пятница, 26 июня 2015 г.

ТРОЙНОЙ УДАР ИГИЛ и МАКСИМ ШЕВЧЕНКО

М. 
МаМаксим Шевченко "Эхо Москвы" 25 июня. "Да и ваша фамилия вполне казачье-украинская. Поэтому тут трудно нам долго объяснять, что украинцы какие-то смертельные враги. Надо как-то очень выдумывать, там какие-то бандеровцы, какие-то сложные вещи. Потом нам никак не  объяснить, что Порошенко, Коломойский, Аваков и Саакашвили это украинцы, поскольку они не украинцы никакие, но они враги. Украинцев там никаких нет, а «Исламское государство» это универсальное пугало. Исламский терроризм. Это абсолютно то, что ощущается всеми чужим. Там назовешь какое-нибудь странное имя – Абдурахман абд-Махмуд. Например. И все уже боятся. Или скажут, организация какая-нибудь Ласкар-Тайба. И все боятся. И все ужасно, какие страшные слова. Арабские, не русские. Ужас, ужас, ужас. Паралич у общества. То есть это как бы очень простая вещь и абсолютно работающая".

 Настоящие враги инородцы - сообщил миллионам радиослушателей черносотенец и друг террористов Максим Шевченко., а вот ИГИЛ - "пугало".
И тут, как назло, "пугало" решило продемонстрировать свою силу

Тройной удар ИГ: теракты во Франции, Тунисе и Кувейте

время публикации: 18:14 | последнее обновление: 18:36блог версия для печати фото
Тройной удар ИГ: теракты во Франции, Тунисе и Кувейте
Тройной удар ИГ: теракты во Франции, Тунисе и Кувейте
Тройной удар ИГ: теракты во Франции, Тунисе и Кувейте
Министерство здравоохранения Туниса сообщило, что в результате теракта 26 июня в курортном городе Сусе погибли 28 человек и еще 36 получили ранения различной степени тяжести. Об этом передало информационное агентство ТАР.
Ответственность за этот теракт взяло на себя "Исламское государство". Эта же группировка заявила, что стоит за двумя другими терактами 26 июня - во французском Гренобле и в Кувейт-Сити. Ранее ИГ призвало своих сторонников активизировать террор в течение Рамадана.
МВД Туниса, в свою очередь, сообщило, что два террориста, вооруженные автоматами Калашникова, открыли огонь по людям на пляже перед отелем Riu Imperial Marhaba. Сотрудники сил безопасности застрелили одного из террористов, а второму удалось скрыться.
Известно, что среди жертв теракта есть иностранцы, но дополнительные данные все еще не опубликованы.
Тунисские власти разыскивают второго боевика. Сообщалось, что несколько человек были задержаны, причем полицейским приходилось защищать арестованных от разъяренной толпы.
Атакованный отель принадлежит испанской компании RIU Hotels & Resorts. Руководство принесло соболезнования в связи с терактом.
Теракт в Кувейте
В Кувейт-Сити террорист-смертник взорвал себя в шиитской мечети Имам Садик, в результате чего погибли, по меньшей мере, 25 человек, и еще 202 получили ранения различной степени тяжести, сообщило информационное агентство KUNA со ссылкой на МВД эмирата.
Этот теракт был совершен во время пятничной молитвы. ИГ сообщило, что смертником был террорист по имени Абу Сулейман аль-Мувахид.
Теракт во Франции
МВД Франции сообщило, что опознан террорист, напавший на завод Air Products под Греноблем. Им оказался Ясин Салхи, которого французская полиция подозревала в связях с террористическими и экстремистскими движениями. Он убил своего начальника, отрезал ему голову, нанес на нее надписи на арабском языке, а затем повесил на забор.
После этого террорист на машине ворвался на территорию завода. Он устроил взрыв газовых баллонов, в результате чего пострадали еще два человека. На заводе были найдены также два флага, один из них принадлежит ИГ.
Салхи арестован. По этому делу задержаны еще два человека, в том числе, его жена.
Из-за теракта президент Франции Франсуа Олланд прервал участие в саммите лидеров стран Европейского союза в Брюсселе

РУССКОЕ КИНО-ВЫШЕ НИЗКОЙ ЖИЗНИ

Русское кино — выше низкой жизни?

Стоп-кадр видео
Московский международный кинофестиваль подошел к финалу ни шатко ни валко. Еще до подведения итогов напрашивался любопытный вопрос: почему кинематографисты из других стран охотно исследуют простую современную жизнь своего общества — а их российские коллеги рвутся куда-то в облака, в "историю и сюр"?

По просмотру изрядной части конкурсной программы подмечаешь одну вещь. Среди зарубежных фильмов явно преобладает жанр "социальной драмы". Попытки анализа жизни граждан (преимущественно простых) данной страны и зарисовки на тему о том, что у этих людей болит и что не так у страны в целом. Национальных вариантов очень много, и разных.

Социальная драма по-казахски — блистательно-жуткий "Шлагбаум" Жасулана Пошанова. Въезд на стоянку, где в будке сидит бедный выходец из деревни и постоянно просыпает, не успевает открыть вовремя шлагбаум, потому что пашет на нескольких работах. А мимо него каждый день ездит на роскошной машине богатый парень, сынок нефтяного магната — и каждый раз этого беднягу "цукает" за сон на посту. Самого "мальчика-мажора", в свою очередь, "цукает" профессор экономики, приглашенный в местный университет из Англии.

Нервное напряжение в условиях вопиющего неравенства разряжается трагедией: доведенный до отчаяния ударами судьбы "стоянщик" зверски отколотил богатого хлыща — а тот сбегал за роскошным отцовским охотничьим ружьем и застрелил обидчика. От тюрьмы его папа "отмазал". (Любопытная деталь: вся казахская "аристократия" говорит по-русски, английский профессор — на ломаном русском, по-казахски общаются только бедняки).

Социальная драма по-болгарски — трогательные "Лузеры" Ивайло Христова. Выбор черно-белой ленты понятен и оправдан для показа жизни в глубокой некурортной провинции небогатой страны, где бесснежной южноевропейской зимой тусуются местные "рассерженные молодые люди", неуклюже взрослеют и неудачно самоутверждаются. Сюжет, знакомый до боли и вполне интернациональный, однако смотреть можно, и немножко болгарского перчика ощущается.

Социальная драма по-сербски — мрачновато-поэтичный "Анклав" Горана Радовановича. Даже та часть московской интеллигенции, что привыкла воспринимать югославский конфликт с "общеевропейской" точки зрения, вполне способна проникнуться горечью мельчайшего сербского анклава в Косово, откуда выдавливают последних сербов. И, в конце концов, выдавят их в Белград, но перед этим произойдет череда драматических событий.     

Социальная драма по-японски — по-своему пронзительный "Ан" Наоми Кавасэ. "Ан" — это фасолевая паста для дешевых сладостей. Неудачливый мелкий лавочник, который печет и продает эти сладости, берет на работу одинокую бабушку, умеющую эту пасту великолепно готовить (встает до восхода и каждую фасолинку промывает). Качество сладостей резко повышается, покупатели валом валят. И вдруг выясняется, что эта бабушка — прокаженная из лепрозория, где она вынужденно провела почти всю жизнь и была поваром.   

Трудно сказать, можно ли считать "социальной драмой по-ливански" фильм "Дорога" режиссера Рана Салема. Можно сказать, что это — восточная пытка зрителя: лента с ничтожным количеством фраз и таким же числом персонажей. Просто молодые супруги, вполне себе благополучные и вощеные, живут в Бейруте, где, судя по их угрюмым физиономиям, им чего-то упорно не хватает. Потом едут на огромном пикапе в деревню, в родовой домик, тоже весьма неплохой. По крайней мере, это пейзаж благополучной части Востока, где сегодня не стреляют.

