воскресенье, 17 июня 2018 г.

Британский полковник защитил Израиль на Совете по правам человека в ООН

Британский полковник защитил Израиль на Совете по правам человека в ООН

Британский полковник защитил Израиль на Совете по правам человека в ООН
Ричард Кемп
18 мая 2018 г. на специальной сессии Совета по правам человека ООН выступил полковник британской армии Ричард Кемп. После обвинений Израиля представителями разных стран он заявил:
— Я командовал британскими войсками в Афганистане, Ираке, на Балканах и в Северной Ирландии; я служил в НАТО и ООН. Я пришел прямо с линии фронта в Газе, чтобы поделиться своей оценкой. Основываясь на увиденном мной, я могу сказать, что все услышанное до сих пор является полным искажением истины.
Правда состоит в том, что ХАМАС — террористическая организация, которая стремится уничтожить Израиль и повсюду убивать евреев — сознательно привела к гибели более 60 своих людей... Они отправили тысячи гражданских лиц в качестве живых щитов для террористов, пытающихся прорваться через границу.
Я спрашиваю каждую страну на этом совете: вы все говорили нам, что Израиль должен был реагировать по-другому. Но как вы отреагировали, если бы террористическая группа отправила тысячи людей наводнить ваши границы и послала боевиков для убийства ваших жителей?
Вы неспособны признать, что ХАМАС несет ответственность за то, что каждая капля крови, пролитая на границе с Газой, поощряет их насилие и использование живых щитов. Это заставляет вас участвовать в дальнейшем кровопролитии.
Если бы Израиль разрешил этим бандитам прорваться через забор, тогда вооружённые силы Израиля были бы вынуждены защищать своих гражданских лиц от резни, и многие другие арабы были бы убиты. Поэтому действия Израиля спасали жизни жителей Газы; и если этот Совет действительно заботится о правах человека, он должен воздать должное силам обороны Израиля за это, а не осуждать их на основании лжи.

Что самое вредное в колбасе?


Что самое вредное в колбасе?

sausage_20
Несколько месяцев назад ВОЗ включила колбасу в список опасных продуктов питания. А недавно общественные контролёры заявили о том, что 75% колбас в России - фальсификат. Что самое вредное в колбасе? Какие колбасы невозможно подделать? И как выбрать продукт, если «вредно, но очень хочется»?…
По данным экспертизы, проведённой обществом защиты прав потребителей «Росконт­роль», из 33 наименований варёно-копчёных и полу­копчёных колбас самых популярных марок 25 не соответствуют понятию «качественный продукт». Что это значит?
«В этих продуктах содержатся дешёвые заменители говядины и свинины - соевый и коллагеновый белок, мясо птицы, шкура животных, крахмал, целлюлоза и специальные влаго­удерживающие агенты, - объясняет Александр Борисов, сопредседатель Союза потребителей «Росконтроль». - При этом на этикетке в составе колбас эти компоненты не указаны».
Помощник главы Россельхознадзора Алексей Алексеенко ответил на это, что вся упомянутая колбаса соответствует норме по показателям без­опасности. А регламента по её качеству на законодательном уровне нет. Грубо говоря, не отравились потребители такой колбасой массово - и то хорошо! Остальное в компетенцию государства не входит.
gjDFDivojJrpJgrSZVXTIQ
Мнение эксперта:
Борис Гутник, главный специалист Всероссийского научно-исследовательского института мясной промышленности им В. М. Горбатова:
- Я допускаю, что даже дорогую сырокопчёную колбасу могут подделать. Но о­пределить подделку легко может любой человек, просто взглянув на цену. Так, сырокопчёная не должна стоить меньше 900 ­руб./­кг, «Докторская» - меньше 350 руб./кг. Уценка говорит лишь об одном: наверняка в продукте нет требуемого количества мяса!
Памяти ГОСТа
Колбасу, даже не фальсифицированную, сегодня вряд ли можно назвать полезным продуктом. Рецепт первой «Докторской», например, включал только говядину, свинину, молоко, яйца, соль, сахар, мускатный орех или кардамон. Так было до 1979 г.
Нынешний ГОСТ от 2011 г. разрешает использовать в производстве колбас практически всю пищевую химию. Да и сам ГОСТ стал необязательным: производители, работающие по ТУ (техническим условиям), могут делать колбасу хоть из нефти, хоть из шоколада!
gd_20072010_dobavki_18_0x0
Кстати, свиную шкурку в колбасу добавляли и в совет­ские годы - для экономии. Сейчас такой роскоши почти нет. Чаще используют порошковые белки с коллагеном.
«Коллаген - белок соединительной ткани, с точки зрения аминокислотного состава он для человека является неполезным, - говорит Виктор Конышев, доктор медицинских наук, специалист по питанию. - Сам коллаген не переваривается и не усваивается организмом, а при тепловой обработке превращается в доступный для переваривания желатин».
Спасибо, что живой!
Можно не верить в данные Росконтроля: так, в пресс-службе Роспотребнадзора нас заверили, что ведомству неизвестно о фальсификате колбасы и доля недоброкачественной продукции ни в одном сегменте продовольствия не превышает 6%.
Но журналисты неоднократно проводили собственные экспертизы колбасы. К примеру, в четырёх из пяти проверенных в июне 2015 г. образцов популярной «Доктор­ской» в составе был не заявленный глутамат натрия (Е621). Эта добавка повышает вкус и аромат так, что может прочно подсадить человека на данный продукт, а ряд специалистов и вовсе считают, что она вредна для сердца, печени, обмена веществ.
eac752d8829c8790f87d97baa70_prev
Более того, в прошлом году корреспондент устроилась на работу на один из самых крупных российских мясокомбинатов. И обнаружила, что колбасу крутили из всего, что плохо лежало: сала, сухожилий, мяса курицы, обрезков свинины и говядины и даже пакетов с химией без опознавательных знаков - всё это сваливали в один общий чан. Содержимое его потом пускали на конвейер...
«Из-за того что у нас нет нормальной системы контроля, производители могут класть в колбасу всё, что захотят, - разводит руками Сергей Ракша, исполнительный директор общественной организации «Правда о еде». - Другое дело, они не доводят это до абсурда, т. е. не травят людей в прямом смысле слова. Все добавки, эмульгаторы, усилители вкуса, красители, обрезки и пр. неспособны причинить человеку моментальный, видимый вред. Производители это знают и пользуются».
По словам С. Ракши, в Евро­пе, например, колбаса отдельных производителей тоже может иметь в составе компоненты, которые сложно назвать полезными. «Но там это скорее исключительные случаи, чем повсеместная практика, как у нас. Иностранные производители платят слишком большие штрафы, им экономически невыгодно производить фальсификат - «навар» не покроет оплату штрафов. У нас пока система проверки не позволяет пресечь недобросовест­ную деятельность производителей», - добавляет С. Ракша. И только ведомство, призванное контролировать качество продуктов, уверяет, что с колбасой в России всё в порядке.
0_116521_39a30080_orig
Кстати, как проверить, качественная ли колбаса перед вами?
Капните йод на кусок колбасы. Если он остался коричневым - продукт чистый, стал синим или фиолетовым - есть крахмал. Его добавляют, нагоняя вес продукта.
Покрутите колбасу в руках и уберите в холодильник. Если через 15 минут руки всё ещё пахнут, вы купили продукт с ароматизаторами. Аромат колбасы не должен быть слишком насыщенным. Сильный запах может маскировать некачественный или испорченный продукт, привлекая покупателей за счёт ароматизаторов.
«Верный способ понять, колбаса перед вами или одна лишь видимость, - дайте по­пробовать кусочек кошке. Она либо от него откажется, потому что не вынесет большого количества добавок, либо у неё начнутся проблемы со здоровьем», - считает Евгений Цыпленков, врач ветеринарной клиники.

