Израиль. Зима. Сижу у камина, протягиваю к стеклу дверцы озябшие ладони, смотрю на огонь и вдруг - вспышка памяти...
Мне было 15 лет, когда узнал, что такое ад. От проходной до цеха завода в Ленинграде, где тогда работал, было не меньше километра. Осенью и зимой старался преодолеть этот километр почти бегом - холодно было, а одеваешься в легкомысленном возрасте небрежно, пижонски, глупо, если честно. Вот я и бежал до места трудовых будней и, толкнув железную, скрипучую дверь, попадал в пекло кузнечных сеней перед самим цехом. Стояли там печи плавильные, а у печей молоты. Не помню подробности механики той работы. Помню точно: за кузнецов сидели на высоких приступках женщины, в защитных очках, закутанные в обожженные лохмотья. С помощью рычага опускали они на металл раскаленной заготовки молот. С годами привык, пробегал мимо равнодушно (а проработал я на том заводе токарем почти четыре года), но поначалу зрелище кузнечной работы завораживало. Останавливался неподалеку от молота, рискуя попасть под искры, отогревался, глаз не мог отвести от огневой работы.
И вот однажды одна из теток в лохмотьев покосилась на меня и, приподняв очки, спросила хрипло:
- ЧЕГО СТАЛ?
- ТАК ИНТЕРЕСНО, - честно ответил я. - И ТЕПЛО.
- НУ, - согласилась женщина. - А АДУ ВСЕГДА ЖАРКО.
Всего километр от проходной до того цеха и какое же длинное расстояние удалось пройти: от непрошеной вспышки памяти до камина в Израиле. Сколько всего удивительного, от приблизительного, пока, знания рая и ада вмещает жизнь наша.
Комментариев нет:
Отправить комментарий