четверг, 12 июня 2014 г.

У Д. КИСЕЛЕВА ИНФАРКТ


Дмитрий Киселев госпитализирован после инфаркта – СМИ

В СМИ появилась новость о том, что скандальный российский журналист Дмитрий Киселев попал в больницу после инфаркта.
Российский журналист Дмитрий Киселев ночью 11 мая был госпитализирован с инфарктом, передают СМИ со ссылкой на социальный сети. Сообщается, что Дмитрий Киселев госпитализирован в Научно-Исследовательский Институт скорой помощи имени Склифосовского.
"Дмитрий Киселев был госпитализирован с инфарктом / mir-politika.ru
Официального подтверждения инфаркта от Киселева или его родных не поступало. Однако, новость уже стала одной из самых обсуждаемых в социальных сетях.
Дмитрий Киселев – российский журналист, телеведущий, генеральный директор российского международного информационного агентства Россия сегодня. Киселева не раз обвиняли во лжи и искажениях при описании событий, связанных с событиями в Украине". 

Иной раз лжет человек в полном, искреннем убеждении, что говорит он правду. Другое дело, когда лжец прекрасно знает, что он лжет, но продолжает лгать. Вот это случай клинический, опасный для здоровья, как мы можем в очередной раз убедиться.

КЛАССИКИ АФОРИЗМОВ О ТЕРРОРЕ


  Умные люди, потому и умны, что знают о мире нашем больше, чем дураки. Причем знания их годятся и современникам и потомкам. Не имеет значения, когда они жили, в какой стране и какому народу принадлежали. Люди эти знали о нас с вами гораздо больше, порой, чем современные политики. Их и послушаем.

 « Близкое общение – вот откуда берут начало нежнейшая дружба и сильнейшая ненависть».
                                            А. де Ривероль
 Что тут скажешь. Евреи и арабы обречены на «близкое общение». Рассчитывать на «нежнейшую дружбу» не приходится. Остается то, что остается.

 «Мужчина охладевает к женщине, которая слишком сильно его любит, и наоборот. Видимо, с сердечными чувствами дело обстоит как с благодеяниями: кто не в состоянии отплатить за них, тот становится неблагодарным».                                            
                                           Н.-С. де Шамфор

Урок прост: оказывать благодеяния нужно только тем, кто способен отплатить за них. Бедные арабы территорий. Потомки Иакова сами вынудили их ответить черной и кровавой неблагодарностью за навязчивые благодеяния.

 « Есть люди, у которых так мало мужества что-нибудь категорически утверждать, что они не осмелятся сказать, что дует холодный ветер ( хотя они его и чувствуют), прежде, чем услышат, что это уже сказали другие.
                                        Г.К. Лихтенберг 
  Я бы слегка поправил этот афоризм в концовке примерно так: пока этот ветер не заморозит их самих. Нет у мирового сообщества мужества назвать вещи своими именами. Трусы убеждены, что ложью заклинаний они отведут от себя угрозу холодного ветра исламского террора. Они слышат только эхо взрывов на чужой территории. Они ждут, когда самоубийцы начнут убивать людей у Триумфальной арки в Париже, в метро Берлина или на площади святого Марка в Венеции.

 «Заблуждается тот, кто считает, будто бедняки всегда лучше богачей».
                                            Вовенарг 
На этом наивном заблуждении и держится поддержка либералов и социалистов террора арабов. Они слабее и беднее евреев – значит лучше. Еще одна наглядная иллюстрация самоубийственного идиотизма обывателя.

 «Первые жестокости совершаются ради них самих, но они порождают страх перед справедливым возмездием, который влечет за собой полосу новых жестокостей с целью затмить одни зверства другими».
                                              Монтень
  В трех строчках вся история исламского террора.

 «Даже сам дьявол не мог бы пожелать для себя более  подходящих людей, чем некоторые из числа так называемых  «богоугодных».
                                              Г.К. Лихтенберг 
 Кому служат «богоугодные» лауреаты Нобелевской премии мира ясно только тем, кто живет поблизости от их «службы». Есть идея – перенести штаб квартиру Нобелевского комитета на Ближний Восток. Может быть тогда высокомудрые «академики перестанут путать ангела с чертом.
                                           
 « Чванливость в слабых – это возвышенность в сильных, равно как сила больных – это неистовство, а здоровых – твердость духа».
                                             Вовенарг 
 Арабы территорий слабы и больны, их террор – это чванливая истерика, крик, неистовство. Евреи – народ здоровый, так почему же им так часто не хватает твердости духа?

 «Мы преисполнены нежности к тем, кому делаем добро, и страстно ненавидим тех, кому нанесли много обид».
                                                  Ж. Лабрюйер
 Вновь вывод прост: чем больше мы будем позволять соседям «обижать» нас, тем сильнее они будут нас же ненавидеть.

 «Так же как высшее право есть высшая несправедливость, так и наоборот, высшая несправедливость есть нередко высшее право».
                                                 Г.К. Лихтенберг
 Ну, как здесь не вспомнить ООН с ее резолюциями по конфликту на Ближнем Востоке.

 «Боюсь сказать, но мне кажется, что сама природа наделила нас  неким инстинктом бесчеловечности. Никого не забавляет, когда животные ласкают друг друга или играют между собой, и между тем никто не упустит случая посмотреть, как они дерутся и грызутся».
                                                     Монтень
 Может быть, все это безумие с убийцами-самоубийцами и есть низшая точка, на которую способен опустить человека инстинкт бесчеловечности. И пауза в терроре, под знаком "Дорожной карты" объясняется только тем, что ниже падать некуда.

 «Равнодушие к чужому несчастью можно назвать бесчувственностью: если оно сопровождается злорадством, это уже жестокость».
                                                   Вовенарг
 Как тогда назвать традицию арабов территорий устраивать праздники по поводу гибели убитых ими же евреев? Да и не только евреев. Вот под обломками башен Торгового центра осталось 500 мусульман, а они, несчастные, бурно радовались и этому.

 « Католики всегда сжигали евреев, не подумав о том, что Богоматерь принадлежала к этой нации. Они и сегодня еще не думают, что поклоняются еврейке».
                                                   Г.К. Лихтенберг
 Католики, православные, мусульмане, протестанты – какая разница? Костер как пылал, так и пылает.

 «Мы не можем вторично полюбить тех, кого однажды действительно разлюбили».
                                                     Ф. де Ларошфуко
 Вот с этим можно поспорить. Только что евреи, как будто, разлюбили своих мучителей, но нет гарантии, что любовь эта не вспыхнет снова, в ходе нового «мирного процесса». Нет, все-таки мы, евреи, народ особый.

 «Кто любит жизнь, тот боится смерти».
                                                     Вовенарг
  Араб Автономии воспитан ее лидерами в ненависти к жизни. Вот и вся разгадка бесстрашия  «героев» самоубийц.
      
 Что до стойкости, то мы нуждаемся в ней, чтобы терпеливо сносить невзгоды, с которыми нет средств бороться. Ведь нет такой уловки или приема в пользовании оружием во время боя, которые мы бы сочли дурными, лишь бы они помогли отразить направленный на нас удар».
                                                 Монтень.
 «Нет приема и уловки». Есть оказывается. И Израиль бросали под пули бандитов  солдат вместо того, чтобы смять террористов танками или уничтожить авиацией.