"Палитра", таким образом, достаточно многоцветная. Вряд ли эти фильмы можно считать шедеврами. Жанр социальной драмы имеет, увы, свои недостатки: они слишком часто бывают скучноваты и затянуты. Все "нео" и прочие реалисты любят злоупотреблять терпением зрителя, навязывая ему свои длинноты (это не относится к "Шлагбауму" — одночасовой фильм, что называется, "натянут, как струна").

Ряд деталей в фильмах из разных стран очень похож. Горная дорога в "Анклаве" напоминает такую же в "Дороге". Бородка и лысина профессора в "Шлагбауме" — как у школьного директора в "Лузерах". Бродячая придорожная собака в "Дороге" очень похожа на свою "коллегу" в российской ленте "Милый Ханс, дорогой Петр".

Тут-то мы и переходим к родным пенатам. А что представила на конкурс наша страна? Представила она три фильма, причем всем трем режиссерам было явно тесно в унылой современной реальности.

Тот же "Милый Ханс, дорогой Петр" Александра Миндадзе получил известность еще до начала съемок, в позапрошлом году, когда министр культуры Владимир Мединский отказал этому проекту в финансировании. Посмотрев фильм, начинаешь понимать министра культуры.

Это история четырех немецких инженеров, работающих накануне войны на советском стекольном заводе в рамках непрочной дружбы СССР с Третьим Рейхом. Название картины обманчиво — лицо Петра там пару раз мелькнуло. Фильм именно про немцев, которых играют немецкие актеры. Трое мужчин и одна дама по-немецки профессиональны, упорны и заносчивы, как "гусаки". Не сказать, чтобы очень симпатичны — "германофильской" картину тоже не назовешь. 

Они приехали, чтобы помочь нам сварить лучшее в мире оптическое стекло. Почему-то у немецких спецов ничего не получается. И в критический момент наименее солидный из немцев по имени Ханс (вообще-то, по-русски привычнее Ганс), маленький, геббельсообразный, слегка юродивый — зачем-то бросается в кочегарку и начинает яростно швырять уголь в топку, чего делать категорически нельзя. А русский кочегар Петр пытается его оттащить, но почему-то не преуспевает в этом — может быть, он сомневается, а вдруг немцу лучше знать...

Наверху взрывается стекольная печь, гибнут два человека. Затем большую часть фильма занимает всякая тягомотина, никакого расследования мы не видим, никакие НКВДшники не мелькают. Под конец оказывается, что коллеги Ханса, изучив осколки взорвавшегося, нашли разгадку и сделали великолепную оптику для прицелов — себе и нам.

В финале начинается война, и уже не юродивый, а посвежевший и подтянутый, в офицерской форме вермахта и очень довольный своей новой ролью Ханс приходит с войсками в те же места. И рыжая русская парикмахерша, которая неуклюже флиртовала с ним, теперь его бреет. Как раз в момент, когда возникает сильное подозрение, что сейчас она его саданет бритвой по горлу, фильм кончается.

Русские в этом фильме — все чисто на периферии. Правда, атмосфера общества, живущего бедно и под жесточайшим контролем, передана убедительно. Может быть и такая история, — но с какой стати государство должно было давать деньги на такое кино, совершенно непонятно.

Вторая отечественная картина, "Арвентур", вообще являет собою поразительный гибрид кино и живописи. Ее создатель, режиссер и художница Ирина Евтеева, пользуется колоссальным авторитетом в очень узких кругах. В "смешанной анимационно-игровой манере" автор объединила две новеллы Александра Грина, не имеющие друг к другу никакого отношения, и, что называется, начав за здравие, кончила за упокой. Вначале еще есть какое-то действие, а ближе к концу уже одни неподвижные картины одна за другой.

Нет сомнений в том, что Евтеева необычайно одарена. Тем более, нет сомнений в том, что она затратила фантастические, подвижнические усилия на то, чтобы все это в одиночку прорисовать. Но трудно усомниться и в том, что ее фильм являет собою изощренное издевательство над 99% зрителей (куда более изощренное, чем "Дорога").  

Справедливости ради надо заметить, что на премьере "Арвентура" был аншлаг — поклонники у Евтеевой есть. Как сказал продюсер, "кинематограф рождался и умирает как аттракцион, а наше кино стоит особняком". О, да — таким особняком, что дальше некуда.

Третий фильм, "Орлеан" Андрея Прошкина по сценарию Юрия Арабова, гораздо ближе к социальной драме. Все же это очередной перепев на тему "Мастера и Маргариты", только теперь носитель сверхъестественной силы является в мелкий городишко и разбирается с его жителями, которые мелко, некрасиво и грязно живут. Если в свое время писателя Владимира Орлова называли "Булгаковым для бедных", то творение Прошкина и Арабова — это Булгаков совсем уже для нищих.

А теперь напрашивается вопрос: минуточку, а у нас, в нашей современности, ничего не болит? Наши киношники — сложнее или возвышеннее других, что им простой критический реализм нейдет? То, что такой вопрос имеет право быть заданным — и на него есть довольно простые ответы — подтвердили известные кинокритики.

Как напомнил кинокритик Антон Долин, социальная драма является во всем мире главным жанром кино, который не принадлежит к развлекательным. Это фильм, который рассказывает нам о переживаниях персонажей и имеет какую-то четкую социальную тему.

"Во всем мире такие фильмы смотрят — не только делают, но и смотрят, — рассказал Долин. — Там гражданскому обществу интересно видеть себя на экране. У нас социума как такового нет, как единого организма, склонного и способного к рефлексии. И художник как выразитель этой рефлексии у нас никому не нужен. Наша публика если и будет смотреть социальные драмы, то фильмы, снятые яркими режиссерами за границей. А про наше общество людям не интересно".

В России, по мнению Антона Долина, жанр социальной драмы умирает, не успев родиться. Хотя и исторический фильм Миндадзе, и сюрреалистический фильм Прошкина являются отражением наших социальных проблем.  

"Все эти притчи имени Миндадзе и какие-то другие странные вещи имени Арабова и Андрея Прошкина — это все страхи и та ловушка, в которой находится искусство", — считает главный редактор журнала "Искусство кино" Даниил Дондурей. По его мнению, художники в нашей стране по-прежнему боятся, что "им что-то можно, а что-то нельзя".

"Особенно там, где нужны большие деньги — в кинематографе, — подчеркнул Дондурей. — Это десятки миллионов рублей. И чтобы иметь доступ к этим деньгам, художники ищут ходы. Они вернулись к любимой эпохе Любимова, Эфроса и раннего Товстоногова. Эвфемизмы и очень художественные фиги в кармане. Это все от отсутствия права на прямое высказывание".

Леонид Смирнов
 Росбалт

Подробнее:http://www.rosbalt.ru/moscow/2015/06/26/1412803.html

ЧУДЕСНОЕ ПРЕОБРАЖЕНИЕ ЛИЦ



Подождите пока начнёт двигаться изображение и тогда получите море удовольствия!!!
Beautiful photo film of art photos that blend together, using Morphing
Titel music: Rebustango by Karpa - http://www.jaqverstappen.nl/
Morphingsite: https://www.facebook.com/Drakre52

ДОЧЬ ПУШКИНА - БЕСЁНОК ТАША


Дочь великого русского поэта не стала принцессой, но прожила жизнь, которой хватило бы на сюжет не одного романа. После ее смерти не осталось ни креста, ни плиты. Будто и не было ни слез, ни жизни, ни любви…
Натали Пушкина
 
Бесёнок Таша
Так называли в семье младшую дочь Пушкина — Наталию Александровну. Когда случилась трагедия на Чёрной речке, Наташе было всего 8 месяцев.
 
После несчастья Наталья Гончарова сразу же увезла детей из Петербурга в своё родовое имение в Калужской губернии. Там и росла Наташа, окружённая любовью и заботой родных. Из четверых детей она была самой непоседливой и озорной. Впрочем, девочка отличалась хорошими манерами, прекрасным знанием русского и французского и уже в 13 лет поражала окружающих красотой, которую запечатлел известный русский художник И. Макаров.
 
