суббота, 12 января 2019 г.

ОТЕЦ СОВЕТСКОГО СЕКСА

Отец советского секса

jewish.ru

08.01.2019

Говорили, что секса в СССР – нет. Но на самом деле не хиппи осуществили первую сексуальную революцию в Нью-Йорке, а Григорий Абрамович Баткис – в советской Москве.

Григорий Баткис родился 10 января 1895 года в Балте, уездном городе Подольской губернии. Семья была «медицинской»: в 1890 году отец Григория, Абрам Мойшевич Баткис, был признан заслуживающим звания лекаря. Новоиспеченный лекарь рано овдовел и в 31 год вступил во второй законный брак с уроженкой Бердичева девицей Рахиль Исааковной Кудиш. Рахиль тоже имела медицинскую специальность: закончила повивальную школу в Санкт-Петербурге. Семья была увлечена идеей интеграции в современное европейское общество, так что Рахиль стала Розалией, а ее супруг поменял отчество на Моисеевич. Детям супруги сразу давали русские имена.
Абрам умер от туберкулеза, не дожив несколько месяцев до своего 40-летия. Грише Баткису тогда было шесть лет. Много лет спустя мать напишет ему: «У меня вообще личной жизни никогда не было, и жила я только ради детей, и на ярком фоне выделялся ты, мой родной, мое счастье, моя гордость». Матери-одиночке жилось нелегко. Но она принимала роды, делала массаж богатым дамам и сумела заработать достаточно, чтобы отдать «свое счастье» во 2-ю Одесскую гимназию. Туда, в отличие от 1-й гимназии, принимали, не обращая особого внимания на социальное происхождение и вероисповедание. Нужно было лишь сдать экзамены, что Гриша сделал успешно, и вовремя вносить плату за обучение, 64 рубля в год – тогда примерно две месячных зарплаты фельдшера.
После гимназии Гриша поступил в Киевский университет. И тут – Февральская революция. Как вспоминал профессор Лекарев, будущий соавтор Баткиса, юный Гриша тогда забрался на фонарный столб и кричал: «Долой самодержавие!» Еще будучи студентом, Баткис был избран членом киевского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. После окончания университета в 1919 году он вступил в РКП(б). Работал в Киевском губернском комиссариате здравоохранения, дослужился до комиссара. Возглавлял местное отделение Красного Креста, руководил борьбой с эпидемией тифа в губернии, был заместителем председателя Комиссии помощи голодающим.
В 1923 году Баткиса пригласили на работу в Москву на только что созданную кафедру социальной гигиены 2-го Медицинского института. Позднее он перешел на такую же кафедру в 1-й мед. В столице существовал еще и Государственный институт социальной гигиены, управлял которым товарищ Мольков. Он и предложил Баткису занять должность ведущего сотрудника Кабинета сексологии – такого в то время не существовало ни в одной стране мира.
Вскоре молодого ученого направили в командировку в Австрию и Германию – для изучения организации здравоохранения там. С немецким языком у Баткиса, разговаривающего на идише, проблем не возникло. Из Берлина он писал матери: «Моя дорогая мамочка! Я в Берлине уже две недели. За это время успел быть в Дрездене около недели. Насмотрелся великих прелестей в магазинах и знаменитой картинной галерее. Поклонялся Сикстинской мадонне Рафаэля. Теперь вот уже два-три дня, как я вернулся и снова работаю. Здесь в Берлине совсем другая обстановка, и я изменил характер работы. Я взялся за одну тему и кое-что пишу. Авось выйдет. Я думаю по возвращении обработать и, может, получится книжка. Это пока секрет».
Секрет остался тайной для жителей СССР на много десятилетий. Та самая книжка – брошюра на 24 страницы – была опубликована в Берлине на немецком языке в 1925 году. На русский она не была целиком переведена никогда, а отрывки из нее были опубликованы лишь в XXI веке. Название брошюры объясняет ее судьбу. «Сексуальная революция в России». Так в принципе родился этот глобальный термин.
По возвращении из командировки Баткис опубликовал статью-отчет в журнале «Сексуальная гигиена». Да, в то время существовал журнал с таким названием! Вот что он писал: «Сексуальная проблема на Западе – одна из самых актуальных общественных проблем, ей уделяется большое внимание всеми общественно-политическими группами и партийной прессой». Как утверждалось в статье, Австрия и Германия «являются примером чудовищных противоречий между существующим законодательством, моралью и жизнью в вопросах брака, семьи, материнства и полового воспитания»: «Смешными должны казаться попытки архаического законодательства сдержать напор новой жизни в условиях жесткой безработицы и женского пролетариата. То, что проведено в Советском Союзе, является недостижимым идеалом для многих деятелей сексуальной реформы. Как ни странно звучит, но, по всеобщему признанию, в вопросах сексуальной реформы – с нашего востока свет».
И это было правдой. Проведенные большевиками реформы семейного законодательства не имели аналогов на Западе. Гражданские браки, уравнивание в правах сожительства и официально заключенного брака, равноправие детей, рожденных в браке и вне его, законодательно закрепленная охрана материнства, право на развод, система алиментов, легализация абортов и отмена уголовного преследования за гомосексуализм. Это действительно была настоящая революция.
***
В Берлине Баткис встретил единомышленников – руководителей Всемирной лиги сексуальных реформ. Именно в серии книг, издаваемых этой организацией, и была опубликована его брошюра. В «Золотом теленке» Ильфа и Петрова есть следующий диалог Паниковского и Остапа Бендера:
– Я год не был в бане. Я старый. Меня девушки не любят.
– Обратитесь во Всемирную лигу сексуальных реформ. Может быть, там помогут.