БЫЛ И ТАКОЙ ШАРОН

Возмездие: операция Шарона

1953 год был переполнен событиями. В Тель-Авиве в знак протеста против московского «Дела врачей-убийц в белых халатах» бросили гранату в советское посольство, ранив жену посла, и Советский Союз на полгода разорвал дипломатические отношения с Израилем.
Смерть Сталина повергла в глубокий траур весь израильский левый лагерь, и в киббуцных столовых на портретах Сталина были черные ленточки.
Было совершено покушение на Яшу Хейфеца, который приехал на гастроли в Израиль и на концерте исполнил произведение Рихарда Штрауса, любимого нацистами.
Но главное беспокойство вызывало положение на иорданской границе, через которую в Израиль чуть ли не ежедневно проникали банды вооруженных диверсантов, убивавших мирных граждан.
Ответные действия ЦАХАЛа не приносили ощутимых результатов. В том же году Израиль подписал соглашение с Иорданией о предотвращении проникновения этих банд в Израиль, но и оно не помогло.
13 октября рано утром бандиты пробрались в поселение Яхуд и бросили гранату в дом, где вся семья еще спала. От взрыва погибли мать и двое ее детей: трехлетняя девочка и полуторагодовалый мальчик.
Весть об этой трагедии застала военно-политическое руководство страны на армейских учениях в Галилее. Там же был глава правительства и министр обороны Давид Бен-Гурион, который формально находился в отпуске. Тут же на срочно созванном совещании было решено отдать приказ спецназу ЦАХАЛа провести операцию возмездия, названную именем убитой девочки – «Шошана».
Вечером того же дня в генштабе было решено поручить проведение операции созданному несколькими месяцами ранее сугубо засекреченному подразделению № 101 в составе тридцати бойцов. Оно было засекречено до такой степени, что Бен-Гурион не ввел в курс дела даже членов кабинета министров. Когда министры спросили Бен-Гуриона, кто проводит операцию возмездия, он ответил: «Я не буду говорить, кто этим занимается».
Подразделением № 101 руководил майор Ариэль Шарон, под командой которого уже было совершено несколько успешных нападений на базы вооруженных банд.
Шарон получил приказ с нарочным. На пакете значилось «совершенно секретно», «срочно».
Приказ гласил: «Провести безжалостную операцию возмездия против деревень, используемых в качестве баз для вооруженных банд, нападающих на еврейские поселения. Поставленная задача: 1) проникнуть в деревни Ниалин и Шукба с целью взорвать ряд домов и нанести урон их жителям; 2) атаковать деревню Кибия с целью ее временного захвата и нанести урон жителям, чтобы они бежали из деревни».
Выданные подразделению Шарона средние минометы надлежало использовать только против деревни Кибия. В приказе особо требовалось «сделать все необходимое во избежание каких-либо следов и опознавательных знаков, которые могли бы выявить, кто совершил операцию». Шарону и его людям было приказано одновременно атаковать три цели не позднее, чем в ночь с 15-го на 16 октября 1953 года.
14 октября временно исполнявший обязанности главы правительства министр иностранных дел Моше Шарет, которому вовремя не доложили о приказе генштаба, потребовал от исполнявшего обязанности министра обороны Пинхаса Лавона отменить операцию «Шошана». Лавон ответил, что отменить нельзя: бойцы уже на пути к целям.
Распределив бойцов на три группы, Шарон возглавил ту, которая двинулась к деревне Кибия в юго-западной Самарии. После короткой перестрелки деревня была захвачена, жители в панике бежали, и саперы начали минировать дома. Приказа о тщательной проверке домов не было, а Шарон был уверен, что в деревне не осталось ни одной живой души. После взрыва сорока двух домов вернувшиеся жители обнаружили там шестьдесят девять трупов, среди них были женщины и дети.
Не прошло и суток, как всему миру стало известно об операции «Шошана».
18 октября в десять утра правительство в составе пятнадцати министров собралось на заседание, которое продолжалось пять часов. Несмотря на отпуск, приехал и Бен-Гурион.
Выдержки из протокола заседания правительства от 18 октября 1953 года.
«СЛУШАЛИ: сообщение временно исполняющего обязанности главы правительства министра иностранных дел Моше Шарета об инциденте в деревне Кибия.
Министр иностранных дел Моше Шарет: Я не в курсе всех подробностей. Главное, что все происшедшее в Кибие вызвало шок не только в арабском, но и во всем мире. Я думаю, что (…) мы должны стоять не на позициях тех, кто атакован и оправдывается, а тех, кто требует и обвиняет (…) Насколько я понимаю, позиция армии тоже состоит в том, что она не принимала в этом никакого участия. Если нет иного выхода, надо утверждать, что это сделали жители пограничных поселений, которые не могли больше переносить вылазки бандитов, но пусть всем будет ясно, что никто в мире нам не поверит. Предлагаю в официальном заявлении правительства выразить сожаление по поводу этого инцидента.
Глава правительства Давид Бен-Гурион: Я был в отпуске, и никто не обязан спрашивать меня, проводить операцию возмездия или нет. Но, если бы меня спросили, я сказал бы, проводить (…) Евреи (…) не хотят пролить ни капли крови араба, как и не хотят быть убитыми (…) Если нападения не прекратятся, операции возмездия будут продолжены (…) Мы должны придерживаться версии, что это сделала не армия (…)
Министр внутренних дел Исраэль Роках: Я думаю, мы достаточно сильны, чтобы проводить операции возмездия без того, чтобы причинять вред женщинам и детям.
