Из беседы с Невзоровым на "Эхе Москвы"
А.Невзоров: ― Вот я нашел один уникальный пример исторического фейка. Мимо него проходили толпами, десятки людей и не обращали внимания. Просто в эти дни отмечалась история крейсера «Варяг».
О.Журавлева: ― Который не сдается, да.
А.Невзоров: ― Это грандиозный, потрясающий фейк. Ведь при упоминании «Варяга» рисуется океан, волнища, закушенные ленты бескозырок…
О.Журавлева: ― Ну, это кино.
А.Невзоров: ― Корабли, которые идут на дно с командой. Всё такое русское, эпичное, такая безнадега. Помните все эти песни: «За Родину в море открыто умрем, где ждут желтолицые черти. Прощайте товарищи, с Богом, ура! Кипящее море под нами». Вот про кипящее море отдельно надо запомнить, про открытое море тоже, поэтому к этому сейчас вернемся.
О.Журавлева: ― Это «Вечер на рейде».
А.Невзоров: ― Дело в том, что драма «Варяга» происходила в порту. И, по сути, была разборкой за парковочное место и ничем больше. Затоплен «Варяг» был тоже в порту, у причала. Порт был нейтральный, корейский. Никаких родин близко не было. Связь была хреновая. Команда «Варяга» вообще не знала про то, что началась война с Японией. К слову, вокруг стояла чертова туча кораблей: английские, итальянские, французские. Зашла японская эскадра. Спокойно, без всякого боя высадила свой десант. «Варяг» не мешал, потому что был не в курсе, что какие-то обострения с Японией. Японцы прислали командиру и офицерскому составу суши и очень вежливо попросили освободить нафиг лучшую якорную стоянку в порту и потихонечку сваливать. Ни о какой сдаче речь вообще не шла: Вот доешьте, ребята, наши суши и валите. Ну, и дальше начался какой-то театр абсурда, которые закончился какой-то странной перестрелкой, по сути, тут же в порту, на выходе из порта. «Варяг» здорово подрасфигачили. Японские корабли никаких повреждений не получили. Бой был абсолютно бессмысленный.
Дело в том, что «Варяг», русский корабль, он, оказывается, американский, потому что его сделали в Филадельфии на филадельфийских верфях и успели всем заморочить головы, что это якобы последнее слово техники, он может справиться с сотней линкоров. Поэтому так смело этот «Варяг» пошел в этот бессмысленный бой. Получив трепку, он помыкался, жутко обиделся на японцев, вернулся на якорную стоянку и принял решение самозатопиться. Причем, подчеркиваю, никакого ни открытого, ни «бушующего моря под нами» — всё у причала, на мелководье. Вокруг десятки кораблей, тысячи зрителей, ни черта не понимающих, что происходит. И все команды «Варяга», «Корейца», еще одного русского корабля, которые тоже решил за компанию самозатопиться, хотя вообще был гражданским и не при делах, перевезли тут же на итальянские, французские, английские суда, стоявшие рядышком, на шлюпках.
Японцы прослезились и снова послали всему экипажу суши. В плен русских моряков никакие японцы не брали. Просто попросили с них подписочку о том, что они больше не будут участвовать во враждебных действиях против Японии. И хотя, значит, «пощады никто не желал» и, вообще, «прощайте товарищи, с Богом, ура!», — все подписочку дали, переехали на французские, английские корабли. И после этого пустой «Варяг» затопили в порту. «Корейца» взорвали. А третий просто нафиг зачем-то сожгли. Японцы, которые привыкли, что за каждую гайку надо отвечать через сеппуку, они офигели от такой легкости обращения с государственным имуществом и стали искать объяснения этому факту. И решили, что, может быть, это какая-то разновидность патриотизма, прослезились и опять прислали суши. И решили наградить русских японскими орденами. Наградили – те приняли. Причем затопили «Варяг» самым кривым образом тут же на мелководье в порту.
О.Журавлева: ― И он до конца не ушел в воду.
А.Невзоров: ― Да, через пару месяцев японцы его спокойно вытащили, покрасили, поставили в строй, назвали «Соя» и он благополучно принял участие в войне против России. Вот на этом бессмыслица должна была бы закончится. Но начался русский героический эпос. С чего? С кокаина. Потому что был австрийский поэт кокаинист абсолютный в дым по фамилии Рудольф Грейнц, который чего-то прослышал про эту историю и написал австрийское стихотворение про «Варяг», которое было подхвачено, и с которого уже создана такая русская дремучая песенка…
О.Журавлева: ― Александр Глебович, вы все время доказываете бесполезность истории, рассказывая другую историю, так что ничего не поделаешь.
А.Невзоров:
― Оленька, стоп! Нет, я всего-навсего говорю, что в качестве истории в одинаковой степени пригодна как и абсолютная ложь, так и так называемая правда. И та и другая абсолютно равновесны, равноценны. Понятно, что есть великолепная песня. Она прекрасная песня про «Варяга», и что она сильней любой правды, что этот миф все равно будет жить, будет торжествовать, но он будет, вероятно, и впредь дорого обходиться, потому что мы же понимаем, что эти мифы как жили, так и будут жить…
О.Журавлева: ― Который не сдается, да.