 « Военный гений наций – патриотизм, любовь к отечеству. Нации, сражающиеся без патриотизма, являются механизмами, муштрованными вояками, лишенными подлинного гения».
                                              Г.К. Лихтенберг
  Нашим новым левым в Израиле удалось сделать бранным слово «патриотизм». Они давно уже поняли, что нет более верного способа убить гений нации и ее способность к сопротивлению.
         
«Отчаяние – величайшее из наших заблуждений»
                                                Вовенарг
 В разгар террора встречал множество вконец отчаявшихся людей. «Все, теперь нам конец». «Это партизаны – их не победить». «Наконец-то они нашли способ, как сбросить нас в море». Мы так легко даем волю своим заблуждениям.

 «Молодые люди ведут себя с женщинами как робкие богачи, а старики – как наглые нищие»
                                              А. де Ривероль.
 Мировое сообщество – существо женского пола. Долгие годы арабы территорий вели себя с ним  как наглые нищие.

 « В какой-то книге рассказывается, будто некий народ попросил оракула научить способу удерживать от смеха во время публичных прений: наша глупость  еще не достигла таких высот благоразумия».
                                               Вовенарг
 Кто бы научил удерживаться от гнева и слез, слушая прения в нашем Кнессете с участием арабских депутатов.   
                                      
 « Трудно любить тех, кого мы совсем не уважаем, но еще труднее любить тех, кого уважаем больше, чем самих себя».
                                                 Ф. де Ларошфуко
 Не в этом ли причина сильной нелюбви к нам наших соседей. Впрочем, как и любой юдофобии.

 «Если бы браки могли способствовать установлению мира, то великим мира сего следовало бы разрешить многоженство».
                                                Г.К. Лихтенберг
 Наконец-то я понял, почему Арафат так не хотел мира. У него, вопреки мусульманской традиции, всего одна жена, да и та - Суха. Интересно, сколько жен у Абу Мазена?

  «Дураков всегда удивляет, что одаренный человек способен блюсти свой интерес»
                                                 Вовенарг
 Точно так же юдофобов всегда удивляла выживаемость евреев, и оскорбляла способность «блюсти свой интерес». Нынче арабы территорий пребывают в том же изумлении.

 « Свидетельством трусости является также введенный у нас обычай приводить с собой на поединок секунданта, а не то даже двух или трех».
                                                Монтень
 Современный мир стал невероятно труслив. Вот и в нашей дуэли с арабами этих секундантов, к несчастью, не пересчитать.

 «Любой удивиться, что у меня еще есть охота писать такие вещи в последние дни одряхлевшего мира».
                                                Г.К. Лихтенберг

  Лихтенберг написал это 200 лет назад. Выходит, мир наш не так уж быстро дряхлеет. Ничего, переживем и эту напасть - исламский террор. Похороним  бандитов вместе с их вождями, а сами останемся, по-прежнему, молоды, без следов дряхлости в сердце и душе.
                                                                  2001 г.

ИЗРАИЛЬ КАК ТЕАТР АБСУРДА




 Представил себе дикую, совершенно фантастическую, на день сегодняшний, ситуацию: бедная Россия так ослабела, что маленькая Финляндия пошла на нее войной и освободила свои исконные территории, включая север Петербурга, где когда-то и в самом деле жили одни чухонцы, то есть те же финны.
 В Карелии, в Петрозаводске, Выборге, Белоострове, как известно, коренное население давно не квартирует. Зимой 40 года  финны благоразумно не остались в «счастливой семье братских народов». Населен весь Карельский Перешеек одними русскими людьми. И вот это славянское население попадает под начало финнов.
 Русский народ, как известно, очень не любит чужих начальников, и тут начинается партизанская и террористическая война против «финского ига», захватчиков, агрессоров и пр.
 Власти в Хельсинки стараются, конечно, вернуть свой народ на исконные земли, поселения создают, но процесс этот, по вполне понятным причинам, идет крайне вяло. Уж больно запущенной стала эта область, да и «борцы за свободу Карелии», что понятно, всеми силами стараются поселенцев изгнать.
 Надоела тихим, мирным финнам такая жизнь ( взрывы, убийства по всей Финляндии, в лесах буйствуют партизаны, пускают под откос составы железнодорожные) и обратились финны к России с просьбой забрать обратно свои, завоеванные прежде, территории.
 И тут происходит совершенно неожиданное: России даже от части Петербурга отказывается и говорит, что в Карелии, вплоть до Кольского полуострова, живет какой-то особый, карельский народ, никакого отношения к русскому не имеющий, и советуют бедным финнам разобраться с этим буйным  народом самостоятельно, вплоть до создания независимого Карельского государства со столицей в отобранной части Петербурга.
 Читатель только улыбнется и скажет, что такое никак невозможно. Там, на севере нашей родины, невозможно. На Ближнем Востоке подобное никого не удивляет.
 В ходе Шестидневной войны Израиль овладел, по преимуществу, территориями Иорданского Хашимитского королевства, заселенными гражданами этой самой страны.
 И тут началось нечто невообразимое. Израиль, по мягкости характера, не смог сделать эти территории своими. Все соседние арабские страны превратили Иудею и Самарию в базу для террористов, развили бешеную антиизраильскую пропаганду. Объявили местных арабов каким-то новым народом – палестинцами. Новые левые в самом Израиле повели массированную атаку на сами принципы сионизма.
 Покойный Арафат создал ударную армию террора. Выходит, возвращение территорий не обеспечило Израилю безопасность. Встал вопрос, как избавиться от подарка, который евреи сами себе некогда преподнесли.
 Логика и здравый смысл подсказывают, что отдать территории нужно тем, у кого взяли. Но те, у кого взяли, уже успели поссориться со своими собственными гражданами, братьями единокровными. И не только поссориться, но даже выгнать их из родной страны в ходе гражданской войны, устроив братоубийственную резню, под названием «Черный сентябрь».
 В итоге, Иордания наотрез отказалась взять обратно свои собственные территории. Ситуация дикая: одни возможности туризма могли бы принести этой стране огромные доходы.
-          Нет, ничего не хотим, - давно твердят иорданцы. – Забрали, умыкнули, похитили, теперь делайте с этим сокровищем, что хотите. Нам  этот дикий, «палестинский» народ не нужен.
-          Какой «палестинский», - растерялись евреи. – Ваши люди, исконно ваши, полная родня. Берите обратно свое, чего отпираетесь?
-          Знать не знаем, ведать не ведаем, - только и отвечали иорданцы.
 Да что Иордания, сам Египет не желает видеть в своем составе Газу, даже с учетом такой могучей буферной зоны, как Синай.
 Арабы, дружно, умело, с помощью СССР, по сути открестились от своих братьев, если можно сказать такое о слугах ислама, будто арабы территорий стали каким-то прокаженным, особым племенем.
 Беженцев, арабов Палестины, с 1948 года держат сопредельные с Израилем страны в черном теле, всеми сила не давая им возможности слиться с остальным населением. Это понятно, арабам нужен был ударный отряд по борьбе с Израилем, но на практике получилось то, что должно было получиться: «ударный отряд» стал вполне самостоятельной, дикой, неуправляемой силой, представляющей опасность для тех, кто и раздул пламя «освободительной войны палестинского народа на Ближнем Востоке». Гражданская бойня в Сирии тому пример.
 Человек с автоматом всегда сильнее пахаря с плугом. От отца к сыну арабы Иудеи и Самарии передавали не плуг, автомат. Лучшая, активная часть этих людей кормилась на протяжение десятилетий не обычным трудом, а ненавистью, убийством, агрессией. Соседи Израиля, независимые арабские государства, сами воспитали особое племя разрушителей, не способных к созиданию и миру.
 Вот и получилось, что Египет, Иордания, Сирия, Ливан больше боятся своих братьев с правого берега Иордана, чем самого Еврейского государства.
 Они все готовы сделать, чтобы не включить в свои границы четыре миллиона своих братьев, давно забывших, что можно существовать без ненависти и крови.
 Они прекрасно понимают, что может случиться в ходе подлинного братания. Террор, в случае неизбежных распрей и борьбы за власть, мгновенно перекинется на улицы их городов.
 Такое уже было в том же Аммане и Бейруте. Урок этот не прошел для арабов зря.
 В результате и появилась эта дикая, совершенно абсурдная идея независимого государства Фалистын. От кого независимая, и какой, такой несуществующий народ собирается ее заселить? Чистый театр абсурда.
 И теперь становится понятным, что Европа – родина театрального авангарда, взрастившая Ионеско и Беккета, идею Палестинского государства приняла с восторгом.
 Не понятно, почему  Израиль, примирился с этой, очередной, совершенно искусственной и ненормальной ситуацией? Почему пошли на раскол дружественного Иорданского государства, почему не отдали ему территории сразу после мира с Египтом и Иорданией после войны Ссудного дня? Почему не раскусили хитрый замысел иорданцев и египтян, посадивших евреев на пороховую бочку территорий?
 Нет, скажут многие, мы думали, что вернули себе свои земли, что Хеврон и Бейт Лехем принадлежали нашим предкам, а теперь будут принадлежать нам. Замечательно, но в таком случае правая еврейская рука не знала, что делает левая, а левая знать не хотела, что делает правая. В итоге, Израиль, совместно с соседними арабскими странами, взрастил на своей груди монстра, готового взорвать мир на Ближнем Востоке, да и не только в этом регионе.
 Практика совместного попустительства терроризму привела к тому, что молодцы Арафата расползлись по всему миру (от России до США) и стали прививать другим народам ислама свои навыки, полученные в борьбе с «израильскими захватчиками».
  Похоже, весь мир начинает жить по законам арабского театра абсурда, и уже не способен ступить на путь очевидности и здравого смысла.

