"Цель состоит в том, чтобы стереть границы между правдой и ложью". Эксперт — о тактике России при проведении кампаний по дезинформации
Бывший европейский чиновник, а ныне исследователь политики и использования технологий в кампаниях по дезинформации Феликс Картте написал колонку для немецкой газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung. В своей статье он объяснил, как авторитарные силы, включая Россию, ведут кампании по дезинформации в западных странах. "Idel.Реалии" поговорили с Картте о нарративах и повестке, которые продвигает Россия с целью подрыва западных демократических институтов. Эксперт особо подчеркнул, как Москва использует ложные нарративы для дискредитации Украины, а также консервативную риторику.
Феликс Картте — эксперт по технологиям и политике. Он обладает обширным опытом в разработке стратегий по регулированию деятельности технологических компаний и противодействию цифровым угрозам, включая дезинформацию.
Свою карьеру он начал как исследователь и журналист, освещая вопросы цифровой демократии для таких изданий, как Süddeutsche Zeitung и Politico. В период работы в Европейской комиссии и Европейской службе внешних связей в Брюсселе Картте отвечал за продвижение стратегии ЕС по противодействию цифровым угрозам в сотрудничестве с международными партнёрами, такими как НАТО и G7, и участвовал в разработке политических документов, таких как План действий по защите европейской демократии и Закон о цифровых услугах.
Впоследствии он создал и возглавил европейское подразделение глобальной некоммерческой организации Reset.Tech, консультировал благотворительные фонды и помогал НКО разрабатывать стратегии исследований и адвокации для защиты демократии в цифровую эпоху.
— В вашей недавней статье вы подробно описали, как российские агенты якобы подкупали политиков, покупали голоса и распространяли дипфейк-видео, нацеленные на Майю Санду в ходе референдума в Молдове. Сама Санду назвала это "беспрецедентной атакой на демократию". Могли бы вы привести конкретные примеры или доказательства, которые подтверждают использование этих тактик?
В прошедшем 3 ноября втором туре президентских выборов действующий президент Молдовы Майя Санду одержала победу над экс-генпрокурором Молдовы Александром Стояногло, представляющим оппозиционную пророссийскую Партию социалистов. За Санду, стремящуюся к вступлению своей страны в ЕС, проголосовали свыше 55 процентов избирателей, за Стояногло — 44,8 процента. Решающую роль в исходе второго тура сыграло голосование молдавской диаспоры в Европе и Америке. Из 326 тысяч проголосовавших за рубежом молдаван около 270 тысяч (83 процента) поддержали Санду.
20 октября прошел первый тур выборов президента Молдовы. Одновременно с ним в стране прошел референдум о вступлении в Евросоюз. Сторонники евроинтеграции одержали победу с перевесом менее одного процента. Партия коммунистов Республики Молдовы оспорила итоги плебисцита, но Конституционный суд утвердил результаты.
— В международных СМИ достаточно сообщений, описывающих эти методы. Например, за несколько недель до выборов молдавские власти обнаружили крупные суммы наличных у пассажиров, возвращающихся из Москвы через непрямые рейсы. Эти суммы вызвали подозрение из-за частоты и масштабов их ввоза. В один день власти конфисковали полтора миллиона долларов, подозревая, что они предназначались для политического влияния.
Глава полиции Молдовы сообщил Би-Би-Си, что на начало октября почти 130 тысяч молдавских избирателей получили выплаты, связанные с этой схемой, что составляет около 10% активного электората страны. Главный антикоррупционный чиновник также отследил подозрительные финансовые потоки, связанные с беглым олигархом Иланом Шором, который сейчас находится в России. Он отмечает, что Шор направлял средства на подкуп избирателей, чтобы те проголосовали против курса на интеграцию с Европой.
Источники, связанные с Кремлем, также внедрялись в социальные сети Молдовы. Например, они распространяли дипфейки — искусственно созданные видео, которые теперь создаются легко и дешево. В одном из таких видео президентка Молдовы Майя Санду показана якобы насмехающейся над бедностью граждан страны. В другом поддельном видео, которое Санду пришлось публично опровергать, ее показали запрещающей молдаванам пить ягодный чай — напиток, который многие в Молдове любят. Это стандартные примеры дезинформации — тактики, призванные посеять недоверие и вызвать гнев против демократических правительств.
