четверг, 1 октября 2020 г.

В Индии 60 миллионов инфицированных – в 10 раз больше официальных данных

 AP Photo/Ajit Solanki

AP Photo/Ajit Solanki

В Индии 60 миллионов инфицированных – в 10 раз больше официальных данных

Государственное агентство Индии, ответственное за борьбу с пандемией, заявило, что более 60 миллионов человек, возможно, инфицированы коронавирусом – в десять раз больше, чем утверждает официальная статистика.  По мнению Балрама Бхаргава, гендиректора индийского Совета медицинских исследований (ICMR), к этому выводу специалисты пришли после того, как провели серологическое исследование, изучающее наличие в крови антител.

Индия, страна с населением 1,3 млрд человек,  занимает второе место в мире после США по числу зараженных коронавирусом: здесь выявлено более 6 миллионов носителей COVID-19, а число летальных исходов приближается к 100 тысячам.

«Главные выводы серологического исследования заключаются в том, что каждый пятнадцатый человек в возрасте старше десяти лет подвергся воздействию SARS-CoV-2», – сказал Бхаргава на пресс-конференции, проведенной министерством здравоохранения Индии. Он добавил, что доказательства воздействия вируса в большей степени обнаружены среди протестированных жителей городских трущоб (15,6 процента); в обычных городских районах доля населения с антителами примерно в два раза меньше – 8,2 процента, тогда как в сельской местности этот показатель составил 4,4 процента.

С середины августа до середины сентября в Индии провели более 29 тысяч серологических тестов, охватив жителей двадцати одного штата по всей стране. Результаты проверки  указывают на резкое увеличение заболеваемости по сравнению с результатами серологического теста, проведенного ICMR ранее, когда в мае выяснилось, что 0,73 процента населения страны – около 6 миллионов человек – заражены опасным вирусом.

Другие серологические исследования, проведенные в Нью-Дели и Мумбаи, также показали, что истинное число случаев инфицирования намного выше официальных данных. Однако ученые предупреждают, что к тестам на антитела следует относиться с определенной осторожностью, потому что они также могут указывать на воздействие других коронавирусов, а не только того, что был обнаружен в прошлом году в китайской провинции Ухань, вызывающий заболевание COVID-19 и уже унесший жизни более миллиона человек во всем мире.

Следует отметить, что Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) включила Индию в число стран, где статистика по заболеваемости коронавирусом не считается достаточно достоверной; исследования индийских ученых только подтвердили этот факт. Впрочем, многие эксперты давно предупреждали, что кризис в Индии, вызванный коронавирусом, может быть чреват куда более тяжелыми последствиями, чем предполагают официальные данные. Тому есть множество причин: нет достаточного тестирования, возникают ошибки в отчетности и с регистрацией пациентов, изменение государственной стратегии может запутать статистику и представить обманчивую картину.

Бхаргава подчеркнул, что для жителей Индии на сегодняшний день по-прежнему важно соблюдать все меры предосторожности, такие как социальное дистанцирование и личная гигиена, в особенности, во время фестиваля огней Дивали – один из крупнейших ежегодных массовых праздников Индии в этом году приходится на 14 ноября.

«В свете приближающихся праздников, в преддверии зимнего сезона и массовых сборищ власти штатов должны ввести стратегию сдерживания, и после проведенного нами серологического тестирования это тем более кажется важным», — предупредил гендиректор ICMR.

Кроме того, Индия, невзирая на то, что ее система здравоохранения считается одной из самых малофинансируемых в мире, постепенно отказалась от карантинных ограничений, введенных в конце марта, с целью реабилитации изрядно пострадавшей экономики. И это при том, что темпы распространения коронавируса здесь только растут.

Так, 30 сентября в городе Пури, расположенном в юго-восточной Индии, в штате Орисса, была зафиксирована серьезная вспышка заболевания среди служителей знаменитого храма Джаганнатхи – у более чем четырехсот человек обнаружили при тестировании коронавирус.  Для молящихся этот храм закрыт с марта после начала пандемии, однако внутренние службы здесь продолжаются, как того требует традиция: так, для проведения постоянных ритуалов требуются, как минимум, 39 священников.

Особенность этого 5000-летнего храма заключается в том, что ритуалы взаимосвязаны между собой, начинаются с раннего утра и продолжаются вплоть до поздней ночи. «Если один ритуал не выполняется, то следующий, в соответствии с храмовой традицией, начаться не может», – поясняет Бхаскар Мишра, исследователь культуры Джаганнатха. Часть священнослужителей из-за контактов с инфицированными отправлена в карантин, и если в ближайшие дни число зараженных будет расти, осуществление священных ритуалов окажется под серьезной угрозой.

Невзирая на обострившуюся ситуацию с коронавирусом, власти Индии, тем не менее, выделили 250 млн долларов Мальдивам – чтобы поддержать это островное государство, также страдающее от пандемии.

На Мальдивах говорят, что это – «самая крупная финансовая помощь от донора», выделенная островитянам за последнее время.

