пятница, 9 июня 2017 г.

"ЕВРЕИ ИСЧЕЗЛИ ИЗ ГОСРЕЕСТРА"

. О еврейском сословии можно говорить только с того момента, как государство формально выделило, признало это сословие – то есть с введения в паспорте графы «национальность». Необходимы два фактора – «признание» со стороны государства и самоидентификация. Так что наряду с еврейским были также выделены и татарское, и башкирское, и другие национальные сословия.
Почему вы говорите о советских нациях как о сословиях? Зачем эта «дополнительная» характеристика?– Сословная структура связана со справедливым – в понимании государства – распределением ресурсов или благ между сословиями, урегулированием отношений между ними. Многие национальные сословия, в том числе и евреи, имели свою административно-территориальную единицу, своё представительство в системе госвласти, как-то регулировалось место в системе распределения. Представители сословия осознавали свою общность.
Как бы вы описали еврейское сословие в СССР?– У каждого еврея было стремление «создать свою синагогу» либо прийти в нее. Вокруг евреев, занимавших какие-то статусные позиции, формировались еврейские коллективы, которые складывались ввиду обстоятельств или личной активности. Мне кажется, это была и форма выживания, и в то же время форма коллективной самоидентификации. С некоторым оттенком «криминальности».
В смысле?– Все понимали: это вроде как не то, что «можно делать» в данной ситуации, но, тем не менее, мы вот собираемся как евреи и будем говорить и рассуждать как евреи.
Что значит «как евреи»?– Это значит, как они себя сами воспринимали. Евреи ощущали некую свою чуждость окружающей среде. И вот эта локальность, в которой они собирались, была способом самоотождествления, самоидентификации. Я говорю о группах, которые, как правило, не имели религиозного характера, а носили такой этнический характер. Там же были разные евреи – и по «пятой графе», и «половинки», и «четвертушки» тоже входили в эти компании. И само присоединение к этим компаниям было актом самоидентификации. Были, конечно, и другие группы: и религиозные, и те, которые были ориентированы на эмиграцию в Израиль.
Кроме самоидентификации была ли все-таки у евреев какая-то своя социально-экономическая ниша? 
– Так она задавалась статусом еврейским, «пятой графой». Были вузы, в которые не принимали евреев ни на работу, ни на учебу. А были те, в которые принимали. Отношение было разное. Например, в КГБ евреев не брали, а в милицию брали.
Чем еврейский статус отличался от статуса других национальных сословий? – Да, в общем-то, ничем не отличался. Особенность была в том, что, как я уже говорил, евреи тянулись друг к другу и образовывали группы. В результате концентрация евреев в определенных точках государства превосходила статистическую норму. Была, к примеру, норма в 4% евреев, а в каком-то мединституте их было 8% или 10%. И это воспринималось государством как нарушение социальной справедливости. Ректора вызывали в обком и спрашивали: «Что ты у себя синагогу создал?»
Таким образом евреи как сословие сталкивались с антисемитизмом?– Нет. Это был социально-статистический вопрос, связанный с отчетными характеристиками. Тот государственный антисемитизм, который имел место при Сталине, с ним и закончился. Хотя, конечно, сохранилась и какая-то инерция, но в брежневские времена антисемитизма как института не было. Был антисионизм.
Вы не ставите знак равенства? – Нет. Это был вопрос отношения к Государству Израиль и его политике, не связанный с еврейством как сословием.
Где же грань? Как ее различали? – Да никак. При необходимости всех скопом записывали в сионисты. «Слушаешь радио», читаешь книжки, учишь иврит – значит, сионист.
Вы же сами принадлежали к еврейскому сословию?– Да, принадлежал по факту. Потому что была соответствующая запись в паспорте, но у меня не было еврейской самоидентификации. А с научной точки зрения я еврейством заинтересовался впервые минувшей осенью, когда поехал в Еврейскую автономную область.