Когда её мать, Наталья Николаевна Гончарова, решилась вновь выйти замуж, Таше было уже 8 лет. Избранником Гончаровой стал командир лейб-гвардии Конного полка генерал-адъютант Пётр Петрович Ланской.
 
В день бракосочетания произошёл курьёз. Юный граф Николай Орлов из желания увидеть свадебное торжество своего командира забрался на колокольню церкви, в которой проходило венчание. Но хотя и пробрался он туда тихо, обнаружил себя, что называется, очень громко: задел за большой колокол. Раздался удар, и Орлов от испуга и растерянности не знал, как остановить предательский звон. Когда дело объяснилось, он, страшно сконфуженный, извинился перед новобрачными.
 
Время шло, Таша росла. Николай Орлов всё больше времени проводил в семье Ланских, особенно летом на даче в Стрельне. Постепенно дружеские чувства сменились обоюдной пылкой влюблённостью. Когда Таше исполнилось 16, а Николаю 24, влюблённый без памяти юноша сделал попытку посвататься. Но отец Николая, глава Третьего отделения граф А.Ф. Орлов (преемник Бенкендорфа), был категорически против этого брака. «Правда состояла в том, что лучезарная красавица Натали была для него всего лишь «дочерью какого-то сочинителя, убитого на дуэли», — писала Александра Ланская-Арапова, сестра Наталии Александровны. Пользуясь своим положением, вельможа-отец под благовидным предлогом отослал сына из России.
 
Из огня да в полымя
Наташа скрывала от посторонних глаз печаль, гложущую сердце. Младшая дочь поэта была горда и своенравна, характером — вся в отца. Ошеломительно скоро после растоптанного жара первой любви она выбрала себе в кавалеры игрока и повесу Михаила Дубельта. Это был сын начальника штаба корпуса жандармов генерала Дубельта, подчинённого... отца Николая Орлова. Как-то ей «везло» на чиновников Третьего отделения... Удивительное сходство с молодым Пушкиным и одновременно светящуюся красоту, доставшуюся от матери, подмечали в Наташе многие её современники.
 
«Дочь поэта Пушкина, высокого роста, чрезвычайно стройная, с великолепными плечами и замечательною белизною лица, сияла каким-то ослепительным блеском. Несмотря на малоправильные черты лица, напоминавшего африканский тип её знаменитого отца, она могла называться совершенною красавицей. И если прибавить к этой красоте ум и любезность, то можно легко представить, как Наталия Александровна была окружена на великосветских балах и как около неё увивалась вся щегольская молодёжь в Петербурге», — писал известный романист М.Н. Загоскин.
 
Подполковник Дубельт был в этой «свите» и мгновенно потерял голову. С отчаянья, в отместку Орловым, без особой любви — а впрочем, кто теперь знает? — Наташа приняла предложение руки и сердца Михаила Леонтьевича Дубельта. По свидетельству современников, Дубельт-младший славился невоздержанным нравом и пристрастием к картёжной игре. Но ни мать, ни горячо любивший Ташу отчим не смогли отговорить упрямую девчонку от этого союза. Они оттягивали согласие на брак почти год. С присущей ей резкостью и напором Натали-младшая укоряла мать, что та нарочно противится её счастью... И тем сломила сопротивление родных.
 
6 января 1853 года, накануне свадьбы, Наталья Николаевна Гончарова обреченно написала Петру Вяземскому: «Быстро перешла бесёнок Таша из детства в зрелый возраст, но делать нечего — судьбу не обойдёшь. Вот уже год борюсь с ней, наконец, покорилась воле Божьей и нетерпению Дубельта».
 
Между помолвленными не раз возникали недоразумения, заканчивавшиеся ссорами и размолвками. Но Дубельт, человек выдающегося ума и обладавший к тому же даром красноречия, клялся Таше в безумной любви. И она верила в его искренность. А зрелость возраста жениха (он на 13 лет был старше невесты) внушала надежду, что Михаил станет ей опытным наставником. Увы, чаяния эти не оправдались, хотя внешне всё складывалось блестяще. В феврале 1853 года состоялась свадьба.
 
Под покровом тёмной вуали
Как при жизни опальному поэту Пушкину общение с шефом корпуса жандармов Леонтием Дубельтом приносило огорчения и неприятности, так и его дочери построить семейное счастье с сыном Дубельта не удалось. Михаил, заядлый картёжник и мот, быстро проиграл в карты всё приданое жены — 28 тысяч рублей, с Наталией был груб, бешено ревновал, скандалил и бил её. И всё чащё Её превосходительство госпожа Дубельт выходила из дома в тёмной густой вуали и закрытом платье с длинными рукавами. Даже летом. Под покровами она скрывала синяки. На её прекрасном теле на всю жизнь остались следы шпор. В пьяной, бешеной ярости Дубельт тогда топтал жену ногами и кричал: «Вот для меня цена твоей красоты!» В такой тяжкой ситуации Наталия Александровна умудрилась родить и воспитать троих детей. Ей удавалось и содержать один из лучших домов в столице, и блистать на балах и раутах. Но слухи о семейных бесчинствах генерала Дубельта дошли до ушей императора Александра II, и 16 июля 1862 года Михаил Леонтьевич был внезапно отчислен из полка, отстранён от должности и отправлен в бессрочный отпуск.
 
В том же году, после девяти лет совместной жизни, Наталия Александровна с двумя старшими детьми приехала к тётушке, родной сестре своей матери. Та жила с мужем, австрийским бароном Фризенгофом, в словацком селении Бродзяны. В это время у Фризенгофов гостила и её мать, Наталья Николаевна. Туда же не замедлил явиться и Дубельт. Он заявил, что затевает бракоразводный процесс. Нынешнее положение Натали было безвыходным, будущность казалась беспросветной. Но она не унывала, её поддерживали необычайная твердость духа и сила воли.
 
Неисповедимы пути любви
Оставив детей на попечение матери и родственников, Наталия Александровна скрылась от Дубельта, уехав из Словакии. Молодая женщина производила настоящий фурор в любой стране, где бы ни появлялась, но молчало её сердце. Несколько лет прошли в бесконечных скитаниях: Швейцария, Италия, Австрия, Франция. Не было постоянного пристанища, дома, положение Наталии Александровны было на тот момент неопределенным и безрадостным. Наконец она осела в Германии.
 
...Когда это случилось, и как они встретились впервые? Десять лет назад принц Николай Вильгельм Нассауский, приехав в Россию на коронацию Александра II как представитель прусского королевского двора, увидел на балу двадцатилетнюю дочь Пушкина. Они не могли тогда оторвать друг от друга глаз и протанцевали всю ночь напролёт. И присутствие Дубельта, законного супруга, не остановило их. Даже разразившийся потом скандал не заставил Наталию пожалеть о головокружительном вальсе.
 
И вот, спустя годы, они встретились вновь. Николай Вильгельм попросил руки Наталии Александровны. Принц хотел жениться на разведённой женщине с тремя детьми! Не знатного рода, иностранке... 1 июля 1867 года в Лондоне они обвенчались. Ради своей любви принц отказался от прав на престол. Муж выхлопотал для супруги титул графини Меренберг — по названию крепости, являющейся родовым владением принцев Нассау, и они поселились в Висбадене.
 
Документы о разводе Наталия Александровна Дубельт получила только в 1868 году, будучи уже морганатической женой принца Нассауского. Новый брак Натали, в отличие от первого, был долгим и счастливым. Принц Николай Вильгельм, добродушный немец, обожал свою жену! Она родила ему сына и двух дочерей.
 
Принцессой она, конечно, не стала — брак был неравным и не давал ей прав на вступление в семейство герцогов Нассау. Но родственники мужа тепло приняли её (хотя и не сразу), и Наталия Александровна в своих новых владениях чувствовала себя легко и комфортно. Дворец, где они жили с принцем, её стараниями был превращён в музей. Натали окружала атмосфера любви и почитания.
 