«Пандемия обусловила важность глобального сотрудничества. На Мальдивах без поддержки наших друзей, без помощи наших партнеров мы вряд ли справились бы с такой сложной ситуацией, – заявил министр иностранных дел Мальдив Абдулла Шахид, выступая в прениях на заседаниях 75-й сессии Генассамблеи ООН. – Я благодарю всех друзей, кто оказал нам щедрую финансовую, материальную и техническую поддержку во время этого кризиса, несмотря на то, что они сами переживают сложные времена. Один из таких примеров – Индия, чья помощь в размере 250 млн долларов оказалась самой крупной за время пандемии».

Грант, выделенный на весьма благоприятных условиях, – срок его погашения составляет десять лет – перечислен в ответ на просьбу президента Ибрагима Мохамеда Солиха к премьер-министру Нарендре Моди помочь с преодолением сложной экономической ситуации на Мальдивах.

Помимо денежных средств, Индия в марте отправила на остров группу врачей и специалистов, в апреле отправила туда свыше 11 тонн медикаментов, а в мае – 580 тонн продовольственной помощи.

Марк Котлярский, по материалам зарубежных СМИ. На снимке: тестирование на коронавирус в Ахмадабаде. AP Photo/Ajit Solanki˜

Эрдоган: бои прекратятся, когда "армянские оккупанты" покинут Нагорный Карабах

 

Эрдоган: бои прекратятся, когда "армянские оккупанты" покинут Нагорный Карабах

Президент Турции Реджеп Таийп Эрдоган прокомментировал заявление стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ Франции, США и России по карабахскому конфликту. По его словам, призывы этих государств к прекращению огня неприемлемы.

"Сопредседатели Минской группы ОБСЕ уже 30 лет игнорируют урегулирование армяно-азербайджанского конфликта. Результатом этого и являются сегодняшние события. Продолжающиеся призывы сопредседателей к прекращению огня неприемлемы. Решение проблемы придет вслед за выводом Вооруженных сил Армении с территории Азербайджана", - сказал он, выступая на открытии осенней сессии турецкого парламента.

Эрдоган подчеркнул, что Анкара поддерживает Азербайджан в "справедливой борьбе за освобождение оккупированных земель". "Оккупанты должны покинуть земли Азербайджана. Настал час урегулирования", - заявил турецкий лидер.

Сегодня президенты трех стран –– выпустили заявление по Нагорному Карабаху, в котором призвали к немедленному прекращению боевых действий между вооруженными силами участвующих сторон.

Ранее Турция заявила, что готова поддерживать Азербайджан в переговорах и на поле боя. Франция утверждает, что в боевых действиях в Карабахе уже участвуют боевики из Турции. Армянские власти сообщали о самолетах F-16, предоставленных Азербайджану Анкарой.

ВСПОМНИ "ДНИ ЗОЛОТЫЕ"

 

ВСПОМНИ "ДНИ ЗОЛОТЫЕ"