Шутки шутками, а Всемирная лига сексуальных реформ существовала. Основал ее в 1921 году директор Института социальных наук в Берлине Магнус Хиршфельд. Советский Союз в ней представляли Паше-Озерский из Киева, Бернштейн из Ленинграда и Баткис из Москвы. Впрочем, членом лиги мог стать любой желающий. Размер членского взноса каждый устанавливал для себя сам, но он не мог быть ниже эквивалента пяти английских шиллингов в год, по курсу того времени – примерно рубль. Английская валюта была избрана как самая популярная и стабильная. Еще за девять шиллингов в год можно было выписывать официальный журнал лиги «Сексуальная реформа».
Брак, права матери, контроль над рождаемостью, венерические заболевания, уголовное право, проституция, гомосексуализм, половое просвещение. Реформы предлагались во всех сферах жизни, связанных с человеческой сексуальностью. Один из руководителей лиги даже активно призывал к реформе мужской одежды, убеждая, что мужчина не обязан носить черный брючный костюм и белую рубашку: одежда может быть цветной и разнообразной.
В национальных структурах лиги состояло около 190 тысяч человек. Конгрессы лиги проходили в Копенгагене, Лондоне и Вене. На лондонском конгрессе выступал Бернард Шоу, с руководством лиги вел переписку Альберт Эйнштейн. На копенгагенском конгрессе Баткис выступил с докладом «Половая реформа в Советском Союзе». На следующем, лондонском, прочел доклад «Проблема проституции в СССР».
В Союзе тексты обоих докладов не публиковались, зато доклад о проституции на русском языке был напечатан небольшим тиражом в Лондоне – специально для сотрудников посольства СССР. Лондонский конгресс приветствовала главная советская феминистка Александра Коллонтай. В программу конгресса входил документальный фильм об официальных абортах в Советском Союзе. В кулуарах Баткис уговаривал зарубежных коллег назначить местом следующей встречи Москву. «У нас низкие цены на гостиницы», – говорил он. Коллеги кивали, а за спиной говорили: «А еще у вас Сталин».
В Москве съезд проводить не стали. Хотели провести в США, но там случилась Великая депрессия. Последний съезд состоялся в Брно в 1932 году. Григорий Баткис на нем не присутствовал. Тогда же решил не возвращаться в Германию директор Института социальных наук Хиршфельд: гей, еврей, борец за сексуальную свободу – фашисты его ненавидели. Почти сразу после прихода Гитлера к власти в 1933 году Институт социальных наук был разгромлен, его библиотека и картотека, десятки тысяч томов и анкет – сожжены. По Берлину ходили слухи, что в уничтоженных бумагах мог быть компромат на высокопоставленных представителей новой власти. В 1934 году умер Хиршфельд, в 1935-м – официально распущена Всемирная лига сексуальных реформ.
В СССР сексологию придушили без шума: никаких костров с книгами. Баткису пришлось заниматься уже не сексологией, а социальной гигиеной, но потом и социальная гигиена была признана «буржуазной наукой». В 1941 году кафедры социальной гигиены были переименованы в кафедры организации здравоохранения. Переименован был и учебник для студентов медвузов, написанный Баткисом. В 1940 году он назывался «Социальная гигиена», в 1948 году – «Организация здравоохранения».
Можно считать, что в профессиональном плане судьба Баткиса сложилась неплохо. Член-корреспондент АМН СССР, председатель Центральной санитарно-статистической комиссии Минздрава, член президиума Всесоюзного гигиенического общества, соредактор второго издания Большой медицинской энциклопедии. Но кто знает, что чувствует сексолог, когда ему мешают заниматься его учением? Баткис до конца жизни боролся за восстановление своей любимой «буржуазной» науки в правах.
Баткис скончался в 1960 году. В 1969 году профессор Лекарев переиздал написанный в соавторстве с ним учебник «Теория и организация советского здравоохранения» под реабилитированным названием «Социальная гигиена и организация здравоохранения». Пока советские студенты штудировали этот учебник, их ровесники в Сорбонне, Оксфорде и Гарварде зачитывались книгой Вильгельма Райха «Сексуальная революция». Райх был членом Всемирной лиги сексуальных реформ, а в его книге есть ссылка на брошюру Баткиса 1925 года.

