Валерий Дунаевский | Московский гамбит 1939 года
К 80-летию Молотова-Риббентропа пакта о ненападении. Краткий обзор предшествующих событий.
Пакт подписан о ненападении –
Можно вина в бокалы разлить.
Вся Европа сегодня поделена –
Завтра Азию будем делить!
А. Городницкий
Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, подписанный 23 августа 1939 г. в Москве, имел колоссальное геополитическое значение и изучен со многих точек зрения. Тем не менеe мысли о нём продолжают будоражить умы.
Здесь я предлагаю очень краткий и зачастую выборочный обзор внутри- и внешнеполитических событий в жизни СССР, относящихся к нескольким годам, предшествовавшим договору и во многом определившем его создание. С информацией, имеющейся на сегодняшний день, трудно сказать, насколько успешны были результаты пакта для СССР.
Если Сталин считал, что договор даст оттяжку от войны на несколько лет и позволит перевооружиться к 1942 г., то, по моему мнению, подобные же взгляды были и у Гитлера. Навряд ли он решился бы на полномасштабную войну с Союзом в 1939 г. И наоборот, позорно для СССР проведённая война с Финляндией зимой 1939–1940 гг., а также разгром Армии, учинённый Сталиным в период чисток конца 1930-х гг., подтолкнули Гитлера в сторону агрессии против Советов в 1941 г., которые на треть периода Второй мировой войны, 1939–1941 гг., оказались на стороне стран Оси.
В свою очередь, территории, перешедшие к СССР на основе “секретного протокола” к пакту, не были эффективно использованы ни для защиты, ни для нападения, что способствовало поражению расположeнных там частей Красной Армии в начале войны.
Советизация этих территорий не принесла особых радостей местному населению, а лишь спровоцировала антисоветские и антисемитские настроения, которые вылились в жуткие погромы и коллаборационизм с немцами.
О боязни Москвы нападения Гитлера я знаю не только из журналов и кино. Эта тема более близко коснулась моей семьи. 16 января 1938 г., в период т.н. “ежовщины,” мой дед по материнской линии, Лев Юльевич Шмульян (известный в Одессе адвокат и лектор юридической школы), был арестован по обвинениям в правом троцкизме, и осужден к 6 годам лишения свободы в дальних исправительно-трудовых лагерях, где он и умер в мае 1945 г. Копии приговора, допросов, и других материалов, относящихся к делу, мне удалось недавно получить. Обвинение было сфабриковано и инспирировано начальником школы, который сам вскоре пошел по стопам Шмульяна. В одном из пунктов обвинения ему ставилось в вину, что, когда на одной из его лекций в 1937 г. за окном раздался сильный ударный звук (по-видимому, от выхлопа автомобильного двигателя) и все вздрогнули, мой дед, который любил пошутить, заметил, “Что вы испугались, Гитлер ещё далеко”. Студенты заложили деда.
Краткий хронологический обзор. 1936–1939 гг.
1936 г.
29 марта бывший комиссар НКВД Ягода был арестован и демонстративно избит его бывшим заместителем Фриновским. Ягода был обвинён в растрате и в конспирации на имя Германии в намерении убить Сталина. Малорослый Ежов (5’2“), которого Сталин фамильярно называл шибздик, был возведён на пост Ягоды. С этого началcя Большой Террор, большая чистка, “троцкистов “и “саботёров” в НКВД, армии, в гражданской среде.
Опасаясь, что победа лефтистов в Испании может привести к укреплению там троцкистов, Сталин проявлял вначале нейтралитет к происходящим там событиям. Отрицательная реакция на это западных коммунистов, по-видимому, подтолкнула его изменить позицию и начать помогать республиканцам.
23–24 июля Италия, Советы и Германия заключили соглашение о невмешательстве в гражданскую войну в Испании, что было в большой степени фарсом. Сталин пошёл на это, опасaясь, что в противном случае Франция, Британия, Германия и Италия могут объединиться для борьбы с СССР. Основания для этого, по-видимому, были. Как стало известно, секретарь Британского кабинета в частных разговорах высказывал мнение, что при текущем состоянии дел в Европе, когда, Франция и Испания осаждаются коммунистами, не исключёнo, что мы должны будем объединиться с Германией и Италией.