Глава правительства Давид Бен-Гурион: Ты не женщина и не ребенок. Тебя дозволено убить?
Министр внутренних дел Исраэль Роках: У нас было достаточно сил, чтобы за полчаса вывести всех женщин и детей из домов, прежде чем начать взрывать.
Министр юстиции Пинхас Розен: Мне кажется, нельзя было идти на такой шаг без того, чтобы не спросить правительство (…) Об этой операции не знал даже исполняющий обязанности главы правительства (…) Я не верю в пользу ответных ударов и операций возмездия (…) в такой форме, которая ставит под угрозу жизни женщин и детей (…) А вот насчет участия армии, если только есть возможность отрицать, что она тут действовала, в этом вопросе я согласен с мнением главы правительства.
Министр по делам религий Моше Шапира: Наш долг, как евреев, принять в расчет, что мы – маленький народ среди волков.
Глава правительства Давид Бен-Гурион: Я не сказал бы, что все – волки.
Министр по делам религий Моше Шапира: Я хочу обсудить эту проблему не с политической, а с моральной точки зрения. Мы ни в коем случае не можем согласиться с такой реакцией. Все годы мы этому противились. Не с сегодняшнего дня, а еще тогда, когда евреев убивали в Эрец-Исраэль. Мы никогда не говорили: да погибнет праведник вместе со злодеем, и не желали смерти невинным (…) Я не хотел бы проводить сравнение, но, между нами говоря, мы-то хорошо знаем, что и как случилось в Дир-Ясине. А ведь это было в самый разгар войны, и как мы все были возмущены (…) Мы сказали, что, с еврейской точки зрения, это – совершенно неприемлемый путь. Каждый чувствовал, что в Израиле совершено мерзкое дело. Евреи так поступать не могут.
Исполняющий обязанности министра обороны Пинхас Лавон: Правительство дало министру обороны право принимать решение по поводу ответных ударов (…) Может быть, операция, которую в рамках своих полномочий санкционировал министр обороны, неудачная, так надо его повесить?
Министр по делам религий Моше Шапира: У нас не вешают.
Исполняющий обязанности министра обороны Пинхас Лавон: Насчет неудачного сравнения с Дир-Ясином я хочу сказать: главное преступление, которое было там совершено, прежде всего состояло в том, что в нем не было никакой нужды. Если говорить откровенно, разве мы не проводили подобных операций против арабов во время войны? Но при этом всегда было взвешенное решение ответственных за эти операции, которые осознавали, что это нужно государству.
Министр по делам религий Моше Шапира: Мы их отдали под суд.
Исполняющий обязанности министра обороны Пинхас Лавон: Главное преступление в Дир-Ясине состояло в том, что подпольная группа сделала по своему почину то, что, по мнению других, было излишне для государства и для войны, и даже вредно.
Министр транспорта Йосеф Сапир: Факт, что Дир-Ясин привел к бегству пятисот тысяч арабов.
Глава правительства Бен-Гурион: Это не так, но мы не будем устраивать дебаты по этому поводу.
Министр иностранных дел Моше Шарет: У меня уже нет сил, но одну вещь я просто обязан сказать. Когда иорданцы пообещали сделать все, чтобы найти и наказать убийц семьи из Яхуда, я обратился к министру обороны и высказался против ответной операции, но мне было сказано, что ее нельзя отменить, потому что колеса уже завертелись (…) Если бы только я мог себе представить масштабы этой операции, я вытащил бы членов правительства из постелей на экстренное совещание.
ПОСТАНОВИЛИ: поручить главе правительства Давиду Бен-Гуриону составить официальное заявление от имени Израиля по поводу инцидента в Кибие».
Наутро, 19 октября, Бен-Гурион принес на утверждение правительства составленное им заявление. В нем говорилось о «глубочайшем сожалении правительства Израиля по поводу пролитой крови невинных людей» и при этом отмечалось, что ответственность за происшедшее несут жители пограничных поселений, у которых лопнуло терпение после очередного нападения вооруженных банд.
Тем же вечером Бен-Гурион зачитал это заявление по радио.
Три дня спустя правительство снова собралось на заседание в канун ожидавшегося осуждения Израиля Советом безопасности ООН, и Моше Шарет зачитал секретную телеграмму от постоянного представителя Израиля в ООН Аббы Эвена:
«Совершенно ясно, что у нас нет никакого основания гордиться тем, что мы сделали, и наши действия нельзя оправдать даже преступлениями арабов. Я не могу понять, как мы могли решить, что именно в это время лучше всего провести такую зверскую операцию возмездия. Операция только ободрила, а вовсе не подавила врага».
Совет Безопасности ООН принял резолюцию, резко осуждающую Израиль за убийство невинных граждан.
А командование ЦАХАЛа немедленно сделало два вывода:
  1. Прекратить атаку гражданских объектов.
  2. Объединить подразделение № 101 с десантными частями.
В начале 1954 года командиром новообразованного десантного батальона был назначен майор Ариэль Шарон.
Профессор биохимии и нейрофизиологии Еврейского университета Йешаяху Лейбович послал письмо Давиду Бен-Гуриону, в котором выражал свое возмущение огромным числом жертв, включая гражданских лиц, в ходе операции возмездия ЦАХАЛа.
Ответ Бен-Гуриона был лаконичным:
«Получил Ваше письмо и не согласен с Вашей позицией. Если бы мне положили на одну чашу весов все идеалы человечества, а на другую – безопасность Израиля, я выбрал бы безопасность Израиля, потому что прекрасно, что будет существовать мир во всем мире вместе со справедливостью и дружбой народов, но еще лучше, чтобы и мы жили в этом мире».
Владимир Лазарис, «Детали». Фото: Томер Аппельбаум

