суббота, 6 февраля 2016 г.

ОТЕЦ И ДОЧЬ У МОРЯ

Как хорошо на море зимой! Особенно, если дочурку любимую можно обнять. И тут я подумал, что много у нас черно-белых фотографий, когда мы вместе. Только на фотографиях этих она совсем маленькая: на руках к потолку поднятая, на шее у папы сидит, на коленях, а потом, хоть и жили все время рядышком, а фотографий не было, совсем не было. Странно это и обидно, но вот моя Маша совсем взрослая стала и сама уже дважды мама моих внучек - и вдруг такое фото появилось. Но, возможно, ничего странного в этом нет. Малыши - наша собственность. Мы счастливы, мы ими гордимся, мы их любим до потери памяти. И мы стремимся остановить мгновения того счастья, хотя бы в виде фотографий. А дальше... Любовь, конечно, остается, но дети растут, и они уже не наша собственность, они уходят все дальше и дальше от нас, и счастливые их мгновения принадлежат другим. Ну, а нам ничего не остается, как поднимать к потолку внуков и внучек, сажать их на колени, и на шею, если, конечно, здоровье позволяет.

ОТКАРМЛИВАЕМ СВОИХ УБИЙЦ

Image result for Студенты арабы в Израиле красные рубашки
סטודנטים ערביים רבים הגיעו עם החולצה הזאת לאוניברסיטת תל אביב. אתם מבינים? הם ה"מדוכאים". אז אנחנו רק
עם כמה שאלות קטנות ובאמת שלא חשבנו יותר מידי...
Многие арабские студенты ходят в таких рубашках в Тель Авивском университете , вы понимаете ? они « подавлены « тогда у нас есть несколько небольших вопросоы , о которых не думали много
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך אתם מקבלים אישור ללבוש את החולצה הזאת?
Если мы подавляем вас , как вы получаете разрешение одевать такую рубашку ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שאתם יכולים ללמוד באוניברסיטה?
Если мы подавляем вас ,как вы можете учиться в университете ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שאתה יכולים לקבל את כספי ביטוח לאומי?
Если мы подавляем вас , как же вы можете получать деньги от службы государственного страхования ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שאתם פטורים משירות צבאי?
Если мы подавляем вас , как вы можете получать освобождение от службы в армии?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שבתי החולים מלאים ברופאים ואחיות ערביים?
Если мы подавляем вас , как фактически в больницах очень много врачей и медсестёр арабов ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שיש לכם מאות אלפי מבנים בלתי חוקיים?
Если  мы подавляем вас , как это происходит , что у вас сотни тысяч строений вне закона ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שאתם בדר"כ אלה שעונים במוקדי השירות השונים?
Если мы подавляем вас , как же это обычно все ответы в любом месте вы получаете на арабском ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שיש לכם קבוצות כדורגל בליגה הישראלית?
Если мы подавляем вас ,как же это , что у вас есть собственные футбольные клубы в израильской лиге ?
 לכם מאות אלפי עסקים ברחבי הארץ? אם אנחנו מדכאים אתכם
Если мы подавляем вас , как же происходит , что в Израиле сотни тысяч предпринимателей арабов ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך יש לכם אישור להצביע בבחירות?
Если мы подавляем вас , как же , что вы можете свободно голосовать ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך יש לכם כל כך הרבה חברי כנסת?
Если мы подавляем вас , что у вас так много депутатов кнесета( парламента )
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שיש בטלוויזיה תכניות וחדשות בערבית?
Если мы подавляем вас , почему по телевидению много новых программ на арабском ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שלכם יש עדיפות עלינו בהר הבית?
Если мы подавляем вас , как получается , что у вас есть преимущества на Храмовой Горе ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שהמואזין שלכם צורח ללא כל הפרעה?
Если мы подавляем вас , а вы имеете музеев столько сколько хотите без помех?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שאתם מקבלים במה כמעט בכל כלי תקשורת ישראלי?
Если мы подавляем вас , как объяснить , что вы имеете возможность использовать практически  все средства массовой информации ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שיש שופטים ערביים בכירים בבתי המשפט בישראל?
Если мы подавляем вас , а в то же время много известных и уважаемых судей арабов работают в израильских судах ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שאתם מפגינים עם דגלי טרור ברחבי הארץ ואף אחד לא עושה דבר?
Если мы подавляем вас , как возможно проводить демонстрации с флагами террористов по улицам Израиля и никто вам ничего не делает ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שהיישובים בהם אתם גרים מקבלים כספי מדינה ומענקי איזון?
Если мы подавляем вас , то как объяснить , что в арабских посёлках вы получаете деньги государственные и различные подарки ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שבכפרים רבים משלמים מעט מסים?
Если мы подавляем вас , то почему во многих деревнях вы платите очень мало за воду ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שבכפרים שלכם יש מאות אלפי כלי נשק?
Если мы подавляем вас , то как допускается , что в ваших деревнях есть сотни единиц оружий ?
אם אנחנו מדכאים אתכם, איך זה שלומדים את שפתכם במוסדות החינוך?
Если мы подавляем вас , то как объяснить  учитесь в наших учебных заведениях ?
אם מדכאים אתכם, איך זה שאתם בונים כמעט כל בית בישראל?
Если мы подавляем вас, что вы строите почти всюду в Израиле ?
אם מדכאים אתכם, איך זה שיהודי לא יכול לגור בכפר שלכם ואתם יכולים לגור ביישוב יהודי?
Если мы подавляем вас , как объяснить , что еврей не может жить в ваших деревнях, а вы можете жить в еврейских посёлках?
אם מדכאים אתכם, איך זה שכלי רכב של יהודים נרגמים באבנים ושלכם לא?
Если мы подавляем вас , то как объяснить , что машинам евреев  наносится ущерб при бросании камней , а вашим машинам ущерба нет ?
ממש מדכא העניין הזה... את היהודים הוא מדכא!