Военные игры (7–10 сентября), в которых участвовало более 85 000 солдат, белее тысячи Т-27 и Т-28 танков и более 200 самолётов оставили неудовлетворительное впечатление на приглашённых западных обозревателей, которые отметили неготовность Красной Армии вести войну против крупной eвропейской державы в силу технических и организационных причин, и учитывая также ситуацию, когда пролетарское происхождение и подхалимаж оцениваются выше опыта. Французcкий генерал заметил также, что Советы хотят военной кооперации с Францией, но надеются, что Гитлер нападёт сперва на неё.
Интересно, что наиболее негативную оценку маневрам дал Ворошилов, который, по-видимому, из-зa ревности к Тухачевскому, отстаивающему задачу широкого использования танков в соединении с пехотой, считал, что, наоборот, нужно удвоить не число танков, а число пехотинцев.
14 сентября на ежегодном ралли нацистов в Нюрнберге Гитлер объявил дальнейшие шаги по перевооружению и подверг наиболее злостной до сих пор критике “Judeo-Bolshevik” интернационал и “адскую чуму” большевизма. Он представлял СССР как готовящийся к неминуемому нападению, но из его речи скорее следовало, что это Германия готовится к маршу на восток. В ответ на эти выпады, советский министр иностранных дел Литвинов настаивал на дипломатическом протесте. Сталин, однако, вскоре возобновил его попытки прощупывания нацистского режима на предмет улучшения отношений.
18 ноября Германия и Италия формально признали националистическое правительство Франко, который, однако, оставил попытку атаковать Мадрид. Советское вооружение и советники сыграли роль. Это было замечено во Франции и Британии.
25 сентября открылся Восьмой Чрезвычайный Съезд Советов. В тот же день “Правда” вышла со словами, прославляющими Cталина как гения нового мира, мудрейшего человека эпохи, величайшего лидера коммунизма. В этот же день Риббентроп (в то время немецкий посол и чрезвычайно уполномоченный министр в Британии) подписал анти-коминтерновский пакт с послом Японии.
При этом советско-германские отношения резко ухудшились. Сталин организовал широкие аресты немцев, проживающих в СССР и, похоже, размышлял об отдельном показательном суде для них в Москве. В то же время Геббельс предрекал, что нацизм и большевизм не могут сосуществовать; один должен погибнуть.
5 декабря Конгресс Советов единодушно принял новую конституцию. Тем не менее анти-троцкистcкая и анти-зиновьeвская кампания не утихала. Под её эгидой деспот продолжал уничтожение бывших товарищей по партии, в частности натаскивая одних на других. Так, опальный Орджоникидзе включился в обливание помоями ужe затаптываемого в грязь редактора “Известий” Бухарина.
1937 г.
В течение 1937–1938 гг. в среднем было 2200 арестов и болeе чем 1000 расстрелов в день. НКВД выбивало свидетельства и “признания” под пытками и жестокими избиениями. Этнические поляки составляли главную цель. 144000 было арестовано и 111000 расстреляно. 55000 советских этнических немцев было арестовано и 42000 расстреляно.
Сталинский террор, объявленный как жизненно необходимый из-за “неизбежной войны”, потенциально приближал эту войну. Из-за суматохи и неопределённости в армии в результате уничтожения Тухачевского и других генералов, Советы информировали японцев, что войска будут удалены с ряда амурских островов. Это спровоцировало Квантунскую армию начать военные действия в районе.
5 ноября Гитлер собрал митинг в Канцелярии для дискутирования некоторых экономических и политических вопросов, где он рассмотрел позицию Германии в мире, её нужды в сырье и lebensraum(жизненное пространство). Он указал, что в вопросе о lebensraum Германия натыкается на антагонистов, Францию и Англию, что война начнётся не позже 1943–1945 гг. и, возможно, ранее, и что попутно надо решить Чешский и Австрийский вопросы. Наблюдатели отметили, что в своей четырёхчасовой речи Гитлер только походя упомянул Советский союз и не разу не упомянул “Иудео-Большевизм”.
Интересно, что несколько генералов возражали Гитлеру, в отношении возможности выступить против Франции и Англии, полагая, что они хотели бы видеть их только как союзников. Эти генералы вскоре были удалены со своих постов, но никаких эксцессов не последовало, они даже получили пенсию, Бывший военный министр Бломберг был сослан в Италию с “золотым парашютом” пенсии в 50 000 марок. Гитлер же стал верховным главнокомандующим.
