Трагедия самого известного вундеркинда XX века

Принадлежит ли гений самому себе или его способности — достояние общества? Насколько свободен одарённый от природы человек? Читая о жизни самого известного вундеркинда начала ХХ века, Уильяма Джеймса Сайдиса, невозможно не задавать себе эти вопросы. Всю жизнь он мечтал только об одном: чтобы его оставили в покое — но так и не получил желаемого. В год малыш Уильям уже читал газеты, к шести — знал восемь иностранных языков. Он стал самым молодым студентом в истории Гарварда, поступив туда всего в 11 лет. Видимо, этот год стал переломным в его судьбе — с тех пор он ни шагу не мог ступить без внимания назойливых репортеров. В 16 лет, после окончания Гарварда, Уильям остался работать преподавателем — казалось бы, начало блестящей карьеры. Его IQ был просто фантастическим — достигал 250-300 баллов. Но при таком колоссальном интеллекте, Уильям Сайдис совершенно не умел общаться с людьми.  Уильям родился в 1898 году в семье Бориса и Сары Сайдис, еврейских эмигрантов из России. Обосновавшись в Нью-Йорке и обладая незаурядными способностями, его родители быстро приобрели известность. Борис стал пионером в исследовании психологии, получив ученую степень в Гарвардском университете и преподавая в нем психопатологию. Сара окончила медицинский факультет Бостонского университета, но через два года бросила свою карьеру в связи с рождением в их семье сына Уильяма. Хотя, возможно, ребенок и стал главным объектом исследований двух неординарных родителей. Для воспитания Уильяма они использовали инновационные для того времени методы психологии. Вопрос с образованием родители решили не откладывать в долгий ящик, и буквально с первых месяцев жизни детский мозг Уильяма принялся поглощать информацию в немыслимых объёмах. Изучать алфавит начали, как и во многих семьях, на деревянных кубиках, с тем лишь отличием, что отец при этом вводил мальчика в гипнотическое состояние, чтобы тот повторял за ним буквы. В полгода малыш смог произнести первые два слова. Причем не привычные «мама» и «папа», а door и moon. В восемь месяцев он уже не только самостоятельно ел из ложки, но и распознавал все буквы на кубиках. В полтора года он читал вслух газету, а вместо привычного для всех развития моторики на игрушках набирал текст на печатной машинке. В возрасте пяти лет малыш изучил латынь, иврит, греческий, русский, французский и немецкий языки. А в шесть лет фотография Уильяма, поступившего в школу и за полгода освоившего всю программу класса, появилась на первой полосе New York Times. Когда ребёнку было 9, его отец попытался убедить руководство Гарварда, что его сын уже готов к поступлению, но там скептически отнеслись к идее, что студентом уважаемого университета станет девятилетний мальчик. Тем не менее уже в возрасте 11 лет Уильяма Сайдиса, чей IQ по некоторым данным оценивался даже выше, чем у Альберта Эйнштейна, приняли в университет. Но поступление в Гарвард принесло мальчику славу, к которой он не был готов. Эмоциональная неподготовленность, снующие за ним по пятам репортеры, смакующие каждую подробность его личной жизни и банальное отсутствие навыков общения даже со сверстниками, не то что с сокурсниками, привели к первому нервному срыву в 1910 году. Уильяма поместили в санаторий. Замкнутый подросток, и до того не отличавшийся активностью, вернулся оттуда совсем подавленным. Гарвард он все же закончил в 16 лет, оставшись в нем преподавателем. Но студентов не привлекал курс читаемых им лекций — они интересовались исключительно подробностями личной жизни своего преподавателя, который по возрасту был младше многих из них. А когда в беседе с одним из своих учеников Сайдис признался, что никогда не целовался, он стал объектом насмешек, вскоре дошедших и до прессы. В ходе одной из атак репортеров Уильям, не выдержав, крикнул