В самом деле подавляются евреи !!!!!!!

САМОСУД ПО-АМЕРИКАНСКИ

Пишет Алексей С. Железнов (grimnir74) 
 

Самосуд по-американски

13-летняя девочка была изнасилована и убита. Подозреваемыми стали двое – чернокожий малограмотный алкоголик и блестяще образованный, состоятельный еврей. Толпа сделала выбор, несмотря на улики: она желала смерти «капиталисту, промышленнику, еврею». Сто лет назад жители американского штата Джорджия линчевали ни в чем не повинного Лео Франка. Это стало поводом к созданию Антидиффамационной лиги и борьбе с антисемитизмом по всему миру.
Что такое суд Линча? Это обычный самосуд, при котором разъяренная толпа калечит или убивает человека, подозреваемого в преступлении. Самосуду столько же лет, сколько цивилизации. Он всегда идет плечом к плечу с мягкими законами, с безволием и продажностью властей. Если же говорить о суде Линча как о конкретно-историческом явлении, то он зародился на землях Северной Америки в последней четверти XVIII века. 17 августа 1915 года группа разъяренных людей ворвалась в здание тюрьмы в Милледжвилле, Джорджия. Без единого выстрела они расправились с самым знаменитым американским заключенным того времени – Лео Франком. Они схватили его, отвезли в лес и повесили на дереве.
Начало короткой жизни Лео Франка никак, казалось, не предвещало столь печального конца. Его карьера была зримым воплощением «американской мечты». Лео Франк родился в 1884 году в Техасе в семье еврейских эмигрантов из Германии. Вскоре после его рождения семья переехала в Нью-Йорк. В Корнелльском университете он получил специальность инженера-механика, после чего переехал в Атланту, где стал управляющим местной карандашной фабрикой, принадлежавшей его дяде. Там он женился на Люси Зелиг, девушке из состоятельной еврейской семьи, чьи предки двумя поколениями ранее основали первую синагогу Атланты. Франк добился заметных успехов как на деловом, так и на общественном поприще, стал богатейшим человеком города и председателем местного отделения еврейской организации «Бнай-Брит».
Благополучной жизни был положен конец 27 апреля 1913 года, когда в подвале здания карандашной фабрики был обнаружен труп зверски убитой 13-летней работницы предприятия Мэри Фэган. В то время наука судебно-медицинской экспертизы делала лишь свои первые шаги, поэтому следователи в ходе поиска преступников в немалой степени руководствовались интуицией, которая, увы, не всегда была свободна от предрассудков.

