Вниз по Пятой с лесбийским маршем
Фото: vesty.co.il
В субботу я снова побывал в качестве иностранного наблюдателя на традиционном «Лесбийском марше», который проводится накануне традиционного воскресного «Прайда», то есть ежегодного гей-парада, на этот раз уже 55-го. Судя по датам на темно-бордовых форменных футболках лесбийских активисток, их марш был в этом году 33-м, что тоже вполне респектабельно. Строго говоря, участницы лесбийского мероприятия, по-английски dykes, переводятся как «активные лесбиянки», или, как их неженственно называли в советских лагерях, «коблы». Но мне говорили, что сейчас «дайк» значит лесбиянка вообще, чему я рад. Организаторши этого мероприятия неизменно подчеркивают, что это не только парад, но и протест. На сей раз к объектам их протестов присоединили и сионисток, которым организаторши парада впервые запретили в нем участвовать. Впрочем, я читал в специальной литературе, что организаторши так толком и не решили, кого считать сионистками и как поступать с ними, если они явятся на мероприятие с израильскими флагами, которых я не видел и на прошлогоднем лесбийском параде, хотя сионисткам тогда еще не отказали от дома. Не увидел я их и на сей раз, хотя прочел потом в малоизвестном еврейском издании, что одну еврейку таки выперли с лесбийского марша. Я не раз признавался, что плохо различаю лица, но в толпе лесбиянок мне попались несколько лиц, похожих на еврейские, а четверых было совсем легко идентифицировать, поскольку они явились с плакатами типа «Лесбиянки-еврейки за свободу Палестины!».
Чего в субботу было полно, так это пропалестинской пропаганды в виде плакатов и плакатиков с лозунгом «Свободу Палестине!», который красовался и на огромном транспаранте в начале колонны демонстранток, двигавшихся под бой барабанов вниз по Пятой от Публички на углу 42-й улицы. Толпа периодически разражалась пением заклинания «Free, free, free Palestine!». Прослушивая записи криков толпы, я обнаружил, что на Пятой было гораздо более шумно, чем мне показалось в субботу. Если вопли и задорный девичий смех периодически затихали, то барабанный бой не умолкал ни на секунду, и я не смог разобрать часть своих записей, которые погибли для истории.
Я уже не раз отмечал, что на этих мероприятиях никогда не утихает барабанная дробь, что понятно: под музыку маршировать легче, но на марш ведь не приволочешь виолончель и даже скрипку, тем более что в последние годы ее могут ассоциировать с сионистами. А вот под барабан можно шагать бесконечно. В субботу на подходе к 34-й улице со мной поравнялся барабанный оркестр лесбиянок примерно в 20 пар палочек, и шагать стало легче. Толпа на таких сходняках в основном состоит из женщин, в подавляющем большинстве, естественно, белых, которые особенно доверчивы. Стоя на тротуаре на углу 39-й улицы, я окинул взглядом Пятую авеню, забитую лесбиянками: в моем поле зрения были всего две чернокожие. Китаянок и латиноамериканок пришло куда больше. Одна дородная латина поднимала над головой самодельный плакат, гласивший: «Лесбиянки 40 дней постятся за Палестину!». Я сперва растерялся, но потом вспомнил православные сороковины и решил, что Палестина умерла. Но знают об этом только лесбиянки и вот теперь мы с вами. Если устроители нью-йоркских прайдов всегда имеют разрешение городских властей на их проведение, то на днях я прочел, что гордые лесбиянки маршируют вниз по Пятой авеню самочинно. Поскольку арестовать несколько тысяч социально близких демонстранток нереально, полиция им не препятствует, а следит за порядком и перекрывает движение на перекрестных улицах, где вместе с нею это делают и лесбиянки, которые берутся за руки и не пропускают транспорт на Пятую авеню.
