Запретные фильмы Третьего рейха
Материал любезно предоставлен Tablet
Начиная с чрезвычайно экспрессивного «Триумфа воли» Лени Рифеншталь (1935), который до сих пор служит источником иллюстраций к образу Übermensch , как, например, в «Бесславных ублюдках» (2009) Квентина Тарантино — фантастической мешанине, сдобренной нацистской символикой, — зрители завороженно вглядывались в болезненное великолепие нацизма, как будто эти картинки могут дать ключ к разгадке того безумия. В документальной ленте «Запретные фильмы. Тайное наследие нацистского кинематографа» (Forbidden Films: The Hidden Legacy of Nazi Films) немецкий режиссер Феликс Меллер представил уникальную нарезку из нацистских агитационных фильмов — при других обстоятельствах такой материал сочли бы музейным сокровищем. «С 1933 по 1945 год в Германии было снято около 1200 художественных фильмов, — вводит нас в курс дела всеведущий диктор за кадром. — После войны союзники запретили более 300 фильмов как пропагандистские. До сих пор ограничения касаются более 40 из этих лент». (Меллер, уже затрагивавший эту тему в фильме «Харлан: В тени “Еврея Зюсса”» (Harlan — in the Shadow of the Jew Süss, 2008), имеет в виду ограничения в Германии, где общественная демонстрация нацистского наследия строго регламентирована.)
Сделанные под контролем Reichsfilmkammer — подразделения Имперской палаты культуры — и под надзором министра пропаганды и заядлого киномана Йозефа Геббельса, они охватывают ряд поджанров: это и антисемитские фильмы, и антибританские, и воспевающие арийцев агитки для зрителей всех возрастов, и вроде бы безобидные музыкальные комедии, мелодрамы. Но, даже срывая с них покров обманчивой привлекательности, автор документальной ленты пытается понять, действительно ли они настолько токсичны, что их следует держать под спудом, пока не исчезнет сама проблема расовой нетерпимости, — то есть всегда? Ответ, естественно, напрашивается сам собой. Гляньте еще раз на заголовок этой статьи: ну кому же не захочется посмотреть запретное кино?
Меллер начинает свое исследование с избитой метафоры: архивариус Эгберт Коппе идет по коридорам Федерального киноархива в немецком Хоппегартене. В похожем на бункер здании хранится около пяти тонн нитроцеллюлозной кинопленки. Данный горючий материал, как мы знаем по фильму «Бесславные ублюдки», легко воспламеняется и взрывоопасен в прямом и — стоит ли напоминать? — в переносном смысле. Впрочем, опасность, которую таят фильмы, не мешает Меллеру достать с полки несколько бобин и поделиться с нами их содержимым: для того он и привел нас сюда.
После дежурного предупреждения начинается обычное документальное кино — достаточно тонко дающее понять, что материал важный и в спецэффектах не нуждается: перед нами комментарии ученых, примеры из соответствующих фильмов, а также первая реакция на них простых зрителей в Мюнхене, Париже и Иерусалиме. Киноленты, а среди них есть одиозные и малоизвестные или вовсе незнакомые, условно поделены на группы («антибританские», «против Веймарской республики», «за фюрера» и т. п.). Главное место занимает пугающе добротный фильм Файта Харлана «Еврей Зюсс» (Jud Süss, 1940), который переносит расистскую риторику нацистов в вюртембергский дворец XVIII века, — его недавний показ в Мюнхене, духовной колыбели Третьего рейха, сопровождался аншлагом. (Это происходило в мюнхенском Музее кинематографии, прямо напротив Израильского культурного центра.) Безукоризненно снятая картина «Возвращение домой» (Heimkehr, 1941) выворачивает наизнанку польско‑германские отношения: в ней немцы становятся жертвами жестокости поляков. В идиотичном военном мюзикле «Штуки» (Stukas, 1941) летчики немецкой эскадрильи поют дружным хором, стреляя по британцам («Повеселились на славу! — восклицает, вне себя от радости, после налета командир эскадрильи. — Зажигательно, как на партсъезде, правда, ребята?»). Исторический фильм «Кольберг» (Kolberg, 1945), снятый на пленку Agfacolor, — грандиозный, но не пригодившийся проект Геббельса, упоминается лишь эпизодически, аллегория сопротивления на фоне наполеоновских войн говорит только о том, до чего фанатично поклонялись кинематографу два его главных создателя : они собирали многотысячную массовку для патриотичного фильма, даже когда сам режим вокруг них уже рушился. Фильм «Ротшильды» (Die Rothschilds, 1940) раскрывает глобальный сионистский заговор: семья Ротшильдов пытается установить контроль над мировой финансовой системой, открывая банковские филиалы в европейских столицах: когда на карте соединяют линиями все дочерние отделения, они образуют — раскроем секрет! — звезду Давида.