РАЗВОД рассказ

РАЗВОД рассказ



Суд — палата скорби и школа мизантропии. Здесь легко возненавидеть человечество, и для этого вовсе не обязательно следить за процессом какого-нибудь маньяка и серийного убийцы. Вполне достаточно дел обычных, гражданских, "бескровных». Дюжина разводных процессов подряд — и душевная травма на долгие годы вам гарантирована...
Он помнил, как двое яростно делили кухонные табуреты. Помнил, как разводящаяся истошно орала:
— На кровные мои куплено, кровные!
Шел спор о ржавой стиральной машине. И мужчина, как заклинание, повторял:
— Остаюсь без бабы. Имею право на механическую стирку. Остаюсь без бабы, граждане судьи!
Свидетели по разделу имущества внушали не меньшее  омерзение. Дети — невероятную жалость.  «Интеллигентный» развод — быстрый и равнодушный — случился однажды и как будто был фиктивным: какая-то необходимость по разделу или получению жилплощади.
Тогда он почему-то не мог работать и не знал, куда девать свободное время.  Суд был неподалеку от дома. Первый раз он забрел туда случайно, потом посещения эти стали чем-то вроде дурной привычки. Он проклинал себя за неспособность отказаться от «гнусного театра» и после каждого и после каждого посещения клялся, что в «последний раз»… Но проходило несколько дней, и его вновь тянуло к этой проклятой помойке.
Как правило, в процессе обе стороны были несимпатичны, Искать правого, виноватого не имело смысла. Хотя он вполне допускал, что вот эта несчастная истеричка – жертва, а этот амбал с кривой рожей – причина всех несчастий распавшейся семьи.
Дома он невольно стал искать продолжение судебных страстей. Он смотрел на лица близких и находил в них отвратительные черты, видел скрытую порочность натуры, которую раньше никогда не замечал. Прежде он смотрел на мир открыто и радостно, теперь угрюмо и как-то вскользь. Он был достаточно образован душевно, и ему не приходилось жаловаться на отсутствие интеллекта. Он понял, что заболел и болен тяжко. Прежде, у экрана телевизора, он был убежден, что все эти ужасы человеческих раздоров, геноцида, жестокости, тотальных войн – следствие обычного сумасшествия, безумия массового психоза. Он считал себя психически нормальным типом, устойчивым перед гипнозом дьявола… Он знал, что агрессия – следствие ненависти, но НЕНАВИСТЬ эта уже была в нем. К ужасу своему, бедняга вдруг понял, что сотни миллионов безумцев, занятых мучительство других и себя, просто больны тем же, чем болен он сам.
Впоследствии, когда болезнь развилась до полного отчаяния и мучительной головной боли и любые лекарства потеряли свою эффективность, он постарался вспомнить причину первого приступа… Пожалуй, в большом универсаме это случилось. Молодая мамаша крепко держала за шиворот дочь, лет пяти, а свободной рукой била девочку по голове с диким воплем:
 - Достала, сука, убью!
Девочка пробовала вырваться, но тщетно. Его потрясло равнодушие толпы покупателей. Сам он вмешался в конфликт машинально и получил мгновенный отпор.
 - Пошел на хер, мудак!
Вот тогда и захлестнуло. Он пробовал сам себя утешить здравой мыслью о большинстве нормальных мамаш – тщетно.
Микроб ненависти размножился с внезапной скоростью и поразил мозг и душу. ОН ВОЗНЕНАВИДЕЛ не конкретную злую самку. Он ВОЗНЕНАВИДЕЛ всех и всё. Была надежда, что припадок скоро кончится, что болезнь не станет хронической. Он начал лечить себя усиленными дозами контактов с людьми милыми его сердцу, добрыми, талантливыми.
- Твои друзья – русские люди, - говорил он сам себе. – Русскими были Пушкин и Чехов, Мусоргский и Андрей Платонов. Остановись, безумец! Имя твоей ненависти – расизм.
 В СССР было непринято обращаться к психиатру. Редко кто решался на жалобы подобного рода. Он решился еще и потому, что специалист был его добрым и старым знакомым.
- Я все ненавижу, дружище, - сказал он.
- Ну и что? – искренне удивился знакомый психиатр. – Это нормально.
- Нет, - сказал он. – Это ненормально. Раньше этого не было.
- Раньше ты был моложе, - сказал доктор, - моложе и глупей. Видишь ли в чем дело: ненависть это не холод равнодушия – это страсть. И страсть не менее  сильная, чем любовь. Меньше любви, больше ненависти? Тут закон сообщающихся сосудов не годится… А потом – все беды приходят с возрастом, Чем больше живешь, тем больше неприятностей. 
 - Ты философ, - спросил он, - или врач?
- Каждый врач, - улыбнулся знакомый. – просто обязан быть философом… Прости, ты говорил, что у тебя нелады с работой?
-Это было. Сейчас все в порядке.
- У тебя нет ощущения, что ты осчастливил человечество, а тебе ответили черной неблагодарностью?
- Не, - сказал он, - напротив. Я всегда благодарил Бога, что всегда жил в радость и любил свое дело.
Знакомый задумался, внимательно разглядывая пациента, потом сказал:
- Твой случай не безнадежен… Впрочем, давай выясним еще кое-что… Извини, ты эгоист? Ты любишь когда тебя опекают? В детстве тебя баловали?
- Нет, - сказал он, - я привык все делать сам и не жду понимания, заботы и услуг.
— Но ты полон досады, — закричал психиатр, подавшись вперед всем телом, — что нет «услуг» этих?!
— Ерунда... Я давно привык жить, как живу... Никакого раздражения и досады. Мои заботы ~ это мои заботы, моя судьба.
— Так, — усмехнулся добрый и старый знакомый. — Скажи, только честно, ты склонен обвинять окружающих в своей ненависти, ведь так?
— Нет, — ответил он, — только себя.
На это доктор облегченно улыбнулся и сказал, что подобный «недуг» у медицины не вызывает беспокойства.
— Но у меня вызывает, — сказал бедняга, помедлив. — Иногда мне кажется, что приговорен к отсидке в грязной, холодной яме, где до меня обитал мелкий пакостник и писал калом на стенах матерные слова...
— Послушай! — вдруг воодушевился психиатр. — Мы, евреи, извечно спасаемся от психоза размышлениями о безумии других. Нас ненавидят. Мы думаем об этом несчастье. Чужая злоба мучила, убивала, но спасала душу народа от черного мрака. Не всех, конечно, но большинство. Сами мы никогда не опускались до ненависти, а потому сохранили живую душу и деятельный мозг. Слишком много зла было вне нас. Займись этим — чужими страстями, чужим безумием. Помогает, по себе знаю.
— Хорошо, — сказал он, поднимаясь, — я попробую.
 Он попробовал. Он стал читать книги на тему, но только загнал глубоко вовнутрь свой недуг. Ничего не помогало. Напротив, хотелось ослепнуть, оглохнуть, не двигаться. Он был согласен на все, только бы не видеть эти лица, не слышать их язык, не ощущать вещи, сотворенные ими. Он не лгал психиатру. Раньше не было этого, но теперь он был склонен искать оправдание своей недоброй страсти в несовершенстве среды обитания, внушая себе, что имеет полное право НЕНАВИДЕТЬ, потому что ненавидит раба, хама, холуя, вора и бандита, доносчика и палача.,. Он уверял себя, что ненавидит уродство и страх, агрессию и жестокость... Короче, на этот раз он постарался убедить себя, что НЕНАВИСТЬ его праведна и он имеет полное право ЖИТЬ НЕНАВИСТЬЮ. Он понял, что и с этим несчастьем можно существовать, при условии легкого макияжа перекошенной морды. Он признал за собой право на НЕНАВИСТЬ, потому что сам был ее объектом. Доказательства всеобщей ненависти именно к нему — еврею — он получил... Он только не мог понять, как все эти люди могут ЖИТЬ С ЭТИМ - ведь жизнь НЕНАВИДЯЩИХ скудна, грязна и нелепа. А за юдофобией стоит нечто более страшное: НЕНАВИСТЬ КО ВСЕМУ МИРУ, к своей земле, к себе самому... Это открытие никак не могло успокоить. Несчастный понял, что ни одна порочная страсть не проходит для человека бесследно. Пристрастие к пороку неизбежно одаривает СПИДом, а ненависть напрочь уносит из жизни радость. Он вдруг разучился улыбаться, исказив лицо гримасой ухмылки. Он утратил вкус искреннего смеха, как заядлый курильщик обоняние. В городе его раздражало абсолютно все. В лесу он видел болото и гниль, а не серебро утренней паутины и фиолетовое чудо черники... Он перестал радоваться своему делу и результатам работы.
Жизнь потеряла многоцветность и объем, превратившись в мучительную и вечную панихиду в театре теней... Осенью, в слякоть и утренние заморозки, он сбежал на дачу. Вокруг никого — один лишь засыпающий на зиму лес... А на столе срочная работа, любимые книги... Он удрал, испугавшись очередного приступа бешенства, но вдруг почувствовал, что способен возненавидеть себя больше, чем несчастную Россию...
Болезнь становилась крайне опасной. Что делать? Он понял, что развод неизбежен... Развод, побег, бегство... Но куда бежать?!
— Они добились своего, — сказал он сам себе, — ты обречен, бедняга.
И все-таки, как и всякий тяжелобольной, безумец сохранил глухую и робкую надежду на чудо. Он решил до конца разобраться в себе самом. Узнать о своей немощи все, что можно. Найти лекарство — и победить недуг. Он утешал себя тем, что ненависть без тяги к агрессии, несомненно, излечима. Он собрал другие книги, полные не персоналий в его иудейский адрес, а отчаяния и вечного вопроса «быть или не быть». Он как раз с Гамлета и начал, с его страсти мести и ненависти. Он начал искать свою «тень отца» — и нашел ее без труда- В детстве он так завидовал сверстникам. Тем из них, у кого были дедушки и бабушки. Все его старики погибли мученической смертью еще до его рождения. Он даже не знал места, где зарыты их тела.
«Да, да, подобно датскому принцу, я ненавижу убийц», — думал он, но, читая дальше, не видел в чувстве своем ничего, кроме трагедии опустошительной страсти... Трупы, трупы, безумие, гибель ни в чем не повинных... Смерть самого Гамлета. Во имя победы справедливости? Нет!'! НЕНАВИСТЬ — предвестник Апокалипсиса... Вот о чем написал свою трагедию гений, «потрясающий копьем»... Начитавшись классики, несчастный больной вдруг почувствовал свою ответственность за судьбу мира. Он решил, что у каждого в руках находится этот проклятый чемоданчик с «ядерной кнопкой». (И у него, естественно, таковой тоже имеется.) Он был убежден, что, окончательно примирившись со своей болезнью, способен взорвать мир. Он и прежде знал, что его радость -- богатство персональное, а безумие — яд для всех. Теперь же довел эту убежденность до абсолюта, до полной гипертрофии. Он понял, что Гамлет, решив «не быть», сам искал смерти, чтобы ненавистью своей не испепелить весь мир.
— Кончать надо эту канитель, — решил он, открывая последнюю книжицу в стопке...
Современный писатель болел той же болезнью, что и он, и перед смертью проклял жалкий и подлый мир, в котором был вынужден дышать и работать- Это было обычно, но вдруг в финале повести он прочитал слова необыкновенные: «...никто нас не любит, кроме евреев, которые, даже оказавшись в безопасности, на земле своих предков, продолжают изнывать от неразделенной любви к России. Эта преданная, до стона и до бормотания, не то бабья, не то рабья любовь была единственным, что меня раздражало в Израиле».
«Господи! — подумал он. — Этот замечательный русский писатель ничего не понял. Как это здорово — возлюбить врага своего, простить и забыть, не иссушать свою душу НЕНАВИСТЬЮ и не искать вечно на потолке крюк, способный выдержать твое тело».