Основными подозреваемыми оказались три человека, находившиеся в здании фабрики в ночь убийства: Лео Франк, привратник Джим Конли и ночной сторож Ньют Ли, который обнаружил тело Мэри и вызвал полицию. У Ли было алиби: внедренная Франком на фабрике система специальных карт, отмечавших нахождение работника на том или ином объекте, показала, что он не мог находиться в подвале в момент убийства. У Франка же, находившегося во время убийства в одиночестве в своем рабочем кабинете, алиби не было.
Рядом с телом убитой была обнаружена записка. Конли показал на следствии, что записи сделаны его рукой, но под диктовку Франка. Привратник заявил, что именно Франк убил Мэри Фэган, затем вызвал его, Конли, и вдвоем они перенесли тело в подвал. У полиции были и другие версии преступления, но после признания Конли основной стала эта. Франк был арестован по обвинению в убийстве, а Конли выступил на суде в качестве главного свидетеля обвинения.
Процесс над Франком вызвал огромный интерес у СМИ – не только местных, но и общеамериканских. В только появившейся тогда желтой прессе суд освещался как захватывающий триллер. Обвиняемый не вызывал у населения Джорджии никакой симпатии: выходец с Севера, капиталист-промышленник и к тому же еврей. Пресса активно эксплуатировала эти настроения и сама искусно нагнетала страсти.
Впоследствии все очевидцы признавали, что антисемитские предрассудки сыграли в ходе процесса важную роль. Так, обвинение проигнорировало противоречия в показаниях Конли. Обвинитель Хью Дорси заявил, что Франка изобличает то обстоятельство, что найденная рядом с Мэри Фэган записка была написана правильным языком, без грамматических ошибок. По его словам, чернокожий Конли не мог писать столь грамотно. Конли, малограмотный алкоголик, только за последний год арестовывавшийся полицией шесть раз, путался в показаниях, изворачивался и лгал. Более того, уже по ходу процесса появились улики в пользу того, что, скорее всего, Конли и был убийцей. Но толпе не нужна была истина. «Монстр» был пойман, и его нужно было казнить.

Конечно, при иных обстоятельствах белые присяжные на Юге не поверили бы черному алкоголику, но он обвинял не «белого джентльмена», а пришельца-янки. В глазах толпы «богатый еврей с Севера» на скамье подсудимых был символическим реваншем за «униженный Юг». В итоге присяжные вынесли обвинительный вердикт. Председательствующий на процессе судья Леонард Роун приговорил Лео Франка к смертной казни через повешение. Толпа встретила это решение с невиданной радостью. Весь город вышел на улицы. Перестал ходить общественный транспорт. Прокурора Дорси несли на руках.
Адвокаты Франка начали борьбу за его освобождение. Кассация содержала 103 процессуальные ошибки, выделенные в 17 категорий. За два года было подано 13 апелляций в различные судебные инстанции. Но, увы, на свидетелей оказывалось давление, им угрожали расправой. Не помогло даже письменное заявление любовницы Джима Конли, которой он признался в убийстве Мэри Фэган. Каждый раз (вплоть до Верховного суда США) апелляции отвергались.
Все попытки защиты Франка воспринимались в штыки. Отправить на виселицу «еврейского убийцу и извращенца» стало делом чести всей Джорджии, да и всего Юга. 31 мая 1915 года началось последнее слушание дела. Сенсацией стало письмо скончавшегося незадолго до этого судьи Роуна. В письме, которое он просил зачитать в день рассмотрения дела, 67-летний судья писал, что Франк не должен быть казнен, потому что его вина не доказана полностью.
Экзекуция была назначена на 22 июня 1915 года. Штат Джорджия замер в ожидании. За сутки до исполнения приговора губернатор Слейтон заменил смертную казнь пожизненным заключением, публично обосновав свое решение недостаточностью улик в деле. Слейтон лично ездил на место преступления, детально изучил подробности дела Франка. Этот мужественный акт Джона Слейтона в разъяренной Джорджии стал концом его политической карьеры. Он покинул свой пост спустя неделю. Вокруг губернаторского дома бесновалась толпа, вооруженная револьверами и охотничьими ружьями, требовавшая выдачи им «пособника евреев». Для поддержания порядка в городе была вызвана национальная гвардия. Войска патрулировали еврейский район Атланты. Еврейские семьи пытались покинуть город, прятали детей у знакомых христиан. Зловещую картину усиливали ночные факельные шествия к дому губернатора. Джон Слейтон с семьей тайно, под охраной покинул свой родной штат, чтобы провести несколько лет в изгнании.
Поздно вечером 17 августа 1915 года вооруженная группа жителей Атланты появилась на улицах Милледжвилла. Эти люди принадлежали к сливкам местного общества, поскольку приехали на редких еще в то время автомобилях, а в их рядах находились бывший шериф округа и судья. К ним присоединились местные жители, и агрессивно настроенная толпа ворвалась в тюрьму. Охрана была обезоружена, телефонные провода обрезаны. Отбывавшего пожизненное заключение Лео Франка схватили, связали, перекинули через круп лошади и увезли в Мариэтту, пригород Атланты, откуда родом была Мэри Фэган. Перед линчеванием Лео Франку предложили признать свою вину. Но тот заявил, что невиновен. Тогда бывшего управляющего карандашной фабрикой подтащили к дереву, с которого уже свисала веревка с петлей. Вся процедура заняла считанные минуты, и душа несчастного отлетела в мир иной.