Говоря о Наталии Александровне, все современники отмечали, что она унаследовала нрав отца — страстный, вспыльчивый и гордый. За словом в карман не лезла. И сейчас ещё в Висбадене ходят легенды о её острословии. В их дом были вхожи литераторы и музыканты, в галерее собрана богатая коллекция редких картин, садовые цветы знали прикосновение её рук. Она много читала почти на всех европейских языках, путешествовала, была отличной наездницей — это уже в породу Гончаровых.
 
Тургенева — на дуэль!
В истории литературы графиня Меренберг осталась как хранительница писем А.С. Пушкина к Гончаровой. Когда Наталия Александровна решилась опубликовать их, она обратилась за помощью к Тургеневу. Не от острой материальной нужды — её уже не было тогда, а из желания донести слог своего великого отца до других поколений.
 
Лучшего посредника, чем Иван Сергеевич, трудно было найти. Писатель почёл для себя за честь заняться изданием пушкинского наследия. «Это один из почётнейших фактов моей литературной карьеры, — говорил Тургенев. — В этих письмах так и бьёт струёй светлый и мужественный ум Пушкина, поражает прямота и верность его взглядов, меткость и невольная красивость выражения. Писанные со всей откровенностью семейных отношений, без поправок, оговорок и утаек, они тем яснее передают нам нравственный облик поэта». Иван Сергеевич искренне и сердечно благодарил графиню Меренберг за поступок, на «который она, конечно, решилась не без некоторого колебания», и выразил надежду, что «ту же благодарность почувствует и окажет ей общественное мнение».
 
Но когда в первых номерах «Вестника Европы» за 1878 год появились эти письма, на дочь поэта обрушилась вовсе не лавина признательности, а кипящая лава негодования. Даже родные братья Натали, Александр Александрович и Григорий Александрович Пушкины, не были на стороне сестры и... собирались вызвать Тургенева на дуэль за оскорбление чести семьи! Не будем забывать, что в XIX веке шкала моральных ценностей была совсем иной. Это сейчас мы не можем себе представить истории литературы без пушкинских писем, а тогда предание гласности интимной жизни поэта почли поступком вопиющим!
 
С оригиналами этих писем Наталия Александровна рассталась только в 1882 году, передав их на хранение в Румянцевский музей. Да и то не со всеми. Письма Пушкина к Натали Гончаровой, написанные им ещё до их венчания, так и остались у неё. Потом по наследству перешли к её дочери, графине Софии Торби (морганатической супруге Великого князя Михаила Романова). Когда зять Наталии Александровны продал бесценные письма Дягилеву, она пришла в сильнейшее негодование, но что-либо предпринимать было уже поздно... Относительно недавно письма Пушкина к Натали Гончаровой наконец-то попали в Румянцевский музей после долгих и мучительных переговоров.
 
Недоступность части пушкинских архивов, принадлежащих потомкам со стороны его младшей дочери, объясняется ещё и тем, что её внуки, правнуки и праправнуки породнились не только с родом Романовых, но и с английской правящей династией Виндзор. Прапраправнучка Александра Сергеевича, герцогиня Вестминстерская Натали, — крёстная мать принца Чарльза, сына царствующей королевы Елизаветы II.
 
История романа
В 2004 году вышла в свет книга Наталии Пушкиной-Меренберг «Вера Петровна. Петербургский роман». Откуда он появился и какова его история, рассказывает графиня Клотильда фон Ринтелен, передавшая рукопись своей прабабушки издательству: «В сороковые годы XX века мой отец, граф Георг фон Меренберг, получил из Аргентины пакет от своей тётки Ады, урождённой графини фон Меренберг. Мы так надеялись получить от богатой тётки из Южной Америки что-то ценное — и вот тебе на! В пакете оказались лишь листы старой бумаги, исписанные готическим шрифтом. Читать это никому не пришло в голову. «Наследство», такое незначительное, как мы тогда полагали, было кинуто за шкаф... В 1991 году я приехала в Петербург, стала изучать русский язык. И вот летом 2002 года случайно (а может, это была судьба?) мне в руки попался тот пакет с рукописью. Чем больше я вчитывалась, тем больше узнавала в героине Вере Наталию Александровну Пушкину, после замужества графиню фон Меренберг, свою прабабушку. Она описала свою жизнь, вновь пережив на страницах мучительную историю первой любви и драму своего первого брака». Стоит ли говорить, что эта рукопись, как и вышедшая впоследствии книга, стали настоящей сенсацией не только для пушкинистов.
 
Наталия Александровна Пушкина-Дубельт, графиня фон Меренберг, прожила долгую и яркую жизнь. Детей своих она учила говорить по-русски. И интерес к русским корням сохранился и у её далёких потомков.
 
Сиятельная графиня до конца своих дней отличалась ясностью ума, большим хладнокровием и непреклонностью нрава. Она не смогла простить Российскому юбилейному комитету по празднованию 100-летия Александра Пушкина того, что комитет сей не счел нужным пригласить её на открытие памятника поэту в Москве. Не смогла простить пренебрежения общества и не отдала Румянцевскому музею на хранение одиннадцать писем своего отца, оставив их у себя.
 
Узнав, что по законам княжества Нассау она не сможет после смерти покоиться рядом с телом любимого мужа, пожертвовавшего ради неё всем, графиня Меренберг велела развеять свой прах над его могилой в родовом склепе. Этот пункт своевольного завещания графини был исполнен её родными 10 марта 1913 года. Ни креста, ни венка, ни плиты после младшей дочери Пушкина не осталось. Остались лишь портреты и память.
 
В её апартаментах во дворце-музее в Висбадене всегда живые цветы. Есть во дворце и комната, где висит на стене в золочёной раме портрет её отца, Александра Сергеевича Пушкина. Напротив — по злой иронии судьбы — портрет другого родственника семьи, императора Николая I. Они смотрят друг на друга — два непримиримых современника, гений и его венценосный гонитель. И вспоминаются слова поэта: «Водились Пушкины с царями...»
 
Вот ведь судьба! Внучка Александра Сергеевича Пушкина София (дочь Наталии Александровны и Николая Вильгельма Нассауского) выбрала в мужья внука Николая I, то есть внука того самого человека, который намеренно и публично унижал её деда. Того, кто тайно любил жену Пушкина Натали Гончарову. Того, кто, пожалуй, единственный во всей России радовался смерти великого русского поэта...
 




Источник: http://ttp://www.liveinte...
Автор: Елена Степунина

БЫВАЛИ ДНИ ВЕСЕЛЫЕ


Загружено 06 Мар 2011 г.
Putin about PIDR, GAY, PIZDUN and PUPS. Uncensored!
В прямом эфире В.В.Путин знакомится с аббревиатурами новых полицейских структур, разъясняя, одновременно, смысл проводимых в силовом ведомстве реформ.

ИЗРАИЛЬ. НЕФТЬ ИЗ ПЛАСТИКОВЫХ БУТЫЛОК

Государственная компания министерства охраны окружающей среды в Рамат Ховев запустила линию по производству нефти из пластиковых отходов. 
Стоимость фабрики – 10 миллионов шекелей. Из одной тонны пластиковых отходов производится 600 кг нефти. В дело идут любые виды пластиковых отходов - пластиковые мешки, упаковки, игрушки, мебель, отходы сельского хозяйства. 
В Израиле ежедневно собирается 1500 тонн пластиковых отходов. Большая часть – 75% просто выкидывается на свалки. 
На заводе в Рамат Ховев происходит процесс "де-полимеризации" по окончании которого получается подобное нефти топливо. 
Глава компании, доктор Гилад Голуб говорит: "Согласно существующей практике, пластиковые отходы просто вывозятся на свалку, где они и останутся еще тысячи лет. Компания разработала уникальную технологию, аналогов которой нет в мире. Мы разлагаем пластик, который является видом полимера, на составляющие. Одной из них является нефть, и мы берем пластиковые отходы и конвертируем их в нефть. Таким образом, мы получаем суррогат нефти, который отправляется на нефтеперерабатывающий завод. Таким образом, снижается потребность в покупке нефти за границей". 

