понедельник, 23 сентября 2019 г.

"Кахоль Лаван" и "Ликуд" не хотят приступать к формированию коалиции

"Кахоль Лаван" и "Ликуд" не хотят приступать к формированию коалиции

время публикации: 06:53 | последнее обновление: 08:02
блог версия для печати фото
Бени Ганц
Биньямин Нетаниягу
Реувен Ривлин на встрече с делегацией НДИ. 22 сентября 2019 года
В понедельник, 23 сентября, продолжатся встречи делегаций партий, представленных в Кнессете 22-го созыва, с президентом Израиля Реувеном Ривлиным. Президентскую канцелярию посетят представители "Яадут а-Тора", "Ямина", "Авода-Гешер" и "Демократического лагеря".
После завершения консультаций президенту Ривлину предстоит принять решение, на кого возложить формирование коалиции. В отличие от предыдущих предвыборных кампаний, на сей раз партии не стремятся получить первыми мандат на формирование правительства. И в "Кахоль Лаван", и в "Ликуде" понимают, что речь идет о почти невыполнимой задаче, и поэтому предпочитают уступить конкурентам, дать им возможность первыми потерпеть провал.
Главной новостью первого дня консультаций партий с президентом стало решение Объединенного арабского списка порекомендовать Бени Ганца на пост премьер-министра. Это решение было принято, несмотря на то, что партия БАЛАД категорически возражала против него и опубликовала заявление, согласно которому не поддерживает кандидатуру главы "Кахоль Лаван". Из президентской канцелярии передали, что, несмотря на возражение БАЛАД, голоса депутатов этой партии считаются поданными за Бени Ганца, так как они входят в общий блок партий. Однако БАЛАД заявил, что из рекомендации Объединенного списка следует убрать три мандата их партии. Пока неясно, как это будет урегулировано юридически.
Таким образом, на сегодняшний день лидер "Кахоль Лаван" Бени Ганц может рассчитывать на 54 рекомендации, если он не получит голоса партии БАЛАД (57 – если получит), а лидер "Ликуда" Биньямин Нетаниягу может рассчитывать на 55 рекомендаций.
В окружении премьер-министра Биньямина Нетаниягу заявили: "Как мы и предупреждали, Объединенный арабский список порекомендовал Бени Ганца. Теперь выбор ясен: или будет создано правительство меньшинства, опирающееся на голоса тех, кто отрицает право Израиля на существование как еврейского и демократического государства, или будет создано широкое национальное правительство". В "Кахоль Лаван" не комментируют это заявление лидера "Ликуда".
Как сообщалось ранее, партия НДИ не стала рекомендовать ни одного из кандидатов. Глава партии Авигдор Либерман объяснил это решение тем, что "Ликуд" создал блок с ультраортодоксальными и "мессианскими" партиями, а Ганц опирается на Объединенный арабский список. "Ультраортодоксы и Перец со Смотричем – это наши политические противники, но Объединенный арабский список – это наши враги, мы всегда будем по другую сторону баррикады от них", – сказал Либерман.
В НДИ убеждены, что в итоге будет создано правительство национального единства, и третьих выборов удастся избежать. "Сегодня Нетаниягу и Ганц делают все возможные ошибки, но в конце концов чувство ответственности возобладает", – сказал корреспонденту NEWSru.co.il один из депутатов от НДИ.
23 сентября Бени Ганц и Авигдор Либерман встретятся в Тель-Авиве. В политических кругах полагают, что эта встреча не приведет к прорыву на только начинающихся коалиционных переговорах.
25 сентября президент Ривлин примет решение, на кого возложить формирование правительства. Для выполнения этой задачи кандидат получит 28 дней. 23 октября истечет первый срок, и скорее всего, кандидат попросит президента о еще 14 днях. Ранее Реувен Ривлин заявлял, что предоставление дополнительного времени не является автоматическим, но скорее всего не откажет. 6 ноября истечет срок, отведенный первому кандидату, и три дня спустя мандат перейдет к конкуренту. У того будут лишь 28 дней, и 7 декабря истечет отведенный и ему срок. После этого депутаты получат три недели, в ходе которых они смогут порекомендовать любого из них, имеющего поддержку 61 парламентария. Судя по всему, именно в эти три недели и решится судьба коалиционных переговоров.
Если правительство сформировать не удастся, то 28 декабря Кнессет будет автоматически распущен, а выборы в парламент 23-го созыва состоятся 31 марта 2020 года.