Он вдруг вспомнил, как лечили хандру и сплин его любимые литературные герои. Он понял, что пора собираться в дорогу не только по «'классическим» причинам. Рано или поздно к каждому еврею в галуте приходит гонец с предписанием двигаться дальше...
Его решение восприняли с грустью, но пониманием. Однако никто не знал, да он и не стремился, чтобы они узнали, истинных мотивов его поступка. Причина отъезда всем казалась очевидной. Никто и предположить не смел, что он пытается скрыться не от чужой, а от своей собственной ненависти...
В радостном возбуждении он собрал самое необходимое, выправил документы — и через два месяца ступил на горячий асфальт аэродрома в Лоде...
  Все вокруг было другим. Он поселился в чистом и богатом районе приморского города. Море было стерильно чистым, и песок пляжа казался вымытым и очищенным специально. В магазинах матери целовали своих детей и закармливали шоколадом,,. На пятый день он смог улыбнуться, Недели через две почувствовал вкус жизни и сел за работу. О прошлом ТАМ он просто забыл, он боялся вспоминать...
«Терпение, — думал он, — и ты сможешь сделать и это». Его окружали ворчливые старожилы. Писатель оказался прав — они, как правило, с нежностью вспоминали далекую родину, отзываясь скептически и с неизбежным с юмором о стране своего обитания. Они уверяли новоприбывшего, что скоро его эйфория пройдет: море перестанет казаться чистым, а мамаши в магазинах добрыми. Но он был готов к этому. Он не спорил- Он вновь постиг секреты улыбки. И знал, что ужасная его болезнь не сможет вернуться, что дело за малым — вылечить и оздоровить память...
  И вот, в один замечательный день, он вспомнил свою покосившуюся хибару на опушке леса. Он вспомнил нищую и вечно пьяную соседнюю деревню и покорную толпу старух у магазина, ждущих привоза кислых кирпичей ^хлеба...
Он увидел все это без привычной, усталой брезгливости»-. Осмелев, он вспомнил о загаженном лифте в своем городском доме, о давке в автобусе 642 маршрута, он вспомнил лица своих соседей... И все это пришло без ненависти. Пропала она, будто и не было ее вовсе... Тут излечившийся чудом прочел заметку в русской газете, В заметке этой шла речь о подростках его родного города. Подростки в массовом порядке собирали в окрестных лесах особый вид поганок, способных вызвать наркотические глюки. «Поганый» этот промысел уже подчинила себе местная мафия. И тысячи детей, пожирающих поганки, находятся под неусыпной заботой бандитов. Совсем недавно он бы задохнулся от НЕНАВИСТИ. Теперь волна жалости захлестнула нового репатрианта. Мучила его только беспомощность, неспособность помочь несчастным детям. Он по-прежнему считал себя ответственным за судьбы мира, даже нет подозревая, что и здесь налицо психическое нездоровье мании величия. Впрочем, он искренне полагал, что с болезнью этой как-нибудь справится. Он даже перестал бояться рецидива старой хвори. И без страха радовался новой жизни, зная, что при первых симптомах проклятой НЕНАВИСТИ к ней сможет перебраться в пустыню Сахара или во льды Антарктиды.
 А.Красильщиков                                            
                      1997 год. Из книги «Рассказы в дорогу».
 Перечитал этот старый рассказ и подумал, что развод между странами, жившими прежде в любви дружбе, не менее глуп мерзок. Россия разводится ныне с Украиной. Идет дележ барахла, идут в ход взаимные счеты... Только вот общих детей никак не разделить.