ПРИМАКОВ УМЕР



"В пятницу, 26 июня, в Москве умер известный российский политик, бывший премьер-министр России Евгений Примаков, сообщает агентство 

"Интерфакс". Ему было 85 лет".

 Умер еврей - Киршенблат, который никогда не хотел быть евреем. Умер еврей, которому "палестинский народ", вполне возможно, обязан своим происхождением. Умер еврей - друг Ясира Арафата и прочих борцов с "израильской оккупацией". Тем самым, умер еврей, на чьей совести сотни еврейских жизней. Умер еврей, под чьим руководством Абу Мазен написал в Москве докторскую диссертацию с ревизией Холокоста....
 Умер еврей, еще раз доказавший, что нет у еврейского народа большего врага, чем они сами.

 Пишут, что отпевать покойника будут по высшему разряду. Заслужил.

НОВАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ


Владислав Иноземцев: Ни мира, ни войны. Новая политика России

Иллюстрация: РИА Новости
Иллюстрация: РИА Новости
+T-
Завершившийся только что Санкт-Петербургский «экономический» форум, на котором больше разговоров было о политике, чем об экономике, на мой взгляд, блестяще выполнил свою задачу на «внутреннем фронте». Почти все комментаторы заявили, что он чуть ли не ознаменовал собой «новый политический цикл» в России, что власти со всей очевидностью указали на существующий якобы выбор «между войной или экономикой», а некоторые даже снова заговорили об очередной перестройке как альтернативе начинающемуся противостоянию с Западом. Особенно, конечно, «порадовал» Алексей Кудрин, которому прекрасно удалась роль шута, предположившего, что очередное ускоренное избрание президентом того, кто — что давно очевидно — намерен оставаться на этом посту пожизненно, придаст мощный импульс либеральным реформам. В общем, российские эксперты и комментаторы получили массу поводов для очередных глубокомысленных догадок и рассуждений.
На мой взгляд, однако, на этот раз «гончие» были пущены по заведомо ложному следу. Альтернатива «война или перестройка» сегодня отсутствует — прежде всего потому, что перестройка в свое время была альтернативой уже имевшей место холодной войне и рассматривалась как политика выхода из нее. Задачами реформ 1980-х было снижение уровня военной опасности и сокращение расходов на оборону, а также открытие страны миру и установление с ним взаимовыгодного сотрудничества. Сегодня никакой холодной войны нет и близко, как нет и изоляции от мира. Я сейчас поясню, что я имею в виду, но, забегая немного вперед, замечу, что в современных условиях у России нет никакого повода серьезно меняться, а всякого рода «дискуссии о переменах» провоцируются властью с единственной целью: с тем чтобы массированное словоблудие подменило собой сами перемены.
Начнем с первой части воображаемой дилеммы — с «войны». Следует напомнить, что в начале 1990-х годов у СССР на боевом дежурстве находились 44,7 тысячи ядерных зарядов, в том числе и на 12 тысячах баллистических ракет. Сообщение президента о том, что он намеревается ввести в строй 40 ракет до конца 2015 года, стоит воспринимать в качестве серьезной угрозы, только если не вспоминать о том, что происходило еще тридцать лет назад. Более того, Советский Союз — как это было продемонстрировано в период Карибского кризиса — реально готов был нанести по США и странам НАТО ядерный удар, причем когда советские корабли двигались тогда к Кубе с новыми ракетами, никто не утверждал, что это джонки сандинистов из Никарагуа, везущие к Кастро гуманитарный груз бананов. Сейчас российская позиция совершенно другая: она официально сводится к тому, что мы ни с кем воевать не собираемся (и это, я убежден, так и есть, так как для этого не имеется ни сил, ни — главное — решимости). Именно потому мы много лет довольствуемся дестабилизацией Молдовы, Грузии, а теперь Украины, что этим коротким списком исчерпывается все «богатство выбора»: эти страны не успели войти в НАТО и не находятся в зоне влияния нашего большого друга Китая. Но даже если отъявленные националисты в Латвии или Эстонии попытаются начать геноцид русскоязычных в своих странах, Кремль всего лишь разразится проклятиями и пообещает очередной «адекватный ответ», как это он делает по многим поводам несколько раз на дню, и не более. Потому что получать ответ от НАТО совершенно не входит в планы руководства России.
Перспектива «войны» не просматривается и еще по одной причине. На реальное перевооружение армии и придание ей хотя бы минимальной готовности противостоять вооруженным силам стран Запада требуется много денег и еще больше кропотливой работы. Если же посмотреть на Россию, то окажется, что деньги не тратились и не тратятся по назначению (что делается в ВПК, сказать сложно, так как, слава богу, танки «Армата» на поле боя никто пока не встречал), но можно судить по ситуации, например, в «Роскосмосе», где в 2014 году из выделенных 172 млрд рублей «нецелевым образом» потратили 92 млрд, или 53%. Поэтому я бы трактовал рост расходов на перевооружение армии прежде всего не как угрозу Западу, а как новую «точку распила», с которой будет до 2020 года кормиться наша бюрократия. Сейчас, замечу, все важнейшие события, обещанные в этой сфере, вынесены далеко за 2020 год: российский «Мистраль» обещают к 2024 году, полноценный авианосец — к 2027-му, и т. д. Если кто-то в это верит, напомню, что в 2006 году, например, глава РКК «Энергия» Николай Севастьянов обещал Владимиру Путину, что (sic!) с 2015 года на Луне будет работать постоянная российская станция, рядом с которой с 2020 года будет добываться гелий-3 для термоядерной энергетики. Эти планы не отменены — только сейчас они относятся к 2028 году. Приблизительно то же самое случится и с нашими военными приготовлениями. Даже странно, что западные политики относятся серьезно к кремлевским заявлениям и пытаются проводить какие-то учения в Европе и наращивать расходы на оборону.
Вторая же часть воображаемой дилеммы — «перестройка» — тоже тот еще фантом. Она, если кто не помнит или же забыл, началась в условиях, когда весь объем внешней торговли СССР составлял около 3,6% ВВП страны, в условиях полного обособления Советского Союза от внешнего мира, которое вело не только к катастрофическому отставанию страны, но и к серьезным проблемам даже со снабжением населения самыми необходимыми товарами. Градус противостояния с Западом нужно было смягчать, потому что без этого страна просто не могла существовать далее (о проблеме въезда-выезда, информационной закрытости и прочих «мелочах» я даже и не вспоминаю). Сегодня Россия (несмотря на активно «рекламируемые» санкции, большую часть из которых мы ввели сами) — страна поразительно открытая. Импорт в Россию в 2014 году ($308 млрд) соответствует 16,7% нашего ВВП, что почти равно показателю «критически зависимых» от импорта Соединенных Штатов, якобы живущих «на китайской игле» (17,4%). Никакого ограничения движения капиталов Владимир Путин обещал не допустить — что и понятно, не чужие же капиталы движутся. Границы тоже не закрыты — и не будут, потому что все помнят, что если долго не выпускать из страны недовольных, будет намного хуже, чем если не препятствовать им «валить», когда заблагорассудится. Информационная блокада сегодня уже технически невозможна. Я говорю это все для того, чтобы однозначно показать: для «перестройки» сегодня нет никаких оснований, потому что прежняя началась не от внезапно вспыхнувшей любви коммунистов к демократии, а от очевидных экономических необходимостей.
В новой перестройке у власти сейчас нет ровным счетом никакой необходимости — более того, все прекрасно помнят, чем закончилась прежняя, и не стоит предполагать, что новая начнется раньше, чем страна погрузится в такой же экономический кризис, как в 1984 году. Поэтому ожидание того, что в Кремле одумаются и начнут стремительно налаживать мосты с Западом, не менее иррационально, чем мнение о том, что российские руководители на деле рассматривают возможность серьезной конфронтации с НАТО как хотя бы один из вариантов своей внешнеполитической стратегии на ближайшие годы.
Все это я говорю, потому что категорически убежден: никаких «развилок» в развитии России на ближайшие несколько лет не просматривается. Экономика, несмотря ни на что, довольно устойчива, и спад, хотя и окажется долгим, не будет превышать 2–3% ежегодно вплоть до 2017–2018 годов. Президент уже заявил по этому поводу на том же форуме в Санкт-Петербурге, что, по его мнению, «экономика держится неплохо» на фоне санкций — и это и есть важнейший сигнал: сейчас правительство перешло от «управления ростом», чем оно занималось в 2000-е годы, к «управлению спадом» — но это тоже управляемый, а не стихийный и неконтролируемый процесс. Угрозы со стороны Запада — важнейший компонент реализации новой внутренней стратегии: примирения населения со снижающимся уровнем жизни, и поэтому напряженность будет поддерживаться, но именно такая, какой хватит для экзальтации собственных граждан, а никак не западных политиков. «Перестройки» тоже не случится, так как в ней нет ни малейшей необходимости — с точки зрения экономического и финансового взаимодействия с остальным миром все просто прекрасно.
В такой ситуации у России, на мой взгляд, просматривается только один путь — путь «цивилизованной» Северной Кореи или Кубы при «настоящем» Кастро. Будет продолжаться риторика враждебности к Западу, подкрепляемая «упорной борьбой» за интересы России, не переходящей давно понятных и хорошо определенных границ. «Интересами безопасности» будут оправдываться расходы, подкармливающие чиновников. Никаких прорывов в области военной техники — как и в иных высокотехнологичных сферах — нет и не случится. Уровень жизни будет постепенно снижаться, но в условиях столь сложной международной обстановки граждане с этим смирятся. Перестройка останется жупелом, и напоминания о ней будут всегда связываться с тем, что демократизация привела к краху страны, а все экономические блага, которые принесли рыночные реформы, никто не отбирал. Так и будет выстраиваться стратегия «скольжения вниз», не требующая никакого «исторического выбора».
Потому что таким выбором стал бы выбор нового президента, а у нас еще есть старый. Так что пока и г-н Кудрин, и многие возбудившиеся от прозвучавших на Санкт-Петербургском форуме слов политологи могут расслабиться. Хотя бы лет на пять-десять. И заняться поисками действительно серьезного дела.