11 ноября Сталин принимал Димитрова и Ванг Минга, молодого соперника Мао, и наставлял их, что троцкисты (в Китае) должны быть выявлены и уничтожены. Сталин считал, что китайские националисты должны вести борьбу с японцами, полагая, что Япония не сможет сражаться с обоими, СССР или Китаем, одновременно.
1938 –1940 гг.
Второй и третий (конечный) московские публичные процессы над “уклонистами” партийной линии происходили в январе-марте. 15 марта 1938 г. осуждённые были казнены один за другим. Ягода и Бухарин были последними. Террор, однако, продолжался. В результате массовых петиций, предупреждающих Сталина, что НКВД уничтожает лояльных советских граждан, позиция Ежова пошатнулась. В апреле 1938 г. первый заместитель Ежова был арестован. Сам же “кровавый карлик” был арестован 10 апреля 1939 г., а 4 февраля 1940 г. расстрелян в том же помещении с покатым полом, для быстрого смывания результатов казни, которое он сам и спроектировал. Его судила военная коллегия за закрытыми дверьми. Услышав, что его присудили к смертной казни, Ежов впал в истерику, стал плакать, кричать и сопротивлялся, когда его тащили из зала суда. До 1948 г. его смерть оставалась в секрете.
С назначением Берии на пост заместителя Ежова 22 августа 1938 г., а впоследствии главы НКВД, некоторое снижение масштабов беззакония обозначилось и выразилось в декретах Совнаркома и ВКПБ. Однако идеологический и политический террор продолжался, но стал более избирательным.
12 марта 1938 г. германские войска оккупировали Австрию и 13 марта присоединение Австрии к Германии (Anschluss) было оформлено. До конца Второй мировой войны Австрия просуществовала как часть Германии.
СССР имел действительные основания для опасения его территориальной целостности, однако массовые аресты в Красной Aрмии создавали обстановку, в которой его иностранные враги, включая Гитлера и его поджигателей войны, наглели, а потенциальные союзники теряли уверенность в их интересах поддерживать СССР.
На фоне вяло текущей Германо-Чехословацкой войны, начавшейся 17 ноября 1938 г., мюнхенское соглашение (или как его нарицательно стали называть мюнхенское предательство) было оформлено 30 ноября между Германией, Британией, Францией и Италией без участия Чехословакии и СССР. Видя безнадёжность сопротивления нацистской Германии одной, Чехословакия капитулировала.
По соглашению, территории, населённые Судетскими немцами, около 3 миллионов из 15 миллионов населения страны, и представляющие наиболее развитые её части, переходили к Германии. В то же время и на основе Польско-Германского пакта о ненападении, польские войска были выдвинуты к границе с Чехословакией, а в марте 1939 г. Словакия отделилась, и Первая Словацкая Республика была объявлена. Затем под эгидой Германии был организован протекторат Богемии и Моравии (основные западные части Чехии) и Чехословакия потеряла независимость.
Мюнхенское соглашение широко рассматривается как безрезультатный акт попытки умиротворения (appeasement) агрессора. Чемберлен (премьер-министр Великобритании в 1937–1940 гг.) поверил Гитлеру, что это будет его последняя территориальная претензия в Европе и таким образом воцарится мир.
Сталин был удручён результатами мюнхенского соглашения. Советы, имевшие договор с Чехословакией о взаимной военной поддержке, чувствовали, что были преданы Францией, которая также имела подобный договор с Чехословакией. Однако, французский премьер Даладье не считал, что из-за трёх миллионов Судетских немцев стоит затевать новую войну.
Полагая, что Франция и Германия в основном использовали Советы как угрозу, висящую над Германией, Сталин пришёл к заключению, что запад активно сотрудничал с немцами, чтобы передать им центрально европейскую страну. Он считал далее, что подобное может случиться и с СССР в будущем, что позволит расчленить СССР между западными державами и членами фашистской оси.
Эти соображения повели Сталина в сторону переориентирования его внешней политики в сторону сближения с Германией, что, в конечном счёте, привело к подписанию Молотовa-Риббентропa пакта 23 августа 1939 г.
Библиография
Kotkin, S., Waiting for Hitler. 1929–1941. Penguin Press, New York, 2017.
Montefiore, S.S., Stalin. The Court of the Red Tsar. Alfred A. Knopf, New York, 2003.
Dunaevsky, V., A Daughter of the “Enemy of the People.” Xlibris, USA, 2018.
Valery Dunaevsky
Copyright © 2019 by Valery Dunaevsky
Комментариев нет:
Отправить комментарий