Согласитесь, всегда интересно почитать записки очевидца о «прошлой жизни» — особенно если очевидец жил не в тех же местах, что и ты. Вот я и набрёл случайно на такие записки. Охватывают они период 1955-2000, но меня интересовала «золотая эра» — 60-80-е, об этих-то годах выдержки я и выкладываю. Выбирал интересное о повседневной жизни…
Это когда полиэтилена еще не было и хлеб носили в авоськах. А покупали его в “ямке” – полуподвальном магазинчике на улице Карла Маркса, где со двора продавали керосин – для тех, у кого еще оставались керогазы.
Всем жильцам нашего дома ставили газовые плиты (благосостояние росло) – керогазы выбрасывали, и они валялись везде, керогазы, пацаны их подбирали, выковыривали слюду из круглого окошечка сбоку и сдавали железо в металлолом, а именно – разбитному коротко стриженному парню в рубашке-“расписухе”, он объезжал дворы на зеленом фургоне, увешанном глиняными свистульками и воздушными шариками с волнующей надписью “Май”. Пацаны хватали их в обмен на покореженное железо и бежали прочь, радуясь, как туземцы, объегорившие глупого и жадного конкистадора.
eee98c53940b0db8b2aa726a346_prev
В “ямке” продавали всё: чернила, оконную замазку и куриные яйца из ящиков, набитых стружкой. За яйцами надо было стоять. Давали по десятку в одни руки, и мать сдавала меня в аренду соседке, чтобы ей дали два. Я не протестовал, хотя стоять мне было ужасно скучно. Там, в очередях, я и научился созерцать – таращиться на стружки или на муравьев под ногами. Муравьи тогда были близко…
clip_image001
Дома у нас стояла радиола “Даугава”. Она была очень красивая и сложная, и еще очень важная, похожая на квадратную голову фантастического советского божества. Она очаровывала светом зеленого глаза и завораживала неземными голосами, которые, если покрутить ручку справа, то мелодично свистели, то вдруг пугали внезапным рыком. Я был уверен, что слышу космос. Кругом все говорили только о космосе, о спутниках, все мне объясняли, что это такое, и никто ничего не мог объяснить.
1961
Настоящих хулиганов у нас в садике привязывали к шведской стенке скакалкой, укладывали в постель без трусов или ссылали в чужую группу – нарушитель выл белугой, цеплялся за косяки, терял сандали…
На лавочке соседки судачили про новые деньги. С 1 января ходили нового образца и меньшего достоинства. А пучок лука на рынке как был 10 коп, так и остался.
clip_image002
1962
Самолет – реактивный лайнер Ту-104, в нем никого не тошнило, не то что в Ил-14. Море – Черное: Кавказское побережье, Крым. Все – к морю.
Там, конечно, давка. Теснота, духота, горячая манная каша, детские капризы, шлепки, дикие очереди всюду. Зато – море. Волны!
1963
...выстроились очереди за хлебом. По радио объясняли: засуха. В очередях говорили: Лысый доигрался. Сеять на самолетах выдумал. Много чего говорили в очередях. Коммунизм потух в очередях 63-го.
Хлеба не было. Была кукуруза в початках, маринованная в банках (14 коп). Хозяйки пекли кукурузные лепешки, кляня Лысого с его коммунизмом, скупали последнюю вермишель и размачивали ее на оладьи. Стирального порошка не было, мама терла хозяйственное мыло на терке и засыпала в стиральную машину со странным именем "Белка".
Полет Терешковой в этой связи обрадовал не всех. Эйфория прошла, люди уже поняли, что всему народу в космос не улететь...
clip_image003
1964
Секрет прически "тюльпан": для пышности модницы подворачивали внутрь рваные чулки. В таковых недостатка не было, капроновые чулки при малейшей зацепке давали стрелку — длинную прямую прореху. Дамская мечта — капроновые чулки особого плетения — "не рвущиеся".
Младших мальчишек стригли под "полубокс", старших — под "канадку". В школе носили форму военного образца: мышиного цвета китель с желтыми пуговицами, ремень, фуражку с желтой эмблемой — раскрытая книга в дубовых листьях. Обязательны белые подворотнички, их чистоту в классе проверяли "санитары". Обязательна на груди октябрятская звездочка с кудрявым Володей.
Пик строительной моды на крупнопанельные дома. Дома-скороспелки подарили жильцам идеальную слышимость и проблему вбить гвоздь в стену.
1966
Пионерская романтика увлекала детей стопроцентно. Но среди педагогов было столько дураков, а вокруг столько несоответствий – через год-другой звенящие детские души провисали и начинали болтаться. Девочки оставались преданными идеалам дольше мальчишек.
Проблема 1966 года: МОЖНО ЛИ ЖЕНЩИНЕ НОСИТЬ БРЮКИ? Одна девочка в десятом классе пришла в школу в брюках. Был скандал, истерика.
clip_image004
1967
Свои красные галстуки мы в 5-ом классе уже носили в кармане, это точно. Пионерские сборы: проблема дисциплины на уроках.
...к 1967 году в стране заместо неработающей экономической системы сложились неформальные производственные отношения по схеме: “сто грамм и пирожок”. Люди сами решали свои проблемы – частным образом. Работяги разных цехов и итээры договаривались между собой о шабашках для дачи, “для дома, для семьи” – и все за спирт.
На заводах спирт лился рекой, растекался ручейками, выносился за проходную во фляжках самых замысловатых конструкций. Спирт воровали, вымогали у мастеров. За спирт можно было выменять хороший инструмент, сырье, продукцию, 1-е место в соцсоревновании, выбить фонды в главке. Спиртом опаивали комиссии, платили художникам, коммунальщикам, артистам, за спирт можно было построить дачу и, шутили, – коммунизм.
1968
...в Перми, у наших родителей были заботы поважнее: где достать остромодный плащ “болонья”, например, или нейлоновую сорочку. Плащи были польские, сорочки – чешские.