Однако на вас как-то отражалась ваша сословная принадлежность?– Были ситуации, когда говорили: «Вот этого еврея на работу не брать».
В то же время это не способствовало появлению у вас еврейской самоидентификации? – Нет, не способствовало.
Зачастую именно такое отношение со стороны государства и сопутствующие ему ограничения заставили большое количество вполне ассимилированных евреев выехать в Израиль. Почему личные неприятности, связанные с принадлежностью к еврейскому сословию, не толкнули вас в эту среду?– Я, в общем, представлял себе эту среду. Я знаю, как там друг на друга «стучали». Как это всё было инфильтровано стукачами разного рода. И, может быть, поэтому она меня никогда не привлекала.
Как еврейское сословие трансформировалось после Перестройки и распада СССР? Что представляет собой еврейский типаж в современной России?– До середины 1980-х годов у евреев была очень ограниченная ниша: наука, образование, культура, советская торговля. Очень редко мастер-наладчик или инженер на конечной сборке – и все равно это рабочая элита. После середины 1980-х открылось множество новых ниш, связанных с разного рода промыслами. Например, некоторые наши известные миллиардеры «ломали» чеки в «Березке», «кидали» на обмене чеков. Ну, это промысел был такой. 
Потом появились возможности легализации кооперативов. Многие евреи превратили свои профессии в промыслы. К примеру: врачи начали заниматься частной практикой, ученые стали организовывать какие-то мелкие кооперативчики на базе своих разработок, чтобы коммерциализировать результаты своей деятельности, а преподаватели пошли в репетиторы. А многие в 90-е годы просто уехали в Израиль и США. В России в те годы было очень опасно. Меньше стало интеллигентных людей и больше стало евреев, потерявших свою интеллигентность. Сейчас, вероятно, можно говорить о финансовом или медийном промыслах, еще паре ниш с высокой рентой.
Отношение евреев к госслужбе за эти годы изменилось?– В общем-то, и при советской власти это было какое-то исключительное занятие. До середины 90-х годов евреи, наверное, массово шли в депутаты, в маленькие начальники, но этот роман кончился в конце 90-х. Думаю, в связи с тем, что «навар» был маленький, и многим показалось перспективнее уехать. А самое главное – после отмены графы «национальность» евреи перестали существовать в качестве сословия – исчезли из государственного реестра.
Однако в своих работах вы пишете о фактическом восстановлении в России сословной структуры. Евреи в ней присутствуют как сословие?– Ответ на этот вопрос не очевиден. Проявляются некие новые сословные черты, не связанные уже органично с советским еврейским сословием. Например, в Еврейской автономной области евреи – это сословие, группа людей, созданная государством для каких-то целей. Это титульная нация, и есть люди, которые определяют себя как евреи – они составляют властную прослойку, выделяются деньги на образование, культуру и так далее. Аналогично дают деньги и в других национальных образованиях. 
Еврейские организации, прописанные в Конституции или созданные при участии государства, признанные государством, тесно работающие с государством или как-то интегрированные в госсистему, – это, конечно, элемент сословной структуры, но незавершенной, потому что нет самоидентификации.
Как это нет? Многие евреи идентифицируют себя с теми или иными религиозными структурами, участвуют в их жизни или просто связаны с ними корпоративными интересами. – Пока евреи в России – потенциальное сословие.
Учитывая наличие нескольких крупных еврейских структур, совершенно отдельную ситуацию в ЕАО, можно сказать, что формируется сразу несколько еврейских сословий?– С точки зрения самоопределения – несколько. А с точки зрения государства – одно. Но в разных формах. А так… Ну, кого в Москве интересует, что ты еврей? Только е…тых (ударенных на голову – Прим. ред.) антисемитов?
Михаил Чернов