 Кто знает, может быть,  идея автора о независимой Карелии с великим карельским народом не так уж нелепа?  

ЕРЕСЬ ВЕЛИКОГО РОМАНА


Израиль. Осень 2005 г. Придумался разговор Христа с Каифой. Каифа готов отпустить смутьяна, не видит он греха в его ереси, но сам Ешу не желает свободы и жизни. Он уверяет первосвященника, что ожидание абстрактного, «долгоиграющего» Машиаха ни к чему не приведет. Он предлагает свой образ, как конкретность, осязаемость искупления, пришествия. Он уверяет Каифу, что распятие необходимо, чтобы люди поверили в его грядущее возвращение на землю с великой миссией освобождения и возрождения.
Каифа не согласен. Он не верит, что мучительство живого, - должный путь, но, в конце концов, соглашается выдать Ешу Пилату, но после распятия понимает всю пагубность своего согласия.
Сколько было восторгов по поводу знания Булгаковым реалий древней Иудеи. Вот и роман мастера начинается с красивой фразы: «Тьма, пришедшая со Средиземного моря…» Вот уж точно: ради красивого словца не пожалеешь и законов природы. Тьма приходит с востока, а на западе свет, вместе с заходом солнца, умирает последним. Никак не могла прийти тьма в Иерусалим со стороны Средиземного моря, расположенного на запад от Израиля». Хамсин? Но идет апрель. Да и Хамсин, как правило, атакует Израиль с юга и юго-востока, а не с Запада. Еще одна нелепица: неделя Песаха, но это не мешает Левию Матвею найти работающую хлебную лавку, где он и похищает нож.
Булгаков имя Христа меняет, а вот Иуду оставляет Иудой, так как прекрасно знает, что большая часть евреев - потомки колена Иуды. Юдофобская, печальная традиция в православии, основанная на «кровавом навете» должна быть соблюдена. Все остальное, включая критику Нового завета, допустимо.
Впрочем, официальную позицию православной церкви иеромонах Иов (Гумеров) обозначает так: «Для христианина любой конфессии демонизм романа М. Булгакова очевиден. Мы получили истину священной истории, свидетельство о нашем искуплении из рук богодухновенных апостолов – учеников Спасителя мира. В романе М. Булгакова новозаветная история рассказана устами сатаны. Автор путем продуманной и четкой композиции предлагает нам вместо Священного Писания взгляд на Сына Божия, Спасителя мира, и на евангельскую историю глазами того, кто сам называет себя профессором черной магии».
Здесь явное передергивание: Воланд в романе всего лишь свидетель всей этой истории с распятием, подтверждающий гипотезу Мастера. Булгаков перечеркивает не только еврейство Христа, но еврейское звучание (от Матфея) Евангелия. Верно, он неразборчив в поисках свидетелей. Точнее, его выбор зиждется на авторитете пусть «князя тьмы», но все-таки Князя, а не какого-то жалкого сборщика налогов.   Здесь чисто национальная вера в Хозяина и презрение к плебею.
Иов закономерно не касается причины булгаковской ереси. И суть ее в   извечной муке православия при осознании еврейской природы Христа. Отсюда, и только, страсть к ревизии Нового Завета. Судьба обрезанного в положенный срок сына Божьего напрочь перечеркивает религиозный догмат веры, связанный не только с антисемитизмом, («кровавый навет»), но и с претензией на  «Третий храм». Претензией, кстати древней. Еще Иван Грозный писал Курбскому: «Россия есмь Израиль».
Иосиф Бродский был невероятно далек от православной ортодоксии, но и он в разговоре с Петром Вайлем почти соглашался с иеромонахом:
« - В двадцатом веке был еще русский писатель, вплотную занимавшийся евангельским сюжетом, - Булгаков.
- Этот господин производит на меня куда меньшее впечатление, чем кто-либо.
- Чем кто-либо из трактующих на эту тему?
- Чем кто-либо из известных русских прозаиков. Это относится ко всему, за исключением «Театрального романа». Что касается евангельских дел, то это у него в сильной степени парафраз Мережковского и вообще литературы того времени. Лучшее, что я могу сказать, - хороший коллаж. И потом, в этих делах Булгаков чрезвычайно себя скомпрометировал своими развлечениями с чертом».
Насчет трактовки Булгаковым Евангелия – все верно. Вполне возможно (Бродский не говорит об этом прямо) и его раздражала банальность религиозной юдофобии Булгакова, но упомянутый «черт» говорит о том, что Бродский не до конца отдавал себе отчет в том, что жил Михаил Афанасьевич во времена дьявольские, в годы пришествия Сатаны. Раскрашивая Воланда в разные цвета, он, тем самым, пробовал спастись от ужаса ада на земле, уйти от абсолютной власти большевицкого сатанизма.