ОБЫКНОВЕННЫЙ ТРАГИЗМ МАЙИ ТУРОВСКОЙ

Женщина блистательного ума и вкуса – ей не давали работать в Союзе и считали гением за рубежом. Майя Туровская писала о Брехте и Тарковском, но главное – подарила Ромму сценарий «Обыкновенного фашизма», перевернувшего сознание миллионов.

Майя Туровская родилась 27 октября 1924 года в Харькове. Ее отец Иосиф Туровский был профессором экономики, а мать Фани – врачом. Одни из первых впечатлений детства – арест отца по политическим мотивам. «Моего отца посадили в 30-м, но потом выпустили, – вспоминала Туровская. – Слепая удача: Сталин приказал выпустить 2500 любых молодых и беспартийных экономистов и инженеров – чтобы было кому работать». Папе посвящены несколько страниц в большом и толстом деле – это «экономическое дело». После освобождения отец Туровской действительно работал простым инженером.
Майя же сначала окончила филологический факультет МГУ, но после стала ученицей советского искусствоведа Абрама Эфроса на театроведческом факультете ГИТИСа. Тем не менее, свободно владея несколькими европейскими языками, блестяще разбираясь не только в языкознании и истории искусств, но и в математике и философии, она долгое время нигде не могла найти себе работу. Устроилась было в редакцию «Театр у микрофона», но оттуда ее выгнали – «как еврейку», мимоходом упоминала сама Туровская в автобиографии. Это были времена знаменитой кампании по борьбе с космополитами, так что перед Туровской еще долгое время были закрыты двери редакций.


Она по очереди защитила две диссертации – кандидатскую и докторскую, стала членом Союза писателей, Союза кинематографистов и Союза театральных деятелей, но так и не была допущена к преподаванию ни во ВГИК, ни в ГИТИС. Все, что оставалось – с боями пробивать каждую отдельно взятую заметку или статью. И их понемногу, но печатали: в журналах «Театр», «Киноведческие записки», «Советский экран», «Искусство кино» и многих-многих других.
Она открывала советским интеллектуалам новые имена мировой авансцены кино, театра, литературы и философии. И ее стиль кардинально отличался от всего, что выносили на суд общественности другие советские критики. «Помню свое смущение по поводу фильма Калатозова “Неотправленное письмо”, – делился как-то кинокритик Юрий Богомолов на страницах журнала “Искусство кино”. – И помню статью Майи Туровской об этой картине. Называлась она “Да и нет” – собственно, это и были две статьи одного автора, написанные с двух противоположных точек зрения на языке картины. Язык оказался по тем советским временам начала 60-х непривычно символическим. Непривычно было и раздвоение авторской позиции критика». Но именно оно и помогло понять трудно читаемое «Неотправленное письмо».


Каждая статья Туровской, по сути, была отдельным литературным произведением, в котором конечной целью была мысль, а не перечисление фактов, имен и названий с целью блеснуть кругозором. «Это был великий человек, – рассказывал писатель Дмитрий Быков в своей авторской программе на “Эхе Москвы” после смерти Туровской. – Она доказала, что восприятие умного, честного и откровенного человека интереснее, чем даже история кино. Ее критика была дневником умной и полной достоинства души».
В начале 60-х Туровская собралась писать книгу об игровом немецком кино немого периода и была в тесном контакте с другим советским кинокритиком – Юрием Ханютиным, который в то время писал диссертацию о советской хронике. Все дни напролет они проводили вместе в залах «Госфильмофонда» в Белых Столбах – смотрели сотни тысяч метров как художественной, так и документальной пленки. Так родилась идея фильма «Обыкновенный фашизм» – попытаться поразмышлять о природе и становлении фашизма, соединяя фрагменты из игрового кино и документальной хроники.