Рассматривая ментов, я снова заметил, насколько молоды они в наши дни, поскольку масса пожилых полицейских ушли на пенсию или сменили профессию в ходе в основном мирных беспорядков, последовавших за смертью в 20-м году уголовника Джорджа Флойда. Нью-Йоркская полиция не только заметно помолодела, но в ней также прибавилось девушек. Когда мимо меня прошла цепочкой группа полисменок, одна из них, на вид гишпанка, на ходу подкрашивала губы. Одновременно я подумал, что в случае победы радикала Зохрана Мамдани на ноябрьских выборах полицию ждут новые пертурбации, и вспомнил строки «Ох рано встает охрана!». Охрана Зохрана. На следующее утро я увидел Зохрана на прайде, где от него не отходил, как минимум, один крепкий телохранитель в хорошем темно-синем костюме. Судя по тому, что охранник обменялся рукопожатиями с усатым полицейским начальником, стоявшим на тротуаре, это был либо отставник, либо переодетый полисмен. Я вспомнил, что Зохран когда-то призывал распустить полицию и до сих пор призывает заменить хотя бы часть ее социальными работниками, и подумал, что охранять себя, любимого, он все же решил доверить профессионалам. Меня посетило очередное разочарование.
Возвращаясь к лесбийскому маршу: только я подумал о феминизации нашей полиции, как мимо меня прошла девушка с гордым самодельным плакатом «Воинственная, радикальная лесбиянка». Другая несла лозунг «Упразднить патриархию!», не самодельный, а отпечатанный в типографии. Демонстрантки были щедро оснащены черно-белыми типографскими лозунгами, а разноцветные нарисовали сами на белом ватмане или кусках картона. Самым многоцветным персонажем марша был здоровенный динозавр из лоскутного одеяла, шагавший в ногу с демонстрантками. Обычно динозавры символизируют в США нечто отжившее, например, патриархию или секс между мужчинами и женщинами. Вот еще несколько лозунгов: «Защитить жизни черных!». Которые в основном убивают друг друга. «Лесбиянки говорят «нет!» фашизму!», который, очевидно, превратился в этих кругах в стандартный эвфемизм для трампизма. Имени Трампа я на марше практически не видел, а вот фашизм поливали самозабвенно. Досталось и трамповской ICE, то есть иммиграционно-таможенной службе, вяжущей нелегалов. Один лозунг мне особенно понравился: «Hot dykes melt ICE!», «Пылкие лесбиянки растопят ICE!», то есть лед. Кого вспоминали тихим добрым словом, так это трансгендеров, то есть половых перевертышей. «Защитим жизни трансов!», — гласил один плакат. На взгляд людей, не знакомых с трансидеологией, жизни трансов и так ничего не угрожает, кроме болезней или шпаны, от которых страдают все. Но трансидеологи доказывают, что если юному трансу не оказать, как они выражаются, gender-affirming (подтверждающую гендерную идентичность) медицинскую помощь (то есть кастрировать, ампутировать грудь, накормить гормонами и проч.), то он вполне может наложить на себя руки от безысходности. Я читал, что статистика этого опасения не подтверждает. Около 80% американцев выступают против такой помощи юным трансам. Но трансы включены в категорию
ЛГБТ, в которой им, по мнению скептиков, не место. К тому же против них ополчился Трамп, и многие геи и лесбиянки верят, что юные трансы нуждаются в защите общества, как и они сами. Люди ЛГБТ давно являются авангардом американского общества, но по-прежнему считаются угнетенным его подразделением, претендующим поэтому на общественную защиту. «Нью-йорк таймс» только что поместила статью известного англо-американского публициста-гея Эндрю Салливана, который доказывает, что защита трансгендеризма может дорого обойтись геям и лесбиянкам. Я уверен, что его не послушают. Вот еще лозунги с лесбийского марша: «Солидарность — это любовь». «Власть лесбиянкам!». «Наши жизни поставлены на карту». «Будущее принадлежит женщинам». «Белый расизм опасен для всех!». «Не бывает свободы без свободы от капитализма!». Таких сугубо политических сентенций я на прошлых лесбийских парадах не видел. Некоторые лесбиянки шли с обнаженной грудью. По нынешней жаре это имело смысл. Но вообще — нет. На углу 34-й две активистки, одна с зелеными волосами, раздавали идущим ледяные бутылки с водой, заодно предлагая их полицейским. Один у меня на глазах взял. Я дошел до 34-й и дождался последних рядов парада. Некоторые шли не в ногу и отставали. Отстающих криками подгоняли активистки в купальниках, задорно оравшие: «Dykes! Lets go, lets go! C’mon dykes!». Одна несла в правой руке трещотку, а другая, пригожая, подстегивала свою паству висевшим на татуированной шее свистком. Парад замыкали несколько толстых черных внедорожников и патрульных машин полиции. Ни одну при мне не сожгли. Это вам не 20-й год.
Комментариев нет:
Отправить комментарий