В любом случае, М. Булгаков, угодив читателям, не угодил писателям и философам, причем совершенно разным по интеллекту, уму и таланту.

ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ рассказ


     
                                      
 Они арендовали  жилье в грязном районе Бат-Яма, заселенном шумной и подозрительной публикой. Им понравилось, что квартира находилась на первом этаже. У Зои очень болели колени. Что-то им еще понравилось, они уже не помнили что…. В любом случае, Древины оказались именно в этой точке Израиля, а не в каком-то другом месте.
 Однажды, месяца через четыре после приезда, в жуткий хамсин, они сидели  потные на потертом диване перед телевизором и под жужжание бесполезного вентилятора смотрели документальный фильм о России. И вдруг на экране замелькали кадры их родного города, города, которому они отдали лучшие годы своей жизни: сорок лет несли школьникам доброе, светлое и вечное - родную литературу и язык.
 За окном, прикрыть которое было невозможно, оглушительно гремела протяжная, дикая музыка, кто-то на улице истошно орал на чужом, непонятном языке - и Древин вдруг заплакал, заплакал навзрыд, наверно в первый раз в своей спокойной и, в общем-то, благополучном жизни. Он рыдал, сорвав очки и лихорадочно шаря по карманам в поисках платка, а Зоя все старалась обнять его седую голову, погладить и утешить мужа. 
-          Черный день! - вдруг выпалил, глотая слезы, Древин. - Черный день!