НЕОПИСУЕМЫЙ ВОСТОРГ ОТ ЖИРИНОВСКОГО

         Зря Иван Давыдов на Жирика набросился. Жестоко это. Болен человек.

Не такая уж простая задача — очистить слово «патриотизм» от плевков людей, перманентно пребывающих в состоянии восторга
Вдень рождения поэта Александра Пушкина президент Владимир Путин встретился со спикером Государственной думы Вячеславом Володиным. Стихов не читали, зато Путин предложил разработать текст присяги для принимающих гражданство: «У нас, когда люди в армию приходят, присягу произносят. Но когда человек вступает в гражданство нашей страны, то здесь тоже можно было бы подумать и взять опыт некоторых зарубежных государств, когда есть клятва, присяга, другой торжественный акт, которым человек подтверждает свое намерение стать гражданином нашей страны, соблюдать ее законы, традиции, уважать эти традиции, историю и так далее. Я бы просил вас вместе с депутатами подумать и на эту тему». Ничего, кстати, страшного в этом нет: государство живет ритуалами. Если, конечно, не задумываться о том, что в последнее время принято называть «традициями нашей страны». Но речь пока не о том.
На предложение вождя страны немедленно откликнулся вождь ЛДПР Владимир Жириновский. Простите за длинную цитату — текст того стоит, там высокая поэзия, заставляющая забыть про стилистические огрехи: «Вступая в гражданство России, я испытываю неописуемый восторг, что с сегодняшнего дня я гражданин самой великой страны на этой земле. И я никогда не предам тебя, Россия, никогда не пойду на поводу у твоих врагов и всегда буду гордиться, что я твой сын. И эти шесть букв — Россия — всегда будут жечь мое сердце самой пылкой любовью к моей великой Родине.
И пусть мертвым будет мой язык, если когда-либо я скажу хоть одно плохое слово о России
Я никогда не смогу изменить тебе. Моя любовь к тебе сильнее, чем любовь к самой любимой женщине, более святая, чем любовь к родителям. Я вечный твой сын, я всегда с тобой, моя Родина. И пусть будут прокляты все твои недруги и враги, Россия. Мы никогда не отдадим никому ни пяди нашей земли. Пусть задохнутся от злобы все, кто питают ненависть к России, а мы всегда будем гордиться и любить нашу великую страну. И пусть отсохнут мои руки и ноги, если я когда-либо перейду на сторону врага. И пусть мертвым будет мой язык, если когда-либо я скажу хоть одно плохое слово о России. Мне не нужны грязные деньги и посулы — я никогда ни на йоту не отступлю от интересов моего государства.
Главное для меня в моей жизни и для всей моей семьи — это территория России, это великая русская земля. Я никогда никому не позволю сдвинуть и на миллиметр пограничные столбы моей страны. Авантюристы и аферисты всех мастей, все ваши потуги напрасны, русские не сдаются, никого не боятся и никогда не продаются. И никогда никому не удастся нас свернуть с верного пути к величию Родины. Никто никогда нас не посмеет одурманить и подкупить. Никакие горлопаны-агитаторы не смогут погасить в нас любовь к России, и мы всегда с дрожью в голосе будем говорить: Россия, любимая Родина-мать, я твой верный сын до конца моих дней».
Утвердят, конечно, не стихотворение в прозе за авторством Жириновского В. В. Единороссы сочинят что-нибудь покороче и чуть более протокольное
Интересно и по-своему показательно, что наличия дочерей у России клятва не подразумевает. В ЛДПР, видимо, сомневаются, что женщина способна испытывать неописуемый восторг. Путин юрист и Жириновский юрист. Но Жириновский еще и поэт, Путин говорил про «намерение соблюдать законы», Жириновский — почти исключительно про любовь. Вот и мы давайте немного поговорим про любовь.
Если у Госдумы хватит времени, чтобы отвлечься от сочинения очередных запретов и таки утвердить текст присяги россиянина (хотя, конечно, хватит, раз сам президент велел, тут сомневаться не стоит), утвердят, конечно, не стихотворение в прозе за авторством Жириновского В. В. Единороссы сочинят что-нибудь покороче и чуть более протокольное. Но текст от ЛДПР важный и показательный. Хороший повод для серьезного разговора.
