Мирон Амусья: Почему существует еврейский народ

Опубликовано: 12.08.2021

(Мнение весьма заинтересованного)

Наш народ в ходе тысячелетий своей истории не только находил, но и что-то терял. Радость приносили находки, печаль, а иногда и страх за будущее — потери. Но этот опыт показывает, что народ восстанавливался неизменно, даже после тяжелейших потерь и изгнаний. Его успешное развитие не остановить сейчас.

Photo copyright: Emmanuel DYAN, CC BY 2.0

Памяти далёких и близких предков с глубокой благодарностью посвящаю

Вот, например, вы можете понять израильских солдат? Можете ли вы представить себя на их месте? А ведь они такие же евреи, как и мы с вами. Только есть в них еще что-то, что нам недоступно. Смелость. Убежденность. Профессионализм.

Е. Кукоз, «Чашка кофе»

Как наши скрипки плачут в тоске предсмертной!

Каждая гадина нас выбирает жертвой

Газа, погрома ли, проволоки колючей —

Ибо мы всех беззащитней — и всех живучей!

Д. Быков

Понимание вообще не приходит без усилия. Без усилия приходят только заблуждения.

А. Зиновьев

В последнее время в Израиле идёт особо заметная в русскоязычной среде злобная пропаганда ненависти в адрес людей религиозных. Адепты таких настроений и их коноводы утверждают, что злобу вызывают не религиозных люди вообще, но только те, кто отлынивают от армии и живут на шее у государства, а своими запретами транспорта и работы магазинов по субботам вмешиваются в их, свободных людей, личную жизнь.

Вся лживость этой аргументации проявляется в том, что нерелигиозных уклонистов, которых, наверное, больше, чем учеников иешив, кстати, упорно учащихся, т.е. работающих, вовсе не ненавидят. Нет ненависти и ко множеству пенсионеров, ни дня не проработавших на Израиль и в Израиле, но получающих пособие и ряд других выплат, в совокупности образующих вовсе не «нищенскую подачку».

Конечно, это не «русскоговорящая» община придумала борьбу с религиозным засильем. Это было и у Лапида-папы, этим подкармливается и Лапид-сын. Неприязнь к религиозным характерна и для принадлежащих левой части политического спектра. Но особого накала неприязнь, ставшая ненавистью, достигла начиная с марта-апреля 2019, под идейным водительством А. Либермана, из-за опасений его краха как политика. Именно с того времени «загудели, заиграли провода», и контролируемые Либерманом СМИ начали исходить такой злобой, такой ненавистью к «не служащим в армии», «нигде не работающим», которую я со времён конца 40-х — начала 50-х прошлого века в СССР, там против евреев, здесь против «досов» (одна из кличек так называемых ультра-ортодоксов) не помню. Упрёки и про нахлебничество, и про армию суть преднамеренная ложь, первая просто противоречащая известным фактам, а вторая умышленно игнорирующая очевидное — высокотехнологичной АОИ нет нужды в таком числе новобранцев, которых ей ежегодно поставляет быстро прирастающий детьми и, следовательно, молодёжью, современный Израиль.

Описание этого припадка ненависти на основании данных, видных и читанных каждым, кто следит хоть с минимальным вниманием за русскоязычными СМИ и ФБ, появилось на сайтах и в сети, например, здесь, в статье Е. Римон. Нет недостатка и в обоснованных доказательствах несправедливости, и в применение к ультра-ортодоксам, обвинений в нахлебничестве, например. Что меня поразило, так это обилие комментариев, в прозе и стишатах, напрочь отметающих самое существование этой волны антисемитизма, простите, анти-ортодоксизма в русскоязычной прессе. А некоторые так утверждают, будто обвинения в адрес упомянутых русскоязычных сайтов получены Римон с применением «антинаучных методик». Просто цирк. Право же, читается как у классиков «Такого большого с двумя горбами не бывает».

Должен сказать, что на работе в Еврейском университете сталкивался неоднократно с ортодоксальными евреями, в том числе и с харедим, и с религиозными сионистами. Все, с кем имел дело, были хорошо образованными специалистами своего дела, людьми с широким кругозором, но жёстко следовавшими предписаниям иудейской веры. Этим они у меня ничего, кроме дополнительного уважения как хранители этой веры, обеспечившей то, что еврейский народ, несмотря на все гонения, воссоздал государство, в котором мне посчастливилось работать и жить, не вызвали. Не там, где находят их либерманцы, вижу я истинных нахлебников и разрушителей еврейского характера Израиля.

