Связь CfMM с исламистскими движениями и давление на свободу слова.
Центр медиамониторинга (Centre for Media Monitoring), созданный Советом мусульман Великобритании (Muslim Council of Britain), принуждает СМИ писать только положительные тексты о мусульманах, угрожая в противном случае расправой (в том числе и физической). По этой причине в публикациях британских СМИ практически нет таких терминов как “исламизм”, “исламский экстремизм”, “мусульманский экстремизм”. Данные приводит аналитический центр Policy Exchange в обнародованном на этой неделе отчете.
98-страничный документ под названием Bad Faith Actor: A Study of the Centre for Media Monitoring методично рисует картину того, как CfMM (а точнее – стоящий за ним Совет мусульман Великобритании) внедряет собственные границы свободы слова, а заодно и шкалу для выявления “антимусульманской предвзятости”. Это в итоге приводит к тому, что любые нежелательные ассоциации с исламом становятся недопустимым.
Под давлением CfMM британские СМИ предпочитают обходить упоминания “скользкой темы” – даже при освещении джихадистских терактов. На тех, кто все-таки это делает, навешивают ярлыки “исламофобов”. А это своего рода приговор, который может стоить рабочего места, репутации, карьеры (как в случае с BLM или MeToo).
Отбеливание исламистского джихада и сексуального насилия
По новым стандартам, внедряемым CfMM, при освещении терактов настоятельно не рекомендуются любые упоминания о вероисповедании террористов. А также их имен, происхождения и всего того, что может намекать на связь с “религией мира”. В противном случае текст будет считаться предвзятым и противоречащим журналистской этике.
Запрещается использование термина “исламист” в контексте джихадистских группировок, таких как ХАМАС, аль-Шабааб (сомалийское ответвление аль-Каиды) или Боко Харам. Само слово “исламист'” не позволено употреблять не только в контексте терроризма, но и вообще вооруженного конфликта.
CfMM стремится помешать СМИ проводить расследования, связанные с представителями мусульманского вероисповедания. А если такие расследования все-таки выходят, то из них вымарывают (или делают все, чтобы вымарать) любые упоминания о происхождении подозреваемых. Так, из громкого скандала с бандами груминга (grooming gang – группировки, систематически совращающие и эксплуатирующие несовершеннолетних) исчезло упоминание о том, что это были преимущественно мужчины с пакистанскими корнями.
Сам термин “банда груминга” также попал в немилость CfMM, потому что как бы намекает на причастность к преступной деятельности мужчин-мусульман. А это в свою очередь бросает тень на исламскую религию, хотя, как утверждает CfMM, действия мусульманских мужчин “антирелигиозны”. Тот факт, что не термин проблематичен, а бандитские наклонности мужчин-мусульман, никому в голову не приходит.
По данным FWI (Focus on Western Islamism), жертвами “антирелигиозных мужчин” стали 250.000 девочек в 50 британских городах с 2001 года. Но говорить, кто именно преступники, – неэтично.
Рупор зонтичной исламистской организации
Совет мусульман Великобритании (Muslim Council of Britain, MCB) – крупнейшая зонтичная организация страны, которая контролирует мечети, школы, благотворительные ассоциации, профессиональные сети и пр. В 2018 году она создала CfMM с тем, чтобы “изменить нарратив об исламе”.
Идея “изменить нарратив” родилась не на пустом месте, а после того, как сам MCB попал в скандал из-за его связей с радикальными исламистскими движениями.
Достаточно сказать, что создан и контролируется Совет мусульман Великобритании группой Джамаат-е-Ислами (Jamaat-e-Islami), базирующейся на идеологии построения шариатского общества и исламского государства (особенно распространен в Пакистане, тесно взаимодействует с радикальными исламистами).
В Великобритании последователи Джамаат-е-Ислами игнорируют правительственные запреты на террористические группировки (всего 21, включая Аль-Каиду), выступают за повсеместное ношение чадры, демонстративно бойкотируют Международный день памяти Холокоста, препятствуют антитеррористической политике, называют генеральную программу дерадикализации Prevent “структурной исламофобией” и пр.
Микдаад Верси, основатель и ведущий стратег CfMM, воспринимает британские СМИ как “крупнейшую движущую силу исламофобии в стране”. В методичках, рассылаемых в СМИ, он утверждает, что сама фраза “исламский терроризм” – акт “злобной пещерной исламофобии”.
Контроль над нарративом
Задача CfMM по сути сводится к формированию “версии нормативного ислама”. Достигается задача тремя основными путями:
1. Создание контрнарратива, который обвиняет СМИ в “неправильном представлении” ислама.
2. Вытеснение неправильного нарратива и замена его “правильным”, предложенными самим CfMM. Например, хиджаб и никаб представляются как “нормативный мусульманский головной убор”, как “нормативная исламская практика”, а те, кто не хотят признать это – исламофобы и расисты.
Нарратив постепенно внедряется даже в сериалы, вроде Ackley Bridge или Coronation Street. Там представлены в негативном свете только те мусульманские персонажи, которые не хотят носить хиджаб или пьют алкоголь (есть и совсем ужас – гомосексуальный мусульманин).
3. Создание “петли зависимости”: любое отклонение от трактовки ислама по версии CfMM влечет обвинение в “исламофобии”. Чтобы не попасть в “исламофобы”, журналисты обращаются за консультациями к самой CfMM, а уж та четко объясняет, что можно, а что нет. И почему лучше не писать, тоже популярно объясняет. В СМИ это почему-то называют “самоцензурой”.
Позиция по палестинскому вопросу
В отчете указывается, что после 7 октября 2023 года CfMM значительно нарастил активность: только в соцсети X за месяц появилось постов больше, чем за весь предыдущий год.
По мнению CfMM, вся британская пресса (включая даже издания, которые мы, израильтяне считаем откровенно пропалестинскими, вроде Би-би-си, Guardian, The Times и пр.), “работает на сионистов”. И вот как это появляется:
• преобладание терминологии вроде Israel says;
• чрезмерное внимание к израильским жертвам и недостаточное – к палестинским;
• отсутствие “контекста оккупации и систематической деидеологизации палестинских потерь”;
• чрезмерность употребления “дискредитирующих терминов”, вроде “ссылки на подконтрольный ХАМАСу миндрав Газы” (надо писать просто минздрав, без всякого ХАМАСа);
• упоминание о 1200 убитых израильтянах 7 октября в контексте “ужасов геноцида в Газе” – это снижает “ужас геноцида” и пр.
Policy Exchange приходит к выводу, что CfMM, называя себя мониторинговой структурой, на самом деле вовсе не стремится взаимодействовать со СМИ, консультировать и помогать разобраться в ситуации, а продвигает “политически мотивированную пропалестинскую интерпретацию, непосредственно влияя на редакционные стандарты и ограничивая дискуссию о терроризме и экстремизме”.
В отчете указывается, что сегодня ярлык “исламофоба” близок значением к “богохульнику”. Сами же “исламские цензоры” выступают как своего рода инквизиция, подминающая неугодных.
Что власти? На правительственном уровне предпочитают не замечать проблему, ведь и политикам не хочется прослыть “исламофобами”.
Источник