В 1983 году 82-летний Алонзо Манн признался, что видел в день убийства Джима Конли, волокшего в подвал тело Мэри, но мать запретила ему говорить об этом, опасаясь мести убийцы. В 1983 году дело было пересмотрено, а в 1986 году суд штата Джорджия признал Лео Франка невиновным. После событий лета 1915 года многие члены еврейской общины покинули Джорджию. В качестве реакции на те события в США была создана Антидиффамационная лига. Эта правозащитная организация, противостоящая антисемитизму, существует и сегодня.

ВЕЛИКОЕ ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ЕВРЕЕВ

200

Великое переселение евреев


29.01.2016

«19 января 2021 года в России отметили 5-летие Великого переселения. Пятью годами ранее, в тот памятный день 19 января 2016 года, президент Владимир Путинпредложил евреям Европы, столкнувшимся с бурным ростом антисемитизма, переехать в Россию. Следствием этой судьбоносной для мировой цивилизации инициативы стала самая большая в Европе миграция со времен Второй мировой войны, во много раз превзошедшая по масштабам волну сирийских беженцев, обрушившуюся годом ранее. Только из стран Евросоюза за пять лет в Россию въехало более полутора миллионов новых соотечественников – евреев и членов их семей других национальностей, то есть практически всё еврейское население Евросоюза.

Во многом благодаря этим людям Россия стала единственной страной мира, сумевшей почти безболезненно выбраться из глобального экономического кризиса, спровоцированного падением цен на нефть. Бывшие европейские евреи, с гордостью называющие себя новыми россиянами, вносят огромный вклад в дело…»
От написания посвященной юбилею статьи меня оторвала жена:
– У нас молоко кончилось. Ребенку кашу варить не на чем. Сходил бы в магазин.
– Какой магазин? Может, еще на метро покататься? Ты что, забыла? Сегодня воскресенье. В Москве ничего не работает по воскресеньям. Ни магазины, ни общественный транспорт – вообще ничего. Пора бы уж привыкнуть.
– К евреям сходи. В «Елисейские поля».
– Ладно.

Бросив статью на полуслове, я взял кошелек и рюкзак и пошел в магазин «Елисейские поля», торговавший продуктами, не получившими благословления патриархии. В народе магазин назывался «еврейским», хотя, наверное, правильнее было бы назвать его «французским» – и по ассортименту товаров, и по языку, которым пользовались большинство покупателей и обслуживающий персонал.
Окна магазина были забраны решетками: в прошлом радикальные православные активисты неоднократно разбивали их камнями. Доска объявлений рядом с дверью была обклеена листочками с надписями на французском. На русском было только одно объявление: «Профессоръ Сорбонны дает уроки французского языка для школьников и взрослых». В магазине орала из динамиков Эдит Пиаф. Продавщица отдела сыров – а они тут были всех известных науке сортов, кроме пальмового – о чем-то болтала со старушкой-покупательницей. Из их бурного диалога я понял лишь одно выражение: «Ле Пен». Другая продавщица помогала покупателю выбрать лягушку поаппетитнее. Около стойки с винами стояли три абсолютно русского вида алкаша и внимательно изучали ценники. «Парам-парам-парам!» – продолжала надрываться Пиаф.
Стараясь сократить время своего визита в столь милое место, я быстро схватил пакет с надписью Lait и небольшой наклеечкой «малако каровье» и быстрым шагом направился к кассе. И в этот момент меня окликнули:
– Алекс!
Я обернулся. Своего собеседника я узнал сразу. В конце концов, у меня не так много знакомых французов. С этим мужчиной я познакомился лет десять назад во Франции, в Реймсе. Андре Мулен, пресс-секретарь какого-то дома шампанских вин, уже не вспомню какого.
– Андре, бонжур! – сказал я.
– Привет! Только я уже не Андре, – ответил мой собеседник по-русски, хотя и с заметным акцентом. Он полез в карман, развернул и гордо продемонстрировал мне паспорт:
– Читай! Мельников Андрей Иванович. Гражданин Российской Федерации. Алекс! Сколько лет, сколько зим!
В общем, в придачу к молоку мы взяли еще пару бутылочек «Бордо Гран Крю» с наклейками «Сделано в Белоруссии. Гомельский завод красных вин», какого-то фермерского сыра с голубой плесенью и пошли ко мне домой.