— В своём тексте вы также упомянули, что авторитарные режимы, такие как Россия, используют в своих кампаниях дезинформации "зеркальную тактику". Не могли бы вы кратко объяснить, в чём она заключается, и считаете ли вы её эффективной?
— Конечно, "зеркальная политика" — это тактика, когда пропагандист обвиняет своих оппонентов в тех же действиях или стратегиях, которыми он сам активно занимается. Кремль часто использует эту тактику для запутывания аудитории и отвода подозрений от себя. Например, кремлёвская пропаганда часто обвиняет Украину и Запад в "нацистских" шагах и попытках дестабилизировать Россию, в то время как именно Кремль пытается уничтожить демократические правительства других стран, дестабилизировать и подчинить общества.
Также Кремль регулярно обвиняет Запад или определённые группы, такие как ЛГБТК, во "вмешательстве" в дела России, в то время как очевидно, что именно Россия вмешивается в выборы и деятельность СМИ других стран. Это и есть зеркальная политика в действии — цель состоит в том, чтобы стереть границы между правдой и ложью, между правильным и неправильным, и в конечном итоге сделать людей равнодушными к тому, кто ими правит, потому что они перестают видеть разницу между демократией и автократией.
Эта тактика эффективна в одних странах больше, чем в других. Например, в Словакии поддержка членства в НАТО снизилась с 72% до 58%. По данным аналитического центра GLOBSEC, большинство в Словакии теперь больше не считает Россию основной виновницей войны в Украине.
— В своем тексте вы упомянули кампании в поддержку партии "Альтернатива для Германии" (AfD) в Германии, Трампа в США и другие. В них часто фигурирует и Россия, но не только она. Означает ли это, что силы, которые проводят кампании по дезинформации, координируются из одного места, или же они действуют независимо друг от друга, имея одинаковые цели?
— Конечно, здесь присутствует совпадение целей среди авторитарных режимов, а также некоторых корпоративных акторов, стремящихся ослабить демократические институты ради власти и прибыли. Эти силы часто подрывают демократический контроль, нацеливаясь на ключевые столпы — такие как выборы и СМИ — через дезинформацию. Если общественное доверие к СМИ или демократическим правительствам подорвано, корпорации и автократы сталкиваются с меньшим контролем и подотчетностью, что позволяет им продвигать свои повестки с минимальным вмешательством.
Например, в США Дональд Трамп и его сторонники усилили нарративы о фальсификации выборов, известные как "большая ложь", чтобы заранее дискредитировать неблагоприятные для них результаты выборов, что может подорвать доверие к демократическим процессам. Аналогично пропаганда Кремля в Молдове ставит под сомнение легитимность выборов, стремясь дестабилизировать проевропейское правительство и открыть пути для российского влияния.
Хотя совпадение этих целей не всегда означает прямую координацию, недавние случаи указывают на сотрудничество в некоторых ситуациях. Например, европейские разведывательные службы сообщали, что пророссийское издание Voice of Europe якобы платило политикам AfD за продвижение пророссийских нарративов. В США недавно появились заявления от государственных агентств о российском вмешательстве через YouTube-блогеров, которым RT платила за продвижение прокремлевских нарративов. Эти случаи демонстрируют масштаб координированной дезинформации из разных стран.
— Как Россия использует войну в Украине в своих кампаниях дезинформации?
— Как я уже упомянул, полномасштабному вторжению России в Украину предшествовала и сопутствовала всеобъемлющая кампания дезинформации, направленная на ложное изображение Украины как "нацистского режима" и создание ложных оснований для вторжения.
Одной из ключевых целей российской дезинформации является подрыв общественной поддержки Украины в западных странах, таких как США и Германия. Например, кампания под названием "Доппельгангер" (с немецкого "двойник" — "Idel.Реалии") распространяет пророссийские нарративы через фейковые сайты и аккаунты в соцсетях, подделывая страницы авторитетных СМИ, чтобы завоевать доверие. Основные темы включают сомнения в эффективности санкций против России, усиление негативного отношения к украинским лидерам и нагнетание страхов по поводу украинских беженцев в Европе.