Наше время любит конкретику. О вещах отвлеченных рассуждать не модно. Современности подавай цифры — центнеры с гектара, тысячи снесенных домов, миллионы уничтоженных нашими ВКС штабов террористических группировок, украденные миллиарды… То же и с рассуждениями о будущем России (сразу оговорюсь, что я оптимист, верю, что оно, это будущее, есть, то есть смена режима неизбежна, а нынешний морок не вечен и не обязательно кончится катастрофой). Список задач на будущее понятен, хоть и необъятен. И это непростые задачи. Постановочный парламент превратить в парламент. Карательные органы — в правоохранительные. Разобрать машину государственной пропаганды. Отыскать где-то чиновников, которые не считают коррупцию основой государственного управления. Вернуть гражданам независимый суд (хотя слово «вернуть», возможно, и не очень сюда подходит). Права, кстати, гражданам тоже вернуть.
Неописуемый восторг — как слюна, которая хлещет из профессиональных любителей родины. Всю родину заплевали, да так, что говорить о ней сделалось неловко
Но за бесконечным перечнем конкретных дел теряется одна проблема, которая, видимо, касается слов. И которая, может быть, важнее всего прочего, хотя в это и непросто поверить в эпоху тяготения к конкретике.
Есть еще одно достижение в копилке у тех, кто нами сегодня правит. Они естественное человеческое чувство — любовь к родине — смогли сделать неприличным. Слово «патриотизм» превратили в стыдное. Текст присяги от Жириновского потому и процитирован целиком, что прекрасно иллюстрирует этот печальный тезис.
Теперь патриотизм — это набор жутких штампов. «Неописуемый восторг», «аферисты всех мастей», «пусть отсохнут мои руки и ноги», и что там еще у Владимира Вольфовича. Неописуемый восторг — как слюна, которая хлещет из профессиональных любителей родины. Всю родину заплевали, да так, что говорить о ней сделалось неловко. Их патриотизм — обязательное одобрение любых действий государства, включая самые гнусные. Обязательное раболепие перед начальством. Обязательное умиление перед военной мощью, возможно, мнимой, и демонстрация готовности своих и чужих людей губить ради демонстрации этой мощи. Лозунг «Можем повторить» вместе с мерзкой картиночкой, наклеенный на стекло иномарки. История, наша, страшная и прекрасная, но этой самой слюной восторга начищенная до такой степени, что в ней ничего не отражается, помимо сытых физиономий нынешних начальников. И так далее, и так далее, и так далее.
А что тут получится без любви? Только очередная какая-нибудь дрянь, пожалуй
Не случайно ведь текст присяги от ЛДПР почти неотличим от закадрового текста комедийной «Нашей Раши», скопированной, кстати сказать, с английского шоу «Маленькая Британия».
И кажется, стоит только сказать, что и ты — патриот и тебе твоя страна небезразлична, как немедленно окажешься в ряду прочих, брызжущих слюной неописуемого восторга и готовых языками полировать хозяйский сапожок. Будто и нет других вариантов для разговора о любви. А что тут получится без любви? Только очередная какая-нибудь дрянь, пожалуй.
А ведь все вроде бы так просто. В том и патриотизм, чтобы себе и согражданам желать нормальной человеческой жизни. Нормальной человеческой жизни, а не героической гибели неизвестно чего ради. Но не такая уж она и простая, первая среди прочих непростых, задача очистить слово «патриотизм» от плевков людей, перманентно пребывающих в состоянии неописуемого восторга.
Кстати, в тот же день, на радость Пушкину А. С. три депутата от ЛДПР предложили заменить гимн России на «Боже, царя храни» (текст которого сочинил Жуковский В. А., добрый приятель помянутого Пушкина). Однако в Совете Федерации депутатам разъяснили, что, за неимением царя, это едва ли возможно. Но, чтобы на печальной ноте не обрывать речь, вот что отмечу — это в копилку мыслей, должных вызывать немыслимый восторг, наверное. Мы ведь, видимо, единственная в мире страна, жители которой точно и достоверно, из первых уст знают, что бы стал делать их президент, окажись он с геем в душе на подводной лодке.