Конфитюры болгарские. Зеленый горошек венгерский “Глобус” в железных банках. Шоколадные конфеты “Ромашка”, “Маска”, “Василек” – 3-50. Изредка попадал на зуб “Мишка косолапый”. Самые дорогие – “Трюфели” – 8 руб за кг. За пределами разума были шоколадные зайцы в цветной фольге – 9 руб штука, никто их не покупал, они годами стояли на самой верхней полке витрины.
Народные конфеты: леденцы в круглой жестяной банке (10 коп.), “подушечки” “дунькина радость” (50 коп – кило), ириски “Золотой ключик”, “Кис-кис” (1-40), твердая карамель “Дюшес”, “Барбарис” (1-80). Не переводились финики вяленые (80 коп. – кило). Косточки фиников мы втыкали в цветочные горшки, рядом с алоэ, – замышляли пальму. Грызли брикеты какао с сахаром (8 коп.; на морозе обалденно вкусно). “Рачки”, “Гусиные лапки”, к Новому году – мандарины, если повезет.
Малышня копила фантики, собирала их под дверями магазина “Белочка”. “Сгущенка” стоила 55 коп. Сгущенный кофе с молоком – 77 коп., никто не брал – пирамиды банок стояли на витринах. Растворимого не видали, кофе молотый был с цикорием – говорили: из него КГБ выпаривает кофеин.
clip_image005
1969
Государство правило нравы своих граждан – в вытрезвителе клиентов стригли наголо. Всех. До тех пор, пока у нас тут в Перми одна женщина не повесилась. По ошибке ментов (или по плану сбора) попала в вытрезвитель – вышла стриженая, и – не вынесла надругательства.
Подростковая мода во все времена была “хулиганской”. Весной 69-го парни носили пальто с устрашающе поднятым воротником и резиновые сапоги с вывернутыми голенищами. Никаких головных уборов: все вокруг должны видеть, какие у тебя замечательно длинные волосы, как дико они лезут на уши и спускаются на нос. Немытость волос прибавляла куражу.
Если надел кепку, не снимай ее нигде: ни в школе, ни в кинотеатре. Уважающий себя семиклассник пионерский галстук носил в кармане и надевал его только в случае крайней опасности со стороны директора школы, не ниже.
Появились магазины самообслуживания. Сперва – булочные. И вот еще – автопоилка в кафе “Спутник”: бросил полтинник – автомат отпускает тебе стакан крепленого вина. Несовершеннолетние радовались, а взрослые мужики ворчали: автомат бессовестно недоливал.
1970
“Солнцедар” с ресторанной наценкой стоил 1-70 – образцовая, кстати, мерзость, им “травили негров”, “красили заборы”, а дурачье, вроде нас, принимало внутрь, да еще в жару. “Солнцедар” давал невероятную отдачу в голову, потрясающие приключения и тяжелейшее похмелье.
clip_image006
В 1971 году мясо, если было, то стоило 1-90 за кг. Но его не было. В магазине “Мясо – рыба”, который располагался на Компросе напротив “Кристалла”, на лотке лежала груда трупов – синие куры с ногами и головами: бледный гребень, смертные бельмы, тощая волосатая шея. Ее надо было, ведьму, опалять на огне, четвертовать и харакирить перед готовкой. Но хозяйки говорят, те страшные куры были наваристее нынешних. Стоила “синяя птица” — 2-20. Водка – 3-62.
Наступила эра Дефицита – могильщика коммунизма. Партия его породила (своими органами распределения) – он и Партию, маму свою, схавал, Дефицит.
Джинсы. В 1972 году это уже не мода и не болезнь – сложилась особая, джинсовая субкультура. У нее был свой язык, фольклор (помню анекдот, как богатый грузин, не зная уже, куда девать деньги, вставил себе зуб не золотой, не платиновый – джинсовый!), у нее была своя иерархия ценностей, свои мифы. Люди посвящали свою жизнь джинсам – добыванию их (или подделке) и сбыту.
Стоили импортные “трузера” до 250 руб – две инженерских зарплаты. Везли их через Болгарию и другие соцстраны, покупали в “Березке” за чеки, продавали на “балке”, вместе с дисками, за рубли – рисковали на каждом этапе. Все это называлось – спекуляция, по фене – фарцовка. Ловили, сажали, общество в целом презирало спекулянтов, а люди по отдельности – охотно пользовалось их услугами.
Таксисты в 1972 году давали сдачу. Неохотно, правда, ну – как официанты, стиснув зубы. Но мы этим не сильно огорчались, мы были привычные, никто нас не любил со стороны государства: ни продавцы, ни приемщицы химчистки, ни закройщицы ателье. Везде было государство, везде были барьеры, объявления, посылающие подальше, хамские окрики с крашеных стен: “НЕ курить! НЕ сорить! НЕ подходить!”.
clip_image007
1973
...священным духом служил Производственный План. Половина пермских семей за ужином рассуждала тревожно: будет в этом месяце План или нет. В конце года мужчины ночевали в цехах во имя Плана, их семьи молча ждали Его, а над их головами летали незримые молоты… Сколько инфарктов, скольких жизней стоил Перми Орден Ленина, пожалованный городу в 71-ом…
По обе стороны красавицы Камы дымили химические гиганты, медленно отравляя все вокруг. Предписывалось молчать, что на часовом заводе собирали гироскопы для ракет, а на заводе Калинина – ракетные двигатели. По ночам на три версты вокруг был слышен вой аэродинамических труб Свердловского завода – там, тссс, испытывали авиадвигатели. Говорили, что стенки тех труб полые и засыпаны самым лучшим звукопоглотителем – семечками. Над Камой грохали пушки завода Ленина, их целомудренно называли — “длинномерные изделия”.
В Пермский госуниверситет шли в расчете на высокую стезю, отнюдь не учительскую. По городу, однако, расклад был такой: “Ума нет – иди в “пед”, стыда нет – иди в “мед”, ни того, ни другого нет – иди в госуниверситет”. Еще было ВКИУ, многим парням тогда нравилась армия. Туда нанимались девчонки на работу, чтобы выйти замуж.