КАК ВЫГОДНО ПРОДАТЬ СЕБЯ

Как найти богатого поклонника

фаворитка
О богатом поклоннике мечтают если и не все женщины, то подавляющее большинство. И даже самодостаточные бизнес-леди, которые ворочают миллионами, вовсе не против регулярно получать от своего мужчины дорогие подарки.

Одно плохо: богатых и щедрых мужчин вовсе не так много, как девушек, желающих их заполучить. Но с той минуты, как Вы начали читать эту статью, Ваши шансы многократно возросли. Мы знаем, где и как найти спонсора, и готовы поделиться своими знаниями с Вами.

Учимся работать над собой

Прежде чем начать охоту, Вам придётся поработать над собой. Поработать – это значит, в первую очередь, привести в порядок внешность: кожу, волосы, ногти. Для этого придётся посетить (и не раз!) хороший салон красоты. Важно также заняться своей фигурой и записаться в хороший фитнесс-клуб. Кстати, при этом можно совместить полезное с полезным, и записаться туда, куда захаживают богатые мужчины: фитобар клуба – отличное место для знакомства.
Придётся также потратиться на хорошую одежду. Никаких симпатичных маечек с рынка – вещи должны быть исключительно брендовыми. Если не можете позволить себе шопинг в дорогих бутиках, поройтесь в интернете в поисках распродаж. Иногда хорошие вещи продаются на интернет-барахолках.
Если Вы большую часть своей жизни прожили в провинции и не уверены в чистоте и грамотности своей речи, придётся уделить внимание и этому моменту. Самый простой способ – внимательно вслушиваться в звучание правильной речи дикторов радио и телевидения. Неплохо также читать вслух и записывать своё чтение на диктофон, чтобы потом прослушать и отметить погрешности. Работа над речью – сложный процесс, но никто не обещал, что будет просто.

Где водятся богатые мужчины

Мест обитания богатых мужчин не так много. Часто они отдыхают в закрытых клубах, куда нет доступа посторонним, так что этот вариант нам мало интересен. В обычных клубах и ресторанах они тоже появляются, но искать их в этих местах крайне нерентабельно, ведь придётся постоянно тратиться на такси, входную плату, коктейли, и нет никакой гарантии, что поиски окончатся успехом.
Отличным местом для знакомства являются фирменные автомагазины. Завести знакомство в таком месте – проще простого: достаточно просто обратиться к мужчине за советом. Какой мужчина откажет в помощи начинающей автоледи!
Неплохо также почаще заглядывать в мужские бутики брендовой одежды и аксессуаров. Тут можно невзначай дать совет мужчине, подбирающему галстук или часы (для этого, естественно, самой нужно ориентироваться в тонкостях выбора).
Самый непростой вариант – устроиться на работу туда, где водятся миллионеры. К примеру, в тот же дорогой бутик или автосалон. Но будьте готовы к тому, что обратить на себя внимание потенциального спонсора будет очень непросто.

Поиск спонсора в интернете

Сегодня в реале знакомятся нечасто: мужчины и женщины всё чаще находят друг друга в интернете. Но обычный сайт знакомств или, тем более, социальные сети – это не лучший вариант, ведь туда приходят с самыми разными целями. Если вы честно обозначите свои приоритеты и укажете в резюме, что ищете спонсора, Вас закидают тапками за меркантильность. Если же станете скрывать свои истинные намерения, то искать подходящего мужчину Вам придётся очень долго.
Гораздо эффективнее будет зарегистрироваться на сайте для содержанок и спонсоров, ведь он специально создан для того, чтобы помочь красивым девушкам и состоятельным мужчинам находить друг друга.
Советуем не экономить на фотографиях и не выставлять селфи, сделанное в туалете ночного клуба на дешёвенький смартфон. Очень рекомендуем потратиться на профессиональную фотосессию у хорошего мастера: удачные фото повышают Ваши шансы многократно.
Подумайте, что написать в разделе «О себе». Старайтесь употреблять поменьше частичек «не» (не высылаю, не интересует и пр) – психологи утверждают, что это настраивает на негатив. Обязательно проверьте текст на ошибки. И пусть он будет не слишком большим: мало кто станет читать пространные речи.
В любом случае, поиск спонсора в интернете – самый простой, эффективный и надёжный вариант. И ничто не помешает Вам искать богатого поклонника сразу по нескольким направлениям

АНАСТАСИЯ ВЕРТИНСКАЯ: КОМПЛЕКС ПОЛНОЦЕННОСТИ


АНАСТАСИЯ ВЕРТИНСКАЯ: КОМПЛЕКС ПОЛНОЦЕННОСТИ

Поделиться:
Каких только эпитетов она не удостаивалась! неземная, Нездешняя, инопланетянка. В 60-е — кумир целого поколения, в 70-е — икона стиля, в 80-е — уже практически легенда... А дальше — тишина, и лишь редкие всплески. Она ушла из театра, перестала сниматься в кино. Теперь сцена Вертинской — ресторан, названный в честь великого отца, воплощённые образы — рецепты изысканных блюд, а аплодисменты — отзывы постоянных посетителей.
Беседовал Дмитрий Мельман
И всё-таки впереди у неё премьера. Самая настоящая. С ленты Юрия Кары, где актриса-загадка сыграла роль Маргариты, стряхнули 16-летнюю пыль, и совсем скоро великий роман Булгакова захватит экраны страны. Как знать, может, мы откроем для себя другую Вертинскую. И что-то про неё поймём...