Учитесь противостоять учителям

«Из тебя ничего не выйдет!»: учитесь противостоять учителям

Мы доверяем им своих детей, привыкли считать их авторитетами, часто забывая, что они такие же люди, как и мы. Учителя тоже могут быть в плохом настроении, предвзяты, и в результате срывать свой гнев на наших детях, переходить границы. Именно поэтому важно быть адвокатом для своего ребенка, считает наш колумнист Алексей Беляков.
«Из тебя ничего не выйдет»: не позволяйте учителям калечить своих детей
Наверно, я произнесу самую антипедагогическую вещь в мире. Если вашего ребенка ругают в школе, никогда с ходу не принимайте сторону учителя. Не бросайтесь на своего ребенка за компанию с учителем, что бы он ни натворил. Не делает домашнее задание? Ой, страшное преступление, так делайте задание вместе. Хулиганил в классе? Ужас-ужас, но вообще ничего ужасного.
Настоящий ужас, когда над ребенком нависает грозный учитель и страшные родители. Он один. И спасения нет. Все его обвиняют. Даже у маньяков на суде всегда есть адвокаты, а тут стоит этот несчастный, который не выучил какой-то дурацкий стих, и мир превратился в ад. К черту! Вы – его единственный и главный адвокат.
Учителям не всегда есть дело до душевных вибраций, у них учебный процесс, проверка тетрадей, инспекторы из департамента образования, да еще своя семья. Если учитель ругает ребенка, вы не должны делать то же самое. Учительского гнева достаточно.
Не надо кричать на весь дом: «Кто из тебя вырастет, все пропало!» Ничего не пропало, если вы рядом, если говорите спокойно, доброжелательно, иронично. Ребенок уже пережил стресс, зачем растягивать «пытку»? Он уже не слушает вас, не понимает смысла пустых слов, он просто растерян и напуган.
Ваш ребенок – лучший в мире. И точка. Учителя приходят и уходят, ребенок всегда с вами
Ваш ребенок – лучший в мире. И точка. Учителя приходят и уходят, ребенок всегда с вами. Более того, иногда стоит охолонить самого педагога. Они люди нервные, сами себя не сдерживают порой, унижают наших детей. Я очень ценю педагогов, сам работал в школе, знаю этот дикий труд. Но знаю и другое, как они могут мучить и обижать, иногда без особого повода. Просто бесит учительницу чуть рассеянная девочка. Бесит загадочной улыбкой, смешными значками на куртке, красивыми густыми волосами. Все люди, все слабы.
У родителей зачастую первобытный страх перед учителями. Уж я насмотрелся на них на родительских собраниях. Самые раскованные и лихие мамаши превращаются в бледных овечек: «Вы нас извиниииите, мы больше не будеееем…» Но ведь учителя – вы удивитесь – тоже совершают педагогические ошибки. Иногда сознательно. А мамаша блеет, не возражает, учитель вовсе пускается во все тяжкие: никто ее не остановит. Вздор!
Вы, родители, и остановите. Приходите и говорите наедине с учителем: спокойно, деловито, строго. Каждой фразой давая понять: вы не отдадите свою деточку «на съедение». Учитель такое оценит. Перед ним не сумасбродная мамаша, а адвокат своего ребенка. Лучше всего, если вообще придет отец. Нефига отлынивать и говорить, что устал. Отцы действуют на училок благотворно.