Ездили на природу. Клещей тогда не было, не изобрели еще. “Экологии” не было, СПИДа не было, “нюхачей” не было – девственный мир! Зато были очереди за колбасой.
Сходство с тюремной, лагерной жизнью, кстати, тогда, в 1974 году, было незначительным, неопасным. В 74-м еще жива была идея защиты отечества от мирового империализма, в военной службе был смысл. Бойцы офицеров уважали и боялись, отданным долгом Родине гордились.
clip_image008
1975
...в Перми открыли институт культуры, тоже хорошо. Рядом с ним, в кинотеатре “Комсомолец” по понедельникам на последнем сеансе крутили так называемые “некассовые” фильмы. Скромно, без афиш, но попасть было невозможно, билеты – только с рук.
Полет “Союз” – “Аполлон” по-хорошему взбодрил: у нас, у супер-держав, все о-кей. Правда, кушать было нечего в одной из них...
Нет мяса. Колбаса соевая, кошки ее не едят – только люди. Молоко восстановленное, нормализованное (разбавленное) или вообще белковое, из-под него бутылки мыть не надо. Да что молоко – масло было с водой! – “бутербродным” называлось. “Книга о вкусной и здоровой пище” становится диссидентским чтивом: только так можно узнать, что на свете существует карбонат, сервелат, тамбовский окорок. Слагаются легенды о временах, когда икра лежала и никто не брал.
Фетишизируется красная и белая рыба, мясные копчености, крабы и печень трески в банках. Армянский коньяк, конфеты с ликером, растворимый кофе – советские символы гастрономического разврата. Дефицит конфет. С темной начинкой – только в театральных буфетах.
Символы благосостояния: большой холодильник и стиральная машина “Сибирь” с центрифугой – не надо крутить ручкой валики. Предел мечтаний: цветной телевизор – полированный кубометр с окошком. Большинство довольствовалось черно-белым.
1976
У Брежнева – юбилей, в декабре будет 70! Страна очумела от счастья, ликованье прибывало с каждым днем, мы все умрем от счастья в декабре! По телевизору показывали: простая женщина у себя на грядке вырастила розу и дала ей имя – “Борец за мир Леонид Ильич Брежнев” – розе!
clip_image009
1977
В обычные крупнопанельные 5-этажки расселяют барачный поселок Крохалева – пермские трущобы. Их стоит помянуть: в них выросло целое поколение пермяков. Ряды полуразвалившихся, заросших грязью одноэтажных строений, все удобства – во дворе: на два барака один сортир о тридцати дырках – “мадамам” и “жентельменам” напополам. Это не при царе Горохе, это каких-то 24 года назад.
Воду брали из колонок, носили ведрами издалека по дощатым тротуарам – летом и по обледенелым тропкам — зимой. Печурка была в каждой комнате своя. Дровяники во дворе рядами. Само собой – помойки, вонь, хлорка, мухи — миллионами, на чердаке блохи – туда пойдешь белье вешать, без ног вернешься – обгрызут. В комнатенках клопы, тараканы – кровати стоят ножками в баночках с керосином.
Очень вовремя Крохаля расселили в 77-м. А Владимирский “шанхай” гнил еще года три. Двухэтажные бараки гниют до сих пор. Только называют их не бараки – “ветхое жилье”.
За авиабилеты могут убить. “Аэрофлот” в 77-м дешев, как пара кунгурских туфель, и также невыносим. В кассах убийство – жара, давка, драки, предсмертные крики: “У меня бронь! Бронь!..” – и кассир-убийца, хладнокровно: “Нет у вас брони. Следующий”.
За двенадцать лет, как колхозникам стали выдавать паспорта, все, кто пошустрее, из деревень разбежались, а оставшиеся погрязли в пьянстве.
Атеисты тартанулись: запричитали о святости, возвели каравай на алтарь: “Хлеб всему голова!”. В столовках развесили шедевры казенной словесности: “Хлеб – драгоценность, им не сори! Хлеба к обеду в меру бери!” – ломти стали резать пополам и еще раз пополам. При этом нефтедолларами, гады, даже не сорили – веяли их по ветру миллиардами.
1978
Сосед дядя Гриша, ветеран Великой Отечественной, каждый вечер напивался перед телевизором и матюками комментировал программу “Время”, при этом он смачно харкал на экран.
Фронтовики тоже ведь были разные. Около любой очереди терлись пожилые ловкачи с ветеранскими книжками, они продавали свое место у кормушки. Хотя никакой нужды они не испытывали, пенсии в то время были большие и доставлялись исправно.
Кругом был сплошной дефицит, дефицит всего, а нашему генсеку награды уже некуда было вешать.
Большинство населения находилось в счастливом неведении, в безмятежном спокойствии за свою безопасность. Так только, кое-где некоторые милиционеры допускали рукоприкладство… Слегка калечили задержанных, кто-то обирал пьяных – неизвестно кто… Порой сажали не тех… А в основном все было тихо, факт. Звукоизоляция была идеальной.
Личная жизнь подлежала контролю. Жены жаловались на мужей в парткомы, и парткомы обсуждали интимные подробности “поведения коммуниста в быту”, выносили постановления: “вернуть в семью”, par exemple. То же – в комсомоле, в пионерской организации. “После уроков будем тебя разбирать”. Разбирали. Всех тошнило, довоенные моральные нормы уже сто раз устарели, инструкторам приходилось покрикивать: “Поактивнее, товарищи!”. Всем уже было глубоко “по фиг”.
Осенью Брежнева провезли через Пермь. Знакомая телефонистка рассказывала: на полдня остановили все поезда в округе, выгнали всех со станции “Пермь II” – пассажиров, служащих, вообще всех, кроме дежурного диспетчера, оцепили площадь и пути на километр. Не дай бог, советский народ к вождю приблизится.
Читать далее:

