Приложение к журналу  "Индекс/Досье на цензуру").

 -  Масштабы жестокости системы наказаний инакомыслящих в СССР были чудовищны. Тех, кто попал в жернова карательной системы, кого преступной советской власти не удавалось лишить жизни, цинично калечили, лишая молодых и здоровых людей возможности построить полноценную  семью …

- Вы правы, Рахель. Об этом много написано - калечили и мужчин, и женщин. В ходе  "лечения" в Казани Лера - молодая, здоровая девушка, была навсегда лишена главной привилегии женщины: возможности стать матерью. Её здоровье было подорвано очень серьёзно. Но силу духа и целеустремлённость Леры последовавшие за первым арестом многочисленные испытания, моральные издевательства оппонентов - "недалёких" политиков и "жёлтых", заказных журналистов - не сломили. Лишь когда к власти пришёл диктаторский режим президента Путина, Лера с горечью заметила, что людей можно научить желать свободы, но невозможно заставить быть свободными.

(Примечание автора. Это признание далось Илье Борисовичу очень нелегко. До последнего момента я не хотела предавать публичности именно этот, очень личный, факт биографии Валерии Ильиничны. Но цинизм советской политической системы и воспитанной той системой толпы, не единожды оскорблявшей человеческое достоинство Женщины, которую я безмерно уважаю и ценю, вынуждают меня   пойти на сложный с позиции журналистской этики шаг. Именно Система превратила молодую, здоровую и очень красивую девушку  в  инвалида, над которым  бесстыдно потешались все, кому не лень).   

 - Валерия Ильинична и после возвращения из Казани часто попадала  в следственный изолятор временного содержания и на "краткосрочное" принудительное лечение в московскую психиатрическую клинику, известную в народе под названием "Каширка". Что происходило с ней там, Вам известно?

- На следственный изолятор не жаловалась - говорила, что уголовницы её уважают и не обижают. Частые обыски квартиры - это, конечно, было большое неудобство для семьи, которая после моего ухода состояла лишь из трёх женщин... Психиатрические клиники - это было настоящее наказание. В "Каширке" её держали по месяцу, но начальник отделения, куда её помещали, был человеком порядочным - психотропными препаратами её не закалывали. Однако сама больничная обстановка, жизнь среди психически больных людей, была ужасна. Как-то раз Лера пожаловалась, что одна из пациенток пыталась выцарапать ей глаза, сорвав с неё очки. Страшно это было….

 Однажды дочь попала в другое отделение - к женщине-врачу, которая назначила ей очень сильнодействующие иньекции. Я увидел Леру абсолютно беспомощной: её сильно обкололи. Лера редко жаловалась, но тут не сдержалась: попросила меня помочь. Я заявил врачу, что она действует неправомочна, и что моя. дочь здорова.

Ответ был резким:

- Здоровых здесь  нет. Выступать против советского государства может только психически больной человек!

-  O жизни Валерии Ильиничны Новодворской много информации в интернете. И хорошего, и плохого написано предостаточно. Каким человеком в действительности  была ваша дочь, Илья Борисович?  

 

- Я уважаю всё, что успела сделать моя дочь. И потому не Лера, настаиваю, - Валерия Ильинична! -  была очень честным, порядочным и смелым человеком. Она была Личностью. Выдающейся личностью. Наивна? Да, не очень хорошо разбиралась в людях и поэтому получила в жизни много разочарований: сначала человеком очаровывалась, вдохновлялась, а затем страдала… Максималисткой была: требовала очень многого и от себя, и от своих соратников, перед которыми подчас ставила слишком сложные, невыполнимые задачи.

Была искренней, умной, доброжелательной  и увлекающейся:  я очень любил ходить с ней в театр, потому что она умела просто и интересно разьяснить мне любую, самую сложную и запутанную  режиссёрскую трактовку. Её интересовали литература, философия, история, драматургия. Она много училась сама, достигала всего собственным умом и упорством.

И конечно, главным для неё было её служение России. Она считала, что каждый человек должен положить свою жизнь за русский народ. И когда я говорил ей: "Лера, какой русский народ? О чём ты беспокоишься? Русскому народу не нужна свобода, ему нужна лишь дешёвая водка и дешёвая колбаса! Не всем, конечно - но почти всем, 95 процентам населения России", она мне спокойно и невозмутимо  отвечала: "А я работаю ради тех оставшихся пяти процентов, которым нужна Свобода !" 