 Они студентами познакомились, на третьем курсе. Матвею понравилась Зоя, а Зое понравился Матвей. Они не стали долго хороводиться и через месяц после знакомства зарегистрировали свой брак в ЗАГСе. Состоялось что-то вроде бедной, комсомольской свадьбы - и Древины стали жить вместе за платяным шкафом в общежитии. Случилось это в 5б году, когда вся России надеялась на лучшее. Хрущев разоблачил культ личности и начал строить дома для простых людей, а не только для начальства.
 Так получилось, что после защиты дипломов  Матвея и Зою определили на работу в большой и промышленный подмосковный город. Там они и стали учительствовать в одной школе.
 Молодожены очень любили свой предмет - литературу и неплохо ее знали. В те годы уже начали пробиваться робкие ростки диссидентского движения. Древины тайком, самиздатовскую копию, читали "Доктора Живаго", спорили о романе Дудинцева и мечтали о том времени, когда у них появится возможность и ученикам своим рассказывать об этих книгах.
 Первый год молодые педагоги прожили на съемной квартире, но скоро им предоставили жилье в новом четырехэтажном, блочном доме. Это была огромная радость. Своя квартира! Комната в 18 квадратных метров, ванная, совмещенная с туалетом, и кухня с небольшой прихожей! Их дворец находился на четвертом этаже, и вид вокруг на окрестные леса открывался прекрасный.
 Древины были молоды, отсутствие лифта их не смущало. Они придумали свой персональный подъемник. Матвей устроил на подоконнике лебедку, и тяжелые вещи они поднимали с помощью троса, корзины и коловорота.
 Надо сказать, что Древин любил не только литературу, но и разный, ручной труд. Он мог смастерить все, что угодно, даже мебель, и талантом своим очень радовал жену- Зою.
 Потом у них родился ребенок - мальчик. Снова была большая радость. И жизнь Древиным казалась наполненной смыслом, гармонией и справедливостью.
 Вокруг них жили такие же бедные люди, как и они, а потому бедность казалась нормой и, будто бы, не была таковой.
  В шестидесятом году Древины купили телевизор, но на экране никакой другой жизни они не увидели. Точно такие же люди, как и они, радовались, пели, любили друг друга, спорили из-за производственных показателей и отправлялись на стройки очередной "пятилетки".
 Ребенка Древины назвали Ефимом в честь отца Матвея, погибшего в сорок втором году под городом Ростов. Матвею и Зое очень хотелось родить девочку, но как-то не получалось у них это. В остальном  все в их семействе ладилось. Ссоры случались редко. Молодые продолжали любить друг друга, а потому быстро находили пути к примирению.
  Педагогами они были талантливыми, дети их любили, и в школу Древины ходили, как на праздник.
 Иногда они позволяли себе некоторое вольнодумство, упоминали фамилии Мандельштама, Цветаевой или Ахматовой. И даже декламировали на уроках стихи этих поэтов.
 В конце шестидесятых годов Древины осмелились на неслыханную дерзость. Они чудом, и с большими приключениями, достали серо-голубенький номер журнала "Москва" и стали читать своим старшеклассникам роман Булгакова "Мастер и Маргарита", чем невероятно напугали добрейшего директора школа Ивана Павловича Зеленского. Пришлось чтение прервать, но дело было сделано. Древины заразили своих детей любовью к Булгакову, и сами они стали фанатиками его творчества.
 В общем, жили Древины духовными интересами, часто посещая московские музеи, театры и консерваторию. На материальную сторону своей жизни они обращали мало внимания, полагая, что аскетизм, кристальная честность и бескорыстие - высшая добродетель человека. И Зоя, и Матвей были уверены: счастлив бывает только тот, кто умеет довольствоваться тем, что имеет.
 В годы армейской службы, еще до института, Матвей вступил в  КПСС, а Зоя так и осталась беспартийной, хотя ей и предлагали примкнуть к  рядам строителей коммунизма.
 Необходимо отметить, что Матвей Древин был евреем, а Зоя носила титульную национальность, но разговоров на эту тему у них не было никогда. Оба, и Зоя и Матвей, были просто советскими людьми, и упоминание национальности в разных документах считали пережитком былых и недобрых времен.
  Свое же время они считали добрым и умным, а очевидные недостатки политической системы и быта легко устранимыми в ходе промышленного и социального прогресса СССР - передовой страны, завоевавшей Космос и освоившей целину.
  Как и большинство соседей Древины жили от получки до получки. Иногда им удавалось скопить некоторую сумму - и тогда покупалось что-нибудь из одежды, обувь, велосипед сыну и так далее.
 Родители Зои и Матвея жили обособленно. Зоины - в провинциальном городишке под Тамбовом, а мама Матвея после войны снова вышла замуж за состоятельного человека, какого-то начальника. Отчим не понравился Матвею. Он рано ушел из дома, стал работать на заводе, потом армия, институт… Древин изредка навещал мать и свою сводную сестру, но делал это, как бы, по принуждению. В глубине души не мог Матвей простить матери измены погибшему мужу, его отцу. Он плохо помнил этого человека, но боготворил его и считал настоящим героем.
 Только однажды мать Древина посетила скромную квартиру сына. Две ночи она спала на раскладушке, и два дня молча наблюдала за жизнью семьи Матвея, но перед ее отъездом состоялся не очень приятный разговор.
 Ребенок заснул, просмотрев передачу "Спокойной ночи малыши", а взрослые сидели на тесной кухне, и пили чай.
-          Нельзя так жить, - вдруг сказала мама Матвея.
-          Вот интересно, - нахмурился сын. - И что тебе не понравилось?
-          Мне все понравилось, - сказала мама Матвея. - Только нельзя жить так. Нельзя тратить все деньги. Необходимо откладывать на черный день.
 Зоя улыбнулась такой простоте и наивности свекрови, а Матвей рассмеялся.
-          Мама, дорогая, - сказал он. - Ты о чем? Какой такой "черный день". Если война, от атомной бомбы никакие деньги не спасут, а при мире мы и так не пропадем. Нам много не надо. Правда, Зоя?
-          Состаримся - пенсию дадут, - сказала верная жена Матвея Древина. - Нам хватит.
-          Черный день, - поднявшись, вздохнула гостья. - Вы дети, хоть у вас и есть  свой ребенок.  Черный день всегда стоит за спиной человека, и приходит он незвано.
-          И что ты нам советуешь? - возмутился Матвей. - Фарцевать, спекулировать валютой, покупать брильянты? - он произнес последнее слово с нескрываемым отвращением.
-          Это ваши проблемы, что делать, - пожала плечами мама Матвея, но черный день придет обязательно, и тогда вы вспомните мои слова.
  Потом она уехали, заказав такси по телефону, а через год умерла скоропостижно от болезни сердца. Матвей был на похоронах. Он по-прежнему не мог примириться с отчимом. Его тронуло неподдельное горе этого человека, но и на этот раз между ними не проскочила искра контакта.
 Отчим хотел вручить Матвею три тысячи рублей (по тем временам большие деньги). Он сказал, что делает это по завещанию мамы Матвея, но Древин отказался от денег, и даже оскорбительно намекнул, что  предпочитает честно заработанные рубли сомнительным тысячам. Отчим не стал спорить и доказывать чистоту происхождения денег. Он просто спрятал их в ящик письменного стола и повернул ключ в замке.
 На этом они и расстались.
 Потом время  незаметно ускорилось, и Древины стали людьми пожилыми. Это случилось как-то неожиданно. Вот были люди молоды и вдруг - старость.
  Сын их, Ефим, окончив школу, поступил в Московский университет на Ленинских горах, защитил диплом с отличием, был оставлен в аспирантуре, до срока защитил диссертацию и принят на работу в крупный центр по разработке космических технологий.
 Древины очень гордились своим сыном. Только и печалились постоянно, что Ефим очень занят, и видят они его крайне редко. Здесь необходимо признаться:  и прежде сын рос необщительным и даже угрюмым сверх меры ребенком, любил одиночество, и никогда особенно не ценил родительский очаг и ласку.
 А Древины, по-прежнему, любили друг друга. Их авторитет в школе был высок, Матвей даже опубликовал небольшую книжку по вопросам воспитания, и его, после публикации, дважды приглашали на Центральное Телевидение в передачу о педагогике.
 Супруги  были сравнительно здоровы и после шестидесяти лет даже не думали уходить на пенсию.
  Жизнь, тем временем, раскручивалась по невиданной спирали. Казалось, сбывались их самые смелые мечты. Началась перестройка, заговорили о плюрализме, свободе слова и печати. Толстые литературные журналы начали публиковать фантастические по смелости, ранее совершенно закрытые цензурой тексты.
 Зое и Матвею казалось, что поток великой литературы не иссякнет никогда. В эйфории свободы, в книжном изобилии, они  как-то не сразу заметили, что опустели полки магазинов и возникли серьезные проблемы с заполнением небольшого холодильника "Саратов". Впрочем, они никогда не баловали себя деликатесами, излишествами разными, и теперь не очень горевали, отправляясь на "охоту" за костью со следами мяса или десятком яиц.
 В 91 году ушел на пенсию прежний директор школы, а новый и молодой решил устроить некое коммерческое заведение и назвал его "лицеем". Места в этом "Лицее" Древиным не нашлось, да им, если честно, и не понравились новые веяния, и платная система преподавания.
 Первое время пенсию им платили исправно, потом начались перебои, и Древины поняли, наконец, что такое настоящая нищета. В магазинах появились продукты, по телевизору показывали роскошь иноземной жизни, а они питались одной лапшой и картошкой, поджаренной на подсолнечном масле.
 Да и книжный поток как-то вдруг иссяк. Оказалось, что замечательных, некогда запретных произведений не так уж много, и толстые журналы уже не радовали Древиных так, как прежде. Да и денег на внезапно подорожавшую подписку у них не было. Даже в Москву они перестали ездить. Билеты на электричку и в театр стали предметом роскоши. Износились купленные давно вещи. И в дождливый, осенний день Зоя поняла, что ей не в чем выйти из дома.
 Матвей сделал попытку найти работу, уроки, но работы не было и для молодых. Они обратились к сыну за единовременной помощью, но Ефим  в это время был за границей. Он преподавал в каком-то университете на севере Европы. На письмо ответила его жена. Она написала, что ждет ребенка, денег лишних у нее нет, и старикам придется рассчитывать только на самих себя.
 Однажды к ним в гости пришел старый директор Иван Павлович Зеленский. Он сказал, что теперь навещает только  тех, у кого есть лифт и кто живет на первых этажах, но к Древиным он забрался на четвертый, потому что увидел однажды у магазина Матвея и понял, что его бывшим коллегам и друзьям совсем худо.
 Иван Павлович сказал Древиным, что им нужно срочно ехать в Израиль, используя национальность Матвея, а иного выхода у них нет.
-          Сейчас, - сказал он. - Все едут за границу, кто может, потому что новой России не нужны дети и старики. Ей вообще не нужны больше люди, а нужны только полезные ископаемые, которые можно продать и на эти деньги содержать кремлевский двор и придворных жуликов.
 Древин спросил у старого директора, почему так получилось, но директор только пожал плечами, и положил на стол конверт.
 - Вот, - сказал он. - Там немного денег. Вам хватит, чтобы уехать.
-  Нет, нет и нет! - запротестовал честный Древин.
-  Да, да, да, - сказал, тяжело поднимаясь, старик. - Это долг. Там старикам дают хорошую пенсию. Вернете.