ОБАМА ПОТРЕБОВАЛ ОТ ПУТИНА

 Обама потребовал от Путина вывести войска с Украины

26.06.2015
Барак Обама и Владимир Путин
Барак Обама и Владимир Путин

Президент США Барак Обама вновь потребовал от России вывести войска с территории Украины. Как сообщает ТАСС, с таким требованием он выступил в ходе телефонного разговора с российским президентом Владимиром Путиным. Отмечается, что разговор инициировал Путин. Это был первый телефонный разговор двух президентов с февраля.
"Лидеры весьма подробно обсудили текущую проблематику двусторонних отношений", - заявил пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков. По его словам, состоялся детальный обмен мнениями по ситуации в Сирии, затрагивалась тема урегулирования иранской ядерной проблемы, а также ход выполнения минских соглашений, направленных на мирное урегулирование кризиса на Украине.
"Президенты условились, что в ближайшее время помощник госсекретаря Виктория Нуланд и замглавы МИД Григорий Карасин осуществят контакты для обсуждения хода имплементации этих договоренностей", - сообщил Песков.
"Значительное внимание было уделено комплексу вопросов, связанных с борьбой с терроризмом, в особенности с распространением влияния "Исламского государства" на Ближнем Востоке", - отметил пресс-секретарь. Эту тему должны обсудить главы дипломатии двух стран - Сергей Лавров и Джон Керри.
19 июня Сенат США принял поправки к военному бюджету, предусматривающие оказание военной помощи Украине. Документ предполагает поставки оружия на Украину, в том числе противотанковых средств, на общую сумму 300 миллионов долларов. За поправки проголосовал 71 сенатор, против - 25.
Поправки поступят на подпись к президенту, если до конца июля их удастся согласовать с Палатой представителей. Барак Обама собирается наложить вето на законопроект, если он будет представлен в сенатском варианте.
Помимо военной помощи Украине документ предусматривает модернизацию военно-морского флота, поддержку афганской армии, приостановку очередного этапа закрытия военных баз. Кроме того, законопроект значительно затрудняет закрытие военной тюрьмы в Гуантанамо.
8 июня пресс-секретарь Белого Дома Джош Эрнест заявил, что Обама, как и прежде, не намерен поставлять на Украину дополнительное наступательное вооружение. "Поставка дополнительного вооружения, по мнению президента, только бы привела к дальнейшей эскалации ситуации, которая должна быть решена дипломатическим путем", - пояснил чиновник.
Эрнест добавил, что Вашингтон уже предоставил Киеву военную помощь. Это, подчеркнул пресс-секретарь Белого Дома, "отражает глубину обязательств США перед Украиной".
Премьер-министр Украины Арсений Яценюк, в свою очередь, заявил, что Вашингтон отказывает Киеву в поставках оружия из-за позиции ряда стран Евросоюза. "Белый Дом должен удерживать альянс со всеми нашими европейскими партнерами, - пояснил глава кабмина. - Если кто-то из стран - членов ЕС, в особенности из "большой семерки", относится не очень позитивно к идее поставки оружия Украине, то это непосредственно влияет на решение Белого Дома".
Яценюк добавил, что не хотел бы уточнять, какие именно государства выступают против вооружения Украины. "Но думаю, - заключил он, - что наши западные партнеры недооценивают иногда угрозы, которые исходят от Российской Федерации".
26.06.2015