Однако даже в этой галерее мрачных и безумных картин две стоят особняком. Первая — расистский манифест режиссера Фрица Хиплера «Вечный жид» (Der Ewige Jude, 1940), который до сих пор способен вызвать отвращение. В этом фильме, напоминающем полнометражную версию карикатур из антисемитской газетенки Юлиуса Штрейхера «Штурмовик» (Der Stürmer) , находим один из самых омерзительных примеров нацистского монтажа: в нем объединены лица «еврейских типажей» и стаи копошащихся крыс. Меллер отобрал лишь несколько коротких фрагментов из «Вечного жида» — в записи с компьютерного экрана, на котором его просматривают, — чтобы показать, как легко в наши дни получить к нему доступ, а также чтобы не легитимизировать возможность его показа на большом экране. «На мой взгляд, это самый порочный, подлый и мерзкий фильм, и мне не хотелось переводить его в HD качество, — прокомментировал Меллер в электронном письме. — Мы обсуждали с представителями германского проката и телевидения, показывать его или нет. Но, как говорил выдающийся кинодокументалист Эрвин Лайзер, никакие киноведческие, научные цели не могут служить оправданием для демонстрации этих изображений».
Второй фильм, «Я обвиняю» (Ich Kluge An, 1941), по‑своему не менее ужасен, поднятая в нем социальная проблема вызывает у нас болезненную реакцию, поскольку актуальна и сегодня: речь об эвтаназии. Жизнерадостная hausfrau арийского происхождения заболевает рассеянным склерозом и умоляет своего мужа, талантливого ученого, убить ее, пока болезнь не превратила ее в такую женщину, которую уже невозможно любить. Муж не в силах смотреть на ее страдания, и он убивает ее любя, не причиняя боли. На суде обсуждают моральные и медицинские предпосылки его деяния, но приговор предлагается вынести зрителям. Фильм, вероятно, был снят для показа на завоеванных территориях, с целью вызвать симпатию к Третьему рейху, в нем нет навязчивой нацистской символики или риторики. Немного подновить — и место в телерейтинге Lifetime Movie of the Week гарантировано .
Многие современные зрители удивлялись, как профессионально сделаны эти пропагандистские фильмы — и с технической, и с эстетической точки зрения. «Фильм настолько хорош, что мне не по себе», — заметил один из зрителей, посмотрев «Еврея Зюсса». И в этом нет ничего удивительного. Даже после того, как талантливых евреев выдавили из немецкого кинематографа в 1933–1934 годах, в строю оставалось немало мэтров времен Веймарской республики; достаточно, чтобы доказать: немецкий кинематограф — единственный соперник, которого голливудским магнатам действительно стоит опасаться. К тому же нацистский режим предоставлял своим кинодеятелям материальную базу и бюджеты, о каких современным немецким режиссерам «остается только мечтать», как заметила Маргарета фон Тротта, режиссер и — так уж совпало — мать Меллера, после просмотра роскошного биографического фильма «Дядюшка Крюгер» (Ohm Krüger, 1941); в роли лидера буров Пауля Крюгера снялся великий актер Эмиль Яннингс, променявший Голливуд на место любимца Геббельса.
Великолепное качество нацистских фильмов вызвало у ряда зрителей опасения, что, если они станут общедоступными, это будет иметь опасные последствия. Двое бывших неонацистов — лица их на экране не видны — рассказали на камеру, что старинные нацистские киноленты помогают привлекать и объединять новых членов движения, хотя даже на их вкус «Вечный жид» — это перебор. После просмотра «Еврея Зюсса» французские старшеклассники в зрительском зале почти единогласно проголосовали за то, чтобы этот фильм никогда не попал в телевизионный прокат: впечатлительного массового зрителя следует оберегать от зрелищ, которые подходят «для образованного среднего класса». Им возражает посетитель кинотеатра в Иерусалиме: по его мнению, фильм «Еврей Зюсс» следует показать в Израиле каждому школьнику — чтобы те узнали о его существовании, изучили, «обсудили и отринули его».