 -  Серьёзные размолвки с дочерью случались у  вас?

- Мы могли поспорить, конечно, но быстро мирились. Я знаю, что злые языки поговаривают, будто мои доверительные отношения с дочерью использовал КГБ. Эта организация часто заставляла близких родственников политически осужденных следить и доносить… Такие факты, увы, известны. Но я перед светлой памятью о дочери чист - никогда доносительством не занимался. Единственная крупная ссора произошла у нас в связи с моим отьездом в Америку. Это событие она перенесла очень тяжело. Обиделась сильно, предателем назвала - она ведь была максималисткой. На первых порах считала это колоссальным предательством. Но сердце у неё было добрым, человеком она была отходчивым, умела прощать. Полным разрывом эта размолвка для нас не стала.

 - Валерия Ильинична прилетала в Америку. Вы виделись с дочерью или она была очень занята ?

- Виделись, но не часто - лишь три раза за двадцать лет. Первый раз она приезжала к нам вместе с Боровым. Второй раз приехала сама, выступала перед жителями нашего городка, а потом мы посидели дома. Хорошо посидели, по-семейному… Перезванивались:  я всегда звонил в День её рождения, это обязательно. Но звонил, конечно, не только раз в год. Просто переписываться нам было удобнее, Лера не очень любила говорить по телефону. Мы обсуждали с ней список поэтов, которых она хотела включить в свой сборник "Поэты и цари", даже немного поспорили при этом, но не сильно. Самая моя любимая из её книг - это сборник-цикл её лекций "Мой Карфаген обязан быть разрушен". У меня есть все или почти все её книги - их помог ей выпустить Константин Боровой, она ведь была его помощником, когда он был депутатом Государственной Думы. Они интересны - если не читали, обязательно прочтите.

Невосполнимая утрата

- 12 июля прошлого года… Смерть Леры была для меня полной неожиданностью. Только перед этим я с ней разговаривал по телефону, всё было хорошо. Конечно, это не было злонамеренным отравлением (такие слухи ходили), смерть её была естественной. Она болела диабетом, и фатальной стала небольшая загноившаяся рана на ноге, вызвавшая сепсис. Рассказали мне об этом люди, которые жили с Ниной Фёдоровной и помогали ей по хозяйству. 

Когда Лера ушла, очень четко почувствовал оглушительную пустоту здесь (ладонь Ильи Борисовича ложится на грудь, прикрывая сердце)… Для меня Москва опустела. Я так многое не успел дочке сказать: не сказал, как сильно её люблю, как горжусь ею. Как-то не принято у нас это было… Теперь  поздно. 

(Примечание автора. В голосе Ильи Борисовича нет ни капли показных слёзных нот, но звучит он тише, приглушеннее. Лишь взгляд его выдаёт всю глубокую степень скорби и отчаяния отца, безмерно любившего свою дочь, и познавшего горе пережить своё дитя).

 - Вся наша беседа с вами, дорогой Илья Борисович, была именно об этом, её лейтмотивом стала отеческая любовь и  горечь невосполнимой утраты. И утраты, увы, не единственной…

- Боря… - дружно, в один голос произносят имя Бориса Николаевича Немцова Илья Борисович и его супруга Лидия Николаевна. - Какого человека потеряла Россия, горе это большое ! А ведь совсем недавно он писал о Валерии Ильиничне, пожалуй, лучше всех написал

Борис Немцов: "Лера - одна из немногих в России энциклопедически образованных людей, отличалась железной волей, убежденностью и принципиальностью. Компромиссы  это не про нее. Ее травили, бросали в тюрьмы, признавали психически больной... но никому и никогда не удавалось ее нагнуть и сломать. Была она человеком чистым и светлым. Удивлялась, когда сталкивалась с подлостью, предательством. Несмотря на тяжелую жизнь умудрилась сохранить какую- то детскую наивность и доверчивость. Нет таких больше в России. Светлая память, дорогая Валерия Ильинична..."

______________________________

На фото: Автор, Рахель Гедрич, у Ильи Борисовича; дарственный автограф Валерии Новодворской отцу на её книге; И.Б.Бурштын - ветеран Великой Отечетвенной; Валерия Новодворская в ности со сводным братом. 1973 год; дома у Ильи Борисовича - все книги его дочери, Валерии Новодворской. /Фото из личного архива И.Б.Бурштына/.

Рахель Гедрич › ГОСТЬ НОМЕРА