Естественное развитие неживого и живого в мире начинается с зарождения, проходит стадию развития, достигающую некоего максимума наивысшей структурной сложности, после чего следует деградация, завершающаяся разрушением и смертью. Такой переход от высшей сложности к деградации вполне согласуется с термодинамическим принципом возрастания энтропии. Конечно, этот принцип описывает лишь, строго говоря, замкнутые, изолированные системы, в рамки которых не укладывается этапы зарождения и развития, на которых энтропия не увеличивается, а должна уменьшается, а, следовательно, система не замкнута.

Таким же циклам развития подвержены, как каждый знает, люди, народы, государства. Я не историк ни в малейшей мере, но мне неизвестно ни одного примера развития народа, в котором был бы не один, а два или более максимума, даже если максимум определять только по численности этого народа, за исключением евреев. История существования человека относительно длинна, и мне, во всяком случае, недостаточно известна. Но узнал ещё в молодые годы, и усвоил прочно, что только евреи идут, несмотря на тысячелетия гонений, этим необычным, я бы сказал, антиэнтропийным путём. Это привело с разрывом в две тысячи лет к воссозданию, подчёркиваю это слово, воссозданию, а не созданию, еврейского государства. Примечательно, что преемственность, а не новорождённость подчёркивалась в основополагающем документе — «Декларации независимости», основателями современного Израиля, среди которых большинство составляли люди нерелигиозные, секулярные[1].

В принципе, одного изгнания могло бы хватить для превращения народа в историческую реликвию, в предмет интересного лишь историкам некоего давно исчезнувшего реликта. А подобных трудностей на историческом пути евреев было несколько. Но, несмотря на это, даже нацистам, через тысячелетия после изгнаний, было кого уничтожать. Примечательно, и в этом нет сколько-нибудь существенного сомнения, что генетически древние изгнанники и недавние нацистские жертвы были одним и тем же народом, тем же, что составляет основную массу населения сегодняшнего государства Израиль. Чтобы отрицать это, надо сегодня быть полным невеждой[2], в еврейской, да и мировой истории, вроде профессора Ш. Занда специалиста по французской кинематографии 20-го века[3],

В принципе возможно предположить, что эта антиэнтропийность, «работающая» на значительном для жизни человека периоде времени, определяется генетическими особенностями только одного, еврейского племени. Никакими данными в пользу этого предположения я, однако, не располагаю. Не слышал и не читал я ничего подобного у генетиков. Куда более естественным, и явно оправдывающимся историей, является признание цементирующей роли еврейской религии, так модифицировавшей обычаи народа, или так взаимодействующей с народными обычаями, что они вместе стали удивительно жизнеспособным основанием отличия от других и устойчивости во времени именно еврейского народа.

Евреев сохранила от исчезновения не природная, географическая изолированность, не огромная численность, которой не было никогда, не быстрота перемещения с места на место вкупе с крайне слабым взаимодействием с окружающим населением. Представляется, что религия и обычаи поколениями основателей и того и другого были созданы такими, что обеспечили не только абсолютно необходимое выживание народа в обстановке гонений и невзгод, но и устойчивость этого народа, сохранение его идентичности. Несомненно, самый простой способ выжить это покориться доминирующей силе, стать подчинённой её частью, т.е. ассимилироваться. Недавний пример этого представляют собой большинство евреев СССР, которые старались, и немалому числу это удавалось, буквально врасти в систему, стать её частью и по форме, и по сути. Иное дело, что окружение не готово было их принять в той мере, в какой они были готовы ему отдаться.

Ясно, что чтобы подчинить массу людей, не имея над ними гражданской власти, требовалась власть духовная, т.е. религия. Именно она должна была сформулировать и зафиксировать набором поведенческих канонов это отличие от других народов, всё то, что можно было бы назвать инакостью. Только закреплённые в религиозных догматах могли быть выполнены, для лишившейся военной силы и территориального оплота в виде своей земли группы людей, две задачи сразу — сохраниться и отличаться. Есть все основания поздравить тех, в основном безвестных, кто занимался, возможно, в ряде поколений, этой труднейшей задачей с ошеломительным успехом. Появилась религия, возникли обычаи, следуя которым народ и в рассеянии, тысячелетия сохранял свою идентичность, сочетавшую на огромном временном интервале довольно успешно, несмотря на то что был всюду в меньшинстве, способность сохранить себя и не перейти в некое второстепенное, бродячее положение.

