«Публика, которая беспокоила меня, мягкие правые и мягкие левые, которые были очень напуганы, когда прозвучал гонг и рекламные агентства начали самую эффективную и лживую кампанию из всех, многие патриоты и сионисты, мои братья, даже если они не выбрали эту коалицию, боялись, что Израиль автоматически станет диктатурой. Люди купились на этот нарратив», — говорит министр Дисталь-Атбариан, добавляя, что рекламные компании, стоящие за акцией запугивания, циничны и лживы, но они «эффективны и хорошо работают».

По ее оценке, эта группа мягких правых и левых избирателей начала понимать и усваивать, что «на них работали, используя их самые элементарные и законные страхи, потому что это либеральные люди, которые хотят вести здесь свободную и светскую жизнь. Их страх перед тем, что это правительство изменит их жизнь и они будут жить в темных подвалах, этот страх был снят, и у нас остались радикальные левые антибибисты, бальфуристы – огромная резонансная доска, которую я оцениваю в 4 -5 мандатов, которые свели страну с ума».

Министр заявляет, что боится, что все это приведет к катастрофе. «На поле две команды – правая и левая, и в реформированной стране должен быть судья, который подчиняет обе команды правилам игры. В Израиле судья принадлежит одной команде, и когда правая команда атакует, он выдает ему красную карточку, даже когда он не совершает никаких фолов. Вечная красная карточка есть, каждое выражение и каждое совещание – подстрекательство и насилие. Когда левые идут в атаку, когда правые у власти, все сломано и нет законов, то мы видим процесс эскалации который нарастает. Мы привыкаем к вещам невообразимым и запретным, потом привыкаем к отказам, отстранению высокотехнологичных компаний от инвестирования в Израиль, привыкаем протестовать клевете на Израиль в мире и поощрение бойкота Израиля. При этом призывают к насилию, саботажу и насилию, и это исходит не от анонимных токбекистов, а от бывших начальников штабов, бывших глав правительств, бывших заместителей начальника штаба, влиятельных люди в обществе».

Что касается связи с миром перед лицом такой реальности, министр говорит, что перед миром Израиль один, и как человек, пришедший из второго Израиля, восприятие в первую очередь состоит в том, что я еврей, а дальше я подпадаю под определения религиозного, светского, ультраортодокс и т. д. Первая составляющая его идентичности — «я еврей». «Это ясно и мне, и нашей коалиции, и всем избирателям нашей коалиции. Это внутренняя борьба, сложная и трудная, но речь идет о системе сдерживания и противовесов в правовой системе, вот и все, и после 3000 лет вместе мы не расстанемся на этом».

Что касается того, что, по сравнению с другими секторами, кажется избирательным в отношении протестующих Каплана, министр Дисталь-Атбариан говорит, что разрыв, безусловно, существует, и это связано с тем, что Государство Израиль увековечивает неравенство, как она это определяет. «Эта история не о демократии или диктатуре. Реформа направлена ​​на то, чтобы немного приблизить нас к западным странам, тогда как в настоящее время мы на стороне таких стран, как Турция и Греция, в вопросе о суверенной власти по отношению к законной власти, которая в нашей стране поглотила другие власти».

«Здесь есть привилегированная элита, и мы видим ее во всем», — говорит Дисталь-Атбариан и указывает на длинный список мер, которые применялись против протестующих на протяжении многих лет, включая запрет на блокирование проездов и другие элементы, которые были полностью отменены по отношению к протестующим Каплана, с которых сдувают пылинки.

«Привилегированные настолько не осознают своих привилегий, что даже когда с ними обращаются в шелковых перчатках, они убеждены, что полиция жестока. Араб, ультраортодокс, эфиоп, традиционалист с периферии сидит и наблюдает за ними с отвращением, потому что возникает чувство: «О чем ты плачешь, я бы хотел, чтобы это был я». Привилегированные не воспринимают и не замечают, как они выглядят со стороны. Они в пузыре. Нельзя сочувствовать этому протесту».

Министр говорит, что в прошлом она много боролась с насилием со стороны полиции, «но когда вы видите различия в обращении и их неправильное представление о тех, кто получает льготы и не ценит этого, плачет и ненавидит других, которые терпят крах здесь, есть что-то нехорошее для левых в этом вопросе. Левые теряют все больше и больше приверженцев».

Что касается призыва Бени Ганца вернуться в резиденцию президента, Дисталь-Атбариан говорит, что, по ее мнению, «Ганц ведет себя очень политически. Он танцует на двух свадьбах. Для него важно, чтобы его воспринимали как умеренного лидера и как ответственного взрослого. Он видит, что на выборах это приносит ему мандаты, потому что израильтяне хотят мира и устали от радикализации дискурса и анархии. Ганц пожинает здесь мандаты, но он также хочет увековечить эту ситуацию, что хороша для него, потому что, когда правые грызутся с левыми он снимает все купоны. Поэтому я склоняюсь к мысли что его реальная мотивация – это продолжать в том же духе, и компромисса не будет, он будет продолжать в таком духе до выборов. Поэтому я не надеясь не переговоры с Ганцем в Доме Президента».

А как быть с поведением премьер-министра по вопросам реформы, которую он намерен сократить и смягчить, наверное, из опасений и страха? По ее словам, когда с ней говорят о мужестве и страхе, она знает, что они не понимают Нетаньяху.