«МИЗАНСЦЕНА КОНСЬЕРЖКИ НЕ ДЛЯ МЕНЯ»

— Анастасия Александровна, ресторан — это что для вас? Бизнес, место работы, увлечение, отдушина?
— Все вместе, наверное. Не могу сказать, что только бизнес или только отдушина. Во-первых, ресторан носит имя моего отца. И я хочу, чтобы люди связывали имя Вертинского с тем вечером, который они провели здесь. А потом, у бабушки моей всегда был хлебосольный дом, она, сибирячка по крови, прекрасно знала всю сибирскую кухню: с пельменями, с пирогами. Дедушка мой был грузин — поэтому она изучила все грузинские блюда досконально. Жили они в Китае — бабушка освоила и китайскую рецептуру. А папа мой, конечно, блестяще знал европейскую кухню. Не могу сказать, что в одночасье мне всё это передалось, но, тем не менее, когда мой сын Степан стал ресторатором, всё моё домашнее хлебосольство перешло сюда.
— Но это была ваша или его идея?
— Нет, моей идеи здесь не было. Однажды он позвонил, сказал: «Мама, давай твою русскую кухню»... Я просто думаю, что каждый человек любит есть то, что помнит из детства. Когда человек голодный, он же не говорит: сейчас бы ризотто из кальмаров. Скажет: котлеток бы. Очевидно, как ребёнок, который всегда был избалован моей кухней, он и позвал меня. И я надела фартук, подвязала волосы, стала обучать своим рецептам поваров. Но одно дело, ты готовишь дома, когда приходят гости. И совсем другое — если делаешь всё меню. Ты должен знать, что люди едят, как эти блюда разогреваются, как подаются. Масса была всяких обстоятельств, которых я не знала. Не говоря уж о том, что в своё время не было таких продуктов, как сейчас. Слово «креветка» можно было сказать только как ругательное. Однажды во МХАТе я выходила из гардероба, меня подозвала народная артистка Анастасия Платоновна Зуева, оглядела с ног до головы и, прищурив глаза, сказала: «Ты — настоящая, а все остальные — крэвэтки». То есть никаких креветок, а уж тем более авокадо мы тогда в глаза не видели. Поэтому я плаваю в этой информации, постоянно вбираю в себя что-то новое, восхищаюсь, конечно, талантом выдающихся французских поваров.
— Чувствую, увлеклись вы по-настоящему.
— Я так понимаю, что это пристрастие во мне всегда было. А кроме того, по натуре своей я такой человек, который не в состоянии сидеть дома перед телевизором. Как я говорю, мизансцена консьержки не для меня. Мне постоянно нужно что-то делать, куда-то идти, что-то придумывать. А готовить, замечу, — весьма творческое занятие. Когда это по душе, по любви. Тем более что всю чёрную работу выполняют повара, а я тут, в общем-то, по креативу.
— Скажите, а можно назвать ресторан вашей нынешней сценой? Всё-таки место публичное, и вы не можете здесь выглядеть абы как.
— Не могу здесь выглядеть абы как, но я и не являюсь сюда каждый день, чтобы встречать гостей. А то, что место публичное, то сюда всё-таки люди приходят хорошо провести время: поесть, расслабиться. И публика здесь более... «безопасная», чем, скажем, на открытиях бутиков или на модных показах, куда я не пойду никогда. Вот это совершенно не моя жизнь: она меня сковывает, я не могу там себя свободно чувствовать. А здесь домашняя среда, очень удобная и комфортная. Я с удовольствием подойду, поздороваюсь с людьми — даже с теми, кого в первый раз вижу. Я хочу, чтобы им было тут хорошо.
— Вы сказали, что готовить — занятие творческое. Значит, есть и творческие победы?
— Я слухами живу. Например, радуюсь, когда мне кто-то говорит: «О, были вчера, ели твою еду». Или: «Закажи нам столик. Если ты закажешь, это будет нечто особенное». Я слышу, что людям нравится, и, конечно, это очень приятно.
— Сравнимо с аплодисментами, с цветами?
— Конечно. Может быть, это своего рода сублимация, но я думаю, что жизнь моя была бы ужасна, если б не было ресторана. Представляю, как вынуждена была бы сидеть сейчас в театре, играть какие-то непонятные роли. Понимаете, я избалована режиссурой. Режиссурой высокой: что в театре, что в кино. И я не хочу эту планку опускать. Тем более что в кино женский типаж вообще сейчас не востребован. Какие-то безликие секретарши, любовницы, мамы. Как я всегда говорю, что не хочу играть маму киллера. Вот это было бы для меня травмой невероятной.

«НАСТЯ, ТЫ ПОХОЖА НА МАРГАРИТУ»