Были проговорены, а затем и прописаны особенности поведения, при котором воспоминания о своём прежнем месте жительства сохранялись не в виде туманной грёзы, а в виде конкретной цели «На следующий год в Иерусалиме», определивший многовековое, религией вдохновляемое, и воплощаемое в жизнь религиозными авторитетами, желание вернуться на исконную родину, под которой однозначно понималась Палестина. И уже в средние века люди религиозные образуют тот ручеёк, который постепенно наполняет с ходом времени почти лишившуюся евреев Палестину

Важнейшей традицией — предписанием религии, через века подчёркивающей их отличие от всего христианского мира, стало обрезание. Для ассимилянтов одним из первых шагов была и осталась отмена обрезания. Отмечу, попутно, основания предполагать, что обрезание на 8-ой день после рождения у евреев и в 13 лет у мусульман приводят к значительнейшей разнице, вплоть до склонности к терроризму у одних, в поведении тех и других уже во взрослом состоянии. Очень важным было раннее приобщение ребёнка к обучению чтению, письму, что намного раньше других народов привело к умению читать и писать, а к совершеннолетию, наступавшему в 13 лет, вести с взрослыми дискуссии по широчайшему кругу тем. Так вместо культа грубой силы, с опережением на многие столетия, именно еврейская религия ввела культ знания вместо культа силы, сделала профессию учёного-открывателя важнее профессии воина-завоевателя. Напомню, что тогда религия в основных своих чертах была едина и по определению ортодоксальна, несмотря на наличие многих отклонений во второстепенных с точки зрения сохранения инакости народа, деталей. Сами по себе дискуссии, критическое отношение к прочитанному, умение взглянуть на проблему с неожиданной стороны заложило фундамент той роли, которую после эмансипации смогли сыграть евреи в развитии современной науки.

Процитирую нашу с проф. М. Перельманом статью «Особенности формирования менталитета человека» опубликованную в 2004:

«Представляется, что это установление — приступать к изучениям заповедей в 13 лет, неуклонно соблюдающееся на протяжении не менее двух тысячелетий, при смене порядка 100 поколений, сыграло определяющую роль во всей истории еврейского народа. … Именно к этому периоду, сознательно или случайно, приурочен со времен седой древности, помимо упомянутого изучения заповедей, обряд совершеннолетия мальчиков — Бар-Мицва: именно в возрасте максимальной восприимчивости, в возрасте формирования подсознания подростки торжественно выступали в синагоге с чтением Торы и поучениями перед всей общиной, т.е. получали в иудаистской традиции интенсивное духовное подкрепление системы ценностей — и это навсегда запечатлевало в них непреходящую приверженность своей религии, возможность преодолевать безусловные инстинкты жизни не в состоянии недолгого аффекта, а постоянно!».

Мне могут сказать, что это было давно, а сейчас люди религиозные есть помеха прогрессу, поскольку не учат математику, физику и английский так хорошо, как это делали в советских спецшколах. А сама религия теперь уж точно «опиум для народа». Касательно достоинства спецшкол по их результатам могу многое возразить, но ограничусь тем, что отмечу: в знании главное есть понимание. «Знать птиц это не означает помнить их наименование, но слышать различие их голосов и понимать, почему они поют»,— наставлял своего сына, будущего Нобелевского лауреата по физике Р. Фейнмана его отец[4]. Умение спорить содержательно, находить невидимые другим противоречия, воспитание самим спором красноречия, знание истории своего народа, — это всё то, что крайне нужно в успешной работе и научной деятельности, но чему школа в СССР не учила совершенно. Не набор знаний, а умение воспринимать прочитанное, критиковать известное, самостоятельная работа с источниками информации-то главное, что требуется от образования сегодня. И это ещё немалый вопрос, кто лучше готовит к приходу новой эры образования — обычная школа или иешива Замечу, кстати, что религиозная ортодоксальность не непреодолимое препятствие для достижения высот в науке. Пример, который сразу приходит в голову — лауреат Нобелевской премии А. Салам, ортодоксальный мусульманин, который был научным руководителем не очень секулярного еврея Ю. Неэмана.