ВРЕМЯ ПРИДЕТ рассказ

ВРЕМЯ ПРИДЕТ рассказ


Верочке и Нюме под пятьдесят. Нюма — мужик большой, объемный, а Верочка — существо хрупкое, с то­неньким голоском. Все как положено. Нашли они друг друга по любви много лет назад. Сразу же родили двойню — мальчиков и тихо жили при хлебном деле в своем райцен­тре Н. Потом почти все евреи из этого городка снялись с места, и они уехали вместе со всеми, В Израиле продолжали жить семейно и дружно до самого ухода мальчиков в армию. Но как только остались одни, начались совершенно не желательные разговоры. Нюма стал говорить не то, что хотела слышать Верочка, а Верочкины тирады наводили тоску на бедного Нюму.
Тишина наступала, когда близнецы приходили домой на побывку. То есть не тишина, конечно, а визги музы­кальные, вопли и топот. Но все это было нормой и случа­лось раз в две недели, а все остальное время Нюма и Ве­рочка терзали друг друга совершенно ненужными разговорами.
Им постоянно было жарко — и они открывали для сквоз­няка дверь из холла на лестницу. Вот почему разговоры эти и меня невольно касались — соседа. Жили мы дверь в дверь.
Утром Нюма собирается на работу. Он по специальнос­ти трудится — в типографии.
- Куда ты меня привез?! — кричит своим тоненьким голоском Верочка.
— В Израиль, — басит Нюма.
— Послушайте его, а я думала в Америку или Канаду, — с тем же злорадным напором продолжает Верочка. — Тебе бутерброды  с колбасой или сыром?
— С тем и другим, — сухо просит Нюма.
— Может, тебе еще и паюсной икры намазать?
- А она у нас есть? — невинно интересуется Нюма.
Следует смех саркастический.
— Послушайте нашего миллионщика. На твою зарплату как раз и можно купить одну баночку в месяц.
— Это клевета, — басит Нюма и старается свести все к шутке. — Не одну, а целых две.
Но и шутка оказывается неуместной. Следует смех издевательский, въедливый.
— Чао! — торопится смыться Нюма.
— Что за человек?' — напутствует его Верочка. — Даже попрощаться не может по-человечески.
Я догоняю соседа у автобусной остановки.
— Слышал? — спрашивает он.
— А куда денешься, — отвечаю я.
— Вот скажи, — говорит он, — почему люди так меняются. Моя Веруня — тишайшей души была человек, а теперь как с чертом спелась, Пилит и пилит.
— Раньше терпела, а теперь больше не желает, — говорю я. — Нас по молодости терпят, а потом за этот терпеж мстят.
- Чего ж будет? - спрашивает Нюма.
- У всех по-разному, — говорю я.
- Вот ты один живешь, — говорит Нюма уже в автобусе. — Лучше одному-то?
— Тоже не сахар, — вздыхаю я.
Домой возвращаюсь через сквер. Знаю, что на третьей скамейке от угла сидит Верочка в компании с «подшефной» старушкой. Эта старушка  и есть Верочкина работа. Она с ней гуляет, прибирается в доме, готовит еду...
Старушку зовут Магдой. Ходит она очень плохо, и с головкой у Магды тоже не все в порядке. Задумчивая она очень, и беседовать с ней можно только на одну тему.
- Время придет, — тихо говорит Магда.
— А куда денемся, — отвечает Верочка.
— Придет время, — радостно улыбается Магда.
— Непременно, — зевнув, отвечает Верочка, поворачиваясь ко мне. — Привет, сосед, сядь, отдохни.
Присаживаюсь.
— Время придет? — спрашивает Магда, внимательно посмотрев на меня.
— А как же, — привычно подхватываю я.
— Ты слышал, что он мне утром сказал? — спрашивает Верочка,
— Он сказал «чао», — вспоминаю я.
— Придет время, — говорит Магда.
— В свой час, — торопливо, скороговоркой отзывается. — А про икру не слышал?
— Нет, — говорю я. — Кстати, я за хлебом, тебе не нужно?
— Да вроде все есть, — говорит Верочка. — Через три дня мальчишки приедут. Ты знаешь, как они растут? Каждый месяц по сантиметру.
— Время придет, — говорит Магда.
— Ты не помнишь — долго люди растут? — спрашивает Верочка,
— Лет до двадцати, — говорю я.
— Время придет! — нервно и требовательно кричит Магда. — Придет время!
— Придет, придет, — торопится подтвердить Верочка, и старушка успокаивается.

