Владимир Соловьев | Черный Лебедь: Predictable Unpredictability
По Бергсону, время движется зависимо от, а не объективно. Вот мы, к примеру, уже второй век существуем в эпоху скоростных и внезапных изменений, а те просто-напросто стимулируют и ускоряют имманентные процессы. Ну, скажем, чтобы далеко не ходить, самодержавие в России само по себе дышало на ладан, но Мировая война (тогда еще без порядкового номера) ускорила историческое время, и Дом Романовых пал, едва успев отпраздновать свое трехсотлетие: «И гроб пошел на пьедестал» – выдал шекспирову строку Евгений Лесин.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Photo copyright: pixabay.com
Хрен с ней, с историей, мы и так живем в историческом по преимуществу времени, когда предсказуема разве что непредсказуемость. Это я генерализирую и решительно, аксиоматично, императивом перевожу английский мем predictable unpredictability. А что мне остается, когда история понеслась галопом и преподносит нам сюрприз за сюрпризом – то ли еще будет!
И еще – это я уже от себя: в будущем необязательно случается то, что прежде. Аналогии с прошлым тем и опасны, что игнорируют непредвиденное и беспрецедентное. Это опосля детерминисты подведут базу и опрокинут назад причинно-следственную связь, да еще будут попрекать политиков и политологов, что они не предвидели и не предусмотрели в своих расчетах распад советского империи или гипертеррористический акт 11 сентября 2001. Что говорить, все крепки задним умом, не один русский мужик.
Это все из разряда тех непредвиденных, непредусмотренных, свалившихся на голову человечества событий, для которых и существует научный термин – Черный Лебедь. Он вошел в обихожий лексикон и стал расхожей метафорой для чего-то непредсказуемого, что, однако, имеет далеко идущие грозные последствия, будь то выстрел Гаврило Принципа в Сараево, который оказался спусковым курком Первой мировой, или Перл-Харбор, или 9/11. Вот-вот, следы преступлений ведут не в прошлое, а в будущее – привет, Ежи Лец!
По контрасту, украинские лидеры настроены оптимистично – от президента Зеленского и главы его офиса Ермака до министра обороны Резникова и его зама Владимира Гаврилова, а тот и вовсе предположил, что Украина может войти в Крым уже в конце года. Не занять, а войти, предположил, может – подложил он соломки под свое смелое предсказание. Wishful thinking? Выдает желаемое за действительное? Россия, однако, в панике и готовится к обороне полуострова, срочно, в аварийном порядке воздвигая там фортификационные сооружения. Недолго музыка играла? Восемь лет? В исторической перспективе – возможно, не такой уж дальней – крымнашистами могут стать украинцы, пусть и плагиат, ха-ха.
Не говоря уже о том, какой дурной пример именно с Крымом подала Россия Китаю. В смысле правовой прецедент перекройки границ – чем не подсказ? Нет, я не о Тайване, на кой он китайцам, зато Сибирь – позарез: экономически, геополитически, а главное демографически. Оголенная русско-китайская граница, когда все свои силы Россия бросила на Донетчину и Луганщину. Сибирь не надо завоевывать, она сама падет в китайские руки, как перезрелое яблоко. Покоритель Сибири казачий атаман Ермак Тимофеевич места себе не находит и ворочается в своей могиле.
Уж коли помянул могилу, то автор сам находится в возрасте дожития, а старики – народ опасный, как говаривал старик Бернард Шоу, им нет дела до того, что может произойти с миром. Хуже того, уже происходит на наших глазах. Еще лучше сказал Верзилий, отказавшись ехать с царем Давидом в Иерусалим: «Мне теперь восемьдесят лет; различу ли хорошее от худого?».
Вроде бы я еще не зарос коростой равнодушия и отличаю добро от зла, тем более их противостояние на измученной украинской земле не требует особой остроты зрения и ума. Чего побаиваюсь, относясь к событиям на сопереживательном уровне, так это привычки к войне. Если Россия выпустила по Украине за 270 дней полномасштабной войны больше 4700 «высокоточных» (?) ракет и сожгла дотла сотни населенных пунктов, убив тысячи людей, то еще несколько десятков ракет или несколько трупов уже не произведут на мир должного впечатления.
Плюс усталость от этой войны – политическая, экономическая, психологическая. В разных странах – разная и по-разному. Да хоть стокгольмский синдром. В смысле, миру мир, хотя на ум приходит Оруэлл: война – это мир. Любой мир с агрессором означает не конец войны, а ее откладывание.
Если не оправдание террориста № 1 и военного преступника под тем же номером, то попытка свалить с больной головы (а то, что у Путина не в порядке с головой, секрет Полишинеля) – на здоровую. Это не из российской продажной прессы, а из мировой, демократической, свободной – уравнивание Путина с Зеленским: оба, мол, виноваты. И военные преступления совершают, оказывается, обе стороны, а в качестве примера – Макеевка с трупами сдавшихся российских солдат, хотя, похоже, имела место симуляция сдачи в плен, коли виден российский военный с огнестрельным оружием, появляющийся из укрытия и открывающий огонь по украинцам. Вот такая фейковая сдача в плен и может классифицироваться как военное преступление согласно Женевским конвенциям.
– Есть множество вещей на свете, что и не снилось вашим мудрецам, – нашептывает Гамлет не своему другу Горацио, а мне, Владимиру Соловьеву.
Увы.
В Нью-Йорк только что прибыла из Киева вторая партия новой книги Владимира Соловьева. Все доходы от нее идут на восстановление Украины.
Часть средств от реализации тиража по желанию автора будет направлена на восстановление разрушенной инфраструктуры в Украине.
Владимир Исаакович Соловьев – известный русско-американский писатель, мемуарист, критик, политолог.
Комментариев нет:
Отправить комментарий