 И они уехали, захватив с собой жалкий скарб и два десятка самых любимых книг.  И вот теперь Матвей Древин рыдал на плече у верной жены - Зои. Холодильник их был полон, причитающиеся  деньги старики получили, и  пособие ежемесячное пополняло их бюджет, да к тому же им удалось за 7 тысяч долларов продать свою квартирку в Подмосковье. И эти деньги были с ними, и, тем не менее, старики были глубоко несчастны в Израиле. Все вокруг им казалось чуждым, враждебным, опасным.
 Тот мир предал их, а новый не принял. И, как им казалось, не мог принять.
-          За что, - говорил Матвей Древин. - Мы честно работали. Мы не воровали, не грабили, не мошенничали. Мы учили наших ребят только хорошему: доброму и светлому их учили. Что случилось? В чем наша вина?
-          Наверно, в этом, - отвечала Зоя. - Мы не так жили и не тому учили наших школьников. Им, наверно, теперь также трудно, как и нам. Они тоже бедны, потому что пришло время, когда честность и достоинство не нужны людям.
-          Но почему? - вопрошал Древин. - Разве Пушкин, Толстой и Чехов зря писали свои книги. И Булгаков зря спасал своего Мастера и самого себя?
-          Наверно, зря, - говорила Зоя. - Что-то было не так в том нашем мире.
-          А в каком мире все  т а к? - спрашивал Матвей.
-          Этого я не знаю.
  Древины записались в русскую библиотеку, но, как ни странно, посетили ее зал всего лишь дважды, а потом и вовсе перестали туда ходить. Книги, привезенные с собой, были читаны неоднократно. Телевизор - это изобретение человеческого гения стало их окном в мир. В мир, который они оставили.
 Старики жили делами России, думали о России, спорили о России. Иногда им начинало казаться, что они и не уезжали никуда, а жили все там же, только с четвертого этажа перебрались на первый.
 Однажды, вечером, у телевизора, они вдруг стали спорить о будущем правительстве Российской Федерации. Матвей называл одни фамилии, а Зоя - другие. Супруги внезапно перешли на крик и набросились друг на друга с непривычной и необычной злобой.
-          Господи! - замолчав вдруг, тихо сказала Зоя. - Мотя, что с нами происходит. Если мы потеряем друг друга, мы потеряем все. Тогда и жить не надо.
 Они обнялись, но память о той ссоре занозой застряла в сердцах Древиных. И сердца их теперь болезненно ныли от страха и предчувствия новых размолвок.
 И тут случилось непредвиденное: их телевизор сломался. Срок гарантии не истек. Старики отвезли свой аппарат в мастерскую - и вернулись в опустевший дом.
 По привычке сели на диван, как раз напротив исчезнувшего экрана и молча уставились в пустоту.
-          Знаешь, - наконец, сказал Матвей Древин. - Страшно сознавать, что жизнь прожита зря.
-          Глупости, - сказала Зоя. - У нас есть сын. Он большой ученый. И придумает что-нибудь замечательное  для людей.
-          Еще одну атомную бомбу, - сказал Древин. - Или газ, способный убить все живое на земле … А, может быть, способ, как из одной яйцеклетки вырастить сразу полк солдат в касках и с оружием … Слушай, давай разом кончим это. Устал я жить, честное слово. Пойдем на море, возьмемся за руки и уйдем в воду. Вот и все.
-          Идем, - просто согласилась Зоя.

  Уже стемнело, когда они добрались до пляжа.
-          Я думаю не нужно раздеваться, - сказал Древин.
-          Конечно, - ответила Зоя. - Мы что - купаться пришли? Давай только посидим немного.
 И они сели на песок у самой кромки моря. Чуть слышно шелестел накат волн, вдали, в море, мерцали огни, а со стороны набережной слышались приглушенные звуки восточной мелодии.
-          Ну, пошли! - поднялся Древин.
-          Идем, - сказала Зоя.
Они не заметили этого человека во всем черном и в шляпе. Он стоял спиной к ним. Между ними и морем. Он стоял неподвижно, сгорбившись.
-          Откуда он взялся? - раздраженно прошептал Древин.
-          Не знаю, - отозвалась Зоя.
Матвей опять сел на песок.
-          Подождем, пока уйдет, - сказал он.
Они ждали пять минут, десять, ждали час… Человек в черном не уходил. Он, казалось, застыл в одной позе и на одном месте. 
-          Знаешь, - тихо сказала Зоя. - Мне не нравится все это. Давай утопимся завтра - без этого страшного человека. Он наверняка броситься нас спасать. А нам не нужны спасатели.
-          Хорошо, - согласился Матвей, и они направились обратно, к набережной.
Шагов через сорок Древин невольно обернулся, но никого не увидел у кромки волн. Пляж был пуст.

 Эту историю рассказали мне сами Древины. Они так и не решились утопиться. Постепенно начали привыкать к новой жизни. Матвей даже устроился на работу по уборке, а Зоя нашла добрую подругу: такую же учительницу литературы из Вологды.

 Телевизор старики смотрят гораздо реже, а вот к морю прогуливаются чаще, особенно после заката. Сидят там, у воды, на теплом песке, под высокими звездами и ждут чего-то. Наверно, того человека во всем черном. Но он ни разу больше не появлялся на пляже города Бат- Яма. Видимо, не было в том нужды.

ИМПЕРИЯ СТРАХА

Мария Эйсмонт 

Страх и сопротивление страху


О том, что чем больше свободы мы отдадим, тем больше они заберут
08_01.jpg
иллюстрация: Frankie Gamuart


*По данным Балтийского информационного агентства baltinfo.ru, Анну Шароградскую задержали на пути в США за то, что «она не задекларировала носители информации (флешки)», хотя закон такого декларирования не требует. Ее отпустили домой через семь часов, после того как об инциденте сообщили СМИ и социальные сети.
Директора Института региональной прессы 73-летнюю Анну Шароградскую задержали в прошлый четверг, 5 июня, в аэропорту Пулково: не дали вылететь в США, отобрали флешки и айпэд, долго не пускали адвоката и отказывались даже объяснить, в чем проблема*. Эта весть из Северной столицы пришла всего через два дня после того, как правоохранители обнаружили нового обвиняемого по «Болотному делу»: Олег Мельников был задержан, допрошен и отпущен под подписку о невыезде. За неделю до этого в камеру отправился еще один «болотник», Дмитрий Ишевский. За день до ареста Ишевского в Москве задержали и допросили в Петербурге — по тому же делу «о массовых беспорядках 6 мая 2012 года» — Полину Стронгину: ее отпустили под подписку о невыезде.

Задержания и допросы стали привычной частью новостной картины дня. И если кому-то накануне нового 2014 года показалось, что амнистия известных политических заключенных — начало оттепели, то сейчас они наверняка уже поняли, что сильно ошиблись.

Вместе с ощущением беспомощности и уязвимости в общество пришел и страх, причем его жертвами стали в том числе и те, кто не помнит совка с его политзеками, показательными покаяниями и многолетними лагерными сроками, — люди, родившиеся на закате или после распада СССР.

На новом витке

На прошлой неделе я спросила читателей своей странички в Facebook: боятся ли лично они и/или люди из их ближайшего окружения высказывать мнение или распространять чужое, отличное от официального? Вот некоторые ответы:

«Моему племяннику 11 лет, и как-то он услышал «те самые разговоры на кухне» между мной и мамой. Мы немедленно ему велели, чтобы он в школе об этом помалкивал. На полном серьезе».

«Мы вчера, когда встречали Полину (Полина Стронгина) из Центра «Э», поняли, что появился неприятный внутренний страх — страх признаться, что ты был на Болотной. И я ловлю себя на мысли: слава богу, 6 мая 2012 года я была на Кипре и в паспорте все визы есть».

