пятница, 15 сентября 2023 г.

Рав Адин Штейнзальц: День памяти

 

Рав Адин Штейнзальц

День памяти

Десять дней еврейского календаря между двумя великими праздниками Рош ѓа-шана и Йом Кипур называются ямим нораим (т.е. «грозные», «страшные» дни). Замечу, что хотя название праздника Рош ѓа-шана традиционно переводится как «Новый год», этот перевод неадекватен; он не только не соответствует буквальному смыслу ивритских слов, но и неправилен по сути. Рош ѓа-шана – это скорее начало, главный день года (рош на иврите «голова», а шана – «год»). День, когда на Небесах происходит суд и решается судьба всего сущего на предстоящий год. А Йом Кипур – это День Искупления, пост, в который Всевышний прощает наши грехи.
Ямим нораим являются, пожалуй, самым проблематичным для осмысления периодом еврейского календаря. Его однозначно нельзя было бы назвать праздничным, учитывая этимологию этого слова на русском языке, хотя он обрамлен двумя самыми главными праздниками года. В эти дни еврей преисполнен трепета в ожидании окончательного приговора своей судьбы, для него они, прежде всего, время раскаяния и самоанализа. С другой стороны, в отличие от иных памятных дат еврейского календаря они не имеют никакой привязки к историческим событиям.
Последнее замечание нуждается в уточнении. Рош ѓа-шана, еврейский Новый год, все же является годовщиной вполне определенного исторического события. Но настолько отдаленного, что даже многие из тех, кто отмечают этот праздник, вовсе забывают о нем. Рош ѓа-шана – годовщина сотворения человека, Адама. Важно уточнить – не мира, а именно человека! Если хотите – день рождения человечества. В этой точке еврейского календаря встречаются два основополагающих мотива: общечеловеческой памяти и личного самоанализа. В идеале Рош ѓа-шана должен являться днем самоотчета всего человечества, оставаясь таковым и для каждого индивидуума.
Человечество из года в год должно находить время и силы для размышления над фундаментальными вопросами: для чего оно, собственно, создано, оправдывает ли свое существование?.. Но для ответа на них нужно, прежде всего, задаться другим вопросом: а ради чего создан я сам. А вот здесь ни в личном, ни в общечеловеческом аспектах не поможет «мелкая бухгалтерия», учет баланса между двумя колонками: слева – «грехи», справа – «добрые дела». Несмотря на то, что очень важно подвести итоги прошедшего года и выяснить, образно выражаясь, состояние своего счета – в плюсе я или в минусе – для каждого из нас и для всего человечества в целом, этого все же недостаточно для того, чтобы ответить на кардинальный вопрос: а стоило ли Всевышнему нас создавать.
Пожалуй, здесь следует остановиться и посвятить несколько слов уникальному еврейскому пониманию понятий времени и истории. Обращая взор в прошлое, к самому началу человеческой истории, к прародителю всего человечества, Адаму, мы не просто вглядываемся в толщу времен. С еврейской точки зрения, в рамках традиционного восприятия мира прошлое не исчезает с течением времени, превращаясь в воспоминание, а продолжает существовать в настоящем. Его присутствие, хотя и не столь очевидное, как ныне происходящие события, вполне ощутимо. Многие события давно минувших дней являются для нас сегодня более активными и влиятельными факторами, чем те, что происходят непосредственно в наше время. Источник такого типа восприятия прошлого содержится в тайной части Торы, в классическом еврейском наследии.
Кабала не рассматривает время как непрерывный поток, теряющийся одним концом в прошлом, а другим – в будущем. С ее точки зрения время дискретно, и каждый его момент – это повторяющийся вновь и вновь независимый акт Творения. Таким образом, каждый миг – прошлого, настоящего или будущего – создает особую реальность, которая оказывается уже вневременной. Если отнестись к этой концепции со всей серьезностью и принять ее в качестве основополагающей, история предстанет перед нами не как единый последовательный процесс, а как совокупность событий разной степени важности, причем независимо от того, произошли ли они уже – давно или недавно – или же им только предстоит случиться.
Но и на более поверхностном уровне восприятия мы можем увидеть актуализацию минувшего. Для еврейской традиции каждый праздник – это воспроизведение прошлого в настоящем. Другими словами, это значит, что Рош ѓа-шана оказывается не столько годовщиной сотворения человека, сколько самим днем Творения человечества заново – в прямом смысле этого слова.