Очень забавно звучит любимое «русскоязычными» образованцами словосочетание «религиозный мракобес». Сам по себе термин красноречиво несёт на себе печать своего малограмотного происхождения. Удивительно такие обвинения в адрес религиозных авторитетов и учеников израильских иешив слушать от выпускников отнюдь не лучших, а средненьких, если не худшеньких советских ВУЗов, выпускники которых в основном люди весьма посредственно образованные. Им в голову не приходит, что иешива готовит нужных специалистов — судей раввинских судов (они уж точно не уступят тем секулярным судьям, что выпустили убийцу Задорова под домашний арест), преподавателей иудаизма, который куда полезнее преподававшейся в СССР истории партии, но и почти всей современной философии, и ряду других специалистов.

Человеческое общество не может существовать без набора правил, регулирующих поведение его членов, формулирующих «что такое хорошо, и что такое плохо» для этого общества и предусматривающих наказание за «плохо», соответствующее принятым принципам данного общества. Так вот основы права были заложены в еврейских законах раньше, чем появилось «римское право», основа современной юриспруденции. И современное право во многом опирается на еврейское. «Римское право, на базе которого создана и современная система законов, непосредственно и прямым образом вытекает из более древнего права еврейского, на нем базируется и является его явным наследником», — писал И. Торик в статье «Израиль. Национальная и политическая идея» в 2004.

То ли у евреев были хорошие врачи, то ли умные религиозные авторитеты, а секулярных, для них авторитетных, властителей у евреев после потери государства не было два тысячелетия, или действовала комбинация и того, и другого, но ряд чисто гигиенических правил закрепились в поведении евреев как религиозные догматы. Я имею в виду мытьё, в первую очередь рук, отказ от скоропортящегося в жарком климате мяса свиньи, пожалуй, обрезание, и целый ряд других медицинских предписаний, сформулированных как религиозный догмат.

Основой успешной работы является чередование её с отдыхом. Так появляется запрет на работу в субботу, который касается не только людей богатых, но и их обслуги. Обязательность выходного дня, притом именно раз в неделю, всеобщей становится у других народов много позднее.

Есть ещё один важный аспект жизни религиозных евреев, который своим примером положительнейшим образом сказывается на людях секулярных — у них большие семьи. Естественные семьи, в ладах с природой человека, а не их ублюдочный эрзац, который навязывают, притом безуспешно, леваки, по сути, тоже образованцы, по всему миру. Семьи у ортодоксов прочные, развод в них, на пользу семье, преднамеренно затруднён традицией и конкретными предписаниями, развита взаимопомощь, а дети по дому начинают работать очень рано. Это еврейская религия помогла разрядить демографическую бомбу, способную превратить евреев и в Израиле в национальное меньшинство. Общими усилиями религиозных и секулярных с угрозой этой бомбы покончено.

Центром семьи является мать, интеллектуальным авторитетом — отец, а объектом заботы — младшие, особо самые малые, старые и слабые. Несколько раз сталкивался с молодёжью из религиозных семей, всегда поражаясь их умению себя вести, готовности помочь пожилому, а тем более старому. Всё это тоже важные позитивные примеры. Дети из больших семей сильно отличаются от детей-одиночек, которые привыкают быть центром внимания. Оттуда идёт их нередкая неосновательная грубость в адрес старших. Замечу, что выдающиеся люди появляются в больших религиозных семьях совсем не редко, если их сравнивать с семьями секулярными.

После изгнания отцы-сохранители еврейского народа, позволю себе так их назвать, озаботились и его внешней, в том числе, поведенческой инакостью. Так, евреи ели и находились в синагоге с покрытой головой, в противоположность абсолютному большинству представителей других народов. Они имели иной выходной день, и иные праздничные дни, которые пронесли, вовсе не без больших, но важных для сохранения своей идентичности, усилий, через огромное множество лет. Добровольно или принудительно, но евреи располагались специфическими вкраплениями — гетто — в поселениях других народов. Они отличались и внешним видом, к примеру, пейсами, и одеждой. Разумеется, речь не идёт о совсем не извечной белой рубахе и чёрном костюме. Но они были вполне узнаваемые во все времена, и сознательно не маскировали отличия в одежде и причёске. Разумеется, следующие такой «моде» оказывались ясной мишенью для погромщиков и хулиганов с древности и до наших дней, но выбор и одежды, и внешнего вида сохранялся в среде религиозных евреев, а таких ещё в недавние времена было абсолютное большинство, несмотря на поношения и погромы.