«В “зарубежном” зале на экране, потрескивая, шли старые немые ленты 20-х годов… Там не было ни штурмовиков, сотрясающих улицы громом своих сапог, ни тайных судилищ “фемы”, расправляющихся с политическими противниками, – писали Ромм, Туровская и Ханютин в статье о фильме. – Но до нас явственно доносилось эхо тревожной и смутной предфашистской эпохи. А рядом в соседнем зале грохотала война. Шагали по дорогам Европы запыленные, с засученными рукавами, но победоносно улыбающиеся немецкие солдаты. Тянулись колонны пленных с серыми лицами, подгоняемых конвоирами».


Михаил Ромм был режиссером игровым, но идея поработать с документальной хроникой ему понравилась. Говорят, правда, сразу предупредил: «В случае успеха фильм будет мой, а в провале будете виновны вы». Туровская и Ханютин сделали львиную долю работы – потратили целый год на просмотр более двух миллионов метров пленки, и лучшие 60 тысяч метров преподнесли Ромму на блюдечке с голубой каёмочкой. Но нельзя отрицать, что следуя лучшим традициям отечественного кино, Ромм при помощи монтажа, закадрового текста, который читал он сам, и музыки создал из 3,5 тысячи метров кинопленки, вошедших в итоговую версию фильма, подлинный шедевр – мощнейшее по силе воздействия на зрителя документальное полотно. Печально лишь то, что все лавры – никто этого не ждал, но фильм произвел фурор во всем мире – достались одному Ромму. Туровская во всех интервью неизменно говорила, что фильма не было бы без Ханютина.


Какие только награды не получила картина – во всем мире, но не на родине. Впрочем, большой удачей можно было считать уже и то, что фильм не запретили к показу. Тонкие связи между нацистской Германией и сталинскими ужасами были очевидны. «Я посмотрел этот фильм, когда мне было 17 лет, – рассказывал кинокритик Виктор Матизен в эфире “Эха Москвы”. – И я понял, что даже в родном Отечестве при всем засилье пропагандистского кино можно делать нормальные документальные картины. Я к тому времени, в общем-то, уже сам докопался до мысли о том, что фашизм и большевизм – родные братья, и поэтому для меня этот фильм был таким наглядным пособием для сравнения того, что было в Германии, с тем, что было в Советском Союзе. Поэтому я его посмотрел с очень большим удовольствием».


После «Обыкновенного фашизма» Туровская написала книги о немецком драматурге Бертольде Брехте, российской актрисе Марии Бабановой и советском режиссере Андрее Тарковском, чьи фильмы опять же восхищали весь мир, но были запрещены на родине. «Недостижимый идеал для меня – книги Майи Иосифовны, в особенности ее эталонная книга “7 1/2, или Фильмы Андрея Тарковского”, – писал главный редактор журнала “Искусство кино” на страницах своего издания. – Я прочитал ее взахлеб еще в старших классах школы, возвращался неоднократно в институтские годы и потом еще не раз – каждый раз находя новый смысл, обретая что-то неожиданное, делая свои собственные маленькие открытия на нейтральной территории между кино – Тарковского – и литературой – Туровской. Майя Иосифовна – это пытливое, въедливое, пристрастное изучение художественной ткани фильма, никогда не разрушительное для материала, всегда наполняющее содержанием – через анализ и через парадокс. Это юмор, фантазия, здравый смысл. Уважение без благоговения; внимательность без буквоедства; ум без заумности».