ИСТОРИЯ "МЕДНОГО ВСАДНИКА"

 


Этот бронзовый “Медный всадник”…


Памятник Петру I, бронзовый монумент всадника на вздыбленном коне, взлетевшем на вершину скалы, больше известный благодаря поэме Александра Сергеевича Пушкина как "Медный всадник" - неотъемлемая часть архитектурного ансамбля и один из самых ярких символов Санкт-Петербурга…

Место расположения памятника Петру I выбрано не случайно. Рядом находятся основанное императором Адмиралтейство, здание главного законодательного органа царской России — Сената.
Екатерина II настаивала на размещении памятника в центре Сенатской площади. Автор скульптуры, Этьен-Морис Фальконе, поступил по своему, установив «Медный всадник» ближе к Неве.
По приказу Екатерины II Фальконе пригласил в Санкт-Петербург князь Голицын. Советовали обратиться именно к этому мастеру профессора Парижской академии живописи Дидро и Вольтер, вкусу которых Екатерина II доверяла.
clip_image001[4]
Фальконе было уже пятьдесят лет. Он работал на фарфоровом заводе, но мечтал о большом и монументальном искусстве. Когда поступило приглашение о возведении в России памятника, Фальконе не раздумывая 6 сентября 1766 года подписал контракт. Его условия определяли: памятник Петру должен состоять из «главным образом конной статуи колоссального размера». Гонорар скульптору предложили достаточно скромный (200 тысяч ливров), другие мастера просили в два раза больше.
В Санкт-Петербург Фальконе прибыл со своей семнадцатилетней помощницей Мари-Анн Колло. Видение памятника Петру I автором скульптуры разительно отличалось от желания императрицы и большинства русской знати. Екатерина II ожидала увидеть Петра I с жезлом или скипетром в руке, восседающим на коне подобно римскому императору.
Статский советник Штелин видел фигуру Петра в окружении аллегорий Благоразумия, Трудолюбия, Правосудия и Победы. И.И. Бецкой, руководивший работами по сооружению памятника, представлял его фигурой во весь рост, с удерживаемым в руке полководческим жезлом.
255_thumb[1]
Фальконе советовали направить правый глаз императора на Адмиралтейство, а левый — на здание Двенадцати коллегий. Посетивший в 1773 году Санкт-Петербург Дидро задумывал памятник в виде фонтана, украшенного аллегорическими фигурами.
Фальконе же задумал совсем иное. Он оказался упрям и настойчив.
Скульптор писал:
«Я ограничусь только статуей этого героя, которого я не трактую ни как великого полководца, ни как победителя, хотя он конечно, был и тем и другим. Гораздо выше личность созидателя, законодателя, благодетеля своей страны, и вот её-то и надо показать людям. Мой царь не держит никакого жезла, он простирает свою благодетельную десницу над объезжаемую им страной. Он поднимается на верх скалы, служащей ему пьедесталом,— это эмблема побеждённых им трудностей».
Отстаивая право на своё мнение относительно облика памятника Фальконе писал И.И. Бецкому:
«Могли ли Вы себе представить, чтобы скульптор, избранный для создания столь значительного памятника, был бы лишён способности думать и чтобы движениями его рук управляла чужая голова, а не его собственная?»
Споры возникали и вокруг одежды Петра I. Скульптор писал Дидро:
«Вы знаете, что я не одену его по-римски, точно так же, как не одел бы Юлия Цезаря или Сципиона по-русски».
clip_image003[12]
Над моделью памятника в натуральную величину Фальконе работал три года. Работа над «Медным всадником» велась на участке бывшего временного Зимнего дворца Елизаветы Петровны. В 1769 году прохожие могли здесь наблюдать, как гвардейский офицер взлетал на лошади на деревянный помост и ставил её на дыбы. Так продолжалось по несколько часов в день.
У окна перед помостом сидел Фальконе и внимательно зарисовывал увиденное. Кони для работы над памятником были взяты из императорских конюшен: скакуны Бриллиант и Каприз. Скульптор избрал для памятника русскую «орловскую» породу.
Ученица Фальконе Мари-Анн Колло вылепила голову «Медного всадника». Сам скульптор трижды брался за эту работу, но каждый раз Екатерина II советовала переделать модель. Мари сама предложила свой эскиз, который оказался принят императрицей. За свою работу девушка была принята в члены Российской Академии художеств, Екатерина II назначила ей пожизненную пенсию в 10000 ливров.
fsesrr4545_thumb[6]Змею под ногой коня изваял русский скульптор Ф.Г. Гордеев.
Подготовка гипсовой модели памятника в натуральную величину заняла целых двенадцать лет, она была готова к 1778 году.
Модель была открыта для всеобщего обозрения в мастерской на углу Кирпичного переулка и Большой Морской улицы. Мнения высказывались самые разные. Обер прокурор Синода проект решительно не принял. Дидро увиденным оказался доволен. Екатерина II же оказалась равнодушной к модели памятника — ей не понравилось самовольство Фальконе в выборе облика монумента.
0_4c5d9_f995ab96_L_thumb[8]
Долгое время никто не хотел браться за отливку статуи. Иностранные мастера требовали слишком большую сумму, а местных умельцев пугал её размер и сложность работы. По расчётам скульптора для сохранения равновесия монумента передние стенки памятника должны были быть выполнены очень тонкими — не более сантиметра. От такой работы отказался даже специально приглашённый литейщик из Франции. Он называл Фальконе сумасшедшим и говорил, что в мире не существует подобного примера отливки, что она не удастся.