Отмечу, что народ еврейский сохранился решающим образом не благодаря своим исторически недавним ярчайшим учёным, не обилием крупных инженеров и военачальников времён ВМВ, списки которых со странным упорством рассылаются теми, кто ещё недавно, в СССР, своё еврейство, мягко говоря, не афишировал. Еврейский народ держала и предохраняла от растворения в других народах из-за ассимиляции вера и обычаи.

Кто продлит это линию дальше во времени? Еврейство из СССР, которое с такой лёгкостью в массе отказалось от своего языка, истории, имён, превратив за редчайшим исключением, Хаимов в Ефимов, от всех своих обычаев и праздников? Те его представители, кто приехав в Израиль, по-прежнему живёт телевидением из Москвы, тамошними сплетнями и склоками, 8-ым марта и 23-им февраля, интересуясь всем там, от Акунина до Якунина, но ничего не зная и знать не желая об израильских литературе, музыке, истории, не считая её своею? Те, кто, приезжая, говорили, что якобы делали алию, а себя величали олим, репатриантами, т.е. вернувшимися, а по приезде оказались в великоватом числе обыкновенными экономическими эмигрантами, и норовят страну, давшую в тяжёлую минуту им стол и кров, утащить в своё прошло, развалившееся и в переносном, и прямом смысле — чтоб было как в СССР? Конечно, это небольшая часть алии, но наиболее крикливая и наглая, та, кого я зову либерманцами. Однако, уже их дети в основном иные, способные вместо вконец испорченных родителей сохранить связь времён.

Некоторые, со скрипом признавая роль еврейской религии в прошлом, утверждают, что современные ортодоксы, а, тем более, ультра-ортодоксы, т.е., очень плохие люди, весь этот сегодняшний «опиум для народа», к далёкой старине не имеют ровно никакого отношения, а произошли сравнительно недавно. Вот как пишет об этом С. Рон-Мориа:

«Невежей[5], г-н Амусья, является тот, кто не знает, что харедим как явление и направление не насчитывают в еврейской истории не то, что двух тысяч, но даже и двухсот лет».

А сын покойного достойнейшего отца заходится просто в визге «Невежественный, невежественно» и т.п. по моему поводу, поскольку утверждаю обратное. Нет, уважаемые! Позволю себе напомнить, что ортодоксы, в их числе и ультра, есть основа того великого дерева еврейской религии, его стержень, от которого с приходом эмансипации немногим более 200 лет назад, откалывались и на основе которого развивались разные современные течения иудаизма.

В семье, однако, не без урода. Такие есть и среди ультра- и просто ортодоксов, кто, крайний пример, «Нетурей карта», являются врагами современного Израиля. Это небольшие секты, а врагов Израиля совсем немало и среди приехавших из-за границы людей секулярных, в том числе и с последней алиёй из бывшего СССР. Притом эти «репатрианты» с огромной энергией и напором разрушают дух Израиля, пытаясь уничтожить его еврейский характер, становясь вовсе нередко «агентами чуждого влияния». А определяется он и закрепляется в очень большой мере именно ортодоксальными евреями.

Для меня особо существенно отношение к земле Израиля. Сколько я читал сетований тех, кто попал в какую-то «израиловку» вместо вожделенных США с Германией, стонов о том, как их, «образованных и столичных», судьба-злодейка забросила в жалкую и отсталую провинцию. Некоторые уехали из Израиля из-за военных действий в 2006, во время 2-ой Ливанской войны, совсем не малое число просило защиты и помощи у президента РФ и даже у жулика Гайдамака, которого отбросы с «русской улицы» норовили просунуть в мэры Иерусалима. А вот эти «пейсатые» не просят защиты у земных сильных мира сего, не побегут с этой земли, поскольку для них она одна. Что бы тут ни произошло, сохранят свою, и, тем самым, мою историю и традицию. Из их числа берутся те, кто по кусочкам собирают останки погибших в боях, террористических актах, катастрофах. Их верность традиции мешает строительству, плюя на память умерших, на местах когдатошних, даже очень древних кладбищ. Это всё важнейшие факторы для сохранения морали общества.