ВИКТОР АСТАФЬЕВ О ЦЕНЕ ПОБЕДЫ

Виктор Астафьев: письма писателя-фронтовика: о войне, правде о ней и цене Победы


«Надо становиться на колени посреди России и просить у своего народа прощение».
Весной 2009 года увидел свет том писем Виктора Астафьева (1924—2001) «Нет мне ответа… Эпистолярный дневник. 1952—2001 годы». Перед этим составитель и издатель — иркутянин Геннадий Сапронов (1952—2009) — дал изданию «Новая газета» верстку книги и право первой публикации выбранных редакцией писем .
Через три недели на одном из организованных «Единой Россией» собраний Сапронова и журналистов «Новой», представивших аудитории книгу, предложили за нее расстрелять; Геннадий написал: «Всё! Ухожу в партизаны». А через месяц, успев подготовить второе, дополненное издание писем Астафьева, он умер.
Виктор Астафьев. Фото: Анатолий Белоногов
1973 г.
(И. Соколовой)
[…] У Вас, да и в любой вещи, где есть «я» — оно, это «я», ко многому обязывает, прежде всего к сдержанности, осторожности в обращении с этим самым «я» и, главное, необходимо изображать, а не пересказывать. У Вас поначалу семнадцатая артдивизия находилась на марше…
Но это именно наша бригада, вооружённая гаубицами образца 1908 года системы Шнейдера, выплавляемыми на Тульском заводе (гаубицами, у которых для первого выстрела ствол накатывался руками и снаряд досылался в ствол банником), оказалась на острие атаки немцев. Сначала нас смяли наши отступающие в панике части и не дали нам как следует закопаться.
Потом хлынули танки — мы продержались несколько часов, ибо у старушек-гаубиц стояли сибиряки, которых не так-то просто напугать, сшибить и раздавить. Конечно, в итоге нас разбили в прах, от бригады осталось полтора орудия — одно без колеса и что-то около трёхсот человек из двух с лишним тысяч. Но тем временем прорвавшиеся через нас танки встретила развернувшаяся в боевые порядки артиллерия и добила вся остальная наша дивизия. Контрудар не получился. Немцы были разбиты. Товарищ Трофименко стал генералом армии, получил ещё один орден, а мои однополчане давно запаханы и засеяны пшеницей под Ахтыркой…
<…>
Очень часто совпадали наши пути на войне: весь путь к Днепру почти совместный. Я был под Ахтыркой. Наша бригада оказалась той несчастной частью, которой иногда выпадала доля оказаться в момент удара на самом горячем месте и погибнуть, сдерживая этот удар. Ахтырку, по-моему, заняла 27-я армия и устремилась вперёд, оголив фланги. Немцы немедленно этим воспользовались и нанесли контрудар с двух сторон — от Богодухова и Краснокутска, чтобы отрезать армию, которую так безголово вёл генерал Трофименко вперёд.
<…>
Днепровские плацдармы! Я был южнее Киева, на тех самых Букринских плацдармах (на двух из трёх). Ранен был там и утверждаю, до смерти буду утверждать, что так могли нас заставить переправляться и воевать только те, кому совершенно наплевать на чужую человеческую жизнь. Те, кто оставался на левом берегу и, «не щадя жизни», восславлял наши «подвиги». А мы на другой стороне Днепра, на клочке земли, голодные, холодные, без табаку, патроны со счёта, гранат нету, лопат нету, подыхали, съедаемые вшами, крысами, откуда-то массой хлынувшими в окопы.
Ох, не задевали бы Вы нашей боли, нашего горя походя, пока мы ещё живы. Я пробовал написать роман о Днепровском плацдарме — не могу: страшно, даже сейчас страшно, и сердце останавливается, и головные боли мучают. Может, я не обладаю тем мужеством, которое необходимо, чтоб писать обо всём, как иные закалённые, несгибаемые воины! […]
13 декабря 1987 г.
(Адресат не установлен)
[…] Вот до чего мы дожили, изолгались, одубели! И кто это всё охранял, глаза закрывал народу, стращал, сажал, учинял расправы? Кто такие эти цепные кобели? Какие у них погоны? Где они и у кого учились? И доучились, что не замечают, что кушают, отдыхают, живут отдельно от народа и считают это нормальным делом. Вы на фронте, будучи генералом, кушали, конечно, из солдатских кухонь, а вот я видел, что даже Ванька-взводный и тот норовил и жрать, и жить от солдата отдельно, но, увы, быстро понимал, что у него не получится, хотя он и «генерал» на передовой, да не «из тех», и быстро с голоду загнётся или попросту погибнет — от усталости и задёрганности.
Не надо лгать себе, Илья Григорьевич! Хотя бы себе! Трудно Вам согласиться со мной, но советская военщина — самая оголтелая, самая трусливая, самая подлая, самая тупая из всех, какие были до неё на свете. Это она «победила» 1:10! Это она сбросала наш народ, как солому, в огонь — и России не стало, нет и русского народа. То, что было Россией, именуется ныне Нечерноземьем, и всё это заросло бурьяном, а остатки нашего народа убежали в город и превратились в шпану, из деревни ушедшую и в город не пришедшую.
Сколько потеряли народа в войну-то? Знаете ведь и помните. Страшно называть истинную цифру, правда? Если назвать, то вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощение за бездарно «выигранную» войну, в которой врага завалили трупами, утопили в русской крови. Не случайно ведь в Подольске, в архиве, один из главных пунктов «правил» гласит: «Не выписывать компрометирующих сведений о командирах Совармии».
В самом деле: начни выписывать — и обнаружится, что после разгрома 6-й армии противника (двумя фронтами!) немцы устроили «Харьковский котёл», в котором Ватутин и иже с ним сварили шесть (!!!) армий, и немцы взяли только пленными более миллиона доблестных наших воинов вместе с генералами (а их взяли целый пучок, как редиску красную из гряды вытащили). <…>
Может, Вам рассказать, как товарищ Кирпонос, бросив на юге пять армий, стрельнулся, открыв «дыру» на Ростов и далее? Может, Вы не слышали о том, что Манштейн силами одной одиннадцатой армии при поддержке части второй воздушной армии прошёл героический Сиваш и на глазах доблестного Черноморского флота смёл всё, что было у нас в Крыму?
И более того, оставив на короткое время осаждённый Севастополь, «сбегал» под Керчь и «танковым кулаком», основу которого составляли два танковых корпуса, показал политруку Мехлису, что издавать газету, пусть и «Правду», где от первой до последней страницы возносил он Великого вождя, — одно дело, а воевать и войсками руководить — дело совсем иное, и дал ему так, что (две) три (!) армии заплавали и перетонули в Керченском проливе.
Ну ладно, Мехлис, подхалим придворный, болтун и лизоблюд, а как мы в 44-м под командованием товарища Жукова уничтожали 1-ю танковую армию противника, и она не дала себя уничтожить двум основным нашим фронтам и, более того, преградила дорогу в Карпаты 4-му Украинскому фронту с доблестной 18-й армией во главе и всему левому флангу 1-го Украинского фронта, после Жукова попавшего под руководство Конева в совершенно расстроенном состоянии. <…>
Если Вы не совсем ослепли, посмотрите карты в хорошо отредактированной «Истории Отечественной войны», обратите внимание, что везде, начиная с карт 1941 года, семь-восемь красных стрел упираются в две, от силы в три синих. Только не говорите мне о моей «безграмотности»: мол, у немцев армии, корпусы, дивизии по составу своему численно крупнее наших.
Я не думаю, что 1-я танковая армия, которую всю зиму и весну били двумя фронтами, была численно больше наших двух фронтов, тем более Вы, как военный специалист, знаете, что во время боевых действий это всё весьма и весьма условно. Но если даже не условно, значит, немцы умели сокращать управленческий аппарат и «малым аппаратом», честно и умело работающими специалистами, управляли армиями без бардака, который нас преследовал до конца войны.
Чего только стоит одна наша связь?! Господи! До сих пор она мне снится в кошмарных снах.
Все мы уже стары, седы, больны. Скоро умирать. Хотим мы этого или нет. Пора Богу молиться, Илья Григорьевич! Все наши грехи нам не замолить: слишком их много, и слишком они чудовищны, но Господь милостив и поможет хоть сколько-нибудь очистить и облегчить наши заплёванные, униженные и оскорблённые души. Чего Вам от души и желаю.
Виктор АСТАФЬЕВ.
<…>
1 марта 1995 г.
Красноярск
(Г. Вершинину)
[…] Что же касается неоднозначного отношения к роману, я и по письмам знаю: от отставного комиссарства и военных чинов — ругань, а от солдат-окопников и офицеров идут письма одобрительные, многие со словами: «Слава богу, дожили до правды о войне!..»
Но правда о войне и сама неоднозначная. С одной стороны — Победа. Пусть и громадной, надсадной, огромной кровью давшаяся и с такими огромными потерями, что нам стесняются их оглашать до сих пор. Вероятно, 47 миллионов — самая правдивая и страшная цифра. Да и как иначе могло быть? Когда у лётчиков-немцев спрашивали, как это они, герои рейха, сумели сбить по 400—600 самолётов, а советский герой Покрышкин — два, и тоже герой… Немцы, учившиеся в наших авиашколах, скромно отвечали, что в ту пору, когда советские лётчики сидели в классах, изучая историю партии, они летали — готовились к боям.