Вечером жду обязательного взрыва. Я думаю — вот тоненький голосок у женщины, нежный, а проникает даже сквозь стены.
— Что ты сказал? Котлеты холодные?! Я же при тебе их грела! Это невыносимо. Не могу больше жить с этим человеком!
Мне не нужна соль, но я иду за солью. Дверь, по обыкновению, открыта. Верочка сидит у телевизора, включенного без звука. Нюма вяло пережевывает остывший ужин.
— Соседи, — говорю я, — сыпните белого яду.
— Мы тебе вчера сыпали, — хмурится Верочка.
— Все съел.
— Садись, — говорит Нюма. — Хочешь котлету? Очень вкусная котлета, только холодная.
— Еще одно слово — и я уйду, — решительно заявляет Верочка.
 Беру котлету, пробую.
— Нормально горячая пища, — говорю я. – Ты не прав.
С дивана доносится всхлип-стон, победительный и страдательный одновременно. Котлета быстро кончается.
— Очень вкусно, спасибо, — благодарю я.
— Хочешь еще одну? — предлагает Верочка.
— Нет, воздержусь. Хватит мозоль отращивать.
— Ты слышал, — говорит Верочка Нюме. — Человек думает о себе, о своем здоровье. Понимает, что обжорство не доведет до добра. А ты на себя в зеркало посмотри. Вот встань и посмотри сейчас же!
— Самый толстый человек на свете весит триста шестьдесят килограммов, — говорю я. — Рекорд Гиннеса.
- Мы скоро перекроем, - усмехается Верочка и тянется за пультом. Телевизор становится говорящим. Сейчас начнется очередная серия «мыльной оперы». Я могу быть свободен. Минут сорок у соседей будет тихо, если не считать страданий экранных. Ухожу.  — Может в шахматишки? — останавливает меня Нюма тихим вопросом.
-   Можно, — говорю я.
Мы странно играем в шахматы. Мы сидим перед доской, на которой расставлены фигуры, не трогая ни одну из них.
- Что делать? — спрашивает Нюма. — Так дальше жить нельзя. Ее все раздражает. Ну, абсолютно все: как я говорю как молчу, как зубы чищу и как одеваюсь— Только иногда ночью, все нормально.
— Значит, уладится, — говорю я. — Есть шанс.
— Ты думаешь?
— Уверен.
— Не надо было нам уезжать, — вздохнув, говорит Нюма.
— И стареть тоже не надо, — говорю я.
— Это точно, — соглашается Нюма. — Вот скажи, зачем человек на свет родится?
—  Чтобы жить, ~ говорю я. - И все? А что тебе еще нужно?
— Ну, не знаю... Все-таки одной жизни человеку мало.
— Хочешь прожить две?
— Да не в этом дело... В радости жить хочется. Жизни вовсе не получается, если в ней радости нет... Вот она не понимает.
— Ей в радость тебя пилить, в удовольствие, — говорю я. — Бывает и так. Ты потерпи.
— Я терплю, — вздыхает Нюма. — Сам видишь... Только опять же в радость жить хочется.
— Тогда давай пива выпьем? — предлагаю я.
— Давай, — соглашается Нюма.

Однажды безумной Магде удалось выскочить из дома без сопровождения. Я встретил ее на автобусной остановке.  Вокруг Магды собрались люди. Они хотели помочь «русской» старухе, но не знали чем.
— Время придет! — отчаянно кричала Магда дрожащим голосом, и по ее морщинистым щекам текли неестественно крупные слезы. — Время придет!
— Извините, — сказал я, протиснувшись к Магде, и сел рядом с ней.
— Время придет?! — с надеждой повернулась ко мне старуха.

— Придет, - сказал я. — Куда мы денемся, обязательно придет.
А.Красильщиков
Из книги "Рассказы в дорогу"

11 вещей, которые вам никогда не скажут интроверты


11 вещей, которые вам никогда не скажут интроверты

Писательница и интроверт Мэриэнн Рейд уверена, что мир экстравертов имеет очень искаженное представление о «людях в себе». Поэтому она осветила несколько тезисов, которые неплохо бы нам всем помнить об интровертах.

1. Шумные дни рождения нас не радуют

Ни одного интроверта, работающего в команде, не радуют офисные застолья. Любой сотрудник, радостно сообщающий, что это его праздник, приводит нас в состояние ступора. Нам кажется, будто он ждет от нас неумеренно восторженной реакции и энтузиазма. Так что, если вы не пригласите нас, мы не обидимся. Мы даже вздохнем с облегчением. И забудьте о наших днях рождения. Правда. У нас есть несколько близких друзей, чьих поздравлений нам вполне достаточно. Мы не любим шумных застолий с малознакомыми людьми. Лучший праздник для нас – в кругу тщательно отобранных людей.

2. Нам не особо интересно, как вы провели свои выходные

Если вы не принадлежите к нашему кругу друзей, то нам все равно, как прошла ваша суббота. Мы искренне считаем, что каждый имеет право на личную жизнь, и если вы проводите свободное время в пьяном угаре или выламывая дверь бывшей, то это ваше дело. Мы не осуждаем – просто общение с едва знакомыми людьми отнимает слишком много энергии. То, что мы работаем вместе, не означает, что мы – близкие друзья.

3. Мы избегаем скоплений народа

Мы устаем от больших групп людей. Нас раздражает социальная суета. Многие интроверты являются эмпатами, поэтому легко попадают под влияние чужой энергетики. Иногда нам кажется, будто мы «чувствуем» каждого в помещении, и от этого мы получаем эмоциональную перегрузку.

4. Мы знаем, что такое работа на результат

Время, которое мы проводим наедине с собой, эффективно тратится на проектную деятельность, электронные письма, черновики и чертежи планов по захвату мира. У нас много идей. Мы ценим одиночество, потому что оно позволяет нам тщательно продумывать идеи и давать волю воображению. Все возможно, когда мы одни, и то, что мы создаем, может однажды изменить нашу жизнь, да и вашу тоже.

5. Нам нравится письменное общение

Мы любим электронные письма, потому что это дает нам возможность получить необходимое без отрыва от дела и без личного контакта. Живое взаимодействие сбивает нас с курса, и мы должны израсходовать много энергии, чтобы снова вернуться на свою волну. Поэтому, пожалуйста, звоните нам только по поводу вопросов жизни и смерти.

6. Мы чувствуем себя в безопасности со «своими» людьми

Когда в нашей жизни есть «правильные» люди, мы готовы отдать им себя полностью. Мы становимся верными воинами, готовыми сражаться за тех, кого любим. Спросите наших друзей. В нужной компании мы цветем и сияем. Нам необходимо время, чтобы найти «правильных» людей, но зато потом мы от них не отказываемся.

7. Мы можем временно притворяться экстравертами

Нам приходится делать это, чтобы выжить. Мы можем быть звездами вечеринки, организаторами корпоративных мероприятий или председателями благотворительных организаций. Мы делаем это добровольно, зная, что в конце дня уйдем домой. Когда же мы добираемся туда, иногда нам приходится тратить на восстановление дни и даже недели.

