2 августа 2022, 19:55
Третья мировая из-за Тайваня?
И для Китая, и для США небольшой остров стал ценностью, ради которой идут почти на все. Это результат цепочки странных событий.
Сегодня, вроде бы, обошлось — но в 2022-м что-то прогнозировать трудно.
Китайская народная республика все-таки не стала сбивать самолет Нэнси Пелоси, который следовал на Тайвань. Мощный военный кулак, занесенный над островом, не ударил. Как и американский флот, подтянутый к Тайваню для защиты спикера Палаты представителей Соединенных Штатов. Мировая война, о возможности которой говорили некоторые аналитики, все же не началась.
Казалось бы, из-за чего такие страсти? Визит вполне формальный, никакими крупными решениями и даже декларациями не сопровождающийся. Пелоси — лишь третье лицо в американской иерархии. Визиты деятелей такого калибра на Тайвань случались и раньше. Правда, давно. В предыдущий раз — четверть века назад. Но никаких признаков того, что США хотят сейчас изменить статус Тайваня, нет.
Однако, судя по всему, перемен захотела КНР. И она показывает, что готова ради этого на очень многое.
Здесь надо понимать, что Тайвань (официально называющий себя «Республика Китай») — остров, который в 270 раз уступает континентальному Китаю по территории, в 60 раз по населению и почти в 20 раз по экономическому потенциалу. Конечно, это все равно много. ВВП на душу, определенный по паритетам покупательной способности, достигает в Тайване, по разным подсчетам, $50-60 тыс. — как в богатейших странах мира. А товарооборот лишь в 7 раз меньше объема торговли материкового Китая.
Но именно КНР и является крупнейшим хозяйственным партнером острова — на нее приходится примерно четверть тайваньского экспорта и очень крупная доля инвестиций. В экономической плоскости два Китая сотрудничают друг с другом даже теснее, чем оба — с Америкой.
Почему же между Пекином и Вашингтоном такое напряжение из-за Тайбэя? Эта сегодняшняя ситуация порождена цепочкой довольно странных и не очень вероятных событий.
В 1949-м, проигрывая гражданскую войну с коммунистами Мао Цзэдуна, глава китайских националистов-гоминьдановцев Чан Кайши перевез на Тайвань несколько лучших дивизий, военную технику, золотой запас, любимые книги и два миллиона своих сторонников, которые составили пятую часть жителей острова. Изгнанная с континента Республика Китай локализовалась там.
Но никто не верил, что надолго. В 1950-м председатель Мао готовился к броску на остров и имел все основания рассчитывать на успех. Соединенные Штаты, которые долго поддерживали Гоминьдан, махнули на Тайвань рукой. Мао Цзэдун не выглядел слепой сталинской марионеткой и казался американцам человеком, с которым можно кое о чем договориться. Эта надежда сработала позже, в начале 1970-х, но тогда рухнула в самый последний момент.
В середине 1950-го, совсем незадолго до намеченного Мао Цзедуном штурма Тайваня, Северная Корея вторглась в Южную. Мао, хоть и неохотно, был вынужден встать на ее сторону. Уступки, сделанные ему Сталиным на тяжелых переговорах в начале того года, требовали оплаты. А Соединенные Штаты ввели свой флот в Тайваньский пролив, взяли остров под защиту и отказались от дипломатического признания КНР. Китайское место в Генассамблее ООН и в ее совете безопасности до 1971-го занимали представители Чан Кайши. Островная «Республика Китай» выжила как неожиданный и побочный продукт Корейской войны.
Вторым сюрпризом стало тайваньское экономическое чудо, вполне очевидное уже к началу 1970-х годов.
Национал-бюрократическая партия Гоминьдан была очень похожей на китайскую компартию. Гражданская война между ними стала битвой двух почти однотипных сил. Поэтому мало кто ждал от Тайваня каких-то рыночных подвигов. Однако они состоялись. Можно спорить, что было главным — американские рекомендации или собственное желание извлечь уроки из неудач на континенте. Но Тайвань достаточно быстро стал сначала среднеразвитой, а потом и богатой землей, подлинным примером для увязшего в социализме материкового Китая.
Когда в конце 1970-х Дэн Сяопин начал там реформы, ему было кому подражать. А эксперты, исходя из тайваньского опыта, предрекали Сяопину быстрый успех — и не ошиблись.
Третьей тайваньской неожиданностью оказалась демократия. Президент Чан Кайши умер в 1975-м, его сын и преемник Цзян Цзинго — в 1988-м, и главой Тайваня стал его заместитель Ли Дэнхуэй.
Ли был полной противоположностью пришедшим с континента националистам-гоминьдановцам, ветеранам антияпонской войны. До 1945-го Тайвань оставался колонией Японии и энергично японизировался. Ли Дэнхуэй окончил университет Киото, служил в японской императорской армии и был типичным выходцем из местных коллаборантских кругов.
Конкуренция на Тайване двух таких разных элитных групп требовала поиска нестандартной формулы их сосуществования. И Ли ее нашел. В 1996-м он устроил первые свободные президентские выборы и победил на них. С тех пор на острове демократия. У власти сменяют друг друга Гоминьдан и Демократическая прогрессивная партия. Нынешняя глава острова Цай Инвэнь — первая женщина-президент Тайваня — избрана от демократов-прогрессистов.
Эксперты полагали, что континентальный Китай, успешно воспроизведя тайваньские экономические реформы, повторит затем и демократическую трансформацию. Но глубоко ошиблись. В XXI веке, особенно начиная с десятых его годов, режим в КНР только ужесточается. Разрыв между континентом и островом растет. Способ сосуществования материка и Тайваня, сложившийся после частичного их примирения в 1970-е, поставлен под вопрос.
Полвека назад Америка установила отношения с КНР и перестала называть Тайвань Китаем. Но не отказалась от военных и торговых связей с ним. Сказался и легендарный рационализм Пекина. Официально там считают Тайвань лишь одной из китайских провинций и удовлетворяются тем, что почти все страны мира в формальном порядке согласны с этой позицией.
На деле же на фактическую независимость острова смотрели сквозь пальцы, установили с ним теснейшие хозяйственные отношения и настаивали только на одном — чтобы он и не думал объявить себя отдельным государством. За любую подобную попытку ему была твердо обещана война. И тайваньцы с этим смирились. Хотя большинство жителей и больше половины политического класса давно уже мечтают отделиться от Китая и объявить остров самостоятельным государством, решиться на это они не могут.
Однако в последние годы на континенте явно хотят изменить устоявшиеся правила игры и все чаще говорят о силовом решении. Идейная и политическая пропасть между материком и островом растет. Для Пекина этот ушедший не в ту сторону остров сделался буквально занозой. Но именно поэтому в нарастающем по многим направлениям американо-китайском конфликте Тайвань стал одним из главных объектов открытого противоборства. По тем же причинам в него на тайваньской стороне втягиваются Япония, Корея и часть европейских стран.
Это не первое тайваньское обострение за семьдесят с лишним лет. До сих пор всегда обходилось. И сегодня, вроде бы, обошлось. Но в 2022-м мировая атмосфера накаляется так радикально, что даже на несколько дней вперед что-то прогнозировать трудно.
Виталий Гранкин
Комментариев нет:
Отправить комментарий