— Так существует актриса Анастасия Вертинская или нет её уже?
— Ну, это какие-то гипотетические вопросы. Я не знаю, не мне об этом судить. Может быть, если бы появилась какая-то серьёзная работа, где я могла бы что-то сказать, тогда вам уже можно было бы судить, актриса я или нет.
— Но я имею в виду ваше внутреннее ощущение.
— Я знаю многих актрис моего возраста, которые страдают. Их просто гложет то обстоятельство, что они теряют свои годы, теряют роли. Но это такие вот «Актёр Актерычи». Я же вообще никогда не была снедаема ни завистью, ни алчностью, ни даже жадностью до искусства. Может, потому что роли всегда получала легко, могла выбирать их, знала: если от одной откажусь, завтра мне предложат другую. Так что я абсолютно комфортно живу, мне эта жизнь очень нравится. И я благодарна судьбе, Господу Богу за то, что не страдаю от отсутствия ролей, театра. Как многие актрисы моего поколения, не мучаюсь, что мимо меня пробегают молодые, как мы когда-то бежали мимо сорокалетних и думали: когда же эта старуха уйдёт с роли?
— Но есть еще и тяга. К сцене, к запаху кулис.
— Вот этого стопроцентно у меня нет. Я с удовольствием хожу в театр, сижу в зрительном зале. И обожаю этот запах. Но тот театр, который был всю мою жизнь идеалом, мечтой, алтарём, на который я несла все свои проблемы, личные драмы, — этот театр до какой-то степени... мне опротивел. Не потому что театр не тот, а потому, что я сама себе опротивела. Так молиться на него, как молилась я, нельзя — надо понимать, что существует другая жизнь. Потом, стала уходить ещё плеяда режиссёров, что немаловажно. Молодые режиссёры не хотят работать с нашим поколением, они хотят создать своё. И это правильно, это смена генераций. И у этих режиссёров свой язык, который я, может быть, и не понимаю. Поэтому, как дядя Ваня чеховский с криком: «Я не жил, не жил!», я вылетела из этого театра. И увидела жизнь, которой была лишена по многим причинам. С одной стороны, советское время, железный занавес. А с другой — я сама себе этот занавес опустила, и жизнь не хотела видеть, хотела только искусство, театр, роли. В конце концов, всё это перенасытило меня. Я вдруг опомнилась и поняла, что остался не такой уж большой кусок жизни, что имеет смысл эту жизнь, наконец, увидеть. Сказала себе: я сделала всё, что хотела, что могла, что позволил мне Господь Бог. И теперь я буду жить по-другому. Я и живу. Театр вижу, очень люблю его, ценю. Но я не хочу больше бежать в десять утра на репетицию, возвращаться между пятью и шестью и снова бежать туда. И не видеть сына, внуков.
— В театре, в кино не возникает порой ощущения: «О! Вот это бы я сыграла!»?
— Нет, представляете, не возникает. Во-первых, я думаю, что, если захочу играть те роли, которые положены мне по возрасту, я их сыграю. Если Бог будет милостив и сверху скажет мне: Настя, знаешь что, надоело уже, что без конца ты чем-то занята — давай возвращайся. Куда от меня уйдет Старуха в «Пиковой даме»? Никуда не уйдет, я так полагаю. Если не случится же не страшно. Мы же не только для этого созданы.
— От вас даже Маргарита не ушла, хотя, казалось бы, потеряна безвозвратно. Но тогда, 16 лет назад, она вам, наверное, была нужнее, правда?
— Вы знаете, я вообще не отношусь к типу людей, которые о чём-либо сожалеют. Конечно, жалко, что фильм так долго не выходил. Но с другой стороны — я ведь всё-таки сыграла Маргариту! И, может быть, впервые в жизни, а я всегда относилась к себе критически, сказала себе: «Настя, ты похожа на Маргариту». Я не хотела ломать представления об этом образе, хотела совпасть с ним. И ещё, что немаловажно, я не разыгрывала тему «ведьмизма». Ну какая она ведьма? Ведьма — это вообще фаза в жизни любой женщины. Каждая женщина однажды хочет разбить какие-то стекла. Смысл булгаковской Маргариты не в этом. Для меня смысл этой роли в том, что она — единственная в русской литературе до такой степени жертвенная. Я до сих пор не понимаю, почему, когда Воланд сказал ей: «Чего вы хотите?», она попросила не за себя.

«ПОПУЛЯРНОСТЬ НА ВСЮ ЖИЗНЬ МЕНЯ ТРАВМИРОВАЛА»

— Если вспоминать разные периоды: детство, театральное училище, безумную популярность после первых ролей, зрелые актёрские годы, нынешнюю жизнь — какое время вы бы назвали самым счастливым?
— Если доживёте до моего возраста, вы поймете, что это не дифференцируется. В молодости есть своя радость. Радость от той полной уверенности, что будешь жить вечно, что эта прекрасная жизнь никогда не закончится. Затем появляются чувства, любовь, и ты тоже думаешь, что так будет всегда. Потом появляется театр, и ты фанатеешь от него. Ты устаёшь, рыдаешь, у тебя не получается роль. Но ты счастлив. Потом наступает другой период — Жизнь... Вообще, я считаю, что последний этап — самый счастливый. Старость даётся одним как вознаграждение, другим — как пытка. Так вот мои годы — это, конечно, вознаграждение Господне. Я не боюсь старости. Единственное, чего действительно боюсь, — дряхлости, но это уже не зависящее от тебя физическое состояние. А старость — потрясающее ощущение. И потрясающее время. Потому что ты умён, мудр. Ты всё знаешь. Тебя больше не мучает страсть, не скребёт тщеславие. Ты ничего не завоёвываешь. И в этом отношении моя жизнь — просто благодать. Потому что у меня есть замечательный сын, внуки, друзья, окружение, мир свой.
— Прошлое, судя по всему, вы вспоминать не любите. Всегда пренебрежительно говорите о первых своих ролях...
— Это касается только фильмов «Алые паруса» и «Человек-амфибия». Несмотря на то что они, как вы говорите, дали мне большую популярность и славу, эти картины мне страшно мешали в развитии моей собственной свободы, они затормозили её надолго-надолго. Потому что моя свобода — это возможность жить в моём мире. Я не люблю публичности никакой, но вынуждена была в ней жить. А если ещё учесть, что было советское время, то вообще тебя мог хлопнуть по плечу любой.
— Тогда картины смотрела вся страна. Сейчас нет такого, правда?
— Ну, если вы говорите о нынешних звёздах шоу-бизнеса, то они сейчас в состоянии нанять себе охрану, сесть в лимузин, куда помещаются их длинные ноги, закрыться тёмными стёклами. Я же ездила в троллейбусе, и никакой охраны у меня не было. Любой нормальный, ненормальный, внезапно увидевший меня человек мог как угодно меня дернуть. Помню, ездила в Ленинград сниматься у Козинцева. Тогда были только купированные вагоны, не было СВ, и я умоляла проводницу поместить меня в одноместный бокс — в тот, что в конце вагона, у самого туалета. И хотя там стоял неприятный запах и дико хлопала дверь тамбура, но там я хотя бы была одна. А если ехала в купе, то с криками: «О, Гуттиэре!» сбегался весь поезд. С коньяком, с едой. И всю ночь я, улыбаясь, чтобы не подумали, что мучаюсь оттого, что видеть их всех не хочу, что хочу спать, у меня завтра съёмка, — всю ночь я через слово повторяла: «Спасибо, но я не пью, спасибо, но я не пью». И они обижались, напивались. Под утро уходили со словами: «Ну, Настя, ты не такая, как мы думали!» И когда я уже просто падала, чтобы доспать свои полтора часа, соседка по купе говорила: «Анастасия, зря вы с ними не выпили»... А я всё это ненавижу! И публичность никакой радости мне не приносила. Наоборот, я страдала от неё. И это на всю жизнь меня травмировало.
— Даже поначалу популярность не радовала?
— Вы знаете, мы с сестрой в этом плане были совершенно разные. Маша обожала какие-то компании, тусовки. У неё было огромное количество друзей. Я-то сидела всё время в папиной библиотеке, для меня ничего приятнее не было, чем читать непреподаваемые тогда произведения Достоевского. Не потому, что хочу сейчас вам описать себя как Татьяну Ларину — просто там мне было комфортно. Комфортно быть с самой собой, когда меня никто не дергает. Комфортно в этой маленькой жизни, не люблю я большую.