8. Мы не застенчивые и не нервные

Сначала может показаться, что так и есть. Но если вы узнаете нас получше, то поймете, что мы можем и рассмешить вас, и проболтать с вами больше пятнадцати минут. На самом деле, большинство из нас не испытывает проблем с общением. Просто мы такие не со всеми. Общительность для нас – это опция, не включенная в базовую комплектацию. Мы не можем слишком хорошо играть энтузиазм, и вы скорее всего прочтете это у нас на лице.

9. Нам хорошо в одиночестве

В наших головах происходит множество вещей, и нам не надо больше. В отличие от экстравертов, мы не нуждаемся в других людях для внешней стимуляции. Жизнь во внутреннем мире вполне нас устраивает. Мы развлекаем себя творческими проектами и отлично проводим время. Чем больше людей вокруг нас, тем с большим количеством лишних взаимодействий нам приходится сталкиваться.

10. Мы терпеть не можем светскую болтовню

Мы крайне редко участвуем в светских беседах и делаем это без особого желания. Особенно с теми, кто нам не особо нравится. Мы же все отлично знаем, кто нам нравится, а кто нет. Это может быть следствием многих причин: от застарелых детских обид до неудачного завтрака сегодня утром. Не принимайте это на свой счет.

11. Мы остановили свой выбор на вас – цените и вы это

Мы дорожим своим временем в одиночестве и очень придирчиво относимся к тем, кого впускаем в жизнь. Общение с «неправильным» человеком будет эмоционально выжимать нас. Мы часто привлекаем экстравертов, которые высасывают нашу энергию, и ищем единомышленников-интровертов. Мы ценим время, проведенное с другими интровертами, и имеем отличное представление о границах личного пространства друг друга.

Древние люди часто занимались сексом с неандертальцами и другими приматами

Древние люди часто занимались сексом с неандертальцами и другими приматами

ВВС
неандертальцыПравообладатель иллюстрацииREUTERS
Ученым давно известно, что неандертальцы смешивались с ранними представителями современного человека: от них мы унаследовали 4-7% нашего генома.
Однако недавно выснилось, что там присутствует и ДНК другого подвида - денисовского человека, или Home altaensis. Исследование, опубликованное в журнале Cell, свидетельствует, что в истории человечества было несколько эпизодов смешивания генов с денисовцами.
Ранее уже было известно, что денисовцы и неандертальцы неоднократно обменивались генами друг с другом, и два эти подвида разошлись сравнительно недавно - около 100 тысяч лет назад.
Теперь группа ученых во главе с Шарон Браунинг из Университета Вашингтона исследовала более 5500 геномов современных людей из Европы, Азии и Океании в поисках следов архаичной ДНК.
Оказалось, что во всех группах современных геномов - от Европы до Перу и Коста-Рики - имеются совпадения с геномными структурами неандертальцев с Алтая.
Более того, некоторые современные популяции имеют кластер генов, совпадающих с ДНК алтайских денисовцев, останки которых были обнаружены в Денисовой пещере в Алтайских горах в 2008 году. Это совпадение особенно ярко представлено в геноме людей из восточной Азии.
Но подлинным сюрпризом стал третий кластер, которые совсем не похож на ДНК неандертальцев и лишь слегка напоминает ДНК алтайских денисовцев.
Видимо, считают ученые, наши предки, которые мигрировали из Африки в сторону юго-восточной Азии, смешались с двумя различными группами денисовцев, северной и южной. ДНК первой группы присутствует в геномах современных китайцев, японцев и вьетнамцев.
ДНК южной группы заметны в геномах полинезийцев, которые мигрировали через Папуа-Новую Гвинею. Но где именно могла обитать южная популяция денисовцев, пока неясно.

ВЕНЕСУЭЛА. СОЦИАЛИЗМ УБИВАЕТ

Как разруха в Венесуэле угрожает невиданным кризисом всей Латинской Америке

Кризис в ВенесуэлеПравообладатель иллюстрацииGETTY IMAGES
Image captionСоседи с тревогой наблюдают, как рушится Венесуэла
Венесуэла погружается в средневековье, экономика страны лежит в руинах, еды не хватает. Миллионы бегут от разрухи за границу. Такого кризиса Латинская Америка не видела за всю свою современную историю. И он вызван не войной и не природной катастрофой.
Его сотворили за два десятилетия Уго Чавес и Николас Мадуро. Они разорили богатую людьми и ресурсами страну под лозунгами мировой социалистической революции и победы над американскими империалистами. Чавес умер, но Мадуро продолжает его дело и на этой неделе вступил в должность президента на второй шестилетний срок.
Оба президента увлеченно печатали деньги, отнимали собственность, регулировали цены и занимали за границей сотни миллиардов долларов. Они проедали все нефтяные доходы и жили не по средствам, списывая неудачи на козни США. Они разрушили нефтяную промышленность, довели страну до пустых полок, инфляции в миллион процентов и полного обесценения местной валюты.
Они подавляли инакомыслие, свободу прессы и жестоко разгоняли протесты. Мадуро фактически отменил оппозицию, избрав себе отдельный карманный парламент в 2017 году. А в мае прошлого года выиграл президентские выборы, которые оппозиция бойкотировала, а Запад и ведущие страны Латинской Америки назвали фарсом.
Большинство иностранных правительств проигнорировало инаугурацию 56-летнего Мадуро. Своих представителей прислали меньше двух десятков стран - в том числе Китай, Турция, Иран и Россия, которая давно поддерживает социалистические власти Венесуэлы. В прошлом году Кремль отправлял туда для обмена опытом сначала экономических советников, а потом - стратегические бомбардировщики-ракетоносцы Ту-160.
Исход людей из Венесуэлы
Нищая, авторитарная и хорошо вооруженная Венесуэла - головная боль для соседей. И второй срок Мадуро обещает ему значительно больше проблем во внешней политике, поскольку кризис выплеснулся за пределы страны миллионами беженцев и мигрантов.
Ситуация в регионе начинает накаляться: страны Латинской Америки до сих пор держали двери открытыми для бегущих венесуэльцев, однако добросердечность обходится им все дороже: как экономически, так и политически, поскольку не все довольны наплывом иностранцев и расходами на их содержание.