Мой сын рос непростым мальчиком. Взрывным, капризным, упрямым. Сменил четыре школы. Когда его выгоняли из очередной (плохо учился, с математикой беда), директриса сердито нам с женой объясняла, какой он ужасный мальчик. Жена уговаривала его оставить – никак. Вышла в слезах. И тут я ей сказал: «Перестань! Кто нам эта тетка? Что нам эта школа? Забираем документы и хватит! Его все равно тут будут шпынять, зачем ему это надо?»
У ребенка в жизни будет еще столько проблем. Пока он с вами, вы должны оберегать его от мира. Да, ругать, сердиться, ворчать, но оберегать
Мне вдруг стало дико жалко своего сына. Запоздало жалко, ему было уже лет двенадцать. И до этого мы, родители, сами шпыняли его вслед за учителями. «Ты не знаешь таблицу умножения! Из тебя ничего не выйдет!» Мы были дураками. Мы должны были его защищать.
Ему сейчас уже 21, отличный парень, вовсю работает, нежно любит свою девушку, носит ее на руках. А детские обиды на родителей остались. Нет, у нас прекрасные отношения, он всегда готов помочь, потому что очень хороший человек. Но обиды – да, остались.
Он так и не выучил таблицу умножения, и что? Пропади пропадом это «семью семь». Защищать ребенка – вот вся простая математика, вот истинное «дважды два».
У него в жизни будет еще столько проблем. Пока он с вами, вы должны оберегать его от мира. Да, ругать, сердиться, ворчать, как без этого? Но оберегать. Потому что он лучший в мире. Нет, он не вырастет мерзавцем и эгоистом. Мерзавцы как раз вырастают, когда детей не любят. Когда кругом враги и маленький человек хитрит, юлит, приспосабливается к дурному миру.
В семье надо уметь ругать. Если один ругает, второй защищает. Что бы ребенок ни учудил
Да и в семье надо уметь ругать. Именно уметь. Я знал одну замечательную семью, родителей моего друга. Вообще они были люди шумные, просто как из итальянского кино. Сына ругали, и было за что: мальчик рассеянный, терял то куртки, то велосипеды. А это нищее советское время, разбрасываться куртками не стоило. Но у них было святое правило: если один ругает, второй защищает. Что бы сын ни учудил. Нет, во время конфликтов никто из родителей не подмигивал друг другу: «Давай, вставай на защиту!» Это происходило естественно.
В наших семьях на ребенка набрасываются дружно, скопом, безжалостно. Мама, папа, если есть бабушка – бабушка тоже. Покричать мы все любим, в этом есть странный болезненный кайф. Уродливая педагогика. Но ничего полезного из этого ада ребенок не вынесет.
Ему хочется спрятаться под диван и провести там всю жизнь. Хотя бы один защитник всегда должен быть, который обнимет ребенка и скажет остальным: «Хватит! Я с ним поговорю спокойно». Тогда мир для ребенка гармонизируется. Тогда вы и есть семья и ваш ребенок – лучший в мире. Всегда лучший.

