ВРЕМЯ И СТАРОСТЬ

В младенчестве времени вообще не существует, в детстве оно плетется еле-еле, в юности шагает в разном ритме и с разной скоростью, в зрелости время покорно часам и календарю, а в старости  будто сходит с ума и мчится куда-то, не разбирая дороги. И ведь знаешь, куда несешься вместе с ним, а остановиться, замедлить шаг, не можешь. Отчего так? Не знаю. Надо бы наоборот. К чему и куда в старости спешить, когда каждый час, каждая минута дороги… Но нет, никак не замедлить время. Бывает, спрошу  у дочки: «Слушай, сегодня, вроде, среда?» «Что ты, папа, с утра пятница». Надо же, целых 24 часа четверга прошло, а не заметил. Да что там день. Иной раз глянешь на календарь, и не верится, что год нынче 2014. Еще вчера, совсем недавно, был этот самый миллениум - новое тысячелетие. Как же быстро взрослеют твои дети, а внучки: вот-вот только вчера они и ходить-то не умели, а сегодня пляшут, поют и строят свой особый мир с такой стремительностью, что каждый их день равен прожитому тобой году.

 Все-таки, эта странная загадка: течение секунд, часов и дней в зависимости от возраста. Альберт  Эйнштейн поставил на первое место в этом процессе - скорость. Вот ты несешься со скоростью близкой к скорости света на свидание к соседней планете, и время твое замедляет ход. На Земле может сто лет пройти, а ты вернешься домой все еще молодым.  Это происходит по законам физики, во Вселенной, но и на Земле течение времени то подобно водопаду, то мерному течению реки.... Получается не только физика, но и возраст человека делают время относительным.

 Может быть, все дело в цене времени. В детстве ты платишь за него медные деньги, а в старости рассчитываешься золотом, когда каждый поступок, каждое слово, даже каждый жест значимы. Старость, увы, не имеет право на сумасбродство, глупость, безумие. Да что там право – сил на все это нет. Здесь еще и комплексы разные. В молодости ты сам смотришь на мир с жадностью и любопытством. В старости тебе кажется, что весь мир смотрит на тебя: кто-то с равнодушием, кто-то с нетерпением, кто-то с жалостью, но никто, никто – с надеждой.

 Пишут, что полиция остановила автомобиль, мчащийся по городу на скорости 150 км. в час. Машину с трудом остановили. Оказалось, что за рулем сидит старушка 90 лет отроду. Опешившие полицейские не поняли, что бабуля эта всего лишь пробовала остановить время, разогнав свой кусок железа и свою жизнь до максимальных скоростей.

 Понимаю старух и стариков, которым кажется, что они могут купить молодость за деньги. Пластические операции, неравные браки – все это в попытке остановить  время, бегущее к пропасти. Все это трогательно и смешно, как смешна попытка остановить руками реактивный самолет, набирающий скорость по взлетной полосе.

 Но самое мерзкое в старости, когда само время кажется тебе скучным, пустым и никчемным, независимо от скорости хода часов, минут и секунд. И кажется тебе, что, утратив энергию заблуждений, время это застывает в неподвижности или пятится назад туда, где ты уже был однажды, когда мир вокруг тебя тоже казался неподвижным во времени, лишенным смысла, как старые часы с застывшим давно и безнадежно маятником. Эти моменты страшнее бега времени. Они нелепы и невозможны, как песок, застрявший в песочных часах. Или сами часы без стрелок, как в фильме Ингмара Бергмана.  И ты начинаешь жить в странном, мучительном, безвоздушном пространстве. Ты знаешь, что нет лекарства от застывшего времени и остается только ждать чуда, неотрывно глядя на циферблат с заснувшими стрелками. «Ну же! Давай! Давай!». И вот, слава Богу! Вздрогнув, секундная стрелка начинает свой бег по манежу циферблата. И тебе уже все равно,  с какой скоростью она движется, только бы двигалась вперед, толкая куда-то жизнь вокруг тебя и тебя вместе с этой жизнью.