Три миллиона, вся почти кадровая армия наша попала в плен в 1941 году, и 250 тысяч голодных, беспризорных вояк-военных целую зиму бродили по Украине, их, чтобы не кормить и не охранять, даже в плен не брали, и они начали объединяться в банды, потом ушли в леса, объявив себя партизанами…
Ох уж эта «правда» войны! Мы, шестеро человек из одного взвода управления артдивизиона, — осталось уже только трое, — собирались вместе и не раз спорили, ругались, вспоминая войну, — даже один бой, один случай, переход — все помнили по-разному. А вот если свести эту «правду» шестерых с «правдой» сотен, тысяч, миллионов — получится уже более полная картина.
«Всю правду знает только народ», — сказал незадолго до смерти Константин Симонов, услышавший эту великую фразу от солдат-фронтовиков.
Я-то, вникнув в материал войны, не только с нашей, но и с противной стороны, знаю теперь, что нас спасло чудо, народ и Бог, который не раз уж спасал Россию — и от монголов, и в смутные времена, и в 1812 году, и в последней войне, и сейчас надежда только на него, на милостивца. Сильно мы Господа прогневили, много и страшно нагрешили, надо всем молиться, а это значит — вести себя достойно на земле, и, может быть, Он простит нас и не отвернёт своего милосердного лика от нас, расхристанных, злобных, неспособных к покаянию.
Вот третья книга и будет о народе нашем, великом и многотерпеливом, который, жертвуя собой и даже будущим своим, слезами, кровью, костьми своими и муками спас всю землю от поругания, а себя и Россию надсадил, обескровил. И одичала русская святая деревня, устал, озлобился, кусочником сделался и сам народ, так и не восполнивший потерь нации, так и не перемогший страшных потрясений, военных, послевоенных гонений, лагерей, тюрем и подневольных новостроек, и в конвульсиях уже бившегося нашего доблестного сельского хозяйства, без воскресения которого, как и без возвращения к духовному началу во всей жизни, — нам не выжить. […]
1995 г.
(Кожевникову)
Дорогой мой собрат по войне!
Увы, Ваше горькое письмо — не единственное на моём письменном столе. Их пачки, и в редакциях газет, и у меня на столе, и ничем я Вам помочь не могу, кроме как советом.
Соберите все свои документы в карман, всю переписку, наденьте все награды, напишите плакат: «Сограждане! Соотечественники! Я четырежды ранен на войне, но меня унижают — мне отказали в инвалидности! Я получаю пенсию 5,5 тысячи рублей. Помогите мне! Я помог вам своей кровью!» Этот плакат прибейте к палке и с утра пораньше, пока нет оцепления, встаньте с ним на центральной плошали Томска 9-го Мая, в День Победы.
Вас попробует застращать и даже скрутить милиция, не сдавайтесь, говорите, что всё снимается на плёнку — для кино. Требуйте, чтоб за Вами лично приехал председатель облисполкома или военком облвоенкомата. И пока они лично не приедут — не сходите с места.
Это Вам сразу же поможет. Через три дня, уверяю Вас, везде и всюду дадут ход Вашему пенсионному делу. Но будьте мужественны, как на фронте. Держитесь до конца!
Если же Вас начнут преследовать, оскорблять — дайте мне короткую телеграмму об этом, и я этим землякам-сибирякам такой устрою скандал, что иные из них полетят со своих тёплых мест.
Сделайте ещё один подвиг, сибиряк! Во имя таких же униженных и обиженных, во имя своей спокойной старости. Желаю Вам мужества!
Ваш В. Астафьев, инвалид войны, писатель, лауреат Государственных премий
Копию письма Кожевникова вместе с моим — в Томский облисполком. Копия письма остаётся у меня.
26 июля 2000 г.
(С. Новиковой)
Дорогая Светлана Александровна!
Уже давно получил Вашу книжку, но прочесть её никак не удавалось: суета, болезни, слабеющее зрение и графоманы, ломящиеся в дверь, не оставляют времени на чтение.
Книжку-документ, пусть и тысячным тиражом, Вы бросили в будущие времена, как увесистый булыжник, как ещё одно яркое свидетельство наших бед и побед, не совпадающее с той демагогией, что царила, да и до се царит в нашем одряхлевшем обществе, одряхлевшем и грудью, и духовно, и нравственно.
Нужная, важная книга. Конечно, те, кто бегает или уже ковыляет с портретиками Сталина по площадям и улицам, никаких книжков не читают и читать уже не будут, но через два-три поколения потребуется духовное воскресение, иначе России гибель, и тогда будет востребована правда и о солдатах, и о маршалах.
Кстати, солдатик, даже трижды раненный, как я, на Руси ещё реденько, но водится, а командиры, маршалы, и главные, и неглавные, давно вымерли, такова была их «лёгкая» жизнь, да ещё этот сатана, за что-то в наказание России посланный, выпил из них кровь, укоротил век.
Я был рядовым солдатиком, генералов видел издали, но судьбе было угодно, чтоб и издали я увидел командующего 1-м Украинским фронтом Конева, и однажды — во судьба! — совсем близко под городом Проскуровом видел и слышал Жукова. Лучше б мне его никогда не видеть и ещё лучше — не слышать. И с авиацией мне не везло.
Я начинал на Брянском фронте, и первый самолёт сбитый увидел, увы, не немецкий, а нашего «лавочкина», упал он неподалёку от нашей кухни в весенний березняк, и как-то так неловко упал, что кишки лётчика, вывалившегося из кабины, растянуло по всей белой берёзе, ещё жидко окроплённой листом. И после я почему-то видел, как чаще сбивали наших, и дело доходило до того, что мы по очертаниям крыльев хорошо различали наши и немецкие самолеты, так свято врали друг другу: «Вот опять херакнулся фриц!»
История с Горовцом не так хорошо выглядит, как в Вашей книге, он действительно сбил 9 самолётов, но не только Ю-873, но и других, и на земле были те, кто не сбил и единого, и они его послали в воздух тогда, когда предел его сил кончился, и к вечеру он был сбит и обвинён в том, что, упав в расположении врага, сдался в плен. Справедливость восторжествовала спустя много лет, восторжествовала по нелепой случайности, и, когда на Курской дуге ставили памятник-бюст Горовцу, приехала одна мать, а отец сказал: «Они его продали, нехай они его и хоронять».
«Балладу о расстрелянном сердце» написал мой давний приятель Николай Панченко, он живет в Тарусе, под Москвой, почти уже ослеп. «Сталинград на Днепре» — документальную повесть — написал Сергей Сергеевич Смирнов, она печаталась в «Новом мире», а отдельного издания я и не видел.
О-ох как много мне хотелось бы Вам сказать, но на большое письмо меня уже не хватает, и я просто целую Ваши руки и прикладываю ладошку к тому месту, где сердце Ваше, столь вынесшее невзгод и выдержавшее такую работу.
Да, конечно, все войны на земле заканчивались смутой, и победителей наказывали. Как было не бояться сатане, восседающему на русском троне, объединения таких людей и умов, как Жуков, Новиков, Воронов, Рокоссовский, за которыми был обобранный, обнищавший народ и вояки, явившиеся из Европы и увидевшие, что живём мы не лучше, а хуже всех.
Негодование копилось, и кто-то подсказал сатане, что это может плохо кончиться для него, и он загнал в лагеря спасителей его шкуры, и не только маршалов и генералов, но тучи солдат, офицеров, и они полегли в этом беспощадном сражении. Но никуда не делись, все они лежат в вечной мерзлоте с бирками на ноге, и многие с вырезанными ягодицами, пущенными на еду, ели даже и свежемороженые, когда нельзя было развести огонь.
О-ох, мамочки мои, и ещё хотят, требуют, чтоб наш народ умел жить свободно, распоряжаться собой и своим умом. Да всё забито, заглушено, и истреблено, и унижено. Нет в народе уже прежней силы, какая была, допустим, в 30-х годах, чтоб он разом поднялся с колен, поумнел, взматерел, научился управлять собой и Россией своей, большой и обескровленной.
Почитайте книгу, которую я Вам посылаю, и увидите, каково-то было и рядовым. Моя Марья, комсомолка-доброволка, и я, Бог миловал, ни в пионерах, ни в комсомоле, ни в партии не состоявший, хватили лиха через край. Баба моя из девятидетной рабочей семьи, маленькая, характером твёрдая, и все тяжести пали в основном на неё. Умерло у нас две дочери — одна — восьми месяцев, другая 39 лет, вырастили мы её детей, двух внуков, но всё остальное Вы узнаете из книжки. И простите за почерк, пишу из родной деревни, а Марья с машинкой в городе, я и печатать-то не умею.
Низко Вам кланяюсь. Ваш В. Астафьев.
Алексей Тарасов, Красноярск, опубликовано в издании  Новая газета
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..