Каждому из нас привычно воспринимать собственное существование как нечто само собой разумеющееся, не требующее ни оправданий, ни доказательств. Не лишним было бы вспомнить мидраш, приведенный в «Брейшит раба», рассказывающий о том, что еще тогда, когда Всевышний собрался сотворить человека, между ангелами, которые разделились на две группы, разгорелся спор: одни считали, что человек должен быть сотворен, а другие, что не должен.
Мы привыкли воспринимать Рош ѓа-шана как День суда лишь в том смысле, что в нем подводиться итог прошедших двенадцати (а в високосный год – тринадцати) месяцев и выносится вердикт по поводу того, жить ли нам или умереть. И лишь в том случае, если чаша весов склоняется на сторону «жить», то возникает тема качества жизни – если жить, то как. Но в действительности в эти дни рассматривается куда более сущностный вопрос: о целесообразности существования всего мироздания. И с этой точки зрения важен не только баланс заслуг и преступлений, но и более общий аспект соответствия исходной цели Творения. Лейтмотивом молитв в Рош ѓа-шана звучит тема сомнения человека в целесообразности своего существования. Я бы даже сказал, его изумления тем обстоятельством, что невзирая на многочисленные грехи, он продолжает существовать. Мы говорим: «Ма энош ки тизкерену у бен адам ки тефкидену!» – «Кто такой человек, что ты помнишь его, и кто такой сын Адама, чтобы ты обращался к нему!» Есть ли ответ на этот вопрос?
Одна из трех серий трубных звуков шофара (рог, в который мы трубим в Рош ѓа-шана) во время молитвы «Мусаф» в Рош ѓа-шана называется «Коронация». Этот фрагмент молитвы – признание власти Всевышнего человеком. В нем ответ на вопрос, надо или не надо было его создавать, тайна его существования, – и великая надежда на то, что он не зря ходит по этой земле, и жизнь каждого из нас и всего человечества в целом имеет вселенский смысл.
Из всего сотворенного в этом мире только человек способен сознательно принять на себя подчинение власти Всевышнего. Все сущее кроме него – животные, растения и неживая природа – принимает царскую власть Творца как данность. Им недоступны духовные поиски и сомнения, вера и отчаяние, «игра в прятки» с Творцом. Даже те духовные сущности, ангелы, которых обычно воспринимают как более высокую ступень по отношению к человеку, в этом смысле более ущербны, чем каждый из нас. Ведь они, как животные, не знают сомнений. Для них существование Творца и Его власть являются единственной и очевидной реальностью. И никому, кроме человека, не дано искать Б-га и находить Его, сомневаться в Его существовании и отрекаться от Него, бороться с Ним и подчиняться Ему, любить Его и бояться Его, убегать от Него и возвращаться к Нему. В этом смысле никто не может заменить нас в сотворенном мире, и мы можем с гордостью сказать, что Творец не создал ничего более совершенного, чем человек.
Человек способен постигать Б-га. Не всегда он реализует эту возможность, да и не каждый ищущий обретает Его. Хасидизм учит, граница между ищущими и неищущими Его проходит совсем не по тем признакам, которыми обычно оценивают религиозность. Многие из тех, кто ведут традиционный образ жизни и входят в религиозные общины остаются при этом совершенно чуждыми диалогу с Б-гом. А есть люди, которые объявляют себя атеистами, да и живут соответственно, но при этом думают о Нем, живут с Б-гом повседневно, даже восставая против Него.
Уже упомянутая «Коронация» – первая из трех частей праздничной молитвы «Мусаф», сопровождаемых трубными звуками шофара. Ее смысл в провозглашении принятия нами власти Всевышнего, Творца Вселенной. Вторая из них называется «Воспоминания» (или «Напоминания»). Если внимательно прочитать тексты, сопровождающие эти трубные звуки, мы увидим, что вспоминающим здесь оказывается не человек (вернее, не столько человек), а Всевышний. Он, отвечая коронующему Его человечеству, вспоминает о заслугах наших предков, об их служении, о духовной составляющей бытия. А духовность подразумевает наличие свободы выбора, и возможна только для человека, который, в отличие от всех иных тварей, безоглядно принадлежащих Творцу, имея право отречься от Него, склоняется перед Его величием.