Бегут быстрее, чем от войны

Из Венесуэлы уже убежало более трех миллионов человек, согласно официальным данным соседних стран, однако ООН уверена, что реальная цифра выше, поскольку далеко не все регистрируются. И поток усиливается - ежедневно не менее 5 тысяч человек отправляются за границу, в основном пешком в Колумбию, Эквадор и Перу.
Большинство оседает в испаноговорящих странах региона, а некоторые перебираются через океан, в Испанию. Туда, по разным оценкам, уехали примерно четверть миллиона венесуэльцев. Многие из них - дети испанцев, например Кандидо Сонгас. Он бежал от бедности и репрессий франкистской Испании в Венесуэлу в 1950-х. Теперь ему под девяносто, и он вернулся в Мадрид - по той же причине.
Комбо фотографий детей времен гражданской войны в Испании и в современном КаракасеПравообладатель иллюстрацииGETTY IMAGES
Image caption"Каракас стал похож на Галисию времен Франко"
"Я был счастлив в Венесуэле. И никогда не задумывался о возвращении, - рассказал он. - Но Каракас стал похож на Галисию времен Франко. Я был тогда мальчишкой, еду продавали по карточкам. Стоишь у магазина в огромной очереди, а перед носом захлопывают двери: все продали, ничего не осталось".
Теперь уже венесуэльцы просят испанцев приютить их, однако в прошлом году из 12 875 их прошений об убежище были удовлетворены только 15.
"Эти люди бегут не от катаклизмов и не от войны, - говорит Клаудия Варгас Рибас из Университета Симона Боливара в Каракасе. - И не стоит забывать, что все страны региона - развивающиеся. Приток такого количества людей усложняет внутриполитическую ситуацию в них".
Миграционный кризис по ту сторону Атлантики давно затмил европейский кризис 2015 года. Тогда Европа приняла более 1 млн человек. За последние два-три года Венесуэла увеличила мировую армию беженцев и мигрантов больше, чем разрушенные войной Афганистан или Судан.
Страна лишилась как минимум каждого десятого жителя, а общее число уехавших уже сопоставимо с населением Грузии или Молдовы и вскоре может подобраться к населению трех стран Балтии.
Власти Венесуэлы не согласны с этими оценками. Мадуро в прошлом году утверждал, что реальная эмиграция в четыре раза ниже оценок ООН. Вице-президент Делси Родригес говорила, что цифры раздуты "вражескими государствами", которые ищут повод для вооруженного вторжения.
Родригес и Мадуро не согласны с оценками ООНПравообладатель иллюстрацииAFP
Image captionВенесуэла в кольце врагов. Родригес и Мадуро не согласны с оценками ООН

Хроника свободного падения

Экономика Венесуэлы переживает шестой подряд год экономического спада, и надежды на выход из пике давно растаяли. Стране нужно возвращать больше 100 млрд долларов внешних долгов, а единственный источник валюты и средств для поддержания элементарных условий жизни - экспорт нефти - сокращается вслед за добычей.
С инфляцией свыше 1 миллиона процентов Венесуэла в прошлом году заняла место в истории рядом с Веймарской республикой 1920-х годов и Зимбабве 2000-х.
Еще в июле МВФ предупреждал, что "коллапс экономической активности, гиперинфляция, быстрое ухудшение ситуации с доступностью базовых услуг (медобслуживание, энергообеспечение, водоснабжение, транспорт, общественный порядок) и дефицит продовольствия по льготным ценам привели к масштабной миграции, которая оборачивается проблемами для соседних стран".
Прогноз подтвердился: миграция с тех пор резко ускорилась и начала сказываться на экономике всего региона, сообщил на этой неделе Всемирный банк.
По его оценкам, в ближайшие годы кризис будет стоить соседней Колумбии 0,2-0,4% ВВП в год.
"В то же время, в средне- и долгосрочной перспективе приток мигрантов в Колумбию может оживить экономику за счет увеличения рабочей силы, потребления и инвестиций", - говорится в отчете банка.
Венесуэльские мигранты в Эквадоре по пути в ПеруПравообладатель иллюстрацииAFP
Image captionВенесуэльские мигранты в Эквадоре по пути в Перу
Венесуэльской же экономике ничего не светит, полагает базирующийся в США Всемирный банк.
Мадуро увлечен нетрадиционными практиками - от привязки боливара к неторгуемой криптовалюте до наполнения резервов центробанка нефтью, причем еще не найденной. Прошлым летом он напечатал новые деньги и заменил ими старые. Заодно Мадуро провел деноминацию - отсек у боливара пять нулей.
Не сработало, говорят экономисты и характеризуют состояние венесуэльской экономики даже не как кризис или спад, а как крах.
"Обрушение экономики Венесуэлы усугубилось, и нет никаких признаков того, что недавняя деноминация валюты оказала какое-либо значительное влияние на продолжающуюся гиперинфляцию", - пришел к выводу Всемирный банк.
Венесуэла - самая богатая нефтью страна в мире. Ее доказанные запасы превышают 300 млрд баррелей - это больше, чем у Саудовской Аравии (266 млрд) и вдвое выше, чем у Ирака или Ирана.
Нефть была источником денег для крестового похода Чавеса против империалистов за социалистическую революцию во всем мире. Мадуро продолжил его дело. Однако по пути они отняли у иностранных нефтяных компаний все, а свою госкомпанию загубили непрофессионализмом и коррупцией.
Когда Чавес пришел к власти на грани веков, страна добывала почти 3,5 млн баррелей нефти в сутки. К 2017 году производство упало до 2 млн баррелей, к осени прошлого года - до 1,5 млн, а к новому году, по данным агентства Рейтер, и вовсе до 1,2 млн баррелей.
Государственной нефтяной компанией управляют военные. Восстановить добычу могут только иностранные нефтяные компании, но мало кто верит в то, что Мадуро хочет и может привлечь их, учитывая полное отсутствие денег и репутацию падкого до экспроприации марксиста.
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..