Американцы, вероятно, найдут в «Запретных фильмах» много нового для себя. Если нацистскую кинохронику они могут посмотреть где угодно (достаточно хотя бы включить History Channel ), то нацистские художественные фильмы им практически неизвестны: не то чтобы их вычистили из американской истории кино — просто они туда никогда не попадали. Вскоре после того, как Гитлер в 1933 году пришел к власти, большинство кинотеатров с немецкоязычным репертуаром (а прежде это был самый востребованный сегмент импортируемого кино) сменило программы или разорилось, потому что их основная аудитория — немецкие евреи составляли 65–70% посетителей — перестала к ним ходить.
В 1930‑х годах американские еврейские объединения во главе с Внеконфессиональной антинацистской лигой в защиту прав человека отслеживали все показы нацистских лент, энергично протестовали против них и пресекали все попытки Третьего рейха вести агитацию с большого экрана. Уцелело всего несколько специализированных немецкоязычных кинотеатров, куда ходили преимущественно немцы: некоторые симпатизировали нацистам, другие же просто хотели послушать родную речь. Два из упомянутых Меллером немецких фильмов, относящихся к жанру молодежного эксплуатационного кино — «Штурмовик Бранд» (S.A.‑Mann Brand, 1933) и «Юный гитлеровец Квекс» (Hitlerjunge Quex, 1933), — недолго шли в Йорквиллском театре в Нью‑Йорке, остальные же немецкоязычные площадки ограничились мелодрамами и мюзиклами, где почти не было открытой нацистской пропаганды. Большинство привозных нацистских фильмов даже не снабжалось английскими субтитрами, и ни один из них не попал в широкий прокат (в отличие от великолепных кинолент эпохи веймарского кинематографа).
Отследить распространение более ярких нацистских агиток в США намного труднее. В 1941 году Внеконфессиональная антинацистская лига предупреждала, что фильм «Вечный жид» «входит в немецкую пропагандистскую программу» для США, однако в Variety ответили, что «установить его наличие в этой стране не удалось». Отраслевые журналисты предполагали, что нацистские и антисемитские фильмы тайком провозят на немецких пассажирских лайнерах и устраивают закрытые просмотры на собраниях Германо‑американского союза — нацистской «пятой колонны», которая официально существовала в Америке до 1941 года.
Сегодня нацистские фильмы посмотреть намного проще. Даже в Германии, где они официально запрещены, их можно найти в цифровом виде. В эпоху интернета запрет — это всего лишь устаревший политический жест, а вовсе не реальное ограничение доступа к информации. Многие фильмы из подборки Меллера есть в свободном доступе на ютубе, пусть и не всегда без купюр и с английскими субтитрами. Кристина фон Валерт, член Совета по классификации в киноиндустрии Германии, цинично замечает, что на самом деле запрет сохраняется только потому, что нынешние немецкие политики больше всего боятся заголовков вроде «Правительство поддерживает показ нацистских фильмов». Эта ограничительная политика, естественно, имеет свои последствия для историков кино. Киновед Соня Шульц сетует: для того, чтобы просмотреть материалы, необходимые для исследований, ей пришлось за отсутствием легальных источников обратиться к теневым посредникам — и, возможно, не чуждым симпатии к своей коллекции (что ж, признаюсь, именно так я несколько лет назад раздобыл DVD с фильмами «Вечный жид» и «Еврей Зюсс», в очень качественной записи).
В отличие от самого Третьего рейха, нацистские фильмы выглядят непотопляемыми — что странно, ведь столько шедевров классического кино, похоже, безвозвратно утрачено. В 1954 году Файт Харлан со словами, что ему «очень стыдно» за фильм «Еврей Зюсс» и он не хочет, чтобы его демонстрировали впредь, сжег негатив в присутствии нотариуса. «Шансы, что германский антисемитский фильм “Еврей Зюсс” еще когда‑нибудь покажут, теперь практически равны нулю: единственная сохранившаяся копия находится у правительства США в Вашингтоне», — преждевременно заверила Variety.
С учетом важности этих фильмов и того, как их можно использовать — не для переосмысления даже, а в изначальном предназначении, документальная лента Меллера могла бы стать отличным трейлером будущего солидного сериала с соответствующим набором кассет. Воспламеняются они или нет, но по логике место им не в подземелье, а в музее или ретрокинотеатре. Как заметил Оскар Рёлер, режиссер документальной драмы «Еврей Зюсс. Взлет и падение» (2010), «если вы этого не знаете, то вы очень мало знаете о нашей стране» — я бы даже добавил: «и о всемирной истории». Заголовок недавнего исследования кинематографического наследия Третьего рейха следует читать иначе: эти фильмы не запретны. Они вечны.
Оригинальная публикация: The Forbidden Films of the Third Reich
Комментариев нет:
Отправить комментарий