Параллельная реальность, или Русские против русских В продолжение сказанного
Под своими политическими эссе нахожу озлобленные реплики путиноидов. Тролли или боты? И с моими следопытами так, не всегда отличаю: сталкер? киллер? телохранитель? Если боты, то есть роботы, то этот «искусственный интеллект» с очень низким и низкопробным интеллектом, прошу прощения за каламбур. Что с них взять, с убогих. Каков поп, таков и приход. И наоборот – тоже. Властитель опустил всю свою кладбищенскую страну до своего уровня. Ниже некуда.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Автор в роли Алисы, но не Стране чудес, а в Зазеркалье. Пишу эту политикану в продолжение предыдущей, и обе смахивают на докладные записки тем, от кого зависит противодействие не тирану, а вымуштрованной им тирании, которая в самоубийственном экстазе готова утянуть с собой не только Украину, но всю нашу иудейско-христианскую цивилизацию.
Да и в военном отношении – и прежде всего в нем: украинский контрнаступ столкнулся с подавляющим превосходством российской авиации. Абсолютно безнадежно в современной войне опираться на истовую доблесть украинцев, а еще меньше на их моральную правоту и превосходство. Типа сталинского мема: «Наше дело правое – победа будет за нами!». А именно так звучат заявления западных, да и украинских политиков. Не от хорошей жизни. Что стало бы с той же Россией без американского лендлиза, а тем более без открытия второго фронта? Ставлю знак вопроса, хотя без вопросов. В 1941 году Сомерсет Моэм записывал в своем дневнике:
«Когда мы выиграем войну, я всей душой надеюсь, что мы не настолько поглупеем, чтобы вообразить, будто победили благодаря неким достоинствам, которых нет у наших врагов. Было бы большой ошибкой уверить себя, что мы одержали победу благодаря нашему патриотизму, храбрости, верности, честности и бескорыстию; они бы нам не помогли, не имей мы возможности производить в огромных количествах оружие и обучать колоссальные армии. Победила не правота, а сила. Из этого следует вывод: нация должна быть уверена, что у нее есть сила защитить свою правоту…»
Честно, червь сомнения не то чтобы точит, а подтачивает меня. Кто бы сомневался – Америка желает Украине победы, и не скажу всё, но очень многое для нее делает, хотя до лендлизовской помощи России, ох, как далеко. Однако желая победы Украине, многие влиятельные американские випы одновременно опасаются разгрома рашисткой России, вплоть до ее капитуляции. Не вдаваясь в детали и причины этой американской двойственности. Боится остаться в гордом одиночестве без традиционного врага? Страх перед появлением в Европе мощного военного государства, которым неизбежно станет Украина после перемоги? Военно-промышленный комплекс, главный бенефициар этой – как и любой другой – войны, вынужден будет сбросить обороты в случае украинского триумфа? И кой-какие другие факторы, о которых я предпочитаю умолчать. Читателю на самостоятельное размышление.
Почему названные и неназванные гипотетические опасения преобладают над смертельной опасностью, которую представляет Россия – не только для Украины, но и для Европы, для мира, для всей нашей старенькой и многострадальной цивилизации? Просто Украина приняла на себя рашистский удар, защищая человечество – такова ее историческая участь и высокая миссия. Подстраховывая свой трон, кремлевский пахан с похабным мурлом бросил вызов всему миру, поставив под ружье всю страну, жертвуя сотнями тысячами своих солдат и пытая, насилуя, убивая украинцев.
Здесь позарез этническая оговорка. Война по преимуществу идет в так называемой «Новороссии», чьи жители, по преимуществу украинские русские, гибнут от рашистских русских. Русские против русских. Стоит ли удивляться той ненависти, которые испытывают украинские русские к рашистским русским. Еще один трагический парадокс этого кровопролитного побоища, развязанного кремлевским придурком, который существует в параллельной, альтернативной, несуществующей реальности.
Вот что меня больше всего поражает – что кремлевский вождь окончательно и бесповоротно сбрендил, а мир, даже вставший на сторону и защиту Украины, постепенно привыкает к этой абсурдистской ситуации и воспринимает за нормалёк. Не отсюда ли замедленность реакций Запада, задержки с помощью Украине, нерешительность в противодействии этому «сумасшедшему с бритвою в руке». Поэтическая метафора-эвфемизм. Если бы с бритвою…
«Пропущение времени смерти невозвратной подобно».
Без ссылки на источник, даю свой вольный перевод:
Промедление гибели подобно.
Владимир Исаакович Соловьев – известный русско-американский писатель, мемуарист, критик, политолог.
Комментариев нет:
Отправить комментарий