В этом смысле можно сказать, что первая часть молитвы, «Коронация» направлена снизу вверх, от человека к Б-гу, а вторая – «Воспоминания» – сверху вниз, от Б-га к человеку. Третья из этого ряда – «Шофарот» (мн. число от слова шофар). Само это название связано, в первую очередь, со звуками шофара, которые сыны Израиля слышали у горы Синай. Эта часть молитвы замыкает цикл движения снизу вверх и сверху вниз рассказом о даровании Торы, события, в ходе которого человечество встретилось с Б-гом лицом к лицу, когда Творец спустился к человеку, а человек поднялся к Нему. В этом наш ответ на вопрос достойны ли мы существования, правильным ли было решение сотворить человечество. И этот ответ, как это всегда бывает в еврейской традиции, двойственен. С одной стороны человечество обладает потенциалом, с которым не может сравниться ничто в сотворенном мире. Поэтому оно достойно сотворения. Но эту правоту надо доказывать каждый прожитый день, каждым поступком и помыслом.
Прошлое не только сосуществует с нами в настоящем, сопровождая на пути к будущему. Без него их просто не будет ни у индивидуума, ни у народа, ни у человечества в целом. Человек отличается от животных наличием мышления, языка и речи, свободой выбора. Но можно сказать, что и память отличает человека от всех прочих созданий. Хотя само наличие у животных памяти и не подвергается сомнению, так же как их способность учитывать произошедшее с ними и умение делать из этого выводы, осмелюсь утверждать, что человеческая память представляет собою феномен. И Рош ѓа-шана как «День памяти» (это еще одно этого праздника в еврейской традиции – Йом а-зикарон) требует от человека мобилизации именно этого, очень непростого душевного ресурса – памяти.
Уникальность нашей память в постоянном переосмыслении прошлого. Оно – не багаж, что мы волочим за собой, не склад, набитый ветхими вещами. Мы постоянно анализируем, перепроверяем, перетряхиваем все накопленное нами. Впрочем, «постоянно» – слишком громко сказано. Человек не может заниматься столь сложным и ответственным духовным процессом на бегу. Переосмысление прошлого требует остановки в повседневном марафоне, наличия свободного времени. Поэтому календари всех народов – и еврейский календарь в частности, а может быть и в особенности – посвящены созданию таких островков памяти, своеобразных стоянок для переосмысления прошлого, для его актуализации – переноса прошлого опыта в настоящее.
Наша память не только хранит прошлое, используя его, но и переписывает из года в год, предавая целые куски забвению, искажая, подтасовывая смысл. Как различно звучит рассказ человека о себе самом в разные периоды его жизни, как услужливо наша память выпячивает одни события и поглощает без остатка иные, делая трудным, если не невозможным подлинный анализ прошедшего. Память и забвение идут рука об руку, и очень часто трудно понять где кончается одно и начинается другое. Как спастись из этой ловушки?
Мудрецы Талмуда поставили перед человеком задачу, которая на первый взгляд кажется невыполнимой, но, если не воспринимать ее радикально, способную стать мощным средством для самосовершенствования. Они предлагают человеку стараться уподобиться Всевышнему, о котором сказано: «Тот, кто помнит забытое». Человек должен время от времени заставлять себя вновь и вновь вспоминать то, что ему бы хотелось позабыть навсегда. И когда Рош ѓа-шана, «день памяти», заставляет нас заново осмыслить свой опыт, воскресить прошлое, надо не потакать себе, вспоминая то, что приходит на ум само, но направить память именно туда, куда она всячески противится идти, туда, где царствует забвение.
Для объяснения этой идеи подойдет практически любой пример. Личная жизнь подойдет ничуть не хуже, а может быть и лучше, чем любая другая история. Мы прекрасно помним романтические встречи, «медовый месяц», совместный отдых. К сожалению, хорошо запоминаются и конфликты, стоившие нам немалых нервов. Но это не та память, которая помогла бы нам стать подобными Всевышнему, «помнящему забытое». Попробуйте вспомнить будни: утренний подъем в дождливый осенний день, беглые взгляды и вскользь сказанные слова, сборы детей в школу, дорогу на работу… Все то, что мы называем житейскими мелочами, и составляющих, собственно говоря, нашу истинную жизнь. Заставив себя помнить о них, мы не позволим нашей памяти быть фрагментарной, избавимся от подтасовок и искажений, спасем ее от забвения. Именно таким путем можно превратить Рош ѓа-шана в настоящий «день памяти», распахнуть перед нами позабытое прошлое. Истинное, а не искаженное прошлое, неподдельное, не сочиненное селективной памятью. И лишь на основе этого, воссозданного прошлого мы сможем понять подлинный смысл настоящего и проложить путь в завтрашний день.

Институт изучения иудаизма в СНГ, 10.10.2005

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..