В 1989 году весь мир обсуждал ретроспективу Туровской «Кино тоталитарной эпохи», которая проходила в рамках Международного кинофестиваля в Москве. Сразу после Перестройки Майя Иосифовна переехала в Мюнхен. Ее известность как критика и ученого к тому времени была настолько велика, что ее тут же стали приглашать как лектора в ведущие мировые университеты – Йель, Гарвард, Амхерсткий колледж и десятки других. В 1994 году она стала инициатором и куратором знаменитой новаторской выставки «Москва-Берлин», которая проходила в обеих столицах – Москве и Берлине. Весь 1995 год Туровская проработала в США, в Институте Кеннана в Вашингтоне – смотрела голливудские картины 30-х годов. В итоге опубликовала исследование, как США и Советский Союз в 30-е годы осваивали одни и те же сюжеты, темы и характеры. Разница была только в системе ценностей.
В 2008 году Туровская получила премию «Ника» – российский эквивалент «Оскара» – за вклад в кинематографическую науку, критику и образование. В 2015 году вышел ее большой труд, о котором она думала много лет, – «Зубы дракона. Мои тридцатые годы». В предисловии она с горечью говорит о Москве, о неизданных книгах талантливых авторов и о ненаписанных своих. И о «новых» русских: «Я не против богатых как таковых. Только что ж люди от денег так быстро теряют человеческий облик?»


Майя Иосифовна Туровская ушла из жизни 4 марта 2019 года в Мюнхене. Ей было 94 года. «В одних временах живешь; от других уклоняешься, ищешь нишу; третьи стараешься восстановить в памяти – меняешься и сам, – писала Туровская в ноябре 2010 года в своей колонке для “Сноба”. – От любого времени остается масса свидетельств. Переворачивается то, что называется ценностями. Изменяется образ жизни. Но – выдыхается воздух времени, уходят подробности. Эпохи пристрастны друг к другу, одна старается опровергнуть другую, выбирая из “кладовых прошлого” нужное – ненужное зачеркнуть». Однако, продолжая мысль, тогда Туровская добавила, что есть вещи, неподвластные времени. «Папа положил передо мной Библию (не Тору) и сказал: “Это великая книга человечества. Ее надо знать”. И я села ее читать. Шел к концу 1937 год. Библия сохранилась у меня до сих пор – при всех разорениях библиотеки никто на нее в советские времена так и не польстился. Сохранились и свитки Торы, но на этом языке, в отличие от отца, я уже не читаю».
Мира Топадзе

ЗАГОВОР ДЕКАНОВ

ЗАГОВОР ДЕКАНОВ

Юрий Магаршак
Глава из книги БРОНЗОВЫЙ ВЕК СОВЕТСКОЙ КУЛЬТУРЫ. Университет которого нет

 Image result for фото Ð»ÐµÐ½Ð¸Ð½Ð³Ñ€Ð°Ð´Ñ ÐºÐ¸Ð¹ ÑƒÐ½Ð¸Ð²ÐµÑ€Ñ Ð¸Ñ‚ÐµÑ‚ двенадцать коллегий