– А я и не знал, что ты еврей, – сказал я, когда мы уже сидели у меня дома, попивая бордо.
– А я и не еврей, – ответил Андре-Андрей. – У жены дедушка был евреем. Повезло. Когда я приехал, у нас на курсах русского языка евреев почти не было. Или чистые французы с немцами, или как моя жена – внуки. В общем, спасибо дедушке, мы легко разрешение на въезд получили. Единственная проблема была – анкету заполнять нужно было на русском языке и без ошибок. Но российский консул сам посоветовал нам обратиться в одну фирму, прямо в соседнем доме рядом с консульством – там всего за 500 евро нам не только анкету заполнили, но и все документы за нас оформили и принесли на дом.
– И что, дедушка жены – это все, что было нужно?
– Почти. Еще надо было в анкете правильно на один пункт ответить. О сексуальной ориентации. Если нетрадиционная – гарантированный отказ. Но это не мой случай. В общем, получили мы разрешение, бесплатный билет «Аэрофлота». В Шереметьево нам сразу выдали российские паспорта, немного денег на первое время и посадили в бесплатное такси. Первые полгода мы прожили в агрофирме в Подмосковье.
– В чем?!
– Агрофирма. Местные еще говорят «колхоз». В Министерстве Гостеприимства есть специальная программа для новых россиян: живешь в сельском домике на свежем воздухе, учишь русский язык на курсах. На курсах, кстати, было классно: Новый год отмечали, «В лесу родилась елочка» пели. А на Крещение в проруби купались: выпьешь стопку самогона – и в воду. Петька мой, Пьер, в местную школу пошел. Он быстрее всех к новой жизни приспособился, его от русского не отличишь. Матом ругается без акцента, а за слово «жид» с ходу бьет в пятак.
– И часто ему приходилось в пятак-то? – поинтересовался я.
– В агрофирме? Практически каждый день. Через год закончилась корзина гостеприимства, перестало нам российское государство деньги платить ни за что, пришлось в Москву переехать. В деревне весело и воздух чистый, но работы нет. Зато в Москве к иностранцам плохого отношения не встретишь – в Москве просто всем на всех плевать. И наших здесь много. С работой, правда, вначале было трудно. В Министерстве Гостеприимства мне все время предлагали идти на завод, а Машке, Мари в смысле, ухаживать за пенсионерами и учиться на медсестру. Или в Биробиджан ехать – получать гектар земли бесплатно, сельским хозяйством заниматься. Я что, виноград для шампанского буду в Биробиджане выращивать? Климат неподходящий. А на завод пусть боши идут работать. Уехать из Германии, чтобы в Калуге на конвейере для бывшей родины собирать машины за гроши – правда, хорошо придумано? Спасибо, но это не для меня. Меня приятель по курсам русского пристроил, Моше его звали. Единственный, кстати, чистокровный еврей на курсах. Сам он здесь крестился, закончил экстерном семинарию, организовал новый приход в Биробиджане, под это дело получил освобождение от таможенных платежей на закупки для нужд прихода, возит в Россию «Житан» и «Голуаз». Крупный опт. Я ему помогаю с деловой перепиской, а жена – с бухгалтерией. В черную, естественно, так что еще пособия по безработице получаем – 50 евро на каждого, и на Петьку детское пособие – 8 евро. В общем, жить можно.

– Вижу, ты русский здорово освоил, – заметил я.
– Да, – кивнул Андре. – А вначале ничего не понимал. Помню, как на курсах тексты записывал французскими буквами, а потом учил наизусть, чтобы экзамен на знание русского языка сдать на уровне «Г». До сих пор могу повторить текст своего экзаменационного билета: «Жерар Депардье – великий российский актер. Он родился 27 декабря 1948 года в Шатору, что во Франции. В 2013 году Депардье приехал в Россию…» А потом, где-то года через два, как будто что-то щелкнуло – и я заговорил по-русски. Впрочем, в Москве можно и без русского языка обойтись: у нас здесь все свое есть. Даже своя политическая партия есть – Национальный фронт России. Будут выборы в Госдуму – появятся первые депутаты-французы, я уверен. Сын мой во французской спецшколе учится. В любой поликлинике врачей-французов и медсестер-француженок полно, все дипломы подтвердили – это недорого. Телевизор дома показывает французские каналы. Газеты и журналы в «еврейских» магазинах продают – я «Шарли Эбдо» свежий постоянно покупаю. Продукты – тоже привычные, французские. Бистро по всей Тверской – не хуже, чем в Париже. И дешевле в разы. А массажные салоны… Я сам-то, конечно, добропорядочный католик, жене не изменяю, а друзья, которые по салонам ходят, говорят, что там практически одни француженки работают, а если случайно местная попадется, все равно по-французски говорить будет. У немцев своя тусовка. У них другие привычки.
– Это точно, – не удержался я от комментария. – «Еврейский» магазин «Шварцвальд» с 50 сортами свиной колбасы меня постоянно умиляет. Извини за нескромный вопрос: а что, во Франции с Германией действительно так плохо? Я никак не пойму, почему два миллиона европейцев, евреев и неевреев, вдруг решили переехать в Россию?