«„СОВРЕМЕННИКУ“ НЕ НУЖНЫ БЫЛИ ПРИНЦЕССЫ»

— Когда спрашивал о периодах жизни, думал, что театральную жизнь на рубеже «Современника» и МХАТа вы и назовете счастьем. Нет, ошибся?
— Разделим «Современник» и МХАТ. «Современник» — это театр, в который я мечтала попасть. В «Современнике» я пережила всё: удачи на сцене, провалы. Презрение коллектива, одобрение коллектива, восхищение коллектива. В «Современнике» я играла роли, в которых сачковала, и была рада, что сегодня в массовке. В «Современнике» пережила жуткую боль за то, что ещё в массовке. То есть я взрослела в «Современнике», это была огромная школа жизни через театр. Жизни именно в коллективе. И впоследствии я возненавидела коллектив. Как таковой. Я вообще эту групповщину не выношу.
— В то время всех загоняли в коллектив, стригли под одну гребёнку. Вы ощущали себя такой несоветской?
— Что вы, наоборот, я так старалась быть советской. До партии дело не дошло, слава Богу, я не была в этом отношении порочна. Но я старалась быть ужасно советской. И любить всех, и быть наравне со всеми.
— Но вас и называли всегда несоветской актрисой: нездешней, инопланетянкой.
— А тем не менее, я играла Вампилова, и вставляла в нос вату, и делала веснушки, и надевала грубую одежду, чтобы приспособиться к тем ролям — потому что «Современник» был социальный театр, и совершенно ему не нужны были никакие принцессы. Кстати, у иностранного режиссёра, который ставил пьесу «Мастера», я сыграла в «Современнике» первую свою удачную роль. Именно потому, что он был иностранец, с европейской системой общения. А вторая моя удачная роль — тоже была с англичанином Питером Джеймсом, который поставил «Двенадцатую ночь».
— Дальше был МХАТ, последний ваш театр. Всегда есть причина и повод. О причине вы в принципе уже сказали. А повод уйти нашёлся?
— Начиналась перестройка. И совершенно пьянил сознание дух свободы. Олег Николаевич, конечно, великий режиссёр. Но он тоже дитя советского строя, и в сущности большую часть жизни всё-таки был начальником. Он «строил» всех: это была его рука, его власть, его диктатура. Он всегда говорил о демократии, но построение жизни в театре не имело ничего общего с демократией. В какой-то момент, чувствуя, что происходит поворот в жизни страны, я сумасшедшим образом захотела вылезти оттуда, из-под этого ига. Хотя, глядя на меня со стороны, люди считали, что уж самая привилегированная артистка театра — это Вертинская. А мне всё было не так, мне хотелось именно свободы.
— Но последний щелчок, последний звоночек? Точка кипения? После чего вы положили заявление на стол?
— Ну да, как всегда этому предшествует какой-то факт. На очередном собрании театра, когда Олег Николаевич критиковал труппу, я как всегда выступила с возражениями. «Почему же мы такие плохие? У нас режиссуры нет никакой приглашённой...» А это же был театр звёзд — Смоктуновский, Евстигнеев, Лаврова, Мягков, Любшин, Калягин... И я имела неосторожность сказать: «Позовите же Стреллера, он считает театр хорошим и труппу». А до того я разговаривала со Стреллером, и он говорил, что мечтает ставить во МХАТе. «Вот он мечтает поставить спектакль во МХАТе. Если уж со Стреллером мы окажемся плохими актерами, тогда...», — сказала я. Что, как потом оказалось, произвело на Ефремова ужасное впечатление. Вроде бы он подумал, что я подвергаю сомнению его талант. Хотя талант Олега Николаевича я никогда не подвергала сомнению, для меня он был и остается учителем. Но после того выступления Ефремов стал вдруг заменять меня в спектаклях. Не сказав мне об этом ничего. У нас выступали иногда вторые составы — в общем-то, обычная практика. Но вот это тайное репетирование моей роли с другой актрисой произвело на меня в тот момент огромное впечатление. Первый мне позвонил Олег Борисов, сказал: «Ты знаешь, что идёт репетиция «Дяди Вани»? Вместо меня — Ефремов, вместо тебя — Мирошниченко». — «Да? — удивилась я. — А почему он мне ничего не сказал? Почему это не открыто, почему кулуарно? Как-то нехорошо». И тут я обрадованно подумала: как хорошо, что нехорошо! Сейчас бы и написала заявление.