«Накануне одного из митингов мне в личку написал знакомый, с которым мы очень давно не общались. Про неизбежность революции и прочее. Я поймала себя на том, что боюсь с ним это обсуждать, потому что у меня нет уверенности, что его аккаунт не взломали или что он сам не просто так вот мне все это пишет».

«Я боялась сказать зятю, что собираюсь уехать из страны. Мне кажется, он способен на такое — куда-нибудь заявить. Остальным родственникам говорила честно и открыто — уезжаю. Билет купила 6 марта — в день, когда Крым попросился в Россию».

ЧЕМПИОНАТ МИРА НА ГРАНИ СРЫВА


Сотрудники аэропортов Бразилии объявили забастовку

Аэропорт Santos-Dumont в Рио-де-Жанейро
Аэропорт Santos-Dumont в Рио-де-ЖанейроФото: Flickr / Nuno Cardoso
Работники трех аэропортов Рио-де-Жанейро в четверг, 12 июня, объявили частичную 24-часовую забастовку, сегодня же в Бразилии начинается Чемпионат мира по футболу. Об этом сообщает BBC.
Бастующие пообещали прекратить 20% работ в аэропортах. Они требуют повышения зарплаты и бонус за работу во время чемпионата. Первый матч в Рио-де-Жанейро состоится в воскресенье между Аргентиной и Боснией и Герцеговиной, аэропорты города будут парализованы в одни из самых загруженных дней.
10 июня забастовку объявили работники метро в крупнейшем городе Бразилии Сан-Паулу.
В Бразилии протесты начались в июне 2013, примерно 200 тысяч человек требовали отменить проведение чемпионата мира в стране, потому что, по мнению недовольных, правительство слишком много тратило на подготовку к нему. Формальным поводом для начала массовых акций стало подорожание проезда на общественном транспорте на 7%, но недовольство переросло в возмущение социальной политикой государства в целом.

КРОВАВЫЙ СЛЕД СТАЛИНА

  Новый фильм об этой трагедии запрещен, и на экраны России не выйдет. 

 Сегодня на Кавказе день памяти погибших и жертв сталинской депортации - совершено непонятной жестокости "успешного менеджера". Жестокости, которая обрекла на смерть еще многих кавказцев, а также русских солдат и простых граждан, жертв террора, и за последние 20 лет. Кровавый диктатор даже после своей смерти продолжал убивать. Боюсь, что процесс этот далеко не завершен.

Депортация чеченцев и ингушей

С 23 февраля по 9 марта 1944 года в ходе операции "Чечевица", проведенной силами НКВД, НКГБ и "СМЕРШ" под общим руководством наркома внутренних дел Л.П. Берия, почти 500 тысяч чеченцев и ингушей были выселены с территории Чечено-Ингушской АССР в 

Обоснование депортации

Территория ЧИАССР практически не была под оккупацией, так что обвинить ее народы в прямом предательстве было непросто. Кроме того, депортация состоялась, когда вермахт уже был отброшен на сотни километров от Кавказа, и, следовательно, явилась не военной необходимостью, а откровенно карательным актом.
Решение депортировать чеченцев и ингушей Президиум Верховного Совета СССР мотивировал тем, что "в период Великой Отечественной войны, особенно во время действий немецко-фашистских войск на Кавказе, многие чеченцы и ингуши изменили Родине, переходили на сторону фашистских оккупантов, вступали в ряды диверсантов и разведчиков, забрасываемых немцами в тыл Красной Армии, создавали по указке немцев вооруженные банды для борьбы против советской власти, а также учитывая, что многие чеченцы и ингуши на протяжении ряда лет участвовали в вооруженных выступлениях против советской власти и в течение продолжительного времени, будучи не заняты честным трудом, совершают бандитские налеты на колхозы соседних областей, грабят и убивают советских людей". В частности, утверждалось существование массовой повстанческой организации "Объединенная партия кавказских братьев" под водительством Хасана Исраилова (Терлоева) и др.
В октябре 1943 года в республику для изучения ситуации ездил заместитель наркома, комиссар госбезопасности 2-го ранга Б.З.Кобулов. В докладной записке Л.П. Берии он писал: "Отношение чеченцев и ингушей к советской власти наглядно выразилось в дезертирстве и уклонении от призыва в ряды Красной Армии. При первой мобилизации в августе 1941 г. из 8000 человек, подлежащих призыву, дезертировало 719 человек. В октябре 1941 г. из 4733 человек 362 уклонились от призыва. В январе 1942 г. при формировании национальной дивизии удалось призвать лишь 50 процентов личного состава. В марте 1942 г. из 14576 человек дезертировало и уклонилось от службы 13 560 человек, которые перешли на нелегальное положение, ушли в горы и присоединились к бандам. В 1943 г. из 3000 добровольцев число дезертиров составило 1870 человек".
По данным Кобулова, в республике насчитывалось 38 сект, включавших свыше 20 тысяч человек. Это были в основном иерархически организованные мусульманские религиозные братства мюридов.
"Они ведут активную антисоветскую работу, укрывают бандитов, немецких парашютистов. При приближении линии фронта в августе-сентябре 1942 г. бросили работу и бежали 80 членов ВКП (б), в том числе 16 руководителей райкомов ВКП (б), 8 руководящих работников райисполкомов и 14 председателей колхозов", - писал Богдан Кобулов.

Операция "Чечевица" - подготовка

В ноябре 1943 года заместитель наркома внутренних дел В. Чернышев провел совещание с начальниками УНКВД Алтайского и Красноярского краев, Омской и Новосибирской областей. Он, в частности, обсуждал с ними вопросы, связанные с намечаемой операцией "Чечевица" — депортацией около 0,5 млн. вайнахов (чеченцев и ингушей). Ориентировочно намечалось в Алтайский край, Омскую область и Красноярский край переселить по 35-40 тысяч человек, в Новосибирскую обл. – 200 тыс. человек. Но эти регионы, видимо, сумели уклониться, и в плане, представленном Берии в середине декабря, дислокация была совершенно иной: горцев распределяли между областями Казахстана и Киргизии.
Для поддержания порядка в местах новых поселений намечалось открыть 145 районных и 375 поселковых спецкомендатур с 1358 сотрудниками. Был решен и вопрос о транспортных средствах. В целях обеспечения перевозок Наркомату путей СССР предписывалось с 23 января по 13 марта 1944 г. поставлять по 350 крытых вагонов, с 24 по 28 февраля – по 400 вагонов, с 4 по 13 марта – по 100 вагонов ежедневно. Всего формировалось 152 маршрута по 100 вагонов в каждом, а в целом 14 200 вагонов и 1 тыс. платформ. 4
29 января 1944 года нарком внутренних дел СССР Л.П. Берия утвердил "Инструкцию о порядке проведения выселения чеченцев и ингушей".
31 января 1944 года Государственный Комитет Обороны под председательством И.В. Сталина издал два постановления о депортации чеченцев и ингушей: № ПГКО-5073сс "О мероприятиях по размещению спецпереселенцев в пределах Казахской и Киргизской ССР" и № ПГКО-5074сс "О порядке принятия на Северном Кавказе скота и сельскохозяйственных продуктов".
17 февраля 1944 года Берия доложил Сталину, что на учет как подлежащие переселению взято 459 486 чел., включая проживающих во Владикавказе и Дагестане. В ходе первой массовой операции (фазы "первых эшелонов") должно было быть отправлено 310 620 чеченцев и 81 100 ингушей.
20 февраля 1944 года в Грозный для личного руководства операцией прибыл Л. Берия вместе с И. Серовым, Б. Кобуловым и С. Мамуловым. В операции были задействованы крупные силы — до 19 тыс. оперативных работников НКВД, НКГБ и "СМЕРШ" и около 100 тыс. офицеров и бойцов войск НКВД, стянутых со всей страны для участия в "учениях в горной местности". Операция была рассчитана на восемь дней.

