15.10.2017 10:01 Фото:Проект Викимедиа 19 комментариев
Левый, значит утопист
“Проверьте свои исходные положения: вы обнаружите, что одно из них неверно”
(Айн Рэнд)
Как хотите, но в логичности рассуждениям господина Давидовича отказать трудно. Действительно, к другим выводам невозможно прийти, если только… отвлечься от того, что кроме продекларированных им исходных постулатов, есть еще, как минимум, один, принимаемый по умолчанию. Не потому, что автор его коварно скрывает, наоборот, он его считает настолько очевидным, что и формулировать незачем. А постулат этот есть не что иное как удачно высмеянная в свое время Энгельсом идея “естественного человека”.
Говоря о “естественном человеке”, европейский буржуа имеет в виду самого себя, т.е. верит, что всякому человеку от природы присуще его буржуазное мышление, поведение и мировоззрение. Нет-нет, вы не подумайте, для меня-то лично оно как раз естественно вполне, просто я никак не могу забыть, что не из меня одной состоит человечество.
Упрекая правых за то, что у них планов никаких нету, господин Давидович, разумеется, имеет в виду не отсутствие планов вообще (например, перестать финансировать антиизраильское кино, БАГАЦу вконец оборзевшему укорот сделать или забацать очередное поселение), но отсутствие собственных планов достижения мира с арабами при постоянной критике планов левых, что безусловно соответствует действительности.
Точно также какой-нибудь профсоюз изобретателей вечного двигателя мог бы вполне обоснованно обвинить все академии, университеты и патентные бюро в отклонении его проектов без малейшей попытки предложить взамен что-нибудь не менее вечное. Одни только обычные двигатели — более или менее удачные — хотя и лучшие из них даже отдаленно не приближаются к результатам, которые покажет двигатель вечный (далее следует длинное и внутри себя вполне логичное повествование, как всем будет от этого хорошо), если бы его только малость доработать и в серию пустить.
Для того, чтобы защита вечного двигателя получилась логичной и последовательной, достаточно по умолчанию допустить, что никакой термодинамики на свете нет.
Для того, чтобы логично и последовательно развивать теории, как хорошо мы все заживем, какие сложные разрешим проблемы, стоит только достичь мира с арабами, достаточно по умолчанию отвергнуть этнологию, этнографию, исторический опыт. Если бы арабы думали и действовали как мы, уж наверное не стали бы отвергать планы раздела, которые с соответствующими картами приводит господин Давидович, да, как видно, не заманить их нашими пряниками. И причина не в расовых различиях, не в религии и не в происхождении от “не тех” обезьян, а в разных культурах, разных историях, разных иерархиях ценностей.
Чтобы арабы захотели мира, он должен стать для них привлекательным с их точки зрения, в их парадигме, в соответствии с их запросами. Может ли такое произойти? В принципе может, но… это не зависит от нас, а одностороннего мира, увы, не бывает. Никакие предложения, не предусматривающие уничтожения Израиля (хотя бы постепенного), арабами приняты не будут. И потому у правых есть только планы оптимального ведения войны с учетом соответствующих трудностей и жертв. Они могут быть более или менее удачными, некоторые “фурычут и не контачут”, меняются в зависимости от обстановки, но вот проектов вечного двигателя среди них действительно — чего нет, того нет.
Да, но… а если ситуация все-таки изменится настолько, что арабы захотят мира? Вдруг они захотят, а у нас — никаких планов, никаких предложений!!!
Ключевые слова тут: “Ситуация изменится”. Причем, измениться она должна очень сильно, и вряд ли кто-нибудь может предсказать, как именно. Не помню уже кто сделал в 19 веке расчет допустимого роста городов: при превышении этого предела столько извозчиков потребуется, что город в навозе утонет. Все было без ошибки, только вот… не смог автор предусмотреть автомобиль.