«Метод Нетаньяху — открытая тетрадь и пишущая рука. Он не бегает спринты, а ответственный взрослый, который бежит марафон. наращивания импульс. Он очень хорошо владеет искусством желаемого и возможного, и он умеет достичь максимально возможного реалистично, а не надуманными лозунгами. У него одна цель – чтобы как можно больше евреев насколько это возможно жили в безопасности. Это его миссия, и это то, ради чего он живет», — говорит министр, добавляя, что она разочарована тем, что, несмотря на все достижения, Нетаньяху обвиняют в том, что он трус и слабак. «Вдохните полной грудью. Мы здесь четыре года, а потом еще четыре года. Я каждый день благодарю Б-га за то, что он у руля».

На вопрос о возможности того, что гениза реформы восстанет против Нетаньяху со стороны чиновников «Ликуда», Дисталь-Атбариан отвергает основание претензии, что «это не гениза. До того, как закон был принят в первом чтении, вы похоронили реформы и определили, что он был мертв, а через два дня воскрес. Из знакомства с двумя сторонами я определила, что между соперником Левиным и Нетаньяху нет напряженности. Соперник Левин находится на карте, потому что он хочет провести реформу, и если он будет мирно уживаться с тем, что сейчас происходит, улыбаться и говорить, что реформа выстоит, я знаю, что так и будет. Он управляет в невероятной синхронизации с Нетаньяху. Здесь блестящий парламентарий и опытный лидер правительства, и я говорю, что мы только в начале. Думайте с точки зрения марафона».

Министр уточняет, что, поскольку левые используют в своих протестах нетрадиционное оружие, правительство продвигает реформу не такими темпами, как хотелось бы изначально, но она осуществится. «Правовая система в Израиле будет гораздо более демократичной, когда мы закончим этот срок. Я могу это гарантировать».

«Невозможно изменить представления, факторы, власть и поведение, укоренившиеся в течение тридцати лет, за несколько месяцев заседания Кнессета. Мы наивно полагали, что это возможно. Мы ошибались. Неправильный путь, не было никаких объяснений. Пресс-конференции, на которых реформа представлена ​​прямо перед лицом, когда мы являемся полностью правым правительством без какого-либо центрального фактора, создали идеальный шторм. Мы исправляем ошибку, но не меняем повестку дня».

Дисталь-Атбариан уточняет, что правительство не меняет правила игры, а возвращает правила игры в период до того, как их изменил кто-то другой, и это – Аарон Барак. «Аарон Барак постановил на основании двух основных законов, что отныне в Израиле действует конституция, и отныне он, как представитель судебной власти, может вмешиваться в работу Кнессета, если законодательство противоречит конституции. Мой первый аргумент заключается в том, что те, кто утверждает, что наша реформа — это диктатура, должны на одном дыхании сказать, что с 1948 по 1990-е годы в Израиле была диктатура, потому что все, чего мы хотим, — это повернуть колесо вспять и отменить активистскую революцию. Мы не меняем правила игры. Их изменил Аарон Барак».

Дисталь-Атбариан приводит еще один аргумент, когда заявляет, что нет другой страны в мире, где судьи не избираются и не вмешиваются в работу законодательной власти, а для тех, кто утверждает, что разница между Израилем и остальным миром обусловлена то, что в Израиле нет конституции, она напоминает, что Аарон Барак заявлял, что конституция действительно есть. «Это врожденное противоречие этих людей».

«Если бы у меня была возможность посидеть полчаса с каждым гражданином Израиля, никто бы не вышел на улицы, кроме тех, кто хочет свергнуть правительство», — убеждена она.

Что касается ее призыва к увольнению омбудсмена, Дисталь-Атбариан говорит, что «мы находимся между молотом и наковальней. Совершенно ясно, что омбудсмен полностью разрушила институт, который и до нее не страдал особо хорошим пиаром. Она превратила этот институт в шутку. Когда полстраны за тебя, а половина – против тебя, значит, ты не выполняешь работу, потому что должна быть аполитичным, представлять объективную правду и служить всем гражданам, которые должны чувствовать, что они получают справедливость в юридическом консультативном учреждении правительства. Когда есть четкая грань между левыми, которые сделали ее рок-звездой, и правыми, которые на нее в ярости, значит, она политизирована. В моих глазах она, как Яир Лапид».

Однако, добавляет министр, всем ясно, что будет на улицах, если Бахарав-Миара уволят. «Левым удалось продать миру, что Израиль стал темной диктатурой», — говорит она и заявляет, что «необходимость уволить ее является острой, и когда почва для этого созреет, это первое, что нужно сделать и будет сделано».

В отношении суда над Нетаньяху и возможность сделки о признании вины, Дисталь-Атбариан говорит, что в этом вопросе есть личные соображения, которые человек должен иметь в отношении своей личной судьбы. «Это человек, прошедший через семь поколений ада. Здесь огромное финансовое бремя. Я не лезу в его личные рассуждения и пойму каждое его решение».

С другой стороны, на вопрос, чего бы она сама хотела, ответ был однозначен: «Чтобы этот суд дошел до своего последнего дня. Этот суд важен для понимания гражданином того, насколько больны прокуратура и полиция в Израиле».

«В целом израильские СМИ полностью замешаны в заговоре с целью свержения и изобличения премьер-министра, за исключением правых СМИ. Все они сговорились сместить премьер-министра, и как только этот постыдный и пафосный скудный материал, в который никто не верил, попал в суд, в первую очередь милицию, я не поверила – с такой неаккуратностью всё преподнесли. Чем больше раскрывается понимание того, что Израиль отнюдь не является узником правоохранительных органов, от справедливости и правды которых отделяют световые годы, этот момент разъясняется все большему количеству людей с каждым днем, пока продолжается этот суд, и это ужасно важно для меня».

Источник