Операция "Чечевица" - активная фаза

21 февраля Л.П. Берия издал приказ по НКВД № 00193 о депортации чеченцев и ингушей.
22 февраля Берия встретился с руководством республики и высшими духовными лидерами, предупредил их об операции, намеченной на раннее утро 23 февраля, и предложил провести необходимую работу среди населения. 5
Влияние духовных лидеров было огромным и сотрудничество их в данном вопросе признавалось крайне важным. "Как партийно-советским, так и духовным лицам, используемым нами, обещаны некоторые льготы по переселению (несколько будет увеличена норма разрешенных к вывозу вещей)", - сообщил Берия Сталину.
Операция "Чечевица" началась 23 февраля 1944 года в 02:00 по местному времени, когда по радио был передан кодовый сигнал "Пантера".
В шесть утра военные начали стучаться в дома и будить хозяев, давая им два часа на сборы. Затем их везли грузовиками к ближайшим железнодорожным станциям и грузили в "теплушки".
Разрешалось брать до 500 кг груза на семью, но фактически большую часть вещей пришлось оставить, поскольку в каждом вагоне должны были поместиться 45 человек со всем имуществом. "Спецпереселенцы" должны были сдать скот и зерно и получить взамен аналогичное количество от властей на новых местах жительства, но в большинстве случаев это правило не выполнялось.
За 23 февраля, первый день операции, было выселено 333 739 чел., из них 176 950 погружено в вагоны. К 1 марта было отправлено 478479 чел., из них 387 229 чеченцев и 91250 ингушей (было среди них и около 500 представителей других народов, в основном аварцев, выселенных по ошибке). Около 6 тыс. чеченцев из-за снега застряли в горах в Галанчжойском районе, операция там растянулась до 2 марта.
По официальным данным, в ходе операции были убиты 780 человек, арестовано 2016 "антисоветского элемента", изъято более 20 072 единицы огнестрельного оружия. Скрыться в горах сумели 6544 человека.
В конце 1980-х годов широкую огласку получила операция в высокогорном ауле Хайбах Галанчжойского (сейчас на территории Ачхой-Мартановского) района. 23 февраля в районе аула Хайбах пошел сильный снег, заваливший дороги и жители не могли спуститься с гор, чем срывали график депортации. Комиссар госбезопасности 3-го ранга Михаил Гвишиани приказал загнать людей - около 200 человек, по другим свидетельствам— 600–700 человек – в колхозную конюшню и сжечь. Тех, кто пытался вырваться, расстреливали из автоматов. Расстреляли и жителей окрестных хуторов. 6
Для расследования операции в этом районе были созданы две комиссии - в 1956 и 1990 года, однако уголовное дело так и не было доведено до конца. В официальном отчете руководившего операцией в этом районе комиссара госбезопасности 3-го ранга М.Гвишиани говорилось лишь о нескольких десятков убитых или умерших в пути.
Кроме того, согласно опубликованному фондом "Демократия" в сборнике документов "Сталинские депортации. 1928-1953", в одном из селений были убиты три человека, в том числе восьмилетний мальчик, в другом - "пять женщин-старух", в третьем - "по неуточненным данным" "самочинный расстрел больных и калек до 60 человек".
Отдельные работники наркомата госбезопасности сообщали о "ряде безобразных фактов нарушения революционной законности, самочинных расстрелах над оставшимися после переселения чеченками-старухами, больными, калеками, которые не могли следовать", но наказания никто не понес.
Последними — 29 февраля — родные места покидала национальная политическая элита ЧИ АССР: отдельными эшелоном ее отправили в Алма-Ату. Единственное послабление для элиты состояло в том, что ее везли в нормальных пассажирских вагонах и позволили взять больше вещей. Через несколько месяцев, летом 1944 года, нескольких духовных лидеров чеченцев вызвали в республику для того, чтобы они помогли уговорить боевиков и уклонившихся от депортации чеченцев прекратить сопротивление.
Всего, как следует из доклада начальника конвойных войск НКВД генерала Бочкова Берии, в 180 эшелонах по 65 вагонов в каждом было отправлено 493 269 человек (в среднем по 2740 человек на эшелон). В пути родились 56 младенцев и умерли 1272 человека, главным образом от простуды или обострения хронических болезней.
"В переполненных до предела "телячьих вагонах", без света и воды, почти месяц следовали мы к неизвестному месту назначения... - рассказывал заведующий отделом бывшего Северо-Осетинского обкома КПСС ингуш X. Арапиев. - Пошел гулять тиф. Лечения никакого, шла война... Во время коротких стоянок, на глухих безлюдных разъездах возле поезда в черном от паровозной копоти снегу хоронили умерших (уход от вагона дальше, чем на пять метров, грозил смертью на месте)..." 7
К 20 марта на место прибыли 491 748 депортированных чеченцев и ингушей.
В июле 1944 года Берия представил Сталину окончательную информацию: "Во исполнение постановления Государственного Комитета Обороны НКВД в феврале-марте 1944 г. было переселено на постоянное жительство в Казахскую и Киргизскую ССР 602.193 человека жителей Северного Кавказа, из них чеченцев и ингушей - 496.460 человек, карачаевцев - 68.327, балкарцев - 37.406 чел.".
Подавляющее большинство вайнахских переселенцев было направлено в Казахстан (239 768 чеченцев и 78470 ингушей) и Киргизию (70 097 чеченцев и 2278 ингушей). Районами сосредоточения чеченцев в Казахстане стали Акмолинская, Павлодарская, Северо-Казахстанская, Карагандинская, Восточно-Казахстанская, Семипалатинская и Алма-Атинская обл., а в Киргизии — Фрунзенская и Ошская. Сотни спецпоселенцев, работавших на родине в нефтяной промышленности, были направлены на месторождения в Гурьевской обл.
Указом от 8 марта 1944 года 714 участников депортации были награждены "за образцовое выполнение специальных заданий", в том числе боевыми орденами Суворова, Кутузова и Красного Знамени.
Однако депортация на этом не завершилась. До конца 1945 года ей подвергались чеченцы и ингуши, оставшиеся по различным причинам на территории республики, проживавшие в соседних областях и республиках, отбывавшие наказание в исправительных колониях и трудовых лагерях, расположенных на территории Европейской части РСФСР, мобилизованные в Красную Армию. По данным отдела спецпоселений МВД, среди возвратившихся с фронта спецпереселенцев Северного Кавказа насчитывалось 710 офицеров, 1696 сержантов, 6488 рядовых.
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..