Если арабы захотят мира, то условия его будут обсуждаться и выторговываться в соответствии с тем, чего хочет и что может каждая из сторон. А пока что… пока что идет война, правые думают, как ее выиграть, а левые… левые строят планы.
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом на берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах. Потом, что они вместе с Чичиковым приехали в какое-то общество в хороших каретах, где обворожают всех приятностию обращения, и что будто бы государь, узнавши о такой их дружбе, пожаловал их генералами, и далее, наконец, Бог знает что такое, чего уже он и сам никак не мог разобрать. (“Мертвые души”)
Источник: [i][url=
(Айн Рэнд)
Как хотите, но в логичности рассуждениям господина Давидовича отказать трудно. Действительно, к другим выводам невозможно прийти, если только… отвлечься от того, что кроме продекларированных им исходных постулатов, есть еще, как минимум, один, принимаемый по умолчанию. Не потому, что автор его коварно скрывает, наоборот, он его считает настолько очевидным, что и формулировать незачем. А постулат этот есть не что иное как удачно высмеянная в свое время Энгельсом идея “естественного человека”.
Точно также какой-нибудь профсоюз изобретателей вечного двигателя мог бы вполне обоснованно обвинить все академии, университеты и патентные бюро в отклонении его проектов без малейшей попытки предложить взамен что-нибудь не менее вечное. Одни только обычные двигатели — более или менее удачные — хотя и лучшие из них даже отдаленно не приближаются к результатам, которые покажет двигатель вечный (далее следует длинное и внутри себя вполне логичное повествование, как всем будет от этого хорошо), если бы его только малость доработать и в серию пустить.
Для того, чтобы защита вечного двигателя получилась логичной и последовательной, достаточно по умолчанию допустить, что никакой термодинамики на свете нет.
Для того, чтобы логично и последовательно развивать теории, как хорошо мы все заживем, какие сложные разрешим проблемы, стоит только достичь мира с арабами, достаточно по умолчанию отвергнуть этнологию, этнографию, исторический опыт. Если бы арабы думали и действовали как мы, уж наверное не стали бы отвергать планы раздела, которые с соответствующими картами приводит господин Давидович, да, как видно, не заманить их нашими пряниками. И причина не в расовых различиях, не в религии и не в происхождении от “не тех” обезьян, а в разных культурах, разных историях, разных иерархиях ценностей.
Чтобы арабы захотели мира, он должен стать для них привлекательным с их точки зрения, в их парадигме, в соответствии с их запросами. Может ли такое произойти? В принципе может, но… это не зависит от нас, а одностороннего мира, увы, не бывает. Никакие предложения, не предусматривающие уничтожения Израиля (хотя бы постепенного), арабами приняты не будут. И потому у правых есть только планы оптимального ведения войны с учетом соответствующих трудностей и жертв. Они могут быть более или менее удачными, некоторые “фурычут и не контачут”, меняются в зависимости от обстановки, но вот проектов вечного двигателя среди них действительно — чего нет, того нет.
Да, но… а если ситуация все-таки изменится настолько, что арабы захотят мира? Вдруг они захотят, а у нас — никаких планов, никаких предложений!!!
Ключевые слова тут: “Ситуация изменится”. Причем, измениться она должна очень сильно, и вряд ли кто-нибудь может предсказать, как именно. Не помню уже кто сделал в 19 веке расчет допустимого роста городов: при превышении этого предела столько извозчиков потребуется, что город в навозе утонет. Все было без ошибки, только вот… не смог автор предусмотреть автомобиль.
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом на берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах. Потом, что они вместе с Чичиковым приехали в какое-то общество в хороших каретах, где обворожают всех приятностию обращения, и что будто бы государь, узнавши о такой их дружбе, пожаловал их генералами, и далее, наконец, Бог знает что такое, чего уже он и сам никак не мог разобрать. (“Мертвые души”)
Источник: [i][url=
Комментариев нет:
Отправить комментарий