Наконец нашёлся литейщик — пушечных дел мастер Емельян Хайлов. Вместе с ним Фальконе подбирал сплав, делал пробы. За три года скульптор в совершенстве овладел литьём. Начали отливать «Медного всадника» в 1774 году.
Технология была очень сложна. Толщина передних стенок обязательно должна была быть меньше толщины задних. При этом задняя часть становилась тяжелее, что придавало устойчивость статуе, опирающейся всего на три точки опоры.
medn_vsad_old(2)_thumb[1]
Одной заливкой статуи дело не обошлось. Во время первой лопнула труба, по которой в форму поступала раскалённая бронза. Была испорчена верхняя часть скульптуры. Пришлось её срубить и ещё три года готовиться ко второй заливке. На этот раз работа удалась. В память о ней на одной из складок плаща Петра I скульптор оставил надпись «Лепил и отливал Этьен Фальконе парижанин 1778 года».
Об этих событиях Санкт-Петербургские ведомости писали:
«24 августа 1775 года Фальконе вылил здесь статую Петра Великого на коне. Литьё удалось кроме местах в двух фута на два вверху. Сия сожалительная неудача произошла через случай, который предвидеть, а значит, и предотвратить возможности вовсе не было.
Вышеупомянутый случай казался столь страшен, что опасались, дабы всё здание не занялось пожаром, а, следовательно, всё бы дело не провалилось. Хайлов остался неподвижен и проводил расплавленный металл в форму, не теряя бодрости своей нимало при предоставляющейся ему опасности для жизни.
Такой смелостью Фальконе тронутый по окончании дела бросился к нему и от всего сердца целовал и дарил его от себя деньгами».
По замыслу скульптора основанием памятника служит естественная скала в виде волны. Форма волны служит напоминанием о том, что именно Пётр I вывел Россию к морю. Поиском камня-монолита Академия художеств занялась когда ещё не была даже готова модель памятника. Нужен был камень, высота которого составила бы 11,2 метра.
Гранитный монолит был найден в районе Лахты, в двенадцати верстах от Санкт-Петербурга. Когда-то по местным преданиям в скалу попала молния, образовав в ней трещину. Среди местных жителей скалу называли «Гром-камень». Так и стали потом называть её, когда установили на берегу Невы под знаменитым памятником.
2013-09-17_210710Расколотый валун - предполагаемый осколок Гром камня
Первоначальный вес монолита — около 2000 тонн. Екатерина II объявила награду в 7000 рублей тому, кто придумает самый эффективный способ доставить скалу на Сенатскую площадь. Из множества проектов был выбран способ, предложенным некто Карбури. Ходили слухи, что этот проект им был перекуплен у какого-то русского купца.
От места нахождения камня до берега залива прорубили просеку, укрепили грунт. Скалу освободили от лишних наслоений, она сразу полегчала на 600 тонн. Гром-камень рычагами водрузили на деревянную платформу, опиравшуюся на медные шары. Эти шары передвигались по деревянным желобчатым рельсам, обитым медью. Просека была извилистой. Работы по перевозке скалы продолжались и в мороз и в жару.
Работали сотни людей. На это действо приезжали смотреть многие петербуржцы. Некоторые из наблюдателей собирали осколки камня и заказывали себе из них набалдашники на трость или запонки. В честь необыкновенной транспортной операции Екатерина II повелела отчеканить медаль, на которой написано «Дерзновению подобно. Генваря, 20. 1770».
Thunder_Stone_thumb[1]
По суше скалу перетаскивали почти год. Далее по Финскому заливу её везли на барже. Во время перевозки десятки каменотёсов придавали ей необходимую форму. Скала прибыла к Сенатской площади 23 сентября 1770 года.
Поэт Василий Рубин в этом же году написал:
Нерукотворная здесь Росская гора,
Вняв гласу Божию из уст Екатерины,
Прешла во град Петров чрез Невския пучины
И пала под стопы Великого Петра.
К моменту установки памятника Петру I отношения скульптора и императорского двора окончательно испортились. Дошло до того, что Фальконе стали приписывать только техническое отношение к памятнику. Оскорблённый мастер так и не дождался открытия монумента, в сентябре 1778 года вместе с Мари-Анн Колло уехал в Париж.
Установкой «Медного всадника» на постамент руководил архитектор Ф.Г. Гордеев. Торжественное открытие памятника Петру I состоялось 7 августа 1782 года (по старому стилю). Скульптура была закрыта от глаз наблюдателей полотняной оградой с изображением горных пейзажей. С утра шёл дождь, но он не помешал собраться на Сенатской площади значительному количеству людей. К полудню облака рассеялись. На площадь вступила гвардия.
0_4c5d7_98f67c42_L_thumb[2]
Военным парадом управлял князь А.М. Голицын. В четвёртом часу на шлюпке прибыла сама императрица Екатерина II. Она поднялась на балкон здания Сената в короне и порфире и дала знак к открытию памятника. Ограда упала, под барабанную дробь полки двинулись по невской набережной.
По повелению Екатерины II на постаменте начертано: «Екатерина II Петру I». Таким образом, императрица подчеркнула приверженность петровским реформам. Сразу после появления на Сенатской площади «Медного всадника» площадь была названа Петровской.
clip_image008[11]
«Медным всадником» скульптуру в своей одноимённой поэме назвал А.С. Пушкин, хотя на самом деле он изготовлен из бронзы. Это выражение стало настолько популярным, что стало практически официальным. А сам памятник Петру I стал одним из символов Санкт-Петербурга.
Вес «Медного всадника» — 8 тонн, высота — более 5 метров.
Легенда о Медном всаднике