Но ответа на этот вопрос я так и не получил. Потому что прозвонил будильник на смартфоне. И я проснулся. Судя по надписи на дисплее, шел 2016-й, а не 2021-й. И исхода полутора миллионов евреев из Европы еще не случилось. Вы думаете, он таки будет?
Автор о себе:
Я родился в «столице-нашей-родины-СССР-городе-герое-Москве». Об Израиле впервые узнал в 1973 году, услышав по телевизору загадочное словосочетание «израильская военщина». Живу в Израиле с 2011 года. Занимаюсь здесь тем же, чем и в России, – журналистикой и переводами. Дома говорю по-русски, работаю на английском, на улице общаюсь на иврите. Отмечаю Новый год и осенью, и в ночь с 31 декабря на 1 января. Ем на завтрак хумус, но лучшим сортом хлеба считаю бородинский. Считаю, что мне очень повезло быть представителем двух великих народов одновременно.
 Мнения редакции и автора могут не совпадать.
  
Алексей Алексеев
http://www.jewish.ru/columnists/2016/01/news994332450.php

ШАНС ЕВРЕЯ НА БЕЛЫЙ ДОМ

theme

Шанс еврея на Белый дом


05.02.2016

74-летний еврей-социалист из бруклинской эмигрантской семьи – кажется, что Берни Сандерс не отвечает ни одному из возможных представлений о президенте США. При этом чуть не опередил в Айове Хиллари Клинтон, бесспорного фаворита от демократов. И в том, что именно у такого человека с проблемной биографией появляется шанс стать первым евреем-президентом США, есть какая-то добрая американская ирония.

Первые внутрипартийные голосования по кандидатам на президентские выборы, проведенные республиканцами и демократами в штате Айова, принесли очень примечательные результаты. У республиканцев Дональд Трамп, воспринимаемый многими как кошмар предстоящих президентских выборов, уступил свое лидерство более системному консерватору Теду Крузу. У демократов же случилась неожиданность другого рода – Хиллари Клинтон, считающаяся вроде бы бесспорным фаворитом партийной гонки, выиграла, но лишь благодаря удаче: исход голосования на многих выборных участках решали с помощью монетки. Главным соперником Хиллари выступил Берни Сандерс – кандидат, на первый взгляд, не отвечающий ни одному из возможных представлений о президенте Соединенных Штатов. И хотя голосование в Айове лишь один из первых этапов на пути к окончательному выдвижению партийных кандидатов, феномен Берни Сандерса уже дает повод говорить о важных сдвигах в работе американской политической машины.
В нескольких словах можно описать Сандерса как еврея-социалиста из бруклинской эмигрантской семьи. Он настолько активно борется за общественную справедливость, что хочется назвать его бунтарем-хиппи времен Вьетнамской войны. Но он при этом – член Сената Соединенных Штатов, который просто никогда не скрывал своих социалистических симпатий. И тем не менее он – человек другой эпохи, хотя бы на основании простой биографической статистики. В этом году Берни исполнится 75 лет, тогда как, стоит напомнить, Рональду Рейгану – самому пожилому президенту в истории США – на момент избрания исполнилось только 70.