Конечно, среди евреев были отщепенцы во все времена, для которых ассимиляция, пособничество врагу было куда более естественным и удобным выходом, чем следование традициям, которые сохраняла религия. Вот И. Флавий перешёл к римлянам, отказался от имени, изменил слову и долгу, зато дал нам знание истории нашего народа, который сам предал. Но не каждый изменник — Флавий. До сегодняшнего времени бьются с еврейской историей, еврейским прошлым всевозможные ревизионисты, как правило, просто лгуны во имя своего комфорта. То, если им верить, не было влиятельных и больших царств Давида и Соломона, а существовали крохотные поселковые имения, раздутые еврейской пропагандой, то и народа то самого не было, а существовала некая сборная солянка, идущая кто от хазар, кто от арабов, кто ещё Бог знает от кого.

Немало среди отщепенцев и тех, кто приехали с алиёй из СССР — от прямых шпионов вроде Клинберга или Калмановича, агентов в лучшем случае влияния а-ля Кедми, до перерожденцев, которые, приехав в Израиль, в нём разочаровались, как писал великий поэт в несколько иной ситуации: «Оскорблён мой идеал: тот же член мочу сливает и потомство продлевает». Здесь и покойный А. Этерман, отошедший от иудаизма и пробавлявшийся в итоге стыдным антиизраилизмом, и беспокойный И. Шамир, сначала ярый сионист, в нём потом так же яро разочаровавшийся и ставший жалким и лживым пропагандистом антиизраилизма, когдатошний диссидент, борец за право выезда евреев в Израиль В. Браиловский, математик, здесь примкнувший к жалкой памяти «Шиную», и боровшийся за свободу свиноедения, Печально, но факт — не только цветы, но и сорняк порождается еврейским народом.

С тоской смотрю я на происходящее с С. Рон, автором сильнейшей повести «Пережить фараона», правой ведущей журналистки, многолетнее знакомство с которой я почитал за честь, сионистской подпольщицы в Ленинграде. Теперь это всё в прошлом. То, что она переродилась, проявляется в её статьях и комментариях на ФБ, в их недостоверности и её крайней грубости при ответах оппонентам. Теперь это уже не политический обозреватель достойной правой газеты «Макор Ришон», а стремительно левеющий политбоец. Не взял Н. Бенет — пригодилась в стыдном сборище «Новой надежды» Г. Саара, на «почётном» 25-ом номере в его списке, едва набравшем шесть мандатов. И вот этот то политбоец в трёх статьях, из которых самая одиозная пока «Два города и одна страна», пишет, будто это религиозные общины, их руководство создают угрозу существованию государства Израиль! Разумеется, это неправда, написанная с обочины успешно развивающегося израильского общества.

Наш народ в ходе тысячелетий своей истории не только находил, но и что-то терял. Радость приносили находки, печаль, а иногда и страх за будущее — потери. Но этот опыт показывает, что народ восстанавливался неизменно, даже после тяжелейших потерь и изгнаний. Его успешное развитие не остановить сейчас, несмотря на ту пёструю разнонаправленную мелюзгу, которая находится у его руководства в данный момент. Прочно скроен этот, оказавшийся способным вынести за прошедшие тысячелетия столько невзгод, еврейский народ. Совсем не шаткой оказалась эта страна — сегодняшний Израиль. Есть все основания для оптимизма.

Иерусалим

___

[1] Полагаю неправильным использование слова «светские», отсылающее к некоему высокообразованному слою общества, к которому либерманды-образованцы явно не принадлежат.

[2] Прошу особо ретивых критиканш (или критикинь?) не путать невежд с невежами.

[3] Имею право назвать Занда так заочно, поскольку точно так же называл его очно, в подробном разговоре сначала с его женой, а затем и с ним. С тех времён пошёл мой призыв «Остановить «зандирование»»!

[4] Цитирую по памяти.

[5] См. примечание 2.

Мирон Амусья

Источник