А.Невзоров: ― Это грандиозный, потрясающий фейк. Ведь при упоминании «Варяга» рисуется океан, волнища, закушенные ленты бескозырок…
О.Журавлева: ― Ну, это кино.
А.Невзоров: ― Корабли, которые идут на дно с командой. Всё такое русское, эпичное, такая безнадега. Помните все эти песни: «За Родину в море открыто умрем, где ждут желтолицые черти. Прощайте товарищи, с Богом, ура! Кипящее море под нами». Вот про кипящее море отдельно надо запомнить, про открытое море тоже, поэтому к этому сейчас вернемся.
О.Журавлева: ― Это «Вечер на рейде».
А.Невзоров: ― Дело в том, что драма «Варяга» происходила в порту. И, по сути, была разборкой за парковочное место и ничем больше. Затоплен «Варяг» был тоже в порту, у причала. Порт был нейтральный, корейский. Никаких родин близко не было. Связь была хреновая. Команда «Варяга» вообще не знала про то, что началась война с Японией. К слову, вокруг стояла чертова туча кораблей: английские, итальянские, французские. Зашла японская эскадра. Спокойно, без всякого боя высадила свой десант. «Варяг» не мешал, потому что был не в курсе, что какие-то обострения с Японией. Японцы прислали командиру и офицерскому составу суши и очень вежливо попросили освободить нафиг лучшую якорную стоянку в порту и потихонечку сваливать. Ни о какой сдаче речь вообще не шла: Вот доешьте, ребята, наши суши и валите. Ну, и дальше начался какой-то театр абсурда, которые закончился какой-то странной перестрелкой, по сути, тут же в порту, на выходе из порта. «Варяг» здорово подрасфигачили. Японские корабли никаких повреждений не получили. Бой был абсолютно бессмысленный.
Дело в том, что «Варяг», русский корабль, он, оказывается, американский, потому что его сделали в Филадельфии на филадельфийских верфях и успели всем заморочить головы, что это якобы последнее слово техники, он может справиться с сотней линкоров. Поэтому так смело этот «Варяг» пошел в этот бессмысленный бой. Получив трепку, он помыкался, жутко обиделся на японцев, вернулся на якорную стоянку и принял решение самозатопиться. Причем, подчеркиваю, никакого ни открытого, ни «бушующего моря под нами» — всё у причала, на мелководье. Вокруг десятки кораблей, тысячи зрителей, ни черта не понимающих, что происходит. И все команды «Варяга», «Корейца», еще одного русского корабля, которые тоже решил за компанию самозатопиться, хотя вообще был гражданским и не при делах, перевезли тут же на итальянские, французские, английские суда, стоявшие рядышком, на шлюпках.
Японцы прослезились и снова послали всему экипажу суши. В плен русских моряков никакие японцы не брали. Просто попросили с них подписочку о том, что они больше не будут участвовать во враждебных действиях против Японии. И хотя, значит, «пощады никто не желал» и, вообще, «прощайте товарищи, с Богом, ура!», — все подписочку дали, переехали на французские, английские корабли. И после этого пустой «Варяг» затопили в порту. «Корейца» взорвали. А третий просто нафиг зачем-то сожгли. Японцы, которые привыкли, что за каждую гайку надо отвечать через сеппуку, они офигели от такой легкости обращения с государственным имуществом и стали искать объяснения этому факту. И решили, что, может быть, это какая-то разновидность патриотизма, прослезились и опять прислали суши. И решили наградить русских японскими орденами. Наградили – те приняли. Причем затопили «Варяг» самым кривым образом тут же на мелководье в порту.
О.Журавлева: ― И он до конца не ушел в воду.
А.Невзоров: ― Да, через пару месяцев японцы его спокойно вытащили, покрасили, поставили в строй, назвали «Соя» и он благополучно принял участие в войне против России. Вот на этом бессмыслица должна была бы закончится. Но начался русский героический эпос. С чего? С кокаина. Потому что был австрийский поэт кокаинист абсолютный в дым по фамилии Рудольф Грейнц, который чего-то прослышал про эту историю и написал австрийское стихотворение про «Варяг», которое было подхвачено, и с которого уже создана такая русская дремучая песенка…
О.Журавлева: ― Александр Глебович, вы все время доказываете бесполезность истории, рассказывая другую историю, так что ничего не поделаешь.
А.Невзоров:
― Оленька, стоп! Нет, я всего-навсего говорю, что в качестве истории в одинаковой степени пригодна как и абсолютная ложь, так и так называемая правда. И та и другая абсолютно равновесны, равноценны. Понятно, что есть великолепная песня. Она прекрасная песня про «Варяга», и что она сильней любой правды, что этот миф все равно будет жить, будет торжествовать, но он будет, вероятно, и впредь дорого обходиться, потому что мы же понимаем, что эти мифы как жили, так и будут жить…
Невзоров, конечно, редкая дрянь, но про "Варяг" - сказал чистую правду (раз в жизни, в виде исключения).
ОтветитьУдалитьЯ и сама была поражена, когда узнала. Я тогда помогала дочке искать в интернете материалы по русско-японской войне, для реферата. Очень много интересного обнаружилось. Например, что они, оказывается делили Китай. Китай - это была та родина, которую они защищали.
А песня действительно хорошая. Мне она всегда нравилась.