Сандерс родился в 1941 году в Бруклине в еврейской семье эмигрантского происхождения. Его отец Эли Сандерс (Зандерс) родился в маленьком городке Слопнице в предгорьях Татр недалеко от нынешней польско-словацкой границы и эмигрировал из Польши в 1921 году в возрасте 17 лет. Мать Берни Дороти Сандерс (урожденная Глассберг) родилась уже в Нью-Йорке, но также происходила из семьи польских евреев-эмигрантов. Берни появился на свет, когда Вторая мировая война шла уже несколько лет. В детстве же он и узнал, что почти все его родственники, оставшиеся в Польше, эту войну не пережили.
После начала своей президентской избирательной кампании Сандерс сказал, что именно еврейское детство в военные и послевоенные годы заставило его задуматься о важности политики. «Парень по имени Адольф Гитлер выиграл выборы в 1932 году... и 50 миллионов человек погибло в результате этих выборов и Второй мировой войны. В том числе шесть миллионов евреев. Так что я еще маленьким ребенком понял, что политика – это действительно очень важно». (Пожалуй, можно простить пожилому вермонтскому сенатору некоторое незнание деталей прихода Гитлера к власти – в конце концов, его представления из детства уже определили его жизнь. – Прим. ред.) Берни был вторым ребенком в семье. И его жизнь – как и его старшего брата Ларри – в целом мало отличалась от жизни обычного мальчика из средней бруклинской семьи. Он, как и положено, посещал занятия в еврейской религиозной школе, впрочем, не то чтобы это был его свободный выбор.
Левые симпатии и даже определенное увлечение социализмом также было вполне характерно для многих бруклинских сверстников Сандерса и вообще для среды этого еврейского района. После того удара, который нанесли события недавней войны по их родственникам из Восточной Европы, задумываться о правильной и справедливой организации общества было естественным. Не говоря о том, что часть бруклинской молодежи могла «унаследовать» взгляды своих родителей-эмигрантов, которые, как правило, еще в своей «доамериканской» жизни симпатизировали левым партиям, борющимся с угнетением и дискриминацией. После окончания школы Берни поучился какое-то время в Бруклинском колледже, однако позже перевелся в Чикагский университет. Именно в этом университете, расположенном среди «черных» районов города, Берни активно включился в кампанию по борьбе с расовой дискриминацией. Он участвовал в различных университетских акциях, которые в итоге привели к уничтожению сегрегации в университетских общежитиях. Для 1960-х, на которые пришлись университетские годы Берни, это, в общем, тоже было обычной линией поведения прогрессивного студента. Более неожиданным шагом, говорящим о самостоятельном выборе, стала поездка в Израиль после окончания университета в 1964 году. Тогда, по словам Берни Сандерса, он решил несколько месяцев пожить в киббуце. В середине 1960-х, то есть до Шестидневной войны, отношение к Израилю в американском обществе было не вполне однозначным. Америка не делала решительной политической ставки на страну и смотрела на нее скорее как лишь на один элемент в бурлящей реальности Ближнего Востока. Поездка в Израиль могла быть выбором или убежденного сиониста, или глубоко религиозного иудея. Берни не попадал под эти определения. Его привлекал лишь опыт социалистического общежития.

Позже попробовать себя в киббуцной жизни в Израиле решил и его брат Ларри. По его словам, на эту поездку их уговорила их двоюродная сестра, жившая в Израиле и горячо защищавшая эту молодую страну. Впрочем, как объясняет Ларри Сандерс, несмотря на то, что братья не считали себя сионистами, для них «было совершенно естественным» отправиться в Израиль. В конце концов, сама страна тогда могла восприниматься как большой социальный и культурный эксперимент.
Впрочем, о киббуцном периоде жизни Берни Сандерса в Израиле мы знаем лишь с его личных слов. Если приезд его брата в Израиль был задокументирован, то никакой конкретной информации о том, в каком киббуце жил и работал Берни, не существует, а сам он по необъяснимой причине отказывается давать любые комментарии по этому вопросу.

Израильские и американские журналисты предпринимали не одну попытку выяснить, где все-таки жил Берни Сандерс в 1964 году, однако все поиски и опросы старожилов в самых разных киббуцах пока не дали внятного результата. Что за тайна стоит за израильским периодом жизни Сандерса, можно только догадываться.
После возвращения из Израиля Сандерс решил перебраться в Вермонт – как говорят, его всегда привлекала жизнь среди природы, и в это удачно вписывался небольшой штат, находящийся на границе с Канадой. Здесь он продолжал активно участвовать в общественной борьбе. Разумеется, протестовал против войны во Вьетнаме – одно время он даже пытался получить статус отказывающегося от военной службы по убеждению (правда, тогда же выяснил, что он вышел из призывного возраста и забирать его в армию никто не собирался). Позже, когда 60-е сменили 70-е, Берни пробовал себя во множестве разных профессий: занимался в Вермонте плотницким делом, публиковался в левых изданиях, снимал документальные фильмы. Он также состоял в одном крохотном левом политическом объединении Вермонта, регулярно выдвигал свою кандидатуру на губернаторских выборах и избирательных кампаниях в Конгресс и также регулярно проигрывал, получая мизерные проценты голосов.
Все говорило о том, что его биография будет развиваться по предсказуемой траектории чудака-активиста, не расставшегося с идеалами своей бруклинской и чикагской молодости, проживающего в Вермонте – штате, который многие в США тоже считают чудаковатым из-за явных либеральных симпатий большинства его жителей. Однако 1980 год внес в жизнь Сандерса резкие перемены. Он получил шанс участвовать в выборах мэра вермонтского города Берлингтон. В отличие от предыдущих кампаний за пост губернатора Вермонта, в которых участие Сандерса было скорее комическим эпизодом, в этом случае шансы оказались реальными. Республиканская партия не стала выставлять кандидата на выборах в Берлингтоне, посчитав, что шансов против выдвигающегося уже на шестой срок подряд мэра-демократа у них нет. Сандерс был единственным альтернативным кандидатом и провел свою кампанию всерьез. Он ходил от двери к двери, убеждал избирателей в реальности своей программы общественных переустройств, заручался поддержкой профсоюзов и левых университетских профессоров. В общем, сделал все, чтобы жители Берлингтона посчитали, что, возможно, шестой срок подряд для их мэра – это много и можно попробовать что-то новое.