«ТОГДА МНЕ КАЗАЛОСЬ, ЭТО ЛЮБОВЬ»

— Но если бы Ефремов захотел, вы бы остались, правда же?
— Нет, дальше развивалась по-другому история. Олег Николаевич тоже был человек эмоциональный, импульсивный. Он потом долго звал меня в театр: вернуться на эту роль, быть в единственном числе. Но я уже полетела: из Парижа, где начала преподавать, в Лондон. И мне было уже не до роли. На самом деле, я вижу в этом провидение. Всему свой срок. Я удовлетворила своё тщеславие. А тщеславие было мощным двигателем в моей карьере. Мне хотелось быть не просто красивой женщиной, не просто дочерью Вертинского. Я хотела, чтобы про меня сказали: она — хорошая актриса. Я добилась, это услышала. И поняла, что больше мне ничего не надо.
— Не секрет, что с Ефремовым вас связывали более близкие отношения, чем просто актриса-режиссёр, и растянулись они на долгих двадцать лет. Счастливые годы, мучительные?
— Вы знаете, люди, глядя на меня, часто думают, что я удачливая, счастливая, богатая, родилась в рубашке, у меня всё есть. Но я могу вам сказать, что собственную биографию можно написать по-разному. Можно как комедию, как трагедию, как страшную драму. Думаю, что моя жизнь — это бесконечная борьба, всё достигалось колоссальным внутренним трудом. Мало кто знает, что даже успешные мои роли давались мне очень тяжело. У меня не получались репетиции, не получались взаимоотношения с Ефремовым: я хотела одного, он — совершенно другого. Могу сказать, что эти взаимоотношения были мучительны и прекрасны одновременно. Мучительны — потому что их невозможно было разорвать. И я всегда металась меж двух состояний. Мне уже было тяжело общаться с ним по разным причинам, и в то же время я никуда не могла от этого общения уйти.
— А прекрасны — потому что с ним вы узнали, что такое любовь?
— Вы знаете, с возрастом к слову «любовь» относишься несколько иначе, и сейчас я совершенно по-другому на это смотрю. Я только могу сказать: да, тогда мне казалось, это любовь. Да, тогда это была любовь. Но сегодня я могу вам сказать, что самая большая моя любовь, самая значительная — к отцу и сыну.
— Может, и театр вы покинули по той причине, что любовь ушла?
— Вот нет, как ни странно. Любовь ушла, но осталось огромное уважение к нему и колоссальное чувство благодарности. Он был уникальным, конечно, учителем. И до последнего момента молодое поколение завороженно слушало его. Хотя он уже медленно говорил и долго формулировал мысль. Не было уже той творческой искрометности. И всё равно Ефремов был потрясающе мудр, он фантастически владел профессией, и через профессию формировал тебя как личность. Хотя, например, про Ефремова я не могу сказать: гений, а вот про Эфроса могу.
— А про Михалкова?
— Понимаете, я с Михалковым не работала как актриса. Это очень важный момент. Актёры, которые с ним работают, — все его называют гением, и я понимаю, про что они говорят.
— Он никогда не приглашал вас на роль?
— Нет. Это надо у него спросить, почему, но я могу сказать, что никогда от этого не страдала. Наверное, у меня была своя судьба, и мне грех на неё жаловаться — в моей жизни были великие режиссёры: Козинцев, Данелия, Эфрос...
— Одни режиссёры жён своих снимают без конца, другие не подпускают к съёмочной площадке...
— Да, но я не была его женой к тому моменту, когда он стал режиссёром, мы уже разошлись. И всё-таки дело не в том. Я думаю, что у Никиты, если проследить по всем его картинам, какой-то вполне определённый женский образ. Немножко не от мира сего, никак не анализирующая свои поступки, не задумывающаяся. Такой мотылёк — что гениально выразила, скажем, Елена Соловей. Но я не мотылёк, это совсем не мое.

«СЕЙЧАС ПО-ДРУГОМУ СМОТРЮ НА НАШИ С НИКИТОЙ ОТНОШЕНИЯ»

— Сейчас вы можете назвать Михалкова родным человеком?
— Да, бесспорно. Это слово обычно отдается тому человеку, который оставляет в твоём сердце память. И не только потому, что у меня от него сын, хотя это тоже играет большую роль. Конечно же, были размолвки. Были слёзы, рыдания, обиды, вскрики: «Как ты мог?».. Уже смешно вспоминать, — знаете, как перевернутый бинокль. Потому что ты понимаешь, что это молодость, и молодость прекрасна, и должны кипеть страсти в молодости, они и кипели. И впоследствии, воспитывая мальчика, всегда стараясь понять, защитить, встать на его сторону, — понимая уже логику мужчины, — я, конечно же, по-другому стала смотреть на наши с Никитой отношения.
— В Степане многое от Никиты Сергеевича?
— Да, конечно. Мне кажется, что от Никиты у него очень много пристрастий. Во-первых, он так же обожает охоту, он спортивный — как и Никита, несколько часов в день занимается спортом. Он властный, у него сильный характер, желание лидерствовать, первенствовать. Это, я считаю, идет от семьи Михалковых. И в то же время очень многое в Степане от моего отца.
— Сын — самый близкий сейчас вам человек?
— Мой круг банален — сын, мать, сестра, внуки, племянницы.
— Но о сыне вы говорите с таким обожанием, с таким восторгом. Не боитесь в нём раствориться?
— Вы знаете, мать — это не только та, кто обожает ребёнка своего. Мать — это тыл. Совершает твой ребёнок ошибку, происходит у него какая-то беда, прав он или не прав, — ты всё равно за него. Даже когда сын сидит в тюрьме, даже если он совершил что-то ужасное. Поэтому в первую очередь я Степану — тыл. А всё остальное уже не имеет значения — растворяюсь я в нём, не растворяюсь. Бывает, что мы вообще не видимся. Я всегда говорю, что, если измерять любовь Степана ко мне по количеству звонков, то он самый ужасный сын. Потому что может не звонить неделю. А если мерить по тому, что в любой момент, по первому моему слову, Степан обязательно мне поможет — он самый лучший сын. Мы с ним часто спорим по поводу воспитания внуков, он меня ругает за то, что я их балую.
— Жёсткий папа, как и его отец?
— Да, и он меня ругает так, что вы даже себе не представляете. Но что меня успокаивает... Я вспоминаю своё детство. Нас с сестрой бабушка «строила» по полной программе, была с нами крайне жестка. Мама, естественно, порхала с папой по концертам, ей было не до нас. А папа — невероятно нас баловал. Он приезжал, и начиналось счастье. Вот всё прекрасное, всё доброе, милосердное, что во мне есть, — это от папы. Поэтому я думаю: ну пусть для внуков я буду тем, кто их балует. Кто-то же должен...
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..