С самого дня установки он стал предметом для множества мифов и легенд. Противники самого Петра и его реформ предупреждали, что памятник изображает "всадника Апокалипсиса", несущего городу и всей России смерть и страдания. Сторонники Петра говорили, что монумент символизирует собой величие и славу Российской империи, и что Россия останется таковой, пока всадник не сойдет со своего пьедестала.
Кстати, о пьедестале Медного всадника тоже ходят легенды. По замыслу скульптора Фальконе, он должен был быть выполнен в форме волны. Подходящий камень был найден неподалеку от поселка Лахта: якобы на камень указал местный юродивый. Некоторые историки находят возможным, что это - именно тот камень, на который не раз взбирался Петр в ходе Северной войны, дабы лучше видеть расположение войск.
clip_image012[7]
Слава о Медном всаднике разносилась далеко за пределами Петербурга. В одном из отдаленных поселений возникла своя версия возникновения памятника. Версия заключалась в том, что однажды Петр Первый развлекался тем, что перепрыгивал на своем коне с одного берега Невы на другой.
В первый раз он воскликнул: "Все Божье и мое!", и перепрыгнул через реку. Во второй раз повторил: "Все Божье и мое!", и снова прыжок оказался удачным. Однако в третий раз император перепутал слова, и сказал: "Все мое и Божье!" В этот момент его настигла Божья кара: он окаменел и навечно остался памятником самому себе.
Легенда о майоре Батурине
Во время Отечественной войны 1812 года в результате отступления русских войск возникла угроза захвата Санкт-Петербурга французскими войсками. Обеспокоенный такой перспективой, Александр I приказал вывезти из города особо ценные произведения искусства.
В частности, статс-секретарю Молчанову было поручено вывезти в Вологодскую губернию памятник Петру I, и на это было отпущено несколько тысяч рублей. В это время некий майор Батурин добился свидания с личным другом царя князем Голицыным и передал ему, что его, Батурина преследует один и тот же сон. Он видит себя на Сенатской площади. Лик Петра поворачивается. Всадник съезжает со скалы своей и направляется по петербургским улицам к Каменному острову, где жил тогда Александр I.
artlib_gallery-60891-b_thumb[4]
Всадник въезжает во двор Каменоостровского дворца, из которого выходит к нему навстречу государь. «Молодой человек, до чего ты довел мою Россию, — говорит ему Петр Великий, — но покуда я на месте, моему городу нечего опасаться!» Затем всадник поворачивает назад, и снова раздается «тяжело-звонкое скаканье». Пораженный рассказом Батурина, князь Голицын передал сновидение государю. В результате Александр I отменил свое решение об эвакуации памятника. Памятник остался на месте.
Есть предположение, что легенда о майоре Батурине легла в основу сюжета поэмы А. С. Пушкина «Медный всадник». Есть также предположение, что легенда о майоре Батурине стала причиной того, что в годы Великой Отечественной войны памятник остался на месте и не был, подобно другим скульптурам, спрятан.
0_4c5d8_289cfba2_L_thumb[2]
Во время блокады Ленинграда «Медный всадник» был укрыт мешками с землёй и песком, обшит брёвнами и досками.
76792012_3788693_5_1__thumb[1]
Реставрации памятника проходили в 1909 и в 1976 годах. При последней из них проводили исследование скульптуры при помощи гамма-лучей. Для этого пространство вокруг памятника оградили мешками с песком и бетонными блоками. Управление кобальтовой пушкой осуществляли из находящегося рядом автобуса.
spb-1-07b_thumb[2]
Благодаря этому исследованию оказалось, что каркас памятника может служить ещё долгие годы. Внутрь фигуры была заложена капсула с запиской о реставрации и о её участниках, газету от 3 сентября 1976 года.
Этьен-Морис Фальконе задумывал «Медный всадник» без ограды. Но она всё же была создана, до наших дней не сохранилась.
«Благодаря» вандалам, оставляющим на гром-камне и самой скульптуре свои автографы, вскоре может быть реализована идея восстановления ограды.
Pietari-vaskirats_Iisakinkirkko_thumb[2]
0_4c5dc_9c6a760b_L
clip_image011
1179260
clip_image002
clip_image010
0_31ce6_a07999c8_XL
1_f800-2
76792015_3788693_3
465987


Источник: www.softmixer.com
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..