РЕДЧАЙШИЕ ФОТО






1. Знаменитый дирижёр Артуро Тосканини с внучкой Соней Горовиц, дочерью пианиста Владимира Горовица и дочери дирижёра, Ванды Тосканини.

2. Серж Лифарь с пистолетом, из которого был убит Пушкин. Это была пара кленовых дуэльных пистолетов калибра 12 мм французской фирмы Le Page. 

3. Анри Матисс, рисующий голубей с натуры.

4. Чарли Чаплин и Анна Павлова. «Мы похожи с вами, Анна! – как-то сказал Чаплин. – Я – бродяга, Вы – сильфида. Кому мы нужны? Вот нас и гонят...». 

5.Джина Лоллобриджида проходит мимо английских рабочих. 1957 год

6. Художник Илья Глазунов рисует портрет Джины Лоллобриджиды. 1964 год /РИА Новости /

7. Фронтовые корреспонденты Михаил Шолохов, Евгений Петров и Александр Фадеев осматривают приборы, снятые с подбитого фашистского танка. 1941 год. Фото Георгия Петрусова /Фотохроника ТАСС 

8. Актер Алексей Баталов на своей машине. 18 января 1964 года. Фото Валентина Мастюкова /Фотохроника ТАСС/
Это фото интересно историей приобретения Баталовым машины. В 1953 году он вернулся из армии и ему приходилось ходить в армейской шинели: из доармейских костюмов он уже вырос, а денег, чтобы купить что-то новое, не было. Ахматова, которая жила в доме родителей Баталова на Ордынке, однажды получила большую сумму денег за переводы (что случалось нечасто) и всю её подарила Алексею, чтобы он купил себе приличный костюм. Брать деньги было неудобно, Алексей отказывался, но Ахматова настояла. Горячо поблагодарив, он поехал в комиссионку. Но по дороге ему попался автомобильный магазин. Внутри стояли новые машины, а на улице автомобилисты продавали подержанные. Алексей пригляделся к самой неказистой, «Москвичу-401». Без всякой надежды спросил, сколько стоит. Оказалось, что денег нужно ровно столько, сколько ему дала Ахматова… Плохо соображая от счастья, он их отдал, сел в машину и поехал домой. Пос
тавив «Москвич» во дворе, на негнущихся ногах он зашел в квартиру. Увидев Лешу без костюма, мама и Анна Андреевна вопросительно на него посмотрели. Леша сказал: «Знаете... я купил машину ...» Мать онемела, а Ахматова тут же, не переводя взгляда, сказала:
– По-моему, это прекрасно!
Потом на этой машине, которую нарекли «Аннушка», Баталов много раз возил Ахматову в область – оттуда она отправляла сыну в тюрьму посылки, которые из столицы слать запрещалось. На ней же Баталов вез крест на могилу Ахматовой, сделанный на Ленфильме по правилам без единого гвоздя.
9. Десятиклассница Ирина Алферова – участница конкурса красоты. Считается, что первый конкурс красоты в СССР прошел в 1988 году, однако в 1960-е в Новосибирске, в Академгородке, в кафе-клубе «Под интегралом» проходил конкурс «Мисс Интеграл». От его участниц требовались не столько выдающиеся внешние, сколько неплохие интеллектуальные данные. Для победы необходимо было участвовать в литературном конкурсе (сочинение стихов на заданные рифмы), художественном (рецензирование картин), танцевальном. Ирина Алферова на этом конкурсе завоевала титул «Мисс Пресса». 

Найдите Александра Галича на фото
Интересно, что председателем этого конкурса был Александр Галич, который приехал в Академгородок на первый официальный фестиваль авторской песни «Праздник самодеятельной песни» и за несколько часов до конкурса выступал на гала-концерте фестиваля. Говорят, что это было единственное публичное выступление Галича в СССР. 

10. Майя Плисецкая на охоте в подмосковном лесу.

11. Вот это настоящая встреча эпох! Американский актер, сценарист и режиссер Чарли Чаплин (в центре) и советский артист цирка Олег Попов (справа) в Венеции. 1967 год / РИА Новости / 

12. Михаил Козаков в роли заведующего буфетом Евгения Кисточкина и Евгений Евстигнеев в роли профессора Аброскина. 2 июня 1965 года. Фото Евгения Кассина /Фотохроника ТАСС/ 

13. Советский актер и кинорежиссер Никита Михалков и итальянский актер Марчелло Мастроянни. 13 июля 1987 года. Фото Анатолия Морковкина и Валерия Христофорова (Фотохроника ТАСС) 

14. . Брокер Российской товарно-сырьевой биржи Мария Шукшина, 1992 год

15. Президент Югославии Броз Тито везет Софи Лорен. 1969 год.

16. Единственная сохранившаяся детская фотография Аркадия Райкина. Рыбинск. 1920 год

17. Актриса Марлен Дитрих играет на музыкальной пиле. Этот инструмент практически умер после Второй мировой войны, а актриса была одной из немногих, кто умел на ней играть. 

18. Мирей Матье, Леонид Утесов и Никита Богословский. 1967 год. Фото Валентина Мастюкова /Фотохроника ТАСС/

ЖЕНЩИНЫ ФИЛИППА ДЖЕКСОНА

Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..