ЗАГОВОР ДЕКАНОВ

Как мне поведал Игорь Алексеевич Горлинский, в течение многих лет являвшийся сначала деканом биологического факультета, а затем проректором СПбУ по науке, мой добрый приятель еще со времен нашей студенческой молодости, с начала Хрущёвской оттепели и вплоть до момента, когда математико-механический, физический и химический факультеты, а следом за ними и факультет прикладной математики были высланы в Петергоф (точнее за Петергоф), деканы всех факультетов, сговорившись, начали назначать лекции по Истории КПСС, Маркситско-Ленинской философии и политэкономии на одно и то же самое время. Зачем? А вот для чего. Как все понимали, эти идиотские дисциплины большинство студентов не посещали, или, что то же самое на студенческом жаргоне, мотали. Возможность оказываться свободными в одно и то же время одновременно на физическом, филологическом, историческом, математико-механическом, журналистском, восточном, биологическом и всех других факультетах давала студентам возможность неформально общаться в столовой, кафе, коридорах, в скверах, на набережной Невы… Таким образом, обучая друг друга самым непринужденным, неформальным и лишенным какого-либо контроля образом, ленинградская университетская молодежь получала широкое образование, абсолютно не предусматривавшееся Компартией и противившейся ему, поскольку партия Ленина с первых дней после захвата власти и до падения СССР понимала, что широко образованная интеллигенция смертельно опасна для выстроенного в Советской Империи строя.
Рассадник свободомыслия на Васильевском Острове в Двенадцати коллегиях и вокруг них был настолько интеллектуально силён, что, несомненно, именно он стал причиной его уничтожения путем раздробления университета. Факультеты точных наук были отделены Партией большевиков-ленинцев от факультетов гуманитарных примерно двумя с половиной часами езды. Сделано было это с той же целью, с которой вскоре после Октябрьского Переворота ВКПб ликвидировала исторический и философский факультеты университета. Чтобы их более не было присно и во веки Советских Веков! Партия велела – ректорат ответил ЕСТЬ! Университета, Великого Санкт-Петербургского Университета, в Санкт-Петербурге не стало. Нет его – в том смысле слова университет, которое принято понимать во всём мире – и по сей день.
Заговор деканов против Советской Власти, заключавшийся в с виду невинном и абсолютно случайном назначении лекций по “идейным” предметам на всех факультетах на одно и то же самое время, продолжавшийся около десяти лет и до этой публикации, кажется, не раскрытый общественности, породил мощное поколение интеллигентов, то есть ШИРОКО ОБРАЗОВАННЫХ ПРОФЕССИОНАЛОВ С НРАВСТВЕННОСТЬЮ И БЕССТРАШИЕМ МЫШЛЕНИЯ – выпускников Ленинградского Университета. Одновременно с этим явившись одной их причин, по которым Обком Партии принял решение отделить естественнонаучные факультеты от гуманитарных. Кое катастрофическое для Петербурга решение и было воплощено в Явь

КАК ПРОСТО ОТУЧИТЬ РУГАТЬСЯ МАТОМ

תמונה ללא תיאור
 Фото:Youtube

Функционер РПЦ рассказал об эффективном способе отучить ругаться матом

Глава патриаршей комиссии по делам семьи протоиерей Димитрий Смирнов рассказал о простом, но эффективном способе отучить ребенка от злословия.
Об этом зашла речь во время его встречи с воспитанниками детского дома "Павлин", сообщает "Интерфакс". Отвечая на вопрос, священник рассказал, как один из его подопечных мальчиков однажды при нем ругнулся.
"Я ему дал по роже, и вот он уже пять лет не ругается, — цитирует агентство слова отца Димитрия. — Я могу помочь: дать по морде - и все, лечится мгновенно".
По словам главы патриаршей комиссии, "мат - это сквернословие" и его лучше не употреблять, тем более, что "в русском языке более 500 тысяч прекрасных слов", которые "созданы для поэзии".
"Лучше стихи сочинять, чем говорить на языке, на котором говорит всякая пьянь, ворье, наркоманы, которые ничего не могут создать, - только могут все портить. Ругаться - это любой болван может", — заключил протоиерей.
Глава патриаршей комиссии по делам семьи протоиерей Димитрий Смирнов рассказал о простом, но эффективном способе отучить ребенка от злословия.
Об этом зашла речь во время его встречи с воспитанниками детского дома "Павлин", сообщает "Интерфакс". Отвечая на вопрос, священник рассказал, как один из его подопечных мальчиков однажды при нем ругнулся.
"Я ему дал по роже, и вот он уже пять лет не ругается, — цитирует агентство слова отца Димитрия. — Я могу помочь: дать по морде - и все, лечится мгновенно".
По словам главы патриаршей комиссии, "мат - это сквернословие" и его лучше не употреблять, тем более, что "в русском языке более 500 тысяч прекрасных слов", которые "созданы для поэзии".
"Лучше стихи сочинять, чем говорить на языке, на котором говорит всякая пьянь, ворье, наркоманы, которые ничего не могут создать, - только могут все портить. Ругаться - это любой болван может", — заключил протоиерей.
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..