Сандерс победил. Первое время все воспринимали итоги выборов как небольшой эксцесс и полагали, что мэр-социалист станет уроком избирателям, как не нужно голосовать за «темных лошадок». Но Сандерс доказал, что умеет не только выступать на протестных акциях. Он серьезно подошел к вопросам городского управления, стал развивать программы доступного жилья, увеличивал расходы на общественные нужды – словом, сделал свой «социализм» не просто лозунгом на фанерном транспаранте. Он трижды переизбирался на пост главы города и признавался одним из лучших мэров США в 1987 году по версии журнала US News and Worls Report.
Левые убеждения Сандерса проявлялись во всем: он развивал сотрудничество с городами Никарагуа и Кубы, установил отношения с Вифлеемом на Западном берегу реки Иордан. В 1988 году побратимом Берлингтона стал город Ярославль – для оформления этих отношений Сандерс совершил поездку в Советский Союз. По странному стечению обстоятельств поездка в Ярославль состоялась на следующий день после свадьбы Берни со своей второй женой Джейн O'Мера – так что в свадебное путешествие социалист Сандерс отправился на родину социализма. В 1990 году Сандерс с успехом избрался в Палату представителей Конгресса США. Он выступал в качестве независимого кандидата и по-прежнему называл себя социалистом. Конгрессменов-социалистов в США до Сандерса не было с 20-х годов. Он многократно переизбирался в Палату представителей, пока наконец в 2006 году не стал сенатором от штата Вермонт.

В Конгрессе Сандерс регулярно выступал против участия США в вооруженных конфликтах (прежде всего, в Ираке и Афганистане), боролся с усилением полномочий спецслужб, пытался добиться повышения минимальной заработной платы. В общем, он действовал в соответствии со своими убеждениями – явление, не столь частое для политиков. Когда в 2015 году он объявил о намерении выдвинуть свою кандидатуру от Демократической партии, впервые оформив партийные отношения с демократами, все опять восприняли это как странный эксцесс. Но выяснилось, что Америке был нужен 74-летний вермонтский социалист – хотя бы как яркая альтернатива.
Берни Сандерс, не имеющий серьезных связей в партийном руководстве демократов и вряд ли способный привлечь деньги богатых спонсоров, стал голосом молодых активистов. Можно даже сказать, что ему удалось вернуть молодежь в политику. Он сумел опереться на тех, кто устал от старых лиц и старых правил и хочет, чтобы в политику вернулась настоящая борьба за ценности. Возможно, это покажется наивным. Но значит, у многих американцев появился запрос на эту старомодную наивность.

Те, кто может это оценить, замечают, что Сандерс говорит с заметным бруклинским акцентом. Более того, он настолько ярок, что может быть элементом искусства. В частности, в 1999 году Сандерс исполнил роль раввина в малобюджетной комедии «Свадьба бывшей подружки» (My ex-girlfriend wedding reception). Эпизодический персонаж получился именно таким, каким положено быть комедийным нью-йоркским раввинам. И все же при всей своей характерной внешности и акценте сейчас Сандерс играет роль главной альтернативной силы в Демократической партии – того, за кого готова голосовать уставшая от партийного истеблишмента молодежь.
В каком-то смысле это тоже исполнение мечты мальчика из Бруклина, мечтавшего о том, чтобы сделать мир справедливым. Если не считать роли раввина в комедийном фильме, Берни Сандерс не связан с иудаизмом. В отношениях с современным Израилем у Берни все не так просто – впрочем, как почти у любого левого политика. Его точно нельзя назвать безусловным сторонником нынешнего политического курса еврейского государства. При этом в неизбежных для любого левого активиста высказываниях в поддержку Палестины он никогда не переходил грань, превращающую его в слепого приверженца любых антиизраильских действий. И тем не менее в том, что именно у такого человека с крайне неровной биографией появляется шанс стать первым евреем-президентом США, есть какая-то добрая американская ирония.

Станислав Кувалдин
http://www.jewish.ru/theme/world/2016/02/news994332548.php