— Какую роль консервативная риторика играет в повышении эффективности российской пропаганды?
— Российская пропаганда часто использует консервативную риторику, фокусируясь на таких темах, как "вокизм" (продвижение либеральной прогрессивной идеологии и политики как выражение чуткости к системным несправедливостям и предубеждениям — "Idel.Реалии"), семейные ценности и права ЛГБТК+, чтобы привлечь внимание консервативно настроенных граждан Европы, которые могут ощущать, что изменения в обществе угрожают традиционным нормам.
Яркий пример — нарратив "Гейропа", где терпимость Европы представляется как моральное разложение и угроза семейным ценностям. В этом контексте Владимир Путин изображается как сильный лидер, способный "спасти" Европу от так называемого "вируса вокизма", что напоминает образ Дональда Трампа в США.
Конечно, интерес Кремля к этим консервативным ценностям носит исключительно стратегический характер. Российское правительство и его союзники-автократы в Европе, не защищая традиционные ценности искренне, представляют угрозу основополагающим принципам консерватизма, таким как миропорядок в Европе, свободный рынок и даже христианские ценности — честность, сострадание и смирение.
Стратегия Кремля направлена на манипулирование социально-консервативной аудиторией и на привлечение тех, кто чувствует себя подавленным социальными изменениями, одновременно стирая границы между традиционными правоцентристскими партиями и крайне правыми радикалами. Кремль затрагивает типичные консервативные вопросы, чтобы привлечь центристов, и затем подпитывает их тревогой и враждебностью. Цель России в этом случае — усилить экстремистские партии с пророссийской позицией в ущерб традиционным консервативным партиям.
— Насколько важна технологическая развитость для успешного ведения дезинформационных кампаний? Как вы считаете, могут ли технологические ограничения России (учитывая санкции) повлиять на эффективность ее усилий?
— Я думаю, мы часто переоцениваем роль новых технологий, таких как ИИ, в дезинформации. Например, во время выборов в США, по данным американских властей, Россия вмешивалась в процесс, спонсируя американских ютуберов для распространения пророссийского контента — в частности, в поддержку Трампа. Хотя такие операции требуют значительных затрат и могут быть эффективны, они в основном не зависят от ИИ-инструментов, таких как ChatGPT. Основной вред исходит не от самого ИИ, а от недобрых намерений России и значительных ресурсов, которые она выделяет на дезинформацию.
— Насколько Европа готова противостоять дезинформационным кампаниям? Есть ли определенные учреждения или медиа-проекты, которые лидируют в этой области? И существует ли потребность в новых европейских русскоязычных медиа-инициативах для более эффективной борьбы с дезинформацией внутри России?
— ЕС предпринял значительные шаги для борьбы с дезинформацией, включая создание специальной группы при внешнеполитическом ведомстве более десяти лет назад, поддержку независимых СМИ и исследователей, а также регулирование социальных платформ. Тем не менее российская пропаганда остается на шаг впереди, действуя через посредников и коммерческие структуры, что осложняет ее идентификацию. Кроме того, некоторые политические партии в ЕС активно продвигают пророссийские нарративы, что еще больше усложняет борьбу с дезинформацией внутри границ ЕС.
— Каковы, на ваш взгляд, основные направления, на которые Европе стоит сосредоточиться, чтобы лучше защититься от дезинформации?
— Самая эффективная защита от дезинформации — это сильная и независимая медиасреда. Европейские СМИ сталкиваются с серьезными трудностями — особенно в условиях, когда рекламные модели крупных цифровых компаний отнимают важный источник дохода.
Более того, генеративные ИИ-инструменты часто используют качественный медиаконтент для обучения, не тратя много денег. Чтобы создать более здоровую медиасреду, ЕС следует инвестировать не только в общественные телерадиовещательные компании, но и использовать регулирование для ограничения доминирования цифровых медиа и ИИ-компаний, обеспечивая честную конкуренцию и устойчивые доходы для качественных медиа.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий