ПОЛКОВНИК ЛИНЧ ЗДЕСЬ НЕ ПРИ ЧЁМ

Полковник Линч здесь не при чём

Это выбор общества.    У нас едва ли не общим местом стали рассказы о слишком большом в Израиле количестве адвокатов на душу населения. Своё мнение по этому поводу я уже высказывал. Дело не в количестве, а в качестве. Новые тысячи «троечников» нам не нужны. В остальном у меня претензий нет: лучше из-за конфликта судиться, чем использовать другие методы борьбы.    Я хочу напомнить историю, произошедшую 5 августа 2005 года. Бежавший с оружием из расположения своей части солдат срочной службы Эден Натан-Зада открыл огонь по рейсовому автобусу в Шфараме. В результате этой стрельбы погибли три пассажира и водитель автобуса. Полиция оперативно задержала Эдена Натан-Зада. Вот только Натан-Зада я не могу назвать убийцей или террористом. Равно как и его поступок, я не могу назвать проступком, преступлением, убийством или терактом. По той простой причине, что подобного рода оценки имеет право давать только суд. А суда не было.    Только не подумайте, что «кровавый сионистский режим» спрятал от правосудия Натан-Зада. Всё было проще и страшнее. На месте происшествия, недалеко от «зинзаны», в которой держали задержанного Натан-Зада, собралась бесчинствующая толпа местных жителей, требовавших выдать им на расправу солдата. Полицейские почувствовали себя в опасности. Что они после этого сделали? Предупредили собравшихся, что нарушители порядка пожалеют о своих необдуманных действиях? Заняли оборону и вызвали подкрепление? Нет. Скованного по рукам и ногам Натан-Зада выбросили на растерзание толпе. Натан-Зада разорвали на куски. Буквально.    Не называйте происшествие линчеванием. Полковник Линч здесь не причём. Это была выдача человека на растерзание. И всё. Как вы уже догадались, никто не был признан виновным в убийстве Натан-Зада, хотя на основе сделанной на месте видеозаписи были задержаны 12 человек. Дело об убийстве тянулось до 2013 года. В результате пятерым за «не предотвращение преступления» назначили исправительные работы. Двоих признали виновными в нанесении тяжких телесных повреждений и дали по году тюрьмы. Четверым (после апелляции в 2014 году) обвинение в предумышленном убийстве заменили на обвинение в попытке покушения и назначили наказание в размере двух лет тюрьмы. Ещё один был оправдан. Надо отметить, что в данном случае, со всеми затяжками, было хоть что-то сделано. Людей, разорвавших на части Баруха Гольдштейна, не нашли и такое впечатление, что не сильно искали. Было ли какое-то решение по поводу полицейских, отдавших скованного по рукам и ногам задержанного на растерзание, мне неизвестно, поэтому о роли полиции в этом деле ничего сказать не могу.    То, что на прошлой неделе на расправу беснующейся толпе не выбросили жителя Кирьят-Хаим, это хорошо, но с другой стороны это можно объяснить и тем, что он сам является полицейским.    Опираясь на прежние прецеденты, я не решусь сказать, как бы в другом случае поступили его коллеги-полицейские, «почувствовав себя в опасности». По крайней мере, никто, ни министр и не Генеральный инспектор полиции, в ответ на требования «или прямо сейчас признайте полицейского убийцей или пожалеете», не ответил как Глеб Жеглов Карпу Горбатому: «… лысого ты получишь, а не Шарапова!»    Насильственная смерть – это ужасно. Издевательство над беспомощными малышами – самое подлое, что можно представить. И в глазах многих поджог дома этой с позволения сказать воспитательницы может показаться оправданным. Вот только нужно ли нам установление справедливости явочным порядком?    Это и называется выбором общества: либо закон – либо беззаконие. Либо прения в суде – либо перестрелки на улицах. Третьего не дано. Таков вопрос, на который общество должно дать однозначный ответ.       Ростислав Гольцман