всем собравшимся: «Я хочу жить в уединении, я ненавижу вас и ненавижу толпу!» Правда, к толпе он все же примкнул. Точнее, к демонстрации 1919 года в Бостоне, перешедшей в бунт. Благодаря усилиям родителей двухлетнее тюремное заключение было заменено на домашний арест, на время которого родители отправили его в «санаторий». Выйдя из него, с родителями он более не общался. Стараясь не выделяться из толпы, Уильям колесил по всей Америке, устраиваясь на работу то клерком, то бухгалтером, но работал он везде ровно до тех пор, пока кто-то из коллег не замечал в нем сверхданных.  Цифры с легкостью укладывались в его уме, и конечные данные он выдавал без многочасовых раздумий, подсчетов и калькуляторов, которые он, говорят, просто ненавидел. Ведь теперь техника делала за него работу, которой раньше все восхищались. А куда применить собственные познания, сам понять он не мог. Поэтому, когда у порога его кабинета появлялись репортеры, которые спрашивали всегда примерно одно и то же: «Что дал вам ваш ум и чего вы достигли?» — он собирал вещи и, сбегая от них, снова селился в какой-нибудь глуши до момента следующего обнаружения. В свои 30 он знал уже более сорока языков, хотя некоторые утверждают, что и все 200, работал над альтернативной американской историей, затрагивал области космологии и психологии. Он запатентовал бессменный бесконечный календарь, принимавший во внимание и високосные годы.  Трагическую роль в его жизни сыграла всё-таки женщина. Небольшие опыты по общению с окружавшими его людьми всегда заканчивались неудачно. И вдруг появилась она. В отличие от остальных, она не избегала его и улыбалась при встрече, сама заговорила и поддерживала в разговоре темы, которые хоть и не понимала, но зато и не скучала от них. Все свободное время от работы он старался проводить с ней. Он даже запланировал пригласить её домой на день рождения, который он не устраивал, наверное, уже десятилетия. Но незадолго до него она исчезла. А затем вышла статья, выставившая его дураком перед всей Америкой.  Несколько лет он судился с изданием, доказывая, что вышедшая статья —клевета. А может, спорил с ней и с её оценками. Первый человек в мире, которому он доверился, называла его угрюмым и неуклюжим бирюком, совершенно не умевшим держать себя в обществе, и высмеивала всё, начиная от увлечений и заканчивая его физическими данными. Сайдис умер от кровоизлияния в мозг в 46 лет в своей одинокой съемной квартире. Вышедшие после его смерти 17 июля 1944 года некрологи в анализы причин его скоропостижной смерти не вдавались. Да и содержание их разнилось в зависимости от предпочтений целевой аудитории. Одни ограничивались лишь кратким перечнем его биографии и отдельными моментами из прошлого, за которым до определенного момента следила чуть ли не половина населения страны. Другие так и вообще выходили под заголовками: «Взрыв мозга знаменитого вундеркинда» или «Уильямом Сайдисом доказано — IQ выше 150 приводит к смерти». Самый одарённый человек на Земле У. Дж. Сайдис оценивается некоторыми биографами как самый одарённый человек на Земле. Вот моменты биографии, породившие это мнение: Уильям научился писать к концу первого года жизни. На четвёртом году жизни он прочёл Гомера в оригинале. В шесть лет изучил аристотелевскую логику. Между 4 и 8 годами написал 4 книги, включая одну монографию по анатомии. В семь лет сдал экзамен Гарвардской медицинской школы по анатомии. К 8 годам Уильям знал 8 языков — английский, латынь, греческий, русский, иврит, французский, немецкий и ещё один, который он изобрёл сам. В зрелой жизни Уильям свободно владел 40 языками, а, по утверждениям некоторых авторов, это число достигало 200. В 11 лет поступил в Гарвардский университет и вскоре уже читал лекции в математическом клубе Гарварда. Он окончил Гарвард с отличием в 16 лет. Источник: izbrannoe.com